Путешествие в Ихгард ч. 8

Закон №1:  Нет никакой другой истины, кроме этой.
Не принимай никакие другие законы, ибо они ложны. Не верь…
Феликс читал, хмурился, где-то улыбался, и даже иногда громко смеялся. Истина Пророка была полна абсурда и вместе с тем логики. «Невозможно, хах, змеи не выживут, сами сдохнут. Пророк был пьян, точно, или вообще наркоман».
Закон №2:  Отбрось иллюзии. Не воображай.
Воображение ведёт к желаниям, желания к преступлениям.
Закон №3:  Не думай. Мысль уводит в противоположную сторону от Истины.
Истиной является всё, что ты можешь наблюдать лично. Мысль сама по себе является иллюзией.
«А чувства? Понятно, почему они не улыбаются и шуток совсем не понимают. Ли говорит нет, предметов нет, чувства туда же, к такой-то матери. Мысль, только она есть. Куда она ведет? В противоположную сторону. Чушь. В какую? Если она иллюзия, что же тогда есть? Ничего, пустота?»
Закон №4:  Не желай. Желания ведут к преступлению.
Феликс так увлёкся, что не заметил стоящего рядом и наблюдающего за ним, мужчину.
– Здравствуйте, – присел рядом.
«Давно он так?»
– Добрый день, – кивнул Феликс, и тут же возникло неприятное чувство, словно он только что, сделал что-то неправильное.
– Какой день? – удивился тот.
– Обычный, не берите в голову, я не местный, – нашёлся он.
«Приехали, мне уже дурно, что ж дальше будет?»
– Изучаете Истину? И как вам? Для чужаков она не понятна, хотя лично я не вижу там ни единого противоречия.
– На первый взгляд, да, но если вдуматься. – Феликс, – он протянул руку.
– Самсон, – пожал руку тот.
– Самсон, не подскажете, когда это было написано?
– Не знаю, очень давно.
– Вы соблюдаете законы, не зная, кем и когда установленные? – удивился он.
– Во-первых, думать вредно и незаконно, во-вторых, какое это имеет значение?
«Думать вредно. Серьезно? Новость дня. Интересно, как?  Не думай о белой обезьяне…»
– Вас всё устраивает?
– Правильные же, разве нет? – спросил Самсон. – Вот вы, испытываете страх, например?
– Можно на ты. Конечно, бывает.
«У меня столько тварей в голове, ты бы знал, приятель. Страх наше всё, мне ли не знать. Специалист, профессор мрачного ужаса. Ли говорит, трус. Гадёныш мелкорослый».
– Ну, разве это ложь? Вот и Пророк говорит. Страх есть самое естественное и стойкое чувство.
– А радость?
– Что это?
«Приехали. Дурдом, вне всякого сомнения. Напиться бы, забыться, вернуться… стоп. Успеется ещё. Ну и тип». – Когда всё хорошо и нет страха.
– Да разве же можно не испытывать страх? Не бывает такого. Есть, конечно, некоторые моменты, иногда он отступает, но длится это недолго. Пророк сказал, это – иллюзия, то есть нам просто показалось. И он прав, так и есть.
– И вы совсем не хотите избавиться от него? – допытывался Феликс. «Я просто мечтаю об этом, каждый день, всю жизнь. Даже не знаю, на что это похоже. Кажется, всё отдал бы за такую возможность. Кому змей? Даром!».
– Как это избавиться? Что ты такое говоришь? Как можно избавиться от естества? Ну, ты загнул.
– Но ведь радость тоже является естеством, разве нет?
– Нет, конечно, если бы это было естеством, оно не исчезало бы, а длилось вечно, как страх. Правильно?
Феликс задумался, с подобной философией, которая, надо сказать, сразу вызвала протест, он прежде не сталкивался, готовых ответов тут быть не могло и требовалось время на осмысление. – Не знаю, сомнительно. Ну, ладно, а как ты объяснишь закон №4? Там сказано, что желания ведут к преступлению. У вас совсем нет никаких желаний?
– А что тут объяснять? – удивился вопросу Самсон. Вот смотри, захотел ты, скажем, убить кого-то, разве это не приведёт к преступлению?
Если бы такое сказал кто-то из знакомых, Феликс счел бы это дико смешным, но в нынешней ситуации вопрос казался настолько абсурдным, что он даже растерялся.
– Э... приведёт, конечно, но почему сразу убить-то? Других желаний нет? Стать счастливым, например?
– Не понял, это как? Я такого слова вообще не слышал.
«Проклятье… Добро пожаловать в сумасшедший дом. Варгас прав». – Ну как, быть всегда довольным, не испытывать страха… «Хожу по кругу, тупик, приехали».
– Мы, кажется, уже выяснили, что от естества не уйти. Зачем эти рассуждения непонятные? Как можно желать иллюзий? К чему это приведёт? – возражал Самсон.
– Но ведь вы даже не улыбаетесь никогда, – отчаялся Феликс, – Как так можно жить-то?
– В смысле не улыбаетесь? Ты о чём? – не понял тот.
Феликс улыбнулся, но вышло как-то криво. «Гримаса, жалкие попытки. Сам бы испугался».
– И зачем? Для чего ты это сделал сейчас? Хлопает глазами.
– Так делают, когда хорошее настроение, когда радуешься, счастлив. Или когда смешно.
«Даже лошади ржут, и собаки улыбаются. Что за…?».
– Я так понимаю, это делают, когда находятся в иллюзиях? И опять, зачем? Ты предпочитаешь иллюзии, реальности и естеству? Где же тебе так голову задурили? – поинтересовался он.
«Отцу бы кое-что понравилось, определенно. И Торнтону. Ли сказал бы, что все вокруг сумасшедшие. Как он там? Ай, да что ему сделается. Справится».
– Так везде живут.
– Врёшь ты всё, не может такого быть. Случилась бы большая беда, война какая-нибудь, или чего похуже.
– И что, никто из вас никогда ничего не желает? – не верил Феликс. – Так не бывает.
– Наверное, желают, я не в курсе, не могу же я забраться другому в голову. Но желания вне закона, поэтому они остаются при тебе.
– Подожди, – уже почти истерично сказал Феликс, – а вы вообще пробовали жить иначе? По своим законам.
– А зачем? – поднял брови Самсон.
– Вдруг вам бы понравилось?
– Да что это такое вообще – понравилось? Ты снова про иллюзии? Вот пристал. На кой они тебе сдались? Почему ты упорствуешь? – не сдавался Самсон.
– Как же, а как вы любите? Вы вообще любите?
– Опять начинается, ты переводи хотя бы значение твоих непонятных слов.
– Ну, это когда… запнулся. «Как объяснить-то? За пределами слов. Всё не то, слова не те. Жидкое золото течет по венам. Кошмар. Бабочки порхают в желудке. Ужас».
– Что, затрудняешься объяснить? Правильно, несуществующее объяснить невозможно. Его же не существует, – резонно предположил Самсон.
«Вот кретин. Смотрите на него, чеканит без запинки. Их тут с детства дрессируют что ли? Как меня… – Феликс, кем ты хочешь стать, когда вырастешь? – спрашивает отец за обедом. Я повернулся к маме, та молчит, смотрит в окно. Она всегда поглощена своими мыслями, взгляд отсутствующий, словно находится где-то далеко за пределами дома. Ее никогда нет рядом, даже если находится на расстоянии вытянутой руки.
– Знаменитым музыкантом.
Отец рассердился, отложил приборы. – Вот еще глупости, это не годится для настоящего мужчины. Ты будешь заниматься бизнесом, продолжать мое дело. Тебе уже восемь лет, хватит витать в облаках.
– Но я не хочу бизнесом…
– Тебя никто не спрашивает, не хочет он. Захочешь. Лучше тебе сразу выбросить из головы свою музыку. Гитару больше не получишь. – Ксан, скажи Торнтону, чтобы гитару выбросил. – Да, сэр.
– Но папа…
– Я всё сказал.
Спорить было бесполезно. Больше я не видел свою гитару и о музыке говорить запрещалось. Только у Джека, тайком, бренчали, но этого было недостаточно, для серьезных занятий. С тех пор само слово бизнес, вызывало отвращение. Обеды и ужины превратились в настоящую пытку, меня дрессировали, словно собаку, натаскивали по команде «делать правильное выражение лица», заставляли учить термины и правила игры больших людей большого бизнеса. Во мне капля по капле, день за днем, зрел протест, хотелось иногда просто убить отца, только бы избавиться от этой пытки, от страшного осознания, что впереди меня ждет настоящий ад, что мне никогда не позволят быть тем, кем я хочу быть… Хватит!»  На лбу выступила испарина.
«У этих протеста не наблюдается почему-то…»  – А семьи вы как создаёте?
– Обыкновенно, – махнул рукой Самсон. – Покупаешь справочник холостяков, выбираешь, назначаешь встречу, договариваетесь и женитесь. Ничего сложного.
Самсон посмотрел на часы. – Заболтался я с тобой, пора уже. Ещё нужно заскочить в Истину, а то скоро закроется. Прощай, Феликс. И не забивай себе голову всякой ерундой.