За пеленой тумана к. 1, ч. 1

... Многоточие первое… О Судьбе


Липкие лохмотья пленённого цепкими ветвями тумана набухали с восходом солнца тошнотворными и вселяющими панический ужас запахами болотной гнили, хвои и грибов столь милыми его сердцу. Пушистый травяной ковёр по-кошачьи ласково прогибался под лёгкими шагами. То тут, то там, по сторонам – в просветах между стволами, под ногами - за хлещущими по голеням, пучками осота, кокетливо приоткрывала своё нутро Земля – безразлично холодный глянец чёрной воды. С хрупко-печальных тоненьких юных веточек лиственных деревьев, сияющих блёклым потусторонним светом в туманной дымке, и со скромных лап хвойных срывались капельки росы. Влажный, холодный и спёртый воздух искривлял пространство, деформировал звуки, плетя трепетно-молчаливую утреннюю симфонию этого места, столь отрадную для его ушей. Болото приветствовало своего Владыку.

Он шёл плавно и невесомо, не тревожа ветви и не утомляя неверную мшистую подстилку под ногами. Словно просачиваясь сквозь деревья и обтекая пелену тумана. Как неотделимая составляющая этого неверного потаённого мира. Растворённый в своей родной стихии влаги и воздуха. Шёл медленно; прогуливаясь; передыхая от твёрдых, чётких линий замка, служащего Владыке этих мест обиталищем и домом. Шёл внимательно; чутко вчуствываясь в слабый звон падающих капель, движения листьев и вздохи неповоротливого воздуха.

Любуясь сегодня в предрассветные часы, как сгущаются туманы, до самого горизонта и дальше охватывая покрывалом горы и леса, болота и редкие тропки его владений, он ощутил необходимость именно сегодня спуститься в долину. Он уже третий день наблюдал.
 
Подвластная Ему Земля застонала, когда непонятный магический источник только коснулся её границы. Под его воздействием земные токи искажались невероятно, словно Земля старалась отпрыгнуть или уползти подальше. Он ощущал боль и испуг Земли.

Однако странный источник оставался в пограничном районе, словно колеблясь. Лишь на второй день он все же двинулся вглубь Этуры. Как оказалось, двигался он очень медленно. Земля обливалась слезами и исходила стонами. Он обдумал необходимость сразу связываться с Советом, до выяснения подробностей. Решил, что смысла нет. Владыки предыдущих Земель уже должны были сделать это. Значит от него – одного из лучших некромантов современности, Владыки Этуры, Члена Совета Верховных – захотели бы, если не увидеть активные действия и готовый результат, то, хотя бы услышать точные подробности. Такие магические явления были как раз по его части. Владыка стал готовиться к встрече.

Сегодня источник тревоги оказался совсем близко. Сегодня Он увидит, какая магия причиняет столько зла.

***

Он уже шагал по твёрдой почве, в рощах, прилегающих к единственной несимпатичной, но надёжной государственной дороге - одним, из немногих в этих краях, путей, ограждаемых Им от шалостей сих мест.

В Этуре располагалось четыре межевых дорожных солдатских поста Верховных. Два приграничных и два внутренних.

Первый пограничный явление обогнуло стороной. Ко второму приближалось. Медленно, но верно, двигаясь строго вдоль дороги, хотя и не прямо по ней, словно больше боясь потерять направление, чем быть обнаруженным. Поэтому Его посещала мысль о людях. Обычно он легко их различал. Теперь на расстоянии всё тонуло в искажениях.

Дорога была освобождена им от топи. Она была проблемой и заботой солдат. Он уже напомнил им об их служебном долге. На всякий случай… Он вырос полчаса назад прямо перед их носами и поинтересовался, как обстоят дела, всё ли спокойно, не нужна ли государственным служителям его помощь. Теперь весь месяц они не сомкнут глаз и будут досматривать все соломинки в любом возе сена, палить в любое дуновение ветра. Он оставил их побелевшими, словно известняк. Эта мелочь вызвала у него мерзкую усмешку, хотя он прекрасно знал, что ни один солдат не упустит случая за глаза вместе с сослуживцами обхаять владыку, нажаловаться на его действия мелкому начальству. Если жалоб набиралось много, для владыки создавалось временное досадное неудобство в виде рекомендации Собрания быть вежливее с мелкими, но верными служителями государства.

Солдаты боялись и не любили Его. Не любили Землю. Солдаты страшились уходить с дороги, даже бросать вдаль лишний взгляд. Однако те, кого им могли приказать задержать, боялись туманных владений ещё больше…

Болота не отпускали нарушивших границы дороги и нескольких людских троп из деревень. Владыкам иногда приходилось напоминать перепуганным стражам об их бдительности...

Через эти болота действительно можно было пройти только по дороге с постами. Либо с Его особого разрешения, в тех случаях, когда играла большую роль срочность или скрытность. Порою находились наглые смельчаки и отчаявшиеся, осмеливающиеся пренебречь этими простыми правилами. Кое-кого из них, по просьбе Владыки, Этурские топи время от времени возвращали на свет солнечный в назидание людям. Часто в назидание солдатам с постов, нерасторопным в поимке преступников. Разумеется, подобная воспитательная практика не могла прибавить Ему популярности среди служивых…

Были среди пленников болот и невинные люди, и старики, и младенцы. Нечего ходить туда, куда не положено живым. Он старался находить этих бедняг, сколько позволяла Земля, и давать им достойное место упокоения. Особенно часто в первые годы владычества.

Коренные жители Этуры привыкли к Нему как к неизбежной части пейзажа. Болота были для них постоянным местом проживания, и люди знали в них и плохое, и хорошее, ещё помнили болота за несколько десятилетий до появления нынешнего Владыки. При Владыке Туманном жители Этуры смогли, наконец, больше не мучиться от стенаний душ неупокоённых утопленников, смогли спокойно засыпать ночью, не боясь наутро проснуться в затопленном доме среди непригодной для жизни трясины. Так до Агима успели погибнуть три деревни, не считая отдельных усадеб. Земля в те времена свирепствовала. Агим сдержал наступление топей. Местные знали, что собой представляет их Владыка на самом деле, они старались мирно сосуществовать с Ним и с болотами.

Много было странного в Этуре, приходя в другие земли, слухи и домыслы проезжих обывателей обретали совершенно фантастический окрас…

Он сразу не отдал явление болотам, потому что болота боялись его, они, несомненно, могли бы поглотить форму, но там где оно продвигалось, Земля ныла и корчилась в судорогах, словно от медленного яда. Утопи Он его, магическая проблема никуда бы не делась, или усугубилась. Требовалась аккуратность.

Это была не работа солдат. Им не отчитывалась целая Земля. Они бы всё равно ничего не смогли противопоставить магии, которую не желала носить сама пропитанная смертью Этура.

Источник был недалеко. Он отчётливо слышал чуждые здесь колебания. Ещё сто локтей назад Он подпустил по границе колебаний заранее запасённое фильтрующее заклинание. Проницаемое, чтобы пока не нарушало действие магии. Оно бы не защитило окружающий мир, только немного ослабило случайные внешние воздействия. Искажения нарастали. Зато он ощутил присутствие чужих людей.

Он отчётливо ощущал пришлых, совсем рядом, в досягаемости пяти органов чувств. Однако это было не в эпицентре источника магии… В первый момент Он не поверил. Потом пригляделся к внешним странностям и решил, что децентрализация в пределах реального, если речь идёт о повреждённом заклинании. И что-то ещё другое мешало Ему видеть ясно, нарушало границы полей, создавало странный хвост.

Он подходил к ним сбоку, немного опередил и вот-вот должен был увидеть. Его действительно удивляло, как неразумно неизвестные шли. Открытые и постовым и шаловливым топям. Очень глупо. Или же очень умно.

Он прислонился к берёзовому стволу, практически физически слившись с ним. Через пару мгновений он увидел… пару детей. Кудлатого мальчика лет семнадцати и беленькую девочку лет десяти – одиннадцати. Они неуклюже пыхтя, боязливо оглядываясь, зачем-то прокладывали себе путь через самую густую полосу кустарника, создавая невообразимый шорох.

- Когда мы сможем передохнуть? Я очень устала. И вся исколота шипами, - жалобным шёпотом взмолилась девчушка.

***

- Когда мы сможем передохнуть? Я очень устала. И вся исколота шипами, - жалобным шёпотом взмолилась девчушка, тыча старшего спутника в плечо. – Почему бы нам пока не пойти по дороге. Пока там нет солдат. Я устала.

- Тсс! Тсс! – успокаивал эту худую и бледную девчушку, ни дать ни взять бледная поганка, паренёк, сам падавший с ног, ... с четверенек. – Тсс! Тише, сестрёнка, тише говори. Ведь Он может услышать! Владыка этих мест!... И солдаты, - мордашка паренька очень искренне и тем более комично отразила гримасу ужаса.

***

Он двинулся параллельно ползущим крохам. Прислонился к стволу молодой сосёнки, удивлённо изгибая одну бровь. Их теперь разделяло шагов двадцать. Разумеется, он всё прекрасно слышал. И где-то через четверть суток они придут в зону слышимости поста. Солдаты их тогда тоже услышат.

Молва преувеличивала,  приписывая ему способность услышать шепот на дороге, сидя в башне. Глупое заблуждение, которое он не трудился опровергать. Он ощущал, изменения в поведении здешней природы. Он мог найти здесь беглых каторжников, правительственных соглядатаев, новых постовых солдат, даже умирающего зверя с детёнышем. И его чутью было абсолютно безразлично шепчутся они или кричат, уверенно топают, крадутся или шарашаться на карачках под кустами. Ему рассказывала о них сама Земля. Слышать Землю было тем преимуществом, которое получали Владыки вместе с обязанностью слушать Её.

***

- Умоляю, потише! Неугодные Верховным, мы вынуждены пробираться по землям, подвластным самому фанатичному служителю Установленного Порядка, о чьей жестокости слагают легенды. Говорят, он на столько проник в тёмные искусства, что от его прикосновений всё рассыпается во прах! Ты же помнишь, о чём он нас предупреждал. Через несколько дней мы выберемся, и будет полегче. Пожалуйста.
Девочка обиженно надула губки.

***

Ну, в целом всё было верно. Но так, что прямо от одного прикосновения – и сразу во прах!.. Это просто оскорбление. Он превосходно владел своей силой. Владыка с каким-то подобием смешка, посмотрел на свою правую ладонь, шевельнул пальцами. Он действительно знал, как истлеть практически любую материю, но прикосновение должно было быть Особым. Это не мешало общаться с живыми существами. Да, и на счёт фанатичности Он бы не согласился. Правда, он не стал бы так категорично употреблять в своём отношении слово «фанатичный», поскольку, несомненно, был магом, а это само по себе исключало фанатичное отношение к чему бы то ни было. Да, он сурово и ответственно относился к охранению законов. И только.

За те шесть десятков лет, в течение которых он пребывал Владыкой этих своенравных мест, имя Агима Туманного стало наводить немой ужас не только на простой народ, но и на многих членов Совета. Когда молодой маг занял место Владыки самого неблагодарного края по велению самой Земли и автоматически оказался в составе Верховного Совета, многие не верили, другие насмешничали и все вместе ждали, что Земля быстро заберёт его душу и опять выберет новую жертву. Она за последние четверть века сожрала уже два десятка Владык и постепенно выходила из-под контроля. Каково же было их разочарование, когда ни через два, ни через пять, ни через десять лет место Владыки не освободилось, когда стало ясно, что Этура признала Его.

Самый суровый, хладнокровный и последовательный хранитель Законов. Его боялись даже в Совете. Но там его боялись из ревности и зависти, прекрасно представляя реальный объём знаний, опыта и возможностей. Некоторые имели достаточно своего могущества, чтобы уважать его.

Народ  же боялся вымысла, людям нужно было чего-то безоглядно бояться. Слушая о легендарно жестоком Владыке Туманов, они меньше сетовали на Владык своих земель, хотя иные из них были враждебнее местному населению, чем Владыка Этуры.

***

- Когда мы сможем передохнуть? – не унималась девочка. – Ты не хочешь позаботиться обо мне, ты не любишь меня, потому что я не твоя родная сестра!

- Что ты такое говоришь?! Ты моя единственная сестра! И я тебя люблю. Просто. Здесь. Здесь страшно опасно останавливаться.

- Мой брат ещё и трус. Я передохну и буду быстрее идти. И ты тоже.

Мальчишка обречённо и отчаянно поозирался, якобы убедиться в отсутсвии приближения опасности и покорно плюхнулся рядом с уже усевшейся на землю сестрой.

***

От недостатка жизненного опыта её капризное кокетство разило редкостной фальшью, и тем бессовестней и продуктивнее она им пользовалась. У девочки был некоторый магический дар, но её не взяли бы в обучение. Брату магическая карьера тоже не угрожала по многим объективным причинам... Это он отметил на подсознательном автоматизме, наблюдая, как мальчишка отламывает от остатков припасённой в странствие краюхи порцию их обеда.

Забавные детёныши. На беглых рабов тоже не похожи. Разве что, осиротели и отдавались за родительские долги. Впрочем, они уже слишком взрослые и не заинтересовали бы кредиторов, как товар, с них предпочли бы востребовать временной отработкой. Они ведь не бродяжничают, они идут куда-то. Посты бы пропустили сирот к родичам, даже без особой бумаги. Это известное правило. Так почему эти двое прячутся. Он удивлённо вскинул вторую бровь, поймав себя на этом, сразу обе разгладил.

***

- Держи, Серепина, - протянул мальчишка ей флягу. - Отдохнула немножко?

- Лучше. Зарь, а ты почему ничего не съел? Ты почти есть перестал, когда мы по лесам пошли. Что я делать буду, если ты от голода умрёшь?

***

Их имена ему ни о чём не говорили.

***

- Не могу, Серепина. Кусок в горло не йдёт. Страшно. И не отпускает страх. И эти места. Всё из головы не йдут те слова, что ни один человек не смог вернуться со здешних болот. Что сделает с нами местный Владыка, если обнаружит. Только я не умереть здесь боюсь. Что будет если мы Суду попадём?

***

Он не припоминал, как ни старался, ни одного вердикта Совета Верховных о задержании, под чьи данные эти ребята бы подходили. Как и соседствующее с ними магическое безобразие. По каким причинам, кроме пустого суеверия, мог мальчишка так страшиться попадаться Верховным? Подождать, что они расскажут на следующем посту, когда те солдаты их сцапают?

***

- Всё будет хорошо, Зарь. Мы выберемся. Туман под солнцем развеивается.

- Но, сестрёнка, оглянись. Не здесь.

Дети, на пару обливаясь слезами, трогательно обнялись. Тихо поплакали, потом старший обнаружил, что девочка убаюкалась у него на руках, и не решился разбудить. Погладил по головке.

- Отдыхай, сестрёнка…

***

Его и смущало и настораживало, с чего бы малец боится Верховных Владык. То, что боится и боится больше, чем солдат-постовых, естественно. Но с чего бы страх мальчишки столь конкретен, совсем не похож на страх, вызываемый рассказами всяких старожил. Суд? С какой стати они могут заинтересовать Суд Верховных? Суд занимался магическими преступлениями и преступлениями против государственной безопасности, где была замешана магия. Дети магией не владели. Связанная с ними магическая аномалия, явно не их рук дело. Второе реальнее. Только обыкновенно появлялось пророчество. Совет узнавал. Люди, кому на роду было написано повредить Государству, уничтожались в раннем младенчестве, или немногим позже. Часто вместе с семьями, кланами. Никто даже не узнавал - почему. При хорошей работе, никто не узнавал даже кем. Разве что, по какой-то случайности, тайные посланники промахнулись и дети остались живы. Тогда откуда детям стало ведомо о причинах покушения? Маловероятно... Впрочем? Обо всех ли пророчествах становилось ведомо Совету, обо всех ли становилось ведомо вовремя? Кто же в таком случае решил поиграть этими игрушками с Советом? Кто предупреждал их о Нём?!

Он, сидя на поваленном стволе, в задумчивости покатал носком башмака еловую шишку. А может быть это два перепуганных насмерть ребёнка, с которыми из-за магии приключилась случайная нелепая беда?  Можно было бы отдать их солдатам с поста. Однако, если действительно с этими двумя связано что-либо серьёзное, солдаты не сделают ничего путного. И его Земля – хранимая им вот уже более полувека болотистая Этура – предчувствует какую-то беду. Он прекратил на мгновение забаву с шишкой и вслушался в звучание мира.  Земля никогда не ошибалась, это ему могло открываться не всё разом. Для него оставалось слишком много вопросов. А нужно было знать наверняка. Его Долг - долг Владыки был - убедиться. И действовать в интересах своей Земли.

***