Глава 2. Выпускной бал

Вечер. Актовый зал. Выпускники уже собрались и с нетерпением ждали начала праздника. Одна из учительниц, принимавших непосредственное участие в организации праздника, выбежала на сцену с огромной вазой, полной красных гвоздик и поставила её рядом со столиком, на котором лежали аттестаты.
На сцену вышел директор для вручения аттестатов. Руководителем дома-интерната была взрослая женщина на вид лет сорока пяти. У неё была короткая стрижка, больше похожая на мужскую. Волосы были окрашены в неестественный тёмно-красный цвет. Она всегда обрамляла карандашом свои тонкие губы и пользовалась только яркими цветами помады. Сегодня её выбор пал на цвет «Коралл». Строгий вишнёвый брючный костюм сочетался с цветом её волос, из-под пиджака виднелась белая блузка. Вот уже, который год она выпускает воспитанников из дома-интерната, но каждый раз перед выступлением её настигает волнение.

– Дорогие ребята, – начала директор, заставляя себя улыбаться, – сегодняшний вечер очень важен и волнителен для вас. Позади уроки и экзамены, впереди сложная взрослая жизнь. Некоторые из вас продолжат обучение вне стен интерната, другие – пойдут на работу. Но знайте, что стены дома-интерната всегда открыты для вас. Вы всегда можете придти и спросить совета у учителей и воспитателей, и просто поговорить «по душам». – Директор немного перевела дух, а затем продолжила. – Ну что ж, а теперь давайте перейдем, пожалуй, к самому главному в этом вечере – вручению аттестатов зрелости. И, конечно же, первому аттестат зрелости и золотую медаль за особые успехи в учении я хочу вручить Смирнову Даниле!
Все стали аплодировать. Юноша вышел на сцену и получил свой документ об окончании общего среднего образования с отличием и синюю коробочку с жёлтой металлической медалью. Поздравляя, директор протянула ему руку, Даня пожал её и сказал: «Спасибо!» От волнения директор забыла вручить юноше гвоздику, но кто-то из зала выкрикнул: «Гвоздика!» Женщина вынула из большой вазы один красный цветок и вручила его юноше. Даня ещё раз поблагодарил директора, после чего спустился со сцены и занял своё место в зале. Затем и другим ребятам дома-интерната директор стала вручать аттестаты и гвоздики. Лёська, выходя на сцену, споткнулся и чуть было не упал, чем насмешил сидящих в зале. На лице Лёськи читалась досада, но затем он махнул рукой в сторону зала и подошёл к директору за своим аттестатом и цветком.
После официальной части праздника выпускники вместе с учителями переместились в столовую, где уже был накрыт праздничный стол. Все веселились, танцевали, уплетали угощенья. Ребята из театрального кружка поставили номера из жизни дома-интерната.

Стало вечереть. И ребята вместе с преподавателями снова перебрались в актовый зал. К этому времени все сиденья были убраны, зал подготовили для танцев. Из кладовой интерната принесли старые динамики, но, несмотря на свою ветхость, они выдавали громкость «хоть куда». Выпускники «отрывались по полной», ведь сегодня был их день, а точнее вечер.

Лена в этот вечер выглядела просто превосходно: легкое сиреневое платье на её тонкой фигурке смотрелось особенно изящно, тонкий поясок подчёркивал её осиную талию, а её вьющиеся волосы были уложены в аккуратную причёску.

«Какая же она красивая!» – подумал Даня и всё не решался пригласить девушку на танец. Но его нерешительность только всё портила. Началась медленная музыка. «Иди же! Иди же!» – говорил себе юноша. Наконец, он собрал всю волю в кулак и сделал шаг навстречу однокласснице. Но… Что это? Лену пригласил на танец кто-то другой. Она стала танцевать с ним.

Это один из тех парней из соседнего посёлка, с которым у Лёськи были дела. Его кличка была Перс. Почему у него была такая кличка, толком никто не знал: то ли из-за того, что его предки были выходцами откуда-то из Средней Азии, то ли потому что его мамаша держала дома персидских котов, а может быть, из-за фамилии, которую никто не помнил. Видимо, Лёська как-то провёл его сюда.

Сначала они разговаривали во время танца, а потом Лена положила голову на плечо Персу. Но тяжелее всего Дане было видеть, как этот парень поцеловал его возлюбленную в конце танца в щёчку, а затем поцеловал её руку.

«Как же так? Почему? Ведь это должен был быть мой вечер!» - подумал юноша и с досады собирался уйти с бала. Даня уже направлялся к выходу, как вдруг за локоть его подхватил Лёська и сказал, что все собираются во дворе интерната и будут петь песни под гитару.

– Ну чем не обстановка попробовать распространить товар нашим? – продолжал непутёвый товарищ, вытащив из кармана пиджака бумажный свёрток и показав его своему другу.
– Быстро убери! – разгневанно сказал Даня. Его лицо приобрело одновременно гримасу ужаса и раздражения от того, что Лёська снова влезает в плохую историю. – Ты от своего не отступишься, верно?!
– Да что тут такого? Сегодня все покурят, а завтра разъедутся из интерната. Ни воспитатели, ни директор нас не засекут, а тем более полиция.
– Гм! – возмущённо произнёс Даня. – Ты уже говоришь «нас»?! Я в этой истории участвовать не буду! И вообще, зачем ты притащил сюда этого Перса?!
– А… Я понял! – бросил Лёська. – Вот почему ты раздосадован! Перс приударяет за твоей Ленкой!
– Да причём здесь Лена?! Я тебе говорю, что не нужно иметь с Персом никаких дел!
– Знаешь, Даня! – нахмурился Лёська. – Девок с бизнесом мешать не надо! Если уж сунулся в дело – доводи его до конца!
– Это я сунулся в дело?! – негодовал Даня. – Да я тебя с самого утра вообще отговариваю от этих подозрительных делишек! Причём тут Лена вообще?!
– Ладно, Даня! Я всё понял! Я пошёл один! Но так и знай: всю прибыль я оставлю себе! – недовольно сказал Лёська.
– Лёська, ну перестань ты… – пытался было остановить друга Даня, но тот ничего не хотел слушать и прибавил шаг, направляясь к недалеко стоящей компании своих однокашников. Юноша от него отстал, ему оставалось лишь неодобрительно покачать головой.

Даня перехотел покидать свой выпускной бал. Сегодня он в последний раз видится со своими одноклассниками, и ему захотелось провести этот вечер с ними.
Во дворе разожгли костер, выпускники стали петь песни под гитару, не все, правда, пристойные, но сегодня воспитатели «закрывали глаза» практически на всё. На улице стало прохладно. Лена уже сидела в обнимку с Персом, который отдал ей свой пиджак.

Даня иногда бросал на них взгляд, и сердце его сжималось так, будто кто-то со всей силы зажал его в тиски. «Лена… Милая Лена… Я теряю тебя… Хотя… Как я могу тебя потерять, если ты даже никогда не была со мной…», – думал юноша.

Лёська тем временем подсаживался к ребятам из интерната и предлагал приобрести у него самокрутки с марихуаной. Даня недовольно покачал головой, а затем встал и направился в сторону оврага погрустить в одиночестве. Он был подавлен… Первая… чистая… и безответная любовь.

Засунув руки в карманы брюк, он медленно брёл, пиная попавшиеся по дороге камни. Голоса его однокашников и звуки гитары слышались всё меньше… Поддувал лёгкий и прохладный свежий ветерок. Небо было чистым, луна полной… Звёзды смотрели свысока на Даню и как будто сочувствовали ему. Юноша в этот момент ни о чём не думал: его разум и сердце были охвачены разочарованием.
Вдруг он услышал отдалённый крик. Даня сначала подумал, что ему это показалось, но, прислушавшись, юноша понял, что действительно кто-то кричит. Крик доносился с другого края оврага.

– Помогите! – прокричал женский голос. В этом голосе Даня узнал голос Лены и побежал к ней на выручку.
– Помогите! – крикнула девушка ещё раз.
Даня прибежал менее чем за минуту, и увидел страшную картину: Лена лежала истерзанная, вся в крови, а над ней стоял Перс. Тот самый парень, который ещё четверть часа назад сидел с ней возле костра. Его рубашка была изодрана и испачкана пятнами крови, он тяжело дышал.

– Лена! – крикнул Даня в отчаянии и подобрал рядом лежащий камень.
Перс обернулся. Юноша встретился с ним взглядом. Глаза убийцы напоминали кошачьи: посреди радужной оболочки чайного цвета расположился узкий вертикально вытянутый зрачок.

– Что ты с ней сделал?! – прокричал Даня с яростью и кинул камнем в Перса. Тот увернулся, а затем посмотрел за спину, провожая взглядом покатившийся по земле камень. После этого убийца снова посмотрел на Даню, будто пронзая юношу своим кошачьим взглядом, словно ножом. Его лицо исказила ненависть – ненависть к Дане.

– Ставрон, вот ты и здесь…– негромко сказал Перс со зловещей ухмылкой. – Твоя смерть пришла! – прокричал он и превратился в огромное существо с большой челюстью, покрытое шерстью. Чудище чем-то напоминало волка. Оно громко зарычало.

За секунду Даня взял первую попавшуюся палку, и хотел было отбиваться от неизвестного существа, как вдруг мимо него пролетела святящаяся стрела и пронзила неизвестное существо прямо в грудь. Чудище упало на землю рядом с Леной, издало душераздирающий крик и испустило дух, в этот же момент оно опять приобрело человеческий облик – облик Перса.

Даня медленно подошёл к окровавленному телу Лены, сжал кулак и приложил его ко лбу. Холодный пот прокатился по его телу. Юноша упал на колени и посмотрел на свою одноклассницу. Она уже не дышала. Даня тряс её: «Ну! Давай же очнись! Ну же! Ну же!» Девушка никак не реагировала. Тогда Даня взял её руку и стал прощупывать пульс. Её сердце перестало биться. Лена была мертва. Юноша посмотрел на звёздное небо и громко крикнул: «Нет!»

Сквозь темноту стала проявляться фигура человека. Он все ближе и ближе подходил к Дане. Наконец, лунный свет упал на его лицо, и юноша увидел перед собой высокого и крепкого седовласого богатыря с луком в левой руке.

На вид это был мужчина лет пятидесяти, но на его лице почти не было морщин. Его белые густые брови слегка прикрывали его карие глаза, аккуратно были выстрижены седые усы, борода и бакенбарды. На нём была кольчуга, какую Даня видел только в музее в недалеком детстве, поверх неё был надет ремень. К этому ремню были прикреплены ножны, из которых торчала рукоять меча. Плечи мужчины были очень широкими, а предплечья очень большими – такие пропорции бывают, как правило, у людей, занимающихся силовыми видами спорта. За спиной богатыря висел колчан со светящимися стрелами. Именно такая стрела пролетела пару минут назад, пронзив неизвестное существо, и спасла юноше жизнь.

Мужчина подошёл к Дане и положил свою громоздкую руку ему на плечо.
– Нам пора, – произнес он низким голосом.
– Кто Вы? – спросил Даня, вставая с колен и вытирая рукавом слёзы.
– Меня зовут Елизар, я твой дядя, брат твоего отца.
– Моего отца? – с недоверием переспросил юноша.
– Да, – отрезал мужчина. – И сейчас тебе угрожает опасность.
– Опасность?! Мне?! Лену убили!!! – последнюю фразу Даня почти выкрикнул с огромным ужасом, который только может испытывать человек.
– Мне очень жаль, но девушка была лишь приманкой для того чтобы добраться до тебя.
– До меня? – истерично выкрикнул Даня, не понимая, что происходит.
– Тебе нельзя умирать. Твоя смерть будет означать их победу, а это грозит уничтожением всей Аристарии.
– Их победу? Аристария? Вы о чём?
– Сейчас не время! Нам нужно уходить немедленно! Путь очень долгий.
Даня глубоко вздохнул, взялся двумя руками за голову, а затем пробурчал себе под нос: «Я схожу с ума…»