Тлеющий Ад. Бездомный Дьявол. Глава 5

- Этот...Ик!... Поганец зверемордый...Ик!... не понравился мне с самого начала...Ик! - ворчал Теофил, икая. Шли они куда-то опять, однако вчетвером уже, и Мария нарочно старалась не глядеть на Блуда кокетливого, всё ещё серчая на него за искушение наглое в стрипбаре минувшем.

- Принципиальный...Ик!... Говорит, "плати"... А чего плати...Ик!... Я ему "дай поцалую"... Ну, шутки ради! Ик!... Вот и вся плата! А он деньги просит! Я ж говорю "я те любовь предлагаю, дурья башка, а ты с меня злато поганое требуешь"!... Ик!... Ну где это видано, чтобы любови искренной равнодушный звон златников...Ик!...предпочитали! - тут козлоногий замолчал отчего-то внезапно, и бросила Мария на него взгляд быстрый тотчас: оказалось, набрал мужчина в легкие побольше воздуха да надулся, задерживая дыхание, дабы икоту прекратить надоевшую, и улыбнулась Мария невольно, однако затем спросила растерянно:

- Златников?

Теофил посмотрел на нее да молча указал на лицо своё после - означал сей жест, что не может козлоногий ответить покамест на вопрос данный в силу борьбы с икотой.

- Он у нас всё еще не привык к тому, что деньги его золотые уже давно у человечества не в ходу, - спокойно сказал Рогатый, вновь ведущий всех в неизвестность.

- Да это еще что! - не выдержал Теофил, взмахнув руками да выдохнув резко. - Я и того пуще видел - из бумаги! Деньги из бумаги! Это... Ик!... - икнув, нахмурился он недовольно да и затих понуро. - Да чтоб эту икоту окаянную... - проворчал он тихо.

- И не привык к тому, что люди за бумажки эти глотки грызут друг другу, - продолжил Рогатый тем временем.

- Так а чего грызться? Ик!... Как звери, аки чужие... Ик!... А все ведь одним мужем зачаты, одною женщиной рожены...Ик!... давно еще, в самом изначале всего этого бедлама...

- В смысле? - не поняла Мария.

- Да этих... Ик!... Из сада-то райского палками, палками... Ик!... А откуда ж остальным, последующим взяться? Наплодили, переженили меж собой, да дальше землю необетованную осваивать... Ик!...

- Ты про Адама и Еву, что ли? - удивилась девушка. - Так это же, вроде, выдумки!

- Кто уж теперь разберет, где она, правда, а где людской вымысел... Ик!... Да только чего я хочу сказать - люди братья друг другу. По одной земле шагают, под одним небом... Ик!... Жизнь свою живут, так сказать, в одном громадном доме...Ик!... Поделили, правда, дом этот единый на какие-то дурацкие треклятые царства-государства...

- Страны, - пояснил Рогатый Марии.

- Да, страны... Ик!... Расчертили дом единый для всех границами, часовых поставили, чтоб не дай-то хрен проник кто за границу эту ихнюю... Ик!... А чего ж, отчего же граница, ежели и по одну ее сторону, и по другую - тот же самый единый для всех дом, та же самая земля под ногами, то же небо над головой... Ик!... Напридумывали глупостей, ишь, дом они делят-не переделят, куски себе от него присваивают!..Ох... А чего его делить, коль общий он... Границы эти лишь в умах людских, нигде более... Замучился икать я, други сердешные...

Мария по-доброму хихикнула, сочувственно посмотрев на понурого Теофила.

- Не разумеют люди вещей обыкновенных... Ик!... А как оно писано - "по образу и подобию"... Да щас! Разбежались головой о стену! Не вышло досконального образа и подобия али что, ошибка какая... Ик!... Иль пример, первоначалом назначившийся, и сам далеко не идеальный оказался... Да кто ж этого и разберет-то теперь? Сколько лет прошло, сколько воды утекло... Ик!

Вдохнул Теофил глубоко, задержал дыхание вновь да и приобрёл вид предельно жалобный тотчас.

- А что, вполне себе по образу и подобию, - сказал спокойно Рогатый. - Только не уберегли это подобие. Сама Ева свой выбор сделала, я...то есть, никто ее не заставлял - хочешь, бери яблочко, а не хочешь, не бери. Всегда у людей был выбор, с самого начала начал. Судьбу свою сами они всегда выбирали, сами избирали свой путь. Всегда у них был выбор - срывать запретный плод или не срывать. Всегда был, и до сих пор остался. Только они не видят этого выбора, не видят его существования, а точнее, не видят своего в этом участия: как с самого начала, с того сада, пошло, так и идет до сих пор - винят во всём дьявола, молят бога, а самих себя как будто и не замечают. Не замечают, что сами они - и дьяволы, и боги разом, все, каждый из них.

Переместился Блуд тем временем к Марии поближе, пошёл подле поступью своею мягкой, проворковал затем:

- Ну не обижайся, золотце.

Вздрогнула девушка тотчас да поглядела на него хмуро.

- Обижаться нужно было бы, ежели бы не устояла ты под моими речами, - улыбнулся Блуд коварно. - Я так умею говорить, что мало кто вообще противится и вовсе - сразу сдаются, без боя, без раздумий!

Призадумалась девушка над словами этими, да в думах сих и не заметила, как добрались они вскоре до казино местного богатого, возвышалось здание сие впереди громадою своею внушительной, пестрело вывесками, влекло к себе многочисленные людские толпы.

- Да чего нас всё по каким-то гадким местам носит! - воскликнула Мария сердито, узрев высокие двери заведения впереди.

- Почто ж гадким? - осведомился Теофил, уже переставший икать.

- Да потому что... Всё это не доводит до добра, - что именно не доводит до добра, девушка пояснить не удосужилась.

Раскрыл Рогатый пред Марией двери высокие, пропустил девушку вперёд галантно, за нею тотчас и Блуд наглый да кокетливый скользнул аки змеёю, подмигнув Теофилу, козлоногий же усмехнулся, покачав головой, хлопнул парня по заду ладонью крепкой да и прошествовал следом, с любопытством рассматривая заведение.   

Остановилась Мария в холле, оглядела роскошное убранство помещения данного, окинула растерянным взглядом людские толпы впереди. Тотчас по ушам ударил гул голосов многочисленных, надоел с первых же секунд, утомил, спорили меж собою люди, подле столов игорных собравшиеся, выкрикивали числа несдержанно, перебраниваясь да поминутно пихая друг друга локтями, ежели прям совсем невмоготу им становилось, да и вращали рулетку девушки с улыбками официозными на ликах гладких, крутили барабан под стук кулаков нетерпеливых о столы. Сморщилась Мария так, будто вонь страшучая в нос ей ударила тотчас, с неприязнью глядела на игроков азартных, из коих никто ровным счётом не заметил ни её, ни Рогатого, ни Теофила с Блудом, однако же так и не поняла до сих пор девушка, что не видят компанию их нигде в городе этом и вовсе, ни на улицах, ни в стрипбаре минувшем, ни в магазине - да ежели бы уразумела сие, то насторожилась бы тотчас, ибо неспроста то было явственно, не бывает такого и вовсе на свете этом, чтоб исчез ты из поля зрения города целого, стоя при этом пред ним прямиком да открыто. Однако же не понимала этого Мария, не подозревала об этом да продолжала устало осматриваться вокруг.

- И кого мы тут ищем? - осведомилась она. - Мы же ведь кого-то ищем? Очередного чокнутого придурка?

- Эй! - Блуд, прищурившись, шутливо погрозил ей пальцем.

Рогатый же, ни слова не говоря, направился вглубь зала, уверенно да неторопливо огибая группы игроков одну за другой, и устремилась Мария за ним тотчас, шла так какое-то время, однако стоило ей отвлечься вдруг на нечто и вовсе маловажное, как потеряла она товарища своего из виду мгновенно, пропал он куда-то сразу, не было более его в толпе этой душной, ибо ежели б был он, возвысился бы над всеми, высокий да статный, а тут - пропал да и весь сказ!

Блуд тоже куда-то делся. Теофил, тем временем, азартно вопил поблизости, наблюдая за крутящейся рулеткой из толпы развязных людей, размахивал он кружкой пива, уже раздобытой где-то, да выкрикивал: "Ставь на семь-красные! Семь-красные, ей-ей, вашу мамашу!", но его, конечно же, никто из толпы этой не слышал.

Скрестила Мария руки на груди недовольно, попереминалась неловко с ноги на ногу да затем подошла к столу игорному задумчиво, к тому же, подле которого суетился козлоногий нынче, встала она средь толпы неуютной да наблюдать принялась от нечего делать за игрою азартной, бросая неодобрительные взгляды на вопящих грубых игроков.

Да и всерьёз мыслила девушка растерянная, что не доводят до добра заведения эти поганые - танцевальные, игорные, да мало ли ещё какие... Все они отвратительны да враждебны, ибо одну лишь беду влекут за собою, одно лишь горе, не понаслышке ведала об этом Мария, вспомнив тотчас об отце своём непутёвом; проиграл однажды папаша в карты автомобиль семейный, всерьёз да взаправду проиграл, да и чёрт бы с этой машиной, груда металла и вовсе, однако больна была мать Марии, с ногами беда у неё приключилась однажды да так и не закончилась никогда, ни до работы не дойти бедной женщине, ни до остановки автобусной даже, выручал автомобиль старенький в ситуации данной исправно да верно, покуда не принёс домой муж, пьяный вдрызг, невесёлое роковое известие.  "Боже ты праведный, да как же это..." - ахнула мать, заслышав страшное, да так и осела в прихожей на пол. "Ты б еще квартиру проиграл, треклятый маразматик..." - прошептала она затем. - "Совсем было бы здорово..." "Квартиру не проиграл" - кивнул с улыбкой муж. - "Я же не идиот, не дебил какой. Я зато и машину поставил, а не квартиру - потому что не идиот, вот почему!" Да и залилась после слов этих женщина бедная слезами горькими, ничего не сказала более, лишь головой покачала устало.

Вздохнула Мария печально, взглянула на Теофила невольно, козлоногий стучал по столу игорному кружкой пива нетерпеливо, обдавая пенными брызгами рулетку да напрочь этого не замечая, голосил нечто, во что девушка и вовсе не сочла нужным вслушаться.

- Какое же непомерное богатство здесь можно заработать, не правда ли? - раздался за спиной девушки тотчас чей-то незнакомый да чуть мрачный голос. Обернулась Мария тут же, да и узрела, что стоит рядом с нею мужчина стройный, в костюм деловой да чёрный одет он, очки прямоугольные на носу его за бликами собственными глаза прячут змеиные, со зрачками жёлтыми да узкими, поглядел черноволосый незнакомец на девушку взором колким, едким, ухмыльнулся коварно, поправил галстук чёрный поверх белой рубашки затем да засунул руки в карманы брюк.

- Ну, да, наверное, - ответила ему Мария неуверенно.

- Несметные сокровища так близко, так рядом, нужно лишь назвать верную цифру, - мужчина подошел ближе и встал слева, глядя на вращающиеся деления цветастой рулетки. Теофил же тем временем голосил упрямо "Восемь-черные! Вот теперь уже точно, уверенно! Восемь-черные, хоть бороду секи!".

- Сладостно предвкушение выигрыша... - продолжил странный незнакомец. - Только представь, ты смогла бы жить, не зная забот о том, где заработать себе на жизнь, не зная никоих печалей да бед, комфортно и обеспеченно.

- Правда? - да и заинтересовалась Мария невольно, поглядела на мужчину растерянно. - Прямо всю жизнь жить? Обеспеченно?

- Ну разумеется, - посмотрели на нее проницательные змеиные глаза. - Не пришлось бы искать работу, так ненавистную тебе да нудную, ты бы наконец-то смогла попрощаться со скучной жизнью в старой неуютной квартирке, съехав в новенький, специально для тебя и под твои вкусы построенный пентхаус. Там бы жила ты, ни в чем себе не отказывая и не зная тягот обыкновенного обывателя, счастливой и долгой жизнью в достатке и удовольствии.

   Перевела Мария взор печальный с мужчины на стол игорный, задумалась, да и тоска неимоверная во взгляде её воцарилась нынче, тоска по покамест не обретённому пентхаусу, по сбывшимся мгновенно где-то в мыслях мечтам о спокойной да беззаботной жизни, отчаяние лютое сердце девичье охватило прочно, пробудило желание острое всерьёз выудить из портфельчика за спиною небольшой потёртый кошелёк. Потрогала Мария тонкую лямку на плече рассеянно, затем и вовсе стянула с себя портфельчик, расстегнула. Черноволосый незнакомец ухмыльнулся, искоса наблюдая за её действиями, в глазах змеиных да жёлтых триумфа огонёк загорелся тотчас. Однако и выдохнула вдруг Мария резко, застегнула молнию портфеля, передумала, ибо из памяти да в голове зазвучал отчётливо голос отца родного: "Я же не идиот, не дебил какой!". Да и тут же исчезла ухмылка самодовольная с недоброго лика мужчины, сменилась гневом настоящим самым.

- Что случилось?! - рявкнул он на девушку злобно, однако Мария не испугалась гнева этого, поглядела прямиком в глаза ему, ядовито сверкнувшие желтизной во свете хрустальных люстр. - Твоё счастье было так близко, как смеешь ты от него отказываться?!

- Это не счастье, - ответила Мария уверенно, надевая портфельчик обратно на спину. - Это не счастье - проиграть всё к чертовой матери. Знаю я, как оно бывает: начинается с малого, а заканчивается проигрышем всего, у тебя имеющегося. Развод для идиотов, гоняющихся за легкими деньгами и потакающих своей глупости.

  Да и легла на плечо девушки рука чья-то тяжёлая затем, вздрогнула Мария, обернулась: позади неё стоял пропавший доселе Рогатый, ухмылялся он довольно да глядел на неё с искренной теплотою во взгляде.

- Не больно-то и хотелось, - недовольно буркнул черноволосый мужчина, скрестив руки на груди.

- Я вижу, ты уже познакомилась с Алчностью, - произнес Рогатый, поправив за тоненькую лямку маленький портфельчик на спине девушки.

- Алчность? - Мария удивленно посмотрела на недовольного мужчину, растерялась и вовсе. - Так, а вот это уже странно...

Алчность хмыкнул да отвернулся. А столпившиеся у стола игроки захрипели вдруг, зарычали да засипели страшно, оскалились пасти чудовищные, сотни рук новых когтистых отросли из тел обезображенных мигом, хватая воздух да всех без разбору, кто подле да рядом оказывался, заскрежетали когтями по столу, будто как можно более всего забрать себе желая, обернулись искажённые оскалы лиц безобразных на застывшую от ужаса Марию, и девушка, до сих пор к сему не привыкшая в достаточной мере, хотя и наблюдала уже не единожды, отшатнулась прочь тотчас.

- Хватит, пожалуйста! - воскликнула она с неимоверным отчаянием в голосе, с горечью явственной, будто вот-вот заплачет.  Не говоря ни слова, подхватил её на руки Рогатый вдруг, прижал к себе с заботою сдержанной да и направился к выходу из здания сего затем, минуя спокойно да бесстрашно обезображенные беснующиеся тела. Прижалась к нему Мария благодарно, уткнулась лицом в грудь его шерстистую да так и лежала на руках его, покуда не удалились они прочь. Алчность да Теофил, разочарованный игрою неудавшейся, похватали на руку скорую деньги раскиданные да фишки со стола игорного да и устремились следом за ушедшими. У дверей самых догнал их Блуд лукавый, да и покинула компания сия казино цветастое под хрипы да завывания скверны страшной, стремительно заполняющей собою зал. 

****
 Впятером уже шли они по серым улицам окончательно очнувшегося от утреннего оцепенения города. Навстречу им начало попадаться всё больше прохожих, идущих куда-либо по конкретным и менее конкретным делам, и Мария, держась как можно ближе к Рогатому, с опаской да неприязнью поглядывала на людей этих, лица и тела коих всё так же безобразно деформировались да менялись на ходу прямиком, образы невообразимо жуткие из себя на свет рождая, скалились пасти, полные клыков острых да длинных, извивались тела людские да перекручивались узлами, изо ртов, ушей да глаз нечисть лезла всевозможная, мелкая да покрупнее, верещала она, бесновалась да корёжилась, обдавая кровавою склизкою массой серый дорожный асфальт - и не было сему безумию ни конца ни края, повсеместно было оно нынче, повсюду из людей погань скверная лезла, открыто да бессовестно, и Мария, упорно стремясь не глядеть ненароком на метаморфозы эти адские, не заметила и вовсе, как сообщил Теофил позади нечто тайное Блуду да Алчности, будто велел что-либо, да и исчезли двое эти тихо, ушли куда-то, слились надёжно с толпою обезображенных тел.

- Куда мы сейчас идем? - спросила тихо Мария, держась за мантию Рогатого. - Опять кого-то ищем?

- Жизнь есть постоянное движение вперед, - ответил туманно Рогатый. - И постоянный поиск чего-либо вовне да внутри.

Теофил же выудил из кармана шорт самокрутку свою извечную да задумчиво затянулся ею затем.

- Не люблю я казино, - хмуро оповестил он товарищей. Козлоногий шел чуть позади да с интересом поглядывал на Марию, вцепившуюся в мантию Рогатого. - Не люблю и всё тут, - зачем-то добавил он. - Говорю им, да ставьте вы, окаянные, на десять-красные - а они не ставят! Как пить дать, не ставят, теребят свои цветастые кругляхи...

- Фишки, - пояснил Рогатый Марии.

- ...И хлопают своими осоловевшими зенками...

- Глазами, - вновь последовало разъяснение от Рогатого. Девушка хихикнула.

- ...А кинуть слово веско всё не резон! Ну и что, что выпало в итоге не десять-красные... Главное - уверенность, стержень стальной негнущийся во словах да в сердце, а там уж что верный ход, что не верный, кому будет оно необходимо, коль стержень негнущийся его совершает? Так и расступятся под его стальным блеском, самостоятельно позволяя неверному ходу в верный обратиться!

- Не думаю, что это распространяется на рулетку, - спокойно сказал на это Рогатый. - Рулетке, как и жизни, всё равно, стальной там стержень или не стальной, и тому и другому одинаково на "зеро" укажет, дай только повод.

- Ой! - усмехнулся Теофил да выпустил изо рта колечко дыма в спину Рогатого. - Надо будет - и рулетка поддастся, подчинится бездушная крутилка-жизнь, вот и весь сказ!

- А борода не тонка? - хмыкнул козел добродушно.

- Да покамест не вся повылезла! - фыркнул Теофил в ответ на это весело да и показал товарищу язык.

 Посмотрела Мария на Рогатого задумчиво, подле него шагая растерянно, козёл же, взором внимательным свод небесный изучая вдали над многоэтажками серыми, будто искал нечто, впрочем, быть может, даже уже и нашёл, не спуская более взгляда.

- А куда пропали Блуд и Алчность? - спросила его девушка. Она уже заметила пропажу этих товарищей.

- Они никуда не пропали, - ответил Рогатый спокойно. - Они всегда есть и всегда будут, в каждом городе, в каждом сердце найдут они лазейку, укоренятся там и прорастут, и не выйдет избавиться от них человеку никогда, покуда слаб он да глуп, покуда разум его - его мысли - легко поработить да переиначить, покуда позволяет он их шёпоту властвовать над собою да над своими деяниями.

- Что? - с недоумением переспросила Мария и, внезапно показавшись себе невероятно глупою с этим вопросом, смешалась да нахмурилась. - Забей, - буркнула она. Рогатый улыбнулся по-доброму на это, ничего не сказал.

- Ой, ну ошибся я пару раз с числами этими дурацкими на рулетке, то есть, значится, с цифрами, - издал вдруг возглас досады Теофил, отчаянно дымя самокруткой. - Так что же, гнать теперь меня дубинами стоеросовыми до последнего издоху, что ль? Кто ж не ошибается? Да каждый совершает эти треклятые ошибки, чай, не гений провиденья, не гуру проницания!

- Прорицания, - усмехнулся Рогатый. Мария, хмурившаяся до этого, тихонько прыснула со смеха в кулак.

- Не проницатель я и не дед Евтун, - не обратив внимания на поправку козла, продолжал Теофил. - Так уж что тут рассусоливать амбары...

- Кто таков-то твой дед Евтун, проницатель ты рыжий? - усмехнулся Рогатый весело, открыто и вовсе - Мария, ладонь к губам прижимая отчаянно, дабы не вырвался ненароком упорно сдерживаемый смех, не выдержала да и покатилась со смеху тотчас, однако же осеклась, затаила дыхание да и взглянула на козла снова, ибо да не впервые ли с момента знакомства их странного вот так он засмеялся, открыто, искренно, смех сей не удержав извечною косою ухмылкой да позволив ему на волю вырваться вдруг?

- Да этот! - вскинул брови Теофил, пуская колечки дыма ввысь. - Ну дед! Ну ста-арый такой!

- Да ясен бес, что не молодой, - ухмыльнулся Рогатый, проигнорировав поражённый взгляд Марии. - Ты подруге нашей растолкуй, не для себя спрашиваю.

- А! - спохватился Теофил. - Да жил в деревне одной... али же в поселке? Да не смыслю я в этом, в наименованиях этих всех, пусть деревней значится. Жил, в общем, дед там один, такой седой весь, рожа страш-шная, косматая, а глазом как сверкнёт на тебя - так хоть на месте и помирай тут же, без зазрения совести, то бишь, с таким резоном... Девки местные, однако, не боялись этого лешия, бегали к нему - не угадаете - гаданья гадать! Оказалось, что проницатель он там закоренелый, - Теофил упорно коверкал слово "прорицатель", даже и не задумываясь вовсе о произношении правильном. Он вообще не задумывался о таких глупостях. - И то, что многим уж напроницал - всё сбылось, ну вот всё! Заглянул я к нему как-то раз, глядь- седой бородач в волчьей шкуре за столом сидит, один глаз сверкает, второй куда-то вовнутрь себя глядит - ну Евтун этот, то бишь, за столом кухонным своим восседает, "жду уж тебя", говорит, и глазом своим сверкучим на меня зырк-зырк, аж жарко стало, будто пропесочил меня ревген живой да дышащий...

- Рентген, - разъяснил Марии Рогатый.

- Ну и что же вы думали?! - гаркнул Теофил, взмахнув руками, да и выскочила из пальцев его самокрутка ненароком, улетела куда-то в направлении неизвестном, ругнулся козлоногий, однако затем повеселел вновь да и продолжил рассказ свой бодро. - Я ему свою руку пихаю, ну как оно принято-то, а он мне "убери, и так всё вижу, и так всё, касатик, предо мною в воздухе текстом читается". И предсказал он мне, что продую я в карты жизнь свою, ибо ставить мне более и нечего будет. Ну я тогда разозлился как черт да и спер у него ведро самогону, стояло там в закромах. А потом - не поверите! - всё думал об этом! Посмеялся над дедом, позлился - а память-то запомнила, закрепила, так сказать, информацию. Но однажды всё же дёрнуло меня на спор кинуть жизнь свою на стол игорный.

- Как?! - воскликнула Мария, с интересом слушая рассказ Теофила.

- А вот так, хоть бороду секи! Ну, думаю, треклятый дед - да в божий дар одет, предсказал мне мою кончину, вот и настал кердык любимцу нимф лесных да баб деревенских!  И продул, как пить дать продул!

- И что же дальше? - выдохнула проникшаяся рассказом Мария.

Теофил задумчиво почесал затылок, шмыгнул зачем-то носом да ответил:

- Дак... Продуть-то я продул, токмо ведь не сказал старый перец, что с этим проигрышем смерть меня настигнет. Он не сказал, а я уж самостоятельно додумал. Не говорил он, что помру я. Ну вот... Убежал я тогда. Не догнали. Вот и весь сказ.

  Да и покатилась Мария со смеху в который уж раз, прикрыла ротик рукою будто смущённо, покачала головой.

- Да уж, с тобой точно не соскучишься, - выдавила она сквозь смех. - Тебе точно есть, что рассказать.

- Да всем нам есть, что рассказать, - хмыкнул Теофил и почему-то взглянул на Рогатого. - У каждого есть прошлое - а значит, и повспоминать есть чего.

Заметила Мария взгляд этот тотчас да и прекратила смеяться, поглядела она на козла обеспокоенно, однако Рогатый шёл вперёд как ни в чём не бывало, молча глядел на небо над крышами многоэтажек, на слова друга никак не отреагировал, будто не обратил внимания и вовсе.

- Как оно там, в народе-то? Кто прошлое помянет - тому глаз вон...А кто забудет - тому оба, - добавил Теофил зачем-то. - Мудрые люди сказали, не соврали. 

Втроем завернули они за угол дома справа, миновали попутно людей, человечность давно утративших да скверною своею извивающихся страшно, да и ахнула Мария вдруг, отшатнулась за спину Рогатого мгновенно да рот руками закрыла в испуге лютом.

- Ой-ёй, - с досадой выдал Теофил, взглянув на Рогатого понуро.

Из-за угла дома соседнего, располагающегося по улице наискось от них, огромное чёрное нечто смотрело на Марию огромными же глазами, недвижимо да безмолвно, да и забилось сердце девушки перепуганной аки сумасшедшее в грудной клетке, заколотилось от страха люто да бешено; выглядывала Мария с ужасом в глазах из-за Рогатого, зажимала рот руками, будто страшась, что существо неизвестное услышит дыхание её испуганное да и бросится на девушку тотчас, Рогатый же никак в лице не изменился, стоял спокойно да глядел на явление безмолвное мрачно, недовольно малость.

- Рогатый!! - захрипела Мария, отчаянно дергая козла за мантию. - Рогатый, это кто?!

- Феру;м, - ответил Рогатый. - Демон, живое здание.

- З...Здание? - не поняла Мария явственно, пригляделась она к существу повнимательнее, боязливо оставаясь позади за козлом, ибо любопытно ей стало тотчас, что это и вовсе-то такое, "живое здание". Не имел Ферум ни рта, ни рук, ни тела, лишь глаза, огромные, разумные, пристальные, буравили девушку взором жутким, глядели всё да глядели с бесстрастного лица его; лик же этот чёрный сужался книзу, до самой земли нисходил подобно хоботу прямому да навеки неподвижному, а кверху лицо сие расширялось, напротив, да держало на себе многоярусную плиту башни, да и был демон этот велик непомерно, высился посередь многоэтажек внушительным не менее и смотрел на Марию в упор, молчаливо да страшно.

Шагнул Рогатый вперёд вдруг, вскинул голову смело да воззрился на демона хмурым, мрачным взглядом.

- Что смотришь на меня ты, страстей не ведающий? - громко да яростно обратился он к Феруму, демон тотчас перевёл на него взгляд своих буравящих душу глаз. - Ты же знаешь, что мне до тебя не дойти этим днем! К чему здесь и сейчас твой проклятый взгляд?

- Не дойти? В смысле? - спросила Мария, поглядев на козла с недоумением. Рогатый же вместо ответа словесного схватил её за руку вдруг бесцеремонно да и устремился уверенно прямиком к Феруму, быстро пошёл, сердито, Теофил же поспешил за ними следом, потирая шею с досадою да отчего-то озираясь по сторонам, по неизвестной причине некоей.

- Стой! - запаниковала Мария тотчас, покуда волокли её за собой так неучтиво. - Куда?! К нему?!

Однако же чем ближе втроём они подходили к демону странному да великому, тем далее от них становилось разумное чёрное здание, таращилось на них безмолвно да жутко, недвижимым стоя посередь многоэтажек высоких, однако же образом неизвестным всё шибче от троицы этой удалялся Ферум бесстрастный, дойти до себя не дозволяя вовсе.

- Что...Что происходит? - глядела Мария растерянно на явление сие непонятное, да и уразуметь никак не могла, отчего всё дальше становится от них этот страшный демон, да ничего не ответил девушке Рогатый на вопрос её, оскалился вдруг злобно, сердито, яростно, сжал столь сильно нежную ручку Марии в собственной грубой руке, что аж вскрикнула девушка невольно, поспевая едва за частым стуком козлиных копыт, да и в погоне сей странной оказались они вскоре на окраине городской пустынной, раскинулось пред ними впереди поле тусклое да осеннее, простёрлось на километры множественные вдаль, пестрея травами всевозможными, однако сухими напрочь, тусклыми да невзрачными. Остановился Рогатый на границе поля сего понурого, отпустил руку Марии, замер, скорбно глядя вдаль да на горизонт далёкий: на горизонте пасмурном здание стояло демоническое да разумное, таращилось безмолвно на козла взглядом пристальным да неподвижным, далёкое нынче наиболее, недосягаемое и вовсе.

- Не смотри на меня!! - громогласно да яростно вскричал Рогатый, сжав кулаки. - Не смотри на меня!!

Однако не внял его отчаянию Ферум равнодушный, остался стоять чёрною башней на горизонте светлом, не отвёл взгляда жуткого да никак не изменился в целом.
 
- Не смотри!! - срывающимся голосом возопил Рогатый в последний раз, а после отвернулся, взмахнув своей черною мантией, да и спрятал лицо в ладонях горько.

Глядела Мария удивлённо на товарища своего печального, стояла подле да смотрела молча, уразумела тотчас, что впервые видит нынче боль его настоящую, часть той самой сердечной тягости, что извечно глядела чрез глаза его выразительные да мрачные, и горько стало Марии в одночасье не менее, ибо вид скорбный доселе гордого да спокойного Рогатого разбередил тотчас сердце девичье сочувственное, равнодушным остаться не позволил; Теофил стоял чуть поодаль, опустив взгляд на землю пыльную да руки на груди скрестив недовольно малость, однако же, вопреки недовольству этому, и в его взгляде сочувствие читалось явственно, сопереживание сдержанное горю друга лучшего да верного.

Отнял Рогатый ладони от лица, опустил руки, да и вновь обрёл привычный да обыкновенный вид свой, мрачный да хладный, словно и не было вовсе мгновением назад на устах его того горестного, исполненного боли крика; запахнулся он в мантию свою чёрную поплотнее да и прошествовал мимо Марии затем, невесть куда направился и вовсе, никого не дожидаясь да ничего не говоря товарищам своим.

- Подожди, - окликнула его Мария растерянно. Рогатый остановился, однако не обернулся, ибо не желал более глядеть в сторону горизонта рокового, в сторону буравящего их спины взглядом жутким неподвижного разумного здания. Глядела Мария на Рогатого молча да печально, да и чувствовала будто своею муку его, лежащую грузом незримым да великим на тяжко вздымающихся широких плечах, ощущала боль его так, будто бы её это сердце проживало нынче муки страшные, а не сердце её товарища.

- Ну? - нетерпеливо бросил Рогатый через плечо.

- Почему ты разозлился? - спросила Мария печально.

Рогатый вздохнул, всё так же не оборачиваясь, ничего не ответил покамест.

- Почему ты так на него зол? - добавила девушка, махнув рукою в сторону Ферума безмолвного.

Встряхнул козёл ухом мохнатым с досадою, запахнулся в чёрную мантию свою пошибче, так стоял какое-то время, да затем и ответил ровно:

- Потому что у него есть пристанище. У него есть место, дарующее ему покой. Это он сам. Он сам является своим пристанищем, он сам есть свой дом.

Мария с сожалением поглядела на Рогатого, закусив нижнюю губу.

- А ты? - шепнула она.

Козел помолчал какое-то время, а затем ответил:

- А я - нет, - и, по-прежнему не оборачиваясь, зашагал прочь, возвращаясь в тоскливый серый город.