Нина Ленегор. Поповские портки

              Село, где Танин дачный домик, изменилось. Неизвестные граждане за бесценок выкупили усадьбы соседских стариков, огородили высокими заборами и больше не появляются. Бывший пионерский лагерь, тот что среди леса, стал стихийным питомником диких кабанов. С многочисленным полосатым выводком они бродят по огородам в поисках еды, вводя в ужас сельчан. Люди посмелее пытаются разогнать непуганых животных, а те спешат навстречу, по-собачьи, ожидая  кормёжки. 

              С начала лета всё дожди - дожди. И только перед благословенной Троицей брызнуло солнце, заиграло серпантином в зацепившихся капельках воды, перекинуло радуги коромысло на лучезарное небо.

             К размытому излому дороги, ведущей к реке, соседский дед Никита подвёз гружёную ручную тачку. Загребая лопатой тяжёлый гравий, он засыпал грязь.
              Ближе к полудню возле деда остановился крутой джип, из него вышли три бородатых мужика, одетые в спортивную «фирму».
              -Ты, что это в праздник  Троицы работаешь?- укорил один из них.
              Дед оглянулся, удивлённо узнав местного батюшку.
              -Работать никогда не грешно! А вы шо ли погулять? Дык, купаться сегодня не можно…. Сызмальства  всем известно - русалки в омут утянут!-
              Надменно хмыкнув, мужики выжидательно помалкивали.
              Кряхтя и вздыхая, дед Никита развернул свою тачку. Тяжёлый джип с категоричностью вездехода беспощадно раскатал хлюпающую грязь и направился в сторону заповедника.

              С утра Таня шла в другой край села за козьим молоком, вглядываясь в знакомые с детства окна.
              Из соседнего дома несётся музыка. На крыльце играет ямочками на щеках курносенькая молодычка. Взмахнув топором, крепкий мужчина бьёт в сердцевину спиленного бревна и легко раскалывает под задорную шепелявинку певца.
              -«Прости, прощай, ничего не обещай,
              Ничего не говори…»-
              Возле забора столпились сельские пацанята. Притормозивший на велосипеде мальчуган убеждает:
              -А я вам говорю, русские пауки, даже тарантулы, не ядовитые!
              -Откуда ты зна-а-ешь?- насмешливо спрашивает тот, что с удочкой.
              -Я в энциклопедии читал!
              -Не верю тебе, сам посмотрю в интернете!- заключает недоверчивый рыбак. 
             
              Через центр всегда безмятежного села вдруг промчалась машина МЧС, по реке озабоченно прошумел катер, тревожно застучала моторная лодка с водолазами.               
             
           У распахнутой калитки в байковом халате и калошах на босу ногу стояла бойкая на язык всезнающая баба Галя по кличке «мели-емеля», сосредоточенно лузгала уцелевшими зубами семечки, сплевывая на землю шелуху. Возле её двора на толстенном бревне расселись местные старики, греясь под солнышком.

              Приостановившись, Таня озабоченно спросила:
              -Доброе утро, соседи! Может, знаете, что случилось? Откуда вдруг машины, водолазы, катера?
              -Тю…. та шо ти не чула? Увечері поп втоп у річці! В омут утянуло!- за всех ответила «мели-емеля».
              -О, Господи, горе какое!- ахнула Таня. 
              -И зачем я им вчера дорогу дал? Может, сейчас все живы были бы! – виновато произнёс удручённый дед Никита.
              Сосед по бревну Василий Игнатьевич взялся его успокаивать:          
              -Не кори себя, Митри-ич! Я мимо них по берегу проходил с удочками на рыбалку, а под утро - обратно! Так вот, хорошо эти святотцы вчера приложились! Тьфу, как они этот вонючий «Виски» пьют, даже бутылки в стеклотару не годятся! Песни пели душевные про жизнь:
             
              «Нашу воровскую тройку повязали в перестройку,
              Мы курчавенькими сели, на уране полысели»-
               
              Ещё про чистую любовь, что-то там «Нино…, кино, вино….»
             
              Блюли себя батюшки - купались в исподнем белье, типа кальсон! Грех думать, может, как раз теми портками поп - бедолага в водорослях и запутался?-
              -Трое их было. Который утопленник?- спросил Тимофей Калистратыч.
              -Говорят – отец Савватий….
              -Не тот ли Савватий, что бесов из людей изгоняет? Заставляет грешника стать на карачки, ишаком ползти. Сам сверху усядется, и давай  грешника погонять, кулаками и ногами мутузить….
              -Тю,та хто таке богохульство стерпить?- встряла «мели-емеля».
              -Еще как терпят! В очередь заранее записываются! Деньгу большую платят!  Паломники из далёких краёв прибывают…. Поповские прихлебатели по городам - весям ездят, рассказывают, как качественно поп бесов изгоняет. Из грешников прямиком в святые! Хоть иконы пиши! Грехи - дело прибыльное…. Отец Савватий в столице для сына казино открыл, жене - частную клинику суррогатного материнства. Полюбовнице, помните Люську рыжую конопатую сисястую, в церковном хоре пела? Так вот, для неё Савватий купил салон красоты, то есть уродства, где татуировки выбивают. Раньше уголовники этим делом баловались, и то стеснялись, чуть-чуть, где-нибудь на запястье, плече. А сейчас не размалёванного кусочка кожи не сыскать. Сплошное клеймо. Там же - в казино, суррогатной клинике, тату-салонах клиентов на изгнание бесов находят. Валом! Не протолпиться! Конвейером идут! Семейный подряд….-
   
              Хитро прищурившись, местный долгожитель Степан Феофанов курил трубку и помалкивал. Когда все наговорились, он многозначительно крякнул. 
              -Сколько живу на свете, в церковь ходил. Поклоны бил, руки попам целовал. Святотцы жиреют, дома-машины, деньги, земли, что сено, гребут. А я всю жизнь мантулю – еле концы с концами свожу, на табаке экономлю. И всё: «раб божий, раб божий»….
              Последний раз, как был я в церкви, после службы стою в очереди к попу. Подошёл, а он на меня и не смотрит, протягивает руку для облобызания. Поповская рука - жирная, гладкая, даже волосинка на ней не зацепилась.  Не мужская, работы не знающая. Я и думаю: раб - я божий, а не твой  поповский…. Фигушки…. Холёную поповскую руку оттолкнул, целовать не стал….. –
              Степан Феофанов заглянул в трубку, постучал о колено.
              -Вот я и думаю: могёт и не зря? Неспроста это, возьми и случись на Троицу! Видать, пришла пора демону в рясе священника перед Богом отвечать!-
               «Мели-емеля» испуганно юркнула во двор и захлопнула калитку.