Глава 28. Лагерь запоздалых партизан Севастополя

               1
     Понадобилось не меньше целого часа Лере, чтобы она могла придти в себя после ужасного и опасного приключения, с потонувшим в болоте, медведем. Целый час провела Лера в Ай-Петринском лесу, отдыхая, лёжа прямо на сырой земли, в глуши, под дубом, который рос близ болота. Время от времени, Лере всё продолжались доноситься из глубины леса чьи-то людские голоса, которые так и не утихали. Придя в себя через час, Лера не знала, что ей делать дальше, а в её голову приходили самые разнообразные мысли.
     «А может мне, всё-таки, двинуться в дорогу?! – обдумывала свой план Лера. – Пойду, вот, прямо в одну сторону, и никуда не буду сворачивать! Ведь, на этом одном месте мне, по любому, придётся пропадать, если я ни на шаг не сдвинусь с этого места, где я сейчас есть! А если я через лес пойду куда-нибудь, то, хоть надежда у меня будет, что я дойду до какой-нибудь лесной автодороги! Конечно, если никакой зверь не успеет меня растерзать за это время! Но, куда же, идти?! Даже я не знаю, что делать, или мне идти своей дорогой, или, может, попробовать сходить к тем людям, голоса которых я здесь слышу?! А, вдруг, никакие они не бандиты, а обыкновенные охотники или туристы, которые смогут меня вывести из этого леса! Это же такое счастье! Нет, всё-таки, пожалуй, я покажусь на глаза тем людям!»
     Тщательно обдумав над своим планом, Лера решила показаться на глаза незнакомым людям в лесу. Окончательно приняв такое решение, она встала на ноги, и побрела лесом в ту сторону, откуда доносились всё время некие голоса людей. Шла Лера недолго, шла, и, вдруг, увидела на одном лесном дереве необыкновенный рисунок с надписью, который её очень удивил. На коре одного дерева кто-то мелом нарисовал фашистский крест с четырьмя загнутыми в разные стороны концами, а под крестом надпись: «Гитлер капут!»
     «Странно! – подумала Лера. – А причём здесь, в лесу, эта надпись: «Гитлер капут!», да ещё и с фашистским крестом?! Что же это может означать?!»
     Лера двинулась дальше по лесу, но шла уже недолго. С каждым её шагом слышались людские голоса, всё громче и громче. И, вдруг, послышался неподалёку громкий выстрел из охотничьего ружья. Счастливая Лера ступила пару шагов и остановилась. Перед её глазами явилось, выбегающих из-за деревьев и мчащихся по лесу, несколько человек с ружьями и пистолетами.
     Мчащиеся по лесу люди были одеты в армейскую камуфляжную форму, и такую изношенную, как будто бы носили они её сто лет. Куртки и брюки на людях были травянистого цвета и дырявые в некоторых местах, а особенно большими были дыры на коленях брюк. Так же, люди были обуты и в старые изношенные сапоги, чуть ли, не по колено. Лица людей тоже выглядели, как будто бы сто лет не бритыми и не мытыми, заросшие в большие седые бороды, густые-прегустые усы, и даже бакенбарды. Все люди выглядели, как на первый взгляд, семидесятилетними или восьмидесятилетними стариками, с затёкшими кровью, злыми глазами.
     Испугавшись злые рожи и оружие стариков, Лера развернулась, и кинулась, сломя голову, убегать, разочаровавшись в себе и подумав, что зря решила людям на глаза показываться. Ведь, подумать страшно, как было бы больно её родителям, если бы они знали, где сейчас находится их несовершеннолетняя дочка!
     - Живо стрелять! – разнеслось по лесу несколько мужских голосов. – Фашистка бежит!
     - Что, здесь фашистка?! – донёсся голос откуда-то из леса. – Так, за ней! Догнать и взять её!
     - Связать её! – крикнул кто-то неподалёку.
     Мчалась бедная девочка Лера по лесу так быстро, сколько сил у неё хватало, крича от ужаса и путаясь ногами в густой траве. Старики мчались следом за ней, выкрикивая под нос всякие ругательства, и, время от времени, стреляли. Если посмотреть со стороны на такую погоню нашим читателям, то они бы сразу догадали, что старики, по внешнему виду, выглядели на настоящих солдат из времён Второй мировой войны. Если исключить, конечно, то, что у них была изношенная дырявая одежда и заросшие рожи в бородах, усах и бакенбардах.
     Старики оказались быстрее и проворнее Леры. Вдруг, один из самых быстрых стариков, нагнав бегущую Леру, подставил ей подножку. Лера, вписавшись грудью в землю, резко обернулась. Её обступили вокруг, тем временем, около тридцати стариков.
     - Убью, нацистка триклятая! – пригрозился тот самый, кто подставил Лере подножку. – Мы все с тобой живо покончим!
     - Оставьте меня в покое! – кричала Лера от ужаса, чуть ли не надрываясь. – Это неправда! Ни какая я вам не фашистка!
     Несколько стариков нацелили на дрожащую от страха и лежащую под деревом Леру дула своих ружей и пистолетов, уже готовы были выстрелить. Но тут раздался голос самого старого из стариков:
     - Послушайте, граждане, не убивайте её! Разве, вы не видите, что никакая она не фашистка?! Я бы сказал, что это обыкновенная дикарка с необитаемого острова, или, наверно, какая-то беженка из Африки или эмигрантка из индийских джунглей! Вы, только, гляньте, товарищи, во что одета она!
     Все старики в тот же миг отстранили, как по приказу, от Леры дула ружей и пистолетов, и спрятали оружие за пазуху. Все стали с любопытством смотреть на, лежащую под деревом, Леру.
     - Она, действительно, какая-то очень странноватая деваха! – некоторые старики стали обсыпать Леру такими комплиментами. – Видите, что у неё на заднем месте нацеплено?! Как бы это сказать, обрезанный и пошитый на трусы материал из ковбойских штанов, знаете такие?
     - В таком прикиде, разве что, только по пляжу ходить! – сказал старик с тёмно-седыми волосами, с круглым, безусым да плохо выбритым лицом, и с карими глазами.
     - Нормальные шорты, что вы?! – удивилась Лера.
     - Ну, вы, девушка, здорово вчудили! – немного захохотав, сказал старичок с длинной белой бородкой. – Ну, вы и шутница! Они, скорее, на трусы похожи! А в шортах по колено, разве что, наши советские пионеры ходили до войны. Но, чтобы порядочная советская женщина?! И говорить нечего!
     - А заметили, на каких резиновых досках она ходит? – обратился ко всем старик с лицом, обсыпанным в шрамах, и с голубыми глазами. – Так обуваются, разве что, сельские жители Вьетнама!
     - Что?! – удивилась Лера. – Разве, я неприлично выгляжу?!
     - Она, видать, точно, товарищи, какая-то чокнутая, ненормальная! – сказал старик с огромной лысиной на голове. – Видать, я остерегаюсь, что её, и впрямь, фашисты к нам подослали, чтобы нас одурачить!
     Услышав такое утверждение в свой адрес, Лера резко вскочила на ноги, и кинулась, как сумасшедшая, снова убегать по лесу от чудаковатых стариков, которые, в тот же миг, опять кинулись догонять её. Только, стоило бедной девочке остановиться на несколько секунд, чтобы перевести дух, как самые быстрые старики уже были, тут как тут, догнав и всеми силами схватив её за руки.
     - Отпустите меня! – закричала Лера. – Я вам снова говорю, что никакая я не фашистка! И никакая я не дикарка с острова, и никакая не приезжая из Африки! Я, просто, обыкновенная девочка, которая заблудилась в лесу из-за неудачной причины, и которая хочет из леса выбраться! Я сюда в Крым отдыхать приехала! Будьте добры, лучше, укажите мне дорогу из леса!
     - А мы и сами не знаем отсюда дорогу! – сказал дядько с серыми глазами и с глубоким шрамом на щеке, довольно таким, насмешливым, дерзким голоском, как показалось Лере.
     - Я ещё раз прошу вас по-доброму, - повторила Лера, - выпустите меня из леса, и быстро прекращайте мне тут сочинять и молоть всякую белиберду! Я вам не игрушка и не посмешище, нормально одета, и никакие фашисты ваши меня не подсылали!
     Лера всё ещё думала, что это обыкновенные старые придурки, которые сбежали с психбольницы и забежали в лес, чтобы там поиздеваться над кем-то, если кто-то заблудиться в лесу, и попадётся, вроде неё, им на глаза. И маразм с уст чудаковатых стариков, всё ещё, долго не стихал.
     - Она врёт! – тихим голосом сообщил всем самый толстый из стариков. – Застрелить её!
     И старики, обступив Леру вокруг, снова приготовились прикоснуться руками к своему оружию. Но тут, Лере на счастье, снова раздался голос самого старого, самого седо-белого, и одного из самых высоких стариков:
     - Отставить стрелять, товарищи партизаны! Послушайте, вы очень глубоко ошибаетесь в том, что эта девушка – диверсантка! Да, какая из неё диверсантка, если она не имеет с собой в кармане даже ни малейшего пистолета!
     Старики снова спрятали оружие и, собравшись кучей вокруг Леры, стали долгое время глядеть на неё пристальным взглядом.
     - Детка, будь добрая, пожалей нас! – тихо проговорил умоляющим голосом старик с огромной лысиной на голове. – Молви ещё раз, ты не фашистка?
     - Да вы что, с ума все посходили?! – сказала серьёзным голосом Лера. – Что за шутки у вас дурацкие?! Да, и причём здесь фашистка и диверсантка?! Я есть обыкновенная пятнадцатилетняя девочка, которая приехала с родителями со Львова в Крым отдыхать! Но случилась со мной неудача! Я с Мисхора поднялась на вершину Ай-Петри на канатной дороге, а когда собралась спускаться на канатке к морю, то, знаете ли, испортился на подъёмнике механизм! Так, мало того, ещё и в Ялту нельзя сегодня на маршрутке добраться, через то, что в лесу пожар случился! Так что, есть только пешая дорога с горы к морю! Шла я, шла по лесу, а тут – на тебе, медведь! А так, и в лесу заблудилась, и попала к вам!
     - Эх, ты, глупенькая девочка, - сказал дядько с серыми глазами и с глубоким шрамом на правой щеке, - по лесу надо с ружьём ходить, и никакой зверь тебя не растерзает!
     - Так ты говоришь, приехала со Львова? – переспросил Леру мужичок низенького роста, с густо заросшей в седой волос головой. – Я, вот, кажись, что-то припоминаю о таком городе! Бывший польский Лемберг, вот, который в последнее время оказался на западной Украине. Это есть первый город на границе, на который напали фашисты ровно в четыре часа ночи, напав на Советский Союз!
     - Это верно! – сказала Лера. – Плохие были времена!
     Лера долго глядела в упор на привлекательного и чудаковатого мужика низенького роста с густыми седыми волосами, которые были такими длинными, что аж, чуть ли, не попадали ему в глаза.
     - Слышь, Степан, - тихонько обратился старик с длинной белой бородой к старику с карими глазами и круглолицему, который выглядел моложе всех стариков, - я слышал, она сказала, что, мол, приехала она на канатной дороге! Неужели, как полагается, и здесь, в Крыму, построили канатную дорогу?
     - Всё возможно, Федот, - ответил Степан, - времени прошло уже много! На Кавказе мой отец уже видел подобные, самые современные канатные дороги, такие вот, что ждёшь, когда к тебе подъедет сидение, а потом как ударит в заднее место – и поминал, как знай, летишь себе, словно гордая птица, над горами!
     - Есть подвесные дороги, - сказала Лера, - а есть и фуникулёры с вагончиками, в которые могут поместиться несколько десятков людей. Именно на таком фуникулёре я сюда и поднялась.
     - Какой такой фуникулёр? – выпучили на Леру глаза несколько стариков, как бараны на новые ворота. – Какие вагончики?
     - Ну, в общем, обыкновенная канатная дорога, которая отличается от ваших кавказских дорог, разве что, незначительным расстоянием, – ответила Лера, подумав, что объяснить, чем отличаются подвесные дороги от фуникулёров таким тупым старикам дело не пяти минут. – В общем, я заблудилась в лесу, и хочу немедленно из него выбраться! Будьте добры, граждане, выведите меня из этого леса самой надёжной дорогой!
     - А ты что, девчонка, разве дорогу знаешь? – удивлённо выпучил на Леру глаза старик с голубыми глазами и с лицом в шрамах. – Вот, укажешь нам дорогу – мы тебя и выпустим из леса!
     - Граждане, я вас не понимаю! – сказала Лера серьёзно. – Или, вы все с луны упали?! Стреляете в меня, называете фашисткой, и считаете, что я ненормально одета! Я вас осмелюсь спросить, вы что, всю жизнь в этом лесу провели и никогда из него не выходили, что ли?
     - Нет, не всю жизнь мы тут сидим, - сказал тощий высокий старикашка в зелёной дырявой шляпе, - а с тех пор, когда в армии служили!
     - Ну, и сколько времени? – поинтересовалась Лера.
     - Не меньше, чем шестьдесят зим миновало с тех пор, когда мы в лес убежали! – сказал белобородый дед Федот.
     - Ну, допустим, вы живёте все так долго в этом лесу, - стала Лера вести разъяснительный разговор, - тогда, чем же вы здесь питаетесь?
     - Как чем? – удивился мужик с огромным шрамом на щеке. – Чем имеем, тем и питаемся! Вот, подстреливаем здесь медведей, волков, лисиц, зайцев, и питаемся их мясом! Или, иногда мы питаемся желудями с деревьев, всякими ягодами.
     - А у вас что, - удивилась Лера, - оружия вечные? Никогда запас ружейных пуль не кончается?
     - Ты за наши пули не волнуйся! – сказал самый старый из всех стариков. – Оружия и пуль у нас в запасе так много, что и на сто лет хватит!
     - Ну, вот, - продолжала Лера вести со стариками свои допросы, - значит, вы питаетесь всяким грязным, немытым, лесным дерьмом, на котором водятся, очень много всяких неполезных микроб, а ещё и немытыми руками все шестьдесят лет кушаете! А животы у вас после этого не болят?
     - Ещё как болят! – признался старик низенького роста, с сильно заросшей головой. – А иногда и тошнит нас, блюём, точно, как верблюды! Но это ничего, за такое долгое время мы к этим мукам уже привыкли! Почти все тут у нас умерли от больных животов, и всех трупов мы кидали в болото, на дне которого их уже стало так много, что и не пересчитать, как и звёзды на ясном небе! Было нас целые тысячи, когда мы все поселились в этом лесу, целый полк! Но постепенно, время от времени, наши товарищи кончались! Сначала были тысячи, а потом – тысяча, восемьсот, семьсот, и так дальше пошло-поехало! Вот, десять лет назад нас было уже триста, а сейчас ты сама видишь, что нас только тридцать осталось в живых!
     - Вижу, - сказала Лера, - сколько вас! Но, по какому же, всё-таки, поводу вы убежали в лес? И почему вас было столько много?

               2
     - Просто, мы не хотели идти на войну! – сказал самый дряхлый по годам, из всех тридцати стариков. – А не хотели воевать, детка, потому, что не хотели терять руку, боялись потерять ногу, понимаешь, насколько ужасна война!  В городах опасно, везде бомбёжка, терроризм, фашисты! Лес во время войны есть самое надёжное убежище! Перед началом Великой Отечественной Войны мы все служили в воинской части Севастополя, были очень опытными солдатами. А я в те времена был хорошим полковником Лёней Коцым, который умел строгим глазом держаться всех солдатских порядков всего своего отряда, и мой генерал всегда гордился мной и всем моим полком! И, так как свою собственную фамилию, детка, я ужасно ненавидел, то все ко мне обращались дядя Коцуба. А на протяжении последних шестидесяти лет ко мне так и приклеилась моя кличка дед Коцуба, как меня теперь, практически, всегда мои товарищи и называют, через то, что я всегда был самым старшим из всех. А уже у меня, детка, исполнилось недавно целых девяносто девять лет! Мне даже и не верится, что я так долго сумел в лесу прожить таким стариком!
     Жили мы не так уже и плохо, но в ужасном июне сорок первого всё вокруг чертовски оборвалось! В четыре часа ночи фашисты напали на Советский Союз, даже и не объявляя о войне! И нас всех генерал хотел снарядить на войну. Хотя, моё доброе сердце выручило целые тысячи солдат, которым я написал в один день тайные записки, чтобы они одной ночью совершили, вместе со мной, побег в лес, в котором мы собирались пересидеть аж до окончания неожиданной войны. Мы в первые дни думали, что война закончится не позже, чем через месяц.
     Хотя, наши предсказания не сбылись. Шёл год, шёл второй, но война так и не прекращалась, над нашим лесом всё и дальше, время от времени, летали всякие немецкие самолёты. А мы-то сидели в лесу глубоко и далеко, что, почти никто нас здесь не видел. А если увидел, то мы всегда умели отлично защищаться своим оружием! А уж как три года мы в лесу прожили, то зареклись думать, что эта война не закончится до тех пор, аж пока мы все сами не помрём! Да, и зачем нам уже было лес покидать, если мы, итак, к нему уже привыкли, и есть, чем питаться, и гораздо легче пережить, чем тот ужасный голодомор! Тем более, мы не только отличные партизаны Севастополя, а мы ещё и дезертиры! А дезертиров в те годы, детка, карали не меньшей казнью, чем как приговором к пятнадцати годам лишения свободы! А то, и пожизненно заключали, а некоторых даже вели на расстрел!

               3
     - Да, вы точно с ума сошли! – сказала, не на шутку поразившаяся, Лера, выслушав рассказ деда Коцубы. – Эх, вы, уже целых шестьдесят лет прошло с тех пор, как кончилась ваша война, уже и фашистов давным-давно позабывали все, а Гитлера и ноги уже нет подавно! А вы такую чудесную жизнь потратили коту под хвост! А зачем? Да, вышли бы из леса на волю, там так прекрасно! И много чего есть покушать, живёшь в тепле и не голодный, ходишь на работу, зарабатываешь деньги, и тратишь их на всё, что тебе необходимо! Уже вовсе войны никакой нет! Жизнь вокруг стала в шестьдесят раз лучше, чем в шестьдесят лет назад! Радуйся и веселись!
     - Что?! – удивлённо сдвинул брови старик с огромной лысиной на голове. – В другом мире, с которого ты к нам сюда явилась, прекрасная жизнь и полный порядок, который мы видели только в детстве?! Там, в твоём раю, все радуются и веселятся?! Война, то ли есть, то ли нет, но фашисты, всё же, есть до сих пор!
     - Заплатишь, девушка, что подводишь самых мужественных и ответственных партизан Севастополя! – пригрозился самый толстый старик. – Здесь нам живётся гораздо лучше, чем жилось бы нам, как петухам на зоне, за дезертирство! А, вдруг бы нас в другом мире встретил один случайный фашист, и завёз бы нас в тот гестаповский концлагерь, где всех пленных ужасно мучают, заставляют быть рабами, а нетрудоспособным рабам сжигают в огне головы?! Ты это хочешь для нас, извращенка?
     - Какие такие петухи?! – сказала рассудительно Лера. – Какая зона?! Ну, насчёт того, что вы партизаны, я, конечно, согласна! Только, вы уже партизаны запоздалые! Ну, как вы можете такое обо мне думать, чтобы я, порядочная девочка, хотела бы вас обманывать?! Тем более, у меня нет оружия! Ну, что за глупости у вас дурацкие, чтобы зла я вам хотела?!
     Несколько стариков удивлённо переглянулись, после чего недолгое молчание прервал старик с голубыми глазами, и с лицом, обсыпанным в шрамах:
     - Что, девушка, ты говорила, что Гитлер остался без ноги?
     - Что, это правда, что он ногу потерял?! – крикнул от радости, стоящий рядом, бородатый дед Федот. – Ну, значит Бог его справедливо покарал! Так и надо этому немецкому отморозку, за то, что он столько честного народа уничтожил!
     - Вы не так меня поняли, товарищи! – перебила Лера деда с длинной белой бородой. – Простите, я вам, вовсе, не то хотела сказать! Выслушайте меня, будьте добры! Это только в переносном смысле говорится, что Гитлера ноги уже давно нет! А это я хотела сказать, имея в виду, что он ровно шестьдесят лет назад покончил с собой! А знаете, как? Он решил сделать самоубийство, когда почувствовал, что Берлин вот-вот будет взят, и это было уже за несколько дней перед окончанием Великой отечественной войны! И, естественно, Гитлер, когда себя убивал с отчаяния, то он, конечно, был с двумя ногами! Это было великое событие, когда девятого мая сорок пятого года русский народ заставил фашистов сдаваться, и теперь мы каждый год празднуем День победы в один из майских дней! В этот день, чтобы вы знали, всегда теперь происходит военный парад в Москве, на Красной площади, что возле Кремля! Вы все теперь даже и представить того не можете себе, как радовался Сталин и весь советский народ, хоть и со слезами на глазах, по поводу неожиданной победы над фашистами! После войны весь Советский Союз, чтобы вы знали, начал строиться, стал снова постепенно обновляться, ликвидируя убытки, нанесённые войной! Почти всё советское население счастливо и богато зажило! И, конечно, после того, когда Берлин был взят, уже и концлагеря перестали существовать, вместе с фашистами, которых вы все, как огня, боитесь, будто они есть до сих пор!
     - Надо же! – удивлённо сказал полковник дед Коцуба. – Ну и ну! Где ты слышала такое, девчонка?
     - Будто не знаете, откуда! – задорно ответила Лера. – От верблюда! В школе я это узнала, на уроке истории, а ещё я и газеты люблю читать, в которых написано о том, что во всём нашем мире делается! А вы уже, наверно, и читать разучились, пока живёте в этом лесу!
     - Ну, насчёт того, что Гитлер сдох, - сказал самый толстый из стариков, - такое, вполне, конечно, возможно! Ведь, времени, естественно, прошло уже много! Но, чтобы не было фашистов, это ж, ведь, нереально! Нам даже и во сне не приснится такого, чтобы не было тех фашистов, которые хулиганят, убивают людей, грабят их, чтобы отомстить за свой взятый Берлин, как ты выразилась!
     - Значит, вы считаете, что фашисты существуют до сих пор! – сказала Лера. – Но, позволю я вас спросить, почему вы так думаете? Вы же, итак, все шестьдесят лет не знаете о том, что за лесом вашим делается в мире!
     - А ты думаешь, куда пропало больше половины всех нас?! – дед Коцуба глянул на Леру серьёзным взглядом. – Так, их ведь, и убили фашисты!
     - Какие ещё фашисты?! – сказала Лера немного насмешливым голосом. – Тогда опишите их внешний вид мне, как они выглядят, как часто вы с ними здесь, в лесу, встречаетесь, и когда вы их видели в последний раз!
     - В последний раз? – переспросил высокий старикашка в зелёной дырявой шляпе. – Три дня назад мы видели одного! Это был такой дяденька престарелого возраста, в одной руке у которого был топор, а в другой он держал ружьё! И, как только он нас увидел, то сразу же прицелился в нас своим ружьём, как будто бы защищаясь от нас, прицеливался, готовился в нас выстрелить! Но мы были проворнее, и его быстро застрелили, после чего и кинули гада возле болота догнивать!
     - И это ещё далеко не всё! – добавил низенький старик с густо заросшей головой. – О многом мы уже позабывали, что с нами здесь случалось в эти последние шестьдесят лет! Всего нам не припомнится! Несчитано много раз мы здесь видели всяких вооружённых типов, с которыми мы смело и мужественно боролись! Ходили типы не только в одиночку, а могли ходить по нашему лесу и вдвоём, и втроём, да и вообще, вдесятером или втридцатером, сколько нас, собственно говоря, сейчас и осталось! А уж что было семнадцать зим назад, то ты бы знала! Нас здесь застала целая вооружённая армия террористических захватчиков! Настоящие фашистские разбойники, если мы не ошибаемся! Да-да, мы даже самым дорогим можем поклясться, что напала на нас каким-то разом целая и хорошая сотня террористов, которые стали в нас стрелять, вязать, и заклеивать нам рты, допрашивая нас об убийстве каких-то трёх фашистов! Но мы террористов первыми всех перестреляли, так как нас тогда, по великому везению, ещё было в четыре или в пять раз больше партизан, чем тех немецких террористов, которые на нас нападали! Разве, я не так говорю, товарищи?
     - Так, так всё, дядя Иннокентий! – подтвердил дед с огромной лысиной на голове. – Всё верно! И, вот, поэтому мы и боимся лес покидать, чтобы с нами, не дай Бог, чего-нибудь ещё худшего не произошло! Вон, над нами ещё до сих пор всякие немецкие самолёты пролетают! У меня до сих пор, благодаря Богу, сбереглось стопроцентное зрение! Я абсолютно всё вижу, и даже эмблемы на, пролетающих над лесом, самолётах! Приблизительно, две или три недели назад мы видели последний немецкий самолёт! Вот, мы взяли и выстрелили в самолёт, обследовали его, вон там вот, в лесу, куда он и упал. Видим – а там половина немецкого экипажа и половина турецких союзников! И, причём, не абы какой самолёт!
     - Ну, вот, теперь ты поняла, детка, - обратился к Лере бородатый дед Федот, - с какими типами мы здесь, в этом лесу, встретились? И, разве, ты скажешь, что это не фашисты? Вот, ты говоришь, что приехала сюда со Львова, как раз, оттуда, где и есть граница с фашистской Германией! И, разве, ты за всю свою жизнь на другом мире, скажешь, не видела ни одного фашиста?! Поклянись нам, точно ли это правда, что в твоём Львове кончилась война?!
     - Полный бред! – не удержалась Лера от вздоха. – Сколько мне раз уже вам это повторять, уже давно нет у нас никакой войны, а фашистов давно уже никто не видел! Товарищи, одумайтесь, пожалуйста! Вы, видать, так в лесу одичали, что каждого охотника, дровосека или любое живое существо путаете с вашими фашистами! Да, вы хоть понимаете, сколько вы устроили здесь авиакатастроф, и сколько ничем невинных людей вы лишили жизни?! И знайте, что если самолёт немецкий, то это ещё не говорит о том, что немцы – это фашисты! Теперь немцы стали совершенно другим народом – честным, деловым, дружелюбным, а вовсе не таким, как вы думаете! Вы такую славу запаскудили, если честно, и нечего на меня обижаться! Многие туристы теперь из-за вас боятся по крымскому лесу ходить! И Львов наш прекрасный город, хоть и без моря! Все живут хорошо, и гуляют, и отдыхают, и учатся, и на работу ходят! И, тем более, теперь Львовская область граничит с Польшей, а не с Германией!
     - Надо же! – удивлённо сдвинул брови старик с голубыми глазами и с глубоким шрамом на правой щеке. – Неужели, это всё правда, что говорит нам эта девчонка?! Мы тебе, детка, никак не можем поверит, хоть как и хотелось бы! Если бы ты, детка, знала, что случилось с родным сыном деда Коцубы, когда тот попал на другой мир, то ты бы, детка, сразу бы поняла, почему мы не можем тебе поверить!

               4
     - То есть, какой такой сын деда Коцубы? – спросила всех Лера. – Как он попал на другой мир?
     - Степан Корицын – это мой родной сын, - сказал дед Коцуба, указывая пальцем, на стоящего рядом, кареглазого старика с тёмными волосами, - вот здесь он стоит, и очень рад тому, что здесь стоит! Ведь, теперь он сильно боится на другой мир являться, хоть он и есть теперь единственным из нас, кто, пожалуй, знает туда дорогу!
     - Так, почему же ваш сын, в таком случае, не указывает мне дорогу на другой мир? – серьёзно глянула Лера деду Коцубе в глаза. – Почему он всех ваших коллег на другой мир не выводит? Разве, жить в лесу легче, чем на другом мире?
     - Во-первых, - сказал дед Коцуба, - я есть главный среди своих партизан, а во-вторых, я всегда доверяю своему сыну, потому что он меня никогда ещё не обманывал! Я тебе, детка, сейчас всё растолкую, и ты тогда всё поймёшь! Мой сын Стёпа среди нас есть самый молодой, и в то же время, считается самым умным человеком. Мне стоило великих усилий, чтобы защитить своего ребёнка от смертельной опасности, и забрать его в наше лесное укрытие! Ведь, когда началась война, мой сын ещё считался младенцем, и украсть его мне у его родной матери было, не так-то уж и просто! Вот, уже ровно шестьдесят пять зим ему миновало от даты его рождения!
     - Простите, - перебила Лера деда Коцубу, - это как-то нелогично звучит, будто ваш сын самый умный среди всех вас! Как он может быть умным, если всю жизнь прожил в лесу и нигде не учился?! Простите мне за выражение но, из таких могут вырасти, разве что, глупые, необразованные обезьяны!
     - Эх, ты, детка! – вздохнул высокий старик в шляпе. – Попробовала бы ты стать чьей-то мамой! Вот, были бы у тебя дети, ты бы всегда говорила про них только самое хорошее, как и все родители делают, которые любят своих детей!
     - А я не так, разве, говорю?! – улыбнулся, глядя по сторонам, дед Коцуба. – Я всё говорю правильно, всегда дорожу своим сыном, хоть и никогда его зазря не хвалю! И я очень в этом уверен, что, если бы дал Бог моему сыну прожить на другом мире, то точно бы из него вырос настоящий вундеркинд. Но, в то же время и очень опытный вор, и бандит, которого никто никогда не смог бы в тюрьму засадить!
     - А почему же вы такое думаете о своём родном сыне?! – удивилась Лера.
     - Есть много на это причин! – ответил дед Коцуба. – Моего сына Бог наделил самыми необычными способностями, и он всегда считался самым хитрым и талантливым человеком среди нас всех, независимо от того, что ему, хоть и пришлось провести всю свою жизнь в нашем партизанском лагере! Его необычные навыки я заметил ещё в самом его детстве, и наблюдал за ними всю свою жизнь. Ох, и обманывал он нас сколько, и хитрил с нами, и всегда, когда мы ходили на охоту, умел у нас воровать и незаметно забирать себе самые лучшие ружья первого калибра! Но после охоты он нам во всё признавался, так как он был, хоть и хитрым, но зато честным человеком, за что я его и ценил! И мастером по стрельбе в молодые годы он был тоже удачный! С первого выстрела самого неисправного пистолета он мог застрелить не только зверя, а даже и птицу, пролетающую в небе! Представляешь, детка, что за чудак?! А со своей добычей с нами он почти никогда не делился, сам себе прятал, втихаря от нас, и сам жадно обжирался, ничего нам не оставляя! И правильно делал, как я считаю! Есть у нас теперь даже закон такой: «Чья добыча – тот её и ест!» Так что, нам всем строго приходилось справляться со своим дельцем, как-нибудь, на охоте! Да, и школа ему была тоже неплохая, прямо здесь, неподалёку отсюда, в нашем партизанском лагере! Я сам старался, как-нибудь, своего сына обучать, научил его понимать математику, русский язык, историю нашего края и обыкновенную жизнь среди людей! Мы, очень много взяли с собой и газет, и журналов, когда убегали в лес! Правда, теперь у нас ничего из всего этого не осталось, исчезло со временем! Мне кажется, что даже я теперь некоторые буквы позабывал!
     - Надо же, какой умница ваш сын! – одобрила его Лера. – Конечно, далеко не все люди способны в лесу хоть чему-нибудь научаться! Но, как же, это угораздило вашему сыну на другой мир попасть?
     - Это случилось пять лет назад, - стал рассказывать Лере дед Коцуба, - не так уже и давно, по сравнению с тем временем, сколько пришлось всем нам прожить в этом лесу! Было лето, и в один из летних дней мой сын Степан Корицын пропал без вести, и целый месяц к нам не возвращался! Целый месяц он блуждал по лесу в поисках нас после того, как он побывал на другом мире…
     - Так, почему же ваш сын добирался до вас так долго? – перебила старшего деда Лера. – Вы же говорили, что он, мол, сам знает дорогу!
     - Постой, детка, - успокоил её дед Коцуба, - я тебе сейчас всё объясню! Знает дорогу он прекрасно, как я думаю, но он заблудился, когда добирался до нас! Одно из двух: либо он потерял дорогу, либо он перепутал дорогу и побежал не по той, убегая от фашистов!
     - Каких таких фашистов?! – удивилась Лера.

               5
     - Ну, знаешь ли, - сказал дед Коцуба, - мой сын – великий любитель погулять по лесу и поведать новые лесные края, когда мы ходим на охоту! И, вот, в один какой-то раз случился со Степаном неприятный случай. Он на охоте заблудился, потерял нас, и долгое время аукал, блуждая по лесу. Хотя, никто из нас его не услышал! А, уж на второй день после того, когда мой сын пропал, то мы уже вполне были в том уверенны, что он погиб, что его растерзал какой-то дикий зверь. А Степан таки выжил, ведь у него-то было ружьё! Он, так и не дождавшись нашего ответа, решил наугад куда-то пойти своей дорогой, которую стал помечать маленькими секретными меловыми значками на деревьях. Шёл день, шла ночь, а на утро таки добрался до другого мира!
     Ох, и страшно ему там было, на другом мире, ох, и паника! Ведь, подумать, что человек видит другой мир впервые в своей жизни! Когда Степан увидел на другом мире первого человека, то он затрясся от страха, ведь ему казалось, что этот человек, вот-вот, его убьёт! Хотя, почему-то чудом не убил, прошёл мимо!
     А вскоре, как нам Стёпа рассказывал, повстречалась ему по дороге какая-то многолюдная деревня, людей в которой, как он сказал, невозможно было пересчитать! Много жителей деревни видели Стёпу, но и они, почему-то на него не обратили никакого внимания! Стёпа удивился, и сразу же успокоился, стал смело идти вперёд, был вполне уверен в том, что никакая опасность на другом мире ему не грозит! У него даже были мысли на другом мире, где-нибудь, поселиться! Но, можно подумать, что могло дальше случиться с моим сыном!
     Степан прошёл ещё несколько вёрст, и остановился, как только покинул лес. Ты, детка, даже и представить себе не можешь, и я тоже никогда себе не представлю, как у моего сына закружилась голова, когда он увидел перед собой огромный голубой простор, доходящий аж до самого горизонта, упирающегося в небо! Степан увидел такое же самое море, какое он видел когда-то, очень давно, когда разглядывал, ворованные мной журналы из военного отделения. Да, именно такое же самое голубое море! Стёпе очень захотелось дойти до моря и дотронуться до него рукой. Вот, он и пошёл дальше.
     Хотя, на пути его преградило ещё одно препятствие, с которым он аж полдня боролся! Когда он рассказывал всем нам свою историю, то я сразу понял, что он приблизился к шоссе, и боялся, как огня, каждую, мчащуюся по шоссе, четырёхколёсную машину! Он постоянно шарахался от машин и прятался за кусты, ведь ему казалось, что машины, вот-вот, на него наедут, и раздавят, как яичницу! Ох, и долго нам было этому Стёпе объяснять, что нечего бояться обыкновенные двигатели внутреннего сгорания, а нужно бояться только одних фашистов! И, если бы не море, Стёпа не борол бы свой страх, а развернулся б и поплёлся назад в лес! Стёпа, как угорелый, промчался через шоссе, когда дождался того редкого момента, когда на шоссе не было уже ни одной машины! Приближаясь к морю, он думал у какого-нибудь человека из другого мира спросить, надо ли бояться машины, мчащиеся по дороге с очень бешеной скоростью. Хотя, такого вопроса он никому не успел задать.
     Шёл недолго Степан, спускаясь к морю с горы. А как пришёл к морю, то увидел он там огромный-преогромный пляж, на котором, как он выразился, загорало народу в десять раз больше, чем столько, сколько он видел в многолюдной деревне, которая встретилась ему на пути. И, причём, необычный народ он видел на пляже, если не врёт! Людей он видел, на правду голых, если не считать женщин в трусах и в нагрудных повязках. А уж что до нас, мужиков, то вообще позор – только в трусах одних! Стёпа смело зашёл на пляж и таки дотронулся рукой до морской воды, и, на его превеликое удивление, и на пляже на него в десять раз больше человек обратили никакого внимания! Но это, детка, не конец ещё! Вот, послушай, что потом было с моим Стёпой!
     Покинув пляж, он попал в какой-то маленький приморский городок со всякими красивыми домами и сооружениями. Там, по дороге ему попался какой-то ярмарок или базар, откуда он забрал и принёс нам показать несколько вещей с другого мира. Смотри, детка, что он принёс!
     Замолчав, дед Коцуба засунул правую руку в правый карман своих дырявых, старомодных, изношенных брюк, и достал оттуда два мандарина да двенадцать пятидесятигривнёвых купюр, чем и покрутил перед носом у Леры.
     - Вот, видишь, детка, что мой Стёпа принёс с того мира?! – хвастливо продолжал свой рассказ дед Коцуба. – Это, кажись, какие-то заморские фрукты и какие-то новые рубли, какие раньше никто не выпускал! А дальше вот что со Стёпой было! Покинув базар, он забрёл в какой-то парк с каким-то красивым замком, но не успел ступить и пару шагов, как ужасная беда с ним приключилась! Он в парке встретился с самыми настоящими фашистами, которых была целая бригада, не меньше, чем из тридцати человек! Все были вооружённые оружием первого класса! Фашисты в парк приехали на нескольких четырёхколёсных машинах! На волоске от смерти был мой родной сын, когда удирал от фашистов, защищаясь от них своим единственным ружьём, и, с горем пополам, таки удачно сумел в лес от них удрать! В лесу его фашисты не смогли догнать, слава Тебе, Господи! Зато, бедненький сыночек потом целый месяц всех нас в лесу разыскивал! Он был очень рад, как нашёл нас на охоте, как только догадался переплыть болото, которое преграждало ему путь! И я тоже был очень рад, когда неожиданно увидел своего сына! Ох, и так я ругал его, что ему мало не показалось! Вот, разве, не так было, Стёпа?
     - Клянусь, отец, я говорил правду, не врал! – подтвердил рассказ деда Коцубы самый молодой и кареглазый старик с тёмными волосами, и перевёл свой взгляд на Леру. – Да, детка, на другом мире, где я был, не так всё сладко, как кажется с первого раза! Я дорогу знаю только на другой мир, куда я попал, а уж ты с какого мира к нам сюда попала, мы этого не знаем! И я бы сам не советовал тебе идти на другой мир, где я был, в целях твоей же безопасности! А уж я как от фашистов убегал, то какой-то фашист мне так сильно выстрелил в левое плечо, что оно у меня от мощного удара несколько дней жгло и не давало мне покоя! Даже и теперь у меня этот шрам болит, когда я на спину ложусь!

               6
     - Эх, вы! – глянула Лера серьёзным взглядом на Степана Корицына. – Да, вы, хоть, понимаете, что вы наделали, или нет?! Вы есть очень опасный и вооружённый бандит, убийца и вор! Вы украли на базаре с одного прилавка шестьсот гривен и два жалких мандарина, как минимум, так как, видать, остальное уже съели в и ваши коллеги! Вот, какой-то продавец и пожаловался на вас в милицию, когда заметил, что вы его обокрали! И, явно, это милиционеры вас догоняли, а вовсе не фашисты!
     - А ты что, разве святая? – удивился дядя Степан. – А почём ты знаешь такое, что я делал, и какие типы в меня стреляли, если ты сама ничего не видела?!
     - Или, может быть, милиционеры на том мире очень похожи на фашистов? – поинтересовался у Леры старик с длинной бородой, которого звали Федот.
     - Или, ты, впрямь, не с того мира? – спросил Леру старик с заросшей головой. – А, может быть, с какого-нибудь противоположного мира к нам сюда явилась? Например, допустим, оттуда, где наш дед Коцуба побывал тридцать или сорок зим назад?
     - Нет! – возмутилась Лера. – Мир у нас есть только один-единственный, и никакого другого мира нет у нас даже и в помине! А уж что, насчёт фашистов и милиционеров, то это, совершенно, противоположные типы, и по внешнему виду они отличаются, и по одежде, и по характеру! Так что, милиция – это добрые и справедливые люди! Конечно, тот человек, который никогда в жизни не видел живых фашистов, а в первый раз – настоящих милиционеров, то, конечно, может перепутать их с фашистами! Хотя, давным-давно уже нет никаких фашистов! И вы все ошибаетесь, если считаете меня святой! Просто, я умнее от одичавших глупцов, проживших в этом лесу больше шестидесяти лет, и умею догадываться, в чём заключается правда их глупого рассказа!
     - Браво, детка, какой типаж! – шутливо похлопал в ладошки дед Коцуба. – А, правда, товарищи, она мастерица из себя корчить умную?
     - Я умную из себя не корчу! – сказала Лера. – Я такая умная и есть!
     - А не слишком ли ты, детка, перехвалила себя? – сказал дед Коцуба. – Хотя, может быть, ты и права! За такие долгие времена всё на свете может поменяться: и законы, и порядки, и могут прибавиться, так же, и новые виды преступлений, за которые, как ты думаешь, твои милиционеры и хотели застрелить моего сына!
     - Это они делали в целях самозащиты! – пояснила Лера. – Ваш сын, ведь, тоже целился своим ружьём стрелять в милиционеров! А если честно, то милиция хотела вашего сына в суд завезти, чтобы там решили, на сколько лет его в тюрьму засадят!
     - Надо же! – удивлённо сказал тощий старик в дырявой зелёной шляпе. – Ну, и версия же у тебя, детка! Так, ты говоришь, что фашистов и впрямь не существует?! А доказательства у тебя есть?
     - Конечно! – сказала Лера. – Я вам сейчас всё объясню! Слушайте!

               7
     Лера перевела дыхание, собралась с мыслями, и начала своё рассказ. Она битых два часа рассказывала запоздалым партизанам историю своего родного края в послевоенное время. Она весь свой рассказ пережёвывала в самых подробных деталях: и о том, как кончилась война, да как исчезли фашисты; и о том, какие в Советском Союзе были генсеки, и как они отстраивали свою страну, да как потом рассыпался Советский Союз; а также и кое-что из своей жизни, прожитой во Львове. Запоздалые партизаны долго слушали Лерин рассказ. Однако, так никто и не поверил в то, что фашистов, на самом деле, не существует. Долгое время Лера боролась за то, чтобы доказать партизанам, будто их нет. Хотя, её старания оказались безрезультатными.
     - Это неправда! – лились голоса одичавших спорщиков со всех сторон. – Не может такого быть! Фашисты существуют и сейчас! В такой белиберде вовсе нет доказательств, будто фашисты не существуют! Они есть! Иначе, кто, если не они, нашли нас в этом лесу, где-то, двадцать лет назад! Их было, очень много, все были вооружённые и все в нас стреляли!
     Не знала Лера, как ей выкручиваться из такой безвыходной ситуации! Если она не могла доказать партизанам, что фашистов нет, то надо было ей выдумать что-то другое. Ведь, можно подумать, что бы случилось с Лерой, если бы она ещё столько же времени спорила с недоверчивыми партизанами, то она бы им так надоела, что они бы с ней живо покончили! А как бы потом было больно её родителям, которые бы узнали, что их родную дочку в лесу какие-то незнакомые типы убили! Но, это были ещё далеко не все трудности, которые пришлось пережить Лере у партизан!
     - Понимаете, - сказала Лера после нескольких минут раздумья, - наш мир, просто, меняется со временем! А, вместе с тем, и звания народа уже успели сто раз поменяться! Фашисты, конечно, есть до сих пор, но они, просто, понимаете, стали называться как-то по-другому! Но, в нашем мире обитают, не только фашисты, а и честные советские люди, которых в наше время стало, гораздо больше, чем фашистов! Честные люди – это те, которым надо доверять. Они – нормальный рабочий народ, честный и справедливый, этот народ никогда вас не подведёт, и заживёт с вами, как с самыми близкими родственниками! Милиционеры тоже, знаете, к честному народу относятся, ведь они тоже с фашистами борются! И, именно, благодаря милиции, в современном мире фашисты стали попадаться честным людям, гораздо реже, чем так часто, сколько их попадалось раньше. А теперь фашисты – это самые плохие люди, которых свет не видал! Это и бандиты, и воры, и убийцы, и мошенники, и аферисты, одни из самых опасных преступников в мире, с которыми сладу нет ни одному честному человеку! Фашисты каждый день могут делать преступления, но в тюрьму, почему-то, не попадают через то, что у них много опыта! Тем более, когда я ехала со своими родителями в Крым отдыхать, то в нашем вагоне поезда было четверо фашистов, которые нас ночью в поезде обокрали и сбежали из поезда! Вот, как нам в Крым ехать угораздило!
     - Что-то не похоже, будто милиционеры – это честные люди! – высказал своё мнение самый молодой партизан Степан Корицын. – Ты же сама сказала, будто честные люди всегда за нас! То, почему же, в таком случае, могут руки чесаться в меня, в партизана, стрелять, обыкновенных советских милиционеров?!
     - Так, вы же сами были вооружённые, когда стреляли в них! – сказала Лера. – Ведь, у вас же было ружьё! Вот, милиционеры, глядя на вас, и подумали про вас, что вы сами фашист!
     - Надо же! – удивился Степан Корицын. – Вообще-то, может быть, детка, ты и права! За такие долгие годы мир, конечно, может сильно измениться! Даже, вот, когда мой отец, отслужив долгие годы в армии, выходил на дембель, то и ему казалось, что мир за один год значительно изменился! Мне, всё-таки, начинает теперь такое казаться, товарищи, что на другом мире, почти, все живые существа – это честные люди, а фашисты встречаются редко! Ведь, столько много я людей видел, и в деревне, и на пляже! Но на меня, почему-то, никто не нападал, никто не был вооружённым!
     - А зачем им на вас нападать?! – удивилась Лера. – Вы же никакого зла не причинили тем людям! А я вам что говорила? И, разве, не прелесть на другом мире жить?! А вы, вот, помните, как вы, как огня, боялись в деревню зайти, и шарахались по дороге от каждой машины?! А машин бояться нельзя! Ничего не случится с вами, если вы, единственное, что должны знать – это правила дорожного движения! Но, хотя, вы можете смело перебегать любую дорогу! Не бойтесь, шофера не слепые, они видят, куда едут, и кто где дорогу переходит! Машины затормозят и остановятся, прямо, перед вами!
     Немалых усилий для Леры понадобилось на то, чтобы приучить партизан к правилам дорожного движения, о котором они, конечно, всё позабывали за такие долгие годы. Долго приходилось ей объяснять, и что такое светофор, и что такое дорожные знаки, и что такое дорожный переход «зебра».
     - Эх, - вздохнул низенький старик с густо заросшей головой, - а, может быть, нам, товарищам, и на самом деле было бы, гораздо прекраснее, если бы мы жили на другом мире!
     - Ничего, - обнадёжил его старик с голубыми глазами и с лицом в шрамах, - вполне возможно, что и мы сами вскоре поселимся на другом мире! Степан Корицын знает дорогу, вот он нас туда всех и заведёт!
     - И я не против! – сказал девяностодевятилетний дед Коцуба. – Может, товарищи партизаны, потопать бы нам сейчас в лагерь! Мы от него далеко убежали, пока догоняли эту девчонку! У меня, итак, обе ноги уже устали, пока я сидел тут враскарячку! Там, в лагере, я хоть на лавочку могу присесть! Там всем нам и расскажет наша гостья, как так случилось, что она ехала в поезде с четырьмя фашистами!

               8
     Дед Коцуба, рассказывая Лере свою историю, сидел под деревом, подложив под себя ногу на ногу, как настоящий арабский йога. Тяжело было деду подниматься на ноги с сидячего положения, через то, что он был очень старым дедом.
     - Ну, что ж, товарищи, пошли, пожалуй! – глядя на всех, промолвил Степан Корицын, после того, как его отец дед Коцуба, кряхтя и покашливая, встал во весь рост.
     Сделав вдох и выдох, тридцать партизан и Лера, тронувшись с места, зашагали по лесу медленной походкой. Шли старики, как медведи, переваливаясь с одной ноги на другую, и заворачивая между деревьев, то направо, то налево. Брела Лера, следом за стариками, думая о том, что же за старый и странный такой лагерь она увидит, среди леса, в котором больше шестидесяти лет прожили глупые и запоздалые партизаны Севастополя.
     - Вы помните, товарищ старший Коцуба, как эта странноватая девчонка нас всех назвала? – хлопая по плечу шагающего по лесу деда Коцубу, обратился к нему сероглазый старик с глубоким шрамом на правой щеке тихим голосом. – Мы теперь можем даже наше секретное название изменить! Эта девчонка назвала нас так, как нас ещё никто не называл! Она нас назвала запоздалыми партизанами!
     - Хм, - ответил дед Коцуба, - название, ниче, такое может быть, конечно! Это очень остроумная шутка, одна из самых остроумных шуток во всей моей жизни! Представляете, мы – запоздалые партизаны!
     Несколько партизан, идущих по лесу, недалеко от деда Коцубы, засмеялись. А через минуту дружный взрыв смеха уже послышался со всех сторон.
     - Простите, вы не так все меня поняли, товарищи! – перекрикивая всех, Лера старалась, чем поближе подбежать к деду Коцубе. – Я вовсе не шучу, и совсем не то хотела сказать! Я вас назвала запоздалыми партизанами, просто, из-за того, что вы, действительно, запоздалые! Я впервые в жизни вижу таких, как вы, партизан, так как все другие партизанские отряды уже давным-давно выбрались из лесов! Нормальные партизаны выходили на волю тогда, как только война закончилась!
     - Надо же! – удивился дед Коцуба. – А я-то, детка, впервые слышу такое слово! Тем более, оно, вполне к нам подходит, если задумал так нас назвать первый честный человек, с которым мы впервые встретились в этом лесу за последние шестьдесят пять лет! Разве, не так, товарищи?
     - Очень остроумная шутка, сказанная первым честным человеком! – послышались разные возгласы со всех сторон. – Мы единственные в мире запоздалые партизаны! Нас никто ещё так не называл! А это, всего лишь, из-за того, что впервые в жизни увидела настоящих партизан! Ради такого случая мы сами можем так назваться!
     - Эх, зря вы и ваши товарищи, гордитесь таким названием, - сказала Лера в глаза, шагающему рядом с ней, деду Коцубе, - если вы, на самом деле, решите в скором времени покинуть этот лес и поселиться на другом мире! Так вам будет лучше для жизни, хоть и мало лет всем вам, уже, прожить осталось! Вы сделали очень глупо, что такую прекрасную жизнь потратили! Да, вы могли бы ещё все, хотя бы, в пятидесятых годах сбежать из этого леса, и никто не подозревал бы уже вас, что вы – дезертиры! В те года жизнь налаживалась, и жить можно было гораздо лучше и богаче, чем в года перед войной!
     - Не знаю, детка, не знаю, права ты, или нет! – сказал дед Коцуба. – Хотя, насколько я помню, вот, мне в моём детстве, действительно, жилось лучше и богаче, чем как в годы перед Великой Отечественной Войной! Времена, конечно, настолько ужасными были, что после таких времён всем нам нисколечко лес не хотелось покидать! Это всё началось ещё с того ужасного Голодомора, когда люди были людоедами, и, убивая других людей, ели их мясо! Тут же и все мои молодые годы закончились на этом, самом ужасном геноциде за последние столетия во всей давней России! А потом ещё, на тебе, и эта гадина Сталин навязалась со своим террором! А потом ещё и эти, как их там называют, наверно, Молотов и Риббентроп подписали этому Гитлеру указ, чтобы тот, даже не объявляя об войне, стал нападать на Советский Союз! То, как же мы могли поверить в то, что такая разруха, когда-нибудь, наладиться?!

               9
     Не знала Лера, что ей нового ещё сказать недоверчивым партизанам, чтобы убедить их в правоте своих слов! Лера с партизанами, всё ещё, шли по лесу, постепенно приближаясь к партизанскому лагерю, который скрывался уже за несколькими десятками рядов деревьев.
     Вдруг, где-то неподалёку в лесу послышался волчий вой и стук дятла. Дневное время уже начинало постепенно приближаться к сумеркам. Но, было ещё жарко, и Лере очень хотелось пить. Она, не взирая даже на то, в какой компании она находится, смело вытащила из-за пазухи большую бутылку любимой американской кока-колы. Она открутила бутылку и, подставив её к губам, сделала несколько больших и сладких глотков, какие утолили ей немного жажды.
     Невиданное зрелище сильно насторожило стариков. Все тридцать партизан, завидев у Леры в руках необычную бутылку с необычной чёрной водой, обомлели от дива, и остановились, пристально поедая взглядом Леру, которая шла потихоньку по леску, и в то же время пила кока-колу с горла бутылки. Вслед за всеми, остановилась и Лера.
     Она, осушив бутылку кока-колы до середины, напилась, и, глядя на всех, обомлевших от дива, партизан, стала быстро закручивать крышечкой бутылку, уже пустую наполовину. Поразившиеся старики несколько минут перешёптывались между собой, не сводя глаз с Лериной бутылки кока-колы, и поглядывая на неё с великой осторожностью, как будто бы это была бомба, а вовсе не кока-кола.
     - Смотрите, что она пьёт! – чуть ли, не дрожа от страха, сказал тихим голосом дед с огромной лысиной на голове, обращаясь к нескольким, рядом стоящим, товарищам. – Наверно, это точно смола! Вы видите, какая она чёрная?
     - Смола?! – удивился сероглазый старик с лицом, обсыпанным в шрамах. – Если смола, то эта девушка, видать, настоящая приезжая из Японии, как я сам о ней раньше и подумал! Я слышал, что и тараканов в Японии кушают, когда ещё не было Великой Отечественной Войны! То, возможно, что и смолу начали теперь там тоже пить за последние шестьдесят зим! И чем же не японка эта девушка, если у неё чёрные волосы по грудь, чёрные глаза и такое светлое лицо?! А ещё и такая оголенная!
     - Насчёт смолы, то эта смола какая-то слишком жидкая! – сказал своё мнение высокий старик в зелёной дырявой шляпе. – Скорее всего, это кофе!
     - А я думаю, что это, просто, обыкновенное чёрное молоко! – сказал старик с густо заросшей головой.
     - Чёрного молока не существует! – ответил на это дед Федот с длинной белой бородой. – Это уж, явно, ни что иное, чем как горячий шоколад! Я в своей молодости летал в Америку и сам такое пил!
     - Что за горячий шоколад у тебя такой? – поинтересовался у Леры дед Коцуба. – Дай-ка нам его попробовать!
     - Что вы?! – удивилась Лера, протягивая деду Коцубе в руки бутылку кока-колы. – Это обыкновенная кока-кола, которую каждый последний дурак у нас знает! У нас эта кока-кола такая популярная, что продаётся почти в каждом магазине!
     - Вы слышали? – немного посмеиваясь, сказал всем дед Федот. – А я вам что говорил? Вон, в Индонезии есть такое растение – кока-кока! А из кока-коки и добывают шоколад!
     - Слышь, девушка, - спросил Леру сероглазый старик. – Ты, это, случайно, не из Японии к нам сюда прилетела?
     - Да, какая ещё Япония вам снится?! – вздохнула Лера. – В который раз я вам уже говорю, что со Львова я, со Львова! И по речи, разве, нельзя догадаться, что я русскоязычная львовянка, и говорю на чистом русском языке!
     - Надо же! – сказал дед Федот, как показалось Лере, немного дерзким голосом. – Да, ты же умница, детка! Чего не гордишься?! Да, это же такой почёт, что так хорошо изучила русский язык, что умеешь говорить без акцента!
     - Полный бред! – обиделась Лера и отвернулась.
     - Скажи нам, только, детка, мы не отравимся, случайно, шоколадом твоим? – спросил Леру дед Коцуба, осторожно рассматривая бутылку, и думая, откручивать на ней крышку или нет.
     - Никакой это не шоколад! – сказала Лера. – Это – обыкновенная сладкая водичка, покрашенная в чёрный цвет, и вовсе никакая не отрава для вас!
     - Так, зачем же у тебя такая странная вода? – усмехнулся дед Коцуба. – Уж, не фашистов ли травить?!
     - Пейте смело и не выдумывайте! – сказала Лера. – Ничего с вами от этой воды не случится плохого! Вы же сами видели, сколько я воды отпила! Пейте смело, пожалуйста! В жару без воды трудно, жажда донимает, и я знаю, что всем пить охота!
     - Что ж, спасибо, коли ты нас не обманываешь! – сказал дед Коцуба и надпил из бутылки несколько маленьких глотков кока-колы. – М-да, действительно, какого-то холодного типа этот твой горячий шоколад! Так что, это всё никакой не шоколад! А зато, как освежает приятно! Это гораздо лучше той воды с болота, которую мы кипятим на костре!
     Попробовав немного кока-колы, дед Коцуба дал её попробовать своему сыну Степану Корицыну. Степан, посмаковав маленький глоточек необычной воды, сказал:
     - Ну и ну! А я-то, очень много видел таких самых бутылок на другом мире, если память мою не отшибло за последнее время! На другом мире я видел всякого так много, что и сам не знал, что брать, а что не брать себе, выбирать приходилось!
     - Только, пожалуйста, вы больше ничего чужого не воруйте! – посоветовала Лера дяде Степану. – Ведь, если вы ещё раз совершите где-нибудь воровство, то знайте, что таких милиционеров приедет к вам уже в десять раз больше, чем было тогда!
     - Уж не скажешь ли ты, что все милиционеры такие святые, что помнят каждого на память, кто, когда, чего и сколько воровал сто лет назад! – ехидно проворчал Степан. – Да, уж ладно, не буду я больше ничего воровать! Очень мне нужно!
     - Вот и правильно! – сказала Лера.
     Споря с Лерой, Степан даже и не заметил того, как к нему подкрался бородатый дед Федот и выхватил у него из рук бутылку кока-колы.
     - Нифига себе! – громко прошептал Федот, облизавшись несколькими каплями кока-колы. – Чего я только не пил и не ел в Америке в своей молодости, но такого чуда я ещё никогда не знал!
     И, в то же мгновение из рук деда Федота бутылку отобрал другой дед, который имел длинные седые волосы, мешающиеся у него перед глазами, и которого звали Иннокентием. Дед Иннокентий, посмаковав во рту несколько капель воды, пришёл к такому выводу:
     - А вот мне кажется, как бывшему учёному врачу-терапевту, что эта жидкость не очень полезна! Стоило мне только облизнуться двумя каплями этой жидкости, то я почувствовал сразу, что у меня зубы во рту стали слипаться один к другому, да и в горле немного запекло!
     - Значит, вам эта странная жидкость не полезна! – сказал дед в зелёной шляпе, и тоже выхватил из рук бутылку. – Значит, она не полезна каждому, у кого больные зубы!
     Однако, и старик в зелёной шляпе, попробовав маленький глоточек кока-колы, тоже сказал, что эта странная жидкость тоже липнет к его зубам. Такой же интерес напал и на всех остальных стариков. Стоило только одному попробовать несколько капель чёрной воды, как у него сразу же выхватывал из рук бутылку другой старик, от другого – третий, от третьего – четвёртый, и так дальше, пока все не испробовали по нескольким каплям, сколько и успевали выпить за такое короткое время. Почти каждый, кто успевал пробовать кока-колу, говорил, что она ему не очень нравится, и он её больше пить не будет. Хотя, через минуту снова каждому захотелось второй раз попробовать кока-колу, и каждый снова старался отобрать заветную бутылку у других, как будто бы это была вовсе не бутылка, а как овальный мяч для игры в регби. Кока-кола несколько раз попадалась в руки даже деду с заросшей головой Иннокентию, у которого были нездоровые от старости зубы.

               10
     Таким образом, тридцать партизан, «подравшись» между собой из-за бутылки кока-колы, даже и не заметили того, как привели пятнадцатилетнюю девочку Леру в свой старый-престарый партизанский лагерь среди густого леса. Лера увидела, что лагерь запоздалых партизан Севастополя был весьма необычным, а если правильно сказать, то и вообще ни на какой лагерь не похож. Лера с удивлением смотрела по сторонам, как только переступила через поваленные, вытесанные из дубовых прутьев, условные ворота партизанского лагеря. Они лежали, как граница лагеря, вдоль, на самой сырой земле. И они, конечно, вовсе, ни на какие ворота, и ни на какой забор не были похожи. На одном дубе, который рос перед самим условным входом в партизанский лагерь, был повешен, старый-престарый, красный флаг с изображением серпа и молота, как герб Советского Союза. А сверху, на красном флаге, было так же наклеено и маленькое дырявое полотно с изображением герба Севастополя. На том самом дубе, так же, была написана мелом надпись: «Гитлер капут!» А сама территория необычного партизанского лагеря отличалась от обыкновенного леса тем, что в лагере все деревья были поваленные, прямо, можно сказать, чуть ли не лежали на земле. А в кое-каких местах и вообще стволы деревьев лежали один на другом, а ещё даже, может быть, и на третьем дереве.
     Лагерь запоздалых партизан был огромным, как на первый взгляд. Так что, все поваленные деревья в лагере с первого раза пересчитать было не так-то уж и просто. Под несколькими десятками поваленных деревьев, росших в самом центре лагеря, прямо на самой сырой земле, лежали всякие старые, дырявые матрацы и покрывала, где, собственно говоря, и ночевали партизаны.
     - Мы уже дома! – сказал Лере дед Коцуба. – Вот, сейчас мы присядем, поближе познакомимся с тобой, а ты нам расскажешь, как ты ехала в одном поезде с фашистами сюда, в Крым! Нам так интересно это узнать! А как расскажешь ты нам свою историю, то мы тебе потом, уж как-нибудь, постараемся помочь!
     - Это чем же вы мне поможете?! – удивилась Лера. – Боюсь, что, скорее всего, вы ничем не сможете мне помочь, и я в этом уверенна!
     - Погоди, ты нас ещё ничуть не знаешь! – уверил Леру Степан Корицын. – Тем более, у меня в голове, кажись, начинает созревать замечательный план!
     Лера молчала, так как не знала она, что ей на это ответить. Спустя несколько минут дед Коцуба уселся на поваленной берёзе, росшей перед маленьким костерком, где партизаны жарили дичь и кипятили в большом чёрном котле болотную воду. Рядом с Коцубой уселась на берёзу Лера. Все остальные уселись на землю, вокруг костра, перед своим вожатым стариком и перед незваной гостьей Лерой.
     - А как тебя звать, милая девушка? – поинтересовался у Леры старик с глубоким шрамом на щеке.
     - Я – Лера Чайкина, - ответила девочка, - а почему ж вы раньше со мной не знакомились? Мы ж, ведь, уже долгое время общаемся друг с другом!
     - Понимаешь, мы, просто, разучились знакомиться! – сказал Лере тот же старик. – Ведь, ты знаешь, что все эти годы, которые мы прожили в лесу, мы не знакомились не с одним живым существом!
     - Ага, теперь ясно! – сказала Лера.
     - Ты Лера Чайкина?! – удивлённо сдвинул брови дед Коцуба. – Чудесное имя и чудесная фамилия у тебя, детка! Мне очень нравится твоё имя, ведь оно мне напоминает цветную и богатую жизнь, полную всяких цветных приключений, и ассоциируем меня с чем-то необычным! Родись у меня первая дочка, я бы точно назвал её Лерой! Ведь, если ты Лера, то в твоей жизни обязательно случится такое, что сейчас для тебя кажется невероятным!
     - А кто ж вам такое сказал, - удивилась Лера, - будто моё имя настолько счастливое?
     - Я, Лера, сам так думаю! – сказал дед Коцуба. – Я верю в это!
     - Такое имя, явно, не японское! – сказал старик с лицом, обсыпанным в шрамах. – Лера – это обыкновенное, чистое русское имя!
     - А теперь пусть Лера познакомится со всеми нами! – объявил бородатый дед. – Будем знакомы, меня зовут Федот! Ни у кого нет такой бороды, чтобы была длиннее, чем моя! Запомнила?
     - Да, - коротко ответила Лера.
     - А меня звать Иннокентий, - глянул на Леру старик с заросшей головой.
     - А меня ты, Лера, надеюсь, знаешь! – обратился к ней самый молодой из стариков. – Я Степан.
     - Я – Юра, - сказал голубоглазый старик с лицом в шрамах.
     - А я – Андрей, будем знакомы! – представился Лере старик с огромной лысиной на голове.
     - А вот я – Роман, - сказал сероглазый дядя с глубоким шрамом на правой щеке.
     - Яков, - вымолвил, всего лишь, одно слово самый толстый из стариков.
     - А я – дед Борис, - сказал высокий старик в зелёной дырявой шляпе.
     - Очень приятно! – церемонно произнесла Лера, познакомившись со всеми тридцатью партизанами, не зависимо даже от того, что большинство имён с первого раза она, конечно, не запомнила.
     Представляясь перед Лерой, кого как зовут, партизаны, сидя на земле вокруг костра, приступали к ужину, начинали объедать жареное мясо, подстреленного на утренней охоте, волка, запивая его болотной кипячёной водой да кока-колой.

               11
     - Расскажи теперь нам, Лера, - спросил её дед Коцуба, - как ты ехала в поезде с четырьмя фашистами и как они туда попали?
     - Фашисты в наш вагон попали не специально, - начала рассказывать Лера, - а самым случайным образом! Им билет такой попался! Таких опасных фашистов, как они, я ещё не видела никогда в своей жизни! Хотя, в моей жизни много ходило слухов по телевидению и по радио про ещё опаснейших фашистов, чем как те, с которыми мы ехали в поезде! Таких опасных людей становится в наше время всё больше и больше! Ужас ужасом, но есть в мире и добрые люди – милиционеры, которые очень удачно умеют бороться со всеми фашистами! Это только нам на голову свалились такие неуловимые фашисты, которые, обокрав нас в поезде дважды, сбежали из него ночью! Эти фашисты имеют здесь, в Крыму, ещё целые сотни таких же, как они, родственников! Но, на горе, в Крыму мы с родителями снова встретились случайно с теми фашистами из поезда! Да ещё, кроме того, и с самыми отвратительными типами из их родственников! А потом выпало нам, на нашу судьбу, ещё одно, самое ужасное из наших несчастий, о котором я вам сейчас всё расскажу! Но, в то же время эти фашисты нам попались и очень удачными! Среди них есть такой добрый человек, который меня сумел спасти от смерти, и благодаря которому я сюда к вам и попала! Но, он не по своей воле фашист, а его сама жизнь заставила им быть! Я вам это сейчас объясню!
     Три битых часа старалась Лера ознакомить партизан со всеми своими крымскими приключениями и навести их на путь истины. Многое не понимали партизаны о современной жизни на «другом мире», и Лере приходилось очень долго им, одно и то же, пережёвывать, чтобы довести их до ума. За битых три часа в лесу так потемнеть успело, что партизанам пришлось ещё ближе подсесть к светящемуся костерку, чтобы можно было разглядеть лица друг друга.
     - Вот в чём беда! – говорила Лера. – Вы даже не представляете, насколько сильно я боюсь за своих родителей, которые, если не померли, то до сих пор томятся в фашистском концлагере! Клянусь, я могу отказаться от всех поездок на море во всей моей жизни, лишь бы нашёлся мне один такой добрый, отважный и мужественный человек, который бы, рискуя своей жизнью, забрал бы моих маму с папой из того проклятого фашистского плена! За такой опасный подвиг я готова отдать всё на свете!
     - Мне очень жаль тебя, бедная крошка, что тебя так ужасно мучают мысли о несчастных твоих маме с папой, живы они, или мёртвы! – высказал своё сочувствие старик с глубоким шрамом на щеке, которого звали Романом. – Я бы так хотел тебе помочь, лишь бы только мог это сделать, эх!
     - Ты, детка, в помощи нуждаешься, переживая о своих родителях?! – засияли от радости глаза у Степана Корицына. – Так нет проблем, Лера! Послушай, у меня в голове зародился замечательный план! Лера, ты счастлива! Ты уже нашла отважного и мужественного героя, который готов пойти на другой мир, чтобы спасти твоих родителей! Это и есть, именно, я!
     - Неужели, вы?! – удивилась Лера. – Что вы не говорите?! Да, тех фашистов не под силу и самым опытным милиционерам побороть, а тут собрался делать геройский поступок какой-то дикий человек из леса!
     - Я человек, хоть и дикий, - уверенно сказал Степан, - но твоих родителей таки постараюсь выручить из беды! Может, Лера, ты имеешь при себе какие-то улики? Улики – это единственное, чего мне не хватает для моего отважного дела!
     - У меня есть улики, - сказала Лера, - сейчас я вам их покажу, смотрите!
     И Лера достала из кармашка своих шортиков десять, дарёных Антоном, фотографий, после чего подошла к Степану, как можно ближе, и ткнула фотографии перед его носом. Несколько других партизан подбежали к Степану и спрятались за его спиной, а как только взглянули на первую попавшуюся фотографию, на которой были братья Димка и Антон Шапкины, то аж глаза вытаращили от удивления, рассматривая фотографии, как бараны новые ворота.
     - Что с вами?! – с опаской глянула Лера на партизан.
     - Какие-то странные фотографии у тебя, детка! – сказал дед Борис. – Как только глянешь на них, то такое кажется, будто лица на этих фотографиях какие-то живые!
     - А что, вы, разве, ни одной фотографии не видели в своей жизни, перед тем, как поселились в лесу?! – удивилась Лера.
     - Видеть-то видели мы много фотографий, - сказал самый худой из стариков, - но, как бы сказать, они выглядели немного не так, как твои!
     - Эх, вы! – вздохнула Лера. – Это – самые обыкновенные фотографии, только цветные, а не такие чёрно-белые, которые только и можно было в ваше время увидеть! За шестьдесят лет мир так изменился, что уже и цветные фотографии тоже стали выпускать!
     - М-да, отличные у тебя цветные фотографии! – сказал дед Андрей. – Что это за два типа таких? Фашисты, не так ли?
     - Один из них – фашист! – сказала Лера, ткнув пальчиком на образ Димки. – А другой – золотой, добросердечный человек, который сумел спасти мою жизнь, которая была у меня на волоске! Это и есть Антон Шапкин! Про Антона можно было что угодно подумать, через то, что он ведёт компанию с фашистами, но Антон не такой! Он мой друг, которого нам обязательно надо выручать из беды! Я поняла, что Антон добрый, после того, как он меня спас в последний раз!
     - Ясно! – буркнул толстяк Яша. – Ну, а кто у тебя на других фотографиях?
     - А на других – все подряд фашисты! – сказала Лера, тыкая пальчиками на бандитов Костю, Витьку, Ваську, на дядю Шота и на двух сестёр Надю и Веру.
     А когда дошла очередь, то показала она и те фотографии, на которых были сфотографированы её родители:
     - А вот это и есть мои родители, которые, если не померли ещё, то до сих пор томятся в том противном фашистском концлагере!
     Впоследствии очередь дошла и до фотографии с изображением Воронцовского дворца. Лишь только увидел эту фотографию Степан Корицын, то у него аж глаза кругом забегали от удивления:
     - Лера, да ты на самом деле с того самого мира, где я и был сам! Я это здание видел своими собственными глазами!
     - Это – Воронцовский дворец, - сказала Лера. – Выходит, что, когда вы попали на другой мир, то вы попали, на самом деле, в Алупку!
     Так очередь дошла и до самой последней, десятой фотографии, с изображением лесного дерева, на коре которого была нарисована мелом кошачья лапа из трёх круглых пальцев.
     - А это что такое? – спросил Степан.
     - А это – условная лесная дорога к самому фашистскому концлагерю! – пояснила Лера. – Это на деревьях такие секретные значки наших фашистов, к которым мы и попались!
     - Ну, а как добраться до таких значков? – поинтересовался Степан.
     - Не так уже и трудно! – сказала Лера. – Вот, вы выходите из леса на другой мир! Поняли? И вот, вы переходите дорогу, по которой ездят машины и автобусы, ищите на противоположной стороне дороги остановку, да такую, чтобы вы стояли на ней, отвернувшись от моря, и передом к горе Ай-Петри. И вот, ждите на остановке автобус. Дождались автобуса – влезаете в него, платите обязательно деньги за проезд и просите шофёра, чтобы он вас довёз до Бахчисарайского шоссе. Вылезаете из автобуса в нужном месте, переходите дорогу и идите в лес. А если вы будете внимательны, то обязательно увидите на одном дереве следы кошачьей лапы! Хотя, вы это делать не будете! За вас это сделает милиция!
     - Ладно, пусть это будет милиция! – сказал Степан. – Ну, а дорогу к милиции ты, хоть, знаешь?
     - Туда дорогу знает одна женщина из Алупки! – сказала Лера. – И я знаю, кто!
     - Так кто же она такая? – допрашивал Леру Степан. – Ты не имеешь фотографии той женщины, которая знает дорогу к милиции! Мы не можем её знать, если у тебя нет её фотографии!
     - Это ничего, - сказала Лера, - зато, я имею её фотографию на своей мобилке! Сейчас я вам всем её покажу! Смотрите!
     Лера достала из кармашка своих шортиков мамин мобильный телефон, включила его, и нашла в нём картинку, на которой было сфотографировано лицо продавщицы лечебного зелёного чая. Показывая дисплей телефона Степану и другим партизанам, она сказала:
     - Это и есть та добрая тётя, которая дала мне лопату и деньги на подъёмник! Видите её? Это именно на неё напали фашисты и покалечили её с ног до головы! Бедная женщина! Теперь она на костылях ходит!

               12
     Но партизаны на бедную добрую тётю не обратили никакого внимания. Лишь только, увидев в Лериных руках мобильный телефон, они взвизгнули от ужаса и испуганно стали глядеть пристальным взглядом на мобилку, отклоняя от неё свои головы и готовясь встать на ноги, да куда-то, как можно дальше от Леры, убежать. Как будто бы она держала в руках мину, а вовсе никакой не мобильный телефон.
     - Детка, будь добра, поклянись нам, ты не ведьма?! – пролепетал испуганным голосом дед Иннокентий.
     - Я вас не понимаю, граждане, что с вами?! – сказала Лера серьёзно. – Откуда вы взяли, что я ведьма?! Да, и причём здесь ведьма?!
     - Ладно, пусть будет, что ты не ведьма! – сказал дед Борис. – Но, что же у тебя в руках?!
     - Будто не видите! – сказала Лера. – Обыкновенный мобильный телефон, выпущенный пять лет назад! Классная штука! Такие телефоны изобрели для того, чтобы можно было в каком угодно месте с другими людьми разговаривать, хоть дома, хоть на улице, хоть в транспорте, да хоть где угодно, где тебе понадобится! Шло время, и таких мобилок становилось всё больше и больше, придумывали новые модели и так же новые прибомбасы! Теперь есть в некоторых мобилках и радио, и электронные игры, и камера, и видеокамера, и будильник, и секундомер, и диктофон, и календарь, а в Японии уже даже и запах изобрели! Теперь даже и ходят по миру такие шутки, что изобретут мобилки и со стиральной машиной, и с холодильником! Но такого, конечно, не будет, так как такого и не может быть! А теперь в нашем свете редкий человек не имеет такой мобилки!
     - Надо же! – засмеялся дед Коцуба. – Классная, конечно, штука эта твоя мобилка! Но, как же по ней разговаривать?! Ведь, у твоей мобилки нет антенны!
     - А сейчас и не надо никаких антенн! – сказала Лера. – Наука придумала способ общаться по беспроводному телефону без антенны! Сейчас вы сами это поймёте! Вот, я набираю случайный номер, и вы по нему позвоните и скажите: «Алло!» Говорите это до тех пор, пока в мобилке не отозвётся другой голос. А как только вы услышите голос, то скажите: «Здравствуйте, как ваши дела?» Понятно?
     Лера так и сделала. Она, набрав на мобильном телефоне свои выдуманные цифры, подсунула мобилку в руки деду Коцубе, и попросила, чтобы он приложил телефон к уху. Дед Коцуба, лишь только подставив мобилку к уху, стал бормотать:
     - Алло! Алло! Алло! Алло! Алло! Алло! Ай! Здравствуйте, а как эти ваши там дела, понятно?
     Дождавшись от деда Коцубы такой фразы, Лера моментально выхватила из его руки мобилку, и, извинившись в телефон, отключила его.
     - Детка, да ты точно ведьма! – подняв от страха брови, с опаской глянул на Леру дед Коцуба.
     - Да, успокойтесь вы! – сказала Лера. – Чего вы все от этой мобилки шарахаетесь, точно как от какого-то монстра?! Это же такой самый телефон, который и у вас уже был перед войной, просто, современного вида! Много чего придумала наука! Уже, вот, даже и компьютеры появились!
     - А что же это такое – компьютеры? – заинтересовался дед Роман.
     - Ну, как бы это вам объяснить, - призадумалась Лера, - это что-то вроде телевизора, под которым ещё лежит клавиатура и мышка.
     - Какая такая мышка? – спросил толстый Яков.
     - То есть, нет никакой мышки, - поправилась Лера, - это, просто, обыкновенный телевизор с клавиатурой.
     Степан Корицын попросил Леру, чтобы она и ему тоже дала в руках подержать мобильный телефон. Степан долго разглядывал мобилку со всех сторон, аж до тех пор, пока его хитрый взгляд не впился в дисплей, на котором была сфотографирована продавщица зелёного чая.
     - Знаете, где можно увидеть эту тётю? – сказала Лера. – Её можно увидеть в одном лотке в Алупке, где она и продаёт лечебный чай. Лоток этот находится прямо на самом спуске на пляж. А чтобы дойти до этого спуска, надо идти к морю, прямиком от самого центрального входа в Воронцовский дворец. Эту тётю я успела вовремя сфоткать на свою мобилку, уже тогда, когда я с ней прощалась. Но вы, дядя Стёпа, не волнуйтесь за это, что не найдёте, вдруг, эту тётю! Вы возьмите меня с собой, выведите меня из этого леса, и я сама вам покажу дорогу, и буду вам очень благодарна за вашу услугу!
     - Нет, Лера! – сказал тогда Степан. – Может, уж лучше, в лесу пока побудь! А, вот, когда я вернусь с разведки, тогда и тебя из леса заберу! Ты же сама знаешь прекрасно, что мужчина – защитник женщины, и он всегда должен бороться за жизнь женщины, рискуя и жертвуя своей собственной жизнью! А, вдруг, тебя на другом мире точно застрелит какой-то фашист?! Тебе это надо?! А здесь ты в надёжных руках! У нас тебя никакой фашист не застрелит!
     - Нетушки! – воскликнула Лера. – Завтра я не хочу в этом лесу оставаться! Завтра я хочу видеть своих родителей! Не могу я больше переживать за них, и думать, что там с ними творится! Во что бы то ни стало, я уже завтра хочу вбираться из этого леса! Со мной там ничего не случится! Я тот мир знаю в миллион раз лучше, чем знаете его вы!
     - Ладно, я ещё над этим подумаю до утра! – смягчился Степан. – Только, покажи нам, Лера, секрет твоей мобилки! Как она может людей фотографировать?
     - Очень просто! – сказала Лера. – Вот, сейчас я вам это покажу, смотрите!
     Лера выхватила из рук Степана мобильный телефон и моментально сфотографировала Степанову голову, незаметно нажав пальчиком на одну кнопочку.
     Но, такого «фокуса» никто не заметил из всех тридцати присутствующих партизан. После своего незаметного «фокуса» Лера показала Степану дисплей мобильного телефона.
     - Странно, что же это за удивительное колдовство такое?! – ахнул Степан. – Объясни мне, Лера, как так может быть, чтобы я сидел тут, и одновременно находился в твоей мобилке таким неживым микробическим человеком?!
     - Никакого колдовства здесь нет! – объяснила Лера. – Обыкновенная фотография! Что, разве, никто из вас ни разу в жизни не видел обыкновенного фотоаппарата?
     - Я видел в американских магазинах, - сказал дед Федот, - но эти вещи такие дорогие, что может позволить себе их купить не каждый богач!
     - Ну, это было уже в далёких старых временах! – сказала Лера. – А вот сейчас имеет, почти, каждая семья у нас такие фотоаппараты!
     Объяснив это, Лера дала Степану мобильный телефон. Степан, пересмотрев ещё разок десяток фотографий, спрятал их, вместе с мобильным телефоном, в карман своих брюк.
     Некоторые партизаны, сидя неподалёку от костра, уже доедали последнюю порцию волчатины, запивая её последними каплями кока-колы. Несколько минут Лера молчала, глядя по сторонам. Хотя, итак глядеть уже было, почти, не на что, так как наступила тёмная ночь.

               13
     Первым молчание прервал дед Коцуба. Он, доставая что-то рукой из-под матраца, сказал Лере:
     - Всё-таки, Лера, как бы я не глянул на тебя со стороны, ты как-то не очень прилично выглядишь в своей набедренной повязке из ковбойских штанов, которую ты, почему-то, называешь шортами! Тебя надо одеть как-то приличнее! Смотри, что я для тебя имею! Это тоже мой сын принёс из другого мира!
     И дед Коцуба достал из-под матраца обыкновенные капроновые колготки. Лера взяла капроны, глянула на них, и, пощупав пальчиками, обнаружила на них две огромные дырки, и сказала:
     - Да, нафига мне эти капроны сдались, чтобы я в них воняла?! Зачем мне летом капроновые колготки?! Кто я такая, премьер-министр в Верховной Раде Юлия Тимошенко, что ли?! Я обыкновенная пятнадцатилетняя девочка! А такие колготки я могу одеть, разве что, холодной осенью или зимой, если мне, вдруг, захочется показать свои классные ножки и походить в мини-юбке!
     - Странная у вас какая-то мода на другом мире! – удивлённо сказал дед Коцуба. – А тебе, разве, не холодно зимой в таких колготках?
     - Чуть-чуть, - сказала Лера, - но я на это внимания не обращаю! Ведь, мне главное – получить удовольствие от того, что все будут засматриваться на мои голые ножки, и привораживать всех подряд, чтобы некоторые девчонки, которые имеют более заботливых родителей, аж лопались от зависти! А мои родители добрые, и в меру заботливые, всегда позволяют мне одеваться так, как мне нравится! Захочу я – могу джинсы одеть в тридцатиградусную жару, захочу – могу в прохладную погоду вообще в шортиках или в мини-юбке походить! А летом без каких-либо ограничений! Мои родители, когда прохладно, надевают на меня курточку, а за мои ножки ни капельки не переживают! Спросят один-единственный раз, холодно мне или нет, а потом ничего не говорят!
     - Ничего себе, какая ты крутая девчонка! – выпучил на Леру толстяк Яков свои огромные круглые глаза. – Да, рядом с тобой, Лера, все подряд в обморок попадают!
     - А вот зимой – вообще, - хвастливо сказала Лера, - стою на остановке, собираюсь ехать, например, на новогодние танцы или на другие большие праздники! Ветер дует, снег валит, а я сама в зимней куртке, на голове капюшон, в перчатках, в меховых туфлях, а на ногах – тоненькие колготки! А мини-юбка, не больше, чем на два сантиметра выглядывает из-под пуховика! Пожилые люди, конечно, на меня смотрят, как на полную дуру. Но, зато потом как мне приятно, когда на танцах парни, танцуя со мной, обхватывают руками мою попу! Хотя, что тут такого! Теперь многие девчонки в наше время зимой так ходят! Вот, даже мама моя, и та зимой на работу в капронах ходит! Правда, что юбки она носит по колено, а не такие, в каких я хожу.
     Так же, как и Яков, на Леру выпучили глаза и все остальные партизаны. Крутая девчонка была до края удивлена тем обстоятельством, что своей внешностью приворожила даже обыкновенных, одичавших жителей леса!
     - Да, я сильно крутая девчонка! – подтвердила Лера. – Я больше всех других девочек нравлюсь, почти всем своим друзьям и одноклассникам! Джинсовые шортики, футболка до пупка и солнцезащитные чёрные очки – это мой стиль!
     Дед Коцуба, забрав у Леры капроновые колготки, спрятал их обратно под матрац, на то же место, где они лежали и раньше. А потом, засмотревшись ещё разок, как можно внимательнее, на Лерины ножки, сказал другое:
     - Всё-таки, крутая девчонка, мне что-то кажется, что неудобно по лесу ходить во вьетнамских досках, на которых ты ходишь! Разве, не так?
     - Конечно, неприятно, когда трава щекочет по пальцам! – призналась Лера. – Да, ещё, как по грязи иду, то и вообще боюсь вымазать ноги и потерять свои шлёпанцы! Однако же, не во что переобуться!
     - А я для тебя имею, кое-что, самое подходящее! – хвастливо сказал дед Коцуба, и на этот раз достал из-под матраца два длинных чёрных зимних сапога. – Смотри, Лера!
     - Сапоги?! – удивилась Лера. – Ну, а больше у вас ничего нет? Ну, типа такого, как кеды или кроссовки?
     - Типа такого у нас ничего другого нет! – сказал дед Коцуба. – Мы были солдатами, вот и воспитывались только на сапогах!
     - Ну, что ж, спасибо и за это! – вежливо сказала Лера и стала примерять сапоги. – О, ниче, такие сапожки! Они мне так классно идут!
     - Вот видишь, Лера, какие мы добрые! – сказал дед Коцуба. – Жить тебе с нами – одна потеха!
     Права была Лера, насчёт того, что классно ей идут сапожки. Она была всегда красавицей неописуемой, как бы она не одевалась, хоть со вкусом, а хоть и без! Тем более, она была немало удивлена тем, что дед Коцуба ей подарил, как на первый взгляд, новейшие чёрные кожаные сапоги длиной по колено, и, причём, без одной-единственной дырочки! Выглядела Лера – супер, когда вошла в новый образ перед нашими читателями! Редко где, на улице, в эти времена можно было бы увидеть летом, такую же, как и Лера, девочку, в сапогах по колено, и, в обтягивающих попку, миниатюрных джинсовых шортиках! Совсем же другое дело – зимой!

               14
     - Простите, а где здесь у вас можно справить удобства? – спросила всех Лера, растерянно поглядывая по сторонам. – Где здесь у вас туалет?
     - Мы шестьдесят лет ни от кого подобных вопросов не слышали! – засмеялся голубоглазый старик Юра. – Туалетов у нас здесь без числа много! Иди и справляй нужду, в какой хочешь!
     - Только, желательно, от нас, как можно подальше! – добавил дед со шрамом на щеке Роман.
     - Хорошо, - сказала Лера и пошла.
     Ей в сапогах по незнакомому лесу перебираться было гораздо комфортнее, чем в шлёпанцах. Она бы чувствовала себя, как фея в волшебной сказке, если бы не мучили её ужасные переживания за своих единственных родителей! Лера, забежавши за несколько десятков рядов поваленных деревьев, притаилась за одним деревом, чтобы справить свою нужду.
     Справив нужду, она поплелась медленными шагами назад. Но, в это же время по пути её ожидал ещё один удивительный сюрприз, который даже вызвал у неё немного подозрения. Лера увидела, идущих неподалёку медленными шагами, и о чём-то между собой тихонько разговаривающих, деда Коцубу и его сына Степана Корицына. Ей интересно стало подслушать, о чём они между собой тихонько говорили. Вот, она и навострила уши, притаившись под одним из поваленных деревьев.
     - Нам с тобой сегодня здорово повезло, сынок! – говорил дед Коцуба. – Это, просто, счастье, что эта странная девчонка надеется на нас, как на друзей! Эх, Стёпа, бедный у тебя я, твой отец, у которого уже десятки лет мучает головная боль! Руки, ноги у меня болят, что еле-еле копытами своими по земле перебираю, глаза с каждым днём слепнут, а недавно ещё и хребет заныл! А на что мне, столетнему старику, такая жизнь?! Несколько лет я хотел покончить с собой, но боялся этого делать! Зато, сегодня моё сердце почувствовало это радостное событие, что меня, вот-вот, уже не станет!
     - И у меня жизнь неприятная в эти последние несколько лет! – пожаловался Степан отцу на своё отвратительное настроение. – Всё только и делаю, что о тебе думаю! Может, всё-таки, не лишайся жизни, а ищи счастье там, где и я буду искать! Ведь, мне плохо будет, если тебя не будет, рядом со мной!
     - А ухаживать и заботиться обо мне, разве, тебе будет приятно?! – сказал дед Коцуба. – Знаешь такое, что ко всему приходит свой конец! Но я тебе истинно добра желаю! Сделаешь ты завтра на другом мире своё дело, и станешь таким богачом, так круто заживёшь, что и во сне не видел! Да, и никто тебя уже не узнает за такие годы, за это ты не бойся! Ментики застрелят двадцать восемь лохов – пусть и меня, вместе с ними, застреливают! Зачем им всем так жить?!
     - Вообще-то, чудесная идея, папик! – горячо промолвил Степан. – Но самое главное вам – не упустить нашу добычу! Ты всем так и передай!
     - Нет проблем, сынок! – сказал дед Коцуба.
     Коцуба и Степан, разговаривая между собой, шли медленными шагами, удаляясь от Леры всё дальше и дальше. А вскоре залезли в дебри, так далеко, что Лера не могла уже услышать ни единого их слова. А последнюю фразу, сказанную устами Степана Корицына, она слышала так слабо, что её казалось, будто собственные уши её обманывают. Лере захотелось вылезти из своей засады, и тихими, незаметными шагами, красться следом за Степаном и Коцубой.
     Но у неё такая идея не получилась. Случайно обернувшись, Степан заметил Леру, стоящую за несколькими рядами поваленных деревьев, и стал смотреть на неё пристальным взглядом. Пришлось Лере идти назад, чтобы не дать Коцубе и Степану повода понять, будто она их подслушивает.
     «Странно! – подумала Лера. – Что же за секретный план такой у этих типов?! Мне почему-то кажется, что они от меня что-то скрывают!»

               15
     Пройдя несколько шагов, Лера снова обернулась. На этот раз, она увидела, гуляющего в одиночку, и третьего типа. Лера не могла в ночной тьме разглядеть, кто он такой. Этот старик гулял один в великих своих задумках по лесным дебрям, чуть ли, не по самой окраине территории лагеря запоздалых партизан Севастополя. Прогуливаясь, старик медленным темпом приближался к деду Коцубе и к Степану, шатающимся по дебрям неподалёку. Старик прошёл мимо них, как будто бы их там и вообще не существовало, после чего, повернувшись налево, стал, ускоряя шаги, постепенно приближаться к Лере, которая, заметив его, остановилась. Вскоре старик приблизился к Лере так близко, чтобы она могла его узнать. Это был сероглазый Роман с глубоким шрамом на правой щеке. Роман, приблизившись к Лере, сказал ей:
     - Жаль мне тебя, девочка, очень жаль! И себя жаль, и товарищей своих тоже жаль! Но это ничего, нам надо ещё до завтра дожить, а там видно будет, что нам делать! Я что-то придумаю!
     Неожиданное сочувствие деда Романа так согрело Леру, что она ему, расчувствовавшись, так в ответ улыбнулась, как будто бы своему родному папе.
     - А уже поздно, детка, тебе спать пора! – сказал дед Роман. – Пойдём, поищу я тебе сейчас самое лучшее местечко под деревом! Ты, только, не забудь надеть тулуп, а то замёрзнешь ночью!
     Дед Роман, схватив Леру за руку, повёл её к костру, который горел в самом центре лагеря запоздалых партизан. Возле этого костра все партизаны уже готовились ко сну. Каждый выбрал себе самое удобное место для ночлега, кто под деревом, кто на дереве, а кто, просто, на сырой земле, возле костра. Дед Роман, как и говорил, устроил Леру ночевать под деревом, одев её для утепления в настоящий болгарский мужской тулуп, длиной по колено.
     - Спокойной ночи, Лера! – пожелал ей перед сном дед Роман.
     - И вам тоже спокойной ночи, дед Роман! – вежливо ответила Лера. – Приятных сновидений!
     Пожелав Лере спокойной ночи, Роман отправился спать, и вскоре скрылся из её глаз, обойдя костёр вокруг. Там, за костром, в ночной тьме, было так черно, что абсолютно ничего нельзя было разглядеть, кроме маленьких летящих светлячков. Рядом с Лерой устроились спать двое стариков. Сверху на дереве, под которым лежала Лера, устроился спать Юра. А Андрей лёг, прямо на траву, положив свою голову на матрац, лежавший на корне дубового ствола, в двух шагах от Леры.

               16
     На непривычном месте и в незнакомой компании Лера долго не могла заснуть. Она поворачивалась, то на левый бок, то на правый, но сон к ней так и не приходил. Лера полчаса обдумывала план над тем, как бы ей, как можно скорее уснуть.
     И, в конце концов, она пришла к одной-единственной идее, которую пробовала делать в поезде, который вёз её в Крым. Она понадеялась, что музыка и сейчас тоже её укачает ко сну. Она, достав из кармашка шортиков маленькое радио, запихала в ушки наушники, и в её голове, в тот же миг, полилась, в меру громкая, и приятно сладкая музыка. Лера уже так отвыкла от своей музыки, что ей казалось, будто последний раз слушала она её год назад. Снова в Лерину душу повеяла великая надежда на счастье и на невероятную удачу, словно ветерком, который веял на её голые ножки. Отвлёкшись музыкой, Лера забыла обо всём на свете. А даже, может быть, и о том, где она сейчас находится.
     Вдруг, кто-то дёрнул Леру шершавой рукой за плечо. От неожиданности Лера страшно перепугалась, вздрогнула, крикнула, и, раскрыв глазки, резким темпом огляделась по сторонам. Рядом с Лерой сидел лысый старик Андрей, поглядывая на неё растерянным, перепуганным взглядом. На небе, в ночной тьме, светился убывающий полумесяц. Время уже подходило к полуночи.
     - Простите, - поглядывая на Андрея и слегка заикаясь, промолвила Лера, - вам чего нужно?
     - Ничего мне, Лера, пока не нужно! – сказал Андрей. – Но, что за провода такие из ушей у тебя торчат?! Или ты, в самом деле, радистка или диверсантка, которая узнаёт секреты фашистов?!
     - Какая такая фашистка?! – удивилась Лера. – Какая я вам диверсантка?! Тоже мне, выдумали! Неужели, вы не видите, что я слушаю радио?!
     - Говорит Берлин? – поинтересовался Андрей. – Ну, и что, что там по радио передают?
     - Сто вёрст до небес, и всё лесом! – сказала Лера. – Я слушать вас даже не хочу, раз вы итак в этом ничего не понимаете! Отлипните от меня, и дайте, пожалуйста, спокойно музыку послушать! Простите, что я вам немного нагрубила!
     - Ну, что же ты так, детка?! – сказал Андрей. – Да, ты молодец, что имеешь такую секретную технику из проводов, которая позволяет тебе узнавать секреты фашистов! Ты, просто, умница! Такими, как ты, мы всегда гордились, и сами имели нечто подобное, как у тебя, полвека назад, и узнавали каждую полезную информацию, и всегда знали, бояться нам фашистов или нет!
     - Ничего подобного! – развела Лера руками. – Вот, нате, сами послушайте музыку, которую я слушаю!
     Лера, вынув из одного своего ушка наушник, попробовала его запихать в ухо старику Андрею. Но, только стоило глупому старику с непривычки услышать в наушнике, всего лишь, за одну секунду, громкую музыку, как он в тот же миг дико заорал, вскочил на ноги, и отскочил в сторону, да так резко, что в темноте, запнувшись ногой об корень дуба, упал на бок, больно стукнувшись головой об дуб.
     - Да осторожнее вы! – крикнула Лера. – Вы мне, чуть ли, затычку не порвали!
     Но, когда прошло уже несколько минут, Андрей начинал понемногу приходить в себя. Опомнившись, он встал на ноги, пощупал рукой голову, и стал медленными шагами приближаться к Лере. Он, присев рядом с Лерой, попробовал сам вынуть из её ушка наушник и запихать его в своё собственное ухо, но уже смело, ничего не боясь. Андрей вдумчиво послушал полминуты музыку и сказал:
     - Какая-то странная у тебя музыка! Скучная, нудная, очень громкая, и я даже слушать не хочу! Скорее всего, это не музыка, а какие-то межпланетные сигналы инопланетян!
     - Братец, мне кажется, я первым понял, в чём дело здесь! – в то же время донёсся сверху голос старика Юрия. – Вполне возможно, что эта девчонка сама инопланетянка, которая прилетела к нам сюда из космоса! Уж, если она, братец, нам такое говорит, что на другом мире уже появились такие вещи, как мобилки и компьютеры, то я допускаю, что, явно, появились уже и инопланетяне!
     - Инопланетяне-то точно появились, - уверенно сказал Андрей, - но я не думаю такого, что рядом с нами спит инопланетянка. Ведь, она же на человека похожа, а не на какого-нибудь другого существа! Скорее всего, она сама общается с инопланетянами!
     - Андрюша, это не обязательно так! – сказал Юра. – Я вот, даже до сих пор помню, что в детстве смотрел кино про инопланетян, которые умеют превращаться, в таких же, как мы, людей!
     - Вы, хоть, в своём уме?! – нахмурила брови Лера. – Причём здесь, до музыки, ваши инопланетяне и Берлин?! Обыкновенная музыка ялтинской радиостанции! Об этом каждый ребёнок знает! А инопланетяне, вовсе, не существуют, и в этом я вам даже могу поклясться! Это фантастика! Инопланетяне – это сказка!
     - Это сказка?! – сказал удивлённым голосом Андрей. – Ну, если сказка, то вполне возможно! Но, уж одна сказка в нашем мире таки точно существует!
     - Ну, и что же это за сказка такая? – насмешливо спросила Лера.
     - Если тебе это интересно, спроси об этом завтра нашего полковника Коцубу! – сказал дед Юрий. – Он тебе всё скажет, если не застрелится!
     - Очень мне нужно спрашивать о какой-то чепухе! – фыркнула Лера, глядя на Юру. – Вот, сами попробуйте моё радио послушать! Только, будьте очень осторожны, с дерева не свалитесь!
     Лера, встав на ноги, протянула один наушник в руки Юре. Старик Юра, повертев минутку в руке наушник, попробовал запихать его себе в ухо осторожным движением руки. Юра, полпесни прослушав, отдал наушник Лере обратно и сказал:
     - А я-то, глупенький мужик, лежу себе тут, и думаю, что же за такие чудные сигнализации пищат под корнём, внизу, под этим деревом! Так, это вот что, оказывается, такое! Очень чудно, детка, чудно! Слух-то у меня хороший, не пропал ещё! А вот Андрей давно уже глуховат!
     - А теперь поняли, в чём дело? – спросила Лера. – Вот это – обыкновенный радиоприёмник, разве что, только современного вида и с современной музыкой! А антенны здесь нет, антенна спрятана внутри, вот в этих самых проводах, которые называют наушниками!
     - Понятно, Лера! – сказал дед Юра. – Я тебе верю, но ещё послушай мой совет! Больше тебе никто из наших в эту твою штуку не поверит! Так что, помалкивай, начинай спать, и завтра никому не показывай это своё радио с наушниками! Убьют нас наши коллеги, если узнают, что мы не застреливаем инопланетян!
     - Хорошо! – спокойно ответила Лера, спрятала радио себе в кармашек шортиков, легла на матрац и погрузилась в сон.
     Решила Лера категорически себе запретить слушать своё радио в присутствии лесных жителей.

Продолжение следует...
http://www.proza.ru/2019/09/08/889