Хутор Чмели

ХУТОР ЧМЕЛИ

Мне повезло, что я пишу книгу не по заказу. Быть свободным и согласоваться со своей совестью, с одной стороны хорошо, а с другой - большая ответственность, т.к. читатель будет сам судить и рецензировать меня по своим меркам, а заглянуть в его сознание и узнать, что ему более необходимо по душе, возможности ни у одного писателя не имеется. Писатель, как и любой другой человек, имеет свои слабости и проблемы. И всё равно, когда он пишет о десятках человеческих судеб, ответственность увеличивается многократно. Гражданский долг призывает писать диалоги исповедью, т.к. здесь нужна полная откровенность и от тех кто решился рассказать судьбе, своих близких, и от того, кто пытается воссоздать картину прошлых событии  изложить ее как можно естес¬твенней, правдивей, реальней.
Небольшой хуторок Чмели возник внезапно, благодаря приходу на это место братьев Чмелёвых: Никифора, Никиты и Евтея. А переселились они сюда (в район шахты 50-"Октября") вынужденно. Переселение было недалёким, Чмелёвы жили в местечке, называемом, в настоящее время Бургус-№1. В 1924 году, когда в России стали стихать революционные страсти, правительство разрешило вольное переселение крестьянам. Воспользовавшись такой возможностью, братья и решили переехать на другое местожительство. Сильно каменистая была земля в том месте, где они раньше обустраивались и непригодной для земледелия. А район, куда они переехали был плодородным и чистым. Семьи братьев Чмелёвых были многодетными. Переселившись на новое место жительство, сразу же стали заниматься обработкой земли, а хутор назвали Чмели в честь своей фамилии. Хотя все происходили из одного рода, жили независимо друг от друга и ни когда не ссорились.
Хутор Чмели отличался от других хуторов своими прекрасными садами выращенными и ухоженными с любовью. Жители полностью обеспечивали себя овощами, ягодами и фруктами. Они добровольно вступили в колхоз, со временем многие освоили технику и стали механизаторами. Чмелёв Фёдор Трофимович стал бригадиром тракторной бригады, его сыновья тоже работали на тракторах (ЦЗ и НАТИК).
Казалось жизнь вошла в своё русло, начали подниматься дети, появи¬лось благополучие в семьях, но в 1940 году вышло постановление правительства о переселении жителей малых хуторов в крупные. По мнению руководителей свыше, такой шаг давал прямую выгоду правительству и крестьянам. Не нужно было строить дополнительно: школы, больницы, магазины и т.д.
Это всё было в больших хуторах. И жители хутора Чмели, где уже было 12 дворов были вынуждены переселиться в х. Новоровенецк.
Хутор Чмели опустел, был разорён и разобран до основания. На сегод¬няшний день о его прошлом величии напоминают фундаменты бывших построек Процветавший в недавнем прошлом зелёный хуторок, с трудолюбивым населе¬нием, прекратил своё существование.

МАТВИЕНКО ВАСИЛИЙ ФЕДОТОВИЧ
Родился в том хуторе, который основали и построили его родные дяди Чмелёвы. В метриках выданных Матвиенко Василию Федотовичу указано, что хутор Чмели относился к Ворошиловскому сельсовету, а после присоединения к Новоровенецку Матвиенко В.Ф. стал являться жителем Красносулин-ского района.
В первый он пошел в 1931 году в начальную школу хутора Васецкий. Там учился с I по 4 класс, а в 5 класс перешел в школу №-1 шахты 15/16. Во время учебы жил на квартире у Большедонова Василия Ивановича (в стан¬дарте), так назывались 10 деревянных двухэтажных домов, расположенных в районе старого рынка. Через год Василий Федотович вернулся в Новоровенецк, учился и жил там до ухода в армию, был в оккупации.
Почему такое пристальное внимание к этому человеку? Дело в том, что жителей исчезнувших хуторов осталось совсем немного. Кто знает, сколько маленьких поселений и неприметных хуторов располагалось на территории, где сейчас находится город Гуково. Балки и неровности холмов скрывают многое, и рассказ Василия Федотовича лишний раз подтверждает, что мы несерьёзно относимся к своему прошлому. Многое не учтено и не зафиксировано документально, поэтому стёрлось с лица земли.
На первый взгляд степь красива во время цветения трав, их запахи одурманивают, а если взять лопату и копнуть поглубже, то вполне может оказаться, что на этом месте когда-то находилось поселение, жизнь била ключом, а окрылённые сердца предков искали свою истину в жизни, открывали горизонты, предаваясь мечте мчались на резвых скакунах по тому месту ту, где мы собираем цветы, ждём от них лекарственной помощи и не можем догадаться, что это дух прошлого помогает нам.
Война встретила Матвиенко В.Ф. в Новоровенейке. В то время все жители были оккупированы немецкими войсками.
- "Мы - мальчишки, - рассказывает Василий Федотович, - люто ненавидели
фашистов. По возрасту нас не брали на фронт и мы на месте старались им вредить как могли. -               
Помню, в 1942 году я с братом Семёном и Назымкиным Григорием решили организовать убийство очень зловредного человека по отношению к совет¬ской власти и к самим хуторянам - Нестеренко Давида. Втайне от всех, мы отыскали ружьё, отрезали от него ствол и получился обрез, которым мы хотели воспользоваться для выполнения задуманной цели. Мы понимали, что если уничтожим этого негодяя, всем станет жить легче. Но к глубокому сожалению, наш план не осуществился... Вместе с братом мы засели в том месте, где часто проходил полицай, а он ходил к такому же другу, каким был сам. Они пили, гуляли, но Нестеренко всегда возвращался домой в одно и тоже время. Григорий Назымкин - наш друг жил недалеко от этого места, поэтому мы надеялись, что он принесёт обрез, так было безопасней. Уже подходило назначенное время, вдруг мы услышали выстрел из дома Григория. Я побежал туда. Григорий лежал на постели, вокруг кровь. Сестра Екатерине оказывало брату медицинскую помощь и всё же, чтобы не было хуже, я попросил друга придерживаться версии, будто бы он нашел случайно обрез, не зная, что с ним делать, нажал на железку и произошел выстрел.
Вскорости прибежал полицай Нестеренко, увидев большие раны от раз¬рывной пули, стал расспрашивать Григория, поверив пострадавшему, прек¬ратил расследование. После, нашего друга отправили в Сулинскую больни¬цу на лечение. Мы с братом горевали вдвойне: во-первых, что не удалось покушение на мерзавца, а во-вторых, что Григорий остался инвалидом I группы на всю жизнь.
Больше всего немцы лютовали в хуторах, после разгрома под Сталинградом, советская армия успешно наступала, она уже подходила к нашей тер¬ритории. Немецкие молодчики обшаривали каждый дом в поисках трудоспо¬собного заселения, для отправки в Германию.
В 1943 году, в феврале месяце, во время оккупации, отец предложил мне и братьям спрятаться в подвал, чтобы избежать немецкого плена. 12 февраля группа немцев, обследуя каждый дом, выносили оттуда всё, что было можно. Когда они подошли к соседу, тот сообщил, что в подвале нашего дома скрываются партизаны. Немцы, не заходя в его дом, сразу же пошли к нам, окружили дом и офицер скомандовал автоматчикам быть готовым, и закричал:
- Партизаны, выходите по одному, иначе всё взорвём!
Выйдя из дома, мать поняла, что происходит на нашей усадьбе, стала умолять немцев и говорить, что там нет партизан, откуда им взяться! -
причитала она.
- Отойди! Сейчас стрелять будем! - кричали немцы.
-Да нет там партизан! - уверяла мать, - то мои сыновья полезли в под вал за картошкой.
- Выведи их сюда!                По просьбе матери мы вышли из подвала. Немцы готовы были нас расстре¬лять, но мать упросила этого не делать. Тогда они сами полезли в под¬вал, удостовериться, что там партизан нет. Никого они не нашли и всё же от злобы, постреляли всех животных и кур во дворе.
Зная их зверства, причиненные в Краснодоне с молодёжью, мы понимали, что в живых остались чудом.               
После окончания Сталинградской битвы Матвиенко Василий Федотович ушел на фронт и в 1943 году начал свой боевой путь в составе 610 стрелкового полка, 203 стрелковой дивизии связистом. На границе Донецкой и Харьковской областей у селения Долина, Василий Федотович принял первое боевое крещение. Больших потерь стоило взятие этой долины. Сотни фамилий погибших бойцов высечены на обелиске, на месте кровавых боёв. Три родных дяди сложили головы в том бою.
К августу 1943 года, чести 203 стрелковой дивизии вышли к Днепру в 20 километрах севернее Запорожья и с ходу форсировали Днепр. Захватили небольшой плацдарм и месяц удерживали от наседавших немцев. И всё же его пришлось оставить. Было ещё одно форсирование Днепра, где дивизия понесла большие потери, лишь после пополнения новым резервом, дивизия смогла участвовать в 3-ем форсировании Днепра и не позволила немцам взорвать плотину. Укреплённый плацдарм нашими войсками стал отправной точкой для дальнейшего наступления дивизии на Марганец и Никополь.
Василий Федотович участвовал во всех форсированиях Днепра. Был ранен чудом остался жив. За боевые заслуги награждён двумя медалями, орденом Красной Звезды и орденом Славы. Награды нашли героя весной 1944 года в районе Никополя.
О происходящем на Днепре Василий Федотович рассказывает так:
- Форсировав Днепр, мы высадились на острове Хотице и оттуда переп¬равились на правый берег. Провод, который я разматывал, перебило. Я бросился в воду, но соединить его не смог. Вплавь добрался до берега. Нашим войскам удалось захватить большие склады противника с вооружени¬ем, боеприпасами, амуницией и продовольствием.
По опыту мы знали, что немцы попытаются сбросить нас в Днепр. Комбат послал меня проверить связь, ожидалось наступление гитлеровских войск.
Было раннее утро, темно. Наблюдательный пункт находился в полутора километрах от деревни, там же располагался штаб. К рассвету я был на на наблюдательном пункте. Проверил связь и вдруг, около двух километров от себя заметил большое скопление вражеских танков и автомобилей. Немцы готовились к решающему штурму наших позиций. Я тут же доложил командиру полка об увиденном, он запросил координаты и миномётчики, по моему ориентиру, начали обстрел. Я сижу, смотрю на работу зенитчиков, в это время появился наш разведывательный самолёт, он решил проверить мои показания, а вскоре, на место скопления вражеской техники налетела целая эскадри¬лья бомбардировщиков, и завязался ожесточенный смертельный бой.
Я еле успевал докладывать о ходе боя. Вскоре меня засекли, связь была порвана, я упал на дно окопа, его сровняло с землёй. Пришел в себя,
открыл глаза, смотрю: всё черно, пошевелиться нет возможности, и тогда вспомнил, что нахожусь на дне окопа. Стал потихоньку выбираться, разгребать Землю, наконец, вылез, а вокруг темно, тихо, звёзды мерцают. Мой телефон лежит наверху окопа, катушка тут же рядом. Голова тяжелая, словно зажата в тиски, но главное, что бой, по моему мнению, давно закончился в нашу пользу.
Забрал я своё телефонное снаряжения и пошел в направление нашей час¬ти. Подхожу к штабу полка, часовой требует представиться, а пароль из¬менился, он вызывает офицера по телефону и говорит, что подозрительный тап попался, пароль называет совсем другой и называет себя Матвиенко Василием, когда того уже нет в живых.   Вышел офицер, идёт ко мне:
- Ты ли Василий? - задаёт вопрос. - А мы тебя уже в живых не считали, Несколько раз обходили траншеи и окопы, на том месте, где ты передавал сообщения, всё немецкими снарядами изрешечено.
- Это я, возвратился в часть, — отвечаю устало
- Вот молодец! - похвалил офицер. - Да если б не твои сведения, в об¬щем, ты герой, ты это сражение выиграл. - Обнял меня и повёл к нача¬льнику штаба.
За удачную корректировку меня наградили орденом "Славы".
После боёв под Никополем меня отправили в военное училище связи в Ки¬ев. Там я встретил День Победы.
Во время учебы наша дивизия срочно была переброшена на Восток для при¬нятия участия в разгроме Квантунской армии, за что дивизии было присвоено звание "Хинганская".
Навязанная нам война японцами продолжалась недолго. Она длилась с 9 августа по 9 сентября. Война закончилась с явным преимуществом совет¬ских войск. При боевых действиях было захвачено:
925-самолётов, 369-танков, 35-бронемашин, 1226-полевых орудий, 1340-минометов,4836-пулеметов, около-300000 винтовок,742 - складов с боеприпасами, вооружением, снаряжением и продовольствием.
Нашим военным сдалось в плен 594000японских солдат и офицеров, 148 генералов. Японцы потеряли только убитыми свыше 80000 солдат и офице¬ров.
Конечно это: не все данные, но он доказывает, насколько сильна бы¬ла наша армия, после разгрома гитлеровских войск.
Возвратись в Киев, для продолжения учебы встретил свою будущую жену студентку педагогического училища Инну. После окончания учебных заве¬дений мы сыграли скромную студенческую свадьбу, а после у нас началась кочевая жизнь: Одесса, Умань, Австрия. Демобилизовался я в 1954 году и мы с женой возвратились жить в город Гуково."
У Василия Федотовича и его жены Анны Адамовны, как и у каждой нор¬мальной семьи, есть дети, внуки и правнуки. 60 лет он и его жена идут по жизни вместе. Являясь заместителем председателя Совета Ветеранов войны, Матвиенко В.Ф. часто встречается с молодёжью, рассказывает о трудных прожитых годах. Вспоминает о встречах с ветеранами 203 стрелковой дивизии и всё же самим наболевшим он считает безвременную смерть: своих погибших родных дядей на фронтах Великой Отечественной войны.
Тех, кто принимал участие в строительстве маленького хутора Чмели.
А таковыми являются:
1. Чмелёв Алексей Никитович, погиб 23.8.44г.
2. Чмелёв Григорий Авдеевич, погиб в бою 27.7.43 г.
3. Чмелёв Григорий Артёмович, погиб 22.11.44 г.
4. Чмелёв Григорий Никифорович, пропал без вести 11.43 г, (старший сержант), родился в 1914 г.
5. Чмелёв Иван Евтеевич (сержант) пропал без вести 7.3.43 г.
6. Чмелёв Иван Никитович, 1911 года рождения. Пропал без вести 8.43 г.
7. Чмелёв Максим Евтеевич, родился в 1907 г. Пропал без вести.
8. Чмелёв Павел Никитович, родился в 1904 г. 10.43 г.
9. Чмелёв Терентий Никифорович, родился в 1912 году. Пропал без вести в марте 1943 г.
10. Матвинко Николай Федотович (родной брат Василия Федотовича). 1920 года рождения, погиб 9.8. 42 г. - участник финских событий. Пулемётчик. Данные о погибших родственниках Матвиенко В.Ф. взяты из "Книги памяти". Издательство "Литер - Д". Ростов-на-Дону.
И всё же душа хутора Чмелёва не прекратила своего существования. Тот участок земли, где он находился в 60-70 годах, Горком партии выделил горожанам под дачи. В то время строительные материалы были недорогими и вскоре, напротив шахты "50-лет Октября" образовался дачный посёлок, со своими улицами, усадьбами и цветущими садами.
Кто бы мог подумать, что со временем здесь найдут приют люди, любя¬щие землю и с удовольствием будут проводить свободное время в обработке земельного участка, а также быть в ладах со своими мыслями и никого не допуская в своё сознание.
Сказать, что это особенные люди? Так это неправда, просто они очень рано узнали цену дружеской подлости, предательство и несправедливое от¬ношение со стороны чиновников. Они устали слушать по телевидению посто¬янную ложь и давно поняли, что разговоры о братстве и человечности есть - блеф.
Один, из моих хороших знакомых, также ушел из семьи, из семейной квартиры, ушел сознательно и стал жить в небольшом домике, называемым дачей на принадлежащем ему земельном участке.
Побыв у него в гостях, убедился, что ему здесь неплохо. Он имеет ко¬рову, собаку, несколько куриц, со всеми разговаривает и животные его прекрасно понимают. Надо видеть с каким чувством любви он выводит свою корову на выпас, сколько ласковых слов он ей говорит. Что-то крестьянское проявляется в поступках этого, бывшего городского человека, каких было много на Руси, не только из простолюдинов, но и из аристократических семей.
Он появляется в городе редко, лишь по-необходимости, основные продукты питания выращивает сам. Не могу утверждать, что место, на котором находился хутор Чмели заговоренное и каждый здесь живущий человек становится особенным. Таких подобных мест много. Например: в районе хутора Гуково, на Плетнёвке, тоже есть дачный посёлок, он возник неожиданно и считается самостоятельным. Люди там живут обособленно, не расстраиваясь, что у них нет городского комфорта.               
Если из вышеизложенного сделать вывод, то получается, что крестьян¬ская жизнь является идеальной, и корни прошлого сильно укреплены в нас. А значит, живя в гармонии с природой, обрабатывая себя и можно иметь шанс меньше получать отрицательных эмоций, и дольше прожить без плохо¬го настроения, и болезней.