Магнитные бури

Сначала он услышал неясные приглушённые звуки, и какое-то время не мог понять источник их происхождения. Ощущал он себя очень странно. Так бывает во время выхода из общего наркоза или после глубокого провального сна, когда, просыпаясь, не понимаешь что сейчас – утро или вечер, не понимаешь где ты, кто ты и что ты.
Он медленно открыл глаза и осмотрелся. Это, однако, не внесло ясности, а, скорее, наоборот, повергло в некоторое замешательство. Вокруг неторопливо проистекала жизнь провинциального железнодорожного вокзала. Изображённая на стене декоративная карта родного края указывала на то, что это один из райцентров соседней области, километрах в 300-х от его дома.
Ёкарный бабай!
Как он здесь оказался?
Табло над кассами, показывавшее время, сменилось датой. Да ладно! Вот это уже перебор.

Никакой внутренней паники, к удивлению, он не чувствовал. Надо просто сосредоточиться и привести в порядок мысли.
Итак, что мы имеем? Три дня полного провала памяти. Как это случилось, и что с ним происходило всё это время? При этом не было ни усталости ни чувства голода. И даже его небрежно-стильная щетина ничуть не подросла. Мистика какая-то...
Содержимое портфеля, включая кошелёк с деньгами и кредитками, было на месте, мобильник выключен, часы на руке тикали.
Его похищали инопланетяне для опытов? Сейчас это казалось самой правдоподобной версией.
Читая о странных случаях обнаружения людей, потерявших память, он поражался загадочности этих историй. Ведь иногда они находились спустя годы после исчезновения. И всё это время, выходит, жили без памяти. Не укладывается в голове!
Но это не тот случай. Он-то всё помнит! Вернее, как всё - он помнил, что проснулся в обычное время, съел свой обычный завтрак, затем как обычно вышел из дома и сел в свою машину, а дальше – как отрезало. Надо же!

Взгляд его рассеянно скользнул по потолку и опустился на решётчатые окна. Стоп! Он вдруг отчётливо понял, что уже видел эту картинку. Да, именно так светило солнце сквозь вот эти самые окна. Где и когда он это видел – во сне, в бреду, в прошлой жизни? Но в том, что это с ним уже было, он готов был поклясться.

Проведя ещё пару минут в бесплодных размышлениях, он поднялся с вокзального кресла и,
повинуясь неосознанному внутреннему импульсу, вышел из зала. Было что-то около полудня, на дворе стоял тёплый и погожий день. Пройтись, что ли, ноги размять?
Бесцельно и наугад бредя по улицам, никого ни о чём не спрашивал, просто наслаждался ласковым августовским солнцем. В душе царила пустота, лёгкость и умиротворение, чего не случалось с ним уже очень давно.
В одном из уличных лотков он купил эскимо и долго смаковал его с детским удовольствием.
Изрядно попетляв по городу, он очутился, как ему показалось, в заброшенном парке. Пройдя парк, наткнулся на ограду, за которой среди кустов и деревьев угадывались какие-то захоронения. Скорее всего, это было старое городское кладбище, давно не видевшее новичков. Тропинка вдоль ограды привела его к калитке, оказавшейся открытой, и он, не раздумывая, вступил в эту обитель вечного покоя.

А хорошо на кладбище всё-таки. Особенно на старом. Старые кладбища лишены этой новомодной помпезности, здесь, как правило, всё очень скромно и душевно. Да, душевно. К тому же, они со временем сильно зарастают и становятся неотъемлемой частью природы. И дышится здесь легко, и думается.

Эти мысли застали его на подходе к противоположной части ограды. Не спеша разглядывая кресты и гранитные надгробья, он незаметно для себя пересёк всё это пространство и оказался у последнего ряда. Уже разворачиваясь чтобы двинуться обратно, обратил внимание на самую крайнюю могилу, которая выглядела не такой старой, как все остальные.
Подошёл поближе и замер – на сером граните было выгравировано его имя!
Под именем стояла дата рождения и тире. Только тире, вторая дата отсутствовала. Это был его памятник. Сто процентов! Ни в какие фантастические совпадения он не верил. Чума!
Так вот куда сами собой вели его ноги.

Он опустился на маленькую скамейку перед горизонтальной плитой, и некоторое время сидел в прострации, пока мысли, наконец, не начали активно пульсировать, возвращая его к реальности.
Хотя, реальность всё больше выглядела нереальной.
После того, что с ним уже произошло, он даже не пытался разгадать этот ребус или докопаться до истины, достаточно было одного присутствия здесь.
 
Рассмотрев памятник внимательнее, он отметил – скромно, но со вкусом. И главное, без портрета. Как он и хотел. Ужасные надгробные портреты часто уродовали людей до неузнаваемости. Именно так он и заявил после похорон бабушки, кажется: мне, пожалуйста, без портрета. Что ж, просьба удовлетворена, он даже улыбнулся мысленно.

Посидев ещё немного, он заметил в углу маленькой оградки кусок брезента и рабочие рукавицы. Ты смотри, подготовились – мелькнула в голове шальная мысль.
На вопрос "кто подготовился?" он не ответил бы, конечно, даже под пытками.
Надев рукавицы, он начал тщательно вырывать сорняки и складывать их на брезент, что проделывал уже не раз, навещая бабушку и отца.
Закончив работу и оглядев посвежевшую могилу, он испытал явное удовлетворение. И ещё, он поймал себя на мысли, что вот сейчас, только что, стал обладателем куска земли. Да, маленького и очень специфического, но всё-таки.
Мельком подумал о дачниках.
Да, как не любить мне эту землю – мне в ней лежать...

Ну что ж, до встречи.

Обратный путь к вокзалу занял гораздо меньше времени.
На подходе он вдруг увидел свою машину, припаркованную на стоянке у входа. Точно, это его ласточка. Чудеса продолжались. Он побился бы об заклад, что утром её там не было. Хотя, после утра прошло уже, кажется, тысячу лет.

Всю дорогу в машине звучала какая-то музыка, но он был полностью погружён в свои мысли, которые постоянно возвращали его то к событиям сегодняшнего дня, то к прожитой жизни, то к непостижимым загадкам бытия.
Memento mori, людишки, memento mori – периодически вспыхивало в его голове.
Ехал он на автопилоте и вряд ли вспомнил бы хоть какие-нибудь фрагменты пути.

До дома добрался уже затемно. Пока поднимался по лестнице, думал о неизбежном объяснении с ней. Что сказать, какие найти слова, чтобы не выглядеть полным кретином или сумасшедшим?
- Уже вернулся? – услышав открывающуюся дверь, она вышла в прихожую – а я тебя только завтра ждала. Почему ты не звонил? Ну как там вообще?

У него не было сил чему-либо ещё удивляться сегодня. Удивление было вычерпано до дна.

- Давай потом, хорошо? Всё потом. Я устал как собака.

Он прошёл на кухню, плеснул в стакан коньяка и поднёс его к носу:
- Ну что, с последним днём лета, Паша. Поживём ещё…