Поэт и Покровитель. Часть 3. Глава 5

Так вот она какая...



2 сентября 554 года Новой Эры. День



Джип мчался по улицам, рассекая тяжелый воздух, пока не проехал в ворота Башни. После инцидента с Красным охрану усилили, чтобы больше никто не посмел так беспардонно унизить Армию Р, заявившись прямо в ее логово и уйдя оттуда, да еще и прихватив с собой важную улику, живым и здоровым, побив по пути десяток местных патрульных. Ну уж нет! Такого больше не бывать.

Маргарет еще в машине напялили маску на голову, через которую она ничего не видела. Она бы и рада ее снять, но на шее ей закрепили защелки, а руки стянули наручниками, так что она теперь ничего не могла сделать без помощи Легионеров. Даже дышать в этой маске ей было сложно.

Ли вытащил ее из машины, а Ханс помог Кассиусу, который еще не пришел в себя после встречи с Красным. Тот взрыв здорово зацепил его!

— Разойдитесь! — крикнул Ханс зевакам-Четверкам, которым было безумно интересно, кого же это привезли Легионеры.

Они прошли в Башню. Внутри что-то изменилось после визита Красного. Стало больше камер, теперь нигде нет слепых зон. И на всех дверях появились датчики. Для ввода паролей? Нет, это что-то другое. Легионеры и Маргарет подошли к лифту. Еще в машине они решили первым делом показать пленницу Уильяму Фоксу. Он, наверно, захочет поболтать с ней с глазу на глаз.

Пока Ли держал Маргарет, Ханс приложил свою лапу к датчику возле лифта, тот несколько секунд пищал и урчал, а потом, щелкнув, загорелся зеленым светом. Лифт открылся.

Внутри теперь не было никаких кнопок. Ханс сказал в потолок:

— К Фоксу.

— Да прибудет с вами Покровитель, Ханс Лундгрен, — ответил женский голос.

— И тебе привет, Зои.

— А я еще не привык к ней, — сказал Ли, пытаясь поставить Кассиуса на ноги, но тот едва на них держался.

— Мне проще. Я и раньше общался с Облачными.

— Меня немного коробит от нее. Такое чувство, как будто я говорю с мертвым человеком.

— От части так и есть, — сказал Ханс. — Разум Облачных — это же, по сути дела, копия разума настоящих людей, только без тела.

— Ужас... неужели она умна так же, как и мы с тобой?

— Нет, она умнее. Стивен говорил мне, что Зои — это разум человека, лишенный эмоциональных проблем.

— Между прочим, мистер Лундгрен, Зои все слышит и даже может обидеться, — сказала вдруг Зои.

— А, дурья башка, забываю вечно о тебе. Прости, Зои, не хотел обидеть. Просто Ли до сих пор не понимает, как ты... э-э-э... работаешь.

— Мой механизм очень сложен для понимания, но, если в двух словах, то меня можно назвать копией человеческого интеллекта. В моей основе лежит настоящий интеллект, взятый у реального человека. Его загрузили в квантовый компьютер, исправили эмоциональные алгоритмы, чтобы у меня не было тех же проблем, какие бывают у вас, людей, и добавили мощности.

— Ага, понятно, — сказал Ханс. — То есть ты похожа на людей, да?

— Я — лучше, — сказала Зои таким серьезным голосом, что у всех высохло во рту. — Шучу, — добавила она.

Лифт открылся.

— Удачного допроса, — сказала Зои.

— Откуда ты... — хором удивились Легионеры. Даже Кассиус поднял голову.

— Анализ показал, что женщина, которую вы ведете с маской на голове, не является солдатом. Судя по следам на ее руках, она работница ледокольного Цеха. А ее одежда говорит о том, что она давно не меняла ее. Скорее всего, пряталась где-нибудь без возможности сменить одежду. Это Маргарет Палм, пропавшая несколько месяцев назад, верно?

Все трое забурчали. Эта Зои была явно им не по вкусу.

— Верно, — бросил в ответ Ханс.

Все вышли в коридор. На каждой двери теперь были датчики отпечатков ладоней, так что открыть их просто так уже нельзя. А на двери Фокса и вовсе было несколько датчиков. Ханс приложил к первому ладонь, ко второму — глаз, а в третий он выдохнул. Дверь открылась. Фокс, когда они вошли, разговаривал с Грегори Киллом, который расхаживал по кабинету.

— Я уверен в Генрихе... — оборвался Грегори, увидев в дверях Легионеров с пленницей.

— А! Наконец-то! Почему так долго? — возмутился Фокс.

Килл ничего не сказал, просто посмотрел на своих бойцов и кивнул им.

— Пришлось отбиваться от ее защитничка.

— Объявился он?

— Да.

— Один? — не унимался Фокс.

— Один.

— Вы взяли его? — Фокс от радости попытался вскочить с кресла, но его огромный зад не позволил сделать этого, намертво приклеившись к теплой обивке.

— Нет, он... э-э-э...

— Он отделал вас, — закончил за Ханса Грегори Килл.

— Не совсем. Просто подорвал какую-то бомбу, и мы решили увезти ее, — Ханс кивнул на Маргарет, которая дрожала от страха, — и... э-э-э... вот.

— То есть вы хотите мне сказать, что трое Легионеров, трое участников Отряда Килла не смогли одолеть какого-то клоуна в маске и плаще?!

— У них был другой приказ, мистер Фокс, — вмешался Килл. Он понимал, что произошло на самом деле, и он понимал, что тут не нужно торопиться.

— А, черт возьми! Покровитель не будет доволен этим! Что она сказала?

— Мы еще не проводили допрос, хотели доставить ее к вам, — сказал Ханс.

— Я не понимаю, как это возможно. Ты, Ханс, в одиночку можешь голыми руками придушить десяток террористов, но не можешь справиться с каким-то клоуном! Кто он такой, черт его возьми?!

— Это мы скоро узнаем, — сказал Килл, спокойный, как мертвая змея.

— Разумеется. Допросите ее уже, сколько можно ждать! — сказал Фокс.

— Идите, — кивнул им Грегори.

Все вышли.

— Не беспокойся насчет Генриха, он знает свое дело, — сказал напоследок Килл. Фокс ему кивнул.

— Займись Маргарет сам, ладно? И сделай все правильно, — попросил Фокс.

— Конечно.

Килл вышел. Фокс тем временем взял со стола какую-то бумагу, на ней были фотографии белого костюма с плащом.

— Скоро мы все про тебя узнаем, дружок, — на его лице заиграла жирная улыбка.

Маргарет, внимательно слушая происходившее вокруг нее, осознала, что попала в очень страшное место. Ей еще в машине дали понять, что никто с ней нежиться не собирается. Когда она начала рыдать, ей просто влепили пощечину и велели заткнуться, а потом и вовсе натянули на голову маску.

Когда с нее сняли маску, она увидела, что находится в небольшой черной комнате. Стены даже не отражали свет от лампы, что висела под потолком. Создавалось ощущение, что они — бесконечно глубоки. В середине комнаты стояли два стула. Ханс усадил ее на один и хотел уже сесть напротив, но тут дверь открылась и вошел Грегори Килл. Он кивнул Хансу, тот встал и вопросительно посмотрел на Килла.

— Я сам.

Килл сел напротив Маргарет. В его глазах она увидела нечто темное, злобное и всепоглощающее.

— Меня зовут Грегори Килл, — сказал он.

Маргарет показалось знакомым это имя.

— Вас допрашивали в полиции? — спросил он.

— Н-нет, — ответила Маргарет. Ее голос дрожал.

— Вы сами туда пришли?

— Д-да.

— Почему?

— Я х-хотела им р-рассказать...

— Что рассказать?

Несмотря на то, что лицо Грегори внушало ужас, он говорил весьма спокойно, и это расслабило Маргарет. Она решила, что все в порядке. Сейчас ей зададут несколько вопросов, и отпустят с миром.

— Что я знаю человека, которого все ищут.

— Так, хорошо.

Маргарет заметила, что Килл ничего не записывает.

— Вы не будете записывать?

— Записывать? В этом нет необходимости. Скажите, откуда вы знаете этого человека? Вы знаете его имя?

— Имя? Он называет себя Красным.

— Красным, — повторил Грегори. — И где же вы его узнали, Маргарет?

— Ну, он общался с... — Маргарет замялась на секунду, вспомнив лицо Маркоса.

— Он что?

— Мне нехорошо, — шепотом сказала Маргарет, ощутив тяжесть в груди.

— Нехорошо? О, конечно, мисс Палм. Сейчас я прикажу, и сюда принесут кровать, горячий кофе и круассаны. Вы любите круассаны? С энергетическим шоколадом, да?

Маргарет кивнула, но теперь она не ощущала себя уютно. Что-то в голосе Килла изменилось, появилась насмешка.

— Одну секунду.

Он встал и вышел. За дверью Маргарет услышала голоса, а через секунду вошел Ханс. Он захлопнул за собой дверь. Ли и Грегори стояли снаружи, слушали крики Маргарет.

— Противный у нее голос, — сказал Грег.

— Женщины всегда так визжат, когда их бьют, — сказал Ли. — Слушать тошно.

Ханс вышел, на его кулаках была кровь, а на лице виднелись царапины.

— Я ее это... того... э-э-э...

— Что? Ты идиот? — взбесился Грегори.

— Не-не-не, она жива. Просто без сознания. Приложился слишком сильно. Она сама виновата, начала царапаться.

— Черт, и как мне ее допрашивать теперь, идиот? Ждите тут, пока не очнется, потом позовете меня, — Грегори хотел придушить Ханса, но рука не поднялась, все же это его ученик, каким бы тупым он иногда ни был.

Грег ушел, а Ли с усмешкой посмотрел на Ханса.

— Иногда изящество куда полезнее грубости, друг мой, — сказал он Хансу, на что тот лишь прорычал, стиснув зубы.

Через час Маргарет очнулась. Все ее лицо горело огнем, на руках появились синяки, нос не дышал, и левый глаз не видел. Она старалась не делать шума, боясь, что ее снова побьют. Теперь она знала... знала точно, что совершила большую ошибку. Нужно было сидеть дома у Маркоса. Какая же дура! Ну, зачем ей нужно было идти сюда? Зачем ей приспичило... Но она же хотела как лучше. Этот Красный испоганил жизнь и ей, и Маркосу. Он разрушил их мирное существование своими идеями о революции, перевороте, свободе! Маргарет хотела только помочь, только вернуть все на круги своя. Нельзя же жить вот так: прятаться постоянно, ждать, что каждую минуту за тобой придут. И ведь пришли бы! Непременно бы пришли! И ладно бы только за ней, но ведь и Маркос в опасности, и в еще большей, чем она. Она-то всего лишь пленница, а он — настоящий преступник, за которым будут охотиться, которого отправят в Мортиум и там казнят. Разве могла она позволить этому случиться? Но почему ее вообще так заботит судьба Маркоса? Кто он ей такой? Но что-то внутри нее шептало, что нельзя просто так бросать Маркоса. Она ощущала похожее чувство лишь тогда, когда читала стихи или книги о любви к Рациуму. И ей ведь всегда казалось, что чего-то в этих книгах не хватает, чего-то вообще не хватает во всех книгах, и в мире тоже чего-то не хватает. Но чего именно... сложно сказать. Но как же это чувство похоже на то... просто ужас какой-то. Маргарет думала, что это и называется любовь к Рациуму, но разве можно испытывать ее не к Рациуму, а к чему-то другому? Всю жизнь ее учили, что это теплое, приятное ощущение гордости, ощущение заботы, которое можно испытать лишь к своей земле, но сейчас она думала не о земле, не о стране, не о Покровителе, а об отдельном человеке. А внутри все равно играет это чувство.

Маргарет вдруг остолбенела... вот оно что! Вот в чем дело! Как же она сразу этого не поняла. Вот почему ей не плевать на судьбу Маркоса. Вот чего не хватало в книгах и в мире вокруг нее. Конечно! Маргарет едва слышно прошептала, сама удивляясь словам, которые разразились на всю комнату неслышным грохотом:

— Я его люблю.

Тут в комнату вошел Грегори Килл. Маргарет сжалась в комок, пытаясь стать частью стены, но он, схватив ее за руку, посадил на стул и холодным голосом сказал:

— Где Красный? Откуда ты его знаешь?

— Я не знаю ничего, — сказала Маргарет. На ее лице дрожала улыбка.

— А, вот оно как! И зачем ты тогда поперлась в полицию? Скажи-ка мне, дорогуша, имеет ли ко всему этому отношение Маркос Рибальта?

Маргарет с испугом посмотрела на него, но тут же взяла себя в руки и опустила глаза.

— Ага, вот оно как. Вот почему на моих ребят напали около его дома. Кажется, я все понял. Давай сделаем так: ты расскажешь мне все...

— Не смейте трогать Маркоса, — вдруг прошипела Маргарет.

Грегори ощутил, как в сердце у него что-то взыграло. Он еще никогда не слышал такого тона... такого сильного голоса.

— Ого, да тут никак... Ладно. Давай сделаем так, Маргарет. Ты рассказываешь нам все о Красном, а мы не трогаем Маркоса и отпускаем тебя, идет?

Маргарет посмотрела на него с опаской. Врет? В любом случае, это ее последний шанс хоть как-то помочь Маркосу. Так или иначе они уже знают, что он замешан в этом. Пусть схватят Красного, но зато отпустят Маркоса.

— Итак?

Маргарет собиралась уже начать рассказ, но тут что-то в ней переклинило. Нет, эти люди не отпустят ни Маркоса, ни ее. Они всех отправят в Мортиум и там казнят.

— Я ничего не знаю, — опустила глаза Маргарет.

— Черт возьми! Говори уже! Мне надоело с тобой возиться!

Грегори начал бить ее. Маргарет, сжавшись, поползла под ударами в угол. В этот раз она не кричала, а что-то бормотала себе под нос, поднеся руки к лицу. На секунду Грегори остановился, и услышал, как Маргарет шепчет:

— ...да будет воля Твоя и на земле... как на небе... хлеб наш...

— ЧТО?! — взревел Грегори.

Через минуту он вышел из комнаты и сказал Хансу и Ли:

— Найдите Маркоса Рибальту.

Когда он ушел, они заглянули в комнату: Маргарет лежала в углу, ее голова безжизненно висела на шее. На полу и стенах были пятна крови.

— Весело, — сказала Зои.

— Воля Покровителя, Зои! — крикнул Ханс. — Не пугай так.

— Насколько я понимаю, тут нужно прибраться.

— Вот и займись этим, — бросил Ли.

Из стен, что еще секунду назад были совершенно черными, выползли частицы, собрались в небольшие машины, похожие на улиток, и стали ползать по комнате, убирая кровь. А потом, облепив тело Маргарет, разложили его на атомы и залезли обратно в стены. Комната снова сверкала.

— Стивен назвал их «Львами», — сказал Ханс с отвращением, кивая в сторону уползающих частиц.