Глава восьмая. Покушение

  Сергей и Павел вышли на осмотр возможностей физического устрашения. Напротив суда, находился жилой дом, чердак был закрыт на замок, но такой, что любой отмычкой вскрыть его, было делом одной минуты. Да и уйти было удобно. По чердаку можно было пройти на соседнюю крышу, а там и спуститься на другую улицу.
  Напротив следственного комитета стоял строящийся высотный дом. Стройка была огорожена, но давно заглохла, и людей там не было.  Проникнуть туда не составляло труда. Кабинеты фигурантов хорошо просматривались.
  Через три месяца после опубликования заявления, было принято решение о проведении операции. Назначили день и время.
  4 июля в 10-30 одновременно прозвучали выстрелы: в кабинете Пупченко снайпер выстрелом разбил статуэтку Фемиды, которая как насмешка, стояла у него на столе. А по кабинету Фамусова – снайпер сделал два выстрела, по уголовному делу, которое лежало у него на столе, и которое он изучал перед началом процесса.
 Это  стало шоком для всех: для оперативно-следственной группы, которая никак не рассчитывало на такую наглость, для общественности и прессы. При этом в Интернете и в газеты были направлены заявления Комитета. В заявлении Комитета было сказано, что, несмотря на предупреждения, никто из опубликованного списка не признал своей вины и не сделал собственноручного заявления об этом, мало того, только один человек, написал заявление на увольнение по собственному желанию. Поэтому Комитет еще раз предупреждает, что им предоставляется вторая возможность осознать свою вину, и ни какая охрана не сможет обезопасить жизнь каждого  из списка, так как вечно охранять никто не будет, рано или поздно, но кара возмездия их настигнет.
  Реакция со стороны людей, оказавшихся в этом списке, была уже совсем другой, за исключением Пупченко. Все признали, что при расследовании или рассмотрении дел имели место нарушения закона, допущенные ими, но  это явилось результатом давления со стороны руководства и все они подали заявление на увольнение по собственному желанию. Они понимали, что государство просто не в состоянии обеспечить им защиту на длительный период времени. Можно было скрыться, получить новые документы, работать под прикрытием, но никто не захотел рисковать собой, своими близкими и бросать все нажитое, начинать жизнь сначала.
  Только Пупченко заявил, что не считает себя виновным и не боится никаких угроз, его никто не сумеет запугать.
  Дело по Комитету было взято на особый контроль у Президента, оперативно-следственную группу опять увеличили и лично начальник ФСБ обязан был один раз в месяц докладывать о результатах проделанной работы. В интервью, которое дал Президент генеральным директорам основных телевизионных каналов, был задан вопрос относительно Комитета. Президент подчеркнул, что задачи, которые поставил перед собой Комитет, сами по себе, вроде бы, не вызывают отрицательной реакции, но методы применяемые Комитетом, для решения поставленных задач, недопустимы в любом государстве и в отношении членов Комитета будут приняты все меры предусмотренные законом. На вопрос о том, нужна ли реформа в правоохранительных органах и судебной системе, Президент признал, что реформы, безусловно, необходимы и правительство этим занимается уже давно, независимо от каких-либо заявлений. При этом он подчеркнул, что шантажировать государство, он никому не позволит.
  В этот раз, все лучшие оперативные и следственные сотрудники страны были направлены в оперативно-следственную группу.
  К этому времени уже были отработаны первичные версии. Проверили «психов», различные молодежные группировки, но никаких сигналов, проливающих свет на происходящие события, получены не были.
  Стало ясно, что им противостоит не какая-либо группировка, а люди, профессионально подготовленные и стремящиеся, любым путем достигнуть намеченных целей. Необходимо было копать значительно глубже и серьезнее.
  Разработаны были две основные версии:
1. К комитету причастны люди, которые проходили по делам, расследованием или рассмотрением которых, занимались лица, которые  были включены в список.
2. Комитет возник, как военное крыло, одной из оппозиционных партий или движений.