Королевский крокет Сантини и Куриленко

               
     Сегодня, моя милая Бэйли, продолжая святотатственно знакомить самую прекрасную из трансгел планеты с бриллиантами мировой культуры, я хотел бы прикоснуться к сакральному. Это не Крым, как могут подумать вздорные русскоязычные оглоеды, передающие привет утопшему о прошлом годе сазану при вспоможении исключительно тупых и скотских даже в помыслах пиар - агенств под эгидой рассадника глупости и коррупции, Администрации президента, конечно, зиц - председателем Вайно опровергнувшей уже и не здравый смысл, а теорию Дарвина, и не пропахший порохом юбилейный через день капитуляции Рейха, отмечаемый на моей родине наотличку, как сапогом по жопе или ледорубом по зубам, нет, астрономически - климатически - географически и вневременно отменив арифметический счет от Хиджры и до спорной мичети, переспорившей и храм Салпанасара сансары, как известно и на  " Голосе Америки ", во всяком случае, одной из них, некогда вздымавший непокорные византийские луковки прямо из кальсон папы Грегуара Миллионного Рагозина, пульнувшего яблоком в мисс Тэнди Ньютон, отчего и приоткрылся открытием чудным потусторонний мир нелюдей, не унтерменшей, как глаголили привыкшие к философическому формулированию всего и вся немчики, а людей русских, то есть умыкнувших от вида  " хомо сапиенс " лишь наименование и галстух, хорватской мифологемой сэра Ричарда Аттенборо болтающийся на старческой вые наиглупейшего из диктаторов Земли, проздравляющего недоутопших школяров тайги дубиной и камнем хитро высчитанного юморка и опухшего от ботокса рыла, надоевшего аж - эвон кому ! - до Ли Харви Освальда, закопавшего свой винтарь прямо посреди узкой таежной тропы, по которой уже шагали местные насельники Шляфман и Худойбердыев, о коих речь пойдет чуть ниже, возвертаясь же к классическим алмазам культуры, одним движением руки плавно обернувшейся культур - мультур, скажу, что крупнее калибером в литературности, нежели три Марии, не было писательниц. К черту Жорж Санд, ребята. Так говорил Пью, вышибая двери трактира на Пятницкой с ноги, перепутав - слепой, хули - заведения и Бристоль с Замоскворечьем, хорошо, что встренулся ему сразу же за порожком древлего благочестием кафетерия мимохожий пошехонец с комаром на носу, так тот и пояснил всю разницу меж Альбионом и Тартарией одним токмо жестом, манерно сжав нервы в кулачок, оттопыривая меж тем середний палец, от дедов приспособленный к ковырянию в ухе или иных отверстиях туловища, елеем и миррой, последними известиями и бюллетенем ЦИК пребывающего в благости навовсе. Три наших Марии - это,  a propos, Шарапова, Алехина и Кюри химическая, вписавшаяся в достославную шоблу еврейским именем наименования, но первые две, предугадав даже циферками переход Малахова оттуда сюда, ложили на химию, орудуя словесно от и до, приостанавливая кощунственные танцы на бровях столь явным отсутствием чуйства прекрасного, что немеют уста мои и стыд да срам смыкают очи, гремит бульдозер средь осин, чу ! да дело к ночи ! смотри на длительность равнин. что за земля ! шестая суши доля простерлась от Европ до Кусумды. о, Куриленко ! Оля ! кусочек творческой манды, беглянка с малой той землицы, что породила Блохина, Шевченку, Бабченку, Бандеру, вселяя страх до Канн и Ниццы экономицки, политицки, кино, зарницы, расцвет и хутор у Днипро, колдует Готфрик титькой нас ... И надоело рифмовать, нехай Витухновская так - то, и устал я от писательниц, и сняли хорошее кино про Кюри, и переходим мы постепенно к таежистым обитателям.
     Снаряжая на весу и по ходу дела диалектический плазмоид Вуйкеса, изначально задуманный как непроизводство чего - либо и кому - нибудь материально - качественно, кроме произносимых звуком букв или написуемых по бумаге или электронно тех же букв, которые можно озвучить, но можно и про себя, по узкой таежной тропе шли гуськом двое несколько мною подзабытых местных, Шляфман и Ходойбердыев, русскоязычные люди две ноги - два уха, пока традиционно не произошло следующее. Шляфман неожиданно резко и быром остановился, что - то рассматривая. А Шляфман, стал быть, пригнулся, побледнев, к родимому суглинку, вскрикивая привычные слова - заговоры.
    - Чо там ?! Змей ? Мина ?! Баба голая ??! Говори, не молчи, - уже грозил он Шляфману, на что Шляфман закономерно и резонно отвечал : - А кудой Худойбердыев подевался - ту ? - Смотрели по сторонам. Включали телевизор. Выходили в интернет. Убеждались, что неактуален Худойбердыев, кругом одни Шляфманы, что за коррумпированную власть, что против.
    А раз так, то ошибался чугунношинельный генерал Макашов. Не было чемоданов, были корзины, картины, картонки, не было воксала, а был и есть космодром, и нет никакого Израиля, раз эти скоты все здесь.
    На том и сказочке конец, ибо ( шикарное словечко ! ) пока такие животные формируют новости, вести, про и контра, митинг и Зеленский, то не бывать Третьему Риму, как завещал нам Авель Каиныч Рязанский, ярый и лютый аббат Сен - Жермен - Л*Оксерруа, мать его так со всеми Гизами.