Поездка на Байкал

В начале сентября 1990 года в отдел здравоохранения Хабаровского крайисполкома поступило предложение от японской фирмы «Искра Индастри и Ко» на посещение выставки японского оборудования, которая должна была проводиться в городе Иркутске. Мой шеф, заведующий отделом Анатолий Иванович Вялков,  вызвал меня к себе и предложил поехать на эту выставку, так как я по своей должности заместителя заведующего курировал, так тогда говорили,  торговые предприятия «Медтехнику» и «Фармацию».  Я, не раздумывая, согласился. Во-первых, уже изрядно устал от новой для меня работы в качестве чиновника, а, во-вторых, узнать, какое оборудование могут показать японские  фирмы, особенно «Искра», которая поставляла в нашу страну эндоскопическое оборудование фирмы «Олимпус» и ультразвуковое фирмы «Алока», было полезно. 

Я дал только согласие, но еще не успел ни купить авиабилет до Иркутска и обратно до Хабаровска, ни заказать гостиницу в Иркутске, как ко мне в кабинет зашла высокая красивая блондинка. Она сообщила мне, что едет на эту выставку в Иркутске, и могла был посодействовать с билетами и гостиницей. Оказалось, что Татьяна Ивановна Бобкова, как звали эту блондинку, работает врачом-невропатологом в ведомственной больнице аэропорта, и совмещает в организации «Дальлеспром», а выставка в Иркутске в основном демонстрирует японское оборудование для лесозаготовок и лесопереработки,  а медицинское оборудование как-бы в довесок.  И  руководство направляет её посмотреть оборудование для больницы авиаторов,  а также  привезти проспекты оборудования для «Дальлеспрома» с этой выставки.  Она узнала у Вялкова, что я тоже еду, и решила, что лететь вдвоем будет интереснее.

Конечно, я согласился с её предложением помочь с авиабилетами, а сам позвонил в отдел здравоохранения Иркутского облисполкома  и попросил заказать две места в гостинице.  И через пару дней мы с Татьяной Ивановной вылетели в Иркутск.  Проблем, чтобы добраться из аэропорта до гостиницы и заселиться в ней,  у нас не возникло.  Мы уже знали, где выставочный зал, и,  заселившись в гостиницу, пешком дошли до выставочного зала. Действительно, в основном там было оборудование для лесников, для лесодобытчиков и переработчиков.  Я впервые увидел, какие тонкие могут быть пилы для того, чтобы из дерева сразу делать доски,  после распила почти не остается опилок, и не требуется  стругать доски, такие они гладкие.  Там такого оборудования было представлено много, но вот увидеть его в первый день нам не удалось.  Мы пока добрались до города, пока заселились в гостиницу, пока дошли до выставочного зала,  время его работы подходило к концу, и нас попросили на выход.

Я впервые был в Иркутске, и Татьяна Ивановна тоже, поэтому мы прогулялись по центру города, чтобы иметь какое-то представление.  Старый город со множеством каменных построек не только , XIX, но и XVIII веков,  с современными зданиями, уживающимися со стариной. В большинстве русских городов, где мне доводилось бывать, именно такая застройка.  Поужинали в ресторане гостиницы и разошлись по номерам. Завтра предстоял напряженный день, и с дороги хотелось хорошо отдохнуть.

Погода все дни пребывания в Иркутске была замечательная. Солнечные дни, безветренные, к тому же уже без летней жары и духоты, какая бывает в Хабаровске в июле.  Поэтому после завтрака мы с Татьяной Ивановной не стали толкаться в общественном транспорте среди спешащих на работу людей, и не спеша дошли по уже известной нам дороге до выставочного зала.  Мне было интересно посмотреть на стоящее прямо на площадке рядом с выставочным залом  крупное оборудования для лесной промышленности. Это были трелевочные трактора, с какими-то огромными захваты, помогающие при валке леса не повреждать рядом стоящий молодняк, разнообразные пилы.  Мне не раз приходилось бывать в наших леспромхозах, ничего подобного я там не встречал, разве что в поселке Де-Кастри, в котором был леспромхоз, торгующий с Японией лесом,  видел нечто подобное. 

Татьяне Ивановне это было неинтересно, и она пошла в здание, где стояло менее крупное оборудование и лежало очень много рекламной литературы.  Так что когда я встретил её в одном из залов с экспонатами выставки, у неё в руках был полный рекламной продукции пакет.  Считая себя джентльменом, я взял у дамы пакет,  чтобы облегчить ей ношу.  Мы стали переходить из зала в зал, пока в одном из них я не увидел знакомое лицо моего сокурсника Валеры Кенигфеста. Мы учились с ним в группах 6 и 7, которые часто объединяли на практических семинарах. К тому же мы оба занимались спортом, только я волейболом, а он, несмотря на солидную комплекцию, баскетболом, и  даже иногда играли вместе за сборную курса по баскетболу, когда  не хватало игроков в команде. Из меня баскетболист был неважный, разве что бросок у меня было поставлен неплохо.

Валера после окончания института работал в железнодорожной больнице в городе Комсомольске-на-Амуре, а я три года служил на подводной лодке.  У Валеры была «волосатая лапа» - папа был главным врачом стоматологической поликлиники, в то время единственной в центре города. Так что представляете, каким блатным был Валера.  Известной личностью была и его мама, она была солисткой ансамбля, который пел в перерывах между сеансами в кинотеатре «Гигант», где демонстрировались все новые кинофильмы, и куда попасть в вечернее время была большая проблема.

Потом Валера перешел на работу в железнодорожную больницу, ведущую на Дальневосточной железной дороге.  Одно время работал урологом, а потом стал эндоскопистом.  Со временем его повысили до заместителя главного врача больницы по организационно-методической работе, но он продолжал совмещать врачом-эндоскопистом на 0,5 ставки.  А когда японская фирма «Искра Индастри и Ко» стала искать партнера в Хабаровске, чтобы открыть там свое представительство, она нашла общий язык с главным врачом железнодорожной больницы Борисом Меркешкиным,  и представительство открыли прямо в кабинете замглавврача по оргметодработе, т.е. у Валеры Кенигфеста.  Вот поэтому он и оказался на стенде, где стояло оборудование, поставляемое «Искрой» на Дальний Восток и в Восточную Сибирь.

К этому времени я уже был обладателем хорошего пленочного фотоаппарате фирмы «Кодак»,  который мне подарили японцы во время одного из визитов в СССР.  Но покупать цветную пленку и проявлять её, делать фотографии, мне приходилось отправлять в Японию со знакомыми, которые ездили туда в командировку. Но, тем не менее, у меня была возможность делать цветные фотографии, и фото на заставке сделано именно на моем фотоаппарате. В центре стоит Татьяна Ивановна, яркая, высокая блондинка, а по краям мы с Валерой Кенигфестом. У меня в руках пакет с буклетами, который я взял у Татьяны Ивановны поносить. 

На стенде, где работал Валера, было немало японского медицинского оборудования. Все оно было доставлено на выставку, чтобы после её проведения отправиться  в медицинские учреждения Иркутской области. Самым большим заказчиком была областная больница, с главным врачом которой я и познакомился  прямо на выставке.  Мы договорились, что на следующее утро я приеду к нему для разговора, так как он намекнул, что в больнице имеется своя валюта для закупок медицинского оборудования.  И почти весь следующий день я провел в областной клинической больнице.

Оказалось, что эта больница была копией Хабаровской краевой больницы, только расположение некоторых корпусов было иное, чем в Хабаровске, и еще было здание областного родильного дома, которого не было у нас.  Из разговора с главным врачом я с удивлением узнал, что решением областной администрации  больнице принадлежал леспромхоз, которых торговал с Китаем и Японией лесом за валюту, и она шла на нужды больницы. Такое я встретил впервые. Еще бы – хороший деловой лес -  ценный товар, и валюты в бюджете больницы было много.  Поэтому я не удивился, когда мы с главным врачом обходили больницу, обилию всевозможной диагностической и лечебной аппаратуры не только японского, но и американского производства.

Иркутская область в Западной Сибири и на Дальнем Востоке был одним из немногих  регионов, кто не был дотационным. Каскад гидроэлектростанций на Ангаре сделал электроэнергию в области очень дешевой, к тому же она поставлялась в другие области Прибайкалья,  и поэтому содержание всех зданий и сооружений в области обходилось дешевле, чем у соседей.  Мне оставалось только порадовать за иркутян и по-хорошему позавидовать им.

Из областной больницы я поехал в областной отдел здравоохранения познакомиться со своим коллегой, с которым мы разговаривали только по телефону, когда я звонил, чтобы заказать гостиницу в Иркутске.  Оказалось, что отдел здравоохранения облисполкома занимал отдельное старинное здание.  Заведующего отделом в это время не было в области, и на хозяйстве, как тогда говорили, оставался мой визави.  Мы очень хорошо с ним пообщались, поговорили о тех трудностях, которых в нашей работе хватает, в общем, нашли общий язык. Когда мой коллега узнал, что я впервые в Иркутске, и Байкал видел лишь из окна поезда, он заявил, что назавтра обязательно свозит меня на озеро, чтобы я не только увидел, но и ощутил на вкус байкальскую воду.   

За ужином в ресторане гостиницы я рассказал о предложении моего коллеги из Иркутска свозить на озеро Байкал Татьяне Ивановне, и та загорелась желанием составить нам компанию.  Отказывать даме не в моих правилах, и я согласился, что она только украсит нашу мужскую компанию.  Вечером мы снова погуляли по городу, но, честно сказать, я мало что запомнил из увиденного.  В голове сидела мысль о том, в каком уникальном положении оказалась областная больница с её леспромхозом.

Поехать на Байкал мы собирались с утра.  К назначенному часу мы с Татьяной Ивановной вышли из гостиницы и стали поджидать автомобиль из облздравотдела.  Мой коллега приехал во-время, обрадовался, что в нашей компании будет красивая женщина, и мы поехали на Байкал.  Это было время, когда еще действовал горбачевский «сухой закон», хотя и не такой жесткий, как в начале.   Мой коллега сказал, что он захватил с собой из дома рыбину байкальского омуля, но надо купить водки, сока, хлеба и еще кое-что для закуски, тем более что с нами дама. 

Автомобиль ехал на восток, навстречу поднимающемуся солнцу. Вначале были обычные многоэтажные каменные дома, потом этажность их становилась все меньше, наконец, пошли дома частного сектора, преимущественно деревянные.  Я обратил внимание на названия улиц. Все они были «Советские», отличались лишь номером – «Советская 1», Советская 2» и так далее. Если мне не изменяет память, их было что-то около 15, этих «Советских» улиц. Не помню, на какой из них мы заехали в магазин и купили все, что нам требуется для сабантуя.  Дальше мы ехали без остановок.

Дорога из Иркутска до озера Байкал шла по берегу Ангары, единственной реки, вытекающей из озера.  Мне Ангара не показалась очень широкой по сравнению с нашим Амуром, но вот вода была какой-то темно-синей, чувствовалась большая глубина даже у берега. В Амуре же в воде много песка и глины, вода желтовато-коричневая, а тут  темно-синяя. Через пару месяцев такую воду я увижу на Аляске, когда нас повезут по берегу Тихого океана на экскурсию из Анкориджа. Там мне сразу бросится в глаза схожесть океанской воды с речной в Ангаре.

Потом мы увидели гладь озера Байкал.  На ней не было даже ряби, так как было полное безветрие. К этому времени я уже видел и Японское море, и безбрежный Тихий океан, причем в прямом смысле этого слова, когда наша субмарина всплывала, чтобы зарядить аккумуляторные батареи, за сотни миль от берега. Но там чаще были волны, да и в шторм нам приходилось всплывать, когда волны перекатывались через рубку подводной лодки, и от них приходилось прятаться под навесом рубки. А тут чистая гладь озера, и противоположного берега не видно.  Поистине жемчужина России это глубоководное озеро.

Мой коллега хорошо знал, куда нас вести, он не раз привозил на Байкал всевозможных гостей. Мы проехали вдоль берега озера довольно далеко на север, пока не увидели остров, между которым и берегом было не так глубоко, как в других местах озера, и вода на солнце там лучше прогревалась.  Именно в этом месте мы и расположились. Водитель достал из багажника все, что требовалось для того, чтобы получился пикник, накрыл на импровизированный стол выпивку и закуску, где главным блюдом была рыба – горячего копчение байкальский омуль.  Для того, чтобы развести для Татьяны Ивановны водку, мы использовали чистейшую байкальскую воду.  Я не удержался, и, разувшись, прошелся по воде, закатав брюки. Если бы среди нас не было дамы, я,  возможно, рискнул бы и окунуться голышом, а потом согреться стаканом водки.  Да, вода в Байкале очень холодная, это даже не морская вода в Японском море в сентябре, намного холоднее.

За разговорами, делясь впечатлениями не только об озере, но и о вкуснейшей рыбе, о не такой вкусной водке, прошла пара часов, и надо было возвращаться.  Мы немного загорели, так как мужчины разделись до пояса, а Татьяна Ивановна была в кофточке с коротким рукавом.  Обратно ехали, утомившись и немного захмелев, ведь не везти же обратно бутылку водки, а водителю пить не положено.  Нас с Татьяной Ивановной высадили у гостиницы, мой коллега поехал на работу, а мы пошли в номера.  Я даже поспал, хотя для меня дневной сон большая редкость.  Вечером мы хорошо посидели в ресторане гостиницы, потанцевали. Оказалось, что Татьяна Ивановна хорошо танцует. Впрочем, в наше время это было не редкость. А на следующий день мы на попутном самолете улетели в Хабаровск.  Иркутск был местом посадки многих среднемагистральных самолетов типа Ту-154. Они здесь садились для дозаправки, чтобы лететь дальше, или на запад, или на восток.  Позже мне не раз приходилось садиться во время поездок на запад на иркутском аэродроме.

А через полгода после нашей поездки в Иркутск Татьяна Ивановна Бобкова по приглашению моего шефа Вялкова пришла работать к нам в отдел. У нас расширялись контакты с зарубежными странами, требовался человек, чтобы вести учет всех предложений, встречать и провожать зарубежных гостей, показывать им наши лечебные учреждения. И Татьяну Ивановну взяли на эту должность.  Я к этому времени стал первым заместителем Анатолия Ивановича Вялкова и курировал это направление деятельности отдела здравоохранения крайисполкома.  Так что Бобкова стала работать под моим началом.  И временами мы с ней вспоминали нашу поездку на Байкал, вкусного омуля и очень холодную байкальскую воду, от которой не только ноги, но и зубы ломило.