Идея духовной эволюции

ИДЕЯ ДУХОВНОЙ ЭВОЛЮЦИИ
Опыт перехода от религиоведения к апологетике

Андрей Штерн

Истинная благодарность в том, чтобы признать сердцем, что благодать - это благодать.
Св. Симеон Новый Богослов

1. Понятие

Духовная эволюция может быть определена как философский, теологический или оккультно-эзотерический принцип, согласно которой природа, люди и культура развиваются совместно как аспекты единого космоса или в соответствии с определенным заложенным в них внутренним потенциалом, что часто сочетается с панпсихизмом. Это понятие часто используется для дифференциации "высшей" психологической, умственной или духовной эволюции от "низшей" биологической и иногда дополняется понятием о "творческой эволюции" (А.Бергсон) или об эпигенезе - концепции,  согласно которой сознание, с тех пор как оно существует, является первоначальным творческим импульсом, который был причиной развития природы и/или человечества.
В рамках этого широкого определения теории духовной эволюции очень разнообразны. Они могут быть космологическими (описывающими существование в целом), психологическими (описывающими развитие личности) или сочетающими то и другое. Они могут быть холистическими (позиция, согласно которой высшие реальности или аспекты бытия возникают из низших, но не сводятся к ним), идеалистическими (для которых вся реальность является прежде всего ментальной или духовной) или адваитическими (для которых между ментальной и физической реальностью в конечном счете нет онтологического различия). Теории духовной эволюции характерны для многих оккультных и эзотерических учений, в которых подчеркивается прогресс и развитие личности либо после смерти (спиритизм), либо через последовательные перевоплощения (теософия, антропософия, русский антропокосмизм). Всем концепциям духовной эволюции в большей или меньшей степени свойственна телеология.
Некоторые сторонники духовной эволюции активно пытаются представить это понятие как христианское или, по крайней мере, совместимое с библейским теизмом. Поэтому на фоне развития современных идей крайне важно понять, что с христианской точки зрения с этим понятием не так. Нижеследующий обзор некоторых из чрезвычайно обширных и разнообразных концепций духовной эволюции поможет это сделать. 
Нашу задачу оправдывает отсутствие внятного последовательного религиоведческого изложения темы на русском языке и лишь очень фрагментарный характер критики подобных теорий - в основном в переводных пособиях по новым религиозным движениям и культам, ретроспектива которых обычно не идет дальше второй половины XIX в. и, следовательно, не видит корней данного явления. В таких работах, как "Парад миров" Джеймса Сайра (рус. пер. СПб.,1997), при хорошо выдержанной христианской мировоззренческой позиции горизонт религиозно-исторического обзора создает впечатление, что космогуманизм - явление новейшего времени, мало связанное с историей религий, и это неверно. Русский (интереснейший для темы) материал в таких обзорах обычно излагается поверхностно или вообще игнорируется.

Циклизм, деградация и восстановление

Хотя понятие духовной эволюции в современном виде - продукт англоязычной мысли XIX - начала XX вв., его истоки являются очень давними. По существу они заложены в первых попытках уточнить или оспорить представление об упадке, порче или деградации космоса и человечества, присущее большинству древних космогоний и традиционных представлений об истории. С иудео-христианской точки зрения эта парадигма несомненно отражает, хотя и с искажениями, историю грехопадения человечества, и без понятия искупления было бы трудно предположить что-то иное.
Мирча Элиаде в ряде работ показал, что во многих досовременных и особенно домонотеистических культурах можно найти концепцию инволюции, падения и деградации человека или тоску по "потерянному раю".  Однако в культурах, имеющих традиционную циклическую космогонию, концепция прогрессирующей деградации Вселенной (присущая, например, представлению о "пяти веках" от золотого к железному в "Трудах и днях" Гесиода или в индийском понятии о Кали-юге) могла уравновешиваться понятием о возможном возвращении к более высокому духовному уровню или даже к первоначальному состоянию. На Востоке такие представления развились в буддийской (махаянистской) космологии и особенно в джайнизме.   


Эманационизм

Большинство древних космогоний и религиозных систем были основаны на эманационном взгляде на природу реальности, согласно которому все вещи происходят из изначальной реальности, Абсолюта или первопринципа путем отпадения от него или его деградации до более низкого уровня бытия, обычно посредством ряда ступеней, на каждой из которых нисходящие существа становятся менее чистыми, совершенными или божественными. При этом Абсолют или сознание нисходит через ряд ступеней, градаций, или миров, становясь все более материальным и воплощенным, прежде чем в итоге вернуться самому себе через самопознание, самосозерцание и восхождение. В более развитом теистическом виде эманационизм постулирует  творение Богом из Себя, излияние Его природы вовне или даже изменения в изначальной природе Бога.  В любом случае это понятие о трансцендентном принципе противоположно как креационизму, для которого вселенная создается разумным Богом-Творцом, отличным от творения, так и материализму, не признающему субъекта или иной онтологии, лежащей за имманентными явлениями.
Наряду с циклическим взглядом, объясняющим ход событий во времени, представление об эманации как объяснение иерархического строя бытия является предпосылкой идеи духовной эволюции.   Наиболее ярким примером эманационистского мышления является неоплатонизм Плотина и его школы, однако в тех или иных  формах оно присутствует в гностицизме, каббале и суфизме с их теургической целью соединения религиозных практиков с Богом,  а на Востоке - в школе Санкхья, некоторых вариантах шиваизма и  тантры (рассматриваемых, впрочем, остальным индуизмом и особенно буддизмом хинаяны как худший вариант магии). 

Санкхья

Ранним примером концепции духовной эволюции является Санкхья - одна из шести систем традиционной индийской философии, возникшая в V - IV вв. до Р.Х. В отличие от большинства типов классического индуизма традиционная санкхья не является политеистической и основана на своеобразном дуализме. Чистый дух (называемый пурушей) сближается с пракрити (психофизической природой), нарушая ее равновесие. В результате первоначальный корень-пракрити (мулапракрити) претерпевает ряд прогрессивных трансформаций или развертываний в форме последовательных сущностей, называемых таттвами. Сначала появляются самые тонкие таттвы, затем все более грубые, все в определенном порядке, и, наконец, чувственные тела и элементы. При этом, однако, целью всего развития  является освобождение пуруши и возвращение к непроявленному состоянию, в котором все сущее возвращается к цели духовного покоя (см.: Смирнов Б.Л. Санкхья и йога  http://psylib.org.ua/books/smirb01/index.htm, Larson G.J. Classical Sankhya. New Delhi,1979).

Великая цепь бытия

Концепция "великой цепи бытия" была разработана Платоном и Аристотелем, чьи идеи в онтологии и космологии были подхвачены и развиты Плотином. В дальнейшем александрийский неоплатонизм оказал заметное влияние на богословие Августина и через него - на Аквината и некоторые другие направления средневековой схоластики, хотя все они резко отвергли эманационизм в пользу классического христианского теизма и креационизма.
С началом Ренессанса "великая цепь бытия" стала важной темой итальянской и елизаветинской мысли, а затем оказала подспудное влияние на формирование Просвещения и в итоге сыграла значительную роль в европейском мышлении Нового времени. Гарвардский мыслитель Артур Лавджой (1873-1962) в одноименной работе (1936, рус.пер. М.,2001) показал, как это мировоззрение повлияло на становление некоторых течений мистики, постулировавших духовное возрастание и путь души через последовательные ступени к Богу. Наконец, идея "великой цепи" повлияла на становление понятий о биологической эволюции, по крайней мере в эпоху от Ламарка до Дарвина, отчасти на немецкий идеализм, а затем на спиритуализм и теософию.
Немецко-американский философ и экономист Эрнст Шумахер (1911-1977), известный своим скептическим отношением к новоевропейскому мышлению и науке, в известной книге "Путеводитель заблудших" (1977) предложил упрощенную "великую цепь бытия", основанную на понятии четырех царств - минерального, растительного, животного и человеческого. По всей вероятности, эта концепция вскоре повлияла на холистическую космологию Ф.Капры и идею "холономной иерархии" у Кена Уилбера (см.: Hanegraaff W.J. New Age Religion and Western Culture: Esotericism in the Mirror of Secular Thought. N.Y.,1998. P.132 f.; Visser F. Ken Wilber: Thought as Passion. N.Y.,2012. P.93-102)

Эволюция биологическая и духовная

В конце XIX в. стали появляться попытки соединить биологическую и духовную эволюцию в едином комплексе мышления. Две  из них заслуживают здесь внимания. Одним из первых авторов такого рода, сильно вестернизировавших восточное мышление, был американский врач и исследователь японской культуры Уильям Бигелоу (1850-1926) попытавшийся соединить биологию с духовностью и отстаивавший совместимость буддизма и западной науки. Принимая существование как материальной, так и духовной сферы, Бигелоу стал экстраполировать концепцию естественного отбора на механизм духовного развития (что он изложил, в частности, в Гарварде на ежегодной лекции Ингерсолла "Буддизм и бессмертие" (1908).. По его мнению, духовная эволюция вовлекает человека, выходящего из «безусловного сознания» и движущегося «вверх по шкале эволюции, управляемой естественным отбором». Затем индивид переходит на уровень небесного опыта и, наконец, способен «вернуться к безусловному сознанию, из которого возникают все вещи». Таким образом, Бигелоу принимал как биологическую, так и духовную эволюцию, а также признавал реинкарнацию и то, что он  называл "переносом мысли" (подробнее см.: Lears J.No Place of Grace: Antimodernism and the Transformation of American Culture 1880-1920. Chicago,1994. P.229; Tweed T.A. American Encounter with Buddhism 1844–1912. Chapel Hill,2000. P.107-108). Характерно, что в наше время Альберт Лоу, западный мастер дзэн и автор книги «Происхождение человеческой природы: дзен-буддист смотрит на эволюцию» (2008), активно выступает против неодарвинизма и теории "эгоистичного гена" Р.Докинза как крайней формы материализма, неприемлемой даже для части дарвинистов. В то же время Лоу отвергает теистический креационизм и защищает духовную эволюцию.
Биолог, панпсихист и спиритуалист Альфред Рассел Уоллес  (1823–1913), который ввел сам термин "дарвинизм", полагал, что в процессе духовной эволюции могут возникнуть качественные новшества, в частности, жизнь и сознание, появление которых он приписывал сверхъестественным процессам (Hammond D. The Science of Synthesis. Louisville,2003. P.39). Убежденность в нефизическом происхождении высших умственных и моральных способностей людей Уоллес сохранил до конца жизни. Для него эволюционный процесс предполагал, что у вселенной есть цель и что определенные аспекты живых организмов не могут быть объяснены с точки зрения чисто материальных процессов. В поздней статье "Мир жизни" (1909),  которую он через два года расширил до одноименной книги, Уоллес выступил за духовный подход к эволюции и назвал последнюю «творческой силой, руководимой умом" и "имеющей конечную цель". Уоллес полагал, что дарвиновский естественный отбор не может объяснить ни сознание, ни нравственность человека, поэтому следует постулировать существование нематериальных духовных сил. Поскольку духовная природа человека не могла возникнуть только благодаря естественному отбору, она должна происходить «из невидимой вселенной духа" (цит. по: Fichman J. An elusive Victorian: the Evolution of Alfred Russell Wallace. Chicago,2004. P.159). Впрочем, Уоллес не признавал некоторых связанных с духовной эволюцией принципов, например перевоплощения.

Спиритуализм

Спиритисты XIX - начала XX в. отреагировали на теорию эволюции неоднозначно. Вообще говоря, концепция эволюции соответствует спиритуалистической мысли о прогрессивном развитии человечества. В континентальном спиритизме начиная с "Книги духов" Аллана Кардека (1857) духовная эволюция рассматривается как следствие так называемого "закона прогресса". В этой концепции дух - это разумный принцип вселенной, созданный Богом и представляющий собой реальное, ограниченное, нематериальное и индивидуальное существо, которое пребывает в человеке и живет в теле.  При этом дух проходит через несколько прогрессивных воплощений, сохраняя свою индивидуальность до и после воплощения, пока не достигнет совершенства, став чистым духом, высшей ступенью восхождения, причем частью этого процесса предполагается свобода воли (воспринимаемая, скорее, в либертарном ключе, как свобода выбора иного). Другой особенностью континентального и латиноамериканского спиритизма является упор на "эволюцию в царствах природы" с  признанием существования душ животных, растений и даже минералов.
В то же время в более подверженной протестантскому  влиянию англоязычной мысли вплоть до последней четверти XIX в. представление о животном происхождении человека рассматривалось как несущее угрозу бессмертию души, поскольку наделение человека духом связывалось именно с его уникальным творением. Это привело к тому, что англо-американские спиритуалисты приняли духовную эволюцию несколько позже (см.: Oppenheim J. The Other World: Spiritualism and Psychical Research in England 1850–1914. L.,1988. P.267-270). Большинство англоязычных спиритуалистов подчеркивали продвижение души после смерти в более высокие состояния существования, в отличие от континентального и латиноамериканского спиритизма, который делает приоритетом реинкарнацию. Спиритуализм учил, что после смерти духи переходят новые сферы существования.  Согласно этой идее, эволюция происходила в духовном мире«более быстрыми темпами и в условиях, более благоприятных для роста», чем на Земле (Ibid. P.270).
Южноафриканский антрополог Роберт Брум (1866-1951), интересовавшийся спиритуализмом и паранормальными явлениями, активно критиковал дарвинизм и материализм, но, увы, во многом с оккультных позиций. В книге "Появление человека: случайность или замысел?" (1933) он заявил, что эволюцией управляют "духовные агенты", поскольку живые организмы слишком сложны, чтобы возникнуть случайно. У эволюции есть план и конечная цель - происхождение человека: «Большая часть эволюции выглядит так, как если бы она была запланирована, чтобы привести к человеку, а также к другим животным и растениям, чтобы сделать мир подходящим местом для его обитания» (цит. по: Lewin R. Bones of Сontention: Сontroversies in the Search for Human Origins. Chicago,1987. P.311).  Вместе с тем, по словам Брума, есть как минимум два разных вида духовных сил, и их можно наблюдать посредством сверхчувственного восприятия (Bowler P.J. Reconciling Science and Religion. Chicago,2001. P.133-134). Роль Бога в этой схеме мироздания не вполне ясна.
Все эти течения англо-американской мысли, по-видимому, были вдохновлены еще концепциями "великой цепи бытия" предыдущей эпохи. Духовная эволюция (а не физический  процесс) для них основана на идее сфер или стадий, через которые душа или дух проходят на протяжении эпох космического становления. Такой подход остается важнейшей частью англоязычного спиритуализма до настоящего времени.

Теософия

Теософия разработала более сложную и вычурную космологию, чем спиритизм, хотя и формировалась в сходной с ним культурной среде, в особенности викторианской. Согласно  Е.П.Блаватской (1831-1891) с ее "Тайной доктриной"  человечество (как коллективно, так и посредством последовательности индивидуального перевоплощения и духовной эволюции) проходит через множество "коренных рас", прежде чем перейдет в совершенно сверхчеловеческие и космические состояния существования.
 Хотя Блаватская усвоила ряд элементов науки, она отвергла дарвиновское понимание происхождения человека, и большинство теософов последовали этому примеру. К этому времени было понятно, что дарвинизм с его объяснением эволюции через материальные факторы, такие, как естественный отбор и случайные мутации, вообще не подходит духовным эволюционистам, для которых эволюция инициируется или руководствуется метафизическими принципами и стремится к конечному духовному или совершенному состоянию. Теософы, однако, полагали, что люди эволюционируют духовно через серию эзотерических посвящений и должны постепенно развиться до состояния "духовных учителей", поскольку их души  постепенно поднимаются вверх по духовной иерархии на протяжении длительных периодов, включающих серию перевоплощений. Аналогичные учения распространяются сегодня в группе оккультных движений, усвоивших постулаты теософии (например, связанных с культом т.н. Вознесенных владык). Впрочем, еще у Блаватской (что отличает ее даже от многих спиритуалистов) в идею духовной эволюции вошел принцип беспредпосылочной (либертарной) свободы как источника развития, что довело ее до апологии классического люциферианского сатанизма; впрочем, неогерметизм и телемизм А.Кроули пошли тем же путем.
Эти идеи в разной степени получили дальнейшее развитие у  англоязычных учеников и сторонников Блаватской, таких, как Анни Безант, Чарльз Ледбитер, Алиса Бейли, и, позже, Бенджамин Крим., а затем на движение Рерихов.  С другой стороны, многие теософы и антропософы (из последних кроме основателя движения Рудольфа Штайнера наиболее характерен в этом отношении Герман Поппельбаум) пытались включить факты геологии и палеонтологии в свою космологию и духовную эволюцию. Влияние  теософии в течение  всего ХХ в. было довольно существенным, хотя в дальнейшем оно пошло на убыль в связи не только с секуляризацией, но и с распространением новых форм внеконфессионального мистицизма.

Модернизация на Востоке

Для дополнения англо-американской картины приведем два примера концепций духовной эволюции в индийской мысли XIX - XX вв.
Эзотерическая космология т.н. Сурат Шабда Йоги, основанная в 1860-е гг. Шив Дайял Сингхом (1818-1878), изображает мироздание (макрокосм) как нисходящее и расположенное в духовно дифференцированной иерархии сфер или планов.  Как правило, здесь описывается восемь духовных уровней выше физического плана, хотя названия и подразделения в пределах этих уровней могут до некоторой степени варьироваться у различных духовных наставников (одна из версий космологии изложена в т.н. Великой схеме сущего). Человеческая природа как микрокосм является, как и во многих индийских системах, точной копией макрокосма. Следовательно, человек-микрокосм состоит наподобие матрешки из множества тел, каждое из которых приспособлено для взаимодействия с соответствующей ему областью макромира. Эти тела развиваются посредством инволюции от более высоких планов к более низким и эволюции - в обратном порядке, в том числе посредством перевоплощения и различных состояний сознания. "Микрокосмический" аналог макрокосмической инволюции и эволюции имеет место в иерархии человеческой природы, что, видимо, прослеживается в индуистском понятии о чакрах  (подробнее изложение мышления этой секты см.: Holtje D. From Light to Sound. Temecula CA,1995).
Мехер Баба (1894-1969), провозгласивший себя аватаром, использовал понятие инволюции, чтобы описать внутреннее путешествие сознания после преодоления физического или грубого состояния до достижения "самоосознания" или слияния с Богом. Согласно Мехеру Бабе, сознание души в дуальности сначала проходит длительный процесс эволюции формы, затем, достигнув человеческой формы, сознание вступает в цикл реинкарнаций и, наконец, достигает процесса инволюции, который завершается т.н. "Богореализацией".

Эпигенез и космогония розенкрейцеров

 Согласно некоторым концепции духовной эволюции, люди опираются на уже существующий мир, но добавляют к нему новые элементы благодаря активности духа и, соответственно, в них заложен творческий потенциал разума. Чтобы человек мог  реализовать его, его обучение должно предусматривать проявление оригинальности, которая отличает творчество от подражания. Если этот процесс (эпигенез) останавливается, развитие человека, народа или даже человечества прекращается и наступает деградация,  вырождение.
Этот подход наиболее характерен для немецко-американского оккультиста Макса Генделя (1865-1919), воспринимавшего мир как некое учебное заведение, где люди и другие существа учатся скорее на ошибках, чем на успехах. Страдание считается просто результатом ошибки, а воздействие страдания на сознание заставляет людей меняться в сторону добра и гармонии с мирозданием. Люди рассматриваются как духи, посещающие "школу жизни" с целью раскрытия скрытой в них духовной силы, развития к божественному могуществу, а также от невинности к добродетели, что должно в итоге эволюции поднять их до уровня божеств. Следует отметить, что такой подход характерен для целого ряда направлений оккультно-мистического мышления ХХ - ХХI в., описывающих переход от неодушевленной материи к будущему состоянию "божественного сознания", будь то "точка Омега" Тейяра,  "сверхразум" Шри Ауробиндо или под влиянием последнего эволюция человека в божество у Кристофера Хиллса.

Тейярдизм  и космизм

Пьер Тейяр де Шарден (1881-1955), который был иезуитом и палеонтологом, сыгравшим важную роль в открытии пекинского человека, представил телеологический взгляд на планетарную и космическую эволюцию, согласно которому за образованием атомов, молекул и неодушевленной материи следует развитие биосферы и органическая эволюция, а затем появление человека и ноосферы как совокупности человеческой мысли. Разделяя сходный с Брумом взгляд о направленности эволюции к человеку, Тейяр все же возводил ее источник к Богу. Согласно Тейяру, изложившему этот принцип в хорошо известной книге "Феномен человека" (1938, рус.пер. М.,1965), эволюция на возникновении человеческой природы не прекращается, а продолжается до ее кульминации и объединения в "точке Омега", которую он отождествляет с Христом. Этот подход был ничем иным как дальнейшим развитием французского католического модернизма начала ХХ в., повлиявшего и на русский космизм, особенно на творчество общавшегося с  парижским кружком модернистов В.И.Вернадского (1866-1945).
Деятельность парижских модернистов довольно резко критиковалась консервативными католическими кругами, что не помешало ей быть поднятой на щит либералами, а в дальнейшем тейярдистская идея ноосферы по сути вошла в фундамент глобализма как идеологии.  В других случаях она была воспринята как довольно мощное средство пропаганды космогуманизма, если не язычества. Так, сторонник тейярдизма в США Брайан Суимм в речи "Гимн космосу" (1995) заявил:   Если вы посмотрите на бедствия, происходящие на нашей планете, то они возникли потому, что космос больше не понимается как священный... Выход из нашего затруднения - это путешествие во вселенную как священное".
С другой стороны, в русском космизме после 1917 года она попала в довольно мощную струю советской технократической утопии, которая, однако, резко отвергла панпсихизм В.И.Вернадского и К.Э.Циолковского и  идеи духовной эволюции в пользу жесткого материализма, а затем с кризисом последнего с 1950-х гг. попыталась замалчивать их. Это не убедило позднесоветское общественное сознание, и когда ослабление марксистской идеологии позволило аутентичному космизму и теософии выйти из подполья, они распространились довольно широко, а также начали взаимодействовать. Примером последнего является деятельность космогуманиста биолога и медика В.К.Казначеева (1924-2014) и его сторонников в Сибири (А.Н.Дмитриев, В.Л.Дятлов и др.).

Динамическая эволюция и дальнейшее развитие космогуманизма

Артур М.Янг (1905-1995) и Эдвард Хаскелл (1906-1986)  независимо друг от друга включили научные открытия в более широкую теорию панпсихизма и духовной эволюции и расширили традиционные категории людей, животных, растений и минералов царствами, представляющими фотоны, атомы и молекулы. Янг в книге "Сознательная Вселенная" (1976) пошел дальше, рассматривая человеческое состояние как подмножество большего царства «владычества», шестой этап которого представлен, например, Христом и Буддой, а седьмой, последний, означает еще более высокий уровень "просветления" или "реализации Бога".
С другой стороны, и Хаскелл, и Янг представляют глубокие описания эволюции через эти царства в терминах кибернетики. Астрофизик Эрих Янч (1929-1980) предложил более научную презентацию этой же идеи в своем рассказе о том, как "самоорганизующиеся системы" развиваются через последовательность материи, жизни и разума.  Несмотря на строгое соблюдение понимания науки, Янч организует различные элементы космической, планетарной, биологической, психологической и человеческой эволюции в единую общую структуру "эмерджентности", которая в отличие от ненаправленной эволюции по Дарвину может рассматриваться и как телеология (Jantsch E. The Self-Organizing Universe. N.Y.,1980. Р.224). 
В сильно синкретичной мысли англоязычного New Age общей является эволюция или трансценденция человеческого или коллективного планетарного сознания в более высоком состоянии или на более высоком «вибрационном» (используя теософский термин) уровне. Некоторые сторонники этих концепций стали активно злоупотреблять библейскими терминами, вкладывая в них совершенно нехристианское содержание - так, Дэвид Спенглер говорит о "новых небесах и новой земле". В некоторых из подобных концепций духовная эволюция сочетается со специфической эсхатологией. Например, Джеймс Редфилд и Майкл Мерфи в книге "Бог и развивающаяся вселенная: следующий шаг в личной эволюции» (2002) заявили, что человечество находится на грани масштабного изменения сознания и благодаря опыту ряда личных духовных открытий в настоящее время осознает связь между нашей эволюцией и Божественным. На более популярном уровне этот мотив вошел в роман Редфилда "Пророчество Селесты" (1993).

Интегрализм Кена Уилбера и спиральная динамика

На исходе ХХ века концепция духовной эволюции получила на Западе респектабельность благодаря творчеству интегрального теоретика Кена Уилбера, подчеркивавшего как космологические, так и психологические ее аспекты и активно сочетавшего New Age и континентальный идеализм. В мощной и претенциозной концепции Уилбера, вдохновленной работами Плотина, Гегеля, Шеллинга, Шри Ауробиндо, Эриха Янча и ряда других мыслителей Запада и Востока,  реальность состоит из нескольких сфер или ступеней, включая физическое, витальное психическое (греческая «душа"), причинное (имеется в виду «то, что вызывает или порождает проявленный мир») и предельное (или недвойственное), посредством которого прогрессивно развивается как индивид, так и космос. Хотя эта схема в значительной степени основана на тибетском буддизме, Уилбер утверждает (причем со множеством ссылок, таблиц и диаграмм), что эти же уровни бытия являются общими для всех "учений мудрости". В то же время человеческая культура по Уилберу развивается в несколько этапов, включая магию, мифологию, плюрализм и "целостное мышление". Вслед за Гегелем он видит в этом развитии людей и культур эволюцию как бытия, так и сознания (впрочем, восхищенный Уилбером антропософ Шон Келли видит "тень Гегеля на каждой странице его книг").
Для понимания культуры Уилбер использует "спиральную динамику" Дона Бека и Клэра Грейвза с их своеобразной интерпретацией социально-психологического развития, которую также можно отнести к теориям духовной эволюции. Спиральная динамика устанавливает ряд этапов, на которых прогрессирует культурное развитие человека - от стадии охотника-собирателя, основанной на выживании, к магическому сознанию племени, мифологии городских цивилизаций и религиозных империй, научному капитализму и, наконец, к завершающей "экологической" стадии. Последняя обеспечивает восхождение ко второму уровню, где все предыдущие этапы обдуманы и интегрированы, и третьему трансперсональному уровню, где в конечном итоге достигается духовное единство или точка Омеги, что на всех других этапах изо всех сил пытаются воплотить. Тем не менее по Уилберу "раскрытие сознания" возможно на каждой из этих стадий у отдельных людей, духовный уровень которых превышает массовый.
Для обоснования всего этого Уилбер комбинирует - если не сказать валит в кучу - нейробиологию и герменевтику, дзен и немецкий идеализм, постструктурализм и трансперсональные исследования, экскурсы в экономику и политическую философию, причем облекая довольно бессистемную аргументацию в изощренные литературные формы, порой напоминающие диалоги Платона. Биограф философа Ф.Виссер дал его работам довольно емкий эпитет "мысль как страсть". Его попыткам построить "теорию всего" явно, как и Гегелю и другим строителям грандиозных космоисторических схем, не хватает трезвости, осознания ограниченности возможностей мышления и своих  собственных. Подобные вещи уже приводили к возникновению тоталитарных идеологий и могут дать такие плоды и в недалеком будущем.

2. Оценка

Мы проследили несколько концепций духовной эволюции в их историческом развитии. Некоторые парадигмы, например теология и философия процесса, остались вне нашего рассмотрения (хотя в дальнейшем мы немного этих явлений коснемся). Но и сказанного достаточно, чтобы сделать по крайней мере предварительные выводы с христианских мировоззренческих позиций.  Комментируя слова Павла об "обольщении философией" (Кол.2.8), Жан Кальвин пишет, что апостол "имеет в виду все, что люди выдумывают от самих себя, желая быть мудрыми собственным разумом. При этом они претендуют на ученость и остроумие, так что измышления их кажутся весьма вероятными. Ибо трудно опровергнуть не те людские домыслы, в которых нет ничего достойного похвалы, а те, которые овладевают умами, прикрываясь ложной личиной мудрости". Если так, то для того, чтобы заставить замолчать "обольщение философией по стихиям мира сего", нужно уметь философствовать не по стихиям, а по Христу.

Положительные черты
 
- Картина динамичного, развивающегося мира, представленная естествознанием (которое, подчеркнем еще раз, является феноменом христианского, а не языческого и не оккультного происхождения), не обязательно является материалистической, она вполне может учитывать реальность Бога, духовной жизни и надфизического мира.Развитие природы вполне может быть направленным к человеку и к цели его бытия - Царству Божию.
- Не следует преуменьшать религиозное значение осознания целостности мироздания. Так, при попытке сочетать библейскую веру с механистическим подходом к вселенной выживание после смерти будет просто "некуда вместить" и в лучшем  случае придется постулировать "сон души" до воскресения, как это сделали некоторые англоязычные секты XVII - XIX вв. Поэтому понятие о "душе мира", если она признается безличностной и тварной и не является предметом поклонения, по-видимому, имеет в христианстве право на существование. Сознание вполне может быть атрибутом творения в целом, а не отдельно взятой химии мозга, и при этом не являться иерархией богов или духов.
- Творение для христиан - не материал, который можно использовать по своему усмотрению. Несмотря на то, что по существу этот упрек язычников, в том числе и "духовных эволюционистов", несправедлив, в практике истории такое жизнеотношение, увы, имело и имеет место. Безобразное отношение к природе в обществах, считающихся православными или католическими, хуже расточительства коммунистов или язычников (впрочем, ситуация в нынешней Европе показывает, что натуралистические религии в экологическом плане едва ли что делают). 

Амбивалентные характеристики

- Понятие, что душа нуждается в постоянной "тренировке" для достижения духовных целей, а эти цели требуют усилий и жертв - это важнейшая предпосылка христианской аскетики, как и любой другой (другое дело, что в Библии это не является основанием спасения).    
  - Моральная основа вселенной - не миф, а реальность. В средневековом христианстве "существовал элемент, отсутствующий в картине мира, представляемой современными нам естественными науками, а именно мораль и справедливость" (Голенищев-Кутузов И.Н. Данте. М.,1973). Но этот элемент нельзя воспринимать в духе религий Азии как карму или духовно-эволюционный механизм, который действует почти автоматически, поверх нравственного выбора личности. Ясно также, что индуистское и вообще никакое политеистическое мышление практически ничем не сможет помочь ни науке, ни европейско-христианской культуре - ибо оно отрицает субъект, внутренне мотивированную и ответственную личность, или по крайней мере снижает ее значение.

Что действительно неприемлемо

- Как мы отметили с самого начала, духовный эволюционизм предполагает и исторически развивает специфическую картину соотношения Бога и мира на основе эманации, а не творения. Исключения из этого правила не характерны (таково учение Тейяра, которое можно охарактеризовать скорее как панентеизм).   С христианской точки зрения это само по себе ограничивает теоцентризм и не воздает должного славе Божией, ради которой Он творит все. Для Библии Бог эманации подобен человеку, сдающему кровь, чтобы обеспечить себе возможность писать или рисовать. Библейски недопустимы также пантеистические взгляды, при которых отождествляются с Богом мир, человечество или Церковь.
- Восприятие "космоса как священного", к которому призывают не в меру "духовные" эволюционисты, для христиан - это "служение твари вместо Творца" и "возвращение к бедным и немощным вещественным началам" (Рим.1.25, Гал.4.9), со всеми вытекающими отсюда последствиями. "Невозможно воздавать творению религиозную честь, если святотатственно и вероломно не окрадывать и не лишать этой чести Бога" - пишет Кальвин, комментируя Послание к Римлянам.
- Человек в Библии - нечто большее, чем микрокосм, каковым он признается в большинстве политеистических религий. "Как низко и недостойно естественного величия человека представляли о нем иные из язычников, величая, как они думали, естество человеческое сравнением его с этим миром! Ибо говорили: человек есть малый мир, состоящий из одних и тех же со Вселенной стихий. Но, громким этим именованием воздавая такую похвалу человеческой природе, сами того не заметили, что почтили человека свойствами комара и мыши, потому что и в них есть растворение четырех стихий" (Григорий Нисский св. Творения. Т.1. М.1861. С.136-137).
- В большинстве концепций духовной эволюции идея греха и нравственной вины, а также солидарности людей во зле (что, собственно, и делает столь отчаянной необходимость искупления)  не играет существенной, а то и вовсе никакой роли. Даже в схему эволюции Тейяра вместить историю падения человека довольно сложно, хотя такие попытки делались (наиболее значительную из них предпринял крупнейший  отечественный тейярдист А.Мень, рассматривавший, впрочем, Адама не как личность, а как человечество в целом, с малоубедительными ссылками на Отцов-каппадокийцев).  Некоторые религиозные космогонии, признающие реальность зла и воздаяние за него в виде кармы или иных механизмов, не способны внятно объяснить его источники. Попытки вписать в идею духовной эволюции христианское понятие о падении ангелов - явление позднее, возникшее никак не раньше середины ХХ века (например, у Д.Л.Андреева).
- Представление об автономии человека и особенно о нравственной ценности выбора вопреки как об условии прогресса или развития - одно из самых тяжелых заблуждений человечества, проникшее в европейскую культуру, видимо, в атмосфере романтизма (на наш взгляд, на этом в начале XIX в. "погорели" мыслители и художники такого масштаба, как Гете, Байрон или Блейк). Это вещь, с христианством не совместимая, между тем и другим надо выбирать. И от этой тяжелейшей проблемы нельзя отделаться штампом, что если нравственно ценна лишь свобода в добре, а свобода выбора вопреки ценности и смысла не имеет, то всякий выбор и нравственная позиция человека - это иллюзия. Нет, иллюзия, которую насаждает дьявол, состоит именно в том, что бунт якобы освобождает, а необходимость и нравственная вменяемость людей почему-то несовместимы.
- Творчество человека вообще ограничено творением из сотворенного. Притязание твари на что-то большее есть бунт против Бога, в пределе - сознательный сатанизм. Мы не можем быть и "сотворцами Творцу", как это назвал модернист Чарльз Хартшорн. Даже научные истины явно не творятся нами, а извлекаются из идеальной основы мира, причем лишь по мере нашей способности уяснить их. Говоря об этом, нельзя не отметить поддержку многими современными религиозными движениями идеи, крайне опасной для личности и общества - понятия, что любая рутинная нетворческая деятельность недостойна человека (жаль, что сегодня вообще приходится объяснять, какой вред это несет экономике и политике).
- Христианство не приемлет гностическую идею, что мир продолжает твориться ангелами или прославленными душами. Хотя стремление таких людей, как Уоллес или Брум, обосновать критику материализма по-человечески может заслуживать уважения, предложенное ими решение постулировать множество духовных сил, развивающих и движущих мироздание, нельзя назвать мудрым. Одна из наиболее полемичных - именно по отношению к таким взглядам - новозаветных книг говорит о Христе: "Ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, - все Им и для Него создано, и Он есть прежде всего, и все Им стоит" (Кол.1.16-17). Комментируя, Кальвин отмечает: "В этом отрывке ангелы наделены действительно величественными титулами. Но они говорят не о том, что могут ангелы сами по себе или отдельно от Бога, а о том, что делает через них Бог, и какие поручил им служения. Эти титулы следует понимать так, чтобы ни в чем не умалялась слава единого Бога. Ведь Он сообщает Свою силу ангелам, но не так, чтобы лишить этой силы Самого Себя; действует через них, но не так, чтобы отдать им Свое могущество; заставляет Свою славу сиять в них, но не так, чтобы затемнить ее в Самом Себе. И Павел вполне сознательно величественно превозносит достоинство ангелов, чтобы никто не подумал, будто оно мешает Христу первенствовать над всем". К этому следует добавить, что, исходя из свободы, как делают многие "духовные эволюционисты", просто невозможно не допустить существования духов не подчиняющихся Богу, то есть злых.
- По этой же причине любая идея "космического" или "возрастающего" Христа опасна недооценкой того, что во Христе, как Его описывает Павел, "обитает всякая полнота" (Кол.1.19). Один из крупнейших христианских мыслителей Нового времени Джон Гилл (1697-1771) пишет: Дело творения, провидения, искупления, воскресения из мертвых, и все, что совершает Христос, возвещает, что Он есть Бог Всемогущий, Всеведущий и Всесовершенный, Которого мы видим в Нем... Вездесущность и величие свойственны Богу, и могут быть найдены во Христе Иисусе, Который на небесах и в то же время здесь, на земле, и этого не могло бы быть, не будь Он вездесущим Богом, так же как в этом случае Он не мог бы исполнить Свое благое обетование, что Он всегда пребудет со Своими людьми, когда они призовут Его имя, и с Его служителями до конца мира; Он не мог бы тогда ни присутствовать с Церковью везде, как Он присутствует с нею, ни наполнять все во всем" ("Полнота Посредника", 1736).
- Христианская антропология не допускает, что человеческая душа в своих высших проявлениях тождественна Богу, и не предполагает "эволюции" человека в божество. Вестминстерские Стандарты гласят:  "Общение, которое святые имеют со Христом, ни в коей мере не делает их сопричастными Его божественной сущности или равными Христу в чем бы то ни было.  Утверждать что-либо подобное – нечестиво и кощунственно" (ВИВ 27.3). Даже те восточно-православные мистики, которые наиболее настойчиво учили о теозисе, при том что их терминология не выглядит приемлемой с библейской точки зрения, учили о передаче святым лишь передаваемых качеств Бога, и достаточно четко понимали различие между тем, чем мы сходны с Богом в Его образе, и тем, в чем Бог отличается от нас. Это коренное отличие от эволюционной перспективы в спиритуализме, теософии, антропософии, розенкрейцерстве или, скажем, в доминирующем течении мормонизма после Б.Янга и 1870-х гг., которое также делает упор на духовную эволюцию в своем понимании. (В целом вопрос о динамике мормонов (группы общин ЦИХСПД)  интересен и сложен и заслуживает отдельного религиоведческого обзора).
- Ни в каком виде христианская эсхатология не может принять также "растворение" человека в Боге или иные мистические перспективы, не оставляющие места для воздаяния и нравственной основы мира. 
- Во многих концепциях духовной эволюции поражает нечувствительность к реальной человеческой ситуации, смыслу исторического процесса и эсхатологических событий. Бросаются в глаза, например, натяжки философии истории в спирально-динамической концепции. Достаточно сказать, что эти авторы не видят на "городской" или "имперской" стадии коренного различия между политеизмом и мировыми религиями и не считаются с возможностью грубых цивилизационных срывов, падений, откатов назад (они не удосужились включить в свою схему даже коммунистический атеизм, возможно, допуская его смягчение в рамках какой-нибудь "конвергенции" в стиле З.Бжезинского).
Дэвид Рей Гриффин, сторонник теологии процесса, симпатизирующий оккультизму, пишет: "Мы верим, что находимся в духовном путешествии, в котором у нас есть достаточно времени, чтобы добраться до места назначения" (Griffin D.R. Parapsychology, Philosophy and Spirituality: A Postmodern Exploration. Albany NY,1997. P.291). Это характерно для многих духовных эволюционистов, в том числе даже для тех, что пророчат планетарные катастрофы, при этом продолжая верить в огромные космические циклы и перевоплощение. Но христиане не могут позволить себе такой самонадеянности. "Вот, сейчас время благоприятное; вот, ныне день спасения" (2 Кор.6.2). Павел и другие святые не стали бы с риском для собственной жизни призывать людей принять Христа, если бы они не считали, что риск гибели души есть здесь и сейчас и время может быть упущено непоправимо. Ни один мировоззренческий конфликт во времена становления христианства не развивался столь ожесточенно, и этому невозможно найти других объяснений.

Итоги

Главное, что нужно иметь в виду: автономии человека и вообще творения есть жесткие границы. Закон "ничего не довел до совершенства" (Евр.7.19), и это тем более касается вообще всего человеческого развития и духовных исканий. Комментируя Гал.4.9, Мартин Лютер отмечает: "Почему Павел говорит, что галаты возвращаются “опять к немощным и бедным вещественным началам”, то есть к Закону, если они никогда не слышали Закона, ведь они были язычниками (хотя, как мы увидим далее, он пишет это также и иудеям)? Или почему бы ему не сказать так: “Когда-то, еще не зная Бога, вы пребывали в рабстве у тех, кто по сути своей не являются богами. Но теперь, когда вы знаете Бога, почему вы оставляете истинного Бога и вновь возвращаетесь к служению идолам?” Является ли отступление от обетования к Закону и от веры к делам для Павла равнозначным служению лжебогам? Я отвечу так: “Всякий, кто отпадает от учения об оправдании, не знает Бога и является идолопоклонником. Поэтому нет никакой разницы — вернется ли он после этого обратно к Закону или же к поклонению идолам. Неважно, кем он будет называться — монахом, мусульманином, иудеем или анабаптистом. Ибо если это учение [об оправдании верою] подорвано, то не остается ничего, кроме сущего ужаса, лицемерия, беззакония и идолопоклонничества, каким бы святым все это ни казалось внешне".
Поэтому что бы ни "эволюционировало" снизу, Дух Божий явно действует сверху, и посредством той нерушимой связи, которой Сам Бог связал Себя с человечеством в Своем Сыне. Мы "благословлены всеми духовными благословениями на небесах во Христе" (Еф.1.3), и при этом "Дух во всех Своих сверхъестественных дарах и благодати должен пребывать в человеческой природе Христа" (Джон Брайн. Учение о вменении, 1757). Это важнейшая предпосылка подлинно христианской духовности, которая отличает ее от любой другой. И без этого ничто доброе ни в человеческой природе, ни во всем творении развиваться не сможет. 
Есть смысл, в котором человечество действительно должно подняться от низшего к высшему. Человек был создан "земным и перстным" (1 Кор.15.47). Он не имеет жизни в себе самом, и считать иначе - это иллюзия, на которой основаны многие языческие религии, особенно индийские. Некоторые течения христианской мысли и в древности, и в Новое время вообще отрицали, что Адам изначально был бессмертным - хотя это как минимум спорно, ибо снижает значение связи первозданного человека с Сыном Божиим. Но ясно, что религиозная цель человека - не просто вернуться в рай, из которого он был изгнан за то, что натворил, а достичь, даже несмотря на падение, состояния более высокого, чем то, с которым он был создан. Сам по себе этого человек сделать в принципе не может. "Мы носим в себе как бы материю смерти, но в нас обитает и Дух Христов, воскресивший Его из мертвых. А Дух есть жизнь и в свое время воскресит из мертвых даже нас с вами. Отсюда видно: у нас есть живые души постольку, поскольку мы – люди, но по благодати возрождения в нас также излит животворящий Дух Христа... Состояние, обретаемое нами через Христа, много превосходнее судьбы первого человека, поскольку Адаму – и лично для него, и для его потомков, – была дана живая душа, а Христос принес нам Дух, Сам являющийся жизнью /.../ И хотя первый человек и обладал бессмертной душою, ни в коем случае не взятой от земли, он все же мыслил по-земному. Ведь именно из земли происходило его тело, в которое его облачили, давая жизнь. Христос же принес нам с неба животворящий Дух, Которым возрождает нас к лучшей жизни, превосходящей все земное" (Жан Кальвин. Толкование на 1 Кор.15.45, 47).
Христианство как раз и говорит о том, что для духовной "реализации" мы должны выйти за пределы изначального адамического состояния, войти в общение с Тем, Кто, будучи изначально выше его, добровольно стал Человеком, "смирил Себя, стал послушным даже до смерти и смерти крестной" (Фил.2.8). И Христос как Второй Адам и "Дух животворящий" (1 Кор.15.45)  сделал это, чтобы дать избавленным от греха и горя людям реальное водворение у Бога,  состояние, которому будет свойственно самое главное - устойчивость, невозможность дальнейших падений и откатов, о неизбежности которых говорит любая "спиральная" схема духовного восхождения. Ни о чем большем не в состоянии мечтать ни одна религия.  Даже иудейская мистика, этот единственный серьезный противник христианства, похоже, стала в итоге искать не "удела в будущем мире", а растворения личности в Создателе.  Кроме того, праведники в ней вынуждены появляться регулярно, чтобы поддержать народ и с ним вселенную, в которой все падает и сыпется. Но Христос пришел, чтобы совершить искупление и избавление раз навсегда (Евр.9.12), и  "мы становимся причастниками духовной праведности и вечной жизни так, что уже неприлично желать чего-либо большего" (замечание Кальвина).  С другой стороны, ни одна концепция, основанная на автономии твари, не приводит достаточно убедительных аргументов в пользу того, что  "в конце концов все будет хорошо".
Не стоит бояться, что это решение Бога лишит человека самореализации и свободы. Ведь мы предназначались к этому союзу, который Библия часто называет браком, не судьбой, а замыслом от вечности. В конце концов, супружество обычно становится не менее, а более крепким, если настоящая любовь возникает тогда, когда брачные отношения уже начались.

Их желанье связало до слов.
В их слиянии – слава Творца.
Звёздной ночи накинут покров
На ранимые эти сердца.

Ури Цви Гринберг. На пределе стремлений, 1959