Царь и великий князь челом бьет!

К ПРЕНЕБЕСНОМУ СЕЛЕНИЮ ПРЕПОДОБНОМУ ИГУМНУ КОЗЬМЕ ЦАРЬ И ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ИОАНН ВАСИЛЬЕВИЧ ВСЕЯ РУСИ ЧЕЛОМ БЬЕТ!

Даже, если Вы мечтали о военной карьере с «глубокого детства», это совсем не означает, что Ваши желания непременно сбудутся. Мы все далеко не наивные юнцы и прекрасно понимаем, что «пламенно гореть желанием» для этого мало.
Даже если Вы обратитесь непосредственно к самому высокому армейскому начальнику.
Об этом красноречиво свидетельствует история, произошедшая в начале XX века с одним молодым человеком.
1 декабря 1901 года студент Императорского Санкт-Петербургского университета Анатолий Иванович Попов решил подать прошение «Его Высокопревосходительству господину Военному Министру» генералу от инфантерии Алексею Николаевичу Куропаткину, объясняя ему, что еще в юности жаждал служить:
 «… В 1897 году в бытность мою в 8-м классе Ташкентской гимназии я изъявил желание отбывать воинскую повинность по жребию и приписался к Смоленскому призывному участку, т.к. в то время в г. Смоленске находилась принадлежащая моим родителям недвижимость. В 1899 году я, находясь в Санкт-Петербургском Университете, получил от Смоленского уездного по воинской повинности присутствия временное свидетельство о том, что я по вынутому мною жеребью подлежу поступлению в постоянные войска на 2 года, но имею отсрочку до окончания мной высшего образования…”
Дебют был долгим и сложным и, видимо, генералы не сразу сообразили к чему в итоге дело клонится, но в дальнейшем все встало на свои места. Как и большинство такого рода просителей, Попов бил челом о переводе:
«… В настоящее время я уже окончил курс юридического факультета с дипломом 1-й степени и остался в университете еще на год до окончания курса Восточного факультета. Между тем родители мои умерли, недвижимая собственность продана и ничто не привязывает меня более к Смоленску; при том же все мои ближайшие родственники находятся в Петербурге; и я желал бы и во время отбывания воинской повинности находиться в центре умственной деятельности, дабы продолжать свои занятия в свободное от службы часы, с разрешения ближайшего начальства, поэтому имею честь обратиться к Вашему Превосходительству с почтительнейшей просьбой о перечислении меня из Смоленского призывного участка в Санкт-Петербургское городское по воинской повинности присутствие…».
Однако сам перевод в столицу был лишь прелюдией. Главное, о чем мечтал студент – это зачисление в гусары! 
«… Будучи вместе с тем охвачен непреодолимым желанием твердо и с верою служить в рядах гвардейских полков, чтобы иметь возможность лицезреть Его Императорское Величество и других особ Императорской Фамилии, я считал бы для себя особым счастьем отбыть воинскую повинность в Лейб-гвардии Гусарском Его Величества полку. Посему всепочтительнейше прошу Ваше Высокопревосходительство, как заботливого покровителя всех нуждающихся в помощи и содействии туркестанцев, о зачислении меня в вышеназванный полк…»
Как видно, особой причины у студента не нашлось, но зато пара-тройка высокопарных фраз могла сыграть свою роль (на что, вероятно, проситель и надеялся). Особенно, если уповаешь на Самого Царя-батюшку!
Знал ли Попов о том, что армейское начальство во все времена не всегда благожелательно смотрело на другие различные интересы, кроме службы? Думаю, что нет. Иначе не писал бы об этом - строевые командиры испокон веков сурово смотрели на желающих «торчать в академиях».
Да и Военный министр А.Н. Куропаткин, видимо, совсем не считал себя Санта-Клаусом, чтобы одаривать подарками «всех нуждающихся в помощи».

****

Дело Попова разбиралось персонально!
Согласно докладной записке по Главному Штабу от 5 июня 1902 года за №29 «О назначении на службу студента Попова», начало было весьма обнадеживающее. Был сделан запрос (!) Начальнику Штаба Отдельного Гвардейского корпуса генерал-майору Е.А. Рауш фон Траубенбергу, ответ которого был положительным:
«… На сделанное по ходатайству студента Попова сношение с начальником штаба войск Гвардии и Петербургского военного округа, последний уведомил, что Его Императорское Высочество Главнокомандующий войсками изволил изъявить согласие на назначение Попова, в случае принятия его на службу Лейб-гвардии в Гусарский Его Величества полк, если за ним не опорочивающих обстоятельств, и в случае его благонадежности в политическом отношении…» .
Получено было согласие влиятельного царского родственника, дяди Императора Николая II Великого князя Владимира Александровича.
Следующим этапом было получение положительного отзыва от полиции. И здесь проблем не возникло:
«… Департамент полиции уведомил, что о студенте Санкт-Петербургского университета Анатолии Попове неблагоприятных сведений в виду Департамента не имеется…» .
Однако препятствия возникли там, где Попов явно их не ожидал. Оказалось, чтобы зачислить в полк «горящего желанием» студента, требовалось … личное участие Императора!
«… На основании Высочайшего повеления, последовавшего в 7 день мая 1882 года, новобранцы, принятые на службу по жеребью с правами первых двух разрядов (ныне – первого разряда), вовсе не должны быть назначаемы в войска Гвардии и Петербургского военного округа.
Согласно сему Высочайшему повелению, назначение студента Попова Лейб-гвардии в Гусарский Его Величества полк, как подлежащего приему на службу по жеребью и пользующегося по образованию правами I разряда, может последовать лишь с Высочайшего соизволения…».
Естественно, что при таких условиях просто так далее заниматься судьбой какого-то там бывшего учащегося смысла не было. И ради этого стоило идти на доклад к Царю? «Испрашивая Приказания» своего начальства, помощник Начальника Главного Штаба генерал-майор В.А. Афанасьев отмечал, что «дать слабину» в деле студента означало «открыть ящик Пандоры»!
«… Не усматривая из ходатайства Попова достаточно уважительных мотивов к испрошению Высочайшего соизволения на назначение его на службу Лейб-гвардии в Гусарский Его Величества полк, а также и в виду того, что исключение в настоящем ходатайстве, сделанное для студента Попова, повлечет таковые же ходатайства и от других лиц, подлежащих отбыванию воинской повинности по жеребью и пользующихся по образованию правами первого разряда, полагалось бы в просьбе студента Попова отказать…» .
Как и ожидалось, в этом случае отрицательный ответ не заставил себя долго ждать. 14 июня 1902 года Отделение 7 (Стол 2) Главного Штаба за №32454 направило уведомление приставу Васильевской части 2-го участка “для объявления проживающему на Васильевском острове по 2-й линии в доме №353 квартира 2 студенту Анатолию Ивановичу Попову» решение по его вопросу:
«… Его Высокопревосходительство не признал возможным удовлетворить настоящее ходатайство…» .