До чего дошёл прогресс!

      Виктор Иванович Громов, отложив паяльник и сдвинув очки в роговой оправе на самый кончик длинного носа, старчески пошаркал к входной двери.
      — Трень-рень-ень-нь! – заливался дверной звонок.
      На пороге, одетый с головы до ног в чёрную кожу, стоял бандитского вида молодчик в чёрных очках.
      — Но сейчас же не тридцать седьмой! – схватился за сердце профессор, кинувшийся к открытому окну кухни. Когда же в тихом столичном дворике не оказалось «воронка», Виктор Иванович вздохнул спокойнее. Поглядел на чекиста в кожанке, каменной глыбой застывшего в проёме.
      — Что вам угодно? – Громов поправил очки и попытался прикинуть, в каких именно советских структурах сотрудников теперь обязывают носить дефицитные заграничные шмотки. О том, что гость принадлежит именно к «структурам», свидетельствовали ёжик остриженных на военный манер волос, армейская выправка и бессмысленно-тупая физиономия с квадратной челюстью.
      — Мне-нужна-твоя-одежда! – механическим голосом произнёс сотрудник, «ожив» и угрожающе двинувшись в сторону профессора.
      — Молодой человек! Двубортное пальто «Красный октябрь» с самонаводящимися боеголовками, и, уж тем более, брюки-самострелы «Путь Ильича» ещё не доработаны! А вообще, согласно срокам, утверждённым на последнем партсобрании, всё будет готово к очередной годовщине! – возмутился профессор.
      — Сара-Кон-нор? – уточнил громила, со скрипом несмазанных дверных петель вертя головой по сторонам.
      «Я так и знал! Вычислили, гады, про Сарочку Рабинович!» – всплеснул руками Виктор Иванович, изо всех сил выкрикнув, чтобы было слышно даже в пока плохо работающих шпионских советских мини-микрофонах, нашпиговавших кухню старшего научного сотрудника одного из сильно засекреченных институтов оборонного комплекса:
      — Это провокация! У меня нет родственников в Израиле! Побойтесь бога!
      — Не-вы-пол-ни-ма-я ко-ман-да!
      И тут до Виктора Ивановича начало доходить. «Ну конечно! Куртка кожаная, финская – сто рублей у фарцовщиков. Джинсы – фирма. Лицо, опять же, какое-то… Несоциалистическое. Вербовщик, может, даже из самой Америки!» – с замиранием сердца подумал профессор, на всякий случай, затянув «Интернационал» и нащупав за спиной банку со сгущенкой…
      Через пару часов профессор Виктор Иванович Громов, окончательно отложив паяльник и сдвинув очки в роговой оправе на самый кончик длинного носа, довольно оглядел творение рук своих. ИИ «Электроник», собранный из деталей американского засланца, павшего жертвой отечественной железной банки, покоился на операционном столе, готовясь вкусить всех благ развитого социализма.
      Правда, у профессора, несказанно довольного тем фактом, что очередная пятилетка НИИ только что закончилась победой советского интеллекта над хитрым капиталистическим врагом, остались три вопроса: кто такая Сара Коннор, что означает таинственная надпись на деталях вербовщика «Маде ин Чина» и как, всё-таки, отключить у ИИ «Электроника» рефлекторное повторение фразы «I'll be back!».