Глава, не для всех. Встряска в мозгах

      Здравствуйте, затерявшиеся в начинаниях, и запутавшиеся в суете странствий, между началом и концом, хождения по замкнутому кругу. Кто смог разорвать его, тот счастливчик, а разорвав от упругости соединения отнесло настолько вдаль, что с высоты полёта, страшно смотреть вниз.

     Время полночь, а как известно в ночной час пишется самое сокровенное. Можно спокойно разглядывать шатающиеся тени на потолке, уличной иллюминации, падающей из-за занавески от окна. Устроив под голову поудобней подушку, предаться этой игре теней на потолке, и забыть о времени насовсем, поскольку завтрашний день не сулит ничего нового, ты не на лайнере в кругосветном путешествии до Сиднея, а на диване скрестив ноги, можешь предаться своим ни к чему не приводящим размышлениям.
     Единственным союзником в темноте, на сегодняшнюю ночь, станет полная Луна, чужое дыхание рядом, и полный штиль желании, поскольку мыслью завладела чёрная меланхолия. Луна всегда имела для меня определенную роль и каким образом я связан  с ней, неизвестно, пускай разбираются астрологи, оккультисты и прочая потусторонняя сила, я в этом слаб и ничтожен.
     Многие психологи утверждают, для развития памяти и интеллекта, надо перед сном, прокручивать прошедший день, в точности до минуты. Следуя этому примеру, мой день стал омерзительным с утра.
     Видите ли, своя зарядка с двумя гантелями по два килограмма, мне надоела, и я поискав в Интернете, запрос, гимнастика с утра, долго выбирал между пятнадцатью минутами и двадцатью. Девушка с пятнадцатью минутами, оказалась на вид органичней, симпатичней и милей, ставку сделал на неё.
     Поставил планшет на подоконник окна, включил. Первые две минуты прошли без затруднений, я за ней успевал, только на её призыв, улыбаемся, ничего не выходило, а она, с улыбкой друзья ,с улыбкой. После того, как она с улыбкой стала выполнять наклоны и я за ней, в поясницу дали все многочисленные соли, и я первый раз выругался вслух. Темп она не сбавляла и на пятой минуте, с улыбкой ещё шире, перешла к приседаниям. Присев первый раз, я завалился на пол, поскольку не удержал равновесие, но резко собрался, поскольку девушка призывала не расслабляться, и ровно двадцать приседаний, честно повторил за нею, испытав такую одышку, как будто соль с вагона разгружал.
     Первую благодарность она от меня услышала, когда произнесла, переходим в положение лёжа. Если б знал то, что в положение лёжа надо интенсивно поднимать ноги за голову, я б так не радовался, а здесь. На кого больше матерился, на неё или себя, неизвестно, но матерные слова выговаривал с чувством, сопровождая каждое движение. Сломался я на тринадцатой минуте, просто закинул руки за голову и смотрел, как она с улыбкой делала взмах ногой. Мысленно поблагодарил себя, в том решении, что не выбрал двадцать минут, а то в половине восьмого утра, кого-то повезли в морг.
     Первое воспоминание этой ночи, о начале дня, наступившего июнем лета, оставила горький осадок о проведённой в беззаботности зиме, когда кусок в килограмм белорусского сала, в течении недели был любимым развлечением свободного мужчины средних лет.
     От воспоминания о начале дня, подушка заерзала под головой, стало горячо под одеялом, и скинув его, я встал и вышел на балкон. Боже, кто придумал прокручивать свой день перед сном.
     Ночь на улице была безветренной, и уставившись в диск Луны, уже не посещали мысли о том, что находится по другую её сторону. Насколько она, своего молочного света, была то рядом, то нереально высоко, мысль завыть, пришлось отложить до следующего раза, ведь воспоминание о прошедшем дне, только вставал в моей памяти. Сегодня произошёл ряд событий, который не должен вмещать один прожитый день.
     Снова возвращаюсь на диван, тихо взбиваю подушку с силой, поскольку в ней заключается весь корень хорошего сна. Неудобная на ночь, с утра, это самое милое, удобное создание, в утренний час, но какой бы хорошей и удобной она не была, у неё есть враг, будильник.
     Воспоминание прошедшего дня, какой ужас, хоть и никого не убили, как у Агаты Кристи и не собираются, но день прошедший, сломал все мои оставшиеся где-то идеалы и лечить их временем, придётся до конца своих дней.
     После смены своей зарядки с гантелями, в сторону худшей, женской, с прыжком давления 180 на 140, предстояло пару мероприятий, налегших одно на другое.
     Первое, это встреча в Доме Писателя в Петербурге, на семинаре у Валерия Попова, второе, меня пригласила в гости Эльвира, работающая в супермаркете кассиром и до этого времени, кроме коротких проводов до её дома, и бесед по телефону, ничего не происходило. Мне даже не пришлось ей дарить цветы, повода не было, а тут, ой, все мои уехали на дачу, приходи.
     После душа, приведя себя в зону комфорт, время остановилось на девяти. Достав свои любимые белые брюки, пришлось признать, они порядком залежались с прошлого года. Вставив ногу в штанину, после другую и натянув пояс на задницу, меня одолела лёгкая паника. Пуговка не сходилась с петелькой и сей факт, сначала просто насторожил. Поглубже выдохнув и натянув пояс руками изо всех сил, пуговка благополучно вошла в петельку, и я с блаженной улыбкой расслабился.
     Треск ломающейся пуговки и полёт её по разным местам, заставили инстинктивно взять в пальцы остаток ниток в поясе. В уме, стоп, сначала гимнастика, теперь любимые брюки, может в пору остановиться, шаг с девятого этажа, сможет поменять этот бардак с утра, но мысли о самоубийстве,  ни разу не посещали меня, даже после крупных поражений.
     Идти с утра в магазин для шитья, с вопросом, а у вас есть пуговка, ну вот пуговка для брюк, не входило в мои планы и выход в виде булавки, не смотря на то, что это рискованный трюк, пришёл сам по себе.
     Вставив булавку в пояс, важно заходил по квартире, и первый раз попробовал сесть. Получилось, но приходилось вести себя, как на министерском приёме.
     Ночь, лунным светом наполнила комнату, и на освященных ею часах, разглядел стрелки, большая догоняла маленькую, часовую, пять минут второго. Стоило повернуться набок упершись лбом в кулак, и прекратить воспоминания, но мозг лихорадило от стресса, событий проведенного дня, не отступали, время ошибок, которые происходили как-будто не с тобой, держали цепким капканом.
     Убив время на целый час разговора с матерью, которая резюмировала происходящее, в своём стиле, мужик же уже, чего хочешь в свои 41 год и 2 месяца. Я отшутился, вот выйду на пенсию, буду пельмени только раз в неделю есть, и похудею, на что она сказала, на пенсии дорогой мой, пельмени будешь есть раз в месяц и то врятли. Тогда я сказал то, что пойду с аванса закажу гроб, так проще пенсию ждать.
     В полдень я наконец-то решил выйти из дома, на Союзном проспекте, погода позволяла, тем более решил, большую пути до центра, пройду пешком, может лишний килограмм сойдёт на нет.
     Улица встретила меня тротуаром с позеленевшим вдоль него, молодыми кленами. По приезду в этот район, я восхищался, кому пришло в голову, засадить кленовую аллею вдоль тротуара, до первой остановки городского транспорта. В небольшой аллее постоянно водились грачи, и я был уверен, это именно грачи, откуда у меня такая уверенность, не знаю.
     С годами, я стал делать замечания по жизни. Странно всё это, вроде всего тебе достаёт в миру, доволен происходящим, пускай немного, но есть, друзей с годами разбросало, но оказывается и без них обходишься, родители живы, здоровы и тут, на тебе милок задачку. Один только паспорт менял девять раз, и такое ощущение, кто-то их у меня ворует и коллекционирует, типа вот смотрите, опять Рогожин, ладно, может быть сам виноват. Здесь опять карма, как только оставлю его дома, проезжающий мимо патруль останавливается и спрашивает документ, хоть я чисто русский. Второй парадокс, кошелёк, ни один более полугода не держался. Причём это наверное жизненная карма, паспорт и кошелёк, к чему подвёл этот абзац, сам не пойму, все у Боженьки уравновешено.
     Пешком через мост, пересёк реку Неву, добрёл до метро"Площадь Александра Невского". Сгонять килограмм своего тела, так сгонять, подумаешь впереди Староневский проспект, Лиговский, Загородный, знай и люби свой город.
     Хоть шёл на семинар Валерия Попова, все мысли были заняты Эльвирой, её звонком, и приглашением в гости. После разрыва с Зоей Космодемьянской, прошел год, ну да, имел грех, с Саней Финном ходили снова к проституткам, для поддержки формы, хоть и противно, ну а как, вдруг забудешь как это делается, тренировка нужна чтоб соревнование с будущей жертвой желаний, не проспать. Ещё грех с Еленой на Ладожском озере, да я не стыжусь, я свободный мужчина, мир сдвинулся с годами, и моя голова вместе с ним.
     Погода в июне, давала о себе знать, судя по творившемуся в ботинках. В пору сойти с дистанции, сесть на Староневском на любой городской транспорт, в центр, но сила воли и характер, плюс упорство, убрать сантиметр в поясе, подталкивали к подвигу. Стоило одуматься и сесть на транспорт, у Московского вокзала, после на трамвай на Кузнечном переулке и оказавшись на улице Правды, повод найти свободную скамейку и сесть, стал самым желанным.
     Фортуна улыбнулась мне или пожалела, возле одной из парадных, увидел свободную скамейку. Сев, мне стало безразлично на происходящее вокруг, и стянув ботинки с ног, одновременно наблюдая как в луже, рядом со скамейкой купается голубь, настолько захотелось засунуть ноги в лужу, рядом с голубем, но проезжающая мимо 03, не оставили бы это без внимания, и поездка в скорой помощи, с моими несуразными объяснениями, мол ноги разболелись, врачей не вразумили.
     Ночь нагнетала воспоминание прошедшего дня, рубашка одной игральной карты из колоды, была перевернута, неизвестным никому завтра и вот оно, это прошедшее завтра, в воспоминаниях прошедшего дня, не даёт сомкнуть глаз этой ночью. Иногда перебирая мысли и воспоминания, ты участвуешь в этих эпизодах жизни, как посторонний наблюдатель, фотограф, запечатлевший картину дня. Бывают цветные снимки, порой засвеченная плёнка, нескольких пустых вечеров, ночь же не поддаётся никакому восприятию фотографа, своей жизни, поскольку ночь для сна и снов. Но у кого бывали бессонные ночи, какими бы бурными они не были, от идей, от рисунка назначенной встречи, от решения в суете дел, от твердого обещания изменить сложившуюся ситуацию, сказать наконец-то, что мучает и придаёт бессилие и тяжесть, короткий сон и утро, стирает все эти муки, бессонной ночи.
     Бессонной ночью, в мечтах, спокойно можно победить в предвыборной гонке за кресло губернатора, составить план по развитию благосостояния населения страны, влюбить в себя в этой гонке за кресло, самую красивую девушку планеты, а после проделанной работы в кресле губернатора, броситься с головой, в гонку за кресло президента и победить конкурента, на финише.
     Но утро имеет беспредельную власть, когда очухиваешься, смотришь на себя в зеркало, на создавшуюся причёску за ночь, кислый взгляд от короткого получасового сна и мысль, какой губернатор, какой президент, тебя даже с сотней анкет и рекомендаций, в мойщики посуды не возьмут. Вот такая самооценка с утра, и если я один такой придурок так думаю, то зайдите в службу занятости населения и потребуйте вакансию министра связи, или министра торговли, не ради шутки, а со всеми документами. Скорая помощь, в этот момент, приедет быстрее обычного.
     Отдохнув на скамейке, с рядом купающимся в луже голубем, я надел на остывшие ноги, свои кожаные ботинки, ещё раз полюбил себя за возраст, и стремление оставаться цветущим каштаном, не смотря уже далеко не средний возраст свободного мужчины.
     На семинар я опоздал на пятнадцать минут. Приходя сюда уже не в первый раз, как и в прошлые, сидел и зачитывал свой отрывок, неизвестный мне автор и это оказалось странным. Совпадением не назовешь, но почему именно он, и почему каждый раз он, неужели у остальных присутствующих, нет с собой своих произведений. Как-то сразу понял, до меня очередь не дойдет, и тихо сев на свободное место, стал вместе со всеми, слушать статистический бред прошедшей жизни, очень сухой и надменный во всех отношениях. За полчаса чтения неизвестного мне автора, я не увидел ни одного образа, даже самого себя в его рассказе, наконец-то когда в собравшейся людьми комнате, напряжение скуки выросло до предела, он закончил и все выдохнули с облегчением.
     Валерий Георгиевич предложил всем по очереди, высказать своё мнение об услышанном. Пять мужчин в недорогих костюмах, по нарастанию, надавали автору столько затрещин, что тот устал доказывать обратное, и отвоёвывать каждое слово в своём рассказе. Две неизвестные мне женщины, сказали так совсем не пишут, а когда слово дошло до меня, я скромно сказал то, что нельзя в произведении называть профессию женщины, поварихой, она по идее повар и можно спокойно получить половником в лоб, если в столовой сказать, эй повариха, плесника мне своей бурды.
     Мэтр Попов, коротко подвёл черту, тем вопросом, а чем вы ещё занимаетесь по мимо литературных изысков. Анатолий, так звали автора, ответил то, что учит английский, французский языки, ходит на рыбалку и в лес за грибами, у него очень много хобби и прочее. Мэтр, очень осторожно дал понять, что лучше этим и заниматься, а литературу оставить до хорошего вдохновения, поскольку известно, человеку должно нравиться то, что он пишет. После сославшись на занятость, наше мимолётное заседание закончилось, для меня толком не начавшись, как и для других присутствующих, а ведь все только и хотели узнать мнение маститого автора Валерия Попова, где исправить, где добавить, сюжет ли тот, простую реакцию на своё письмо.
     Мне в свою очередь пришлось сделать вывод, мэтр просто устал слушать массу бездарностей, за свою жизнь, когда в своей расставлены точки, и оценка тянет ли это на награду, или хороший ли это сценарий для фильма, оставляет неизвестному автору право разбираться самому.
     В темноте комнаты, освещённой сквозь занавеску лунным светом, я обнаружил часы указывающей стрелками, начало третьего ночи. Был перерыв в мыслях и воспоминаниях ушедшего дня, с его разочарованием. С минутой на минуту, мне приходилось чувствовать эту ночь, свой интим с мозгами, нужный лишь мне одному и нужный ли вообще. С возрастом философия отходит на второй план, всё больше на замену приходит чёрная меланхолия.
     С усмешкой смотрю телепередачу с вопросом ведущего, если бы жить надо было заново, хотели бы вы что-нибудь изменить в своей жизни? И все, нет, нет, что вы. Поскольку на телепередачи приглашают успешных людей, всё ясно, им менять и в самом деле ни к чему. В девяноста процентах реальной жизни, каждый хотел поменять многое и многое забыть и никогда не вспоминать.
     Мне к примеру не забыть случай, произошедший суровой зимой, когда я довольный собой, спешил на встречу по работе, обсуждать новый заказ, и наперерез мне вышел человек, с протянутой в руке шапкой, и сказал:- Мил человек, подай на хлебушек, есть хочу. В спешке осмотрев нищего, я резюмировал, тряся мелочью в кармане:-На бутылку наверное. И помчался дальше, не замедляя шаг.
     Той же ночью, мне приснился страшный сон, где я увидел этого нищего в снегу, замерзшего и мертвого, в метре от него пустая шапка и слова из ниоткуда, не думал что от голода помру. После этого момента в жизни, который не изменить, пока не ввинтят в крышку гроба, последний саморез, понять, сколько раз из-за ненужной суеты, остаток жизни мы страдаем, испытывая угрызения совести.
     Ночь коротким отрезком напомнила о себе, но ушедший день, не останавливал в памяти своего присутствия.
     Распрощавшись на станции метро"Звенигородская", с мэтром Поповым и молодым писателем Сергеем Авиловым, я набрал Эльвире.
     -Эльвира привет, я освободился.
     -Хорошо.
     -Всё в силе, я приеду?
     -Да, приезжай, в парадной в домофон наберёшь 148.
     -Через час буду, в магазин только зайду.
     -Давай.
     Доехав до метро "Проспект Большевиков", в продуктовом, купил коньяк, бананы, виноград и первый раз за все наши встречи, цветы.
     Поднимаясь на лифте на девятый этаж, не знаю от чего, ощущал лёгкий мандраж.
     Когда Эльвира открыла двери, я не совсем узнал её. Видно она долго готовилась и густо накрашенная, встретила с хорошим перегаром.
     -Как же ты долго, извини, пришлось начать без тебя, была подруга, по работе, но как ты позвонил, она ушла, раздевайся.
     Эльвира явно уже была хорошо под шафэ, и придерживаясь руками за стену, прошла на кухню. Сняв с облегчением ботинки, я прошёл за нею.
     Первый же вопрос, выбил меня из колеи.
     -А ты зачем ко мне пришёл? Нет, ну зачем?
     -Ты сама меня пригласила, ты чего Эльвира?
     -Нет, ты мне ответь, зачем?
     -Сама подумай, зачем мужчина приходит к женщине.
     -А, я поняла, и всё?
     -Эльвира, мне может уйти, давай в следующий раз.
     -Нет. А сейчас чего?
     -Не знаю.
     -Знаешь Рома, я в ванную, приведу себя в порядок, а то мне что-то не по себе, ты если хочешь, выпей без меня.
     -Смотри сама.
     Мне ничего не оставалось, как ждать её на кухне, и пить в одиночестве коньяк, закусывая виноградом.
     Минут через двадцать плеск в ванной прекратился, она вышла в халате и налив себе стопку, выпила.
     -Пойдём ко мне.
     Странное ощущение овладело мной, и я как телёнок поплёлся за ней в комнату. Прелюдии никакой не было. Она скинула халат, обнажив своё тело, легла и тихо сказала:-Ну что же ты, иди ко мне.
     Всё было так спонтанно и не возбуждало, мне пришлось переступить через себя и начать действо.
     Вдруг, она во весь свой безумный голос закричала на всю комнату:- Ну что же ты мучаешь меня, войди же в меня.
     Меня как обдало холодным душем. Если она подумала, что у меня член на кнопке, она ошиблась, я не школьник, и получился обратный эффект, а через минуту она и вовсе выключилась.
     Находясь в ночной комнате Эльвиры, прокрутив прошедший день и вечер, меня мучила бессонница, в чужой квартире. Зачем я остался у неё, а как, утро расставит всё на свои места.
     Лежал, слушал её спокойное дыхание, непонятная ночь, ворвавшаяся в мою жизнь, медленно угасала. Её безумный крик, навсегда осадком останется в моей памяти, не изменишь, но Эльвире я об этом никогда не расскажу.
 

               Храни Вас Бог.