Футурологический миф

Это просто миф или, если хотите – очень древняя сказка.
Мы – крылатые люди птерогомы – отдаем себе отчёт, что события, о которых повествует этот миф никогда, ни при каких обстоятельствах не могли иметь место в реальности.
При этом многие любят мифы за то, что они ободряют и утешают, вдохновляют и радуют нас.
Какими бы мы – представители вида Pterohomo sapiens – не обладали грандиозными силами и способностями, какую бы власть наше высокоразвитое общество не имело над природой, мы так же, как наши великие предки, нуждаемся во взаимной помощи и поддержке.
Мифы учат нас этому, поэтому вспомним сегодня один из них …

Во времена, гораздо более древние, чем родились мы, занесенные теперь в категорию стариков низко летающих и вечно брюзжащих, произошла эта история.

Подземная жизнь тальпогомов началась несколько столетий назад после серии извержений вулканов, спровоцированных широкомасштабной добычей минерального сырья, при которой  использовалась технология гидравлического разрыва геологических пластов.
Ушедший под землю народ ещё не называл себя тальпагомами. Наименование тальпагомы, образованное от латинских слов talpa – крот и homo – человек, возникло после того, как из-за длительной вынужденной подземной жизни жители стали сильно походить на кротов.
По какой причине произошли извержения? Как разумным существам вообще удалось выжить после апокалипсиса? 
Глобальную катастрофу спровоцировала безудержная и повсеместная добыча полезных ископаемых. По всему земному шару практически одновременно проснулись многие вулканы и без разбора уничтожили государства, пренебрегавшие силами природы и хищнически разрушавшие окружающую природную среду.
Все без исключения страны были стерты с лица Земли, включая те, которые претендовали на мировое господство, и те, которые пытались этому противостоять, и с тех пор никто не мог даже вспомнить, как они раньше назывались.
Катастрофические разрушения поверхности суши охватили  сразу все континенты, а начавшаяся после извержений вулканическая зима распространилась на всю планету. Вслед за этим начался ледниковый период, к которому большая часть видов, обитавшая на планете, оказалась не готовой и вымерла.
Исчезли большинство видов растений, произраставших на планете, и свободно обитавших диких животных, за исключением грызунов и вредных видов насекомых.
Клопы и тараканы, вши и блохи размножились невероятно.  Мышевидные грызуны и особенно крысы, ставшие ещё более хитрыми и агрессивными, доставляли массу проблем в первые столетия подземной жизни тальпогомов, пока не была создана инфраструктура и разработаны эффективные метода биологической защиты, позволяющие контролировать численность популяций вредных видов на минимальном уровне.
Самое удивительное, что кошки, которых предки тальпогомов взяли с собой под землю, со временем тоже приобрели черты сходства с кротами – их мордочки вытянулись, а пальцы передних ног, удлинившись, приобрели способность к копанию.
После катастрофы природно-климатические условия на Земле резко изменились. Атмосфера сохранилась, но в её газовом составе резко уменьшилось содержание кислорода, и возросла концентрация углекислого газа, вследствие выгорания почти всей растительности, так как извержения вулканов сопровождались повсеместными пожарами.
Многократно повысился радиационный фон, из-за чего в течение нескольких столетий выжившие не могли выйти на поверхность, но жизнь все-таки продолжалась. Борясь за выживание, тальпогомы непрерывно  расширяли свои подземные сооружения, проложив подземные тоннели через всю территорию суши.
Со временем выяснилось, что от гибели во время извержения вулканов спаслась ещё одна небольшая популяция, укрывшись в океанах на подводных сооружения - особых вертикально перемещающихся герметичных бункерах.
Эти бункеры были связаны в единую сеть системами обеспечения энергией, кислородом и пресной водой. Они могли погружаться на глубину нескольких десятков метров, защищая их обитателей от губительного воздействия радиации, и подниматься к поверхности воды в случае необходимости.
Из-за радиации всплытие происходило крайне редко, и это было одной из причин того, что длительное время цивилизации тальпагомов и дельфиногомов не соприкасались и не подозревали о существовании друг друга. Их встреча произошла, когда тальпагомы приступили к освоению океанического шельфа.

Вода, смешанная с воздухом, не держит тело тальпогома. Плохим пловцам, какими были тальпогомы, опасно попадать в буруны между прибрежными валунами, омываемыми океанскими волнами. В кипящей воздушными пузырями воде невозможно поднять голову и сделать вдох.
Нарушив все правила и предписания, тальпогом Андрей по прозвищу Долгонос со своим приятелем Максимом, которого друзья называли Тушканом,  ушли с занятий в институте политического естествознания, в котором обучались, поднялись на поверхность из родного подземного города и пришли на берег океана.
Андрей опрометчиво решил искупаться. Сбросив на песок девственного пляжа свой комбинезон с электрическим подогревом, он вошел в воду и поплыл к большой скале, возвышавшейся над водой недалеко от берега. Когда до цели оставалось рукой подать, его накрыло высокой пенящейся волной. Под водой вокруг скалы располагались валуны, создававшие турбулентные потоки воды.
Долгоносу показалось, что из-под воды он отчетливо увидел силуэт своего трусливого соплеменника Тушкана, неподвижно стоявшего на возвышенности на берегу и удивленно-растерянно наблюдавшего за ним - отчаянно бултыхающимся и пытающимся выплыть.
Воздух в лёгких Долгоноса заканчивался, но сознание ещё не покинуло пловца. На несколько секунд он прекратил трепыхания и, дождавшись отхода волны, отчаянным рывком достиг спасительного валуна. При этом он почувствовал, как кто-то сзади подтолкнул его на поверхность. 
Последним усилием Андрей вскарабкался на скользкий камень, обернулся и заметил пристальный взгляд из воды.
Снизу на него смотрела девушка. Её большие зелёные глаза светились  любопытством и весёлостью. Длинные светлые волосы струились по плечам и стройному телу. 
– Спасибо, - пробормотал Долгонос.
– Пожалуйста, – ответила она, повернулась и хлопнула по поверхности воды широким плоским хвостом, обдав фонтаном брызг растерявшегося тальпогома.

– Ты чуть не утонул! Видишь, до чего довело твое легкомыслие, – зудел по дороге домой Тушкан. – Студентам института политического естествознания категорически запрещено выходить на поверхность без  разрешения куратора,  а тем более  – купаться в океане!
«Зачем я взял с собой этого прилипалу Тушкана? – размышлял про себя Долгонос. – Он обязательно все доложит куратору, и тогда мне избежать строгого наказания. Вплоть до исключения из института!»
– Я должен был проверить свои навыки плавания, которым нас учили! – ответил Долгонос.
– Нам категорически запрещено общаться с ихтиофагами! – продолжал твердить Максим.
– А ты никому не рассказывай!
– Да ты что! Я обязан! Это же ихтиофаги! Они даже червей и коренья не едят, а питаются рыбой и водорослями! Какая гадость!
 
Первые контакты вызвали удивление и страх обеих сторон. Но разум, к счастью, возобладал над испугом, недоверием и предубеждениями. Понемногу начались попытки налаживания мирного сотрудничества, хотя неприязнь, недопонимание и нежелание признать равенство партнерской стороны сохранялись длительное время. К чести обеих сторон, до открытого противостояния, а тем более до войны неприязнь тальпагомов и дельфиногомов никогда не доходила.
Обе цивилизации просто не любили друг друга, тагопогомы называли дельфиногомов «ихтиофагами». Пренебрежительное название «ихтиофаги» образованное от греческого ichthys – рыба и  латинского phagos – пожирающий, в отношении морского народа было несправедливым, так как основу рациона дельфиногомов составляла растительная пища, а не рыба.
Впрочем, дельфиногомы в долгу не остались и тоже придумали для тальпогомов обидные прозвища «вермифаги» и «слепыши».
Тальпогомы неоднократно объясняли оппонентам, что кроты и слепыши – абсолютно разные биологические виды и никакого отношения высокоинтеллектуальные кроты к примитивным вымершим слепышам не имеют.  Но разве когда-нибудь разумные доводы могли победить негативные эмоции?

Дефицит дневного света и искусственное освещение в течение многих поколений сделало тальпогомов подслеповатыми, а малоподвижный образ жизни в замкнутом пространстве придал их телам вальковатую форму и удлинил пальцы на руках и ногах.
Эволюция организмов вида Delphinohomo sapiens пошла иным, чем тальпогомов, путем. У них в ряду поколений изменилось распределение по телу  подкожно-жировой клетчатки, развилась способность к эхолокации, а изменения дыхательной и сердечно-сосудистой систем обеспечили обретенную способность к длительной задержке дыхания за счёт накопления кислорода в мышечной ткани и преимущественного перераспределения кровотока в головной мозг. Еще сильнее, чем у тальпогомов, у дельфиногомов редуцировалось наружное ухо.
Но кто бы что ни говорил, во многом дельфиногомы стали дельфинами, а тальпогомы - голыми кротами, в которых их превратила среда обитания и образ жизни, со всеми их сильными и слабыми сторонами, чувствами, архетипами, страхами и предрассудками.
Пережитки и предрассудки в обществе тальпогомов разоблачались, опровергались и высмеивались официальной пропагандой. Тальпогомы были демонстративно не суеверны, однако поворачивали назад, если чёрная мышь перебегала им дорогу.
В отличие от тальпагомов - оседлых жителей сухопутного подземного мира, дельфиногомы любили дальние путешествия и преимущественно вели жизнь морских кочевников. В их обществе взгляды, мнения и убеждения считались частным делом свободной личности, в которое вмешиваться было не принято.
В обществе дельфиногомов доминировал культ индивидуальной свободы, а представителям самых разных взглядов все же удавалось уживаться в одном мире.
У дельфиногомов было хорошо развито искусство, они ставили искусство выше науки. Особенно они любили старинные народные песни, часто их  распевали, но при этом не всегда задумывались о смысле, заложенном в словах. К примеру, каждый дельфиногом знал и часто пел песню: «Я бью кефаль», но не многие догадывались, о чем в ней пелось.
Археологами была найдена надпись, вырезанная на деревянной табличке, которую никто так и не смог перевести на современный язык.
Запись выглядела так: «Youbeautiful». 
Ученые дельфиногомы, изучив все доступные им материалы, пришли к выводу, что эта песня повествует о древнейшем промысле – подводной охоте на кефаль. Оказывается, в океане когда-то обитала рыба с таким странным названием, и благодаря промыслу этой рыбы выжили после глобальной экологической катастрофы их великие предки – подводные охотники.

Источником энергии для обеспечения подземных сооружений тальпогомов служили атомные электростанции, которые были построены с большим умением и высокой степенью надежности. Тальпогомы построили подземные фабрики, где вырабатывали необходимый для дыхания кислород электролизом воды, так как газа, выделяемого сельскохозяйственными растениями, возделываемыми в закрытом грунте, им не хватало. 
Для поддержания в воздухе требуемой концентрации, кислород подавали непосредственно в дома и квартиры подземного города. В местах общего пользования были установлены автоматы, дающие возможность за плату подышать газовой смесью, обогащенной кислородом.
Дельфиногомы получали кислород от растений на подводных плантациях. Выделяющийся кислород дельфиногомы собирали в подводные цистерны - кислородохранилища. Из этих цистерн газ поступал в жилища для жизнеобеспечения подводных домов, ведь дышали они по-прежнему кислородом.
Основу жизни дельфиногомов составляла марикультура и в меньшей степени - подводная охота, в которых они достигли высокого совершенства, особенно в глубоководном растениеводстве.
Для увеличения биологической продуктивности моря дельфиногомы создали под водой огромные освещаемые плантации. Свет необходим водорослям для фотосинтеза, но он очень плохо проникает вглубь моря, так как большая часть его отражается от водной поверхности.
На поверхности моря дельфиногомы размещали огромное количество полых плавающих зеркальных шаров, изготовленных из прочного пластика. От каждого шара на глубину опускался пучок световодов, по которым солнечная энергия доставлялась в толщу воды к подводным фонарям. Световая энергия Солнца, доставленная на глубину по световодам, обеспечивала  фотосинтез выращиваемых на глубине растений.
Таким способом дельфиногомы выращивали на подводных плантациях различные виды гидросельскохозяйственных культур, созданных методами генетической инженерии.
Огромные подводные поля были заняты произрастающими на них пшеничной ламинарией, картофельным фукусом, яблочной спирулиной и другими удивительными растениями. 
Все гидросельскохозяйственные культуры дельфиногомов поражали своей необычностью. К примеру, яблочная спирулина внешне выглядела как обыкновенная зеленая водоросль, но имела биохимический состав и вкус настоящего антоновского яблока. Так утверждала реклама, хотя понятно, что мифических антоновских яблок никто не пробовал, ибо их никогда не существовало.
Пшеничная ламинария, включившая в свой геном фрагменты геномов бурой водоросли ламинарии и злакового растения пшеницы, имела размер до пятидесяти метров в длину с довольно толстым слоевищем, плотно усаженным полновесными колосьями. Одно такое растение давало урожай до трех центнеров зерна. Урожай с одного гектара подводной плантации достигал тридцати тонн ценной пищевой биомассы, а за год выходило от девяноста до ста двадцати тонн, ведь выращивали пшеничную ламинарию круглогодично, получая три-четыре урожая в год. Ибо под водой зимы не бывает и температура воды там всегда примерно одинакова.
Удивительным был биохимический состав зерна пшеничной ламинарии. Кроме характерного для пшеницы глютена, оно содержало много альгиновых кислот, витаминов и микроэлементов. 
Изобретения дельфиногомов в разы увеличили биологическую продуктивность моря. Из водорослей морской народ научился получать все необходимое для существования: пищу, биотопливо, сырье для производства бытовых материалов. С шельфа и из недр на морском дне добывалось необходимое минеральное сырье, и толща воды не была в этом непреодолимым препятствием.
Даже по признанию корифеев науки тальпогомов, не склонных уступать приоритет в сфере любой интеллектуальной деятельности, «изобретения дельфиногомов, хотя и отличались явной примитивностью, характерной для слаборазвитых цивилизаций, но были не лишены практичности и остроумия».
У тальпогомов наиболее высокоразвитой, можно даже сказать культовой сферой сельского хозяйства являлось вермикультивирование – разведение съедобных червей.
Одних только кольчатых малощетинковых червей у них насчитывалось не менее шестисот пород, а среди введенных в культуру были еще многочисленные породы плоских, круглых и многощетинковых кольчатых червей.
Всех этих червей они выращивали с огромным умением и любовью, а затем использовали в пищу в разных видах: сыром и сушеном, копченом и вяленом, соленом и маринованном. Добавляли своих червей во все блюда, сухие порошки из них применяли в качестве приправ. Даже чаи из червей заваривали!
Для производства таких порошковых приправ и чая были выведены десятки, если не сотни ароматических пород, к примеру, червь багровый острый с высоким содержанием капсаицина, червь желтый мускусный, червь коричневый коричный, зелёный чайный и многие другие.

Свое прозвище Долгонос Андрей получил из-за ноздрей, направленных вниз, которыми природа наградила его от рождения.
«Какой уродливый младенец! - подумал его отец, присутствовавший при родах. - У настоящего тальпогома должны быть открытые, направленные вперед ноздри!»
И это были ещё не все физические недостатки, с которыми Долгонос появился на свет: между пальцев рук и ног у него были кожистые перепонки.
Повитуха, принимавшая роды сказала, что это хорошее предзнаменование, мол «всё под себя грести будет», но её не стали слушать.
«Рудимент, - констатировал главврач, - последствия катастрофы. Но не переживайте сильно, - успокоил он встревоженных родителей, -  малыш подрастет и хирурги-косметологи всё исправят». 
Операцию по удалению межпальцевых перепонок собирались сделать Андрею в первом классе, но по стечению обстоятельств хирургическое вмешательство не состоялось. Уродства Долгоноса оказались огромным преимуществом в плавании, которое он демонстрировал при посещении бассейна.
Плавание не относилось к числу уважаемых видов спорта в обществе тальпогомов.  Подземные обитатели предпочитали сухопутные виды, к примеру, скоростное прокладывание туннеля или спортивное ориентирование в лабиринте, ведь вся история их цивилизации была неразрывно связана с сушей, и не просто с сушей, а с подземной искусственной средой обитания.
Тем не менее, плавание как вид спорта в подземном мире тальпогомов тоже существовало, ибо всем было очевидно, что оно может пригодиться в случае затопления подземных коммуникаций. Вследствие этого нашлось полезное применение межпальцевым перепонкам Долгоноса, поэтому операцию по их удалению решили отменить.
Закончив школу, Андрей поступил в институт политического естествознания.  Там он изучал немало разнообразных наук, в том числе теорию эволюции древнего ученого Вродина. Эта теория гласила, что тальпогомы произошли от кротов в процессе трудовой деятельности.
Суть теории Вродина была довольно проста: «Выживает самый умело роющий». Утверждалось также, что «у кротов и тальпогомов были общие подземные предки». На определенной стадии эволюции жизненные пути видов этого семейства разошлись: предки тальпогомов стали рыть тоннели и строить подземные города, а остальные виды кротов постепенно вымерли.
Теорию эволюции Вродина подтверждали многочисленные учебники и заумные книги, а также палеонтологические находки - груды костей, разобраться с которыми могли только избранные ученые и только они же могли объяснить: чья это кость, а также рассказать когда, где и как жил и умер тот, кому она изначально принадлежала.
В институте Долгонос приобщился к древним традициям своего народа, в частности, к так называемой художественной самонадеянности.
Предание гласило, что художественная самонадеянность  возникла в глубокой древности во времена первых переселенцев и помогла тальпогомам выжить в суровых подземных условиях.
Смысл художественной самонадеянности заключался в том, что каждый тальпогом обязан был в свободное время заниматься в определенной  общественной группе. Можно было петь в хоре,  танцевать в ансамбле, сочинять стихотворения в литературной студии или играть в трехмерные шахматы.
Последняя игра была очень популярна в обществе тальпогомов. От древних шахмат трехмерные отличались наличием дополнительного третьего измерения, где вместо клеток на плоском поле имелись прозрачные кубические ячейки, и сама партия разыгрывалась в объемном пространстве. 
Но больше всего тальпогомы любили вести задушевные беседы, употребляя при этом напиток, состоящий воды и этилового спирта, тщательно очищенных от примесей. Это мероприятие называлось «бухать» или «квасить», но до сих пор ученые-тальпогомы спорят, относилось ли оно к художественной самонадеянности или нет.

После встречи с девушкой-дельфиногомом Долгонос стал ежедневно приходить на берег океана и часами ожидать её нового появления.  И однажды она приплыла опять.
У неё оказалось редкое среди тальпогомов имя – Анастасия и Андрей влюбился  до самых рудиментов ушных раковин.
Даже когда его исключили из института  политического естествознания, он продолжал приходить встречаться с ней.
Когда она появлялась, он радовался, бросался в воду, плыл ей навстречу, нёс околесицу, напоминавшую бред влюбленного и читал нелепые вирши собственного сочинения.
Я б тебя все время целовал
от головы до пят без всякого стеснения.
Я бы постоянно сочинял
о тебе свои стихотворения!
Анастасия слушала, смеялась, била по воде хвостовым плавником и поощряла поэта-тальпогома  уплывать вместе с ней далеко от берега.
Через некоторое время у Анастасии и Андрея родился сын с настоящими кожистыми крыльями.
«Какой уродливый младенец! - подумал Долгонос, присутствовавший при родах. - У настоящего тальпогома не должно быть таких длинных пальцев с нелепыми перепонками между ними, напоминающими крылья летучих мышей! Тальпогомы не летают!»

Миф утверждает, что так на свет появился наш мифический предок - родоначальник всех крылатых людей – птерогомов. Именно его потомки освоили воздушную среду и создали новую – нашу цивилизацию крылатых людей.
Но разве можно доверять мифам, несмотря на то, что мы их любим?