Вот такая вот птица

       Я, знаете ли, типичный горожанин. Да еще с большого, миллионного города. И как яркий представитель этого нехорошего племени, с природой никогда не дружил. То есть, пользоваться ее дарами - это мы завсегда конечно, огурчики там малосольные, жульены разные да под беленькую, но вот выехать за тридевять земель по грибы, пойти в поход, да еще по горной реке на хрупкой байдарке, на худой конец устроить кой-какой пикничок на лоне природы - это ни-ни. Мошки, комары, муравьи, - да ну их всех. Здоровье, полагал ваш покорный слуга, вещь такая, что на всякий случай лучше находится в городе, рядом с врачами. Мало ли что может приключиться. Гораздо лучше посидеть за столом веселой компанией, ну, дальше вы знаете. А вот сейчас, на склоне лет, понимаешь, что нет, так оно было неправильно. Что гулять в осеннем лесу - это просто чудо, а сидеть на берегу горного озера и созерцать всплески форели - еще "чудее".
Теперь по существу, то есть, о птичках.
       Н-да,был у меня сосед. Между прочим, интеллигент в худшем смысле этого слова. Заведовал во времена Союза библиотекой в каком-то закрытом институте, играл на аккордеоне, пел хрипловатым голосом популярные песни и мнил себя большим специалистом по всем вопросам. В том числе по орнитологии.
- А все-таки, у нас и у американцев много общего.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, смотри. Природа почти такая же, как у нас, то есть (тут он свысока на меня посмотрел - Егор Петрович переехал в Америку из Подмосковья, считал себя москвичом со всеми вытекающими последствиями). Те же растения, те же муравьи, ха-ха-ха.
Мы как раз прогуливались вдоль речки, здорово смахивающей на естественную, хотя на самом деле это был рукотворный канал, а Петрович, как всегда, болтал о тысячах разных материях, с необычайной легкостью перепрыгивая с одной темы на другую.
- Во, видишь ласточки? Такая же, как у нас в России. Или белки. Хотя нет, белки как раз не такие.
Действительно, местные серобурые белки гораздо крупнее наших рыженьких белочек, и гораздо противнее.
- Но ведь есть же, не так ли, то есть, я хочу сказать, присутствуют? Да, отличаются. Но, в сущности, это одни и те же зверьки. Или эти птицы. Видишь? Так галки же. Только чуть крупнее.
       Каждый год, весной, в гости прилетали стаи черных птиц с довольно длинными хвостами, малость напоминающие грачей с картины Саврасова. Поверив болтуну Петровичу, я их называл галками и наблюдал за их повадками. Галки обожали ходить за газонокосилкой и выклевывать разных насекомых, не уставая время от времени отвратительно каркать. Галки выводили птенцов, устраивая гнезда среди густых ветвей и яростно защищали его от посягательств. Как-то раз, в метре от меня на ветке сидел галчонок и никак не мог решиться лететь. Зазевашись, я не заметил, как разъяренная птица спикировала прямо на меня, свернув лишь в последнюю секунду.
- Родительский инстинкт великое дело, - думал я, наблюдаю, как оба родителя сели рядом с галчонком, ободряя его к первому полету. И да, галчонок вполне грамотно полетел, провожаемый моим восхищенным взглядом. А потом у нас появился новый сосед. Энциклопедист, человек необычайно, разносторонне образованный, умный, но лишенный даже зачатков честолюбия, а потому не женатый и малость беззащитный. Юре было далеко за сорок, родом он был из Сибири, а попал в Америку по приглашению какой-то фирмы, специализирующейся на безопасности банковских электронных систем. Юра был донельзя похож на знаменитого Паганеля, героя популярной книги Жюля Верна и точно также абсолютно не заботился об удобствах жизни. Тем не менее, наш программист охотно присоединялся к нашей компании, когда вечерком мы собирались в беседке и играли в подкидного дурака на упаковку пива. Вот тут-то Егор Петрович был посрамлен самым печальным образом.
- Не, ну ваще это галки обнаглели, - в сердцах процедил Петрович, проиграв очередную партию и в такой интересной манере выражая свою досаду.
Юрка огляделся.
- Это где вы видете галок?
- Как это где. Везде. Их тут уйма. Черные, мерзские... Не видишь, что ли?
- Уважаемый Егор Петрович, это совсем не галки. Эти птицы даже не принадлежат к семейству врановых.
Петрович обомлел.
- И кто же это? Может, синицы?
Юра, излучая невозмутимость, назидательно изрек.
- Это граклы. Из семейства трупиаловых.
Сказать, что Петрович удивился, значит ничего не сказать. Впрочем, компания наша была удивлена не меньше.
- Кто, кто?
- Граклы. Они, если желаете знать, родственники воробьев, а не галок или грачей. А не знаете вы их по той причине, что в России их нету.
Поскольку Юрка шутить и прикалываться не любил, то мы ему сразу поверили.
- Граклы, - смакуя новое слово, произнес Петрович, - охренеть!
Вот так мы узнали, что эти нахальные, крикливые птицы совсем даже не галки, а граклы. Трупиалы...  А в дальнейшем оказалось, что Юра был прав. Этих псевдогалок мы встречали во Флориде, в Мексике и даже на Багамах. Охренеть, как метко выразился Петрович. Граклы...
Кстати, когда я рассказал жене про этих птиц, то был поражен ее реакцией.
- Граклы, говоришь? А вот после этого я буду этого выскочку Петровича называть граклом. Он того заслуживает...
А потом, когда я стал присматриваться к птицам, то обнаружил что "Гракл Петрович" не так уж и неправ. Оказалось, что в самом городе можно встретить самых разных птиц, больших и малых, которые характерны и для России.
       В любое время года на лужайках пасутся гуси. Серые канадские гуси. Им невдомек, что осенью надо лететь на юг. Гоготать, шуметь - это всегда наличествует. Но лететь в неизвестность - никогда. Зачем, когда травка здесь всегда в избытке. Даже когда навалит полметра снега, то это всего лишь на день-два. А потому год от году их все больше и больше. Власти города, обеспокоенные таким количеством гусей, стали их отлавливать и скармливать бездомным. Неплохо, а?
- Пожалте, мистер бездомный, сегодня у вас в меню жареный гусь.
       В больших прудах можно встретить настоящий птичий двор. Тут и утки самых разных видов, и гуси, и лебеди, и непременные чайки. Ну, а если пруд зарос травой, то летом там живут и цапли. Частые гости - журавли.
       Из наших птиц есть также синички, жаворонки, иволги, соловьи, снегири и малиновки. В России малиновки маленькие, а здесь - величиной с галку. И, кстати, не поют. В небе постоянно парит ястреб. Чаще всего именно малиновки и голуби выпадают ему в качестве добычи. О сороках и воронах говорить не стоит. Их везде с избытком. Зато весной прилетают ласточки и вьют глезда под мостами.
       Из ночных птиц  - совы, филины. Иногда молодые совы не успевают должным образом спрятаться в чаще и бывают обнаружены сороками и малиновками, которые снуют возле нее, сгоняя с насиженного места. Что делать, налицо извечная борьба хищника и жертвы.
       Часто дробью рассыпается красноголовый дятел. Владельцы домов их не любят. Дома тут деревянные, и дятлы выбирают себе мишенью стены домов. Зато мексиканцы их любят сверх меры - заделывать дыры приходится им.
       Наконец, вы не поверите, но встретить крохотных колибри - обычное дело. Кстати, именно в Денвере находится единственная в Америке фабрика по производству кормушек для колибри. Менеджер фабрики хвастал, что в год реализуется свыше двух миллионов кормушек. Что ж, вполне вероятно - американцы любят природу, животных и птиц.