НЕТ ХУДА

               

Сегодня Колюня не спешил с работы. Прихватил пенистого и завернул к речке: погода располагала.  Опустошив «полторашку» и вытряхнув синичкам остатки вкусных семечек, он в благодушии двинулся восвояси. Да не тут-то было: давно забытая семейная пара, словно красуясь, приближалась к нему. То были соседи его дома детства, с которых и началась пожизненная череда неприятностей. Воспоминания наперегонки полезли в голову. Как же мирно и ладно жилось парнишке, пока не «нашкодили» его дружки – подпалили во дворе сарай, добро хоть вовремя потушили. А соседи-то, не разобравшись, взъелись на него, Колюню!  До того дошло, что проходу не было, если встречались на пути. А он что – рыжий, не знает, какое словцо в ответ завернуть? Да только и родители  «хороши» оказались: нет, чтобы толком разузнать, мать наорала на сына, а отец впервые залепил  "леща".
Тут уж никакой холод не удержал парнишку: едва одетый, считай, до самого леса «упорол». А сугробы по маковку, тропку перемело, и снег – не снег, пелена сплошная. И воет кто-то жутко, волк ли, ветер в кустах. Даже ровно образина оттуда ухмыляется, то ли человечья, то ли звериная или еще иная какая. У парня внутри похолодело, домой бы повернуть, да ноги отказали. С перепуга и Бога вспомнил. А только пелена посветлела, будто свечка затеплилась вдали, и старик как из воздуха выткался, взял Колюню за руку и отвёл домой. А образина с тех пор в кошмарах  являться и наладилась. Так что, как оперился парень, сразу «на крыло», только его и видели соседи! Но поменял их не на лучший, а, как оказалось, ещё худший вариант. Хорошо, что как молодому и перспективному специалисту, вскоре  выдали-таки ордерок на квартиру, пусть и «однушку».
И надо же было случиться, что с теперешними соседями парню опять "подфартило"! Тётки попались горластые и спуску ни в чем не давали. Молодая – та мстила, что не ответил взаимностью: «Такой-то хорек, да не по нему каравай! Ишь, какие мы гордые!» А сама уж перезрелая… Заели бабы Колюню. Вот и пошло-поехало, нашла коса на камень…
Делать нечего, завтра с утра пораньше на смену. Стало быть, пора и в свою нору забираться, благо недалеко. А хорошо – пивком заправился: стукнул носками ботинок по ступеньке, перекусил наскоро, чем Бог послал и завалился спать без задних ног – орите, бабы, ваша власть! А уж этой образине кошмарной, наконец, и досталось во сне! Только нагнулась над Колюней – крепок ли сон, парень и приголубил её от души. Заорала рожа противная. Очнулся парень – сидит старая соседка на полу, кровью из носа умывается. Пришлось бедолаге сутки в милиции куковать.
Да, видно, нет худа без добра. Задумался непутевый, а как выпустили – завернул опять на бережок – просто посидеть. На речке спокойно, один старичок  с ребятишками играет. Увидел парня, и, как младенца, за руку повёл.
– Поживи, паря, у меня. Плохо одному-то...
Ершистый Колюня не ожидал от себя такой покорности.  Дед как дед, ноги слабые, а как глянул – будто мысли прочитал, не сегодняшние даже!  Колюня, как от невидимой преграды, отпрянул, но таким покоем и светом веяло от дедовых, чуть прищуренных, глаз, что бедолага успокоился: дотошные комары – и те укусами не раздражали старика. Мало того, встреченные некстати соседи, скривившись в сторону парня, тут же и осеклись, смущённо потупясь.
 Ладно, не ленивый Колюня от роду: деду в магазин и состряпать что – за милую душу. И ведь рожа ночная с тех пор как-то и перестала молодца из себя выводить. 
…Встал Колюня наутро поздновато – законный выходной. На столе, как всегда, прикрытый полотенчиком завтрак. Выходя на улицу, нащупал в кармане ключи от своей квартиры, сунул в почтовый ящик деду записку и прямиком  домой.
– Явился – не запылился, – привычно набросились на него соседки. – Ничего, долго здесь не задержишься, понял? Ну, чего молчишь-то?
А Колюня спокойно, даже с улыбкой слушая «добрые» пожелания тёток, вошёл к себе и весь день занимался  уборкой: столько пыли-мусора скопилось. Довольный и уставший, прикорнул на своей постели, невзирая на злобный бабий шум. А во сне первым делом свернул на привычную тропу, что снежной пеленой застилалась. Вот она – образина, рожа страшная, уже поджидает под кустом развесистым, рот скривила… Колюня свечечку-то зажжённую достал, а сам идёт спокойно, терпеливо и улыбается. Прямо идёт туда, где ждут его, белобрысого ещё пацанёнка, самые родные – отец и мать.