Глагол прошедшего времени окончание

   

   Один день нам устроили выходной. То ли трактора в колхозе сломались,
то ли народа пригнали много, и на всех картошки не хватило. Все разбрелись
кто куда.Мы с Валентином устроились на берегу Кондурчи. Река здесь делала поворот
и образовала глубокую заводь. На тихой воде корабликами кружились сухие листья клёна.
Валентин рисовал очередной портрет и читал мне лекцию о современной поэзии.
 - Евтушенко ремесленник высшего класса, мастер.Каждое слово отшлифовано и
притёрто на место, ритм чёткий, рифмы точные. А Вознесенский художник, пишет
размашисто, сочно.
 - И непонятно.
 - Голову тренировать надо, воображение развивать, слух музыкальный.
 - А слух зачем.?
 - Поэзия - та же музыка, только словами.
Мимо прошла стайка девушек во главе с крашенной.
 - Привет, мальчики. Как водичка?
 - Мокрая.
Они спустились к реке, помочили ладошки и уселись на тёплый песок. Одна блондинка
бродила в воде по колено.
- Ой, как здорово. Давайте искупаемся.
Все засмеялись.
 - Мы купальники дома забыли.
 - А мы нагишом. И бельё сухим останется.
Девушки засмущались, зашушукались, посматривая то на нас, то на крашенную.
 - Неужели разденется?
 - Даже не сомневайся, -  заверил Валентин.
Блондинка помахала нам ручкой.
 - Валя, ты меня обнажённую нарисуешь?
 - Обязательно.
Она стащила платье через голову, освободилась от лифчика и, сдёрнув трусики,
вошла в затон. Ещё одна девушка разделась и присоединилась к ней. Валентин
убрал карандаши и стал расстёгивать рубашку.
 - Ты одурел?
 - Сам дурак, - огрызнулся Валентин.и бомбой плюхнулся в заводь. Через две минуты
 купались все. Один я сидел на берегу. Как дурак.

 Надя пришла сама за день до отъезда. Рассеянным взглядом обвела комнату.
 - Чем занимаешься?
Я показал ей томик Бунина, который открывал каждый вечер наугад и не прочитал
ни одной строчки. Он служил мне защитным экраном от назойливых соседей.
 - Пошли, погуляем.
 - Пошли - глагол...
- Знаю. Но когда я приглашаю, то это глагол нашего времени.
Она взяла меня под руку, и мы вышли на улицу. Луна светила так же ярко, но поубавилась.
Миновали притихшую деревню и вышли к реке.
 - А ты почему не купался? - неожиданно спросила Надя.
 - Откуда знаешь? Тебя же не было?
 - Оля рассказывала. Ну, светленькая, вы её крашенной зовёте.
 - Неловко как-то. Все раздетые.
 - Цыганёнок маленький.
Она повернулась ко мне, потрепала за волосы, обвила шею руками и, привстав на цыпочки,
поцеловала. На этот раз я вырываться не стал.
  Мы долго бродили по берегу, хохотали, целовались, бегали на перегонки, опять
целовались. Я носил её на руках, и счастью моему не было предела. У воды стало
прохладно, и мы отступили ближе к домам. Наткнулись на заброшенный сад. Одинокие деревья
возникали перед нами, как покинутые корабли в океане. Пахло яблоками, перестоявшей травой
и прошедшим летом.Я ухватил толстенный сук и тряхнул его изо всех сил. На землю со стуком посыпались
созревшие плоды. Надя тут же собрала их в подол куртки. Уселись у ствола и принялись грызть яблоки.
Яблок было много, но мы кусали от одного, захлёбываясь соком и  давясь от жадности.
 - Как классно. Давай здесь жить останемся.
 - Ага. Домик построим, курей заведём.
Надя треснула меня кулачком по спине.
 - Нет уж. Кур сам заводи.
Она обхватила коленки руками.
 - Не охота в избу возвращаться. Может под яблонькой переночуем?
 - А утром два остывших молодых тела найдёт деревенский пастушок.
 - У меня одеяло тёплое есть.
 - У меня спальник и войлочный коврик, - протянул я неуверенно. Она шутит?
 - Спальник польский?
 - Нет, наш, советский.
 - Годится.
Она решительно встала.
 - Пошли.
 - Пошли - глагол, -  затянул я своё, но она прикрыла мне рот ладошкой.
 - Помолчи, пока я не передумала.
В дом я заходить не стал. Потянул створку окна и она открылась. Перегнувшись через
подоконник достал спальник и коврик.Прихватил подушку с пустующей постели.В большой семье
зевать не положено. Надя уже ждала с двумя одеялами в охапке.
 - У Оли второе стырила. Они с Валентином и под одним не замёрзнут.
Под яблоней разобрались со всей кучей барахла.Надя сняла джинсы и кофточку и юркнула
под одеяло.
 - Ой, как холодно. Иди скорее ко мне.
Я закрыл глаза и бултыхнулся, как в омут.
 
Утром нас разбудил не деревенский пастушок, а Валентин.
- Вы домой собираетесь ехать? Автобусы уже ждут.
 - Так рано? - Надя капризно надула губки.
- Как заказывали, - Валентин пожал плечами.
 
В автобусе Надя не выпускала мою руку из своей, но на площади
отстранилась, сделалась серьёзной. Провела ладошкой по моим кудрям.
- Прости меня, цыганёнок маленький,
 -За что, Наденька?Как найти тебя?
- Не надо меня искать. Я замужем. Вот разберусь с собой и пришлю тебе весточку.
Все уже разошлись по домам, а я ещё долго стоял один посреди города.
 
Весточка пришла через пять лет, когда я дослуживал "за речкой" свой первый сверхсрок.
Читал и улыбался.
  "Цыганёнок мой маленький"...
За голову "цыганёнка" духи обещали конкретные деньги. Только никто их не получит.

 Источник: https://poembook.ru/poem/2244534-osennij-etyud-