Другой я

«Воображаемые друзья.

Они есть у детей и это нормально. Но если такой «друг» есть у взрослого, то ему светит дурдом.

Откуда вообще это взялось? Почему для ребенка нормально, видеть кого-то кого не видят другие и общаться с ним, а для более поздней версии этого же ребенка нет?»

— Что делаешь?

— Пишу о «воображаемых друзьях».

— Как в «Бойцовском клубе»?

— Нет, там было про раздвоение личности.

— Тогда, как в «Хэппи!»?

— Как в «Хэппи!».

«Никто из нас не станет обращать внимания, когда девочка смотря на пустой стул спросит:

— Будешь чаю?

Потому-что это ребенок и он играет, никому и в голову не придет, что она реально кого-то там видит, а если и видит, ну что сказать, воображение у детей штука сильная.»

— А обо мне ты там напишешь?

Собственно к чему я вообще хотела написать эту статью, у меня тоже есть воображаемый друг, только он не воображаемый в плане просто шибко развитого воображения, он плод моей шизофрении и расстройства личности, о котором никто не знает кроме меня и его.

— Я пишу о том, что взрослым нормально тоже говорить с собой или придумывать друзей. Психические заболевания этому не относятся.

— Я оскорбился, чтоб ты знала.

Полагаю он стал моим якорем, чтобы окончательно не сойти с ума в этом мире. Он всегда рядом когда это нужно, к слову когда не нужно тоже. Имени у него нет, да и особо не нужно. Мне достаточно начать говорить и он тут же откликнется.

— А что если у детей тоже расстройства?

— У детей воображение.

— Но есть ведь и те кто с расстройствами?

— Да есть, ты можешь дать мне продолжить писать?

— Конечно, я то что? Я просто спросил.

Он моя вечная головная боль и в тоже время вечная поддержка. Рассказывала ли я о нем кому-нибудь? Нет.

Это слишком рискованно, ведь я не ребенок, тут фишка с воображением уже не прокатит.