Жемчужная леди графа

Глава 1

   В свой первый в жизни отпуск мы с подругой решили поехать на небольшой полуостров. Это было недавно, это было тогда, когда реальной границы между двумя славянскими государствами практически не существовали. Данный полуостров есть и сейчас, и я еще пару раз ездила на него. Но тогда все было в первый раз.
Трава звенела в солнечных лучах и на корню превращалась в сено. Было нестерпимо жарко. Мы ехали в большой кабине попутной машины вместе с шофером. Мы проехали степной заповедник. Через некоторое время машина въехала на полуостров, проехала мимо аистов. Их огромные гнезда находились на столбах линии электропередачи.
   Машина быстро проехала поселок, окруженный с трех сторон морем. С одной стороны поселка располагались два пляжа: один дикий, с обрывистыми берегами, а второй обычный.
   — Центральный пляж отличается мелким песком и мелководьем, по отмели можно идти долго-долго, а вода все не поднимается выше груди, — сообщил шофер, забирая посильную плату за проезд.
   Приехали мы к морю, сняли домик с удобствами во дворе. Напротив нашего домика стоял дом, в котором жила пожилая пара. Когда-то они встречалась втайне от своих семей каждое лето на местном пляже, потом они поженились и купили маленький домик, позже построили свой дом по модному в то время проекту.
   Два дома связывала арка с ветвями винограда, которые в художественном беспорядке обвивали деревянную решетку. Во дворе росли яблоневые и сливовые деревья. Снаружи участок окружали деревья айвы. Удобства во дворе включали в себя холодную воду из трубы, которая лениво бежала на посуду или в чайник. Рядом с краном стоял столик и две лавки, на них ели в летнее время.
   Хозяин этих двух домов чаще всего работал в мастерской, пристроенной к большому дому. Во дворе хозяйничала его жена Дуся. Она сдавала приезжим маленький домик и выращивала для продажи помидоры. Помидоры покрывали весь пол веранды, оставляя маленькую дорожку для ходьбы. Хозяйка постоянно рассказывала, как трудно ей продавать помидоры...
   

На полуостров приехал некий молодой человек с тонкими чертами лица, обладающий гибкой фигурой, и теперь он шел к берегу моря. Он с интересом посмотрел на трехэтажный дворец. Дворец Павлина, как его называли все местные жители, стоял на первой линии от берега моря. Крепкое здание казалось высеченным из скалы навечно. Никто из живущих в этих краях людей не представлял морской берег без этого старинного здания.
   Вскоре он уже лежал в белом шезлонге и смотрел на яхту с белыми парусами, проплывающую на горизонте. Он заметил, как над яхтой возникло белое облачко и полетело к берегу. Его звали Илья Мусин. Он называл себя свободным детективом. Он приехал на побережье по двум причинам, отдохнуть и познакомиться со своей сводной сестрой.
Сейчас он был в отпуске, ему было элементарно скучно.
Молодой человек грустно обвел берег взглядом и заметил двух девушек, лежащих на песке недалеко от него. Одна из них ему очень понравилась. Он забыл о море, дворце, белой яхте, о солнце, которое обжигало ему плечи. Он видел только ее.
   Солнце светило и грело. Волны лимана лениво набегали на берег. Две девушки никуда не спешили. Они лежали на коврике, наслаждаясь жизнью. Им было хорошо. Желания полностью отсутствовали. Эйфория от отпуска была полная. Рядом с ними никто не лежал, значит, никто им не мешал.
   С моря усилился ветер. Молодой ветер оказался пронизывающе холодным. Ветер прилетел таинственный, в нем таились целые стаи белых бабочек. И все это таинство природы закружилось над загорающими людьми. Пляжная публика стала принимать вертикальное положение. Люди быстро надели на себя светлые одежды. Солнечный летний день незаметно стал пасмурным.

Я заметила взгляды молодого человека, но стая бабочек и резкое похолодание отвлекли от него.
Алла от холода вообще стала вращаться. Она поднялась со своего места. Она размахивала шляпой над головой, смахивая с себя белых бабочек, подпрыгивая на месте в такт шляпе и ветру.
   — Лиана, идем домой! — закричала она, нервно топчась на одном месте. — Мне холодно и страшно. Погода так резко изменилась! Эти бабочки! Я не люблю насекомых с крылышками! Ой, они на меня сели! Ой, я их боюсь!
   —  Алла, давай еще на бабочек посмотрим. Они такие красивые! Они так красиво летают! Когда мы еще встретим живое белое облако летающих крылышек! Это чудо! — вдохновенно восклицала я, касаясь своих светлых волос, взирая на стаю белых бабочек.
   — Что на них смотреть?! Гусеницы они недоделанные! — раздраженно проговорила Алла, изгибаясь всем телом и показывая, как ей не нравятся белые бабочки, летающие вокруг них.
   — Не знаю, куда нам торопиться. До обеда два часа. Надень покрывало на себя и успокойся! Да перестань ты дергаться! Бабочки не кусаются! — поучительно промолвила я.
   — Гусеница-плодожорка, ты о еде можешь не думать? — немного раздраженно ответила мне подруга.
   — Да, я всегда есть хочу! Я всегда помню про обед! Но здесь так хорошо! Мне приятно сидеть на берегу моря в плену белых бабочек. И не жарко. И так красиво с этими летающими бабочками по всему пляжу!
   — Ты меня убиваешь! Да посмотри ты на нас со стороны! Хоть бы один парень к нам подошел! Как будто их и на пляже нет! Из-за тебя — любительницы покушать — и на меня никто не смотрит!!! — раскричалась Алла.
   Слова девушки услышал ветер. Он закружил вокруг двух молодых людей и протащил их по пляжу к девушкам. Парни пошатывались в струях морского ветра. Они были обвернуты белыми бабочками и, как две гусеницы, упали от порыва ветра у ног Аллы.
   — Алла, тебе подарок от ветра! Кого ты просила, того и получила! — воскликнула Лиана, весьма довольная ситуацией. — Посмотри, как парни забавны в белых бабочках! Они словно в белых сорочках! У них и на лицах бабочки!
   — Мальчики медом намазаны! Они такие липкие, что всех бабочек на себя собрали! — презрительно воскликнула Алла.
   — Девочки, выручайте! — закричал блондин. — У нас крем для загара медовый!
   Я взмахнула ковриком над молодыми людьми: бабочек как ветром сдуло.
   — Я младший помощник ветра! — воскликнула я, не отрывая взгляда от блондина, медленно складывая коврик, выполненный под циновку, и укладывая его в пляжную сумку.
   Молодые люди стали подниматься с земли, пытаясь стряхнуть с себя последних прилипших к ним бабочек. Они словно выросли из песка: большие и красивые, молодые и сильные.
   — Юра, смотри, какие девочки! Какие девушки! Блеск!
   — Паша, они тебе зачем? Тебе что, девушек не хватает?
   "Значит, брюнета зовут Паша", — пронеслось в моей голове.
   — Мальчики, мы обычные девушки, — ввернула игриво Алла.
   — Девочки, но мы не из вашей коллекции, — проговорил Юра, светловолосый молодой человек среднего роста лет двадцати шести.
   Я быстро надела на себя шорты и топик. Как это ни покажется странным, но я не была в сплошном купальнике и выглядела вполне нормально. Алла медленно поднялась и оделась.
Молодые люди посмотрели на девушек оценивающим взглядом и переглянулись. Они оценили их довольно быстро.
   — А вы ничего девочки! — воскликнул Паша, молодой человек крепкой наружности лет двадцати пяти. — Девушки, объединим свои усилия в проведении отпуска? У нас отпуск еще не кончился.
   — Я согласна, — быстро произнесла Алла, боясь, что они передумают, и вопросительно посмотрела на подругу.
   Мы все четверо встали и ушли с места, где на нас напали бабочки. Ветер быстро налетел и быстро исчез. Прохлада осталась.

  Илья Мусин  видел, как налетели белые бабочки на молодых людей. У него возникла мысль, что бабочки прилетели с белой яхты, стоящей на горизонте. Скорее всего, белым облаком над яхтой и были эти бабочки. Он подошел к месту, которое покинули молодые люди, и посмотрел вслед девушкам. Он немного сожалел о том, что его вновь опередили двое парней. Опять не успел он познакомиться с девушками первым. И в то же время он осознавал, что с ним всегда так происходит по жизни. Он выбирает — у него отбирают.
Он посмотрел вслед четверке. Две девушки и двое парней медленно шли по пляжу. У парней в руках были ласты, а девушки несли пляжные сумки с портретами незнакомок.
   — Девушки, где остановились? Вам куда? — спросил Юра и быстро продолжил говорить, не дожидаясь ответа. — А мы пришли на центральный пляж с ластами, а нырять здесь вообще некуда. Мы шли, шли по воде, и все мелко. Это детский пляж. Мы всегда на другой пляж ходим, там глубоко.
   — Юра, Паша, мы живем в частном секторе. У нас домик на двоих, — ответила в унисон ему Алла. — Мы на этом пляже ходим по мелководью и загораем.
   — Отлично! — воскликнул Паша. — Значит, у нас с вами одинаковые условия быта. Мы живем в пансионате вдвоем в одном номере и в песке мелкого пляжа плавать не умеем.
   — Ничего себе! — воскликнула Алла. — И еще говорят: условия одинаковые! Да в нашем домике всего две крохотные комнатки: в одной мы едим, а в другой спим. Окна малюсенькие и не открываются. Форточка одна, и та крошечная!
   — Девушки, мы забросим вещи в пансионат и будем у ваших ног сегодня же! — проговорил Паша, не слушая возмущения Аллы по поводу ее суровой жизни.
   — Господа, мы коврики свои занесем и выйдем. А где встретимся? — протараторила Алла, довольно улыбаясь таким приятным молодым людям.
   — Встретимся у фонтана! Она еще спрашивает, — пренебрежительно заметил Юра и показал на фонтанчик в конце пляжа, из которого медленно поднималась и опускалась струйка воды.
   — Хорошо, — ответила Алла.

   Я с Аллой быстро пошла к домику, стоящему в тени деревьев. Мы улыбались и переговаривались о пляжном ветре, о чудесных бабочках и о молодых людях. Мы зашли в маленькую комнату, упали на старые металлические кровати с перинами и огромными белыми подушками. Я легла на кровать, стоящую под окном. На маленьком окне стояли три пера павлина, прислоненные к стеклу, они напоминали о солнечной дороге к морю.
Я перестала вспоминать день приезда и сказала:
   — Алла, давай не пойдем на свидание у фонтана. Я не хочу приключений с этими молодыми людьми! Я их боюсь! Я их не понимаю и не знаю, — заныла девушка, трогая зеленоватые перья павлина.
   — Лиана, и мне лень идти, но очень хочется приключений. Мне надоела скука! Что будем делать? И лень, и боимся, и очень хочется приключений?! В кои-то веки молодые люди появились на нашем горизонте, а нас лень разбирает. Знаешь, я пойду, а ты лежи на боку и бойся! Я одна пойду к ним, — угрожающе промолвила Алла, рассматривая одежду в шкафу.
   — Иди одна. А я не пойду! Я спать хочу, — проговорила я сонным голосом.
   — Согласна. Я одна пойду к фонтану с питьевой водой, а ты обед готовь! Мы не пойдем сегодня в кафе, — сказала наставительно Алла и посмотрела на Лиану. Она увидела на ее жемчужных бусах белую перламутровую бабочку. "Откуда на бусах появилась бабочка?" — подумала она, ей показалось, что бабочка качает своей маленькой головкой в такт дыханию Лианы.
   Алла махнула подруге рукой и выскочила из домика. Она была девушкой стройной, роста среднего, с каштановыми волосами ниже плеч. Довольно быстро она подошла к фонтану. С другой стороны к фонтану подошел Юра, молодой человек среднего роста со светлыми волосами. Оба они посмотрели друг на друга с нескрываемым интересом в стальных глазах.
   — Меня Алла зовут, — сказала она и дружески улыбнулась.
   — А меня зовут Юра, — улыбаясь девушке, представился молодой человек, — и лично Вы мне определено нравитесь, и даже больше.
   — Мне приятно, что пришли именно Вы. Я Вас сразу заметила, — ответила Алла, улыбаясь белозубой, открытой улыбкой.
   — И мне приятно, что Вам приятно и что именно Вы сюда пришли, — проговорил Юра, продолжая улыбаться, показывая чудесные белые зубы.
   — Что будем делать? Куда пойдем? — спросила девушка.
   — Алла, Вы не боитесь высоты? Очень хочется забраться на башню. Меня манит высота! Я хочу посмотреть маяк. С него наблюдают за морем.
   — Хорошо, идемте на башню. Я не возражаю. Маяк здесь зовут башней...
   Алла и Юра пошли в сторону башни в двух шагах друг от друга, но с каждым шагом они приближались друг к другу, и в какой-то момент их пальцы рук соединились. Оба остановились и посмотрели друг другу в глаза. Идти не хотелось.
   — Юра, мы на башню не пойдем? Будем смотреть друг на друга?
   — Пойдем в парк, здесь парком называют любую группу деревьев, если они не фруктовые, — сказал молодой человек и плотнее сжал руку девушки.
   Парк это или нет, но они сели на ближайшую скамейку под каштаном.
   — Юра, а Вы кем работаете? Если не секрет? — спросила Алла, игриво впиваясь взглядом в глаза молодого человека.
   — Мы. Никто. Ничто. Не женаты. Не участвовали. Не были.
   — А серьезно? Мне очень хочется знать, с кем я говорю, кто мне понравился! Для продолжения знакомства, — и она улыбнулась лучшей своей улыбкой.
   — Мы из спецназа. Мы великие и ужасные марципаны с бабочками!
   — Шутка? Вы все шутите! А мне становится обидно за себя, что я тут болтаю неизвестно с кем, — надула губы Алла.
   — Нет, что Вы, — возразил Юра, — как бы я посмел шутить с девушкой! Я серьезный человек! Отвечу прямо: мы из спецназа!
   — Да, вы крепкие ребята, но у вас прически длинноволосые.
   — Да, мы шустрые ребята. А вы кто?
   — Мы? Знать бы, кто мы? Мы — две девушки с пляжа.
   — Алла, да Ваш ответ еще круче, и он мне не нравится!
   — Мы — две художницы. Мы расписываем шкатулки, — грустно ответила она.
   — Не скучно расписывать коробки под клепки? — засмеялся он.
   — Скучно? Нет. Нам нравится. Мы работаем как фотографы. Достоверно, — серьезно ответила девушка.
   — Вы замужем? Вопрос, принципиальный для отношений.
   — Нет, мы свободные девушки! У нас на фабрике одни девушки да женщины работают. Мужчины редко к нам в художественную мастерскую заглядывают, только когда шкатулки привозят для работы. Нет, мы не замужем! — поставила точку в вопросе Алла и стала уныло смотреть в сторону моря.
   — Алла, простите, а из какого Вы города? Его можно назвать? — продолжал стучаться вопросами Юра в почти закрытую дверь.
   — Из заштатного. Есть такой городок, — ответила Алла, готовая развернуться и уйти в сторону маленького, но уютного домика.
   — Понял, говорить и называть свой город Вы не хотите. А мы с Пашей из столицы приехали, оба работаем программистами, — сказал Юра, — Мы не женаты и не были женаты. Мы учились, служили в армии и работали.
   — Юра, Вы сказали, что вы из спецназа. Вот уже и обманываете меня, — с нескрываемой обидой в голосе проговорила Алла.
   — Спецназ — это хобби, а так мы работаем с компьютерами.
   — Понятно с вами, что все непонятно, однако весьма занятно. А это не вы случайно купили в своем городе все гостиницы?
   Взгляд Юры излучал холод. Алла поняла, что спросила глупость. Они замолчали, как будто пробежали сто метров на скорость и устали, хотя сидели на скамейке. Пошел редкий теплый дождь. Алла раскрыла зонтик. Юра подвинулся к девушке и взял ее руку с зонтиком в свою руку. Они переглянулись. Руки потеплели...
   — Поднимайтесь, Алла, дождь прошел. Вечером приходите с подругой в пансионат на танцевальную веранду. У нас сегодня танцы. Мы будем вас ждать!
   — Мы обязательно придем, — без особой радости согласилась Алла.
   И мы разошлись в разные стороны.

   Алла пришла домой раздосадованная, улыбалась она натянуто.
   — Алла, что было? Где ты так долго была? — проговорила я.
   — На свидание пришел Юра, он спрашивал, кто мы и откуда, — невесело сказала Алла.
   — Поэтому я не хотела идти, — пробурчала я.
   — Они нас ждут вечером на танцах в пансионате, — задумчиво сказала Алла и посмотрела на себя в маленькое зеркало на белой стене.
   — Похоже, ты не зря ходила на свидание и вы до чего-то договорились! Обед готов! Садись! — нарочито весело сказала я.
   Мы сели за стол, поели и вскоре уснули. В четыре часа дня мы проснулись и стали думать о том, в чем нам идти на первое свидание.
Наши отдохнувшие глаза сияли в предчувствии встречи. Густые волосы волнами спадали на плечи. Одежда для свидания лежала на кровати. Сами мы сияли от неосознанной надежды на будущее.
   В комнату заглянула Дуся:
   — Девочки, а вы похорошели! Куда идете? А то вы все дома сидите.
   — На дискотеку! — крикнули мы одновременно, рассматривая одежду.
   — Девочки, повторяю, сюда не приводите кавалеров! Я их не пущу!
   — Мы знаем. Мы хорошо запомнили запреты, — сказала я тихо.
   Хозяйка удалилась.
Я села в кресло и решила немного почитать, но строчки перед глазами не двигались. Я отложила  книгу и задумалась. Нарастало общее напряжение.
   — Я боюсь, — выпалила  я. — Мне не по себе. Дрожу вся.
   — Чего боишься? А дрожишь, потому что замерзла на пляже, — заметила Алла, расчесывая роскошные каштановые пряди волос.
   — Мне страшно, потому что я этих мужчин не знаю, — ныла я, расчесывая светлые пряди волос.
   — Всегда все кого-то не знают, а потом знакомятся. На танцах, между прочим, и другие люди будут, — наставительно произнесла Алла, поставив ногу на стул, рассматривая ее на наличие растительности, и, не обнаружив на ногах ничего лишнего, опустила ногу на пол.
   — Если только так. Все равно мне страшно. У меня еще никого не было, а они такие зрелые мужчины! Понимаешь, Алла, они мужчины, а не одноклассники! Они не мальчики! — возражала я из последних сил против свидания, которое приближалось с неимоверной быстротой.
   — Тебя зовут не в постель, а на танцы! Чего ты испугалась? — с ноткой раздражения выговорила Алла, прикладывая к себе перед зеркалом легкое платье.
   — Ой, твоя мама просила, чтобы мы с тобой ни с кем не связывались, остерегались всего непонятного в отношениях между мужчинами и женщинами, — напомнила я свой последний аргумент.
   — А ты не связываться едешь, а танцевать. Трусиха, вот кто ты! — встряхнула волосами Алла, покружившись в платье на одном месте.
   Я вновь взяла в руки книгу, уткнула в нее нос, так как телевизора в белом домике не было. На часах время медленно двигалось. Летом танцы рано не начинаются.

   Плыл теплый вечер с легкой прохладой. Юра и Паша сидели на перилах деревянной веранды.
   — Девушки, где вы были? Мы тут вас ждем, ждем! Все здесь, а вас нет! — высказался Юра, запуская пятерню в свои волосы.
   — Мы ждали, когда ваш ужин закончится, — ответила Алла и подошла к Юре.
   Я подошла к Паше. Юра заметно повеселел:
   — О, мы уже по парам разбились! Нам и танцы не нужны?! Мы и так скучать не будем. Или посмотрим, как здесь танцуют?
   Все дружно рассмеялись в ответ.
   На веранде призывно зазвучали первые танцевальные аккорды. Народ по тропинкам и дорожкам стал стекаться к веранде на звуки музыки. Публика шла всех возрастов: лет от пяти до восьмидесяти.
   — Ничего себе контингент! — воскликнул Паша. — Нам что здесь делать?
   — Отпочковываться, — ответил Юра. — Ты что, не знал, что тут дискотека вне возраста? Здесь кто ходить умеет, тот и приходит.
   — Но не до такой степени! Нет, такая дискотека не для меня, — пробубнил Паша, слегка презрительно оглядывая публику.
   — Нормальная степень контингента. Просто надо нам немного погулять. Старые люди и малые дети скоро спать уйдут, тогда мы и вернемся сюда танцевать, — рассудил мудро Юра, без эмоций взирая на толпу, желающую танцевать.
   Мы все четверо покинули веранду.
   — Ребята, куда пойдем? — спросила я. — Через час стемнеет.
   — На башню, — откликнулся Паша, — мы пойдем пешком к маяку.
   — Паша, ты на башню идешь? — удивился Юра. — Ты — и на маяк!
   — С Лианой я могу и на башню пойти. Думаю, и вы с Аллой пойдете.
   — А нас туда пустят? — спросила предусмотрительная Алла. — Вдруг нас на башню не пустят? Она должна быть закрыта для нас.
   — Если заплатить — пустят, — ответил Юра. — Я слышал от отдыхающих, что башня доступна для туристов, но по таксе.
   Разбившись по парам, четверка пошла к башне маяка, стоящей на другой стороне поселка. Смотритель после встречи с рукой Паши всех пропустил на башню и сказал, чтобы не высовывались. Ребята поднялись на балкон.
Я стала смотреть в сторону лимана. Море штормило. Белая яхта покачивалась на волнах. На яхте двое мужчин стояли в стойке борцов. Парус щелкал их по торсу, но они не реагировали на его удары. Один мужчина сделал подсечку ногой. Второй мужчина упал и зацепился за парус. Парус ветром отклонился за борт, и человек повис над морем. Первый мужчина ударом ноги сбросил второго мужчину с паруса.
   Зрители удивились, потом закричали одновременно и побежали к смотрителю просить лодку, чтобы спасти человека. Смотритель показал на лодку, сделал движение тремя пальцами. Паша сунул ему деньги в руку и пошел к лодке. Весла в лодке уже были вставлены в уключины.
   — Девушки, оставайтесь на берегу, мы одни поплывем, — сказал Юра, садясь в лодку и беря в руки весла. Вскоре он заработал веслами.
   Лодка медленно покоряла волны. Парусник быстро уходил в сторону. У буйка виднелась голова. Человек помахал рукой. Ребята подплыли к буйку, затащили мужчину в лодку и с трудом подплыли к берегу. Волны то их приближали к берегу, то от него относили. Девушки радостно встретили ребят. Спасенный мужчина подошел к смотрителю. Смотритель вложил ему в руку деньги.
   Молодые люди онемели от зрелища.
   — Ребята, вы чего рты раскрыли? У нас морской спектакль по таксе.

   Мы все четверо пошли в сторону Абрикосовки, обсуждая увиденное зрелище. Мы шли рядом с проезжей частью дороги, по которой проезжали редкие в это время автомобили. Я посмотрела на своих спутников и поняла, что в Абрикосовке работало сарафанное радио по рекламе вышки. Я догадалась, что нас просто купили. Но парни были довольны своей смелостью, а я проверила, что ребята служили рядом со спецназом.
   И все четверо дружно вернулись на дискотеку. К нашему возвращению публика на веранде осталась молодежная и сексуальная по внешнему виду. Наши две пары заняли свое место среди танцующих пар. Музыка обволакивала их своей назойливостью. Темнота окутывала веранду со всех сторон. Светились лампы над танцевальной площадкой да редкие фонари на дорожках.
   — Юра, а я Вас боялась. Но Вы такой смелый оказались: сразу бросились спасать человека с яхты, даже денег не пожалели, — тихо запиликала Алла.
   Он не ответил, только крепче прижал к себе девушку.
   — Лиана, Вы такая хорошая с пушистым хвостиком волос, — сказал Паша. — С Вами приятно танцевать. Я чувствую Ваше нежное тело под руками, — таинственно и с намеком проговорил он.
   — Ой, спасибо! А мне говорят, что я поесть люблю. Все шутят надо мной, — смеясь, ответила я, с удовольствием ощущая под своими ладонями его бицепсы.
   — Вы такая домашняя, как булочка. И мужа нет? Скорее нет, чем да! Правда? — ласково ворковал Паша, слегка сжимая ее руки.
   — У меня и парня нет! — воскликнула я. — Мы с Аллой давно дружим. Мы подруги со школы.
   — Да и мы нормальные друзья, — ответил серьезно Паша, — и лично Вы мне нравитесь, с Вами уютно и в голове нет плохих мыслей.
   "И мне приятно чувствовать Ваши сильные руки", — подумала я.
   Танго кончилось. Более энергичная музыка заставила танцевать публику поодаль друг от друга, танец позволял рассмотреть партнера, но не почувствовать его.


Глава 2

   Пара Аллы и Юры оказалась более чувственной, они и под быструю музыку извивались в танце, не выпуская друг друга из рук, словно прилипли друг к другу.
   — Алла, погуляем, — прошептал ей Юра. — Уйдем тихо.
   — Идем туда, куда скажешь. Я за тобой пойду хоть куда.
   Юра и Алла вышли из круга танцующих людей, не оглядываясь на вторую пару, и быстро исчезли в зарослях кустарника. Свернув с тропинки, через пару шагов они остановились. Губы в поцелуе соединились в едином порыве. Он двумя руками подтянул девушку к себе, их тела приникли друг к другу не хуже губ. Тонкие летние ткани одежды их едва разделяли.
   — Юра, так нельзя! Ты меня чуть не съел, — взвизгнула Алла.
   — Алла, ты чего? Мне нужна женская ласка.
   — Я о любви все знаю теоретически, но практически не проходила.
   — О, так у тебя и парня нет? Тогда перейдем к практике. Ты меня заводишь. Я мужчина обыкновенный, армию отслужил.
   — А я девушка обыкновенная. С другом мы до любви не доходили.
   — О, так между нами пропасть! Алла, это где ты так сохранилась в целости и сохранности? — довольно рассмеялся Юра.
   — На фабрике по росписи шкатулок и сохранилась. Я расписывала любовные сцены, но сама в такие сцены не попадала. Я о них только в книгах читала.
   — Да, не повезло мне. Алла, разойдемся красиво, пока еще раз ты не завела меня за горизонт любви, пока я собой владею, — Юра отодвинул девушку от себя подальше.
   Они вышли на освещенную фонарями танцплощадку.
Я радостно помахала им рукой.
   — Паша, пошли домой, — сказал Юра. — Уже темно, а девушки не боятся темноты, им идти далеко, а нам с тобой близко. Идем, друг. Девочки, пока! Сами дойдете? Или вас до дома проводить? Молчите? Правда, не хочется вас провожать!
   — Дойдем, — грустно сказала Алла. — Мы сами дойдем до дома.
   — Алла, я что-то пропустила? — спросила я с глазами, полными непонимания.
   Мы вдвоем пошли по слабо освещенным улицам в сторону дома. Темнота сгущалась, тени сливались с тьмой. В траве звучало вечернее стрекотание.
   — Алла, почему они нас бросили? Все было хорошо. Что случилось? Объясни мне. Такой тихий вечер. Мы славно потанцевали, и все прошло, — запричитала я.
   — Им нужны женщины, а мы с тобой, подруга, до них не доросли. Паше и Юре с нами скучно. Они — взрослые мужчины. А мы... — Алла не договорила и махнула рукой с внутренним сожалением.
   — Но и мы не мужчины! Да, мы ниже их ростом, но мы совершеннолетние.
   — Лиана, ну ты глупая и маму слушаешь, а я тебя слушаю. А мужчинам, если ты еще этого не поняла, нужны непослушные женщины.
   Светила луна. Темнели стволы яблонь. В одном окне дома горел свет. Дуся сидела за столиком во дворе.
   — Девочки, а что так рано? Я думала, что вас привезут с цветами.
   — Потому и рано, что девочки, — ответила бойко Алла.
   Девушки умылись, переоделись и сели за стол пить чай.
   — Алла, ты прости, но мне как-то обидно. Нам с Пашей было так хорошо вдвоем, и вдруг все кончилось. А вы появились недовольные друг другом...
   — Знаешь, Лиана, нам их ветер любви принес, но любовь не получилась. Завтра пойдем на пляж одни. Я надеюсь, что белые бабочки не каждый день с того берега прилетают.

   Ясное утро разбудило меня. Я посмотрела в маленькое окно: Дуся с хозяином разговаривали во дворе. Я повернула голову в сторону подружки:
   — Алла, на пляж пойдем одни. Немного нам осталось отдыхать.
   — Ты права, подруга, жили без мужчин — и еще поживем, — проговорила Алла, и из ее груди вырвался вздох глубокого сожаления.

   День выдался солнечный с переменной облачностью. Загар то был, то не был. Илья Мусин лежал на белом топчане и вздыхал, глядя на девушку с жемчужными бусами на шее, но подойти к ней не решался. Девушки сидели на своих ковриках и смотрели на море. Он заметил, что к девушкам приближались крепкие ребята. Девушек одновременно обняли мужские руки. Сильные руки обнимали девичьи слегка загорелые и обгорелые плечи.
   — Девочки, нам без вас скучно, — пророкотал Юра.
   — Мальчики, а нам без вас жизни нет, — пропела Алла.
   Парни постелили большое покрывало и оба сели на него. Их внушительные фигуры волновали непонятно и почти осязаемо.
   — В карты поиграем, — предложил Юра и достал карты.
   — И мы с вами поиграем в карты, — ответила Алла, поправляя темные очки на глазах и вставая со своего коврика.
   Девушки пересели на покрывало ребят. Молодые люди дружно стали играть в карты. Но карты не шли — днем от них веяло скукой.

 В моей душе появилось тревожное и приятное чувство. Мужские ноги пленили мои глаза, я невольно засмотрелась на ноги Паши.
   Он оценил мой взгляд и сказал:
   — Сегодня концерт в местном доме культуры, есть четыре билета. Предлагаю девушкам вечером надеть вечерние платья и явиться при полном параде к дому культуры, а мы наденем смокинги и в карете подъедем.
   — Хорошо, мы пойдем с вами в дом культуры, а потом одни вернемся домой! Расставание мы уже проходили в прошлую встречу, и у нас нет вечерних платьев! — откликнулась я. — И карет нет!
   Ребята на мои слова внимания не обратили.
   Мы тщательно подготовились к встрече с молодыми людьми. Прически — кудрявые. Лица — как шкатулки расписные. Пары после встречи у дома культуры сменились: Алла с Пашей, я с Юрой, так мы и сели в концертном зале. Сцена то сильно освещалась, то погружалась в темноту вместе с залом. Спасительная темнота сближала пары. После концерта мы все четверо остановились перед входом в дом культуры. Паша предложил:
   — Есть предложение разойтись по парам, но в новом составе.
   — Расходимся по новым парам, — ответила Алла и пошла с Пашей.
   Паша на Аллу не нападал, не обнимал. Они шли сквозь теплый летний вечер. Молчали.
Я шла с Юрой и тоже молчала, но долго я не выдержала нового спутника и догнала Пашу.
   — Паша, ты мне нужен! — закричала я с печалью в голосе.
   — А мне нужен Юра, — отозвалась Алла и подошла к нему.
   Обе пары, как по команде свыше, обнялись и вздохнули.
   — Девушки, мы живем на первом этаже пятого корпуса пансионата. Окна для вас будут открыты. Мы вам стул подадим. Вы по нему к нам в комнату залезете на бокал шампанского, — предложил Юра. — Можно вам зайти и через центральный вход, но там могут возникнуть проблемы.
   — Где наша не пропадала, залезем к вам через окно, — ответила Алла, всегда довольная, когда дело касалось приключений.
   Парни зашли в здание через центральный вход, а девушки забрались к ним через окно.
   — Мы и вошли в историю своей жизни через окно любви, — сказала я с лирическим настроением, осматривая обстановку комнаты.
   На столе стояло шампанское. Лежали яблоки и коробка шоколадных конфет. В комнате стоял диван, два кресла, телевизор, шкаф с посудой и стол со стульями.
   — Я этому очень рад, — сказал Паша, обнимая ее за плечи, — ты мне очень нравишься, Лиана! — И он нежно поцеловал мою щеку.

   Все сели вокруг стола. Фужеры наполнили шипучим напитком счастья, звонко стукнули ими в порыве чувств. Съели кто конфету, кто яблоко... Полчаса посидели за столом и разошлись по комнатам.
   Алла с Юрой просто свалились на двойную кровать, составленную из двух. Они не разговаривали, а вцепились друг в друга руками и могли только терзать себя и одежду.
 В комнате Паши стоял диван в разложенном виде, на который села я. Ко мне подсел он. Мы сидели и разговаривали. На столе еще стояло шампанское. Лежали конфеты. Комната служила гостиной. Он смотрел телевизор. Я смотрела на экран и быстро ела яблоко.
   — Как себя чувствуешь? — спросил он, обнимая меня рукой за талию.
   — Прекрасно, — ответила я, запихивая в рот очередную конфету.
   Я посмотрела в сторону телевизора. На экране актеры целовали друг друга. Он вновь обнял меня за плечи. Я продолжения банкета нетронутой любви неосознанно боялась.
   — Паша, я, наверное, глупая, но давай уйдем отсюда! Уйдем через окно. Прошу тебя, уйдем, — проговорила я. Легкомыслие от нескольких глотков шампанского быстро выветрилось из моей головы.
   — Хорошо, я вылезу с тобой через окно, — ответил Паша.
   Он опустил стул за окно. Мы по очереди спустились на землю. Затем он положил стул на подоконник, протолкнул его в комнату и прикрыл окно. Послышался звон стекла. Но мы на него внимания не обратили.
   — Ой, как хорошо! — воскликнула я и сама обняла Пашу, а потом его оттолкнула. — Погуляем! Ночь такая теплая. Сверчки поют. С тобой хорошо.
   Я почувствовала, как жемчужные бусы сдавили мне горло. Я попыталась бусы от шеи оттянуть, но они давили все сильнее.
   — Хорошо так хорошо, я провожу тебя домой. Можно и пешком прогуляться, — сказал Паша и невольно заметил манипуляции девушки на шее с бусами.
   Он попытался снять с меня бусы, но у него ничего не получилось.
   — Вот славно! Я люблю вечерние прогулки, но для одной вечерние прогулки несбыточны, одной ходить страшно, — попыталась я сказать весело, но мне стало еще больнее от жемчужных бус, подаренных мне  моим другом Сережей перед отъездом.
   Разговаривая, мы подошли к домику. Я постоянно держала руку между бусами и шеей. Жемчужные бусы давили нещадно. Возникало ощущение, что Сережа протягивает ко мне свои руки, предупреждая об очередной опасности.
   Вездесущая Дуся стояла у ворот, освещенная единственным фонарем на столбе. Тень от деревьев падала на ее плечи. Хозяйка ждала квартиранток, как будто кто ее предупредил, что они уже идут.
   — Лиана, ты одна или не одна? Кто это с тобой? О, это мужчина!
   — Задерживается Алла, — ответила я, отходя от Паши.
   — Мужчина, Вам сюда нельзя! Я девушек предупреждала! — возмущенно закричала Дуся.
   — Понял. Лиана, счастливо! Завтра на пляже встретимся! На прежнем месте! — крикнул Паша.
   — Счастливо, Паша! — ответила я, поцеловав его в щеку.
   Паша не ответил. Возвращался он медленно. С двух сторон от центрального входа пятого корпуса росли пышные туи. Паша прошел мимо туй, мимо белых колонн, открыл массивную дверь с латунными ручками и совсем тихо прошел в здание пансионата.
   Павла остановила дежурная по корпусу:
   — Вы уже приходили, но не выходили и опять входите?!
   — Бывает, что выходят, но не входят. Можно я тут посижу?
   — А что у Вас в номере происходит? Идемте, посмотрим Ваш номер.
   — Нет, я сейчас туда сам пойду. Я просто гулял по каштановой аллее.
   Паша вошел в свой номер. Дверь в спальню была закрыта. Он поднял стул с пола и лег на диван. Сон сморил его до утра.
   В соседней комнате шуршали Алла и Юра.

   Утром я проснулась и чуть не заревела от досады, увидев пустую постель Аллы. Или я хотела оплакать судьбу подруги? Тут я вспомнила, что Паша будет ждать меня на пляже, и стала собираться.
   В комнату заглянула Дуся:
   — Лиана, а Алла так и не приходила? Вот мать ей задаст жару дома!
   — Нет, она еще не приходила. И я никак не могла проснуться.
   На пляже Паша ждал Лиану. Он одиноко сидел на большом покрывале.
   — Лиана, садись рядом. Алла с Юрой еще спят.
   — Мне страшно за них. Ты слышал, что они живые?
   — Они взрослые люди и знают, что делают.
   — У нее ведь это впервые, — вздохнула я. — Ой, что будет...
   — Я смотрю, ты опять пришла на пляж со своим жемчужным ожерельем, оно совсем не гармонирует с твоим купальником!
   — У меня не получается снять жемчужные бусы. Замок сломался.

   Солнце припекало. День становился знойным. Илья Мусин незаметно наблюдал за Лианой и Пашей, которые гуляли по берегу, потом искупались и легли на одно покрывало лицом вниз. Паша еще раз пытался развинтить замок бус на шее Лианы, но замок не поддавался. Тогда он достал маникюрный набор и разрезал нитку. Жемчужины покатились на покрывало.
   Я стала собирать бусы. Среди бусинок лежала перламутровая бабочка. Руки у меня нервно затряслись, когда я брала бабочку в руки. Мне показалось, что бабочка не перламутровая, а мертвая. "А что если это царица тех белых бабочек? Нет, это обычная ракушка, каких здесь много", — подумала я и услышала голос Паши:
   — Лиана, если Юра и Алла не придут через пять минут, то мы с тобой пойдем в кафе. Я не хочу идти на обед. У меня тяжело на душе.
   — Хорошо, идем в кафе. Они не придут.
   Недалеко от пляжа находился ЗАГС. Мы зашли внутрь, где внимательно прочитали памятки для тех, кто хочет вступить в брак.
   — Паша, здесь указаны очень большие сроки от подачи заявления до регистрации брака! Нет, брак нам с тобой не светит!
   — Лиана, я просто читаю. Ты лучше скажи: из какого ты города?
   — Нам не быть вместе, так зачем мне исповедоваться до своих предков?
   — Я с тобой поеду к тебе домой, зайду к твоим родителям.
   — Если только ты со мной поедешь. Слабо в счастье верится. Я не чувствую общности между мной и тобой до такой степени.
   Мы зашли в маленькое кафе. Паша заказал еду на двоих. Поели.
   — Лиана, я бы с удовольствием пошел к тебе. Не хочу в пансионат идти! Не хочу! Придем ко мне, а там Алла спит или Юра сидит! Пойдем к тебе, скажи хозяйке, что произошла замена Аллы на меня.
   — Паша, не шути так! Я отвечаю за нее перед ее мамой, она просила меня за подругой посмотреть. Ее парень Вася на север уехал служить.
   — А куда мне идти прикажешь? Они там вдвоем спят в номере. На пару часов зайдем к тебе, все легче будет ждать их появления.
   — Хорошо, на пару часов пойдем ко мне, а потом пойдем на пляж.
Мы пришли в маленький домик. Дуся крикнула вслед:
   —Только до вечера мужчина может быть в домике!
   Паша лег на кровать Аллы и уснул. Я легла на свою кровать, долго вертела в руках перья павлина, и внимательно посмотрела на Пашу, потом уснула.
   Разбудил нас возглас Аллы:
   — Спите — и врозь! А мне дайте поспать!
   Паша поднялся с ее кровати. Алла легла на постель и отключилась.
   Я с Пашей пошла на пляж.
   — Лиана, часок позагораем, искупаемся, а потом пойдем вдвоем в пансионат. Мне одному не хочется туда идти, во мне поселился тормоз.
   — Я пойду с тобой, не волнуйся, но пройдем в корпус через центральный вход.
   Мы прошли через центральную дверь корпуса пансионата, зашли в номер и замерли: на полу в луже крови лежал Юра. Он слегка шевелил пальцами. Голова его была в крови. Бутылка лежала рядом.
   — Я вызову врача, — крикнул Паша и побежал к дежурной корпуса.
   Я вспомнила, что, пока мы шли в номер, видела кабинет врача. Я  позвала врача. Вдвоем мы пошли в номер. По дороге нас догнал Паша:
   — Скорую помощь вызвал, скоро приедет.
   Врач осмотрела голову Юры и сказала, что с ним все нормально, хотя удар был сильным. Потом она увидела разбитую бутылку из-под водки.
   — Понятно, откуда кровь. Он разбил бутылку, руку поранил.
   — То-то мне идти сюда не хотелось, — сказал Паша.
   — Молодой человек, помогите положить мужчину на диван. Скорая помощь быстро сюда не приедет. Я осмотрю раненого мужчину, перевяжу его. Он жив. Раны на руке не опасные, но крови через них он много потерял. У нас в пансионате есть отдел охраны, сходите за детективом. Его зовут Илья Львович Мусин. Пусть он все в номере осмотрит, — сказала врач, продолжая осмотр раненого.
   У ворот пансионата один охранник дежурил, а остальные охранники находились в служебном помещении, расположенном рядом с воротами. Илья Мусин играл в домино с охранниками.
   — Илья Львович, по твою душу пришли. Посмотри, какая серьезная пара тебя спрашивает, — сказал охранник.
   — Да, нам нужен Илья Львович, — подтвердила  я.
   — Я весь внимание! — быстро ответил молодой человек.
   — Проблемы в корпусе номер пять. Вам необходимо туда с нами пройти, — перехватил инициативу Паша.
   Втроем пошли назад. Паша по дороге ввел Илью в курс дела.
   Илья Львович, выслушав историю со слов Паши, сделал свои выводы:
   — Из рассказа я понял, что в кровавой драке вы оба не участвовали, что у вас на это время есть алиби. По вашим словам, вас видели в кафе и хозяйка дома девушек. Мне надо бы поговорить с Аллой, — заключил свои выводы Илья Львович.
   — Она спит, — отозвалась я.
   — Разбудите, приведите ко мне. Меня найдете в пятом корпусе.
Я вернулась в свой домик, попыталась разбудить Аллу, но она спала очень странно. Ее невозможно было разбудить. Все старания оказались напрасными. Я позвала  хозяйку Дусю.
   Дуся разволновалась:
   — Ребята, ясно, где Алла была всю ночь! Все любовью занимаются, но и на работу ходят и просыпаются! А с ней проблема другая. Она не реагирует даже на тряску за плечи. Как она еще до дома дошла?
   — Пришла и сразу уснула. Врача вызвать? — спросила я.
   — Скорую помощь вызвать! Не хватало мне смертей в моем доме, а потом никто квартиру у меня не снимет. Телефон на веранде! Звони, мужик, у нас одна машина скорой помощи на поселок, — крикнула Дуся Паше.
   Паша второй раз за день пошел вызывать скорую помощь.
   Дежурная спросила:
   — Мужчина, Вы всей Абрикосовке скорую помощь вызываете?
   — Нет, одной паре, которая распалась на две части в разных местах, — ответил по телефону Паша, потом он обратился ко мне: — Лиана, Илье Львовичу надо сообщить, что Алла спит и не просыпается.
   — Паша, Илья Львович дал мне свою визитку, сам позвони.
   Паша взял визитку и позвонил детективу Илье Львовичу:
   — Илья Львович, Вас беспокоит Паша. Алла не просыпается.
   — Ваш приятель тоже крепко спит. Раны ему врач перевязала. Скорая помощь его не взяла, сказали, что нет причины для рентгена. Он цел.
   — Они не отравились? Что могло с ними произойти?
   — Хорошая мысль, ее проверяем. Когда приедет врач к вам, пусть заедет в пятый корпус, заберет второго человека с отравлением.
   Паша решил внести ясность в ситуацию своей жизни в пансионате.
   — Лиана, мы вас немного обманули. Понимаешь, нас в номере три человека живет. Мы с Юрой живем в спальне, в которой две кровати стоят отдельно, это для вас мы их сдвинули, а в гостиной живет еще один мужик. Поэтому я и не хотел идти в номер.
   — Паша, а где сосед? Он кто? Он где? Он пьет? — я быстро задала вопросы.
   — Знать бы, кто он! Странный тип. Потом еще непонятно откуда взялась бутылка водки. Юра водку не пьет!
   — Водку ваш сосед мог принести. Можно отпечатки проверить.
   В это время появилась врач скорой помощи и спросила:
   — Где больная? Если спит — разбудите! — командным голосом сказала врач, нетерпеливо глядя на Аллу.
   — Не получается разбудить. С Аллой что-то произошло. Есть вероятность, что этой ночью у нее первый раз в жизни был мужчина, — сказала я доверительно.
   — Я осмотрю пациентку. Всем выйти за дверь!
   Через пять минут врач вышла во двор домика и сказала:
   — Ребята, могу сказать: ранений у девушки нет, а мужчины никогда не было. Ваша девушка — девушка. В больницу ее возьмем, она не просыпается.
   — Что?! — спросил Паша. — Почему Алла девушка?
   — Я ничего не могу добавить. Мужчина, Вы с нами поедете.
   Машина скорой помощи подъехала к пятому корпусу. На скамейке сидел Илья Львович. Врач обратилась к нему:
   — Илья Львович, опять шампанское виновато?
   — Так точно! Шампанское они пили. Положите девушку на вторую кровать, пусть спит. На первой кровати спит мужчина.
   — А мне где спать? — спросил Паша.
   — Ты лучше ответь, где шампанское покупал? — спросил Илья Львович с жесткой интонацией в голосе.
   — В буфете я купил бутылку шампанского. А что, нельзя?
   — Буфетчицу уже увезли в полицию, с ней разговор особый. Шампанское местного разлива, в него добавляли снотворное. От такого напитка в пансионате всем появлялось дело. Платили по таксе.
   — Но мы с Лианой тоже пили шампанское! — воскликнул Паша.
   — Вы немного пили, а спать хотелось? — спросил участливо Илья Львович.
   — Я и сейчас спать хочу. А почему бутылка водки разбита?
   — Ты, мужик, даешь, ее ты разбил. Стул бросал в комнату с улицы?
   — Бросал, я стул на подоконник положил, а он скатился в комнату.
   — Вот и разбил бутылку водки, ее сосед у ножки стола оставил.
   — А кровь? Откуда столько крови на Юре?
   — Юра упал с дивана и поранился о бутылку.
   — А почему Алла девушка?
   — Ты, мужик, даешь! Проснется Алла, у нее спросишь, почему она девушка, а сейчас сам ложись спать. Медсестра за вами присмотрит. Ха, почему Алла девушка? Этого у меня еще никто не спрашивал, —   и, довольный разоблачением происшествия, Илья Львович удалился, прихватив с собой бутылку с шампанским.
   Паша лег на диван и уснул.
Я спала у себя в комнате, мне снился сон, словно я белая бабочка и лечу через море...
   На небе собрались грозовые тучи. Молния осветила пятый корпус, пошел дождь. Запоздалые путники бежали по лужам, влетая в корпус мокрыми.


Глава 3

   Наступило третье утро со дня знакомства. За окном светило солнце, оно звало своими лучами на море. Я проснулась, перевернулась, стала вспоминать события прошедшего дня, собираясь на пляж. Алла пришла с ребятами. Песок после ночного дождя был еще влажный.
   — Отравились мы все шампанским, — проговорил Юра.
   — У тебя что, ничего с Аллой не было? — спросил Паша.
   — Все тебе расскажи, но я Аллу не вскрывал, как шампанское, — с ноткой раздражения ответил Юра, разглядывая Аллу с ног до головы.
   — Вы что там обо мне говорите?! — заволновалась Алла. — У меня все нормально.
   — Хорошо, что все целы, — подвела итог я. — А где ваш сосед?
   — Какой еще сосед? — спросила Алла и посмотрела на Юру.
   — Девушки, мы вас обманули, — начал было говорить Юра.
   — Сосед по номеру — подставная утка, он из шайки буфетчицы. — Сосед заставлял покупать шампанское в буфете по большой цене, после этого в корпусе номер пять отсутствовала скука, — объяснил Паша. — Здесь все по таксе.
   Все четверо замолчали.
Солнце припекало молодые спины.
   — Я предлагаю экскурсию по морю. Хотите поехать сегодня? — спросил Паша и прикрыл собой часть спины Лианы.
   — Когда? — очнулся Юра, поднимая голову от карт.
   — После обеда. Девушки, почему молчите? — спросил Паша, поднимаясь с песка.
   — Сколько стоит экскурсия? — спросила Алла, опуская края шляпы.
   — Мы заплатим за путешествие, — сказал Юра, собирая колоду карт.
   — Мы поедем на экскурсию. Где встречаемся? — спросила я.
   — На причале встретимся, — ответил Паша, уточнив время начала экскурсии.
   Белый теплоход качался на волнах. Публика по узкому трапу заходила внутрь судна. Две палубы с местами для пассажиров ждали отдыхающих. На нижней палубе располагался буфет. Основная масса людей села на верхней палубе, над которой была крыша, но не было стен. Ветер продувал пассажиров со всех сторон, зато им можно было смотреть во все четыре стороны.
   Звучала музыка. Паша и Лиана присоединились к публике на верхней палубе. Юра и Алла сели на нижней палубе, закрытой со всех сторон. Они готовы были смотреть друг на друга.
   Морские волны плескались с трех сторон теплохода, а с одной стороны виднелся удаляющейся поселок. Вода, ветер, солнце — в ассортименте. Публика после обеда сидела полусонная. Неожиданно все по очереди стали поднимать ноги, послышались крики женщин. Под ногами у Паши пробежала маленькая, низкая, длинная собачка — такса. Под ногами у меня вторая собачка завертелась и выбежала на свободу.
   — Ой, — только успела выдохнуть я.
   — И здесь таксы бегают, — вздохнув, сказал Паша.
   Таксы быстро спустились на нижнюю палубу. Послышались крики Аллы и Юры. Видимо, они окончательно проснулись. Публика оживленно заговорила. На верхней палубе появился человек в цирковой одежде. Он поставил тумбу. Таксы подбежали к нему. Несколько номеров с участием двух такс развеселили пассажиров. Пришли два одинаковых мальчика лет десяти. Таксы и мальчики синхронно выполнили номер. Публика ликовала.
   Теплоход подошел к первой остановке.
   — Уважаемые пассажиры, предлагаем посетить завод виноградных вин, вы пройдете мимо виноградника, увидите погреб, расположенный под землей. Вино можно купить по льготной цене, — проговорила громко экскурсовод.
   Люди прихватили сумки и кошельки. Паша и я сошли на берег. Виноградник рос в стороне от экскурсионной дороги. Метров десять публика шла мимо прозрачной изгороди. Заводик из старого красного кирпича неожиданно возник на глазах людей. Экскурсантам показали, как хранят вино, предложили дегустацию вин.
   Люди, попробовав вино из пластмассовых стаканчиков, потянулись покупать его в пластиковых бутылках. Те, кто ехал за вином, взяли несколько бутылок в свои крепкие сумки. Остальные взяли по бутылке или совсем ничего не купили. Люди заметно повеселели.
   Паша купил две бутылки вина местного разлива. На ощупь бутылки были слегка прохладные, а число градусов на этикетке не пугало. Он отнес одну бутылку Юре с Аллой. Я отказалась от вина и купила себе бутылку минеральной воды в буфете и пару пакетиков чипсов себе и Павлу. Он незаметно выпил всю бутылку прохладного вина. Я выпила воду.
   — Лиана, значит так, мы за девушек просто так не платим, ты мне отработаешь билет на эту экскурсию, — резко опьянев, язвительно процедил сквозь зубы Паша.
   — Ты много выпил вина и забыл, что вы с Юрой обещали за нас с Аллой заплатить, — возмутилась я с нескрываемым удивлением.
   — Еще чего! А шампанское! Ты знаешь, сколько оно стоит?!
   — Я заплачу вам за поездку на теплоходе! Вышлю деньги почтой!
   — Собой, милая моя, заплатишь. Сейчас будет остановка, мы с тобой на ней выходим, а на обратной дороге нас заберут.
   — Ладно, — испуганно согласилась я.
   На следующей остановке Паша взял свою спортивную сумку и сошел по трапу на берег. За ним спустилась я. Мы оба оказались на пустом пляже среди прибрежных деревьев. В этот момент жемчужных бус на шее моей не было, они горсткой остались лежать на подоконнике рядом с перьями павлина.
     Белый теплоход уплыл. Паша расстелил знакомое пляжное покрывало. И совершенно неожиданно он стал срывать одежду с меня.
   — Паша, я сама сниму одежду. Я в купальнике.
   — А я тебя не загорать позвал! Мне твой купальник не нужен!
   Паша скинул с себя одежду, представ передо мной в одежде нудиста. Я впервые в жизни видела голого мужчину. Меня охватил ужас. А он все пытался сорвать с меня купальник. Я стала драться со скользким и ставшим противным мужчиной!
   — Паша, не надо! Не надо, Паша!! Я прошу тебя!!! — кричала я, удерживая на себе купальник, защищая свое тело от наглых рук мужчины.
   — Хватит мне твоей девственности на одного. Я не отпущу тебя! Лиана, ты моя! А я буду твоим первым мужчиной! Всю жизнь мечтал быть первым! Представляешь, какое это удовольствие! Такого счастья в моей жизни еще не было! — кричал Паша.
   Я извивалась изо всех сил, пытаясь ударить мужчину кулаками. Он скрутил мне руки, губы закрыл поцелуем, пытаясь всем телом производить незнакомые для меня движения. Это последнее движение ему долго не удавалось. Я стала его бить освободившейся рукой. Он рассердился, приподнял меня за плечи. Я вывернулась! Он разозлился и отбросил меня на каменистый пляж. Я обмякла всем телом и молчала от нереальности происходящего с закрытыми от обиды и боли глазами.
   — Лиана, я люблю тебя! Я очень тебя хочу! Очнись, любимая!!! — кричал трезвеющий мужчина на одиноком, заброшенном пляже.
   А в ответ тишина.
Паша оделся. Ему стало скучно и страшно. Он подумал: "Что если Лиана умерла?" Посмотрел на тело девушки. Ему захотелось убежать от распростертого на песке тела. Он огляделся: с одной стороны море, с другой степь.
   — Паша, мы где? — тихо спросила я, приходя в сознание.
   — Мы с тобой находимся на диком пляже, а я настоящий дикарь, — с досадой и ненавистью к самому себе, проговорил Паша. — Адреналин победил алкоголь.
   — Что со мной? Мы загорали? — пролепетала я.
   — Да, любимая, мы загорали. У тебя был солнечный удар. Все уже хорошо, — прошептал Паша, не веря своему счастью, что Лиана живая.
   — Паша, ложись рядом, мне нужны твои силы, у меня странная слабость, — проговорила я, испытывая полное бессилие, боль и незнакомое чувство к этому мужчине.
   Паша лег. Я обняла его, прислонилась к нему всем своим телом.
   — Паша, я тебя люблю, — проговорила я, сливаясь с ним всем своим существом, без единой здравой мысли в голове. Я обвилась вокруг него, как настоящая лиана вокруг крепкого дерева.
   Потрясенный мужчина молчал от полной неожиданности. Вино из него выветрилось окончательно. Он нежно поцеловал меня. Полностью придя в себя, от удивления округлил свои большие глаза и воскликнул:
   — Лиана, я боюсь тебя! Честное слово, боюсь.
   Во мне прошел страх, в меня вселился дух сладострастной женщины. Я себя не понимала. И, как вскрытая бутылка шампанского, я не могла погасить все прекрасные искорки новых чувств, заполонивших меня до краев. Чувства стали выплескиваться из недр моего существа. Я хотела этого первого своего мужчину. Я изнемогала от чувств к нему и чувствовала его каждой проснувшейся клеточкой своего тела.
   Недолго Паша сопротивлялся неожиданному счастью после короткого несчастья. Он откликнулся на счастливые пузырьки шампанского в виде первых женских чувств. Он пил первую любовь женщины с нескрываемым восторгом.
Сколько продолжалась любовная оргия на покрывале, прикрывающем мелкую гальку дикого пляжа, мы не знали, но в какой-то момент остановились оба. Мы сели, встали, оделись.
   Легкий ветер любви, дующий со стороны моря, потрепал спутанные волосы. Я подняла голову: над нами покрутился аист и вскоре исчез, вероятно, полетел к своему гнезду на столбе линии электропередачи.

   На горизонте показался белый теплоход. Влюбленную парочку никто на нем не встречал. Аллы и Юры нигде не было: не было их на верхней палубе, не было их на нижней палубе. Искать парочку никто на теплоходе не собирался.
   Я и Паша вернулись на берег. Он остановил машину и отвез меня домой, а сам уехал в пансионат. Я вымылась под холодными струями воды и легла спать, но долго не могла уснуть. Мне казалось, что если бы Паша не срезал с моей шеи жемчужные бусы, то драки и любви на диком пляже среди скал никогда бы не произошло. Я попыталась найти бусы, но они словно испарились — их нигде не было. Тогда я потянулась к перьям павлина, но и они от меня отшатнулись.
   Мне стало душно в комнате, хотя бусы на шею не давили, но я чувствовала их на шее, хотя руками их не находила. Стало жутко. Я поискала глазами бабочку. Бабочка сидела на перьях павлина и качала маленькой головкой то ли от ветра, то ли она была живая царица белых бабочек. Бабочка кивнула мне, и я уснула, точно провалилась в бездну, из которой вылетела бабочкой...

         За окном волновалось море. На горизонте виднелся белый парус яхты. Женщина с удивлением наблюдала за мужчиной, который ставил перья павлина в узкую вазу, стоящую перед окном. Она только сегодня приехала во дворец Павлина, а он ее и не замечает!
   — Иван Сергеевич, что ты делаешь с перьями? — спросила она, поднимая руками пышные белые волосы над своей головой.
   — Виктория Львовна, не мешай! Я делаю антенну, обычную антенну, — ответил мужчина, продолжая прятать провода в перьях павлина.
   — Зачем такие сложности, милый? Можно сказать, таинственность.
   — Все тебе расскажи! Я минирую жизнь от неприятностей. Я слежу за своим царством-государством и за своим дворцом.
   — Поподробнее объясни, — кокетливо попросила Виктория Львовна, хотя ее это меньше всего интересовало. Она еще надеялась, что вернулась домой навсегда.
   — Сказку Пушкина помнишь: "Царствуй, лежа на боку"? Вот я и выполняю завет великого сказочника. Я очень люблю лежа руководить людьми.
   — Объясни для тех, кто не понимает! — капризно воскликнула дама.
   Виктория Львовна еще пыталась привлечь к себе внимание мужчины.
   — Хорошо, я объясню. Дело в том, что у меня существует сеть подслушивающих устройств, а антенна мне помогает улучшить качество связи с моими служащими, а если кто ее тронет...
   — И меня ты прослушиваешь?! — удивленно прервала его слова Виктория Львовна, поправляя воротничок белой блузки. Да и вся она была одета в белую кожаную одежду.
   — А то! Любимая женщина должна быть под контролем императора!
   — Ты уже и граф, и царь, и император! Все, я обиделась.
   Виктория Львовна, красивейшая из женщин, задумалась и всхлипнула. В ее голове пронеслась каша слов, которую она наговорила в разное время и по разному поводу. Она взяла кожаный чемодан на колесиках, который еще не распаковала, вызвала такси и уехала в пансионат, пока Иван Сергеевич, которого все звали граф Павлин, настраивал антенны в доме, принадлежащем ему с незапамятных времен.

   Утро играло солнечными лучами сквозь занавески. Я проснулась. Аллы на своем месте не было. Паша проснулся, но не обнаружил Юры. Я с Пашей встретилась на пляже, прикосновения наших рук стали более откровенными, мы заметили внимательные и осуждающие глаза окружающих отдыхающих.  Нам вдвоем было хорошо, но совесть подсказывала, что надо бы вспомнить об отсутствующих.
   — Лиана, я позвоню Илье Львовичу и скажу, что нет Юры и Аллы, что они пропали с теплохода и до сих пор не вернулись.
   — Звони, любимый, звони, — ласково проговорила я, слегка обнимая родное тело первого мужчины.
   Паша набрал номер телефона детектива на своем телефоне:
   — Илья Львович, Вас Паша беспокоит, у нас Юра и Алла пропали.
   — А, это Вас все беспокоит, почему Алла девушка? Мне экскурсовод звонила и сказала, что Юра и Алла остались во дворце Павлина. Сегодня они приедут.
   — Спасибо, — поблагодарил Паша детектива и обратился к Лиане: — Лиана, они сегодня обязательно приедут, у них экскурсия с продолжением во дворце Павлина.
   Вот теперь мы лежали под солнцем со спокойной совестью.
   — Паша, а что будет с нами? — спросила я, проводя пальцами по его волосам.
   — Мы поженимся. Я тебе об этом говорил, — не веря самому себе, ответил Паша.
   — А я решила, что ты пошутил, — прижимаясь к Павлу трепетной ланью, пробормотала я.
   — Мы подадим заявление на регистрацию брака через неделю.
   — У меня как раз неделя остается до отъезда. Ой, как хорошо! — воскликнула я и вытянулась рядом с Павлом на песке.
   — Лиана, мы потеряем целую неделю? Нет. Пойдем ко мне в номер.
   Мы встали, собрали с песка вещи, и пошли в сторону пансионата. Паша сходил на обед, принес еду для меня. Я поела. Мы закрыли дверь в номер. Я вела себя значительно спокойнее: без особой страсти, но и без излишней холодности. С женщинами у Паши дела не очень складывались, а теперь все складывалось не лучше, чем всегда! Нас потревожил стук в дверь.
   — Сони, откройте! — послышались знакомые голоса Аллы и Юры.
   Паша открыл дверь.
   — Чего кричим? — спросил Паша, но, увидев парочку, замолчал.
   Перед ним стояли Юра и Алла в новых нарядах.
   — Паша, не удивляйся, — сказала Алла, — понимаешь, мы попали во дворец Павлина. Он не совсем музейный, в нем живут люди, но раз в неделю к ним пускают экскурсии. Правда, у них суровые законы. Первую ночь нетронутой девушки отдают графу со странным именем Павлин. Юра меня ему и отдал. А я не плачу. Граф Павлин наградил меня деньгами, и мы с Юрой купили новые вещи.
   Юра стоял и понуро молчал с отсутствующим взглядом.
   — А утром меня отдали Юре под взглядом графа Павлина, а я не плачу, — Алла всхлипнула. — Мы выпили по бокалу вина и были очень спокойные, даже не возмущались. Граф Павлин коллекционирует только тех, с кем можно спать первый раз, а он откуда-то узнал, что я девушка. Меня на берегу встречали на ковровой дорожке с цветами. Рядом с дорожкой стояли суровые мужчины с трезубцами, мы не могли убежать, все было подготовлено.
   — Все было по таксе, — сказал задумчиво Юра.
   Я вышла из спальной комнаты и, посмотрев на Аллу, сказала:
   — Алла, идем домой, нам надо с тобой отдохнуть.
   — Идем домой, — как эхо отозвалась Алла. — Я думаю, мужчины возражать не будут. До свидания, мальчики!

   Дорогой мы обменялись последними новостями и впечатлениями, которые обрушились на наши головы, а точнее на наши молодые тела.
   — Алла, что мне делать с Пашей? Я ведь прекрасно помню, что он меня ударил о каменистый пляж так, что я чувств лишилась. Мне он сказал, что со мной случился солнечный удар. Я делаю вид, что ему верю, и изображаю страстную любовь. На самом деле я его боюсь!!! — выдохнула я из себя страстную тираду слов.
   — Лиана, досталось тебе! Продолжай изображать любовь, а я так рассердилась на графа Павлина и Юру! Я готова была их убить, но потом изобразила полную покорность, даже счастье. Там такая охрана! Сама не знаю: мстить или все забыть?
   — Алла, говорили нам умные люди, чтобы мы не ездили одни, а мы с тобой поехали за морскими орехами.
   — Я таблетки вовремя выпила, ведь я их в сумке носила с собой по совету старших подруг. Но такая грусть и тоска в душе! Я видела дворец Павлина, он с внешней стороны древний, а внутри модный. А граф Павлин! Бог ты мой! Крутой мужчина.
   — Значит, все забыть и не мстить?
   — Лиана, о чем ты? Какая месть? У меня чувство страха осталось!
   На крыльце дома задумчиво сидела Дуся, но, увидев девушек, она обрадовано заговорила:
   — Девочки! Вернулись! Я уже жду вас, жду.
   — Спасибо Вам за участие, — сказала я. — Все у нас нормально.
   Мы зашли в домик, прошли в свою комнату.
   — Как все изменилось! — воскликнула Алла. — Вечность прошла!
   — Это точно, — отозвалась я, — Паша обещал на мне жениться.
   — И ты веришь? Мне никто жениться не обещал...

   У ворот загудели автомобили. Послышался услужливый голос Дуси. В комнату к девушкам вошел красивый, вальяжный господин в белом костюме.
   — Алла, я за тобой приехал! Не хочу быть больше женским коллекционером! Я хочу жениться на тебе! Сейчас! Вставай! Платье тебе принесут. Нас ждут на регистрации брака!
   Двое крупных мужчин в костюмах внесли в комнату огромных пакеты, в которых было платье, фата, туфли, нижнее белье.
   — Извини, что еще и Юре тебя отдал, но иначе бы ты его не забыла, а сейчас ты его забудешь, — сказал спокойно граф Павлин, — Алла, мы ждем тебя. Возьми свою подругу, будет твоей свидетельницей.
   — Алла, вот счастье-то тебе привалило! — воскликнула я, с восхищением взирая на дары графа Павлина.
   — Лиана, он такой необыкновенный! Вот и результаты, — Алла показала на пакеты.
   Она пошла в летний душ, но довольно быстро вернулась.
   — Прохладная водичка! — простучала зубами Алла.
   Я переоделась и стала помогать одеваться Алле, потом мы вышли во двор. Дуся всплеснула руками при виде Аллы в великолепном наряде.
   Ворота открылись настежь. Дверцы в трех машинах открылись. Люди быстро исчезли в машинах. Машины одновременно отъехали от домика. В загсе двери открылись. Журнал регистрации брака раскрылся. Бланк регистрации был заполнен. Все было написано. Осталось графу Павлину и Алле поставить подписи. Они поставили свои подписи на бланке заявления. Получили свидетельство о регистрации брака.
   — Можно мне с вами не ехать? Я не могу с вами ехать!!! Мне плохо! — я неожиданно для всех возмутилась и стала оседать на пол.
   Меня подхватили под руки, положили в одну из машин, увезли в маленький домик и высадили из машины на глазах удивленной Дуси. Машина быстро отъехала от домика и вскоре присоединилась к остальным машинам, которые ехали в сторону дворца Павлина.
   Алла ехала в роскошной одежде, в шикарной машине, с импозантным мужчиной. Она была удивлена тем, что с ней произошло, но держала себя в руках и благосклонно отвечала на внимание графа Павлина.

   Я лежала в бедной маленькой комнате и чувствовала себя всеми покинутой. Слезы стояли в уголках глаз. Я смотрела на маленький телевизор, выданный недавно хозяйкой. На экране юмористы смешили, а я плакала. Мне было грустно. Болел затылок.
   В комнату вошла хозяйка:
   — Лиана, подругу твою с шиком увезли! Почему с ней не поехала?
   — Ой! Сколько всего нового произошло, а у меня голова болит, — заплакала я.
   — Да ты, девушка, на солнце перегрелась, посмотри на себя в зеркало, как ты загорела. Полежи сегодня, отдохни, завтра все будет нормально. А где твой парень? Хороший он мужик.
   — Они хорошие, когда чужие, — ответила я с болью в голосе.
   В этот момент от пера павлина отлетела белая бабочка, она села на ладонь мою. Я ее нежно погладила одним пальцем.
   — Лиана, я у вас рассыпанные жемчужные бусы нашла и собрала их на тонкую леску, — сказала Дуся и протянула мне бусы.
   Вскоре в ворота постучали. Дуся пошла открывать.
   — Легок ты, парень, на помине. Лиана плачет. Иди, успокой.
   — Спасибо, чувствую, что ей плохо.
   Паша вошел в комнату.
   — Лиана, ты чего плачешь? Я люблю тебя! У нас все будет хорошо, — проговорил молодой человек, внимательно рассматривая Лиану и разбросанные по комнате вещи Аллы.
   — Паша, а любить сейчас будешь или дашь отдохнуть? — спросила устало я.
   — Я не злодей. Отдыхай. А где Алла? — спросил он, все еще оглядывая комнату.
   — Замуж вышла за графа Павлина. Ее увезли во дворец Павлина. Я с ними не поехала.
   — Сказка. Правда, что ли? — спросил Паша, садясь на постель Аллы.
   — Не до шуток, — ответила я, надевая жемчужное ожерелье.
   — Лиана, ты прости меня. Я ведь не пью вино, а тут меня как подменили. На женщин я раньше не бросался, самому за себя мучительно стыдно.
   — Ладно, выжили, будем жить, — ответила я, держа в руках три пера павлина и пряча в них свои зареванные глаза.
   — Лиана, хочешь, я куплю билеты до твоего города на нас двоих?
   — Тут ты почти прав. Завтра купим билеты. На билеты у меня деньги еще есть. Сегодня я никуда не пойду. Алла с нами не поедет.

   В ворота постучали. Дуся открыла двери. Перед ней стояла еле живая Алла в разорванном платье невесты.
   — Они так шутят! Все было в шутку! — крикнула Алла со слезами.
   — Ложись спать. Там одна уже плачет, — проворчала Дуся.
   Алла зашла в комнату. Паша привычно вскочил с ее кровати. Алла легла на постель и отвернулась к стенке. Она содрогалась от рыданий всем своим существом. Паша вышел и позвонил Юре:
   — Юра, приезжай, здесь опять проблемы. Обе девушки рыдают.
   — Уже еду. Надо было сразу с тобой ехать, но мне позвонили и сказали, что Аллу увезли на регистрацию брака с графом Павлином, вот я с тобой и не поехал.
   Паша вернулся в комнату:
   — Вас, девушки, нельзя оставлять одних. Мы можем за вас заплатить за неделю в пансионате, будете жить рядом с нами, под нашим присмотром.
   — А это возможно? — Алла повернула к нему заплаканное лицо.
   — За деньги все возможно. Тут все по таксе.
   В комнату вошел Юра.
   — Девушки, в нашем корпусе рядом с нашим номером освободился номер на двоих. Есть предложение сменить вам место обитания. В пансионате все удобства, в нем кормят, есть свой пляж с топчанами.
   — Если без шуток, то мы согласны переехать в пансионат, а здесь все удобства во дворе, — сказала Алла, поднимая заплаканные глаза.
   — Алла, ты не понимаешь мужчин! Они говорят серьезно, но обязательно потребуют оплату, — вставила я свою мысль, привычно касаясь жемчужин на шее, словно ища у них защиты от предстоящих неприятностей.
   — Денег у нас с Лианой только на жизнь в этом домике, еще на общий пляж и на билеты домой. И на еду немного. Вот и все, — сказала Алла, и выглядела она при этом обреченной.
   — Мы с вас деньги не просим, — ответил Паша.
   — Алла, они возьмут натурой, — съязвила я, я уже не удивлялась, что среди жемчужин находилась перламутровая бабочка.
   — Не поняла. Какой натурой? — переспросила Алла.
   — Они возьмут любовью. Поняла? — уточнила ситуацию я.
   — Зачем так цинично? — спросил Юра.
   — В этом плане мы все уже потеряли, терять нам больше нечего, можно и любовью. Мне с кем? С тобой, Юра? — спросила Алла.
   — Ну, девочки, вы растете. Алла со мной. Лиана с Пашей.
   — Я не против любви с Юрой, — поставила точку на разговоре Алла.
   — А я не знаю, — честно сказала я, трогая одной рукой перья павлина, а второй касаясь жемчуга на шее, — не хочется лезть в долги.
   — Решайте! Машина ждет у ворот. Мы заберем вас и ваши вещи, — предложил решение всех проблем Юра.
   Алла встала, взяла свое платье, попросила мужчин подождать во дворе домика.
Я не двинулась с места:
   — Алла, я не поеду в пансионат! Меня чуть не убили за экскурсию.
   — Лиана, так тебе терять больше нечего. Где гарантия, что граф Павлин до тебя не доберется? Граф Павлин — это не человек.
   — Алла, но долги... Я боюсь долгов.
   — Смелей, Лиана, без риска богаче не станешь! — сказала Алла, собирая вещи.
Я с отчаяньем махнула рукой, взяла свою сумку, но опять села:
   — Что хочешь, а я не поеду!
   — Как хочешь, ты со мной не поехала, а они меня любили...
   — Алла, я не могу! Я не могу успевать за тобой!
   Алла махнула рукой и с вещами вышла во двор.
   — Где Лиана? — спросил Паша у Аллы.
   — Она остается в домике без удобств, — сказала Алла и пошла к машине.
   Паша зашел в комнату к Лиане.
   — Лиана, в чем дело? Я тебе так противен?
   — Уже нет, но я не могу вот так уехать, — сказала я и обхватила рот рукой.
   — Пойми, глупышка, там я буду у тебя один, а здесь я тебя от людей графа Павлина не спасу! Они вышли на ваш след, теперь вас в покое не оставят. Думай: я один или люди графа Павлина?! Где твои вещи? Быстро собирай! Я говорю — быстро!
   Я встала, забросила вещи в сумку, потом взяла перья павлина, с которых скатились две перламутровые бабочки: голубоватая и белая. Я их завернула в чистый носовой платок, потом положила во внутренний карман большой сумки с вещами. Паша взял сумку. Мы вышли во двор.
   Тут включилась хозяйка домика Дуся:
   — Дамочки, я вам деньги за оставшуюся неделю не верну!
   — Это Вам за беспокойство, — сказал Паша и повел Лиану к машине.


Глава 4

   Автомобиль с двумя молодыми парами подъехал к пятому корпусу пансионата. Все молчали. Юра пошел платить за номер для девушек на неделю. Я и Алла зашли в свой номер, где почувствовали себя людьми на порядок выше, говорить нам не хотелось. Вскоре чистые волосы украсили наши непутевые головы.
   В дверь постучали. Приятный женский голос попросил открыть дверь. В комнату вошла интересная блондинка со знакомым лицом.
   — Девушки, я певица Виктория Львовна. Я сегодня приехала в пансионат. Мой номер находится недалеко от вашего номера. Я видела вас в фойе. Вы мне очень понравились. Девушки, вы не могли бы мне немного помочь?
   — Чем мы можем Вам помочь? — спросила Алла, расчесывая волосы.
   — Все предельно просто: через три дня у меня концерты в Абрикосовке и в соседнем городе Кипарисе, а один концерт состоится в пансионате. Мне нужны две девушки для заднего плана. У вас рост одинаковый. Одежду я вам дам. Стойте за моей спиной, изображайте поющих девушек. Вы петь умеете?
   — Мы с Аллой пели в художественном училище, — ответила я.
   — Отлично! Сегодня вечером я вас жду после ужина.
   — Мы придем, — естественно, последнее слово произнесла Алла.
   Виктория Львовна ушла.
   Пришли Юра и Паша.
   — Устроились? После обеда едем на лодках кататься, — сказал Паша.
   — А нас пригласили петь, сегодня репетиция, — ответила ему я.
   — Какое еще пение? В какую историю уже попали? — спросил он.
   — В местную историю. Певица Виктория Львовна живет в соседнем номере.
   — На работу устроились? На лодках с нами поедете? Здесь волн больших не бывает, — с легким раздражением предложил Юра.
   — Не сердись, Юра, репетиция после ужина, — ласково обратилась к нему Алла.
   — Ой, ты уже ласковую лисицу играешь!
   — Виктория Львовна только что вышла, скажи ей, — удрученно сказала Алла.
   Паша внимательно осмотрел одежду на девушках и сказал:
   — Замнем для ясности. Мы по другому поводу пришли. Лиана, я дам тебе денег на одежду, ее продают перед входом в столовую. Мы сейчас идем на обед, а ты посмотри для себя что-нибудь интересное. Юра даст деньги Алле. Вот, возьмите деньги, в столовой встретимся. У нас один столик на четверых.
   Мужчины вышли.
   — Лиана, золотой дождь! В жизни у меня никогда ничего подобного не было! — воскликнула Алла с наигранной веселостью в голосе.
   — Алла, у нас тут жизнь как на вулкане. Пойдем смотреть для себя новые вещи.
   Светлая летняя одежда висела и лежала на прилавках. Мы выбрали пару модных тряпок и спокойно вошли в столовую. В конце зала сидели Паша и Юра.
   — Девушки, а на вас все мужчины смотрят! Пока вы шли через столовую, они шеи свернули! Садитесь за стол, ставьте в меню птички как свои пожелания на следующий день, — сказал обходительный Паша.
   Юра сидел хмурый и недовольный, истории с Аллой его мало радовали. Ему стало казаться, что с этих концертов и репетиций ее кто-нибудь увезет.
   После обеда четверка пошла на берег лимана. На лодочной станции лодки выдавали за деньги, под залог. Взяли друзья две лодки, поплыли один за другим по лиману. Паша и я просто разговаривали. Алла и Юра оглушительно молчали.
   Ветер дул слабый. Солнце светило за облаками. День царил с переменой облачностью. Такое же настроение царило у людей в лодках. Я радовалась жизни и очередному приключению. Алла пыталась улучшить настроение Юры:
   — Юра, я этой ночью буду спать в твоем номере, а Паша в нашем. Тебя это немного утешит?
   — Алла, я боюсь, что к тебе набегут мужчины, а я встану в очередь.
   — Кто может добежать до меня быстрее тебя? — пыталась рассмешить его Алла.
   Послышался шум моторной лодки. Моторная лодка сделала круг вокруг лодки с Аллой. Лодки сблизились. Сильные мужские руки вытащили Аллу с кормы обычной лодки и пересадили в моторную лодку. Взревел мотор. Моторная лодка быстро исчезла за горизонтом.
   Паша направил свою лодку к лодке Юры. Все было понятно. Люди графа Павлина нашли Аллу. Юра был прав: к Алле надо стоять в очереди, которая до него не доходила. Ребята еще немного покатались на лодках и вернулись на лодочную станцию.
   — Лиана, я с тобой пойду на репетицию, — предложил взволнованный Паша.
   — Зачем мне на репетицию идти одной? Певице нужны мы обе для декорации за ее спиной. А вдруг люди графа Павлина вернут Аллу до вечера?
   Юра молчал и хмурился.
   — Нет, Алла не для меня! Я не выдержу ее исчезновений! Я не могу тягаться с графом Павлином и с его людьми. Они могут ее вернуть, а потом опять заберут! А я кто в этой истории? — страдал Юра.
   — Юра, поплаваем! Станет легче, — обратился к нему Паша.
   — Я иду с вами, — почти прошептала я.
   Вода охладила страсти молодости. Трое растянулись на белых пластмассовых топчанах. Солнце светило и грело сквозь облака.
   — Приеду домой, пойду учиться в автошколу, куплю машину, — проговорил мечтательно Юра.
   — Молодец, Юра. Я с тобой пойду учиться, хочу получить водительские права, а то нам все было не до прав, а без прав у нас нет прав. Пока армия. Пока учились. Теперь права у нас будут на первом месте, — завершил мечтания Паша.
   — Меня забыли? Я с вами! У моего отца есть машина. Я водить ее умею, мне только права получить! — звонко прокричала я, поднимая руками волосы.
   — Лиана, а у тебя есть голос! — воскликнул Паша. — Мы пойдем слушать тебя.
   Повеселев, все трое пошли к своему корпусу, к ужину им надо было переодеться.

   Истерзанная Алла сидела в небольшом кресле. Она не шевелилась.
   — Лиана, не спрашивай. Изверги: ни себе, ни людям.
   Я пошла в душ, не в силах сразу говорить с Аллой, а когда, чистая и спокойная, вышла к подруге, та уже спала. Измученное выражение лица не покидало Аллу во сне. Я решила, что надо обо всем рассказать детективу Илье Львовичу. Его номер телефона я помнила наизусть.
   — Илья Львович, Вас Лиана беспокоит, у нас Аллу терзают люди графа.
   — Лиана, я иду к Вам.
   Илья Львович действительно вскоре пришел. Он посмотрел на Аллу и сказал:
   — Я давно слышу про графа Павлина и его проделки, но его не видел. Аллу чем-то вновь опоили. Поставить около нее охрану? Трудный случай.
   — Они Аллу забирают, потом возвращают, — проговорила я.
   — Лиана, сообщай сразу о том, когда они ее заберут. Они могут не довозить ее до своего замка и измотать вконец. Она может уехать домой?
   — У нас осталась еще неделя. У нас сегодня репетиция с певицей Викторией Львовной.
   — Сегодня они больше не приедут, но завтра вполне могут. Про репетицию похитители узнают завтра, а сегодня мне больше нечего сказать.
   Вечером Алла проснулась. Душ ее освежил. Она пришла в себя и явилась в столовую. Мужчины смотрели на нее удивленно, как на явление с того света. Алла ничего не говорила о том, что с нею происходило за пределами периметра пансионата.
   Все четверо явились на репетицию. Певице четверка молодых людей очень понравилась. Она решила использовать их для массовки за своей спиной. Мало того, что девушки были одного роста, так и мужчины были одного роста, к тому же достаточно красивые. Надо было проверить их голоса. Они утверждали, что им репертуар певицы известен. Их дело — подтягивать припевы. Девушки звучали вообще одним голосом, видимо, много раньше пели вместе, мужчины басили вразнобой, но с приятным тембром.
   В двери концертного зала пансионата вошли отдыхающие люди и потихоньку заполнять задние ряды.
   Когда запела Виктория Львовна, зал был наполовину заполнен. Выгнать публику было просто невозможно. Народ лез в дверь на репетицию, как на концерт. Люди узнавали Аллу, своих парней из пансионата — Пашу и Юру и аплодировали им до изнеможения. Надо сказать, что в пансионате требование к концертам естественным образом снижено, здесь любая медь идет за золото.
   Певица была удивлена популярности ребят. После репетиции договорились, кто и в чем будет петь на следующей, уже генеральной репетиции. Горький опыт с местным шампанским остановил приятелей от принятия спиртного в честь первого успеха. Музыканты, а их было пять человек, довольно переглядывались, новая четверка им понравилась. Спокойно разошлись артисты по своим номерам.
   Алла пошла было в номер к мужчинам, но Юра ее туда не пустил. Он ее и хотел, и боялся, и любил, и презирал, а сквозь такой набор чувств любовь его не привлекала. Она вернулась в свой номер, закрыла дверь и уснула.
   Я посмотрела на подругу и поняла, что их сегодня не потревожат. Вздохнув, я уснула, но тут же проснулась: я вспомнила, что в сумке лежат две бабочки — царица и царь белых бабочек. В руках появилась нервная дрожь, я достала чемодан, посмотрела в карман, там лежал носовой платок, но бабочек в нем не было! Я невольно стала осматривать комнату: бабочки сидели на перьях павлина, которые стояли у окна. Я помахала им рукой. Они покачали в ответ крыльями. Я провалилась в сон. Мне снился остров с пальмами, а на пальме висели мои жемчужные бусы, а рядом с ними стоял Паша и усмехался.

   Утром музыканты зашли за певицей Викторией Львовной, чтобы идти на завтрак в столовую, но ее дверь не открывалась. Они позвали горничную, та открыла дверь. Комната была пуста. Кровать стояла нетронутой, заправленной еще той же горничной накануне. Кто-то вызвал Илью Мусина. Публика толпилась у дверей.
   — Прошу всех идти на завтрак в столовую, а я один осмотрю комнату, потом поговорю с каждым, кто видел ее вчера, — четко проговорил Илья Львович.
   Первой мыслью Ильи Львовича была мысль о графе Павлине и его людях. Но граф без машины не увозит, а посторонние машины на территорию пансионата с вечера и до утра не проезжали, это он знал еще до прихода в номер певицы. Окно было закрыто изнутри, следовательно, певица Виктория Львовна по доброй воле вышла в дверь и закрыла за собой дверь. Мысль, что она могла уйти раньше завтрака, в голову не приходила. Она явно не спала в номере.
   Илья Львович осмотрел комнату, но вещей певицы не обнаружил. Вещей не было! Не было следов певицы совсем. Не было зубной щетки в комнате! Не было мокрого полотенца! Ничего не было!!! Но должен был остаться ее паспорт в администрации корпуса!
   Он спустился в администрацию пансионата, расположенную на первом этаже пятого корпуса. Паспорт певицы лежал в сейфе, его ему показала сотрудница пансионата, которая оформляла приезжих людей. Она же сказала, что певице номер не меняли. Куда делась знаменитость из охраняемого пансионата с чемоданом на колесиках? На асфальте не было следов от колесиков. Детектив терялся в догадках. Он пошел в сторону пляжа.
   У лодочной станции с утра еще никого не было, весь народ был в столовой. Вот где заметил Илья Львович следы борьбы, следы колесиков на песке! Лодки все стояли на месте, но были видны следы на песке у чужой лодки! Надо ему поговорить с Аллой, пока она здесь, ведь ее вчера похищали с моторной лодки! Илья Львович пошел искать Аллу.
   Четверка как раз выходила из столовой, но запуганная Алла отказалась давать показания. К ним подошли музыканты из группы певицы, один из них выполнял функции директора группы. Илья Львович сказал ему, что пока сказать о Виктории Львовне ему нечего, но если ее увезли люди графа Павлина, то они обычно возвращают тех, кого увозят. Надо ждать.
   Алла заметно нервничала, но слова не произнесла. И ее можно было понять. Илья Львович отпустил людей и побрел на пляж. Людей на пляже после завтрака прибавилось, и следы от колесиков чемодана исчезли. У него ничего больше не было о существовании певицы Виктории Львовны, кроме ее паспорта. Он еще раз пошел в администрацию корпуса, однако за время его отсутствия паспорт певицы Виктории Львовны исчез. Теперь он мог заколачивать с охранниками козла в домино. В голове было пусто.
   Четверка пошла на пляж. Все попытки ребят вытянуть из Аллы информацию успехом не увенчались. Она не рассказывала. Алла лежала, загорала, купалась и молчала. Через час кто-то из тех, кто катался в этот день на лодке, привез вещи певицы Виктории Львовны, которые прибило к берегу. Вызвали Илью.
   Детектив сел в лодку, взял с собой Юру, а Пашу оставил с Аллой.
   Мужчины поплыли в указанном людьми направлении. Им повезло в том плане, что они нашли раскрытый чемодан светловолосой певицы Виктории Львовны. Разбросанные вещи валялись на берегу. Следов людей не было. Вещи собрали и положили в лодку. Юра греб веслами. Илья Львович осматривал чемодан. В чемодане он обнаружил второе дно, под ним лежало в плоском пакете белое вещество. Он и без экспертизы знал, что белое вещество из усыпляющей серии графа Павлина.
   Это было то снотворное, которое использовала буфетчица и ее хозяин для усыпления людей ради собственной забавы. Илья Львович понял, что он взял след, но не понял чей? Певица Виктория Львовна в этом деле — звено явно проходное. Юра смотрел на находку и молчал. Он прекрасно понимал, что попал в черную историю, а в такой истории главное — уцелеть самому. Ох, как он теперь понимал Аллу! Злость к ней стала понемногу проходить.
   Илья Мусин предположил, что буфетчица снотворное вводила сквозь пробки шприцем в бутылки, значит, оно должно было полностью растворяться. Воды за бортом целое море, но с собой у него не было посуды. Поэтому до цели он не доплыл и повернул к пансионату, чтобы попробовать вещество на растворимость в лабораторных условиях.
   Публика на пляже к прибывшей лодке не подходила. Люди поняли, что дело серьезное, и в свидетели никто не спешил попасть.
Паша тем временем  помог собрать вещи певицы, донести их до комнаты охранников. Юра шел с девушками. Взяв руку Аллы, он просто сказал:
   — Прости меня, Алла, я тебя теперь понимаю.
   — Ох, Юра! Мне горько все вспоминать, боюсь я вспоминать!
   — Молодцы, что помирились! Я вас оставлю одних. У меня дела, — сказала я и ушла от них быстрым шагом.

   Я шла, шла и вдруг поняла, что иду к башне на другой конец Абрикосовки. Смутно в моей голове осталась в памяти драка на паруснике и странная шутка смотрителя про таксу, за которую якобы дрались на яхте два мужика. Но драка была настоящая, так мне  показалось. У башни на ступеньках сидел смотритель. Я присела рядом.
   — Девушка, ты зачем сюда пришла?
   — Я художница. Мне здесь понравился морской пейзаж.
   — Рисуй, девушка, рисуй. За осмотр моря с крыльца денег не берем.
   — А почему белой яхты не видно? Я хотела нарисовать ее!
   — Чего захотела: парусник ей подавай! Уплыл парусник по делам — по волнам, нынче здесь — завтра там. Ты бы мне новости рассказала, что в поселке делается, а то со мной здесь и поговорить некому.
   — Новости? Украли белокурую певицу из пансионата.
   — Что ты говоришь? А здесь тихо. Певицы не поют. А знаешь, ведь ночью я слышал на море пение! Правда, слышал! Да так звонко женщина пела, что я еще подумал, что ли теплоход идет, а на нем музыку крутят. Но пение быстро оборвалось. Яхта проплывала в это время. Я видел знакомый парус, и этих мужиков на яхте я хорошо знаю. Они с меня контрибуцию собирают за то, что я на башню пускаю зрителей. А вы подумали, что я им за драку на воде заплатил? Чушь, они — шапка, а, нет, они — крыша.
   — Ладно, о них мне знать ни к чему, мне бы изгиб волн запомнить, а потом рисовать их целый год, — решила я из-за безопасности сменить тему. Что-то подсказывало мне, что Аллу и певицу увезли одни и те же люди.
   — Спасибо, я пойду карандашные наброски рисовать, а если не получится, вернусь. Здесь у вас море красивое.
   — Приходи, девушка, и новости приноси.
   Я достала телефон и позвонила Илье Львовичу Мусину:
   — Илья Львович, я на башне смотрителя. Он ночью слышал женское пение!
   — Лиана, ты рискуешь. Одна ходила на маяк?
   — Да, одна. Юра остался с Аллой. Знаешь, здесь бывает странная белая яхта. Вероятно, певицу Викторию на ней увезли, а Аллу увозили к графу Павлину на моторной лодке. Это разные люди или одни — я еще не поняла.
   — Лиана, беги к поселку, у тебя много информации. Слежки нет?
   — Нет! Но я пойду быстрее до людных мест.
   — Я иду к тебе навстречу.
   Я встретила Илью у скамейки под каштаном, где некогда сидели Алла с Юрой. Мы сели на скамейку.
   — Лиана, говори все, что знаешь про яхту у башни.
   — Люди с нее собирают дань со смотрителя и еще с кого-нибудь. Смотритель ночью слышал пение женщины. Звонко пела. Сейчас яхты у башни нет, это ее место стоянки, она у буйка обычно стоит.
   — Вот оно! Значит, и певицу Викторию они взяли на лодку, а потом пересадили на яхту. Этим и объясняется, что вещи ее выбросили из лодки, а дальше следы теряются. Лиана, тебе бы со мной работать! Ты графа Павлина видела? — спросил он.
   Сзади мне кто-то зажал рот.
   — Паша, ты откуда здесь? — повернул голову Илья Львович.
   — Ищу свою любовь, а она тут сидит с сыщиком на отдыхе.
   — Встретились случайно, вот и сидим, — миролюбиво сказал детектив.
   — Так я и поверил. Илья Львович, ты мне смотри, Лиану я тебе не отдам.
   У меня мелькнула мысль: откуда у Паши и Юры есть деньги? На кого они еще работают, кроме работы? Не верила я, что в фирмах много платят, сколько они тратят.
   — Паша, наша встреча абсолютно случайна. Я ходила на рынок, чтобы посмотреть себе новые вещи за твой счет, — сказала я смиренно.
   — Ну, и нашла? Купила? — недовольно пробасил он.
   — Нет, у столовой пансионата выбор одежды лучше. Давайте разойдемся.
   — А с ним сидела и не спешила, — упрекнул Паша.
   — До свиданья, Илья Львович. Идем, Паша, обед.
   — Ладно, поверю на первый раз, — недовольно пробурчал Паша.
   Паша и я пошли в сторону пансионата.

   Илья Львович подумал, что Лиана — умная девушка и с ней надо будет еще поговорить, но для этого Павла надо будет где-нибудь задержать. Мысли о яхте он получил хорошие, надо посмотреть, на кого яхта зарегистрирована. Детектив медленно пошел в управление речного пароходства.
   Владельцем яхты оказался некий Павлинов Иван Сергеевич. Скорее всего, он и был графом Павлином. Ясно, что певицу Викторию надо искать во дворце Павлина, но как туда проникнуть? Или на репетицию он ее отпустит? Тогда почему вещи Виктории Львовны выбросили за борт, а она сама была доставлена на яхту? Это Илья Львович знал из рассказа Лианы. А если предложить порошок из чемодана певицы самому графу Павлину? Но ему не поверят. Нужна подстава. Лиана бы точно смогла. Есть у нее дар оставаться неуязвимой, такой дар бывает у хороших агентов спецслужб.
   Вот оно! Порошок надо предложить смотрителю! Лиана могла бы ему передать порошок! Но как быть с Пашей? Он Лиану от себя не отпустит. Пашу надо послать с Юрой на лодке, пусть еще берег просмотрят. С Аллой надо будет поговорить, а Лиану послать к смотрителю. Илья Львович решил осуществлять задуманное.
   Еще у него была мысль в голове: кто бы мог вывести из пансионата певицу, да так, что она шла и молчала? И дежурная ее не видела. Илья Львович решил обойти пятый корпус. У окон певицы Виктории Львовны остались следы четырех ножек от стула. А он увидел, что окна закрыты изнутри, и не подумал обойти здание!
Вот она разгадка! Или часть разгадки. Так значит, здесь действовало не менее трех человек вместе с певицей Викторией Львовной! Один человек вылез с певицей через окно или ждал ее у окна, он же донес ее вещи до лодки, а второй человек закрыл окно, все поставил на место, убрал и закрыл комнату. Все просто. Или так кажется, что просто.
   Остался один вопрос: кто такая певица Виктория Львовна? Она поставщик графа Павлина или пленница? Это две большие разницы. Илья Львович хлопнул себя по голове ладонью и пошел опять за пятый корпус. Следы под окном сильно напоминали следы Паши. След большой. Паша с Юрой одного роста, но размер ногу них разный — это Илья Львович замечал исподволь.
Мог ли Паша донести багаж до лодки на руках? Запросто. Юра мог закрыть окно и комнату? Мог. Спали эту ночь они не с девчонками, это он знал хорошо. Еще он знал от Лианы, что Паша ее ударил о песок, когда добивался ее любви. А Юра у Аллы был второй после графа Павлина! Это он тоже знал.
   Не знал он, кто был у Аллы после этих двух. Она молчала — или никого не было, а был все тот же граф Павлин. Не знала этого и Лиана, а то бы ему точно все выложила. Значит, Алла Лиане не доверяет. Интересно?! А еще, по слухам, они все пятеро хорошо пели, зря он не пошел на первую репетицию. И все по таксе. Но кто кому в этой истории платит? Так думал Илья Львович. Но думал не он один.

   Певица Виктория Львовна, посмотрев в зал столовой, определила, что почти все зрители пансионата ее видели и слышали, значит, она свою жизнь в пансионате отработала. Больше всего она хотела оставить своих музыкантов и сбежать на неделю, а их бы из пансионата никто не выгнал, поскольку все отработано. То, что под вторым дном чемодана у нее лежал пакет с порошком, она не догадывалась. Но о порошке знал музыкант-директор, это он ей подсунул порошок.
   Окна музыкантов выходили на наружную сторону корпуса. Чего хотела певица Виктория Львовна? Сбежать, и все. Ей все надоели. Она попросила помочь в ее бегстве Пашу и Юру. Паша помог донести ей вещи до причала, потому что уход через охраняемые ворота был бы более заметен. На ее счастье или несчастье, на горизонте стояла яхта. Она помахала рукой на фоне фонаря. С яхты спустили шлюпку и доставили певицу на борт.
   Паша спокойно вернулся в спящий корпус. Дежурная уже привыкла, что он входит даже тогда, когда не выходил, и не обратила на него внимания.
   Виктория Львовна посмотрела на мужчин на яхте и поняла, что дала маху. Доверия они ей не внушали, похоже было, что они ничем не гнушались. Один тут же сунул нос в ее чемодан, второй потянул к ней руки. Она рассердилась, стала отбиваться, к такому обращению она не привыкла. Чемодан вылетел за борт. Когда яхта проплывала мимо башни, певица запела, чтобы привлечь внимание смотрителя. Он ее услышал, но помогать бескорыстно — это не из его репертуара.
   Женщина познала прелести жизни без охраны. Один из мужиков по кличке Буек ее взял насильно. Второму по кличке Ледок она на дух была не нужна. Первый понял, что можно выслужиться перед графом Павлином, и взял курс на дворец. Даме он приказал молчать о насилии, тогда она останется жива.

   Граф Павлин, увидев, что его ребята поймали золотую курочку, не стал их бранить за внеурочный визит. Им оплатили доставку певицы, которую трудно было не узнать. В гардеробе нашлась одежда для певицы. Поговорив, граф Павлин попросил ее добровольно остаться на неделю. От нее он потребовал, чтобы пела каждый вечер по три песни без музыкального сопровождения, больше ее пения он не мог выносить.
   Виктория Львовна попала в знакомую до боли золотую клетку: спальная комната, терраса, маленький дворик с цветами — это все, что она могла видеть. Мало кто знал, что она и есть жена графа Павлина, что они оба без моря жить долго не могут.
   К Виктории Львовне относились предупредительно, но никуда не выпускали. Граф Павлин на близости с ней не настаивал, свою страсть он утолил с Аллой и был элементарно пуст. Желания у него отсутствовали, но он не мог отказать себе в удовольствии вновь видеть блистательную певицу на своей территории, тем более что она сама попала в сети яхты. Небольшие усилия его людей — и она у него дома по своей воле.
   Вечером Виктория Львовна в пансионате не появилась.

   Наступила теплая ночь. Луна спала за тучами. Стрекотали тихо сверчки. Светились светлячки. Я согласилась отнести пакет смотрителю утром, а пока я смотрела в окно. В моей голове стояли вопросы Ильи Львовича. Детектив мне все больше нравился. Наши  души как бы играли на одной волне интересов.
   Илья Мусин в это время смотрел в окно и мечтал о Лиане. Их чувства соединились где-то в ночном небе. Они мечтали. Потом одновременно легли спать и снились друг другу.
   Алла лежала с открытыми глазами. Юра спал рядом с ней. Два ее партнера: граф Павлин и Юра — прошли через ее мысли. Потом она с обидой вспомнила, как граф Павлин ее отдал двум охранникам после себя, содрогнулась от ужаса воспоминаний. Третий раз он к ней совсем не прикасался, сразу отдал тем же охранникам, а сам сидел в кресле, пил красное вино из бокала, наблюдал за их действиями. Она брезгливо передернулась. Ее нервы были на пределе, хотелось реветь, рыдать, но она молчала, как затравленный зверь. Она заснула и слегка стонала во сне.
   Певица Виктория Львовна лежала в золотой спальной комнате, больше похожей на золотую клетку. Ее никто не тревожил, но ей было страшно, жутко и обидно. Среди золота и роскоши не было простого телевизора, не было радио, не было книг и журналов. Она лежала и смотрела в темную ночь за окном, которое выходило на веранду, а окна веранды выходили в маленький цветник, дальше — один большой забор... Виктория Львовна грустно вздохнула и вспомнила, что любимую сумку на колесиках она потеряла вместе с вещами, потом она подумала о матросе с яхты и уснула.
   Граф Павлин спал один. Два охранника, с которыми он делился Аллой, спали за его дверью, сидя в креслах. Совесть его не мучила, он старел. Женщины ему все меньше были нужны. Алла и так дважды его завела, что было для него уже большой редкостью и радостью. А охранников-то он должен был порадовать? Вот и поделился, как последним куском хлеба, своей последней любовью. Он думал, что Алла будет об этом молчать.


Глава 5

   Утро пролилось дождем. В пансионате все сидели по своим номерам, в столовую ходили по переходам между корпусами. Музыканты долбили ракетками по белым шарикам. Стук и крик слышно было далеко по коридорам здания. Музыкант-директор сидел один в номере, он думал о порошке, который стоил много денег, хоть и не был наркотиком (в том и была его ценность) а действие на организм человека оказывал вполне определенное — снотворное. Он уже знал, что выловили чемодан, но как его заполучить? Илья Мусин сам пришел к нему в номер и прямо спросил про порошок. Музыкант-директор вздрогнул.
   — Где Виктория Львовна? — спросил Илья Мусин у директора-музыканта.
   — Этого я не знаю, — боязливо передернулся музыкант.
   — У нее был в чемодане порошок белого цвета?
   — Был, но это не наркотик, это снотворное, успокоительное средство, не спрессованное в таблетки по просьбе заказчика.
   — Откуда порошок, для кого он? — продолжил допрос Илья Львович.
   — С фармацевтического завода. Кому предназначался, я не знаю. Я должен был его отнести смотрителю башни. Дальнейший путь порошка мне не известен.
   — Порошок я Вам отдам, Вы его отнесете смотрителю, а мы посмотрим, куда он дальше пойдет. Согласны?
   — У меня нет выбора. А насчет певицы Виктории Львовны — ее надо неделю подождать, если не появится, тогда искать. С ней такое уже было, сбегала она ото всех.
   — Вот порошок. Действуйте, как договорились.
   Илья Львович, закрыв дверь, почувствовал легкость оттого, что не надо в это дело Лиану втягивать. Она ему была дорога.
   Дождь прекратился. Люди стали выходить из корпусов. Четверка из корпуса направилась к танцевальной веранде. Илья Львович, увидев их шествие, подошел к ним поближе.
   — Лиана, я не хочу ехать в твой город, — сказал Паша.
   — Кто бы в этом сомневался, — отозвалась я огорченно.
   — И правильно, мы с Лианой одни уедем к себе домой, — сказала без эмоций Алла.
   — Разъедемся по своим домам, и дело с концом, — промолвил безразлично Юра.
   — Мужчины, а где певица Виктория Львовна, это вы ей помогли бежать? — спросила я, изображая заинтересованность в чужой судьбе.
   — Следопыт, от тебя ничего не скроешь! Да, это мы донесли вещи до причала. Яхта ждала на горизонте. За Викторией Львовной выслали шлюпку, — ответил Паша.
   — А почему нашли ее вещи? — спросила Алла.
   — Вот этого я не знаю, — честно ответил Паша.
   — Интересно, где она сейчас находится? — спросила Алла, ни к кому не обращаясь.
   — Алла, певица там, где ты была, — раздраженно сказал Юра.
   — Что? Она у графа Павлина? — выпалила ревниво Алла.
   — И ты к нему хочешь? — язвительно спросил Паша.
   — Хочу! Вот хочу, и все! Да, я хочу к нему, но он меня не хочет, а теперь у него еще эта певица Виктория Львовна! — раскричалась Алла.
   — Алла, мы тебя можем отвезти во дворец Павлина на белом теплоходе, он туда через день ходит, — сказал ей Юра с издевательскими нотками в голосе.
   — Сама уеду! — крикнула Алла, полная ревности к сопернице.
   — Вот до чего дошла любовь! Женщина к мужику собралась ехать, а у него другая! — завопил Юра.
   — Не трави душу! Денег нет, а то бы поехала, — крикнула Алла.
   — Алла, так мы тебе наскребем на дорожку, — сказал Юра, — мы и до теплохода тебя проводим, а хозяйкой станешь — авось про нас не забудешь.
   — О, редиски! Вот издеваются! — Алла вздрогнула и ушла с террасы.
   — Лиана, а ты куда хочешь? В сторожку в домино поиграть? — спросил Паша.
   — Илья Львович надо мной не издевался, как вы! Паша, ко мне больше не подходи! Считаю, что я отработала пансионат, — сказала я.
   Илья Мусин всех четверых выслушал и незаметно покинул свой наблюдательный пункт в кустах. Он понял, что певица вернется, пусть не сразу, но вернется. Белая яхта в этих местах была только у графа Павлина. Илья Львович пошел докладывать о событиях директору пансионата: у каждого свой в жизни начальник. Директор должен знать все, но его почти никто не знал и не видел.

   Директором пансионата работал незабвенный господин, он спокойно сидел в кабинете как простой чиновник с обычным именем Иван Сергеевич. Но то, что директор пансионата Иван Сергеевич Павлинов и пресловутый граф Павлин — одно лицо, мало кто знал. Этого не знал и сам Илья Львович, он лишь догадывался, рассказывая директору все, что сам знал.
   Директора могла бы узнать Алла, но Юра его не видел, когда они были у него в замке. За ними и их любовью граф Павлин от скуки наблюдал сквозь хитрое зеркало: он их видел, а они его не видели. А кто Аллу пустит к директору? Никто! Но о желаниях Аллы Илья Львович сообщил директору пансионата.
   Директор выдал Илье Львовичу премию. Детектив, счастливый, пошел в свою сторожку играть в домино.
   Граф Павлин задумался. Оказывается, Алла его не забыла. Мало того, она его ревновала! Это было полной неожиданностью. Это было приятной неожиданностью!
   "Ох, как скучно, — подумал он. — Все знаю, нет серьезного противника".
   — Есть! — сказал вслух сидящий в нем глубоко граф Павлин. — Надо, чтобы Лиана следила за смотрителем, когда ему передадут порошок.
   Он позвонил Илье Львовичу.
   — Илья Львович, Иван Сергеевич тебя беспокоит, сделай так, чтобы твоя мудрая Лиана проследила за музыкантом-директором, когда тот будет передавать порошок смотрителю. Не упусти момент. Пусть она ведет этот порошок до графа Павлина!
   — Будет сделано, сейчас все на обеде, я их у столовой встречу, —  усмехнулся мысленно Илья Львович, но удержался от комментариев.
   — Бери машину! Важно, чтобы Лиана видела момент передачи товара, оторви ее от сопровождающих ее лиц под любым предлогом! На карте честь пансионата!
   Граф Павлин любил быть двуликим Иваном Сергеевичем.

   Илья Львович заглянул в столовую: музыканты ели, пили. На коленях у музыканта-директора лежал пакет, товар был на месте. Вся четверка была в сборе. Он направился к своему столику, быстро поел, пошел наперерез Лиане. Паша сделал недовольное лицо.
Я подошла к Илье Львовичу.
   — Лиана, идем со мной! Мы с тобой поедем к башне.
   — Интересно, поехали, Илья Львович, — сказала я и помахала остальным.
   Я и Илья Львович, не оглядываясь, пошли к центральному выходу из пансионата, где стояла служебная машина для разъездов. Он сам сел за руль.
   — Лиана, я тебя подвезу, но рядом с тобой меня быть не должно, ты будешь следить за входом в башню. Есть предположение, что сегодня будет передана контрабанда смотрителю. Ты проследи, кто передаст ему пакет, постарайся увидеть того, кому смотритель потом передаст пакет. Вот карандаши, бумага. Ты сиди и рисуй, на тебя не будут обращать внимания. Ты говорила смотрителю, что художница, так вот и рисуй с натуры морские волны.
   Илья Львович отвез меня к башне и исчез в стороне городского рынка. Она села рисовать. Смотритель сам подошел ко мне и спросил:
   — Девушка, у тебя памяти совсем нет? Решила волны рисовать с натуры? Рисуй, а мне не мешай. Если бы ты еще немного в сторонку села от башни, вон на том валуне.
   — Хорошо, я пересяду. Какие сегодня волны красивые!
   — Что ты в них нашла? А, все художники убогие, что на них обижаться, — проговорил смотритель и пошел к башне.
   Минут через двадцать показался музыкант-директор. Он подсел к смотрителю, потом поднялся на смотровую площадку, а вниз спустился без пакета. Я пакет заметила, но еще я заметила, что пакета в руках возвращающегося музыканта-директора не было. Смотритель после ухода музыканта-директора повеселел.
   — О, рисует. Смотри ты, а волны как живые. Девушка, а ты и впрямь художница! Мне бы волны свои подарила, я их на стенку повешу.
   — Один рисунок я Вам подарю, сегодня волны хорошо получились, но мне еще надо немного их дорисовать.
   — Ладно, рисуй, девушка, раз мне рисуешь.
   У меня возникло ощущение, что смотритель принял на душу грамм сто водки или больше и был навеселе и взволнован. Я сидела, рисовала и не поворачивала голову в сторону смотрителя. Прошло полчаса перед тем, как появилась яхта.
   Смотритель с пакетиком пошел к берегу, взял лодку...
   — Ой, подождите! Я с Вами хочу прокатиться! — закричала я.
   — Девушка, ты чего ко мне привязалась? — спросил смотритель.
   — Я не к Вам, я к волнам привязалась, — сказала я и полезла в лодку смотрителя. Рисунок я оставила под валуном.
   — Ладно, поплыли на яхту.
   — Зачем привез бабу? — спросил матрос недовольным голосом.
   — Это не баба, а художница. Она волны рисует, она с вами хочет прокатиться.
   — А можно?! — прокричала я свой вопрос.
   — Садись и не мешай, а сюда мы только к вечеру вернемся.
   Пакет с белым порошком исчез в трюме яхты. Я села на корме. Мужчины разговаривали. Смотритель сел в свою шлюпку и поплыл к берегу. Яхта взяла курс, известный мне по экскурсии на теплоходе. Я сидела, смотрела, молчала. Последнее, что я заметила на берегу, так это машину Ильи Мусина. Смотритель ему что-то сказал. Илья Львович пошел и взял рисунок под валуном.

   Яхта набрала скорость. Спасательная башня исчезла из поля зрения. Ко мне мужчины относились на редкость равнодушно, они меня  воспринимали как убогую личность, рисующую волны. С виду я напоминала весьма невзрачную серую мышь. Это певица Виктория Львовна была вся из себя. Она выпрыгивала при ходьбе из своего платья. А у меня все было закрыто, и сама я — скучная. Матросы Буек и Ледок обо мне сразу забыли.
   Яхту встретил на причале сам граф Павлин в шикарной светлой одежде. Я заметила, что пакет Буек отнес в боковую дверь замка. И в этот момент ко мне важно подошел граф Павлин. Он сказал, что ему уже известно, что я художница, а у него есть для меня заказ.
   Я тут же выросла сама в своих глазах. Мы вошли во дворец Павлина. Мне показалось, что число зеркал в замке больше числа самих стен, я отражалась со всех сторон и быстро почувствовала, что моя одежда мало подходит к этому замку.
   Граф Павлин заметил смену моего настроения, но продолжал показывать картинную галерею, состоящую из одних павлинов, изображенных на полотнах.
   — Лиана, мне нужен павлин на фоне морских волн. У меня есть живой павлин, его необходимо нарисовать на фоне моря. Справишься с такой работой?
   — Думаю, да.
   Граф Павлин внимательно посмотрел на скромную девушку и решил, что ему необходимо отправить певицу назад в пансионат: не волновала его певица. Он позвонил на яхту и сказал, чтобы певицу доставили в пансионат. Провожать ее он не вышел. Виктория Львовна обрадовалась тому, от чего недавно сбежала.
   Мне предоставили на выбор парчовые халаты с павлинами, они были относительно безразмерными. Я примерила один халат и почувствовала себя вполне комфортно.

 Граф Павлин посмотрел на Лиану и понял, чем она отличается от энергичной Аллы и еще больше от нервной певицы Виктории Львовны: спокойствием. В ней была основательность. Она ходила, а не бегала и не летала, она ничего не просила, но внимательно смотрела на картины. Он предложил ей сесть в кресло. Им привезли столик с едой и напитками.
   Впервые в жизни граф Павлин почувствовал себя в своем дворце дома. Лиана не роптала, без жеманства ела пирожки и запивала компотом. Она была спокойна. С ней не надо было хитрить, ухаживать, выворачиваться наизнанку. Можно было просто сидеть, есть, пить, молчать. В ней не было кричащей сексуальности певицы, но она приятно радовала глаз искушенного любителя женщин.
   — Лиана, для Вас у меня есть комната, а все, что потребуется для написания картины, доставят. Вы напишите, что нужно.
   Граф Павлин ушел в свои покои.

Михайловна проводила меня в золотую комнату, где жила певица Виктория Львовна.
   — Я не буду работать в этой комнате! — возмутилась я и спросила: — Есть комнаты выше этажом?
   — Есть, но они намного проще, и сейчас они заняты.
   — Пойдемте, пожалуйста, и посмотрим на вид из окна из комнаты выше этажом.
     Михайловна показала мне комнаты на верхнем этаже. Я выбрала одну комнату с видом на море, которую мне быстро освободили. Я написала перечень предметов, необходимых для работы над картиной. Я включила мобильный телефон, но он не работал. В окно я увидела, как певица Виктория Львовна села на яхту, которая поплыла в сторону пансионата. "Смена пленниц", — подумала я и услышала крики павлинов на птичьем дворе. Страшно в замке мне не было, но и скучно тоже не было.
   У меня появились приятные заботы, мне привезли все, что я заказала для работы над картиной. Павлина я изобразила карандашом, море на эскизах прорисовала весьма подробно, нужно был объединить рисунки и потом изобразить маслом на холсте. Я трудилась в своей комнате на верхнем этаже замка.

   Граф Павлин иногда заходил к Лиане в комнату, сидел в кресле, смотрел и уходил. Она все больше ему нравилась. Он не пытался ею завладеть, не пытался напоить, околдовать своим богатством. Он хотел одного: чтобы она всегда была в его доме. У него не было рядом дочери. Впервые в жизни у него возникло желание оберегать, а не нападать. Он знал, что через четыре дня ей надо уезжать домой. Успеет ли она написать картину? Скорее да, чем нет.

   Я работала над картиной и была счастлива. На шкатулках я писала-рисовала картинки на заданную тему, размер которых был сильно ограничен. На холсте я писала-рисовала так, как мне того хотелось. "Так бы и рисовала здесь всю жизнь", — мелькала в моей голове мысль, и тут за окном я увидела белую бабочку. Я открыла окно.
Бабочка быстро нашла перья павлина в вазе на окне. Я посмотрела на перья и удивилась тому, что рядом с ними протянуты провода, но решила, что это не мое дело, не моя комната, а это чужие перья и провода я не трону.

   Певица Виктория Львовна пришла на ужин красивая. Люди в столовой встретили ее оглушительными аплодисментами. Она в ответ пригласила всех на концерт в концертном зале пансионата после восьми вечера. Народ ответил дружными хлопками в ладоши. Виктория Львовна подошла к трио: Паше, Алле и Юре — и пригласила их выступить вместе с ней. Они согласились. О Лиане не вспоминали, все были твердо уверены в одном: раз здесь Алла и Виктория Львовна, значит, Лиана там, где были они.
   Через час зрители пришли в концертный зал. Виктория Львовна хорошо отдохнула и выступала с чувством, пела она своим голосом без всякой фанеры. Трио за ее спиной пело от души, но их микрофоны звучали глуше. Они ей вторили, как волны, а слышно было ее — певицу. Музыканты играли с вдохновением, они лучились от счастья, ведь их прима, душа и зарплата Виктория Львовна вернулась из короткого путешествия, да еще с хорошим настроением.
   После концерта Паша крутился у трона Виктории Львовны. Он таял от ее вида, от звуков ее голоса. Музыканты не стали мешать очередному поклоннику примы. Естественно, Паша пришел к певице в номер. Купил шампанское и конфеты. Решил, что раз буфетчица другая, значит, с шампанским все нормально.
   Певица устала от презрительного невнимания графа Павлина, а тут Паша перед ней просто стелился. Она была польщена. Рабов Виктория Львовна любила. Вдвоем они выпили всю бутылку шампанского и съели часть конфет. Павла Виктория Львовна не отвергла. Они вдвоем легли на кровать, но с ними что-то произошло: они просто уснули.
   Утром Виктория Львовна и Павел не могли проснуться. Юра и музыканты заглянули в окно Виктории Львовны. Шторы были слегка открыты. Они увидели, что певица и Паша спят в одежде на одной кровати.
   Директор пансионата получил информацию о певице Виктории Львовны, ведь это его служба добавляла снотворное в бутылки. У них была разработана своя технология по введению снотворного в винно-водочные бутылки. Новая партия специально была сделана слабее, чтобы не сразу понимали, почему уснули. Результаты всегда докладывались директору. Его это развлекало, а особенно то, что происходило с его отдыхающими.
   Вот и теперь не было любви и измен. Певица Виктория Львовна и Паша просто спали. Их будить не стали. Проснулись они сами к обеду. У певицы вечером был концерт в Абрикосовке. Виктория Львовна вновь пригласила трио принять участие в ее концерте.
   Алла ничему не удивлялась и купила себе новое блестящее платье. Ей понравилось со сцены смотреть в зал. Сцена затягивала. Аплодисменты она принимала на свой счет, и это ее радовало несказанно.
   Паша и Юра тихо басили, притягивая взгляды женской половины зала. Певица Виктория Львовна чувствовала, что это трио благотворно влияет на внимание зрителей. Она решила их использовать во всех оставшихся концертах. Так для нее было легче. Музыканты у Виктории Львовны ничего лишнего не спрашивали, они играли изо всех своих творческих сил.
   Все билеты на оставшиеся четыре концерта были раскуплены. Через четыре дня четверке предстояло покинуть пансионат. О Лиане не говорили. Илья Львович ничего у ребят не спрашивал. Он приоделся и выглядел самоуверенным.
   Юра и Паша решили себе купить одинаковые брюки и рубашки на четыре концерта. Певица их идею одобрила. Алла добавила к гардеробу новые босоножки на тонком каблуке и толстой подошве.
   На второй концерт публика пришла с букетами цветов. Зрители в зале принарядились. Музыканты приоделись. Праздник получался обоюдный. Цветы текли по рядам на сцену. Буфет работал на полную мощь. Концерт шел. Зрители засыпали. Кое-где слышался обыкновенный храп.
   Певица Виктория Львовна начала нервничать. Паша понял, что и сюда дошли длинные руки графа Павлина. Он пытался в антракте объяснить певице причину сна в зале. Но она отказывалась его понимать и еще сильнее нервничала.
   Вечер, душный и жаркий, заставил всех приложиться к напиткам. К концу концерта зрители спали. Аплодисментов не было. Музыканты уснули на своих местах на сцене. Певица Виктория Львовна уснула в костюмерной. Рядом с ней на стульях спали Юра и Алла.
   Не спал один Паша. Он осмотрел сонное царство и подумал, что охрана здесь не поможет, да и не хотел он наживать врагов среди сильных людей Абрикосовки. Раз кто-то устроил сон, значит, так было надо.
   Он вышел из концертного зала и пошел к башне подышать морским вечерним воздухом. Смотритель обрадовался Паше как родному. После отъезда девушки-художницы он загрустил. О своей грусти смотритель сообщил Паше. Он ему рассказал, что девушка, которая здесь рисовала волны, уехала на яхте и не вернулась.
   Паша ожидал такой развязки по поводу исчезновения Лианы. Он опять о ней думал, и разговор со смотрителем был кстати.
   — А Вы случайно не знаете, когда здесь вновь появится яхта? — спросил Паша у смотрителя башни.
   — О, милый человек, этого никто не знает! Приплывет яхта, непременно приплывет, — ответил смотритель. — Девушка-то сидела вон на том валуне. Яхта-то и приплыла. Уехала с ними девушка. Думал я, что она до вечера уехала, а ее двое суток нет.
   Паша подошел к валуну, под которым лежал кусочек рисунка с изображением морских волн и несколько штрихов с изображением яхты. Он сел на валун. Опускалась ночь. Сквозь пространство ночи Паша понял, где надо искать Лиану. Ему казалось, что она говорит с ним сквозь темное и теплое небо.
   Решил он поехать к ней на следующий день на теплоходе, но о планах своих решил молчать, сказал спасибо смотрителю за участие и поспешил в пансионат. Номер был пуст, это не очень огорчило его. Он закрыл дверь и уснул сном праведника до утра.
   Сон целого зала не остался незамеченным, о нем проговорилось местное радио. Газету выпустить на эту тему не дали, не дали с этой информацией выйти и диктору на телевидении. Прошел шепот о секретном снотворном, которое в крови обнаружить не могли. После того, как человек просыпался, снотворное исчезало. Брать анализ крови у спящих людей еще не додумались.
   В буфете проверили напитки и продукты, но период распада элементов снотворного после его растворения оказался слишком коротким. В порошке снотворное сохранялось долго, но растворенное имело короткий срок хранения, распадаясь на широко распространенные элементы. Этими факторами и пользовался граф Павлин и держал невидимую власть над целым регионом.
   Следующий концерт был под угрозой срыва. Народ боялся идти на концерт. Зрители пытались вернуть свои деньги за билеты, но им отвечали, что нет причины для беспокойства, и добавляли, мол, берите с собой свою воду и продукты. Люди стали шутить, что если не посмотрят концерт, так хотя бы выспятся. У входа в концертный зал стояли охранники. Они проверяли ручную кладь и сумки женщин. Концерт прошел вполне пристойно. Спящих людей в зале не было.
   Медики ходили между рядами и всматривались в зал. Все было спокойно. В каждом деле важна внезапность события.

   Я подсознательно поджидала белый теплоход, и работала без больших перерывов, мне хотелось написать картину как можно скорее. Смотрела я на море и не ошиблась.
   Приплыл теплоход. На берег сошел Паша, посмотрел на дворец и обнаружил, что все двери в него были плотно закрыты. Поднял он глаза вверх и заметил в верхнем окне мелькание бумажного листа. Он понял, где находится Лиана, махнул ей рукой и поспешил на теплоход.
   Я вздохнула спокойней после визита Павла. А свобода? Она непременно настанет. Свободу я решила взять хитростью, но как именно пока не знала.
   Теплоход доплыл до винного завода. Многие пассажиры купили вино в магазине при заводе и быстро его выпили, кого-то потянуло выпить воды в буфете. Вскоре на двух палубах теплохода все люди спали. Спала команда теплохода. Заснула буфетчица. Спали цирковые артисты. Теплоход потерял управление напротив причала дворца Павлина и вертелся по воле волн. Его могло выбросить на берег или унести по течению, и никто бы ему не помог.

   Я наблюдала беспорядочное движение белого кораблика из окна мастерской, понимая, что мои взмахи в окне были замечены графом Павлином. Время побега откладывалось. Картина продвигалась успешно. Красивый павлин расправил перья хвоста на фоне морских волн. Золотая рама из вычурного багета стояла и ждала новый шедевр на полотне.
   Граф Павлин зашел к Лиане и с первого ее взгляда понял, что она все видела из окна. Истерик и просьб он от меня не дождался. Я твердо осознавала, что просьбы только ухудшат мое положение и людей на теплоходе.
   Теплоход только стало прибивать к причалу, как из-под земли выскочили матросы Буек и Ледок и баграми оттолкнули его в море вместе с волной. Судно завертелось в направлении моря.
   Я быстро нарисовала на листе карандашом кораблик и багры на причале. На птичьем дворе замка, кроме павлинов, жили индюки, курицы и голуби. Я подружилась с птицами, и они меня благосклонно встречали. На этот раз я тонкой резинкой привязала рисунок к ножке голубя, выпустила его с птичьего двора, затянутого металлической сеткой. Красивый голубь с лохматыми лапками полетел куда надо. Голубиная дорога проходила по воздуху от дворца Павлина до голубятни пансионата, расположенной недалеко от административного корпуса.
   У голубятни постоянно крутились обычные любители голубей. Один мужчина заметил бумажку на ноге голубя и подпись "Лиана". Весь пансионат знал о ее исчезновении. Мужчина не счел за труд и нашел детектива Илью. Илья Львович посмотрел на рисунок и предположил, что произошла еще она история, связанная со снотворным в вине, но чем он мог помочь и кому? Однако он сказал спасибо мужчине за помощь и глубокомысленно пошел искать Пашу, который понял все и сразу.
 Илья Львович улавливал ход его мысли, когда Паша ему рассказал про свою поездку и поиск Лианы. Судя по всему, теплоход терпит крушение, а Лиана — все еще пленница графа Павлина. Илья Мусин позвонил в морское пароходство и сообщил, что есть данные с места событий, по которым белый теплоход терпит бедствие в районе дворца Павлина. Ему ответили, что примут все меры по спасению людей и судна.

   Алла по-своему переживала за подругу Лиану. Срок отъезда неумолимо приближался, а она упорно продолжала ревновать Лиану к графу Павлину, но помочь ей и себе она ничем не могла. Ее приятель Юра был рад тому, что Алла с ним. Паша волновался за Лиану, но было понятно, что если ее не освободят из лап графа Павлина, то он все равно уедет к себе домой, а в пансионат приедут другие люди.


Глава 6

   Я почувствовала усталость, мне не хотелось брать кисточку в руки. Я пошла в роскошный бассейн, пустой и прохладный от мрамора. Потом я отправилась в столовую, где с аппетитом съела все, что мне подали, и уснула с чувством выполненного долга.
   Проснувшись, я увидела графа Павлина.
   — Лиана, ты можешь получить права на вождение машины и автомобиль. Это за твою картину. Она действительно хорошо получается. Ты закончишь писать картину и получишь ключи от новой машины, тебе помогут ее освоить, а ты сдашь на права в городе Кипарисе.
   — И я смогу на ней поехать домой?
   — Пожалуй, нет. Если ты захочешь остаться во дворце Павлина, то я могу предоставить тебе весь второй этаж. У тебя есть выбор, но выбора нет у меня. Предлагаю тебе стать домоправительницей и художницей.
   —Я смогу покидать территорию дворца по своей воле?
   —Да. Есть выход с другой стороны дворца на шоссе, через который ты сможешь покидать дом, когда захочешь, но возвращаться ты должна до вечера.
   — Можно, я подумаю сутки? За это время я закончу писать картину.
   — Думай, — сказал граф Павлин и ушел по своим делам.
   Через сутки я сказала, что согласна остаться в замке. Граф Павлин ответил, что машина меня ждет. С моей точки зрения, мне несказанно повезло: я получила работу, целый этаж жилплощади, с восточной стороны которой был балкон для загара с шезлонгами, а этажом ниже я могла пользоваться бассейном. У меня намечалась художественная мастерская и личный автомобиль.

   Но граф Павлин не был бы собой, если бы так легко отдавал половину своего дворца. В Лиане он увидел серьезную девушку, на нее можно было оставить заброшенное жилье. Да, именно заброшенное жилье. Поселок Абрикосовка не имел своего вокзала, не было в нем аэропорта, был небольшой причал для водного транспорта. Новая квартира графа Павлина находилась в соседнем городе Кипарисе, бизнес его процветал в игровых залах, он был владельцем сказочного игрового комплекса. Его прекрасное лицо внушало доверие приезжим гостям города. Люди, а точнее их деньги, текли рекой в игровые автоматы, на карточные столы. Рулетка съедала остальные финансовые запасы приезжих.

   Из ворот пансионата вышли Паша, Юра и Алла. Они ждали рейсовый автобус, чтобы уехать на железнодорожный вокзал в соседний город Кипарис. Последние их слова были обо мне.
Естественно, что я тут же появилась на новенькой машине и предложила довезти их до города. Паша таял при одном взгляде на меня, но я была необыкновенно серьезна и предложила сесть ему за руль. Он отказался из-за отсутствия водительских прав.  У меня уже были водительские права, я их получила практически одновременно с машиной, а машину я водила еще вместе с отцом, поэтому за рулем я не была новичком.

   Успех Лианы не давал покоя Алле, она кусала локти, ведь она красивее ее, она была первой у графа Павлина, а все досталось подруге. Несправедливо. У Юры мыслей по этому поводу не было. С Аллой они ехали в разные города, а до Лианы ему дела не было.
Я ровно вела машину по дороге, маршрут между Абрикосовкой и Кипарисом я изучила по карте, на вопросы друзей по отдыху не отвечала. Я прощалась с прежней жизнью. Мое решение остаться у графа Павлина казалось твердым и не обсуждалось. Машина проехала через центральные улицы города Кипариса. По дороге я увидела сверкающий игровой комплекс и портрет человека, чье лицо было смутно знакомо. Но узнать лицо графа Павлина в иллюминации на фасаде здания мои друзья и подруга не догадались. Они все трое ехали на одном поезде, правда, Алле предстояло выйти на остановку раньше.
   Я проводила приятелей и на прощание попросила, чтобы Алла поговорила с моими родителями и уволила бы меня с работы, при этом я протянула заявление на увольнение с фабрики по росписи шкатулок.
Паша нутром почувствовал, что с Лианой отношения ему больше не светят.
Я спокойно села в автомобиль и поехала в обратный путь. У игрового комплекса я приостановила машину, еще раз взглянула на сверкающий портрет и без труда узнала в нем графа Павлина. Я улыбнулась портрету и поехала к себе во дворец. Кое-что до меня стало доходить, но я решила из-за элементарной безопасности вопросов хозяину не задавать, а выполнять те функции, ради которых меня оставили во дворце Павлина.

   Паша приехал домой, зашел в магазин с названием "Продукты", но вместо продуктов в нем продавали вино и стояли игровые автоматы, разукрашенные всеми цветами радуги. Молодой мужчина зашел в магазин "Чай", но и в нем стояли автоматы для выкачивания денег.
   Дома за его компьютером сидел младший брат и играл в игры. На экране монитора он гонял машины, от автомобиля бегал мужчина, садился в другие машины и ездил по дорогам, нарушая все правила. Паша решил зайти в компьютерный салон, но вместо компьютеров везде стояли автоматы, разрисованные до безобразия.
   К чему бы это? Во всем городе нашелся один компьютерный салон, где стояли компьютеры, но они почти все были заняты людьми. Этот салон был всем известен, в нем убили хозяйку салона и утащили компьютеры, но, как видно, нашелся другой хозяин и все восстановил.
   Что оставалось делать Павлу? Выходить после отпуска на работу и покупать новый компьютер для себя, а старый отдать младшему брату? Работа после отпуска накопилась и на некоторое время заняла все его мысли, но уже в обед он вспомнил о Лиане.
   Женщины в офисе и в кафе на него искоса поглядывали: загорелый красавец лучших мужских лет, а его сердце осталось на юге. Паша решил обязательно слетать к Лиане на самолете при первой возможности.

   Тем временем я находила работу в доме и на холсте. Во дворе я развела цветник. Старый дом словно ожил. Птицы меня встречали радостными возгласами и, как малые дети, бежали, летели мне  навстречу. Я привыкала к своему новому образу жизни. Деньги на ведение хозяйства и содержание дворца мне передавал шофер графа. Во дворце Павлина кроме меня находились люди, необходимые для его поддержания в жилом состоянии, но говорить мне было не с кем.
   Долгие годы подругой моей была Алла, мы делились любой мыслью, рассказывали друг другу все, что можно и нельзя, а теперь у меня не было человека для разговора. Смотритель башни и тот со мной разговаривал, а люди из дворца меня избегали, или они мне не доверяли. Порой на меня нападала тоска по простому общению с людьми, а в доме приходилось только давать распоряжения или выполнять их самой.
   Невольно моя рука потянулась к листку с бумагой, я стала записывать свои мысли, моими собеседниками стали ручка и бумага. Однажды я сидела на балконе и писала. Ветер шевелил листочки. В какой-то момент я их не удержала, и листки полетели.
   В это же время мой взгляд упал на пристань: там стоял Паша, размахивая рукой. Все могла я, но не было у меня ключа от ворот на причал, ключ был в руках охранника. Я встала у окна и изобразила маяк, потом я показала на часы и показала пять пальцев в надежде, что он будет меня ждать у башни маяка в пять часов вечера.
   Паша понял, он показал время на руке, ладошку и кивнул в знак согласия. Я махнула ему головой и собрала листочки бумаги, которые унес ветер. Я села в машину и поехала к маяку по окружной дороге.
Купив по дороге общие тетради, я приехала к маяку. Павла еще не было.
   
   Смотритель башни обрадовался мне как родной. Мы посидели, поговорили. Паша появился почти вовремя. Смотритель пригласил молодую парочку к себе в дом, но мы отказались от приглашения и поехали вдвоем на машине. На берегу моря мы остановились, вышли из машины, чтобы поговорить на воздухе. Дунул порыв ветра, волосы у нас сплелись и разлетелись в стороны.
   — Лиана, зачем тебе тетради? — не удержался от вопроса Паша.
   — Я пишу, рисую и записываю расходы.
   — Лиана, что за отсталость, а почему не используешь компьютер?
   — У нас нет компьютеров в замке.
   — Так закажи компьютер, надеюсь, хозяин твой не бедный человек.
   — Непременно закажу, а ты поможешь компьютер купить?
   — Без проблем, но лучше бы я его купил в столице.
   — А здесь нельзя купить?
   — В Абрикосовке я не видел магазинов компьютерной техники.
   — В соседнем городе есть все. Едем, я тебе покажу.
   Мы сели в машину и поехали в город.
   Магазин с компьютерной техникой находился рядом с игровым комплексом, она это запомнила еще в первую поездку. Паша посмотрел на образцы товара на витрине и сказал, что купить здесь можно все.
   — Паша, ты подбирай то, что надо купить, а я скоро приду.
   Я вышла из магазина и вошла в игровой комплекс, охраннику сказала, что иду к графу Павлину.
   — У нас графа Павлина нет. Кто Вам нужен, говорите точнее или проходите.
   — Мне нужен хозяин дворца Павлина.
   — Я понял, так и говорите, что нужен владелец игрового комплекса.
   Я подошла к двери кабинета графа Павлина, вошла в роскошный кабинет со светлой кожаной мягкой мебелью. Граф Павлин сидел в кресле у журнального мраморного столика и внимательно смотрел на меня.
   — Лиана, есть проблемы?
   — Я хочу купить компьютер в соседнем магазине, но денег нет.
   — Хорошая мысль, я тоже хочу, а как мы его выберем?
   — Приехал Паша на пару дней, обещал купить компьютер, он программист.
   — Замечательно. Пойдем, купим пять компьютеров со всеми потрохами.
   Граф Павлин и я зашли в магазин. Паша, посмотрев на нас, промолчал.
   — Паша, мне тут сказали, что ты все знаешь о компьютерах. Подбери нам пять комплектов, бери лучшее из того, что есть, а потом проведешь курс по обучению.
   — Я не знаю, кто Вы, могу только догадываться, но через день мне надо уезжать.
   — Считай, что ты в командировке и десять дней будешь нас обучать. Я все оплачу. Лиана поселит тебя в замке, а на два часа в день ты будешь приезжать сюда и обучать меня и еще трех человек. Согласен?
   — Согласен, — ответил Паша и решил, что надо будет позвонить Юре, чтобы оформил отпуск за свой счет на десять дней.
   Паша подобрал мониторы с плоским экраном, выбрал корпуса для системных блоков, все необходимые платы, подобрал клавиатуру и мышки. От графа Павлина пришли люди, оплатили товар. Четыре компьютера занесли в игровой комплекс, один оставили в машине для Лианы. Граф Павлин дал свою визитку, на ней было написано несколько слов: "Михайловна, посели Павла во дворце". Паша и я такого счастья не ожидали, мы светились от неожиданного предложения.

   Служащие дворца стали со мной разговаривать. Они видели теперь, что я не очередная женщина графа Павлина, а я — женщина Павла. Этого и говорить не надо было, одного взгляда на пару было достаточно, чтобы понять, что мы близкие люди. Я поселила Павла в соседней комнате, встречи нам никто не запрещал. Свои функции по дому я выполняла с еще большей одержимостью, и у меня оставалось время, чтобы отвезти Павла к графу Павлину для обучения работе на компьютере.
   Паша поставил все необходимые программы, в том числе для ведения бухгалтерии, это привело графа Павлина в такой восторг, что он предложил Павлу работать у него главным бухгалтером. Паша согласился на неожиданное предложение, к этому времени он знал, что графа Павлина зовут Иван Сергеевич Павлинов.
   — Иван Сергеевич, мне нужна машина, я буду жить с Лианой, а сюда приезжать.
   — С машиной проблем не будет, на права сдашь, труднее ездить из города в город, но на первое время такой вариант вполне возможен.
   Паша вышел на улицу к Лиане.
Я ждала его в машине. Новости меня устраивали. Ветер усиливался. На море волны становились большими и грозными.
   — Паша, ветер сильный, шквальный! Ехать страшно.
   Мы поехали в сторону дворца, но попали под сильный ливень. Машину остановили на обочине. Паша подумал, что ежедневные поездки будут невозможны. Поняла ситуацию и я. Мы переждали ливень и продолжили путь.
   — Лиана, что будем делать? Куда ни кинь, всюду клин.
   — До дворца ближе, чем до игрового комплекса. Придется тебе жить в городе.
   Ветер любви регулировал наши встречи и разлуки. По чистому небу гуляли грязные облака. Прохладное утро призывало к праведному труду.
 Граф Павлин предложил Павлу добавить к игровому комплексу компьютерный салон, дабы должники игрового комплекса по электронной почте со всего мира собирали деньги на погашение долгов. Потом добавил, что это шутка, но салон добавить надо.
   — Паша, есть предложение: я хочу оставить тебя своим заместителем в игровом комплексе. У меня есть новый проект, я хочу открыть универсам.
   — Почему у Вас такое разнообразие интересов? — спросил Паша.
   — Я так устроен. Ты знакомься с игровым комплексом. Отчеты два раза в месяц будешь предъявлять мне, здесь есть специалисты, они помогут. Возьми адрес и ключи от твоей съемной квартиры, личная квартира будет по результатам твоего труда через год, машину тебе выделю, но она — собственность игрового комплекса, сдавай на права и действуй.
   Граф Павлин исчез в своей машине.
   Паша, поделившись новостью с Лианой, отпустил ее домой, а сам пошел в игровой комплекс принимать финансовые дела.
   Я с увлечением стала набирать тексты на компьютере, потом пошла в птичник. Жизнь потекла плавно, как до появления Павла. Пришло мне по электронной почте разрешение от графа Павлина на пользование ключами от ворот, имеющих выход к морю. Это был приятный подарок!
   
   На графа Павлина периодически от любых дел нападала скука. Он впадал в еще более скучное дело, а именно просто лежал на широкой кровати в комнате с окнами на море. В квартире постоянные слуги отсутствовали, поэтому его никто не тревожил. Он ничего не хотел.
   В организации нового универсама он принимал минимальное участие. Просто один должник, владелец универсама, почти на тарелочке поднес ему этот самый универсам. Нужно было добавить немного средств и поставить своего человека в управление магазином. Вот об этом он и думал. Ему нужен был свой ставленник, а самому лезть в торговые дела не хотелось. Лежал граф Павлин, лежал, потом хлопнул ладошкой по лбу и вскричал:
   — Юра!
   Недолго думая, по мобильному телефону он позвонил Павлу и спросил, как можно найти Юру, знаком ли он с программами для кассовых аппаратов, а еще надо бы в компьютеры заносить все товары магазина. Паша ответил, что с этими программами Юра знаком, подрабатывал в универсаме.
   Граф Павлин тут же вскочил, счастливый, что нашел козла отпущения, и пошел обедать. После обеда он позвонил Юре на мобильный телефон, пригласил его работать в универсам на правах его зама. Юра помолчал, но дал свое согласие на сотрудничество.
   Граф Павлин опять лег на постель и вспомнил Аллу. Он позвонил во дворец управляющему, сказал, чтобы Лиане разрешили пользоваться сотовым телефоном, а потом перезвонил на обычный телефон.
   — Лиана, дай номер телефона Аллы, пусть она меня простит.
   — Граф Павлин, с удовольствием: она Вас любит!
   — Приятно слышать. И мне она небезразлична.
   Позвонил граф Павлин Алле:
   — Алла, милая, прости, но без тебя мне плохо! Приезжай в Кипарис, адрес и телефон запиши. Деньги на билет найдешь. Приедешь — отдам, обеспечу.
   Вот теперь он все дела выполнил и уснул, как младенец.
   После сна позвонил граф Павлин Илье Львовичу:
   — Илья Львович, как жизнь в роли и. о. директора пансионата? Жду...
   Илья Львович взял машину пансионата и через пару часов был у графа Павлина. Городская квартира графа Павлина была небольшая: кабинет, спальня, кухня, места без названия. В кабинете хозяин и побеседовал с детективом. Он посмотрел все бумаги. Дела Илья Львович вел так, как их вели до компьютерной эры.
   — Илья Львович, помнишь Павла из пансионата? Он сейчас работает здесь, в игровом комплексе. Не удивляйся. Зайдешь к нему, поговоришь насчет компьютерной техники, он тебе поможет купить компьютеры, принтеры, поставит нужные программы. Скажешь ему, что надо три компьютера для пансионата, у него научишься работе на компьютере, потом научишь остальных. Все понял? Вот моя визитка, на ней написано число компьютеров для пансионата, отдашь Павлу.
   — Иван Сергеевич, простите, но если здесь Паша, то где Лиана?
   — Лиана в старом дворце Павлина. С Павлом они не поженились. Ладно, в качестве премии звони ей. У нее мобильный подключен, а ты ее номер телефона знаешь, поэтому я и выключал его у нее, пока она не привыкла к жизни в замке.
   Счастливый Илья Львович поспешил к Павлу. Вдвоем они сделали заказ в магазине. И на следующий день их заказ обещали выполнить. В магазине удивлялись, что их товар стал быстро разбираться людьми графа Павлина.
   Илья Львович сел в машину и позвонил Лиане:
   — Лиана, это Илья Львович тебя беспокоит. Я могу к тебе заехать? Подскажи дорогу до замка по суше. Понял, еду.
   Илья Львович знал всю историю четверки и каждого в отдельности.

Мы с Ильей были духовно близки друг другу. Вдвоем мы пошли на берег моря, который так долго для меня был закрыт. Сели на скамейку под стенами замка и стали смотреть на волны. Рядом со мной  закружились белые бабочки, но к Илье Мусину они не подлетали. Одна бабочка села на мою ладонь, и в руке у меня осталась белая жемчужина, а бабочка, взмахнув крыльями, улетела.
   — Илья Львович, как мне здесь было трудно, со мной никто не разговаривал! А сейчас все нормально, — сказала я, перекатывая в пальцах белую жемчужину.
   — Лиана, это все было сделано специально: тебя отключали от телефонов и людей, а сейчас все тебе вернули. Знаешь, когда я понял, что вся ваша четверка возвращается сюда, я невольно осознал, какая могучая личность — граф Павлин! Мне это недавно открылось.
   — Дела графа Павлина я обсуждать не хочу. У меня здесь своих дел хватает, но ты приезжай, с тобой приятно общаться.
   Мы еще немного посидели. Илья Львович уехал в пансионат, теперь он за него отвечал полностью перед графом Павлином, то есть директором Иваном Сергеевичем.
   Алла лихорадочно искала деньги на дорогу. Мать не спешила отдавать дочери последние деньги. У родственников денег вообще не было. Алла отдала в скупку свое единственное кольцо и купила билет. Родители качали головами, а она собрала свою сумку и выехала навстречу неизвестности. Приехала Алла к графу Павлину через сутки после звонка плюс несколько часов. Граф Павлин находился дома в состояние полной лени. Алла так и повисла на его добротных плечах. Он ей был рад. Слуг и охраны рядом не было, это Алла сразу заметила.
   Граф Павлин заметил, что на девушке нет драгоценностей.
   — Алла, ты прости, я стар для мгновенной любви, но у меня для тебя есть работа.
   — Что?! — не на шутку удивилась Алла.
   — Алла, мы цивилизованные люди! Предлагаю тебе быть моим заместителем в ломбарде. Он расположен рядом с вокзалом. Место людное. Работа всегда есть.
   — Я художница! — воскликнула Алла, недоумевая от предложения.
   — Не шуми, тебе рисовать никто не запрещает. Юру найдешь в соседнем универсаме, он расположен недалеко от ломбарда. Думаю, вы найдете общий язык.
   — Поняла. Я — рабочая лошадка. Спасибо и на этом, — сникла Алла.
   — Алла, ты не пожалеешь. Вот адрес твоей съемной квартиры. На одном этаже будешь жить с Юрой и Павлом.
   — И Паша здесь? — спросила Алла почти без эмоций. — А Лиана?
   — Она работает и живет во дворце.
   — Понятно, Иван Сергеевич! А подъемные будут?
   Граф Павлин дал деньги Алле. Душа его стала спокойной, как море в штиль.

   Штиль наступил в отношениях Лианы и Павла. Он погряз в компьютерных делах. В дела окунулся и приехавший недавно Юра. Алла была пристроена к работе. Граф Павлин лег на кровать и задумался, потом взял мобильный телефон и позвонил Дусе, хозяйке маленького домика:
   — Дуся, граф Павлин беспокоит. Коллекционных девочек нет? Слушай, организуй квартирку на пять девушек, больше не надо.
   — На какие гроши, Иван Сергеевич?
   — Как заговорила! Все будет. Сними дом у соседей, я его видел. За хорошую цену сдадут. Девчонок снимешь тех, которые на юг без денег и драгоценностей едут, все надеются на чужого дядю. Вот чужого дядю мы им и подсунем. Поняла? Деньги тебе привезут.
   Вот граф Павлин отдых и заработал. Он включил огромный телевизор с плазменным экраном, но мысли его еще не все успокоились. Позвонил он буфетчице в дом культуры Абрикосовки.
   — Привет, дорогая! Граф Павлин беспокоит. Как дела? Тишь, говоришь? Нет концертов? Спит буфет? Будут концерты! Нет, без снотворного! Заработаешь, не возмущайся. Есть у меня на примете известные и слегка забытые на телеэкране певцы, которые к вам приедут, заодно пансионат повеселят и сами отдохнут.
   Он переключил канал и стал смотреть концерт. Певец Тор ему понравился, и он тут же позвонил в отделение эстрады:
   — Жители Абрикосовки и Кипариса спят и видят увидеть длинноволосого красавца Тора, он только что был на экране. Сколько берет? Группа большая? Сколько концертов? На все концертные площадки плюс пансионат. Согласен!
   Нажал он на кнопочку пульта телевизора и уснул. А говорят, что хозяева не работают! Работают.


Глава 7

   Вечером собрались новые замы в квартире Аллы, не было среди них только Лианы. Паша и Юра сели в кресла. Алла села на диван. Граф Павлин от щедрот душевных каждому из них выделил по квартире в личное пользование до тех пор, пока они у него будут работать.
   — Ребята, то ли нам повезло, то ли мы влезли по уши в черный бизнес, — заговорила Алла.
   — Что бы это ни было, но предложение по работе более чем интересное, — подхватил разговор Паша.
   — Не знаю, не знаю, все так сомнительно! Мне так трудно в этом универсаме, что я сам не понимаю, как я на это согласился, — подключился к больной теме Юра.
   — Знаете, а у меня сложилось впечатление, что граф Павлин все это давно придумал, — тревожно сказала Алла.
   — Все может быть. Я сюда приехал на два дня, а уехать уже не смог. И к Лиане нет возможности выбраться, — загоревал Паша.
   — Не волнуйтесь, прорвемся: то ли в люди, то ли домой вернемся, во что уже слабо верится, — стал утешать всех Юра.
   — Ребята, сегодня угощаю я! Мне дали подъемные. Я сейчас вам ужин принесу, — весело проговорила Алла.
   Мужчины подсели ближе к журнальному столику на колесиках, который торжественно вкатила Алла в комнату из кухни. Они оценили вкусный ужин.
   — Алла, а ты способная, — подобрел Паша.
   — Алла, женюсь на тебе, — проговорил Юра.
   — Юра, не спеши! Вот теперь я за тебя замуж не хочу! Я хочу поработать на благо графа Павлина и себя.
   — Что творится! Алла от Юры отказывается! Алла, я тебе нужен? — спросил Паша.
   — Паша, не возникай! Лиана во дворце пленницей живет. А потом, я не люблю часто готовить. Сегодня я приготовила ужин в честь нашей новой жизни, а на завтра я никого к себе не зову: дома у себя кушайте. Я вам не слуга, а заместитель директора самого крупного ломбарда города. Мне надо ознакомиться со своей новой работой, а зимой я буду писать картины, зимой здесь работы будет меньше.
   — Да, зимой отдыхающих поубавится, можно будет съездить домой, — как-то сразу решил свои проблемы Паша.
   — Алла, а я могу к тебе приходить? — спросил Юра.
   — Юра, давай подождем с частной жизнью! Так много перемен, что мне надо освоиться и понять, что мне здесь вообще делать. Думаете, мне легко в новой сфере деятельности? Совсем нет. Весь штат заполнен, а я сбоку припека. Зачем я нужна в ломбарде — ума не приложу.
   — Алла, у меня такое же мнение, что в универсаме все на месте, а я там не нужен, — поддержал Аллу Юра.
   — Ох, господа замы, а мне легко в игровом комплексе?! Я там вообще никто, а назначен от большого ума графа Павлина главным бухгалтером. В игровом комплексе и так наблюдается странный приток денег! Я их должен фиксировать в компьютере, составлять новые программы, а вот какие — этого я вам не скажу. Знаю одно: работы у меня много, очень много, — умно произнес свою речь Паша.
   — Паша, ты молоток, надо делать то, что знаешь. Значит, и я буду писать программы для универсама и использовать те, что есть. В обычном деле лучше себя чувствуешь, — подхватил друга Юра.
   — Так, молодцы, они будут писать программы. Они на месте! А я в программах ни бум-бум! Мне-то что делать?! — завопила Алла в состоянии нервного срыва.
   — Спокойствие, подруга моя. Ты от меня отказалась, — заговорил с упреком Юра, — а я тебе нужен! Я помогу тебе с программами для твоего ломбарда. Могу научить тебя ими пользоваться, что не так сложно, если все знаешь. Согласна, Алла?
   — Юра, радость моя! Я твоя навеки! А где компьютер?
   — Будет, Алла, все будет, но если ты будешь со мной!
   — Юра, я с тобой, конечно, я с тобой, но через недельку! Ты у себя поработай, а я пока привыкну к тому, что было до меня.
   Паша ел, понимая, что сделал доброе дело, направив мысли Аллы и Юры в нужном направлении. Его мысли полетели к Лиане, но не долетели.
   — Спасибо, Алла, все было в лучшем виде. Я ушел, если не возражаете, — сказал Паша и исчез за дверью.
   — Юра, не уходи, побудь еще немного, — попросила Алла.
   — Дорогая моя, я буду за стенкой и другой входной дверью. Встретимся через неделю в это же время. Прости, но ты сама так первая сказала, а я понятливый, — проговорил Юра и ушел в свою квартиру.
   Алла осталась одна. Она убрала остатки ужина, прекрасно понимая, что неожиданности в ее жизни еще возможны.
   На постели к графу Павлину приходили мудрые мысли, он не был злым человеком по своей природе, но иногда его развлекали развороты чужих судеб. Компьютеры лично графа Павлина не особо пленили, хотя он их внедрил везде, где можно и нужно, а теперь они его не волновали, а сам он во Всемирной паутине еще не нашел своего места. Давно он шуток не совершал, хотя приезд четырех молодых людей можно вполне принять за шутку, но серьезную. "О, а как там хозяйка и пять девочек? Вот куда надо съездить", — подумал он и уснул.
   Утром появилось новое дело. Приехал певец Тор и попросил аудиенции с графом Павлином по поводу оплаты концертов. Певец поселился в пансионате.
   Сам граф Павлин в руки деньги старался не брать и перемещал их в пространстве чужими руками. Он сказал Илье Львовичу по телефону:
   — Илья Львович, чем певец Тор недоволен? Помнишь шутки со снотворным? Ты в них неплохо разобрался. Не надо ли певца немного успокоить? Шумный он, а поспит — человеком станет, нашим человеком, а так все как чужой. Певицу Викторию помнишь? Больше не появлялась? Нет, значит. Пошли певца Тора к Дусе, у нее есть пять девочек, пусть к ним зайдет. Порошок в твоем кабинете, передашь хозяйке, она в курсе. Девочки и певец пройдут крещение на спокойствие, не люблю криков. Все, бывай, — и он повесил трубку телефона.
   Граф Павлин по обыкновению лежал дома с перьями павлина перед экраном телевизора. Он только что прослушал речи своих новых замов в квартире Аллы, и, надо сказать, они его не огорчили. В трех квартирах стояли прослушивающие устройства, для их прослушивания у него было удобное устройство с легким управлением. Повернул нужную ручку — и слушай нужного человека, так граф Павлин осуществлял проверку своих сотрудников. Видеоаппаратуру для этих целей он не использовал.

   Я в это время смотрела на море с террасы, к ней я привыкла больше, чем к берегу, на который долго не было выхода. Душа художницы впитывала вид моря для работы над новыми картинами. С появлением компьютера мое рвение к записям ослабло, рисовать мне хотелось больше, чем писать тексты из своей головы.
Я следила за порядком и расходами во дворце, а в остальное время писала маслом новые картины с птицами на полотне, дабы они были угодны картинной галерее. Мысли о мужчинах мелькали отрывочные, я на них не надеялась. Я решила, что если я кому нужна, то они пусть сами появляются, а нет — я не позову.

   На телеэкране мелькнула женщина, очень похожая на Лиану. Граф Павлин поднялся с постели, быстро оделся. Он захотел увидеть Лиану и свой любимый дворец с челядью. Машина завелась с пол-оборота и ринулась к мечте в тихий и ясный вечер. Машин в столь поздний час было мало. Дорога радовала своими очертаниями. Граф Павлин быстро приехал к воротам своей основной обители. Лиану он заметил на террасе и был этому рад. Он позвонил на ее мобильный телефон и сказал, что через десять минут будет у нее.
   Граф Павлин заметил, как Лиана вскочила и ушла с террасы в здание. Он сказал прислуге, чтобы еду подали в картинную галерею. Он с удовольствием смотрел на новые творения Лианы в ее мастерской. Он прекрасно понял, что она работает на его картинную галерею, и одобрил ее творчество. Он удивился красоте зала с картинами: казалось бы, картины те, что были, но все вместе смотрелось значительно красивей, чувствовалась творческая рука в оформлении его любимого зала. Он чуть не воскликнул от радости, но сдержался и спокойно похвалил Лиану за прекрасное содержание замка.
   Забавно, но он опять ощутил себя дома, ему было хорошо в обществе спокойной Лианы, все дела исчезли из его головы. Он ел, смотрел на нее, на картины. Граф был счастлив. Ему не приходило в голову, что женщину, сидящую рядом с ним, можно использовать как женщину. Впервые на него в этом плане напал ступор, и он не хотел торопить события. Не хотел спешить...

   Мне было приятно общество графа Павлина, он на меня не нападал, не бил головой об пол для достижения мужских амбиций, как Паша, он был единомышленник в области картин, и это было приятно. К Павлу я всегда испытывала страх, который был в подсознании, я ему об этом не говорила, но и сама к себе не звала. Илья Львович вызывал симпатию, с ним было хорошо, пусть недолго, но что-то в этом меня радовало. И, по сути, я оставалась одна.
   Граф Павлин после позднего ужина отпустил меня, а сам пошел в спальню с телеэкраном и с привычным набором предметов, необходимых ему для отдыха, развлечения и слежки за сотрудниками через прослушивающие устройства.
   Немного полежал граф Павлин и вызвал яхту:
   — Буек, когда будешь у причала замка? Через час? Жду.
   Граф Павлин прошелся по замку, у него были дела в бассейне, в сауне. В птичнике он потрепал любимого павлина, потом поднялся на террасу к Лиане.
   — Лиана, минут через десять прибудет яхта, жду тебя на берегу. Возьми еду и купальник. На пару часиков уйдем в море.
   — Я приду, — сказала я и ушла выполнять задание.

   Граф Павлин в белом костюме вышел из замка на причал. Я его уже ждала с продуктовой корзинкой в руках. Яхта стояла у причала. Буек помог нам подняться по трапу и оттолкнул яхту от причала. Я отнесла корзинку на камбуз и села на корму. Для хозяина на палубе стояло увесистое соломенное кресло, закрепленное за ножки.
   Яхта вышла в море. Ветер дул в паруса. Граф Павлин вышел на палубу в шортах, сел в соломенное кресло. Я в купальнике сидела на корме. Оба мы изучали друг друга. То, что мы увидели, сильно обоих не расстроило. Я смотрелась несколько толще моделей. Граф Павлин казался лучше мужчин своего возраста. Мы были слегка в теле, одной весовой категории.
   На палубе появился матрос Буек, он из шланга облил палубу морской водой. Бассейна на яхте не было, но был моторчик, который качал воду, иначе бы было слишком жарко. Вода из шланга, облив людей, скатывалась за борт. Все были довольны. Яхта шла до тех пор, пока ее было видно с башни, после чего курс ее резко изменился, и она подошла к скалистому берегу с выступом скалы.
При приближении яхты из скалы выдвинулся причал. Граф Павлин в белом костюме и Лиана в легком платье вошли в скалу, так это выглядело со стороны.
   В скале находилась пещера. Прохлада охватила клиентов со всех сторон. В пещере я увидела несколько дверей, завуалированных под своды пещеры. Лифт доставил нас в помещение, с одной стороны которого находилось толстое стекло, сквозь него просматривалось дно моря.
   Я разглядела рыб за стеклом и шесть столиков, за которыми сидели пары и ели! Просто ели, и все. Один столик был свободен, к нему мы и подошли. К графу Павлину подскочил из серого проема пещеры официант и положил перед ним серую книгу с меню.
   — Подай мое любимое блюдо, — сказал граф Павлин.
   Я осмотрела подводный ресторанчик, все казалось романтичным, словно созданным природой, только цены под водой были заоблачные. Граф Павлин ободряюще улыбнулся своей спутнице. На стол официант поставил салаты с морской капустой и морскими моллюсками. Второе было вполне съедобно: кета под крабами с обычным картофелем. Вода в высоких стаканах.
   Ничего запредельного, если не считать, что это все под водой. Полчаса в глубинном ресторане пролетели быстро. Экзотика всегда приятна для гурманов.
Мы вышли на солнышко.
   Матросы яхты Буек и Ледок поели, попили, анекдоты потравили и теперь ждали возвращения хозяина. Только яхта отошла от скалы, как с другой стороны к ней уже подплыла вторая яхта. Я искренне была удивлена всему, что видела, но виду не подала. Я давно заметила, что граф Павлин любит в людях сдержанность, внешнюю холодность.
   Яхта взяла курс в море, потом резко повернула к берегу.
 
   И вот, когда все было хорошо, я встала перед графом Павлином на колени:
   — Иван Сергеевич, я все выполнила, что Вы просили! Три картины с павлинами и морем написала, но больше я не могу здесь находиться! Я не могу здесь больше жить! Отпустите меня домой! — Безутешные рыдания поглотили меня - художницу.
   Граф Павлин не ждал смены настроения у спокойной девушки.
   — Лиана, я согласен! Ты можешь уехать домой.
   Я перестала вздрагивать от рыданий, повернула к нему заплаканное лицо:
   — Когда я могу ехать?
   — Хоть сейчас! Собирай вещи, через двадцать минут жду в машине.
   Я встала с колен,  быстро собрала вещи, краски с кисточками, но не знала, можно ли их взять с собой... С сумкой через плечо я подошла к машине.
   — Лиана, а ты краски взяла? Иди, бери. Я картины не пишу. Холсты возьми и все остальное. Лиана, ты мне дорога, сам не знаю почему. Если захочешь вернуться, возвращайся, а сейчас возьми на память, — и граф Павлин протянул мне вишневую бархатную коробочку, в которой лежал золотой браслет с розоватым жемчугом. Он надел его мне на руку.
Я молчала.
   — Да, и вот деньги на дорогу, — грустно проговорил граф Павлин.
   У меня в руках оказалась такая большая сумма денег, которую я никогда не видела! До города мы ехали и молча. Мы подошли к железнодорожному вокзалу. Я купила билеты, посмотрела в сторону графа Павлина, но его рядом не было! Я надела сумку на плечо и пошла по перрону. Ко мне подбежал мальчик и протянул полиэтиленовый пакет с продуктами.
   — Вам передали, — сказал мальчик и исчез в толпе.
   В купе я была одна, весь вагон был какой-то полупустой, хотя другие вагоны были забиты полностью, я это видела по толпам на перроне. Домой приехала почти через сутки.
   Мать от счастья не знала, чем дочь накормить, куда посадить, словно дочь для матери стала гостьей. Прибежала мать Аллы, стала о ней спрашивать.
Я сказала, что Алле дали денежное место работы. Мать Аллы вздохнула, всплакнула и ушла. С работы пришел отец.
   — Дочь, рассказывай, что случилось на отдыхе? — спросил он.
   — Папа, меня попросили написать картины, я выполнила заказ и приехала.
   — Тебе заплатили?
   — Да, — и я показала деньги.
   — А дальше что будешь делать?
   — Пойду на работу, шкатулки расписывать.
   — Со шкатулками тебе столько за год не заработать.
   — У меня другого выхода нет, жить в Абрикосовке я не могу.
   Я зашла в старую, но любимую ванную комнату, потом пошла в свою комнату, посмотрела в знакомое до боли трюмо и увидела располневшую фигуру. Это и была главная причина, из-за которой я вернулась домой. Я решила избавиться от беременности, причиной которой был Паша со своей любовью в скалах. Я все еще не могла ему простить то, что он лишил меня сознания во время первой в моей жизни любви. Во мне не было ничего, кроме озлобленности, нервозности, и благоразумие вообще испарилось.
   По молодости лет я боялась обсуждать эту тему с матерью и тем более с Павлом. Я решила прервать беременность в больнице. В разные времена в разных районах страны процедура эта одинаковая и различная по некоторым параметрам. После прерывания беременности моя нервная система пошатнулась, состояние здоровья резко ухудшилось. Не богоугодное дело я совершила...
Все стало еще хуже…
   Родители смотрели на деньги и с вопросами не приставали. Им и так стало ясно, что дочь хлебнула лиха взрослой жизни. Отец предложил мне купить машину.
   — Лиана, у нас с твоей мамой есть деньги, если к ним добавить те, что ты привезла, то можно тебе купить приличную машину, а права сможешь получить, теорию подучишь, а водить машину ты умеешь.
   — Папа, у меня есть водительские права. Была машина. Я согласна с тобой, давай купим машину, а потом я выйду на работу.
   Мы купили машину и, счастливые от покупки, приехали домой, где меня ждал друг. Он всегда меня ждал, молчаливо любил и нечего не требовал.
   — Сережа, привет! Как я по тебе соскучилась! — воскликнула я радостно.
   — Лиана, давай поженимся! Мне без тебя так трудно и пусто! — предложил жених.
   — Зачем я тебе? Мне от жизни перепало, но я выжила, а больше и сказать нечего.
   — Ты жива, и этого достаточно! Я скучал без тебя и ждал, каждый день ждал, — скороговоркой проговорил Сережа, боясь, что его прервут и не дадут высказать заветные мысли.
   — Лучше посмотри на новую машину. Она во дворе стоит. Мы ее с отцом купили. А замуж я сейчас не могу выйти за тебя, мне надо отдохнуть от южных дел.
   Сережа посидел немного, повздыхал и ушел. На столе я обнаружила черную жемчужину, рядом с ней лежала черная бабочка. Я взяла ее в руки, и бабочка медленно стала каменеть.
 

Глава 8

   Граф Павлин проснулся, перевернулся и услышал, как скрипнула дверь — это пришла домработница, которая принесла ему почту. Среди бумаг лежала кассета. Граф Павлин поставил кассету в видеомагнитофон. Фильм был снят на диком пляже, в нем было всего два актера: Лиана и Паша. Он просмотрел фильм, потом взял телефон:
   — Буек, молодец! Хороший фильм получился. Лианы в городе нет, запускай кассеты в продажу.
   Он лег и подумал, что Буек — плохой человек, но фильм получился хороший, и Павла есть теперь чем запугивать.
   Кто бы сомневался, что белый теплоход, винный магазинчик и завод — это собственность графа Павлина. Однажды он придумал белый теплоход и его маршрут, а на пляже к моменту его прибытия всегда сидел Буек. Он снимал на видео тех, кто после выпитого вина прибывал на скрытый пляж. Хорошие фильмы получались не всегда, но любовь Лианы и Павла целиком попала на видеокамеру. За этот фильм и дал граф Павлин деньги Лиане, хотя она об этом не подозревала, а он его еще не видел в тот момент, но уже знал, что съемки прошли удачно.
   Павла вызвал граф Павлин с первым отчетом об игровом комплексе. Паша неплохо разобрался в его работе, сделал две программы: в одной фиксировал истинные доходы, а в другой фиксировал доходы игрового комплекса для проверяющих организаций. Граф Павлин Павла похвалил, выдал ему первую зарплату, умолчав о кино с его участием.
   Довольный Паша покинул квартиру. Ему захотелось к Лиане с подарками поехать, но шофер сказал, что Лиана уехала домой. Паша сник, но ненадолго, такого количества денег он еще в своих руках не держал. И все деньги его! Он перестал думать о Лиане, а поехал в магазин за новым костюмом. Очень он хотел светлый костюм и светлые туфли. Свою мечту он осуществил, и еще купил компьютер для дома.
   О том, что деньги ему заплатили за работу и за его любовь на пляже, снятую на пленку, граф Павлин промолчал. Тревожить Юру и Аллу отчетами он не стал, решил, что пусть они еще неделю поработают. Позвонил граф Павлин Илье Львовичу.
   — Илья Львович, как твои дела?
   — Если в пансионате, то все нормально. Если с певцом Тором, то все относительно. Он отказался ехать к девочкам. Он репетирует, ждет Вас.
   — Уговорил, но ехать мне не хочется. Ты его требования знаешь?
   — Знаю. Мы составили с ним план выступлений, надо бы с Вами согласовать.
   — Считай, что согласовал, но начните с пансионата, потом дом культуры Абрикосовки, потом площадки города Кипариса. Афиши расклейте! Подключи сарафанное радио, пусть на пляже поработает. Цены — предельные. Все.
   Позвонил граф Павлин хозяйке домика:
   — Дуся, как дела? Как ведут себя новые девочки?
   — Понятливые, но все домой хотят.
   — Скажи, что через два месяца всех отпустишь с деньгами, что зимой им здесь делать нечего. Весной наберешь новых девочек.

   Я израсходовала деньги, выданные графом Павлином, и внимательно  посмотрела на убогость домашней жизни, на мизерную зарплату на фабрике, и очень скоро раскаялась, что вернулась домой. Сережа ныл о своей любви, но деньги у него не водились. Как просто испортить женщину деньгами и как трудно ее вернуть в нищий домашний быт! Я старалась стать такой, какой была, но это оказалось вдвойне трудно: ведь Аллы рядом не было!
   Я уже жалела, что купила машину, ведь на юге она у меня просто была, тогда я решила писать картины на местные мотивы: деревья, голуби, ворона на ветке. А потом я подумала: "А почему бы и нет?" — и решила написать три картины с местными птицами и предложить их графу Павлину.  Я вновь работала на фабрике, писала картины на холсте, а визит к графу Павлину отложила на зимние праздники.
   Сказано — сделано.
Над картинами я трудилась добросовестно, но сделала их раньше назначенного срока, тогда я решила продать одну картину на рынке через знакомых людей. Мою картину купили! Мало того, хорошо заплатили. Я мысленно поблагодарила графа Павлина и стала писать картины с птицами на местную продажу. Дело пошло. Появились покупатели, у меня купили картины, выполненные для графа Павлина. Слух пошел, что Лиана очень талантливая художница.
Деньги появились. Я уже перестала думать о поездке в Кипарис, как раздался звонок:
   — Лиана, я скучаю! Можешь не увольняться, но приезжай на зимние праздники, в них целых десять дней! Я жду! — проговорил граф Павлин.
   Схватила я голову в руки, а все картины уже проданы! Решила за оставшееся время написать хоть одну картину с местным пейзажем. А тут и снег выпал. Пришлось рисовать зимний лес и зяблика. Получилось. Ко мне домой стали заказчики приходить, а я говорила им, что картина на заказ и продана.
   Родители не успевали удивляться популярности дочери. Сережа готов был у порога сидеть, лишь бы не гнали его от меня. В Кипарис меня не хотели отпускать, а я уже пообещала графу Павлину приехать. На фабрике я работала много времени, а получала мало, дома работала меньше, но за проданные картины получала больше.
   Деньги вернулись, настроение повысилось. Я купила себе кожаную куртку, новые сапоги, чтобы было в чем ехать. Прикупила красивую дорожную сумку и кое-какие вещи для себя.
Перед Новым годом Лиана поехала в Абрикосовку. Со слезами на глазах меня отпустили из дома. Сережа проводил до вагона, в его глазах застыла молния. Он протянул мне новые жемчужные бусы, но я от них просто отскочила.

   В городе Кипарисе меня никто не встретил. Я взяла такси и поехала во дворец Павлина. У ворот дворца стояли все мои картины: и те, что летом написала, и те, что у меня купили в моем городе. Унижение страшное! Я разрыдалась. Двери во дворец мне никто не открыл. Граф Павлин звонил всегда сам и часто менял номера сотовых телефонов. Я его новых номеров телефонов не знала, а в руках у меня были еще три картины. Зажигалки у меня не было, потому что я никогда не курила, а то бы со злости сделала костер из картин и рам. Я не стала брать картины у ворот, поставила к ним свои три, свернутые трубочкой.
   Таксист ждал.
Я села в машину. Шофер повез меня в обратную дорогу. Я нервно всхлипывала. Чтобы окончательно порвать с графом Павлином и его подарками, я сказала шоферу, что денег у меня очень мало, и я  упросила шофера взять золотой браслет с розоватым жемчугом вместо денег. Шофер добрый — взял золото.
   Я купила билет на первый поезд. На перроне мне никто не принес пакет с едой. Купила я себе булку и решила, что сутки выживу без еды, села в вагон, но все время ждала чуда, но чуда не было! Поезд тронулся. Я уехала к себе домой. Дома я замкнулась, никому ничего не говорила, ходила на работу, картин дома не писала. Слез у меня больше не было. Сережа от меня отстал. Меня поглотило одиночество.

   Алла вышла из ломбарда. Из машины вышел таксист и пошел в ломбард.
   — Простите, Вы что-то сдать хотите? — спросила Алла.
   — Да, клиентка заплатила золотым браслетом, а мне деньгами отчитываться.
   Они вдвоем зашли в ломбард. Алла посмотрела на браслет.
   — А не подскажете, кто его сдал? Я бы его купила себе за наличные.
   — Девушка приехала столичным поездом, я довез ее до дворца графа Павлина. Она увидела картины у входа во дворец, двери в который ей не открыли. Она поставила у картин еще свой рулончик и попросила отвезти ее на вокзал. Сказала, что денег у нее хватит только на билет, она и расплатилась браслетом.
   — Она себя называла? Ее Лиана зовут?
   — Да, она говорила фразу, в которой граф Павлин к ней по имени обращался и что ждет ее на десять дней, а ее даже и на десять минут во дворец не пустили.
   — Я покупаю у Вас браслет для себя. Цену его я знаю. Возьмите деньги, здесь без обмана, у меня сегодня первая получка. А меня до дворца не довезете?
   — А заплатите браслетом?
   — Нет, у меня есть деньги, чтобы заплатить за дорогу.
   Машина поехала в обратный путь. Картины все еще стояли у входа.
   —Помогите мне собрать картины, — обратилась Алла к шоферу.
   Они собрали картины, положили их на заднее сиденье машины. Дверь замка не шелохнулась. Они поехали обратно в город. Картины Алла привезла к себе домой. Вечером она зашла к Павлу и рассказала, что произошло с Лианой, показала на браслет и картины.
   — Могла бы нам позвонить, — сказал задумчиво Паша. — А может, мне к ней съездить на праздники?
   — Ты лучше возьми у меня часть картин, мне вешать их негде.
   Алла разделила картины на две части и одну отдала Павлу. Рулон с картинами она оставила у себя. Вечером к ней зашел Юра и увидел картины.
   — Почему мне не дали картины?
   — Есть еще три картины без рамы. Возьмешь? — спросила у него Алла.
   — Возьму одну картину, мне птичку с видом на речную волну, — ответил Юра.
   — Ладно, бери. Каждому по павлину, их три было.
   — А славно нарисовано, что случилось с Лианой?
   Алла пересказала историю с неудачным приездом Лианы.
   — Алла, учись на ошибках подруги! Граф Павлин не прощает отъезды, уехала — и все. Терпи, родная, терпи. Спасибо за картины.
   Граф Павлин по обыкновению прослушал квартиру Аллы, поэтому был сразу в курсе всех дел. Он улыбнулся оттого, что удачно Лиану наказал, но радости не испытал.

   Я, погоревав неделю, проявила характер, вновь стала писать картины. Шла зима, зимние пейзажи заполонили полотна, потом я перешла на натюрморты, это оказалось очень интересно. Я решила продать часть картин, вышла на посредников. Картины взяли на продажу, недели через две принесли деньги. Больше всего я боялась, что их скупили люди графа Павлина, но потом решила, что деньги — это хорошо, и стала работать над натюрмортами. Плохо было другое: мне пришлось сделать операцию по удалению результата грешной любви с Павлом на диком пляже, поэтому я все еще чувствовала себя не лучшим образом, недаром аист пролетал над пляжем...

Графа Павлина как кто проклял. Вся его собственность приносила прибыль, но после шутки над Лианой он слег, и не просто с трубкой телефона, а заболел. Болела голова. Болел желудок. Пища не радовала. Изощренные блюда усиливали боли. Он попросил домработницу варить ему кашки. Он вращался на постели и не знал, что делать. Количество таблеток прибывало, но боли не уходили.
   — Нагрешили Вы, видно, — сказала ему простодушно домработница.
   Задумался он над ее словами, стал думать, кому сильнее насолил. Больше всех от него досталось женщинам. Он решил начать с Аллы.
   — Алла, жду тебя у себя с докладом. Шофер привезет тебя ко мне.
   Алла не заставила себя ждать, машина за ней заехала и отвезла к нему домой.
   — Алла, я совсем стал больной, что посоветуешь? И как твои дела?
   — Знаете, с деньгами уже лучше. Работа стала понятной.
   — Ты на меня очень зла?
   — Что было, то прошло. Я трудные моменты не вспоминаю.
   — Алла, чем я могу искупить вину? — спросил граф Павлин, корчась от боли.
   — Вы искупили свою вину: дали мне работу, — холодно проговорила Алла.
   — Не верю, что ты меня простила! Мне нужно твое полное прощение. Проси, что хочешь, от этого зависит мое здоровье.
   — Ничего я не хочу! У меня все есть или ничего нет.
   — Слушай, Алла, хочешь, я вам с Юрой свадьбу устрою?
   — Он на мне не женится, я для него слишком бедная.
   — Я отдам в твое вечное пользование ломбард и квартиру, в которой ты живешь. Юре этого хватит?
   — Надо спросить Юру, какой довесок ему нужен ко мне, чтобы он женился.
   — Бумаги на тебя оформят, а ты должна каждый день желать мне здоровья, и все.
   Алла ушла. Особой радости от предполагаемого наследства она еще не испытывала, знала, что все в любую минуту может превратиться в шутку. Все же мысленно пожелала хозяину здоровья и пошла домой.
   Граф Павлин вызвал к себе Юру.
   — Давно я тебя не видел. Хорошо выглядишь, Юра.
   — Спасибо, не без Вашей щедрости, граф Павлин.
   — Юра, есть предложение: женись на Алле, у нее в качестве приданого невесты будет квартира и ломбард. Не трусь. Квартира, в которой живешь, будет твоя.
   — У Вас сегодня день щедрости?
   — Нет, день справедливости. Еще раз спрашиваю: женишься на Алле?
   — Хорошо, я женюсь на Алле!
   — Тогда сделай девушке официальное предложение, сообщите ее родителям о свадьбе, купи ей платье, кольца, туфли. Но есть условие. Все вы каждый день должны мне вслух желать здоровья. Это ваша плата за квартиры. Мне нужно здоровье, а вам — квартира.
   — Хорошо, но мне кажется, что условия сделки нереальные.
   Юра сразу зашел к Алле.
   — Алла, это ты выдумала нашу свадьбу?
   — Нет, Юра, я сама еще не все полностью осознала.
   — Тогда делаю тебе предложение: выходи за меня замуж.
   — Хорошо, я согласна.
   Граф Павлин прослушал комнату Аллы, улыбнулся и уснул без головной боли.
   Утром граф Павлин проснулся с сильнейшей болью в желудке и подумал, что желудок требует еще одного дня щедрости. Но женить Павла и Лиану он не хотел, еще раз вызывать Лиану было глупо. А желудок болел и болел. Таблетки боль не успокаивали. Слезы от боли наворачивались на глаза, врача вызывать ему не хотелось. По скорой помощи ложиться в больницу желания не было.
   — Да, это Лиана меня клянет! — вскричал он от боли в желудке. — Сам женюсь!
   Потом задумался от своих слов.
   — А почему бы и нет? — спросил он сам себя. — Но как ехать не хочется! Паша, граф Павлин беспокоит. Зайди, родной, ко мне, дело есть, — сказал по телефону граф Павлин и застонал от боли.
   Вскоре появился Паша.
   — Паша, я виноват перед Лианой с картинами! Я не хотел ее обидеть, но так получилось. Скажи, как исправить мою вину?
   — Вам видней. Она сильно обиделась, но она сильная, переживет.
   — Паша, чего Лиана больше всего хочет в жизни?
   — А ничего, у нее все есть.
   — Прости, не верю. Не верю, что Лиана ничего не хочет. Да, она упрямая и к цели своей идет настойчиво. Нет, она что-нибудь да хочет. Паша, ты не хочешь мне помочь, — простонал граф Павлин.
   — Я не знаю, как Вам помочь, а с ее упрямством я уже имел дело.
   — Знаю, как ты ее на пляже головой ударил об камни.
   — Откуда Вы знаете? Там никого не было!
   — Глупыш, вас сняли на видеокамеру, всю вашу любовь!
   — Понятно, там сняли, а здесь прослушиваете. Чистюля я, пыль протираю, жучки нашел в своей квартире.
   — То-то я тебя не могу прослушать! А с Лианой мы не продвинулись. Что делать?
   — Сделайте выставку картин Лианы в доме культуры Абрикосовки. Ее пригласите, у нас картины возьмете. Она новые картины написала. Извинитесь за недоразумение...
   — Паша, ты молодец! Пусть свои шкатулки прихватит — продадим за компанию. Ты ей и позвони, выставку назначь на восьмое марта. Она тебе поверит, а мне нет.

   Паша позвонил мне и предложил провести выставку моих картин в Абрикосовке.
   — Паша, я вам всем не верю, — зарыдала я в трубку.
   — Граф Павлин, она не верит и рыдает. Телефон сразу отключился.
   Граф Павлин стонал и корчился от боли.
   — Скорую помощь вызвать? — спросил Паша, рассматривая страдания графа Павлина.
   — Нет, это мои грехи болят.
   — Умрете еще, лучше бы врача вызвать.
   — Нет!!! Я не хочу в больницу! — бессильно завопил граф Павлин.
   — Выпейте вот эти таблетки, я нашел их на тумбочке, станет лучше.
   Выпил граф Павлин таблетки и уснул.
   Паша ушел домой. Из дома позвонил Лиане:
   — Лиана, тут графа Павлина совесть съедает. Он хочет видеть тебя, самому ему до тебя не доехать. За тобой приехать? Или сама приедешь? Деньги есть?
   — Паша, назови свой адрес и номер телефона. Я прилечу в выходные.

Я прилетела на самолете. Паша отвез меня к графу Павлину.
   — Лиана, прости меня, родная! Ради бога, прости меня!
   — Не страдайте так! Я Вас простила.
   — Правда? Золушка ты моя! Искуплю свой грех! Искуплю! — И впервые за последние недели боль покинула его желудок. — Ребята, в ресторан, сейчас же!
   Граф Павлин попросил оставить его, пока он оденется. Мы все втроем поехали в ресторан. Себе он заказал щадящую еду. Я и Паша заказали то, что нам захотелось после прочтения меню. Вечер провели славно.
   — Паша, езжай домой. Лиана останется у меня. Я боюсь без нее оставаться.
   Граф Павлин и я переступили порог квартиры, но счастье было недолгим. Я с удивлением наблюдала, как в квартиру влетела красивейшая женщина, я с трудом в ней узнала певицу Викторию. Это была породистая красавица с холеным лицом, в одежде из белой кожи, с огромной гривой рыжих волос. Ее белые кожаные сапоги быстро забегали по квартире.
   — Граф Павлин, ну ты совсем плохим стал! Опять девчонку захомутал!!! Забыл про меня, совсем забыл! У тебя дочь такая, как она, а ты все по девочкам ходишь! Наплачешься ты нашими слезами! — прокричала она и упала в кожаное кресло.
   — Виктория Львовна, ты откуда свалилась на мою голову? С какого курорта тебя ветром принесло? У меня за время твоего отсутствия дочь появилась? Эта девочка — мой экстрасенс, а не сексуальная подруга жизни.
   — Сейчас я тебе поверила! Ты явно на ночь привел домой певицу из ресторана!
   — Она будет спать в этой квартире на диване в кабинете. Ее присутствие благосклонно влияет на мое пошатнувшееся здоровье.
   — Проверю. Пусть проверит мое биологическое поле и скажет, где у меня болит!
   Я изумленно переводила глаза с графа Павлина на Викторию и обратно: они оба были так красивы, как две куклы от одного изготовителя. О том, что я экстрасенс, я о себе такого не знала, но почувствовала, что срочно надо им стать. Я вспомнила, что если водить ладонями над человеком, то в местах, где есть боль, должно появиться покалывание. Откуда я это знала, в этот момент я не знала.
   — Девушка, тебя Лиана зовут, если я правильно вспомнила? — спросила Виктория Львовна, рассматривая меня с ног до головы. — Имя у тебя славное.
   — Я попытаюсь определить место боли в Вашем организме, — попыталась я перевести тему разговора в другое русло.
   — Давай, деточка, спасай графа Павлина от моей ненависти.

   Я сняла с себя верхнюю одежду, сапоги, вымыла руки и подошла к Виктории Львовне. Я медленно вела ладошки вдоль тела красавицы на расстоянии нескольких сантиметров от нее. Я и сама была страшно удивлена, когда в области ее головы почувствовала резкое покалывание в ладошках. Я еще раз провела руками надо женщиной. Покалывание повторилось в том же месте. Я показала рукой, где болит.
   — Лиана, а ты угадала. Вылечить можешь? — спросила Виктория Львовна.
   Я вспомнила, какие таблетки принимала моя мать, когда у нее в этом месте болела голова, я эти таблетки возила всегда с собой.
   — У меня есть две таблетки, они помогут. У Вас поднялось давление, но поскольку Ваше давление пониженное, то и незначительный подъем давления очень болезненный.
   — Откуда ты все знаешь?
   — Не знаю, откуда, но знаю.
   Я принесла воду в стакане и дала две таблетки. Вскоре Виктория Львовна уже смеялась.
   — Виктория Львовна, поняла меня?! Как только Лиана появилась, у меня прошла боль в желудке, которая мучила неделю, — заговорил миролюбиво граф Павлин.
   — Хорошая девочка, а я от этой головной боли с ума схожу. Все таблетки выпила, а она болит. Ладно, пусть останется, но я не уйду из квартиры, пока девушка не уедет. Хватит с меня того, что ты летом меня отправил на яхте обманным путем, а ее оставил с собой.
   — Мне завтра улетать. Я прилетела на один день, поэтому не надо из-за меня ссориться, — сказала я красивой паре, —  потом я могу уйти к Павлу.
   — А кто такой Паша? Один из вашей знаменитой четверки?
   — Мой друг по отдыху, — ответила я.
   — Если у тебя есть в этом городе мужчина, то уезжай к нему немедленно! — вновь вспылила Виктория Львовна.
   — Виктория Львовна, не шуми! Дай мне пожить без боли. Я боюсь остаться один! Если Лиана уедет, то у меня боли опять появятся!
   — Лиана, звони своему мужику! — приказала рыжеволосая красавица.
   Граф Павлин сам набрал номер телефона Павла.
   — Паша, у нас проблемы, приезжай и забери к себе Лиану. Я в долгу не останусь.
   — Еду.
   На пороге квартиры с хорошей прической, в светлом костюме и светлых штиблетах появился Паша.
   — Какой мальчик! Просто красавец! — пропела Виктория Львовна и предложила: — Граф Павлин, я забираю у Лианы Павла, а тебе оставляю Лиану. Обмен завершен!
   Виктория Львовна подхватила под руку Павла и исчезла с ним в тумане ночи.
   — Лиана, мы остались с тобой одни — это приятно. У нас с Викторией Львовной есть взрослая дочь, и мы давно женаты, но эта красивая женщина не может остановиться в поисках своего мужчины.
   — Вполне понятно. Она очень красивая женщина.
   — Так, да не так. Вся она — сплошные деньги и мой стимул делать деньги.
   Граф Павлин и я легли в разных комнатах и уснули без болей и мыслей.
 

Глава 9

   Паша привез даму к себе домой. Виктория Львовна обошла квартиру, посмотрела на картины Лианы, на кровать Павла.
   — Паша, мы спать с тобой будем здесь! Через легкий душ я приду к твоим объятиям, — и она стала снимать с себя белую кожу одежды и сапог.
   — Виктория Львовна, а Вы не ошиблись с выбором?
   — Графа Павлина я знаю так давно, что говорить не о чем, а ты — прелесть! — И Виктория Львовна исчезла в ванной комнате.
   Мужчина разделся, быстро постелил новое постельное белье, достал чистые полотенца и в это время услышал крик.
   — Паша, дай мне чистое полотенце! — крикнула Виктория Львовна.
   Паша приоткрыл дверь в ванную комнату и протянул женщине полотенце. Она мокрой рукой притянула его за шею, ее мокрые губы чмокнули его в щечку, а полотенце исчезло за закрытой дверью.
   Мужчина критически осмотрел свое жилище, убрал ненужные вещи, взял чистое белье, и вовремя: из ванны выплыла Виктория Львовна с полотенцем на теле.
   — Милый, душ ждет тебя, — промурлыкала она елейным голосом.
   Молодой человек влетел в ванну, наполненную парами воды, открыл кран, но воды не было. В городе Кипарисе воду ночью отключают. Паша вышел из ванны и сказал, что воды нет.
   — Не люблю я немытых мужчин. В чистой постели буду спать одна. Грязному мужчине и дивана хватит, — заключила Виктория Львовна, закрутив волосы полотенцем. Она легла на постель и быстро уснула.
   Неприкаянность ощутил Паша. Он лег на диван и уснул от усталости. Проснулся он от журчания воды в ванне и вспомнил про даму.
   И Виктория Львовна про него вспомнила:
   — Паша, вода бежит и ждет тебя.
   — Доброе утро, Виктория Львовна! Как Вы красивы! — воскликнул Паша и влетел в ванную комнату. Послышался плеск воды.
   Виктория Львовна перед зеркалом в прихожей приводила себя в порядок. Потом пошла на кухню, включила чайник, посмотрела на растворимый кофе, одобрила выбор Павла, налила чашку черного напитка.
   Паша вылетел из ванны, но, почувствовав запах кофе, пошел на кухню.
   — Кофе готов, и я тоже, — вымолвила Виктория Львовна, обвивая руками чистого Павла. Ее нежные и ухоженные руки скользили по телу молодого мужчины. Они оба оказались на постели. Сильная женщина, чувственная и темпераментная обволокла мужчину своими ласками.
   Паша не сопротивлялся, в такой каскад любовных ласк он еще не попадал. Он весь встрепенулся, налился молодыми силами и вступил в любовную игру с волшебной женщиной. Два партнера знали, что делали, и брали от жизни все, что можно. Полное утомление и разрядка наступили неожиданно. Виктория Львовна и Паша слегка отодвинулись друг от друга.
   — Великолепно! — сказала Виктория Львовна. — Я у тебя могу жить. Мне с тобой хорошо! Тебе со мной замечательно! Зачем жить врозь? Граф Павлин нас одобрит. Дочь моя и графа Павлина вышла замуж. Я свободна!
   — В этом что-то есть, — пролепетал Паша.
   — Все, остаюсь у тебя жить! Моя походная сумка... А где я ее оставила? В камере хранения на вокзале! Съезди за ней, номер ячейки я скажу.
   — Я возьму сумку из камеры хранения. Вот ключ от квартиры, а мне надо на службу. Вот деньги, — и он протянул деньги.
   — Это не деньги, но на сегодня хватит, — сказала Виктория Львовна, поцеловала Павла и взяла чашку с черным кофе.

   Граф Павлин и я обошлись ночью без любви, между нами возникло доверие, мы друг другу стали более понятны. Я приготовила легкий завтрак, красиво подала его графу Павлину.
   — Спасибо, Лиана, у тебя хороший вкус. Что касается Павла, он в надежных руках, ему не до тебя. Есть предложение: уедем сегодня из Кипариса! Я чувствую себя хорошо. Замы мои работают. Виктория Львовна их проверит.
   — Мне и так сегодня уезжать, я на выходные прилетела.
   — Виктория Львовна не знает, что у меня есть гостиница в столице, в которой цены зимой как в Кипарисе летом. Заедем к тебе домой, возьмешь свои вещи, и мы поедем отдыхать. В гостинице у меня работает новый зам, и его надо проверить лично. Мы с тобой поживем в люксе и негласно сделаем проверку.
   — Сколько же у Вас всякой собственности! Откуда она?
   — Цепная финансовая реакция. Про столичную гостиницу здесь никто не знает, ты первая. Мы поживем в большом городе, посетим картинные галереи. Не переживай, и твои картины войдут в цену. Виктория Львовна их пристроит. Ты прошла закалку, будем играть на большой мировой сцене картин. Мы полетим с тобой на самолете, билеты возьмем в аэропорту. Мы улетаем без прощанья с остальными членами нашего сообщества. Я вызову такси, чтобы нас никто не провожал.
   Я послушно пошла на кухню. Я невольно стала привыкать к странному поведению графа Павлина, а когда вернулась в комнату, то совсем его не узнала, передо мной стоял совсем другой человек, так он изменился.
   — Вы актер и стали моложе!
   — Стараюсь. Мы выходим, нас никто не должен видеть.
   Машина ждала у подъезда, всего два шага — и мы оба исчезли из поля зрения соседей.

   Виктория Львовна, проводив Павла на работу, решила позвонить графу Павлину, но в ответ услышала частые гудки. Тогда она позвонила Илье Львовичу, исполняющему роль зама директора пансионата "Павлин".
   — Илья Львович, объясните мне, что это за птица по имени Лиана?
   — Лиана — талантливая художница, но без сексуальных потребностей.
   — Красиво говорите. Я сейчас живу у Павла, он сказал, что с Вами хорошо знаком.
   — Паша — парень Лианы!
   — Мы обменялись с ней мужчинами. Я не могу понять, куда граф Павлин исчез, поэтому я сама проверю работу всех его частных владений и пансионат проверю!
   — Проверяйте, жду! Я давно не видел Ваши новые наряды, — сказал радостно Илья Львович, обрадованный отсутствием графа Павлина.
   Он решил провести тщательный обыск в его кабинете в пансионате.
   Виктория Львовна положила трубку телефона и почувствовала, что графа Павлина и Лианы в городе нет, но это ее не расстроило. Она оделась в белую кожу, сделала пышную прическу, вызвала такси и поехала наводить шорох и снимать пенки с частной собственности графа Павлина — так она зарабатывала деньги, когда ей надоедало изображать певицу. Ее встречали с опаской, а те, кто ее знал, откупались от ее визитов.
   В игровом комплексе Виктория Львовна не зашла к Павлу, а пошла к тому, кто был до него главным бухгалтером. Прежний бухгалтер от присутствия Павла не страдал, у него хватало своих проблем и доходов без его программ. О ее визите в игровой комплекс Паша даже не узнал.
   Он сильно удивился, вернувшись вечером домой: квартира стала на порядок дороже и уютней. Виктория Львовна оттеняла новый уют и меньше всего думала о песнях. Паша с чувством признательности упал перед ней на колени, так он был поражен обновлением холостяцкой квартиры!
   
   В самолете рядом со мной и графом Павлином сидел мужчина с обветренным лицом, в какой-то миг его взгляд задержался на ее лице:
   — Здравствуйте! Вы актриса?
   — Нет, я художница.
   — Странно, но я Вас видел в фильме.
   — Я никогда в фильмах не снималась.
   — А фильм "Любовь на пляже"?
   — Никогда о таком и не слышала.
   — Значит, у Вас есть сестра-близнец.
   Граф Павлин слушал разговор, все понимал, но ничего не объяснял. Он мысленно похвалил Буйка за удачный фильм и решил сменить тему разговоров соседей по полету.
   — Молодой человек, Вы откуда и куда? Нам по пути?
   — Я лечу с юга на север, был в отпуске полтора месяца — пора домой.
   — А что, на севере такие длинные отпуска?
   — Да, чтобы хватило погреться в другом климате. Я работаю летчиком на северных рейсах.
   В это время у кабины пилотов произошла заминка. В кабину ворвались два мужика в черных масках и стали приставать к пилотам, чтобы они сменили курс. Пилоты не спешили выполнить приказ. Мужик в маске выстрелил, поцарапав мягкую часть щеки пилота, пуля разбила стекло кабины самолета.
   В кабину хлынул морозный воздух. Нападающие в масках не сразу почувствовали холод. Высота — десять тысяч метров над землей, температура за бортом — минус пятьдесят градусов. Холод быстро пошел по салону самолета. Кислородные маски в самолете не все сразу достали. Бортпроводницы от холода забились в свою комнату и молчали. Пассажиры были предоставлены сами себе. Пилоты замерзли первыми. Мужики в масках поняли, что дело плохо, обратились в салон с речью из двух слов:
   — Летчики есть?
   — Есть! — крикнул мой сосед и пошел к кабине пилотов.
   Я замерзала в зимней одежде. Граф Павлин ежился из последних сил. Парень с обветренным лицом прошел сквозь замерзающих пассажиров, в руках у него был странный длинный предмет.
   Люди в масках закричали:
   — А это что?
   — Ваше спасение, — сказал мужчина и направил странную пену в отверстие в окне.
   Отверстие в смотровом стекле пилотов мгновенно ликвидировалось. Летчики не шевелились от холода в своих костюмах. Парень поднял одного, положил рядом с креслом и сел сам за пульт управления. Самолет почувствовал руку опытного летчика, он выровнялся и взял верный курс.
   — Слушайте, мужики в масках, всем надо выжить! Свои планы в другой раз осуществите. Снимайте маски и оттирайте летчиков! Стюардессы, где вы?! — крикнул мужчина по местному радио. — Все по местам, всех отогреть спиртом! Достать все запасы спирта, коньяка и водки, раздать пассажирам!
   Стюардессы пришли в себя, накинув на себя куртки, схватили подносы и полетели по салону раздавать спиртовые напитки. Пассажиры потихоньку стали поднимать головы.
   — Стюардесса, что произошло?
   — Птица разбила стекло, его закрыли специальной пеной, все нормально.
   Я взяла рюмку крепкого напитка, выпила, тепло разлилось по всему телу, вторую рюмку я влила в рот графа Павлина. Он стал приходить в себя. После крепких напитков в салоне поднялся шум человеческих голосов. Потеплело от спиртового дыхания и закрытого отверстия в стекле.
   Мужики без масок оттерли пилотов, дали им выпить спирта. Пилоты ожили. Парень посмотрел за действиями пилотов и решил, что они сами доведут самолет до аэродрома, и пошел на свое место. Пассажиры разговорились на нервной почве, им было не до их спасителя.
   Я пожала руку парню с обветренным лицом:
   — Спасибо, Вы нас спасли!
   — А Вы все же актриса! Понравились Вы мне в фильме.
   Так мы друг друга и не поняли, а в аэропорту он быстро исчез, никто не успел записать данные спасителя, а мужики без масок растворились в толпе пассажиров.
   На вокзале столицы граф Павлин взял такси до гостиницы. Шофер попался деловой, ехал не по улицам с пробками из машин, а умело обходил их по внутренним дорогам, так и доставил своих пассажиров прямо к гостинице "Клюква".
   Граф Павлин оценил мастерство вождения шофера и спросил у него:
   — У меня не хотите поработать? Я бы Вас взял на пару недель, пока буду жить в этой гостинице.
   — Заплатите — не откажусь. Я частный извозчик.
   — Договорились. Рядом с гостиницей есть служебная стоянка, стой там. Мы подойдем к тебе, а пока возьми деньги за поездку плюс ожидание в течение часа.
   Граф Павлин и я вошли в гостиницу. Нового хозяина гостиницы в лицо здесь не знали, и мы заселились на правах обычных клиентов, взяв номер на двоих. Я освоилась на новом месте быстро. После душа, чистая и довольная, я показалась из ванной комнаты. Граф Павлин последовал моему примеру. Я высушила волосы феном и вскоре была в полном порядке.
   — Лиана, с чего начнем?
   — С еды. Я кушать хочу и спать.
   — Хорошая мысль. Видишь ли, мы за твоими вещами не заехали, да и мне надо кое-что купить, поэтому план такой: идем в кафе, затем в крупный магазин, а потом уже вернемся в номер.
   Ужин в ресторане гостиницы мы оставили на вечер, а поехали туда, куда порекомендовал опытный шофер. Сытые, с новой одеждой, мы  вернулись через пару часов в свой номер.
   Я легла спать и отключилась.
   Граф Павлин лег на вторую кровать и уснул.

Через час мы одновременно открыли глаза и, поняв, что находимся в гостинице, а не в самолете, вздохнули и рассмеялись. Я впервые сама подошла к графу Павлину и обвилась вокруг него. Мужчина приятно потянулся в моих объятиях. Не сговариваясь, мы стали топить друг друга в ласках. Возможно, таким образом, мы отходили от страха, пережитого в самолете.
   В дверь постучали.
   — Иван Сергеевич, это я, Тор, откройте, пожалуйста, дверь.
   — Лиана, это мой зам. Пронюхали обо мне.
Граф Павлин встал, поправил на себе халат, открыл дверь заму. В номер вошел плечистый мужчина лет тридцати пяти, волосы на его голове были ровно подстрижены, в нем трудно было узнать певца Тора с длинными волосами.
   — Здравствуйте! Простите, я не знал о Вашем приезде, но администратор сообразила, что это Вы. Я рад, что Вы сами приехали.
   — Привет, Тор! Это Лиана, моя помощница.
   — Лиана, рад знакомству, — и лицо Тора растянулось в улыбке.
   Мне Тор понравился. Я искренне была рада, что именно он приостановил наши ласки.
   — Великолепно! Встречаемся в ресторане часов в восемь. А сейчас нам надо прийти в себя. В самолете мы попали в переделку, потом расскажем, — немного устало проговорил граф Павлин.
   — Хорошо, отдыхайте. Мы встретимся в восемь вечера в ресторане гостиницы, — сказал импозантный мужчина и исчез за дверью.

   Через десять минут все службы гостиницы знали, что приехал новый хозяин, и быстро стали наводить невидимый порядок в своих делах.
   Я надела новое черное платье, облегающее мою похудевшую фигуру. Новые туфли на тонком каблуке смотрелись на мне естественно. Волосы я слегка накрутила на крупные бигуди и покрыла лаком, грим на лицо нанесла умело и умеренно.
   Граф Павлин был явно доволен моим внешним видом. Сам он надел новый костюм, новые туфли. Галстук ему подбирала я, он был гвоздем его нового облика. Мы вышли из номера и направились к ресторану.
   По пути следования нашей пары стояли служащие гостиницы. Граф Павлин кивал всем головой, но руку никому не протягивал. Я впервые попала под пристальные взгляды служащих и вежливо улыбалась.

Тор ждал нас, стоя у столика, накрытого на четверых. К столику подошла полноватая невысокая женщина с приятным лицом.
   Все четверо сели за столик.
   — Иван Сергеевич, знакомьтесь, это Ваша левая рука в гостинице, Клавдия Карловна, она отвечает за материальную часть.
   — Очень приятно, Клавдия Карловна, нам есть о чем с Вами поговорить.
   — И я рада Вас видеть, Иван Сергеевич, — сказал спокойно женщина.
   Стол своим чудесным видом привлекал внимание и отвлекал от разговоров. Зазвучала музыка. Тор пригласил меня танцевать. Я вышла к нему. Мужчина повел меня в медленном ритме танго. Я невольно вспомнила танцы на террасе пансионата и женским чутьем поняла, что этот танец — начало чего-то большего, чем танец. Тор излучал мужские флюиды. Я легко тонула в его обаятельных объятиях, мне было очень приятно.
   За столиком образовалась новая пара: граф Павлин и Клавдия Карловна понимали друг друга без слов и танцев. Люди они были опытные в делах житейских. Разговор между ними шел неторопливый и информационный. Еда с их тарелок исправно жевалась и исчезала в полноватых желудках. Они стоили друг друга. Клавдия Карловна обмолвилась, что она не замужем. Граф Павлин тут же сказал, что всегда холост. Танцевать им было лень.
   Тор и я вернулись к столику после двух танцев. Музыка сменила ритм. И мы сели за стол. Разговор за столиком на четверых не получался, хотелось разойтись по парам. Но гостиница и ресторан были их местом работы, все они ревниво наблюдались с разных сторон. Неофициальное знакомство состоялось. Официальную часть перенесли на следующее утро.
   Граф Павлин взял меня под руку, и мы удалились к себе в номер под ревнивым взглядом Клавдии Карловны. Казалось бы, что после встречи в ресторане с другой женщиной граф Павлин сам остынет ко мне, а получилось все наоборот, он посмотрел на меня со стороны: в руках широкоплечего Тора я была сексуальна и обворожительна!
У себя в номере он только и думал о Лиане. А она ходила рядом с ним, но не была полностью в его власти. И мужчина захотел власти над ней! Боже! Как ему захотелось почувствовать в руках ее тело!
Он остановил меня. Я села рядом с ним в вечернем платье. Платье с глубоким вырезом сзади легко покинуло мое тело. И в это время зазвонил мобильный телефон.
   Голос госпожи Виктории Львовны был взвинчен до предела:
   — Граф Павлин, старый ты хитрец! Ты почему раздарил квартиры, ломбард и прочую недвижимость? Зачем все отдал в чужие руки?!
   — Виктория Львовна, не шуми! Юру и Аллу надо поженить, они нам пользу принесут, не волнуйся них. Паша уже отработал свою квартиру, он так продвинул бухгалтерию в игорном бизнесе, что все окупил, о чем сам не знает. Ты партнера выбрала правильно, вот и дои его!
   — Граф Павлин, а ты где? — смиренно спросила Виктория Львовна.
   — Виктория Львовна, я в столице, у меня дела, — успокоившись, ответил граф Павлин.
   — Ладно, поверю, — и в трубке послышались гудки.
   — Лиана, опять нам помешали, видно, не судьба наша с тобой любовь, — сказал он устало, ложась спиной на кровать. — Лиана, ложись на свое место, — а сам прикрыл глаза.
   Я искренне обрадовалась такому исходу событий и завершила вечер на своей кровати. Сон быстро наступил. Приснился мне великолепный Тор, но когда он приблизил ко мне лицо, то оказался Павлом, который ударил меня о камни пляжа.


Глава 10

Я вздрогнула от боли и проснулась, потом встала, вышла из комнаты, посмотрела на графа Павлина.
   Он как лег на спину, так и лежал.
   Я подошла к нему, послушала дыхание, но не услышала. Пульса не было! Я смотрела на лежащее тело мужчины, не зная, что делать. Потом я выскочила в длинный коридор гостиницы, забыв про лифт, сбежала по лестнице в фойе и обратилась к дежурной:
   — Девушка, хозяин гостиницы умер!
   — У нас есть дежурный охранник, сейчас вызову, — и она позвонила по телефону.
   Через пару минут появился заспанный охранник.
   — В чем дело, девушка?
   — Простите, хозяин этой гостиницы мертв.
   — Идите быстро за мной, я знаю, в каком он номере остановился.
   Граф Павлин лежал на спине, как живой: глаза были прикрыты, ран, крови при внешнем осмотре не было.
   — Расскажите, что здесь произошло, — важно приказал охранник.
   — Мы неудачно прилетели на самолете, потом был ужин в ресторане, после ужина графу Павлину позвонила Виктория Львовна, и после разговора с ней он лег и больше не вставал.
   — Простите, у Вас с ним какие отношения?
   — Он мой партнер по личной жизни. Он требовал, чтобы я была рядом, но не близко.
   — Что вы ели?
   — Меню знает господин Тор, его заместитель.
   — У него есть родственники?
   — Виктория Львовна и дочь.
   — Займитесь их поиском, а впрочем, номер телефона Виктории Львовны точно на сотовом телефоне у него есть, так и написано: Виктория Львовна. Я сам всех вызову, а Вы не уезжайте, идите в свою комнату, сюда люди набегут.
   Я вышла в другую комнату. Через открытую дверь я услышала сквозь странный сон голос Тора, врача и уснула.
   Когда я проснулась, то увидела женщину в белом халате.
   — Проснулась! Лиана, это хорошо, что ты проснулась. Мы за тебя испугались! Ты спала двое суток!
   — Что с графом Павлином? Он мертв или жив?
   — Хозяин гостиницы умер. Вам и ему подлили странное вещество в вино, Вы мало выпили, а он больше. Его сердце не выдержало нагрузки. Он умер.
   — А кто-нибудь приехал из Кипариса?
   — Да, здесь Виктория Львовна, Паша и Илья Львович.
   — Вы их всех знаете?
   — Они тут сутки меня атакуют насчет Вашего здоровья. Не захочешь, так запомнишь их имена. О, идут.
   В комнату влетел Паша:
   — Лиана, ты жива? Вот, хорошо! Ведь вас отравили, или точнее усыпили тем, чем всех сам граф Павлин усыплял. Молодец, что ты мало выпила!
   — Паша, а что с нами будет?
   — Домой поедем.
   — В какой дом?
   — Умница, сам не знаю куда ехать. Домой я уже съездил, посмотрел на всех. Виктория Львовна разрешает мне и дальше работать в игровом комплексе, но лично ей я уже надоел. Поедем, Лиана, со мной!
   — Паша, куда мне ехать?! — вопрос мой завис в воздухе.
   — Здесь так все раскрутили, а потом закрутили, что ничего непонятно, — сказал Паша свои мысли вслух.

   В комнату вошел Тор:
   — Лиана, я рад, что Вы живы! За столом мы сидели четверо. Откуда отравитель мог знать, куда граф Павлин сядет? Вот загадка!
   — Граф Павлин всегда сидел лицом к залу, а женщина его всегда слева сидела, — ответила тихо я.
   — А Вы откуда знаете?
   — Заметила. Наблюдательность, и все. Интересно.
   В комнату вошла Виктория Львовна:
   — Лиана, веришь, что я графа Павлина любила?! Вот любила его, и все!
   — Верю, Виктория Львовна, верю.
   — Спасибо, Лиана, за то, что ты украсила его последние часы. Да и я успела услышать его голос. Лиана, правьте с Павлом в игровом комплексе и во дворце, теперь я — главная наследница! Что, удивились? Смешные люди! Да, мы расписались с графом Павлином, когда я еще ждала дочь, но решила об этом молчать всю оставшуюся жизнь, чтобы меня как наследницу не убили. Теперь я хозяйка его недвижимости, а вот об этом отравитель и не знал!
   — Рад приветствовать хозяйку гостиницы, — первым сообразил поздравить ее Тор.
   — Тор, ты будешь моим мужчиной. Ты мне понравился. В гостинице служащих можешь оставить на своих местах. Единственное добавление: пусть Лиана своим художественным взглядом окинет всю гостиницу и даст свои предложения. Паша проверит программы в бухгалтерии. Неделю поживу здесь.
   — Виктория Львовна, а ты откуда знаешь про наши способности? — спросил удивленный Паша.
   — Граф Павлин делился со мной своим опытом руководства.
   Все невольно склонили головы перед госпожой Викторией Львовной.
   — Молодцы, все поняли! Графа Павлина похороним в Абрикосовке, недалеко от дворца Павлина. А сейчас все свободны!
   Виктория Львовна быстро вышла из комнаты. За ней медленно побрел Тор.
   Паша остался рядом со мной:
   — Лиана, как все изменилось за последнее время!
   — Не то слово! Но ты меня не бросай больше! И не бей!
   — Не напоминай. Нас ведь сняли на диком пляже вместе с нашей любовью.
   — Что?! А мне посторонние люди говорят, что я актриса.
   — Случайно я узнал, что меня и тебя снимали на пляже, когда раскручивал в своих программах финансы графа Павлина. Мы с тобой — малая часть его доходов.
   — Вот, Паша, теперь мне многое понятно, но на злость нет сил, — ответила я с грустью в голосе.
   Врача в комнате не было, а когда она ушла, никто и не заметил.
   — Лиана, через неделю свадьба Аллы и Юры, ты со мной поедешь на торжество?
   — Едем, Паша. Мы поедем через неделю на свадьбу, если выпустят нас отсюда.
   — Еще есть предложение: давай поженимся!
   — С этим подождем, пусть все успокоится, — ответила я.
   Тор и Клавдия Карловна сидели в кабинете Тора.
   — Тор, мы с тобой смерти избежали, руки у меня до сих пор трясутся.
   — И не говорите, новая хозяйка меня своим мужчиной назначила.
   — Везет тебе, Тор, на женщин! Виктория Львовна — женщина видная и властная, придется тебе ее капризы терпеть.
   — Терпеть женские капризы я не люблю.
   — Тор, это ты подсыпал снотворное графа Павлина самому графу Павлину? — искренне удивилась Клавдия Карловна.
   — А кто еще? Я у него школу белого порошка в пансионате прошел и решил ему отомстить. А потом, у нас не все чисто со счетами, хотел избавиться от проблем.
   — Глупец, да эта графиня Виктория круче графа Павлина будет тобой руководить!
   — Не будет. Ее подорвут, а я женюсь на ее дочери.
   — Этого тебе делать нельзя! — громко воскликнула Клавдия Карловна, но объяснить свои слова не успела.
   
   В это время в кабинет Тора ворвались три охранника, Виктория Львовна и Илья Львович.
   — Хватайте убийцу! Все слышали, что он сейчас говорил? Забирайте его! — сказала госпожа Виктория Львовна с надрывом в голосе и опустилась на стул у стены.
   Охранники надели наручники на руки красавца Тора.
   В кабинет влетела секретарша.
   — Тор, я не виновата! Меня заставили! Они все слышали, что ты говорил!
   — Вот глупая женщина! — сказал Тор и пошел между охранниками.
   Виктория Львовна вошла в комнату Лианы:
   — Лиана, у меня с Тором облом. Павла я у тебя забираю. Тебя любит Илья Львович. Мы вас поженим через пару месяцев. Ты очень хорошо сказала охраннику, что граф Павлин был для тебя партнером по личной жизни. Если точнее, граф Павлин был моим партнером в личной жизни. Слова "муж", "друг", "любовник" отдают оскоминой от длительного применения. Два слова объединяют всех без обиды: личный партнер. Им может быть и бывший официальный муж, и бывший друг. И кому до этого есть дело? И всем не обидно, и ревность сквозь набор слов не проступает.
   — Виктория Львовна, ты прекрасна! — сказал Паша и встал перед ней на колени. — Хочешь, я буду твоим личным партнером по жизни?
   В комнату вошел детектив Илья Львович:
   — Без меня в этой истории не обошлось! Лиана, я рад тебя видеть!
   — А я что говорила, — сказала Виктория Львовна и обняла привычным жестом Павла, который уже сидел у ее ног. — Дворец Павлина пока ваш, я этот дворец не люблю. Лиана, дворец — мой тебе подарок на свадьбу с Ильей Львовичем. А мы с Павлом здесь поживем.
   — Виктория Львовна, мы можем с Ильей Львовичем уехать? — спросила я.
   — Катись, Лиана, с Ильей Львовичем, тебя я к Павлу не подпущу, он — мой. Дизайнера для гостиницы найдем другого, — ответила Виктория Львовна с долей грубости.
   — Спасибо! — в один голос сказали Илья и я.
   Тора из-за отсутствия прямых доказательств его вины отпустили из-под стражи. Викторию это не очень расстроило, меньше всего ей хотелось взваливать на себя всю ответственность за гостиницу, пусть ее пока несет Тор.
   Виктория Львовна не разрешила вскрывать графа Павлина. Смерть его объяснили сердечным приступом. Виктория Львовна отдала дань графу Павлину, похоронила его со всеми почестями.

   Красавица Виктория Львовна после смерти графа Павлина оказалась богатой наследницей. Она решила управление своей недвижимостью передать партнеру по личной жизни — Павлу, чтобы он работал, а она могла бы жить так, как привыкла. Для дамы такого уровня всегда важнее личные наряды, костюмы, а точнее комплекты.
   Она любила быть одноцветной, а это весьма дорогое удовольствие. Подобрать комплект черного цвета — не проблема, но все остальные цвета требовали вмешательства денег. Порой она заказывала себе комплекты из кожи одного цвета: костюм, сумку, сапоги, шляпу. Шик Виктории Львовны был виден издалека.
   Паша окунулся в бумаги, которыми всегда окутана любая недвижимость, он переносил данные в компьютер, качал головой и думал, как справиться с такими колоссальными деньгами и не растерять их. Виктория Львовна вертелась рядом. Оба они знали, что это ненадолго. Оба друг другу не доверяли, поэтому много слов не произносили.

Мы с Ильей, приехав из столицы, сразу заехали к жениху и невесте. Было заметно, что свадьба затихает, хоть ее время не наступило. Вечером все собрались в комнате Аллы и почувствовали свободу оттого, что теперь некому было их подслушивать, но и говорить почему-то не хотелось. Всем было скучно и грустно. Помянули графа Павлина и замолчали. Алла не делилась новостями. Я лишнего ей не говорила.
   Илья Львович понял, что пора уезжать. Он первый позвал меня во дворец Павлина, поскольку другого общего жилья у нас не было. Машина таксиста Андрея приехала достаточно быстро. Таксист, увидев молодую женщину, вспомнил ее золотой браслет, но в присутствии мужчины промолчал, так и доехали они в молчании до дворца, расположенного на берегу моря.
   Январская погода теплом не баловала, но мне казалось, что на улице тепло. Среди служащих дворца царило уныние. Я пошла к птицам, они проявили радость при моем приближении каскадом звуков. В целом, тоска царила во дворце, а когда в нем появлялся граф Павлин, то дворец оживал.
   — Илья Львович, сейчас подадут ужин, есть маленькая просьба: надень новый халат с птицами на спине. Я тебя очень прошу и жду в картинной галерее, расположенной на первом этаже.
   — Хорошо, Лиана, я надену халат с птицами, — ответил Илья Львович.
   Через десять минут мы оба в парчовых халатах встретились среди картин с птицами на полотнах. Илья Львович ощутил разницу существования на земле. В халате ему стало хорошо и по-домашнему уютно. Он готов был поклясться, что в него перешла душа хозяина. Он стал сильнее. Странное чувство власти появилось в его взгляде.
   Я это заметила и улыбнулась:
   — Все хорошо, Илья Львович?
   — Удивительно, Лиана, но мне на самом деле хорошо.
   — Теперь ты — хозяин дворца Павлина, пока госпожа Виктория Львовна не передумает, а она это поймет при следующей встрече с тобой. Она все отдаст тебе, вот посмотришь! Но людей не усыпляй порошком графа Павлина.
   — Не буду, а то сам от порошка и погибну. Я знаю его свойства!
   — Вот мы и получили благословение самого графа Павлина, — спокойно проговорила я.
   Повар принес еду, он очень хотел познакомиться с новыми хозяевами. Меня он хорошо знал, а при взгляде на Илью повар понял, что хозяин в замке есть, и у него отлегло от сердца. Повару нравилось здесь работать. Служащие при виде мужчины в халате с птицами пришли в хорошее настроение. Дворец ожил.
   Я предложила Илье Львовичу занять две смежные комнаты на втором этаже. Мне не хотелось быть одной, но относительная свобода была необходима. Мы легли спать в разных комнатах, но ничего так не притягивает, как желание двух людей, находящихся друг от друга через стенку, имеющую дверь.
   Оба мы встали и столкнулись в дверях. Илья впился губами в мои губы. Я ему ответила всеми фибрами своей души. Мы сели на диван, казалось бы, просто поговорить, но Илья Львович завалил меня, а я не сопротивлялась. Две постели стояли пустыми, а два человека с большой любовью изучали друг друга на половинке дивана. Как они там вообще уместились?
   Без большой любви на полуметровой ширине дивана не поместиться. Мы поместились в два этажа, потом эти два этажа стали перемешаться. Мы сплелись так, что казались единым целым. Диван, новый и мягкий, скрипов не издавал.
   Два тела двигались в пространстве с присущей молодости активностью. Илья Львович упивался от наслаждения быть мужчиной. Я любила без воспоминаний о камнях на пляже. Я видела и чувствовала только Илью. Мы просто радовались удовольствию обладания друг другом.

   Утро сияло февральским солнцем. Обогреватель пел свою песню, наполняя теплом комнату. Я проснулась от ласк Ильи. Я улыбнулась ему радостно и просто.
   Он просветлел от улыбки:
   — Лиана, а где у нас будет завтрак?
   — Обед в подводном ресторане. Завтрак подадут в столовую. Возражения есть?
   — Есть, как-то не по-домашнему, а уютнее можно?
   — Трудно, дворец большой, площади надо использовать.
   — Давай здесь филиал пансионата откроем для хорошо обеспеченной публики, а себе квартиру приобретем? Ты и я.
   — Отличная идея, но где деньги возьмем?
   — У меня уже есть однокомнатная квартира, мы добавим к ней доходы от пансионата и дворца и купим приличную квартиру.
   — Госпожа Виктория Львовна будет против твоего решения.
   — Она согласится. Главное, чтобы ей отстегивали от доходов пансионата или не пугали расходами на ремонт.
   — Интерьерами я займусь позже, а сейчас — умываться и завтракать.
   Между нами возникли добрые отношения. Мы устроили себе день отдыха, потом нам надо было ехать на свадьбу друзей, и на третий день мы могли подумать о переделке дворца Павлина, чье месторасположение было удобно для отдыхающих, но для жизни оно мало подходило.
 
   Худощавый Илья Львович с улыбкой смотрел на Лиану, которую трудно было отнести к худосочным женщинам. Она не была пышкой, но приятное нежное тело привлекало. Его тянуло к теплу Лианы, которое она словно излучала в зимний солнечный день. Еще Илья Львович заметил, что она мало ходит на шпильках, но это его не смущало, в ней было спокойствие, а не взвинченность походки на шпильках.
   Он смотрел, как она готовится к свадьбе подруги и при этом не старается быть красивее невесты. Все тона ее одежды были спокойные, каблук на обуви умеренный, прическа гладкая. Он подошел и обнял теплое тело Лианы. Она прижалась в ответ. После реализованной любви с Лианой Илью стал волновать вопрос один вопрос: почему умер граф Павлин? Не верил он в его естественную смерть.
   Что-то не складывалось в пасьянсе его жизни и смерти. Подозрительной для него была парочка Тор и Клавдия Карловна. Очень они были похожи между собой. Детектив хлопнул себя по лбу от странной мысли, что между Тором, Клавдией Карловной и графом Павлином должна быть связь! На секунду ему показалось, что они были одной семьей, пусть недолго, но были. Эту шальную мысль он отбросил, но другие мысли на эту тему его не посещали.
 
   Госпоже Виктории Львовне надоела зима в столице, где находилась гостиница, доставшаяся ей по наследству. Ей надоел холеный Тор и споры с ним.
   Паша проверил все бумаги у бывшего певца Тора — они были в относительном порядке. Бухгалтерия — весьма скользкая наука, и Виктория Львовна не хотела ею заниматься. Она назвала сумму, которую Тор должен был переводить ей, и прекратила ревизию до следующего визита. Паша привык к Виктории. Он умел быть нужным, услужливым, внимательным и нетребовательным. Женщину он вполне устраивал.
   Они невольно сдружились. Оба любили хорошие вещи, поэтому они приоделись в лучших магазинах города. Виктория Львовна решила жить с Павлом.
   Грустные мысли Паша отогнал мыслями о работе, которая с каждым днем только увеличивалась. Жить с Викторией Львовной в одной квартире он подсознательно боялся, поскольку женщина она опытная и непредсказуемая, а он и так взвалил на себя все ее заботы о наследстве и недвижимости. Он уставал перед ней пресмыкаться, а именно это ситуация всегда возникала в ее присутствии. Именно поэтому он предложил жить ей в квартире графа Павлина.
   Тор, живя в крупном городе, хорошо знал цену деньгам, которые здесь были необходимы по любому поводу и без повода. Прижимистый Паша незаметно, но чувствительно ухудшил его материальное положение.
   Яркая Виктория Львовна произвела на него хорошее впечатление, а потом, она вдова и наследница больших денег. Он решил не упускать возможность и стать ее мужем, любовником, да кем угодно! Такие дамы долго без мужей не бывают! Все свои дела он на время передал Клавдии Карловне и полетел к Виктории Львовне. Он знал, где находится квартира графа Павлина, и решил упасть к ее ногам как снег на голову.
   Виктория Львовна величественно восседала в новом кресле и пила черный кофе. Одиночество ее не смущало, она умела транжирить деньги на людях и быть тихой в одиночестве. Трезвость ума новой хозяйки — так она себя теперь величала — была на высоте. Она смотрела телевизор и скучала. Квартиру величественная женщина обогатила своим присутствием и несколькими новыми предметами, остальное оставила так, как было.
   В дверь позвонили. Виктория Львовна встала с кресла, подошла к двери, посмотрела в глазок, узнала Тора, вздохнула и открыла дверь к новой судьбе, это она четко осознала.
   Тор держал в руке одну огромную розу. Рядом с ним стоял баульчик.
   — Виктория Львовна, я к Вам!
   — Приятно, приятно. Заходите, господин Тор, — сказала Виктория Львовна скучающим голосом.
   Тор вошел, посмотрел вокруг, ему показалось, что он здесь всегда жил.
   — Мне нравится у Вас! — воскликнул молодой повеса.
   — Еще бы не нравилось! Располагайтесь. Ваша комната вторая.
   — Я в гостиницу собрался идти, — как бы оправдываясь, заговорил Тор, — но потом решил с Вами поговорить, а затем решать: остаться или сразу уехать домой.
   — Хорошо говоришь! — усмехнулась женщина. — Живи здесь, все равно долго не проживешь.
   — Спасибо, приглашение принимаю, — пригибая вниз голову, поблагодарил ее молодой человек.
   — Душ в первую очередь, с водой могут быть перебои, а потом разговор, — быстро проговорила Виктория Львовна, подавая ему черное с золотыми полосами полотенце.
   — Нет возражений, — сказал деловито Тор, принимая полотенце как дорогой дар.
   Виктория Львовна посмотрела на красивого мужчину, ей стало ясно, что все пасмурно. Франт столичный прилетел за деньгами, это было на нем написано, но не в ее духе было бросаться мужчинами, не используя их по прямому назначению. Она посмотрела на себя в зеркало и решила, что все в норме для такого визита.

   Паша сидел дома у компьютера и остро чувствовал тоску, его пронзила первая мысль, что он совершил ошибку, отпуская Викторию одну в квартиру графа Павлина. Он явно переоценил свое влияние на женщину. Вторая мысль была: "Опоздал!" Он быстро нажал на имя "Виктория" на мобильном телефоне и услышал, что там отключили его звонки.
   Сердце сжалось от неожиданности. Он оделся и побежал к машине. Он ехал быстро, светофоры объехал по соседним улицам, взлетел на ее этаж, позвонил. Ему никто не открыл, но он слышал шум воды сквозь дверь.
   Еще раз Паша нервно нажал на кнопку звонка. До него долетели звуки голоса Виктории Львовны и мужчины. Паша прикусил губу от неожиданности и нехорошего предчувствия. Он невольно почувствовал боль под лопаткой. Нервы вышли из повиновения.
   Мужчина выскочил на улицу, сел в машину и уронил голову на руль, потом достал таблетки из аптечки, выпил и медленно поехал к морю. Вода охладила чувства. Песок не рассыпался под ногами. Паша брел по берегу...
   Виктория Львовна узнала звонок Павла, но решила не совмещать двух мужчин, и на Павла она была в обиде: он послал ее одну в квартиру только что ушедшего в мир иной мужа. Красавец Тор с мокрыми волосами был неотразим, они были зачесаны весьма сексуально. Как Виктория Львовна любила эти мгновения! Она подошла и поцеловала теплые губы. Ей ответили. Роскошная кровать оказалась рядом. Балдахин нежными линиями спускался к изголовью постели. Она прикрыла глаза и ощутила на себе приличную тяжесть.
   В голове Тора заработал калькулятор, он просчитал цену свой услуги и проявил все мужские качества лучшим образом, подумав, что "итого" он предъявит в более подходящую минуту. Холеные мужские руки бывшего певца, играя бицепсами, ласкали стареющее тело бывшей певицы.
   В последнюю минуту Виктория Львовна сбросила домашнюю обувь на шпильке с пушком на подъеме. Изящная обувь покрутилась в воздухе и упала. Красавец Тор, излишне холеный, быстро ее утомил.
   Виктория Львовна еще не привыкла к тому, что мужчинам платит она. Ей такой переход ценностей радости не приносил, тем более что Тор намекал на оплату его бесценных сексуальных услуг.
   Она чуть не подавилась, когда во время завтрака услышала, что именно у нее просят за любовь, а просил он ее руки с условием, что они составят брачный контракт, по которому ему будет принадлежать гостиница и игровой комплекс, которым руководил практически один Паша.
   Она любила подать себя обществу легкомысленной особой на шпильках, ярко накрашенной, с фигурой, обтянутой кожей, но она была умна и знала, что почем в этой жизни. Тор начинал ее бесить, конечно, новая любовь весьма приятна, если она не обременительная, но выходить замуж она не собиралась.
   — Тор, ты великолепный мужчина, но замуж я за тебя не пойду, пока не пройдет год после смерти мужа, — так красиво вывернулась Виктория Львовна от предложения Тора.
   — Виктория Львовна, ты не хочешь меня в качестве мужа? Ты уходишь от ответа о свадьбе и контракте.
   — Дай мне в себя прийти от стресса. Я не автомат, который можно легко настроить на нового мужа.
   — Так ты мне ответь, а я потом буду ждать тебя, сколько будет нужно, а то выскочишь за Павла!
   — Бегу и падаю выходить замуж за Павла, — грубовато ответила недовольная дама.
   — Хоть это радует. Так что ты мне ответишь?
   — А ничего.
   — Тогда я сегодня улечу в столицу.
   — Скатертью дорожка.
   — И ты меня не задерживаешь?
   — Нет.
   Тор почувствовал, что переиграл, но без положительного ответа уезжать ему не хотелось. Он почувствовал, что упускает богатую наследницу.
   — Виктория Львовна, прости, я поторопился, поэтому уеду завтра.
   —Так-то лучше. Сходим сегодня в игровой комплекс, поиграем.


Глава 11

   Павел проснулся с мыслью, что ему надо купить дельтаплан. Он забрался во Всемирную паутину в поиске дельтаплана на продажу, почитал, подумал, узнал, где любители дельтапланов собираются, и вскоре купил личный дельтаплан. Полет на дельтаплане улучшил его состояние души, он больше не страдал из-за Лианы и Виктории Львовны, таким образом, он вышел из тупика в обход встреч с ними.
   В игровом комплексе посетители обсуждали главную новость: Виктория Львовна нежно поцеловала Павла. Тор от ревности нахмурился. Паша был рад поцелую до такой степени, что и сам не ожидал. Он поцеловал даму своего сердца и поднял над публикой, как дельтаплан.
   Хорошо, что она была в брюках. Женщина ему подыграла и изобразила ласточку, потом он опустил ее по себе, быстро прижал, поцеловал и поставил на пол. Весь зал потонул в аплодисментах по поводу полета хозяйки игрового комплекса.
   Виктория Львовна была рада такому неожиданному успеху среди служащих и клиентов. В ее душе родилась благодарность к Павлу. Она шепнула ему на ухо:
   — Паша, быстро делай при всех мне предложение.
   Паша не заставил себя ждать и на весь зал произнес:
   — Виктория Львовна! Я тебя люблю! Выходи за меня замуж!!!
   — Я согласна.
   Зал потонул в аплодисментах и криках. Люди вставали с мест и бежали поздравить хозяйку и будущего хозяина. В воздухе замелькали бутылки с шампанским.
   Общее ликование не понял лишь один человек — Тор. Он стоял и смотрел, как Паша радостно держал под руку Викторию, они вдвоем принимали поздравления. Тор повернулся и быстро покинул зал. Виктория Львовна еще раз поцеловала Павла.
   — Спасибо, Паша! — сказала тихо Виктория Львовна.
   — За что, любимая?
   — Ты меня выручил, а свадьба будет через год после смерти графа Павлина.
   — Это понятно.
   — И ты не требуешь от меня контракта?
   — Нет, я люблю тебя! Я это понял за последние дни, проведенные без тебя.
   — Вот и хорошо, — и Виктория Львовна громко объявила всему залу: — Свадьба состоится через год после смерти графа Павлина!
   Зал замолчал, а потом одобрительно зашумел. Спектакль был окончен.
   Тор хотел подчинить себе Викторию, весьма влиятельную и богатую особу, а его обошли на повороте к успеху. Он был зол. Вечер, по-весеннему теплый, окутал город. Из-за угла раздался выстрел. Паша обхватил левую руку. Кровь проступила на рукаве. Он посмотрел на руку и заметил, что целились в сердце, но в это время он поднял левую руку, и она взяла пулю на себя.
   Виктория Львовна побледнела, посмотрела, откуда прозвучал выстрел. Она заметила тень Тора, который быстро садился в такси. Ей стало ясно, что Тор хотел убить конкурента. Она посмотрела на швейцара.
   Швейцар игрового комплекса уже вызывал охрану и скорую помощь. Его реакция на события была быстрой, он быстро вызвал такси сбежавшему Тору.
   Виктория Львовна одобрительно кивнула швейцару и заохала над раной Павла. Он сжал руку так, чтобы меньше текло крови, и опустился на ступеньки лестницы игрового комплекса. Она села рядом.
   Люди высовывали любопытные лица из-за дверей, но швейцар всех отправлял в зал. Это был внушительных размеров человек, и ему не возражали. Охранники посмотрели на место происшествия, но никто им не ответил правильно на вопросы. Швейцар сказал, что в это время был занят дверями, сквозь которые шли клиенты, поэтому никого не видел.
   Виктория Львовна успела сказать, что смотрела на жениха и не заметила, кто стрелял. Охранники еще немного потоптались на месте происшествия и уехали по другому вызову.
   Скорая помощь увезла Павла в больницу с огнестрельным ранением. Виктория Львовна умудрилась уехать с ним. В зале ничего не поняли, поскольку городские охранники перед игровым комплексом — явление далеко не редкое.
   В такси Андрея сел Тор. Он на ходу спрятал пистолет. Шофер подумал, что выстрел у игрового комплекса — его рук дело, но он хотел жить и ничего не сказал вооруженному мужчине. А тот посмотрел внимательно на шофера, в голове у него мелькнула мысль, что шофер его не продаст, а продаст — так не охране, и решил ехать к железнодорожному вокзалу и забыть про вещи, оставленные в квартире Виктории Львовне. Он не жалел, что выстрелил.
   Жгучая ревность после выстрела исчезла, появилось ощущение пустоты и отчаянья, потом он подумал, что вообще зря сюда ездил, но его личные долги в игровом комплексе были столь велики, что иного выхода у него не было.

   Такси остановилось у железнодорожного вокзала.
   Тор дал шоферу зеленую бумажку и, не оглядываясь, пошел к вокзалу. Он взял билет на поезд, который уже стоял на перроне, и быстро побежал в вагон. Поезд тронулся. Тор вошел в вагон, отдал билет проводнице, которая удивленно посмотрела на пассажира без вещей.
   — Вам белье и чай подать?
   — Можно. А печенье есть?
   — Найдем. Ресторан через вагон.
   — Спасибо, ресторан позже.
   Проводница еще раз посмотрела на молодого импозантного мужчину, вздохнула и ушла. Тор взял стакан с чаем из рук проводницы и случайно посмотрел на верхнюю полку.
   Проводница проследила за его взглядом:
   —Там студентка едет. Она мне про себя уже все рассказала, сейчас спит, — сказала проводница и пошла в свое купе.
   Девушка на верхней полке перевернулась. Взгляду Тора представили две очаровательные половинки нижней задней части тела, между половинками шла цепочка, она встречалась с тесемочкой вокруг тела, в центре их встречи находилась ящерка из шелка со стразами. "Трусики", — догадался Тор и стал пить чай. На верхней полке его мысли не услышали, и цепочка не шевелилась.
   Он подумал, что Виктория Львовна его все равно уволит из гостиницы, поэтому он может не возвращаться. Он решил поехать с этой девушкой в трусиках с цепочкой, авось повезет в любви, раз не повезло в игровом комплексе в картах. Про игровой комплекс ему думать не хотелось, проиграл он глупо и на спор, сейчас готов был локти кусать. Он еще выстрелил в Павла. Опять появилось чувство, что он совершил очередную глупость, но цепочка его успокаивала. Он закрыл дверь в купе на защелку, разделся и лег. Он уснул.
   Проснулся Тор от внимательного взгляда.
   На противоположной нижней полке сидело удивительное создание. На девушке поблескивал розоватый лифчик, молодая грудь из него только что не выпрыгивала. Лифчик слегка прикрывала прозрачная блузка, которая оставляла талию без своего присутствия. Джинсы, рваные, со стразами, прикрыли трусики из металлической цепочки.
   — Класс! — сказал Тор, глядя на это великолепие.
   — Я почти взрослая. Я ездила на праздники к родителям, а сейчас еду учиться. Можно меня еще с Восьмым марта поздравить.
   — Поздравляю! А Вам не холодно?
   — Так в вагоне топят, а когда выхожу из купе — надеваю кофту.
   Тор пошевелился. Словно невзначай из-под одеяла вылезла мускулистая, волосатая мужская нога.
   — Ой, какой Вы волосатый!
   — Да я не везде такой, — и из-под одеяла показалась мужская голая грудь, слегка покрытая волосами, под которыми хорошо просматривались мускулы.
   — А на Вас одежда есть?
   — Есть, — и он снял с себя одеяло.
   Перед глазами девушки оказался красивый мужчина в плавках с пуговицами.
   — Нет, Вы оденьтесь! — вскричала девушка.
   — Оденусь, — и он потянулся, произнося странные слоги.
   — Это что за речитатив?
   — Хочу женщину!
   — А где ее взять?
   — А ты?
   — А я девушка.
   — Так из девушки можно сделать женщину, а из женщины девушку сделать нельзя.
   — Откуда Вы знаете?
   — Видел, пока ты спала.
   — Мне нет 18 лет, но скоро будет, — словно защищаясь, проговорила девушка.
   — Будем ждать, пока тебе исполнится 18 лет, — сказал Тор, надевая черные брюки. Он с сожалением подумал, что сбежал от Виктории Львовны в парадном костюме, а не в джинсах.
   
   Виктория Львовна из больницы поехала к себе домой. Она позвонила в игровой комплекс, узнала от швейцара, какой таксист увез Тора. Потом позвонила Андрею, вытащила его своим звонком из постели.
   — Андрей, где Ваш клиент из игрового комплекса?
   — А Вы кто?
   — Андрей, это я, Виктория Львовна, хозяйка игрового комплекса, ты меня должен помнить.
   — Всех не упомнишь. Он сел в поезд и уехал, — Андрей назвал время отправления поезда.
   — Спасибо, — и тут же она позвонила на вокзал. Она узнала, что за поезд в это время стоял на перроне. Потом она поговорила с начальником вокзала, и тот связался с поездом, в котором ехал Тор. Ему ответили, что есть такой мужчина, он сел в Кипарисе и едет без вещей.
   Виктория Львовна посмотрела на вещи Тора, он даже свой мобильный телефон не взял, значит, он будет ехать до конечной остановки, чтобы как можно дальше уехать от места выстрела. Она позвонила в аэропорт, заказала билеты на рейс до города, куда держал путь Тор. Ей повезло, самолет вылетал через три часа. Зачем она это делала, она не знала, но решила достать Тора. И вдруг на нее напала Лень и безразличие: лететь в такую даль расхотелось.
   — Илья Львович, вспомни свои способности Шерлока Холмса, — сказала Виктория Львовна Илье Львовичу.
   — Что случилось?
   Она пересказала события последнего дня.
   — Сможешь перехватить Тора? Ты его узнаешь?
   — Тора я узнаю. Я полечу к нему. Но что мне с ним делать?
   — Ничего не надо с ним делать, скажи ему, чтобы он не глупил и возвращался ко мне. Пусть возьмет свои вещи и вернется в гостиницу на работу. Он перед Павлом виноват, это нам на руку. Пусть работает, а если у него есть долги или ему нужны деньги, мы за него заплатим. Он будет наш человек.
   Тор вышел из вагона с вещами девушки. Она шла рядом с ним.
   — Тор! — крикнул детектив Илья Львович.
   Тор посмотрел на Илью и хотел бежать, но девушка висела у него на одной руке, а с другой стороны у него в руке была ее дорожная сумка.
   — Тор! Все нормально! Едем к Виктории Львовне!
   — Я без девушки к ней не поеду!
   — Что ты о ней знаешь?
   — Мало, но она мне нужна.
   — Летим втроем! Самолет вылетает через пару часов.
   — Меня отпустите! — запричитала девушка.
   — Со мной поедешь, — строго сказал Тор.
   Девушка перевела глаза с Тора на Илью и кивнула в ответ.
   Виктория Львовна окинула внимательно девушку своим пытливым взглядом:
   — Тор, что за серость ты привез?
   — Она моя невеста.
   — А девушка об этом знает?
   — Догадывается. Мы с ней будем ждать, когда ей 18 лет исполнится.
   — Так, значит, девочку нашел! И кем она будет в гостинице работать?
   — Догадливая ты, Виктория Львовна, она моей невестой будет работать.
   — В столице таких девочек нет?
   — Нет, а то бы не вез.
   — Илья Львович, уведи девушку на кухню, а я с Тором поговорю, — попросила Виктория Львовна.
   Илья Львович с девушкой ушли кофе заваривать.
   — Тор, ты совершил глупость, но я вытащу тебя, заплачу за тебя твои долги, нам про твои долги уже сообщили.
   — Виктория Львовна, прощения не прошу, долги заплатишь — спасибо. А девушка будет работать на приеме гостей гостиницы. Есть в ней шарм, его можно развить.
   — Согласна, она не совсем примитивная особа, ты нашел нужную сотрудницу, хвалю. Улетайте самолетом сегодня. Илья Львович вас проводит.
   — Что с Павлом?
   — Вспомнил! Паша жив. Ты ему мягкую часть руки прострелил, пуля в кости застряла и в сердце не попала. Рука у него сильно повреждена. Ты сиди в своей гостинице и сюда ни ногой! Твою работу буду проверять без Павла, или Илья Львович приедет с проверкой.
   Девушка внесла четыре чашки кофе и пирожные.
   — Хорошая девушка! — сказала Виктория Львовна и больше не произнесла ни слова.
   Тор, Илья Львович и девушка уехали в аэропорт на такси Андрея.
   Виктория Львовна вскоре поехала в столицу, чтобы посмотреть на красавца Тора и на гостиницу, которой он руководил. Свое слово Тору она не сдержала и взяла с собой Павла. Решила она узнать, чем занимается столичный повеса Тор с девушкой из вагона. Паша, как стреляный воробей, сопровождал ее. Он, как робот, выполнял свои функции по обслуживанию ее частной собственности, не требуя от нее, чтобы она вышла за него замуж.
   Паша и Виктория Львовна больше походили на людей из одной команды, чем на любовников. Для работы это было хорошо. При входе в гостиницу они увидели девушку Тора. Она были прелестна, просто столичная штучка: великолепно одетая, с сексуальной фигурой. Девушка узнала хозяйку, поприветствовала ее, дала ключ от ее личного номера. Но едва они скрылись из вида, как она позвонила Тору. Так вот зачем нужен на входе свой человек! Для информации.
   Тор быстро шел по гостинице, подойдя к номеру Виктории Львовны, он постучал. Она только зашла в номер, еще не сняла с себя верхнюю одежду. Он мог быстро коснуться входа карточкой, но в номере была женщина, а он воспитанный мужчина. Однако дверь ему открыл Паша.
   Два соперника — Тор и Паша — посмотрели грозно друг на друга, посылая глазами искры ненависти, но в словах приветствий они были взаимно вежливы. Госпоже Виктории Львовне не пришлось их разнимать.
   — Тор, мы приехали по очень важным делам, которыми вы с Павлом и займетесь, а я пройду по местам модной одежды. В ваши дела я не полезу, если в них все нормально.
   — Виктория Львовна, обижаешь, я — честный клерк твоей империи.
   — Тор, есть еще гостиница в соседнем городе, ее некто проиграл в нашем игровом комплексе, надо бы посмотреть.
   — О, у тебя целая империя власти!
   — Без шуток. Мы здесь оставим Павла, а с тобой через два дня едем смотреть новую частную собственность.
   — Слушаюсь и повинуюсь, но пусть Паша мою девушку не трогает.
   — Паша, веди себя хорошо!
   Паша молчал. Он был зол. Ранение в руке постоянно давало о себе знать, тяжелые вещи он не мог поднимать. Решил Паша отомстить Тору и устроить хорошую проверку его бухгалтерии в гостинице.
   Госпоже Виктории Львовне не очень нравилось, что ее частная собственность была разобщена, находясь в разных городах, но что делать, если ей все это проигрывали, нельзя бросать на произвол судьбы большие деньги. Очередная гостиница оказалась постройки времен царя гороха. Старое здание. Весь город реставрировали перед юбилеем, а ее, бедную, обошли. В гостинице находилось маленькое кафе, в котором кормили из керамических крынок. Еда была приятная. Тор осмотрел новые владения хозяйки.
   — Виктория Львовна, юбилей города прошел, гостей было немного, а ремонтных работ осталось выше крыши. Может, не стоит вешать себе на шею такой хомут?
   — Нужно найти человека, который этим займется.
   — Не проблема, найду.
   — По музеям не поедем, дел много. Смету составь на ремонт, стены оставь, но с внешней стороны ремонт обязателен. Белую краску не применяй — такое мое условие.
   — И как долго мы здесь будем?
   — От тебя, мой дорогой, все зависит.
   — С Вами я могу навсегда здесь остаться. Назовите сумму на ремонтные работы.
   — Это графские развалины. Сумма — на чеке, чек мной подписан.
   — В юморе Вам не откажешь.
   Тор посмотрел на сумму денег, предназначенную для ремонта, качнул головой в знак согласия.
   — Этого хватит, Вы еще и умница.
   — Ищи-ка лучше в этой гостинице номер для нас, да не говори, кто мы с тобой.
   Номер с антикварной мебелью настраивал на лирический лад. История.
   — Тор, пусть антиквариат останется, его надо отреставрировать и добавить новенькое сантехническое оборудование для современных удобств. Звездочку для гостиницы мы с тобой заработаем.
   Пока большие люди занимались большими делами, можно уточнить маленькую встречу Тора и Эллы — с точки зрения девушки она выглядела так. Ехала девушка на поезде. На перроне она увидела необыкновенно красивого мужчину, мало того, он зашел в ее вагон. Она быстро забралась на верхнюю полку, сбросила джинсы и спряталась под одеялом. Юное сердце подсказывало, что он поедет в ее купе.
 
   Девушка притворилась спящей, слушая разговор мужчины и проводницы. Трусики, сшитые из металлической цепочки и лоскутка ткани со стразами, она купила случайно, ей понравилась ящерка на лоскутке ткани, в дорогу она их и надела. Бессознательно после ухода проводницы она повернулась так, что цепочка, составляющая заднюю часть трусиков, стала видна новому пассажиру.
   Было ли ей стыдно? Нет! В ней появился азарт погони! Она таких мужчин еще не видела, и вот вместо ее лица он увидел ее нижнюю заднюю часть! Почему-то она считала, что умом мужчин не завоевывают, а если и завоевывают, то это из серии длительного завоевания, а у нее время было мало.
   Девушка она была не спортивная, а танцевальная, ее с детства водили на танцы, поэтому фигура у нее была сбитая. Слово "мужчина" в ее словарном запасе еще не числилось, но фигура молодого мужчины под одеялом, скорее в тот момент, когда он его сбросил, вызвала в ней новые щекочущие чувства где-то между цепочкой и ящеркой.
   И вот теперь она работала в гостинице совсем близко к входным дверям, именно на это место ее привез мужчина в трусиках с пуговками, а что там за пуговками — она так и не узнала до сих пор. Пока ей надо было работать, а числиться невестой этого мужчины.
   Девушка замечталась. Около нее остановился Паша.
   — Привет, девушка из поезда!
   — Здравствуйте, Паша! Меня Эллой зовут.
   В это время к ней подошел приезжий человек, она занялась его оформлением в гостиницу.
   Паша сел в кресло и стал наблюдать за Эллой. Приятная, трудолюбивая девушка внимательно обслуживала клиента. Паша помнил, что Лиану он сильно обидел, теперь она живет с Ильей Львовичем. Появилась мысль, что и с этой Эллой у него ничего не получится, а еще он слышал, что она невеста Тора. Сама Виктория Львовна руководит им. Тор находится в полной от нее зависимости.
   Клиент, которого обслуживала Элла, пошел в свой номер. Девушка осталась одна. К ней подошел Паша.
   — Элла, у Вас вечер сегодня свободен? Мы можем встретиться.
   — Я свободна вечером. Тор с Викторией Львовной уехали смотреть старо-новую гостиницу.
   — Это мне известно. Где и когда встретимся?
   — Лучше бы нам не встречаться, Тор будет недоволен.
   — Разумно говорите, но ведь скучно, поймите меня правильно.
   — Паша, если у Вас все дела кончились, ехали бы Вы домой.
   — Нет, дела здесь еще есть по проверке деятельности Тора.
   — Так и проверяйте его, меня не вмешивайте! Я и так из-за него не учусь, а работаю, а если он про Вас что-нибудь узнает — я не знаю, что со мной будет!
   — Сейчас займусь делами, а вечером буду у себя в номере.
   Вечером к Павлу в номер постучали. Он открыл дверь: на пороге стояла Элла.
   — Простите, но мне здесь скучно. Зная, что я невеста Тора, служащие гостиницы от меня держатся подальше.
   — И правильно делают. Фаворитки — дело темное. Проходите, Элла.
   На столе стояла бутылка колы, рядом с ней стоял высокий стакан из темного стекла, лежали кусок ветчины и хлеб.
   — Паша, и это Ваш ужин?
   — А чем ужин плох? Ленивый мужской ужин. Я холостяк.
   — И этим гордитесь?!
   — Нет, но другого варианта тоже нет.
   — Ладно, ешьте ужин холостяка, а я предлагаю пойти в ресторан потанцевать, закажем что-нибудь легкое.
   — А Тора не боишься?
   — Нет, у меня стоп-кран в душе еще с поезда остался.
   Паша поел, переоделся и пошел с Эллой в ресторан. Косые взгляды обслуживающего персонала были им наградой. В ресторан с дороги зашли Тор и Виктория Львовна — это их туда сменщица Эллы направила. Не без ехидства Виктория Львовна подошла к Элле, взяла ее за плечо так, что два поставленных красивых ногтя впились в плечо девушки с большими ресницами.
   — Девочка, ты зачем чужих мужиков уводишь? Паша — мой мужчина, не тронь его! Понятно я говорю?
   — Простите, а танцы запрещены?
   — Для Вас — да! Вы на работе находитесь!
   — Виктория Львовна, пожалей ногти, — вмешался Паша.
   — А ты, специалист по женщинам, молчи!
   — Я могу и обидеться.
   — Обижайся, — сказала Виктория Львовна и пошла в свой номер.
   Тор подошел к Элле.
   — Ну, что девушка с цепочкой, нашла мне замену?
   — Нет, мы просто танцевали.
   — Ты не скажешь, зачем моей невесте в ресторане с чужими мужиками танцевать?
   — Прости и отпусти!
   — Нет! Работай здесь, но жить будешь на свою зарплату, — сказал Тор и поехал к себе домой.
   Остались Паша и Элла.
   — Вот, попали. Я же Вам говорила, что нельзя нам встречаться!
   — Да, не без юмора прошла встреча на высшем уровне.
   — Паша, как бы мне домой уехать?
   — Проводить до вокзала?
   — Я возьму свои вещи из номера и уеду.
   — Хорошо, жду тебя в фойе.
   Элла пошла к себе в номер. Дверь была открыта, а в кресле сидел Тор.
   — Ну что, бежать собралась?
   — Нет.
   — Значит, мне показалось. Это уже лучше.
 
   Тор подумал, что официально нельзя Элле работать администратором, если ей нет 18 лет, а она работает. Если ее документы прошли соответствующее оформление на работу, образование у нее незаконченное среднее специальное, связанное с обслуживанием гостиниц. Это допустимо. Но возраст? Она говорила, что ей нет 18 лет. Мужчина, полный сомнений, зашел в отдел кадров гостиницы, который был в ведомстве Клавдии Карловны.
   — Клавдия Карловна, я по поводу Эллы, ее документы прошли через Вас. Случайно не помните, сколько ей лет по паспорту?
   — Тор, Вы на нее глаз положили и боитесь, что девушка несовершеннолетняя? Ей есть 18 лет и даже скоро будет 19!
   — Спасибо, Вы меня успокоили, — усмехнулся Тор и вышел из кабинета.
   Тор сделал быстро карьеру в гостиничном деле. Он среди женщин проплыл к вершине без подводных рифов, бросив карьеру певца. И вдруг эта девчонка с поезда! Он сам от себя не ожидал, что потащит ее за собой. Он тогда расстроился от отказа Виктории Львовны и был готов на любую глупость. А девчонка оказалась еще и обманщицей, а если она в гостинице работает, то значит, она проходила медосмотр. Тор пошел назад к Клавдии Карловне.
   — Клавдия Карловна, простите, но это опять я. Вы можете посмотреть или узнать: у Эллы были мужчины? Это где-то в бумагах может быть?
   — Тор, что с Вами? Она проходила женского врача, без этого ее бы не взяли на работу. Я все выясню и Вам скажу.
   — Спасибо.
   Через пять минут зазвонил мобильный телефон Тора.
   — Тор, это я. В карте написано, что Элла — женщина, она живет с 17 лет. Не замужем и не была замужем.
   — Еще раз спасибо, я сделаю выводы.
   Значит, Элла обманула его дважды. На что она рассчитывала? Поверил девчонке в поезде с металлической цепочкой вместо трусиков. Глупец! Привез ее в столицу, поселил, на работу устроил и ждет, когда ей исполнится 18 лет! Павлин! Видный молодой мужчина попался на удочку из металлической цепочки! Тор решил, что пора выпить или закусить эти грустные мысли. Он пошел в сторону ресторана при гостинице, время было обеденное.
   К столику Тора подошла Элла.
   — Здравствуй, Тор. Сегодня я тебя еще не видела.
   — Привет, если не шутишь! Присаживайся, заказывай обед, поговорим.
   — Чем ты теперь недоволен? Я пришла одна и не танцую.
   — Молчала бы! Обманщица!
   — Это когда я тебя обманула?
   — В поезде ты сказала, что ты девушка и тебе 17 лет.
   — Точно, когда-то я была девушкой в семнадцать лет, но сейчас мне уже скоро будет 19 лет, а ту фразу я несколько раз повторяла разным людям и тебе так ответила на автомате.
   — Значит, я один из многих, жаль, — и мужчина встал, чтобы уйти.
   — Не уходи или отпусти меня домой.
   — Да если бы я знал, я бы тебя сюда не привез!
   — Тор, это ты стрелял в Павла? Значит, мы с тобой оба подпорченные! Ты мне не судья.
   — Это тебе Паша рассказал?
   — Да, это все, что он мне успел сказать, пока мы танцевали, а потом Виктория Львовна впилась своими длинными ногтями в мое плечо.
   — Молодец, Элла! Я действительно сел в поезд после того, как выстрелил в Павла. Я даже не знал, куда я попал и жив ли он. В таком состоянии я тебя и увидел.
   — Ты взял меня в заложницы.
   — Да, ты права.
   — Мы квиты. Я свободна?
   — Нет, я к тебе привык. Я терпеливый. На самом деле я рад, что меня никто не выдал, что Паша вылечился. Действительно, за тебя я ухватился, как за соломинку.
   — Паша видел тебя во время выстрела. Мужская месть, выраженная ранением, вылечила его от любви. Павел лежал в больнице, ранение его тяготило не только само по себе. Что удивительно, Виктория Львовна его больше не привлекала. Виктория Львовна отправила тебя в столицу и скрыла от Паши, — проговорила Элла слова Паши, сказанные ей во время танца в ресторане.
   Виктория Львовна поехала к дочери, у нее родилась внучка. Чувства молодой бабушки на время превзошли чувства к Павлу.


Глава 12

   Так получалось, что Илья Львович приезжал к Лиане реже и реже. Причина с точки зрения мужчины была вполне обоснованная. Он на деньги, которые зарабатывал в пансионате "Павлин", приобрел детективное агентство и занимался любимым делом, не докладывая о нем Лиане. Она жила во дворце. Работы у нее особой не было. Краски она увезла в свое время домой, а новые так и не купила. Илья Львович деньгами и личным присутствием ее не баловал.

   Ко мне приехал Паша. Я ему так обрадовалась! Оба мы пережили нелегкий год. Виктория Львовна отказала ему в свадьбе, год после помолвки прошел, и все их отношения притихли. Он стал чаще приезжать ко мне, но в один из своих приездов столкнулся с Ильей Львовичем. Мужчины пожали друг другу руки и посмотрели на меня.
   — Лиана, как ты объяснишь наш треугольник? — спросил Илья Львович.
   — Я не знаю, кто из вас приедет, здесь людей мало.
   — И тебе все равно с кем спать?
   — Паша просто мой друг.
   — Друг может вернуться в роль мужчины, — продолжил Илья Львович.
   — Илья Львович, успокойся, она твоя, к моему сожалению, — грустно заметил Паша.
   — А ты бы молчал, ведь ты жил с Викторией Львовной, — сказал Илья Львович.
   — Виктория Львовна гостит у дочери в другом городе.
   — Так к ней бы и ехал, что ты здесь делаешь?! — голос Ильи Львовича Мусина звенел от напряжения.
   — Спасибо за идею, поеду к госпоже Виктории Львовне с отчетом, — миролюбиво согласился Паша.
   — А теперь до свидания! — попрощался с Пашей Илья Львович.
   — Лиана, прости, больше не потревожу. Илья Львович, до свидания!
   — Счастливо, — сказал Илья Львович и ушел вглубь дома.
   Я проводила Павла до ворот дворца.
   Виктория Львовна оказалась хорошей бабушкой, но приезду Павла она искренне обрадовалась, роль бабушки ее порядком утомила. Она нашла няню, дала на нее деньги и уехала с Павлом. Крутая бабушка сменила амплуа.

   Я заметила зависимость количества выдаваемых мне денег от моего  внешнего облика. Илья Львович давал мне деньги по взгляду на меня, я наконец-то сообразила, что внешность очень важна. Я пригласила мастера по европейскому ремонту. Для начала я решила дворец с внешней стороны покрыть белой краской: естественно, все, кроме самих камней, из которых сделан дворец; а внутри помещений все, что можно, отделать под золото, остальное сделать белым. Мастерам моя идея пришлась по вкусу.
   Илья Львович одобрил золотую отделку помещений и выделил на ремонт деньги. Я металась по замку в поисках предметов для обновления и в последнюю очередь обновила спальню. Месяц во дворце все было перевернуто, но потом он засиял на солнце и внутри от люстр и бра. После этого я пролежала в ванне час и вышла новым человеком, пока у меня были новые мысли насчет самой себя.
   Давно я не пользовалась своей машиной, я взяла деньги и поехала в салон красоты. Лицо за один заход не облагородишь, эта процедура неимоверно длительная, так мне сказала массажистка. Лицо почистили, покрасили брови и ресницы, бровям придали легкую форму, сделали массаж лица и сказали, что на массаж надо ездить через день.
   Заглянула я в магазин по продаже спортивного инвентаря и присмотрела себе три тренажера, с тем на первый раз и вернулась домой. Илья Львович выкупил тренажеры. Я установила их рядом с бассейном, после этого Илья Львович закупил тренажеры для пансионата и пригласил в пансионат на работу парикмахера и косметолога.

   Для первых занятий мне нужен был тренер. Я нашла в городе тренера в спортивном клубе. Задача у меня была сложная: из простоватой молодой женщины превратиться в даму. Я сменила питание, отрастила волосы, покрасила их с модным оттенком, сменила метод укладки волос.
   Илья Львович стал чаще приезжать домой: гражданская жена так стремительно менялась, что он наслаждался видом новой женщины и, однажды не выдержав ее красоты, предложил стать его женой.
   И правильно. Фигура Лианы стала напоминать фигуру Виктории Львовны: высокая и стройная. У нее появилась обувь на шпильках. Одежда все больше подчеркивала красоту фигуры. Лиана стала походить на хозяйку дворца Павлина.
   Илья Львович сообщил Виктории Львовне, что он и Лиана решили пожениться.
   — Илья Львович, ты на этой простушке жениться собрался? Женись. А с кем будешь время проводить, скажем, в игровом комплексе?
   — Не спешите, Виктория Львовна, с выводами, — ответил уверенный в себе детектив.
   С точки зрения Ильи Львовича Лиана набирала женскую привлекательность. Каблуки-шпильки на ней смотрелись естественно, походка резко изменилась, в ней появилась изысканность и элегантность. Илья Львович не мог на нее насмотреться и всех через месяц пригласил на свадьбу в ресторане, расположенном рядом с игровым комплексом. Молодожены на публике должны были появиться только в ресторане, а на регистрацию брака они ездили одни.
   Публика в ресторане в этот вечер была вся своя. В момент появления молодоженов музыка сменилась звоном колокольчиков. Дверь открылась. На пороге появилась невиданной красоты женщина, но пока все видели ее великолепную, сексуальную фигуру. Лицо невесты было скрыто под легкой вуалью, которая ниспадала с белой вычурной шляпки. Рядом с ней вошел Илья Львович. Его узнали все.
   — Илья Львович! Поздравляем! Ты сменил невесту? Это поэтому ты не взял никого в ЗАГС? – спросила ехидно Виктория Львовна.
   Илья Мусин повел невесту к вершине стола. Все сели на свои места.
   Я, будучи невестой, красивым движением подняла вуаль.
   — Лиана!!! — выдохнул зал.
   Виктория Львовна подняла глаза на невесту:
   — Блеск! Не ждала такого от Лианы!
   Илья Львович от гордости за жену был на седьмом небе от счастья. Паша впился глазами в ее лицо, он был потрясен красотой Лианы! От красивой невесты все в ресторане стали красивее, от нее шел свет красоты и благородства. Люди гордо подняли свои головы: они были в одном зале с такой неземной красавицей!

   Виктория Львовна предложила мне вести в игровом комплексе концерты в качестве конферансье, сказав, что за такую красоту надо получать деньги. Мне порядком надоела финансовая зависимость от Ильи Львовича, и я не стала вести концерты, а стала работать оформителем залов комплекса.
   Публика здесь была чаще молодая, время пролетало без скуки. Работала я по графику, который позволял иметь свободное время, зато прошло унижение от подачек. Илья Львович как прибой: то был, то уезжал по своим делам. В игровой комплекс иногда заходил Паша. Отношения между нами перешли в дружеское русло.
   Вскоре Паша и Виктория Львовна поехали с проверками ее недвижимости, и мне сразу все надоело, а как результат улучшились отношения с Ильей Львовичем.
 
   Я вернулась во дворец, перестала ездить в игровой комплекс, нашла новое занятие: купила полудрагоценные камни, из них делала краски для изображения птиц на фоне морских волн и веток. Птицы опять стали моими друзьями, дворец оживился. Я сама превратилась в золотую птичку золотого замка, но это всех устраивало. Илья Львович занимался делами и иногда приезжал домой. Я вновь стала сама собой и перестала копировать Викторию.
   Яхта находилась в моем ведомстве. Матросы Буек и Ледок были рады, что в свое время меня не обидели, так и я их не обижала. Добралась я и до смотрителя башни маяка, поговорила с ним, и поскольку его крышей теперь была я, то разрешала ему деньги, собранные с зевак, оставлять для улучшения внешнего облика башни. Я пообещала, что прожектор на маяке ему скоро заменят, и его на самом деле заменили.
   Добралась я и до дома культуры, до главной буфетчицы. Мы вместе составили план мероприятий, назначили менеджера для связи с актерами. Дальше — больше: я посетила пансионат «Павлин», нашла, что он требует вмешательства ремонтных бригад, и здесь составила график ремонта корпусов.
Посмотрела я проект универсама, внесла в него свои коррективы, посмотрела дела в ломбарде и успокоилась.

   А тут и Виктория Львовна с Павлом вернулись. Госпоже Виктории Львовне люди добрые доложили о деятельности Лианы, где была она и что делала. Сначала Виктория Львовна рассердилась, а потом поняла, что деятельность Лианы для нее выгодна, ведь Паша везде поставил свои программы, но с административной работой он не справляется, а Лиана все правильно делала, она теперь жена Ильи Львовича. Виктория Львовна решила назначить Лиану своим замом по всей частной собственности.
Я на ее предложение согласилась, ведь я вросла в проблемы и жизнь людей малого царства в большом государстве.
   Дома Виктория Львовна устало опустилась в кресло. Паша опустился на одно колено и стал снимать с нее высокие сапоги, которые она всегда носила, кроме летнего периода. А сейчас осень желтела своей листвой, и желтый кожаный костюм украшал ее.
   — Виктория Львовна, ты мне обещала, что пойдешь за меня замуж.
   — Паша, зачем тебе это надо?
   — Мы с тобой будем бездетной парой, такие пары тоже существуют.
   — Я люблю свободу, люблю спать одна на лежбище.
   — Отлично, будем жить в разных комнатах, а встречаться по согласию.
   — Об этом можно и подумать. Зачем тебе женщина, которая старше тебя? Вон, как ты танцевал на свадьбе с Эллой! Я видела.
   — Хотел понять, зачем ее Тор привез к себе в гостиницу.
   — И понял?
   — Понял, он ее нашел после выстрела в меня и взял как заложницу.
   — Да, ты все понял правильно. Рука не болит?
   — Побаливает иногда.
   — Паша, живи в этой квартире, но не требуй от меня свадьбы.
   — Сегодня я останусь, если не возражаешь, а завтра посмотрим.
   — Вот и ладушки, будешь жить у бабушки.
   — Виктория Львовна, у меня компьютер дома, а у тебя он должен был быть.
   — Я его в кладовку поставила.
   — Зачем, он же почти новый?
   — Я в них не разбираюсь.
   — Так я научу тебя с мужчинами во Всемирной паутине знакомиться.
   — Иди, доставай и подключай, а я займусь ужином.

   Я села за руль машины и предложила Илье Львовичу показать мне  его квартиру.
   — Лиана, мы можем поехать во дворец, зачем нам ехать в мою холостяцкую берлогу?
   — Илья, надо посмотреть, как ты без меня живешь.
   — А если там занято, как ты это воспримешь?
   — Вот и вторая причина, надо проверить родного мужа, где он без меня живет.
   Илья Львович, вздохнув, нажал на звонок свой квартиры.
   — Илья, у тебя нет ключа от своей квартиры?
   — Есть, да не про мою честь.
   Дверь открыла смазливая девушка.
   — Что за женщина в твоей квартире?! — гневно спросила я.
   — Ты сама сюда рвалась, вот и нарвалась, это моя вторая женщина.
   — О, я в гарем мужа попала, а еще бабы в нем есть?
   — Есть, их здесь две живет.
   — Так, муженек, а где ты их добыл, если не секрет?
   — У Дуси, она девочек летом держит, а на зиму отпускает, вот две у меня на зиму и остались.
   — Птички перелетные зимуют! А ну, давай пройдем в квартиру.
   Из комнаты вышла еще одна молодая женщина.
   — Илья Львович, квартира однокомнатная, а здесь три посторонних человека! — возмутилась я.
   — И больше бывает.
   — Притон, — брезгливо проворчала я.
   — Лиана, это тебе повезло с графом Павлином, а им повезло со мной.
   — А мне что теперь делать? — спросила я и села в единственное старое кресло.
   — У тебя есть дворец, законная ты моя женщина.
   — Они сидят на твоей хилой шее?
   — Нет, они работают в пансионате, убирают номера.
   — Илья Львович, пожалуй, я поеду к себе. Ты со мной поедешь или в этом бедламе останешься?
   — Мне утром на работу, я останусь здесь, у меня здесь есть диванчик.
   — Дожил. Живи.
   Я смахнула слезу, села в машину, завела мотор, выпила успокаивающую таблетку, еще посидела, сложив руки на руль, потом взяла телефон и позвонила домой к родителям.
   — Мама, привет, это я.
   — Не слышу, кто говорит, плохо слышно.
   — Мама, это я, Лиана, — сказала я, прикрыв телефон ладошкой.
   — Ой, Лиана, доченька моя! Здравствуй, родная.
   — Мама, а ты Сережу давно видела?
   — Ты знаешь, он вчера к нам заходил, про тебя спрашивал.
   — Скажи ему, пусть приедет сюда хоть на пару дней, дай ему мой номер мобильного телефона, я его встречу на вокзале, пусть только сообщит, когда выезжает.
   — Дочь, ты ведь замужем, — возмутилась мать.
   — Замужем, да не с мужем.
   Сережа встретил с восторгом новость о том, что Лиана его ждет. Много ли мужчине для счастья надо? Его ждет женщина! Он в момент собрался, купил билеты, позвонил Лиане.
Я подтвердила свои слова, что жду его, пообещала его встретить.
Сережа купил себе несколько новых вещей, сходил в парикмахерскую, зашел перед отъездом к матери Лианы. Та руками всплеснула:
   — Сережа, хорошо выглядишь! А ты где сейчас работаешь? Едешь к Лиане, а как с работой?
   — Работа подождет, руковожу цехом по росписи шкатулок. Мы теперь полудрагоценными камнями их расписываем, как иконы.
   — Успеха тебе! Уж больно мне не нравится ее замужество.
   — И Вам не болеть.

   Из ворот дворца Павлина на машине выехала я. Навстречу мне на машине ехал Илья Львович. Он остановил свой автомобиль. Остановилась и я. Мы вышли из машин.
   — Лиана, куда ты одна поехала? Где ты прочитала, что ты свободная женщина? Я в той квартире не живу, а живу я с тобой или в номере пансионата, а в той квартире живут мои служащие. Я тебя к ним привозил, чтобы они ко мне не приставали. Женщины на тебя посмотрели и завяли, а я после твоего отъезда уехал спать в пансионат.
   — А я после визита в ту квартиру вызвала своего друга Сережу, теперь еду его встречать!
   — А кто тебе разрешил друзей приглашать? А?! — возмутился Илья Львович. — Я к тебе на крыльях любви, а ты ко мне на ходулях разлуки! Значит так, дорогая женушка, я Сережу встречу и отвезу в свою однокомнатную квартиру и положу на диванчик в кухне. Говори координаты его и поезда. Лиана, возвращайся во дворец. Я все сказал.
   — Похож он на тебя, вот, на листке все написано: поезд, вагон.

   В проеме вагона появился счастливый Сережа. Илья Львович его узнал, они были похожи.
   — Вас Сережа зовут? Я Вас встречаю, — сказал ему Илья Львович.
   — А где Лиана? — лицо Сережи вытянулось от неудачи. — Понятно, мне надо покупать обратный билет.
   — Нет, я Вас отвезу в одну квартиру, где Вы поспите до утра, посмотрите Абрикосовку, а там решите, что делать. Или я могу отвезти Вас в пансионат.
   — Какой почет! Я согласен жить неделю в пансионате.
   — Если поедете в пансионат, то Вам скидка. Вас отвезет знакомый таксист, я его сейчас вызову, он Вас и устроит, а у меня есть еще дела.
   Андрей подъехал через пять минут и повез Сережу в пансионат. В номер на два человека поселили его одного. Андрей представил его как брата жены директора пансионата.
   В гостиницах Сережа бывал, а в пансионат он попал впервые. Ему понравилось, просто все понравилось. Сидит Сережа в номере. Заходит горничная. А у него вырвалось:
   — Лиана!
   — Вы Лиану ждали? Жену директора? Я ее на днях видела. Она с мужем заезжала. Она замечательно выглядит! Настоящая жемчужная леди!
   — Мне и увидеть жемчужную леди не дали.
   — Бог даст, встретитесь. Мне убирать надо, погуляйте немного, ключи возьмите.
   Сережа вышел на улицу. Ухоженный сквер. Подрезанные деревья. Фонтан. Скамейки. Сел на скамейку и стал осматривать территорию. К нему подсела пышная блондинка в яркой одежде.
   — Добрый день, мужчина! Я Вас здесь первый раз вижу.
   — Да, вот, северным ветром меня сюда занесло.
   — И хорошо. Вы один? Сейчас все на процедурах. Осень, не искупаешься, но есть бассейн. Хожу с процедуры на процедуру, с одной процедуры иду на другую да села отдохнуть, а тут Вы.
   — Не опоздаете на вторую процедуру?
   — А я могу ее пропустить ради Вас.
   — Вы меня не знаете, а уже мне жертву приносите.
   — Знаю, Вы — брат жены директора пансионата. Быстро радио здесь работает. Меня Тоня зовут, а Вас?
   — Меня — Сережа.
   Лиана встретила Илью в холле дворца у главной двери.
   — Илья Львович, где Сережа?
   — Твой бывший друг доставлен Андреем в пансионат.
   — Спасибо и на этом. Я смогу его увидеть?
   — Завтра поеду на работу и возьму тебя с собой.
   На следующий день я и Илья Львович прибыли на одной машине в пансионат. По дороге к себе в кабинет директор высадил меня у здания, где поселили Сережу.
   — Удачи, Лиана! У тебя часа два на свидание с другом, потом я за тобой заеду.
   Я вышла из машины и увидела Сережу, идущего по аллее с блондинкой. Они оживленно беседовали. Грусти на лице мужчины не было. У меня появилось желание спрятаться в машине, но Илья Львович уже уехал. Я подождала, когда пара подойдет.
   — Привет, Сережа! Кто это с тобой?
   — Здравствуй, Лиана! Вот мы и встретились! Со мной Тоня, мы с ней здесь познакомились.
   —Тебе не скучно. Две минуты. Муж на свидание с тобой дал два часа, а мне хватило двух минут.
   — Погодите, погодите, так вы не родственники? —  спросила Тоня. — Так зачем мне этот Сережа тогда нужен? Бывайте! — и блондинка ушла одна.

Мы с  Сережей вошли в корпус. Дежурная по корпусу пансионата скосила глаза на меня и промолчала.
   Тоня погуляла, походила и подумала, что этот Сережа — совсем неплохой мужчина, раз он бывший друг такой женщины, как Лиана. Она вернулась к корпусу, села у входа на скамейку и решила подождать, пока пара выйдет из корпуса.
   Мы словно ждали свидетеля, через пару минут вышли на улицу, сели рядом с Тоней.
   — Тоня, не бросайтесь Сережей, он здесь будет недельку, он Ваш, — сказала спокойно я, потому что поняла, что обратной дороги в наших отношениях нет.
   — Принимаю его назад, — захихикала Тоня, — без него мне сразу стало скучно.
   — Вот женщины, передали меня с рук на руки, а я не возражаю, — сказал Сережа.
   Подъехал на машине Илья Львович:
   — Привет честной компании! Лиана, ты со мной?
   — Я с тобой, — сказала я, подходя к мужу.
 
   Виктория Львовна пожалела, что дворец оставила Лиане, надоела ей маленькая квартира графа Павлина, а вдвоем с Павлом в ней стало невыносимо тесно. Она понимала, что с Павлом жить легче, он привозил продукты и иногда готовил, да еще приходящая домработница, которая осталась со времен графа Павлина, но чего-то не хватало.
   За лето ее доходы возросли. Душа просила личных расходов. Кожаные костюмы, сапоги на шпильках ей надоели. Госпоже Виктории Львовне все надоело! Сделать тронный зал? Быть местной царицей? Бросить курить? Но курение было частью ее жизни. С сигаретой она коротала время, убивала время, сохраняла стройность, меньше ела. Купить новую машину? Но ей было лень часто покидать дом. Построить дачу? Она всегда жила в городе, в многоквартирных домах, а дача потребует расходов на охрану. Она пришла к мысли, что дворец ей не нужен, а нужна большая квартира с современными удобствами, с собственным водозабором.
   Жить на севере ей не хотелось, значит надо сделать так, чтобы в Кипарисе вода была круглые сутки. Это уже хорошая задача. И летний сад в зимних условиях ей бы не повредил. Ее идею Паша полностью одобрил. Получалось, что надо построить дворец с накопительной системой для воды, с генератором. Все выполнить по последнему слову строительной техники.
   Виктория Львовна присмотрела место под дворец, изучила многочисленные проекты особняков. Паша привозил журналы, газеты.
Она все прочитывала и просматривала. Она полностью была трудоустроена созданием своего нового жилища. Ей перечисляли деньги со всех доходных мест: игрового комплекса, двух гостиниц, супермаркета и так, по мелочи...
Паша Виктории Львовне поддакивал и помогал, успевая следить за работой игрового комплекса, гостиниц. Лиана вела всю административную работу по связи доходных мест. О намечающемся строительстве коттеджа узнал Тор, он прислал Виктории Львовне архитектора с проектами зданий.
   Деньги для Виктории Львовны поступали в один банк. И вот, когда все было готово для начала строительства, банк обанкротился. Директором банка была Тоня. Это она поселилась инкогнито в пансионате и все выведывала о Виктории Львовне. Тор лично Тоню не знал. Узнав о крахе империи Виктории Львовны, Тор решил на Элле не жениться, он один уехал в гостиницу собирать доходы, пока туда не докатилась весть о банкротстве. Эллу он бросил там, где и нашел — в поезде.
   Неожиданно для всех вырос Сережа. Он, как человек далекий от бизнеса и банка, дал ценную мысль Тоне, как ей стать богатой за счет Виктории Львовны. Сказал он в шутку, из-за злобы на Илью, а Тоня его мысль привела в действие. Деньги из банка через Сережу перекочевали в другой новый банк, где он стал директором. Тоня в Сережу поверила сразу и рискнула. Тоня была объявлена банкротом, но Сережа стал банкиром. Махинация прошла на высшем уровне. Сережу никто не заподозрил.
   Виктория Львовна утешилась тем, что еще не закупила все необходимое для осуществления своей мечты. Она сидела с ногами в кресле и курила перед телевизором. Думать ей не хотелось, она выпила вино и витала между небом и землей.
   Паша подсчитывал убытки и искал выход из положения. Он предложил продать гостиницы, тем более что они находятся далеко, но основной причиной была мысль избавиться от Тора навсегда. Любовь к Тору из Виктории Львовны улетучилась вместе с появлением Эллы, и она дала разрешение на продажу гостиниц. Игровой комплекс и супермаркет Паша решил сохранить. Пансионат и дворец остались у Ильи Львовича, надо было еще продать яхту и теплоход.


Глава 13

   Я жила во дворце и ничего не знала о финансовых делах Виктории Львовны, пока мне дворецкий не сказал, что у ворот меня ждет мужчина, проходить внутрь дома он отказывается. Я вышла за ворота, рядом со мной остановился шикарный автомобиль, из которого вышел прекрасно одетый мужчина.
   — Сережа, это ты? — удивилась я. — Откуда такая роскошь? — и она показала на машину.
   — Все благодаря тебе, спасибо! Я здесь живу, я женился на Тоне из пансионата, — похвастался Сережа перед бывшей подругой и уехал.
   Я нутром почувствовала, что здесь что-то не так. Вскоре приехал Илья Львович, он рассказал про махинации с банком.
   Паша и Виктория Львовна проблемы с банком держали в секрете и после того, как они решили продать гостиницы, пришли к мнению, что надо сообщить об этом Илье Львовичу. В Илье Мусине от подобных новостей начинал работать Шерлок Холмс, а Лиана невольно навела его мысль на Сережу. Тут же он узнал, что Сережа женился на Тоне из пансионата, и узнал, кто такая Тоня: бывший директор бывшего банка.
   Илья Львович поговорил с Пашей, они обнаружили подлог. Хвастун Сережа все выложил Виктории Львовне, когда она к нему явилась в полном параде: вся в белой коже и на шпильках.
   Илья Львович вызвал Тора, который прилетел незамедлительно для разговора с Тоней. Тоня под влиянием столичного красавца растаяла, как дым.
   Виктория Львовна и Паша после разгадки банковской махинации решили, что Тоня вернет Виктории Львовне деньги. Тоня согласилась, но высказала знания о нескольких криминальных делах, в том числе она знала про выстрел Тора в Пашу. Сошлись на том, что Виктория Львовна теряет старо-новую гостиницу, и все. Сережа обещал Тоне, что к Лиане он больше не будет приезжать. На том и решили остановиться.
   Тор, видя, что его гостиница остается при нем, обозвал себя последними словами и поехал искать Эллу. Она обиделась на него и вновь училась. Ехать с Тором она отказалась, сказав, что закончит учебу, а потом видно будет, где ей работать. Тор сказал, что ждет ее на каникулах у себя. Сердце у Эллы растаяло. Она, обхватив его двумя руками, приникла к нему всем телом и поцеловала на прощанье так, что Тор раздумал уезжать. В комнату Эллы через приоткрытую дверь просунула лицо соседка. Она увидела любовную сцену, захлопнула дверь и пошла в другую комнату. Элла закрыла дверь на ключ.
   Студенческая кровать не выдержала тяжести Тора. Фанера треснула, и оба они оказались на полу. Смех вместо секса скрепил их отношения. Тор вылез из-под обломков кровати, посмотрел, как можно ее починить, и пришел к выводу, что у себя в гостинице нельзя держать подобную мебель. Он решил заменить кровати в некоторых номерах. И чуть не забыл, что из тех же обломков кровати вылезла Элла. Они обнялись по-приятельски и рассмеялись. Она ему все простила.
   Трудно девушкам доучиваться, если они встречают свою любовь. Ох, трудно!

   Тор случайно познакомился с судостроителем, работающим на кораблестроительном заводе, который изготавливал яхты, шлюпки и крупные суда. Поэтому он намекнул госпоже Виктории Львовне, что пора бы ей заменить старую яхту. Она дала согласие на постройку новой яхты с условием, что первый месяц на ней будет плавать он сам, а после него и она взойдет на борт яхты. Заказывать новую яхту поехал Тор.
   Генеральный конструктор Роман Романович выслушал новый заказ и сказал, что яхту можно построить, она к сложным заказам не относится, если требуется просто комфортабельная яхта с названием "Виктория".
   Дома Роман Романович обсудил конструкцию яхты со своей дочерью Мариной, выросшей в благополучной семье в большом каменном доме. Квартира конструктора состояла из больших комнат с высокими потолками, в одной комнате стояли огромные книжные шкафы. Огромная квартира с маленькой комнаткой для прислуги. Хрупкая девочка любила читать книги, часто сидела дома и читала, ей никто не мешал, ее никто не ругал. Она много не требовала от своих родителей.
   Тор приехал из столицы, он работал с отцом Марины над окончательным вариантом яхты. Мужчина тридцати лет, холеной наружности, с гладким лицом с некоторых пор стал постоянным посетителем кабинета Романа Романовича. Они работали над проектом яхты "Виктория ". Речь Тора слышалась в доме Марины повсюду.
   Она первой зашла в кабинет отца, и все втроем окунулись в обсуждение проекта. Пальцы Тора касались тонких пальчиков Марины, их глаза то и дело встречались над бумагами. Любовь не любовь, а чувствительная искра перешла с рук Тора в пальцы Марины. Ее рука горела от его прикосновений.
   Отец вышел из комнаты. Тор и Марина приникли друг к другу одновременно и тут же отпрянули: отец вернулся в комнату. Тор, весьма обеспеченный мужчина по местным меркам, не отходил далеко от нее. Девушка его привлекала своим изяществом. Ей импонировало внимание Тора. Отец заметил их притяжение, но не придал ему значения.
   Яша не успел понять и ощутить полностью Марину, как она исчезла из его жизни. В нем осталось желание встреч, но он ее не мог нигде встретить. Яша защитил свой диплом, его оставили после распределения в городе с бронзовыми львами и сфинксами из гранита. Он попал под руководство Романа Романовича.
   На верфи стоял почти готовый паром, Яша бегал вокруг него и кричал:
   — Глупцы, кто придумал такой корабль, он потонет, он обязательно утонет! Неужели конструкторам не ясно, что челюсть у парома может отвиснуть и паром захлебнется морем!
   Рядом с ним бегал маленький мужичок и во всем ему поддакивал. Яша любил, когда его слова одобрялись публикой. Он прибыл на судостроительную верфь со студенческой скамьи и сразу приступил к работе над огромным паромом на десятых ролях.
   В его задачу входила обязанность дорабатывать то, что было в чертежах ошибкой на данный момент времени. При стыковке большого числа изделий, изготовленных в разных странах, разных компаниях и фирмах, всегда находилась работа инженеру. Трудно все предусмотреть при проектировании большого судна, проколы неизбежны. Чертили одно, купили другое, и все надо было совместить.
   
   Тор пришел к Роману Романовичу, но хозяина не было дома. Марина была дома одна и мечтала. Она накручивала волосы на крупные бигуди перед зеркалом и хотела пойти туда, куда нельзя. Прозвенел звонок, она подошла к двери, в глазок заметила Тора, стянула с волос бигуди и открыла дверь. Тор переступил порог. Марина обхватила его шею руками. Ее молодые груди напряглись рядом с грудью Тора.
   Он взял девушку на руки:
   — Марина, куда нести тебя?
   — Ко мне в комнату.
   Комната девушки была олицетворением дорогой скромности. Есть все, но нет ничего лишнего. Главное, у нее была кровать на полтора человека. На эту кровать ее и положил Тор.
   — Я правильно сделал? — спросил Тор и воскликнул: — Но здесь мало места!
   — Мне одной хватало всегда.
   — Я думал, ты меня приглашаешь к себе, — сказал Тор.
   — Нет, я хотела узнать, можешь ли ты меня поднять и пронести пару метров.
   В комнате зазвонил телефон.
   Голос отца спросил:
   — Марина, Тор, случайно не рядом с тобой?
   — Он здесь.
   — Дай ему трубку, я с ним поговорю.
   Тор слушал Романа Романовича и хмурился, потом положил трубку и сказал:
   — Мне срочно надо уехать в столицу.
   — Возьми меня с собой, я никогда не была в столице.
   — Поедем.
   Но она так и не смогла с ним уехать, а Тор уехал и пропал. От него не было звонков. Отец ничего не говорил дочери. Долго скучать она не могла и подошла на верфи к Яше. При виде Марины Яша оживился, он был счастлив в ее присутствии, а она была к нему слегка равнодушна.
  Отец Яши однажды привез домой картину, на ней было изображено бушующее море и корабль. Картину повесили над кроватью мальчика. Мальчик просыпался, смотрел на картину и сочинял историю, которая произошла с корабликом на полотне.
В маленьком городке, где жил Яша, протекала маленькая речка, в некоторых местах ее можно было перейти вброд. На берегу речки постоянно паслись гуси. Маленький Яша ходил по грязному берегу, по гусиным перьям, и мечтал о том, что он идет по песчаному берегу океана. Мальчик рос среди гусей, которых держала его мать. Они ели гусей по праздникам и в будни. Гусиными перышками сметали крошки со стола. Гусиным перышком мать наносила сметану на булки в печи, из них получались булочки с вкусной корочкой.
   Гусиные перья мальчик втыкал в свои плохо расчесанные волосы и с криками носился среди гусей, за что мать на него очень сердилась. Тогда Яша залезал по глинистому обрыву берега к гнездам ласточек. Он мешал им своими криками и палками из веток. Взрослые при виде его действий всегда пытались отогнать мальчика от берега с гнездами ласточек.
   Детство гусиное оборвалось, как обрыв над рекой: Яша пошел в школу. Учился он удивительно легко, хоть никто с ним и не занимался перед школой, у них в маленьком городке это было не принято. Школа была одна. До восьмого класса мальчик жил дома, а девятого класса в школе не было.
   После восьмого класса ребята шли в местное училище. Потом они работали в своем маленьком городке на небольшом ремонтном заводе. Вот и вся перспектива будущей жизни. Яша решил пойти в мореходное училище и уехал далеко и надолго из гусиного городка, а потом он поехал учиться в кораблестроительный институт.

   Последней работой Романа Романовича был паром для перевозок людей через море. Работа была сложная потому, что задание носило противоречивый характер: паром должен плыть как корабль и открывать носовую часть для того, чтобы грузы легко можно было вывезти с корабля на поверхность причала. Так еще работают грузовые самолеты, еще это напоминало мост на цепях перед старинным замком и челюсть. Роман Романович и верил, и не верил в то, что делал. Здравый смысл подсказывал, что идея хороша, да результат может быть плачевный, но задание надо выполнять!
   В судостроительном городе любили большие механизмы, начиная от разводных мостов. И вот теперь он разрабатывал разводной паром: нос корабля опускался, потом поднимался и закрывался механически с помощью вакуумной системы. Дочь часто сидела в кабинете отца и смотрела, как он работает. Он так привык к ее присутствию, что вольно или невольно обсуждал с ней конструкции кораблей. Дочь воспринимала обсуждения как естественный разговор с отцом. Незаметно она стала учиться в институте и вместе с отцом работать над созданием кораблей.
   Новогодний вечер оказался для нее откровением, ее на него просто зазвали. Девушка слыла домоседкой. Студентки-сокурсницы решили вытащить Марину на свет божий от книг и отца, о котором были наслышаны. Она пришла на вечер с опозданием, и, когда переступила порог новогоднего зала, к ней подошел высокий молодой человек и пригласил ее танцевать.
   Ее первый танец состоялся с Яшей. Он к ней больше никого не подпустил, так они и не отходили друг от друга весь вечер. Большая редкость для жизни: Марина и Яша не имели сексуальных партнеров до знакомства, а возраст у них для любви был вполне зрелый: Яше было 23 года, Марине —20 лет.
   Чувства имеют способность оживать. Они ожили оба и одновременно. В них проснулась чувственность в обычном медленном танце. Встречи последовали незамедлительно, они так долго сохраняли свою целостность, что теперь бросались в объятия друг друга с легкостью и большим желанием. Яша делал диплом. Марина еще училась. Встречались они от случая к случаю на нейтральной территории. К отцу в кабинет дочь перестала заходить, поэтому он первый заметил, что его любимая дочка стала меняться на глазах: в ней появилась требовательность. Родителей она обрывала, не давала им много говорить и стала требовать от них много денег.
   Они привыкли к ее малым потребностям, а ее вдруг как прорвало: Марина занялась хождением по магазинам и стала часто отсутствовать дома. Аскетизм девушки перешел в ненасытность чувств и потребностей. У нее появились несбыточные желания, вроде кто ее сглазил.
   Яша, человек более чем скромных потребностей, выполнить желания Марины не мог! Ему надо было доучиваться. Он реже ходил на заработки. Диплом требовал времени. Она этого понять не могла, она проснулась для любви, но выхода ее чувствам не было.
   Яша как молодой специалист получил комнату в трехкомнатной квартире. Он своим жильем был доволен. Марина небрежно слушала о его радости и не понимала, чему он рад. У нее, сколько она себя помнила, всегда была большая квартира. Однако в гости к Яше стала приходить все чаще и чаще. Соседи к ней привыкли, она с ними переговаривалась и однажды, засидевшись на общей кухне, осталась у Яши в комнате до утра.
   Дочь пришла утром домой и прошла сквозь строй молчания. Отец промолчал после ее возвращения, а мать поджала губы.
   Через некоторое время мать сказала:
   — Марина, ты взрослая девушка, но я мечтала о твоей свадьбе.
   — А я мечтала о богатом муже.
   — Яша — бедный жених?
   — Он небогатый и неприхотливый.
   Встречи продолжались. Родители вздыхали. Свадьбы не было. Яша был счастлив, а Марина чего-то все ждала, а ждала она разностороннего Тора. Он приехал за день до спуска на воду парома.
   При обходе парома перед отправкой Яша наткнулся на тайник, но не стал свою находку афишировать. Он взял пакет, положил его в двойной полиэтиленовый пакет и припрятал недалеко от причала для парома. Дома подумал, как можно привести в действие взрывчатое вещество. Он знал, что первым рейсом его соперник Тор уедет.
   В душе Яши возникло отупение, то есть его мысль вертелась только вокруг уничтожения соперника. И еще он ненавидел паром, он в него не верил, и все об этом прекрасно знали, поэтому если паром пойдет ко дну, то он взлетит вверх по служебной лестнице.
   Билеты на первый рейс парома были раскуплены или распределены нужным людям. Роман Романович в первый рейс не уходил. Но совсем неожиданно Марина захотела принять участие в первой переправе парома.
   Яша знал о Торе, но не знал, что Марина поплывет с ним. Он подложил взрывчатку в самое слабое места парома — в замок, который держал нос парома на замке. Он вымыл руки, сняв перчатки после первого своего нехорошего поступка. На следующий день вокруг парома кипели страсти, пресса стояла на ушах, фотографируя и снимая на камеру новое чудо техники.
   Полтысячи пассажиров с собственным шампанским взошли на палубу и разбрелись по своим каютам. Яша протрезвел от ненависти к сопернику, когда увидел, что на паром зашла Марина в сопровождении Тора.
   Отец ее стоял в толпе провожающих, а дочери даже не махнул рукой. Паром отчалил от берега. Заработал таймер времени на взрывчатом устройстве после закрытия дворца. Внешне гигантский паром внушал доверие: огромный плавающий многоэтажный дом. Яша не любил ничего гигантского. Он вырос в маленьком городке и воспринимал лишь двухэтажные здания и двухпалубные корабли.
   Через два часа после отплытия произошел взрыв в замке носовой части парома. Публика к этому времени успела выпить шампанское за счастливую переправу.
   Ревность — черная сила человечества. Яша сидел на причале и смотрел в холодную даль моря, куда на огромном пароме уезжала его единственная любовь — Марина, очаровательная девушка. Она для него была не мечтой, а реальностью до недавнего времени, пока она не встретила Тора. Этот Тор — Яша скрипнул зубами — ее околдовал и теперь увозил ее в холодную даль.
   Глаза Яши застилала пелена ненависти к сопернику. Чувство отмщения его будоражило, он отомстил, осталось ждать результатов мщения.
   Волны росли на его глазах, еще недавно они были покатые и гладкие, а теперь они стали острее на гребне и разбивались о причал ажурной массой пены. Яша вздрогнул, ему послышался приглушенный волнами крик Марины. Он заржал, как лошадь, потом осекся и замолчал. После минуты молчания причал потонул в его волчьем вое.
   Луна сквозь тучи усмехнулась Яше прямо в лицо.
   На звук взрыва прибежала часть команды парома, публику к месту взрыва не подпустили. Взрыв спаял части замка. Капитан сделал вывод, что все легко отделались, паром стал единым целым, и без сварщика нечего было и думать разрушить новое соединение носа и кормы корабля. Публика о случившемся взрыве не узнала, ей сказали, что были проведены запланированные испытания. Они прошли успешно.
   Марина и Тор уединились в каюте и отлично провели время.
   Яша поднялся с причала, повернулся и встретил глаза Романа Романовича:
   — Вы что натворили на пароме? Признавайтесь!
   — Я подложил небольшую бомбу в замок парома.
   — И прогадал. Паром выстоял и плывет по взятому курсу.
   — Не может быть, я слышал крик Марины!
   — Убийцы из тебя не получилось, твой взрыв только оплавил стальные детали замка, паром плывет. Проблемы будут с разгрузкой и погрузкой, но с этим команда парома справится. Что с тобой делать?
   — Отпустите — уеду.
   — Обойдешься, будешь работать над узлом замка парома.
   — Я против разборной конструкции парома!
   — Ты против Тора, я правильно тебя понял?
   — Да. Я его ненавижу!
   — Любишь Марину и чуть ее не погубил!
   — Вы правы! Мне надо уехать.
   — Утром жду в КБ, проход на верфь для тебя закрыт.
   — Я приду в КБ.
   Яша пошел пешком домой. Роман Романович сел в машину и уехал. Яхты разрабатывали без личного вмешательства Романа Романовича, поэтому в эту группу разработчиков он и направил Яшу, чтобы реже его видеть. Яша после взрыва на пароме словно оцепенел и механически приступил к выполнению нового задания, но работа его постепенно увлекла, и он стал работать в КБ с большой отдачей. Его труд оценили, но Роман Романович сказал, что Яша сам будет плавать первую неделю на яхте "Виктория".

   Илья и я вновь жили вместе в старом дворце Павлина, он стал спокойнее относиться ко мне. Мы не спорили, не строили планов перестройки дворца, жизнь у них стала вполне размеренная.
Я с увлечением смотрела на то, как на моих глазах собиралась новая яхта Виктории Львовны, яхту так и назвали "Виктория". Сборщик яхты Яша заметил мое внимание к его труду и предложил мне изобразить перо павлина рядом с названием яхты. Виктория Львовна против рисунка не возражала. Я приступила к выполнению любимой работы.
   Тор приехал за один день до спуска яхты на воду и остановился в старом дворце.
Я сказала Илье Львовичу, что приму участие в первом рейсе яхты. Он плавать на яхте отказался категорически. Виктория Львовна сказала, что проводит яхту от причала, но два матроса с прежней яхты обязательно поведут яхту в первый рейс по маршруту теплохода.

   На новую яхту взошли Тор, я, Яша и два матроса со старой яхты. Павла Виктория Львовна не отпустила в первое плавание, он рядом с ней стоял на причале.
   В этот ответственный момент над яхтой зарокотал вертолет пограничной службы. Яхте не разрешали выход в фарватер. Серьезное судно должно было быть у пограничников зарегистрировано. Испытания яхты пограничниками переносились на неопределенное время.
   Виктория Львовна спросила: "Что надо для ускорения регистрации?" Ей ответили, что нужны деньги за регистрацию и за получение разрешения на перемещения в акватории Абрикосовки. Паша занялся оформлением бумаг. Яша нервничал, его командировка подходила к концу. Илья Львович радовался, что Лиана с ним.
И тут как снег на голову прилетела Марина для знакомства с яхтой и Абрикосовкой. Отец ей рекомендовал посмотреть на яхту. Дело в том, что Яша сделал ей предложение выйти за него замуж, а Марина сказала, что без яхты за него замуж не выйдет. Она с детства хотела иметь свое судно, пусть небольшое, но свое.
 
   Старый дворец огласили молодые голоса. В бассейне купались все, кому делать было нечего. На бортике бассейна задумчиво сидела я, ко мне подсела Марина.
   — Хорошо здесь у вас, — сказала Марина, — и главное, тепло. В нашем море так не покупаешься, а здесь есть еще и теплый бассейн. Мне нравится. Можно, мы у вас недельку поживем, мы все оплатим?
   — Оставайтесь.
   Мне Марина понравилась, мне так не хватало подруги! Алла была занята своими делами, и наша дружба рассыпалась, словно ее и не было, а с Викторией Львовной дружбы у меня не получалось. Марина появилась вовремя.
   Но не вовремя подошел Яша:
   — Привет, девушки! Смотрю, вы тут разговариваете, как родные.
   — А ты что, нам завидуешь? — спросила Марина.
   — Нет, радуюсь, что вы друг другу подошли. Марина, зачем ты сюда приехала?
   — Отец хочет купить мне яхту, похожую на эту! А ты можешь делать яхты, но купить мне яхту ты не сможешь никогда!
   — Да, яхту мне тебе не купить. Завтра будут все бумаги готовы, и мы сможем отплыть на новой яхте от Абрикосовки на приличное расстояние. Марина, ты с нами поплывешь?
   — Возьмете — поплыву.
 
   Я посмотрела на пару молодых людей и поняла, что новую знакомую уже отобрали и поговорить не дали, поэтому я встала и пошла в дом.
   В дверях я столкнулась с Тором.
   — Лиана, куда спешите? Поговорите со мной.
   — Тор, я иду в свою мастерскую. Проводите меня.
   Мы поднялись в художественную мастерскую. Мужчина подошел к окну и посмотрел на яхту, стоящую у причала.
   — Мне нравится новая яхта. А Марина хорошо смотрится у яхты! Да, я заметил, что везде здесь нарисованы павлины. Вы их любите?
   — Очень люблю, как и прежний хозяин этого дворца.
   — Опять рядом с Мариной стоит этот Яша! Вы знаете, Лиана, он ведь хотел меня утопить на пароме! Отец Марины спас его от наказания, и все обошлось без жертв. Марина только об этом ничего не знает, ее отец запретил с ней об этом говорить! Значит, я не разрешу ей пойти в этот первый рейс!
   — А она Вас послушает? Марина — девушка строптивая. Да и я уже не хочу идти в первое плавание.
   — Лиана, посмотрите! Марина уже висит на шее Ильи Львовича!
   Я подошла к окну и увидела, что Марина на самом деле почти висит на мужчине, а рядом стоит Яша и пытается ее оторвать от Ильи Львовича Мусина.
   — Илья Львович — мой муж, он не соперник Яше, — проговорила я.
   — Но он красив! Он очень холеный мужчина! Такие мужчины нравятся ей!
   — Тор, но Вы тоже красивы, у Вас очень ухоженная внешность!
   — Лиана, Вы это Марине скажите!
   За окном произошло очередное оживление. Появился Паша с кейсом в руках и что-то всем сказал. На причале прокричали: "Ура!" Марина повисла на Павле. Он поцеловал ее и поставил в сторону.
   К причалу подошла Виктория Львовна, она своего очарования не потеряла. Она была в столице, и вот явилась. Виктория Львовна захотела жить рядом с Кремлем. В десяти минутах от Кремля, в доме бывших офицеров, находились огромные квартиры, по меркам квартир 20 века. Минуя театр на Таганке, пройдя вдоль Садового кольца и повернув вправо, Виктория Львовна попала в дом на набережной Москвы реки. Что она там забыла? Здесь люди меняли квартиру, и ее квартира их чем-то устраивала. Ее квартира маленькая с низкими потолками, у них квартира огромная с высокими потолками.
   Лжет немного, за ее квартиру они давали две комнаты, а сами потом получали большую квартиру, а она так, промежуточный вариант в цепочке обмена. Две огромные комнаты по двадцать шесть квадратных метров, таили в себе огромный древний шкаф, который хозяева не хотели увозить, он неподъемный, антикварный. А во второй комнате в двух клетках жили птички и смотрели из окна на Москву-реку. Виктория Львовна основательно забыла об этой квартире, а вчера...
   Бизнесмен-стилист с исковерканным лицом как у великого черно-белого певца из-за океана, показывал птичку в клетке, в телевизионной передаче, а квартира была столь знакомой! А еще она узнала шкаф, который так не хотела брать в наследство и не стала участвовать в обмене. Этот обмен ей лет десять снился, она просыпалась с ужасом: обменялась или нет? Потом смотрела на низкий потолок и успокаивалась.

   — Какая красивая хозяйка у этой яхты! — воскликнул Тор. — Идемте на причал, Лиана! — И сам первый побежал вниз по лестнице.
   Я постояла у окна, но вскоре взяла кисточку и остановилась у мольберта.
   Тор прибежал на причал и сказал госпоже Виктории Львовне, что яхта ему безумно понравилась, что он хочет проверить судовые качества яхты сам лично, поскольку в этом деле он разбирается. Виктория Львовна дала свое согласие на его участие в испытаниях. Все были готовы к отплытию яхты, но не было Лианы, поэтому решили плыть без нее. Команда сменила свой состав: Яша, Тор и два матроса. На берегу остались провожать яхту и ее первых пассажиров Паша, Виктория Львовна и Марина.
   Я подошла к окну и случайно затронула одну антенну, расположенную еще графом Павлином в букете перьев павлина. В этот момент на яхте прогремел взрыв. Мужчины прыгнули за борт и поплыли от пылающего факела к берегу. Я при звуке взрыва вздрогнула, и увидела плывущих мужчин, горящие белые паруса яхты.
   Я решила написать эту картину и не отрывала глаз от яркого зрелища, даже не подозревая, что все это сделала я одним небрежным движением руки в букете из перьев павлина, созданном еще графом Павлином.
Или не я? Ведь графа давно уже не было на белом свете, а яхта была новая. Я знала, что букеты из перьев павлина скрывали странные проводки, которые граф Павлин строго-настрого запрещал мне трогать... Я еще немного подумала и пришла к мысли, что яхта новая, а старые проводки графа Павлина к ней отношения иметь не могут. Значит, я не взрывала яхту...
   Вечером все собрались в зале картинной галереи. Вопрос был один: кто подорвал яхту? Илья Львович посмотрел на публику, ему показалось, что у Яши странно бегают глаза. Остальные сидели и взволнованно разговаривали. Разговор результатов не принес.
   Утром Илья Львович решил сам осмотреть яхту. Обгоревшие останки яхты лежали на берегу. Он сел на скамейку недалеко от остова судна и стал смотреть и думать, кто и кому помешал из этих интересных внешне мужчин. Получалось, что самые большие враги — это Тор и Паша, значит, взрывчатку мог подложить Паша!
   Илья Львович уже заметил неприязнь между Тором и Яшей, но они оба были на борту судна, и к ним вопросов быть не могло. О взрывоопасной мести женщин Илья Львович даже не думал, а зря! И тут он заметил на обшивке яхты следы рисунка пера павлина. На причале Лианы даже не было. Она, по словам людей, была в мастерской и к причалу не подходила совсем!
   И еще, яхта принадлежала Павлу и госпоже Виктории Львовне. Павлу Лиана могла отомстить. Илья Львович медленно стал обходить яхту. Он предположил, что взрывчатое вещество лежало в том месте, где стояло кресло, закрепленное на палубе для хозяйки судна. Он не находил ответа на свои вопросы. Взрыв видели только свои люди, и официальным властям никто не спешил рассказывать о взрыве на борту новенькой яхты.
   К Илье Львовичу подошла я.
   — Илья, я не взрывала корабль, но я зарисовала то, что было после взрыва, — и я показала мужу свой набросок.


Глава 14

   Илья Львович внимательно впился глазами в рисунок морской трагедии. Он заметил, что первым плыл Тор, за ним плыл Яша. Матросов я не нарисовала, а где же они были в момент взрыва? По свидетельству очевидцев, во время взрыва матросы были в кубрике, их на палубе не было, но они спаслись, а их никто и не заметил!
   — Лиана, а каково твое мнение по поводу взрыва?
   — Я не смотрела в окно до взрыва, пока не услышала звук взрыва и крики людей. Ко мне Тор заходил в мастерскую, он ревновал Марину ко всем мужчинам.
   — Но Тор был на яхте, он не мог себя взорвать!
   — А что ты скажешь о Марине?
   — Милая девушка, но поговорить мне с ней не дали.
   — А не могла ли она взорвать яхту вместе со своими мужчинами: Яшей и Тором?
   — Не знаю, они тут все понаехали со своими старыми обидами друг на друга, но Тор сказал, что Яша его один раз уже взрывал на пароме.
   — Вот чудеса мирового масштаба, и все это у нашего причала! Народ если узнает, то во все щели сюда полезет! Надо перетащить обгоревшую яхту в ангар!
   К нам подошла Виктория Львовна:
   — Вот, братик, как сгорают мои деньги! Я уже всех подозреваю. Паша успел все бумаги оформить.
   — Значит, значит! Я не знаю, кто взорвал яхту! — воскликнул Илья Львович и пошел организовывать команду по переносу яхты в закрытое место. На берег ее вынесло девятым валом.
   Тор стоял рядом с Яшей и кричал:
   — Яша, это ты меня хотел взорвать!
   — Тор, я не знал, что ты поплывешь на яхте!
   Марина стояла рядом и всхлипывала. Она с опозданием поняла, что произошло и что могло произойти. Поняв ситуацию, она подошла к мужчинам, взяла их под руки и повела к остаткам яхты. Мужчины замолчали и внимательно стали обходить то, что осталось от белого великолепия.
   Яша хлопнул себя по лбу:
   — Марина, что если бомба приехала с завода!
   — Бомба могла взорваться в любое время, но взорвалась после отплытия! Я видела взрыв!
   — Случайно ты не видела, кто-нибудь из провожающих нажимал на пульт управления?
   — Как только вы отплыли, Паша нажал на мобильный телефон.
   — Мы чем ему не угодили? — спросил Тор.
   — Мрак! — вскричал Яша. — Больше не буду никого взрывать!
   — Яша, ты часто взрываешь? — спросила Марина.
   — Было дело, но не сейчас. Марина, я не подарю тебе яхту, и ты не выйдешь за меня замуж.
   — Яша, ты счастливчик, выжил и помалкивай, — сказала Марина, а потом рассмеялась: — Все! У меня не будет яхты! У меня не будет мужа!
   После собственных криков девушка побрела в сторону старого дворца собирать вещи.
   Тор подошел к Павлу:
   — Паша, это не ты меня хотел взорвать?
   — Я не взрывной техник.
   — А кто, позвольте вас спросить?
   — Я — обстрелянный тобой человек!
   — У, злопамятный!
   — Рука болит и о твоем выстреле напоминает.
   — Ты взорвал яхту?
   — Зачем мне свою собственность взрывать?
   Общими усилиями яхту завезли в ангар. В проеме ангара на свету стоял Роман Романович:
   — Что случилось, Яша?
   — Наша работа была взорвана. Вы здесь откуда?
   — Приехал на дочь посмотреть, себя показать.
   Илья Львович внимательно посмотрел на конструктора Романа Романовича, он показался ему слишком веселым, а из кармана у него торчала антенна какого-то прибора.

   Судостроительный завод выпускал корабли различного назначения под общим руководством Романа Романовича. В далекие времена он учился в институте вместе с графом Павлином, который, будучи студентом, выиграл в игровом комплексе огромную сумму денег и больше не играл в азартные игры. На эти деньги он построил свою первую яхту. Как ему все завидовали!
   Роману Романовичу тогда очень нравилась Виктория Львовна.
   Как-то летом Виктория Львовна поехала в Абрикосовку — именно туда, где на яхте плавал граф Павлин, она хотела его подцепить и на конструктора Романа Романовича внимания не обращала. Но деньги у нее закончились быстрее, и пришлось ей работать в винном магазине продавщицей, вот там она и познакомилась ближе с графом Павлином.
   В институт учиться она не вернулась, но и продавщицей больше не работала, она стала певицей не без помощи графа Павлина. На всю жизнь Виктория Львовна осталась в душе Романа Романовича. Он удачно женился на девушке со странным именем Клавдия Карловна, обладавшей в то время большой квартирой, и неплохо прожил свою жизнь.
   Но Виктория Львовна! И вот он получил заказ на яхту для нее! Именно для нее! Его дочь Марина слегка напоминала Викторию! Взрыв на пароме, который устроил Яша, вдохновил Романа Романовича на новый подвиг. Он решил уничтожить яхту после ее создания! Месть и ревность всей его жизни! И он ее уничтожил! Он был доволен!
   Госпожа Виктория Львовна посмотрела на вошедшего в ангар мужчину:
   — Роман Романович, это ты?— Виктория Львовна показала на яхту.
   — Естественно, самая красивая из женщин!
   — Папа, это ты взорвал? — спросила Марина, стоя недалеко от яхты.
   — Без очков на Викторию не взглянешь, ослепнешь от ее красоты!
   — Папочка, ты знаешь Викторию?
   — И давно! Марина, а ты знаешь, что ты — дочь Виктории Львовны?!
   Толпа вокруг них плотно сомкнулась, превратившись в глаза и уши.
   — Что ты гонишь?! — закричала Виктория Львовна.
   — Виктория Львовна, не кричи! Я при всех скажу, что было много лет назад. Ты родила ребенка и отдала его одинокой, молодой и бесплодной женщине Клавдии Карловне, у которой была большая квартира. Сама ты уехала в Абрикосовку, и больше я тебя не видел. Но я знал от графа Павлина, что ты с ним каталась на его яхте. Так вот, я женился на женщине с твоим ребенком, и больше у нас детей не было. Марина — твоя дочь! И твою дочь чуть не утопил Яша! Так я решил, что пусть Яша утонет на твоей яхте! Я все сказал! — и он опустился на обгорелую яхту.
   Виктория Львовна еще раньше заметила свои черты лица в лице Марины, у нее дрогнуло сердце, а сейчас оно готово было выскочить из груди.
   Марина посмотрела на Викторию и сказала:
   — Вы — мама Виктория Львовна! А мама Клавдия у меня уже есть. Я чуть не ушла, да вовремя вернулась, на такой концерт попала! Спасибо, отец, за правду! Осталось выяснить, кто мой отец?!
   — Граф Павлин! — невольно выкрикнула Виктория Львовна.
   — Виктория Львовна, у тебя уже есть дочь от него, значит, от него у тебя две дочери? — спросил тревожно Паша.
   — Паша, все наоборот, вторая дочь у меня от Романа Романовича.
   — Виктория Львовна, ты в своем уме?! — спросил с надрывом Роман Романович.
   — Так получилось, я так запуталась, когда пыталась выйти замуж за графа Павлина. Но любила я тебя, Роман Романович, и ты это знаешь.
   — Знаю, Виктория Львовна, знаю. Что теперь будем делать? А где моя дочь?
   — Роман Романович, у тебя уже есть внучка. Вторая дочь не училась в институте и родила раньше своей старшей сестры.
   — Мама, так у меня есть сестра и племянница?! Здорово! Познакомь! — воскликнула Марина.
   — Она приедет сегодня посмотреть на яхту.
   Яша подошел к компании и сказал:
   — Марина, я без тебя не уеду.
   — Яша, знакомься с моей мамой Викторией Львовной!
   — Красивая у тебя вторая мама, вы с ней очень похожи! — спокойно сказал Яша.
   — Мама Виктория Львовна, мы с Яшей хотим пожениться.
   — И женитесь, но подождите сестру, ее зовут Лиза, а у нее есть дочь Алена.
   Лиза с дочкой Аленой вскоре подошла к ангару.
   — Здравствуйте, все! Мама, мы приехали, нас никто не встретил. Таксист Андрей довез до дворца. Что с яхтой? Все целы?
   — Лиза, тут такое происходит! Знакомься: твоя сестра Марина, твой отец Роман Романович, — сказала Виктория Львовна дочери.
   — Круто! Яхта сгорела, отец умер, а новые родственники на наследство табунами идут, — язвительно ответила матери дочь, — это очередные сказки моей мамы.
   — Это правда! — с горечью воскликнула Виктория Львовна.
   Она взяла за руку маленькую внучку Алену и пошла с ней к морю. Лиза внешне очень напоминала Романа Романовича. Он посмотрел на дочь и впервые в жизни ощутил себя полноценным человеком!
   Дочь посмотрела на отца и вздрогнула всем телом:
   — Но я на Вас похожа! Какой ужас! Неужели Вы — мой отец?!
   — Лиза, я еще сам с этой мыслью не совсем освоился.
   Лиза и Роман Романович отошли в сторону.
   Для полной идиллии во дворец приехали Тоня с Сережей.
   — Лиана, у вас тут так много людей и яхта обгорелая! А нас Андрей сюда привез, сказал, что тут очень интересные события происходят.
   — Сережа, сегодня дворец полон людей. Все свои, но мне грустно. Ладно, скоро общий обед, мы накроем стол на улице.
   — Не грусти, подруга. Лиана, все обойдется, мы тебе зла не желаем.
   Тоня утвердительно помахала головой. Тоня, Сережа и я пошли по берегу. На берегу моря женщины получили возможность поговорить.

   К Виктории Львовне подошла Марина:
   — Мама Виктория Львовна, я не могу поверить, что Вы — моя мама.
   — Марина, я и сама с трудом в это верю. Прошло много лет. Острота боли оттого, что я тебя отдала на воспитание более обеспеченной женщине, прошла.
   — Простите, но Вы не бедная женщина и могли бы меня найти и познакомиться со мной!
   — Нет, я не могла к тебе приехать. Твоя приемная мать мне заплатила за то, чтобы я тебя не искала. Понимаешь, я в игровом комплексе проиграла огромную сумму денег. Граф Павлин выиграл много денег и яхту купил. А я проиграла, и тебя пришлось отдать за долги. Обратной дороги у меня не было. Клавдия Карловна заплатила мой долг в игровом комплексе. Я ее и имя ее не вспоминала. О тебе я не позволяла себе думать, мысли о тебе всю мою жизнь были запретными.
   — Но Вы отлично выглядите!
   — Спасибо, на том стою.
   Виктория Львовна и Марина продолжали говорить без слушателей.
   К ним подошли Лиза и Роман Романович:
   — Виктория Львовна, я возмещу убытки. Яхта у тебя будет лучше этой.
   — Мама, я хочу съездить в гости к отцу Роману Романовичу, — сказала Лиза.
   — Мама Виктория Львовна, можно я здесь поживу? — спросила Марина.
   — Делайте что хотите! Марина, поживи здесь, у Лианы. А я сейчас уеду с Павлом, не судите строго, я вам все сказала.
   
   По территории дворца бродили кучки людей, обсуждая новость о дочках Виктории Львовны.
   К воротам дворца подъехал черный лимузин, из него вышел мужчина в строгом костюме. Он направился к госпоже Виктории Львовне.
   — Виктория Львовна, для Вас есть новость! — воскликнул адвокат графа Павлина. — Мне позвонили по мобильному телефону и сообщили, что у Вас две дочери!
   — А Вам какое до этого дело?! — раздраженно воскликнула Виктория Львовна.
   — У меня есть завещание графа Павлина... Да, Вы наследница, но в завещании написано: если у Вас объявятся дети, о которых граф Павлин не знал, то все наследство передается его родной дочери. Наследница — его родная дочь, знал он ее или не знал! Однажды, в шутку или нет, но он сделал анализ ДНК, можно его сравнить с ДНК двух Ваших дочерей! Официальные результаты анализа прикреплены к завещанию.
   — Почему я об этом не знала? Теперь наследница Марина?
   — Если анализы совпадут — да. Вы успели построить себе дом, о нем в завещании ничего не сказано, новый дом — Ваш!
   — Григорий, что достанется Лизе и Алене?
   — У них остается их квартира и все, чем они пользовались до этого момента, и, пожалуй, больше ничего.
   — Значит, если бы яхту не взорвали, она была бы моя?
   — Абсолютно верно!
   Они так громко говорили, что к ним стали подходить все, кто был на территории старого дворца.
   — Григорий, что достанется моему сводному брату Илье Львовичу? Сейчас у него с Лианой пансионат и старый дворец Павлина.
   Илья Львович превратился вслух.
   — Однокомнатная квартира Ильи Львовича.
   Илья и я взялись за руки, на слова у нас сил не было.
   Подошли Лиза и Роман Романович.
   — Дочь, мы разорены, у нас ничего с тобой не остается, только наши дома! — закричала Виктория Львовна.
   — Мама, я не знаю о чем речь, но у меня ничего и не было, — скромно сказала  бедная Лиза.
   Подошла Марина, все посмотрели на нее.
   — Марина, ты теперь наследница графа Павлина! — воскликнула Виктория Львовна.
   — Я это уже слышала. Моя мама — дочь хозяина игрового комплекса, в котором ты, мама Виктория Львовна, меня ей проиграла!
   — Опять всей ей?! — со слезами вскрикнула Виктория Львовна.
   — Отец, когда домой едем?
   — Марина, ты хотела здесь пожить, — напомнила ей Виктория Львовна.
   — Нет! Мой дворец! Что хочу, то и делаю! Яша, поедем со мной?! Я теперь еще богаче стала! Яша, зачем мне ты? Я — богатая, обойдусь без тебя.
   — Дочь, что с тобой? — спросил Роман Романович. — Я тебя вырастил!
   — Роман Романович, не примазывайтесь к моему богатству, Вы — не мой отец. Спасибо и на этом, а теперь вон Ваша дочь, — и Марина показала рукой на Лизу.
Я отошла от компании, сходила к птицам и принесла перо павлина.
   — Вот еще наследница графа Павлина, — воскликнул адвокат Григорий и указал на меня.
   — Что за шутки? — спросила Виктория Львовна, вытирая глаза от слез.
   — У графа Павлина три пункта наследников: жена, дочь и та женщина, у которой появится в руке перо павлина из его герба во время разборки наследства.
   — Мужик, ты что сказал?! — запричитала Марина.
   — Девушка, наглость наказуема даже с того света. Граф Павлин любил шутить, он знал о болезни сердца и поэтому всех вокруг себя успокаивал снотворным. Он предполагал, что у госпожи Виктории Львовны была дочь, он своим больным сердцем чувствовал, что она есть. Поэтому его сердце и болело, но он на самом деле был графом с фамильным гербом. Его герб светится на воротах дворца с внутренней стороны, вон, посмотрите!
   Все посмотрели в сторону ворот и действительно увидели герб с пером павлина.
   — Третье условие завещания: если появится женщина с пером павлина, то все наследство делится на троих: жену, дочь и женщину.
   — Григорий, а какие еще условия? — спросила подавленно Виктория Львовна.
   — Нет, это последнее, все делится на троих.
   — Лиана, ты знала об этом условии? — спросила Виктория Львовна.
   — Да, я знала о третьем условии. Мне граф Павлин однажды о нем обмолвился, но о втором условии я не знала.
   — Это лучше, чем ничего. Лиана, раз ты меня, моих дочерей и моего брата выручила, то теперь все идем в картинную галерею есть пирожки и пить компот.
   — Все готово, — ответила я.
   Марина из летней сумки достала пистолет и направила его на меня. Илья Львович в прыжке выбил пистолет из рук наследницы.
   — Внимание всем! — закричал Григорий.
   — Что еще? — спросила Виктория Львовна.
   — Марина лишается наследства!
   — Что за шутки?! — закричала Марина.
   — Ты подняла пистолет на герб графа Павлина.
   — Это не герб, а баба с пером птицы.
   — Господи, какое счастье, что я вас так долго не видела! — воскликнула Виктория Львовна.
   — Ты обо мне и моей дочери? — спросил Роман Романович.
   — О ком еще? Один взорвал яхту, вторая стреляет в жемчужную леди Лиану!
   К воротам подъехали три машины. Охранники ворвались на территорию дворца.
   — Вы арестованы! — сказал охранник Роману Романовичу.
   — Вы откуда, капитан? — спросила Виктория Львовна.
   — Илья Львович сообщил нам о взрыве на яхте, мы рядом с дворцом стояли.
   — Спасибо! — сказала Виктория Львовна и села на скамейку у ворот дворца.
   — А мне что делать? — спросил Яша.
   — Ваши документы, — обратился капитан к Яше.
   — Вы меня арестуете?
   — Нет, паром взорвали не Вы, а Роман Романович, — ответил капитан.
   — Но все считали, что я, — обреченно проговорил Яша.
   — Роман Романович купил место генерального конструктора в тяжелые годы для судостроительного завода, это целая история, а Вы — пешка.
   — Но я подложил взрывчатку в замок парома!
   — Вам сказали, что это был клей? Яша, Вас уволили, а Романа Романовича мы арестовываем. Вы свободны, но без права работы на судостроительном заводе.
   — Яша, Вы можете восстановить яхту? — спросила Виктория Львовна, поднимаясь со скамейки.
   — Могу.
   — Я беру Вас к себе на работу. Жить будете во дворце, если леди Лиана не возражает.
   — Я не возражаю, — ответила я. — Виктория Львовна, я не верю, что Марина — твоя дочь!
   — Она не моя дочь.
   — Что?! — воскликнули все хором.
   — Марина — дочь графа Павлина и своей мамы Клавдии Карловны.
   — Почему все так запутано? — спросила я.
   — Ее мать дала графу Павлину возможность крупно выиграть в игровом комплексе своего отца, она его очень любила. Роман Романович знал, что Клавдия Карловна ждет от графа Павлина ребенка. Я проиграла в игровом комплексе, куда меня затащил граф Павлин, который знал, что Роман Романович любит меня, и если я ему скажу, что это моя дочь, то он будет хорошим отцом его дочери. Вот и все об этой запутанной истории.
   Марину охранники освободили, потому что она не успела выстрелить, но пистолет у нее забрали. Освободили они и Романа Романовича из-за отсутствия прямых улик против него, кроме его личных признаний, высказанных в состоянии аффекта. Охрана покинула дворец.
   — Так я дочь графа Павлина?! Значит, я наследница! — удивительно спокойно и громко сказала Марина.
   — Да, Вы наследница, Вам причитается третья часть от его империи, — ответил Григорий.
   — Идемте в картинную галерею, в ногах правды нет, — я устало позвала всех к столу.
   Я вошла в картинную галерею дворца и остановилась, с удивлением взирая на отсутствие двух картин. Рамы мирно демонстрировали голые стены. Толпа остановилась рядом. На большом столе стояли стаканы с дежурным компотом и лежали фирменные пирожки на тарелках.
   — Илья Львович, пропали две картины из коллекции графа! — воскликнула я.
   — Они ценные? — спросил, пробираясь вперед Илья Львович.
   — Самые ценные картины пропали, они не моего производства, — отозвалась я.
   — Внимание! Все дружно садимся за стол! — прокричал Илья Львович. — И признаемся в краже картин! — добавил он в шутливой форме.
   Гости стали медленно заходить в картинную галерею, поражаясь ее подбору произведений на тему моря и павлинов.
   — Лиана, что конкретно пропало? — спросила Виктория Львовна.
   — Две картины на морскую тематику, подлинники, — быстро ответила я.
   — На первом этаже картины висели без охранной сигнализации? Лиана, дворец всегда охранялся у графа Павлина. Где охрана? — спросила Виктория Львовна.
   — Каюсь, Виктория Львовна, охрану я распустила.
   — Гостей полон дворец — и все без охраны! Ты с ума сошла, Лиана! Разве так можно! — запричитала Виктория Львовна. — Я тебе больше не доверяю дворец Павлина!
   — Виктория Львовна, картинную галерею закроем и поставим сигнализацию, — успокоил Илья Львович.
   — Руками замахали после кражи! — проворчала Виктория Львовна.
   — Виктория Львовна, что за огрызок висит на твоей цепочке? — спросил Илья Львович.
   — Где? — спросила Виктория Львовна, и ухватила рукой цепочку. — Правда, нет кулона.
   — Внимание, все посмотрите на свои украшения! — призвал всех Илья Львович.
   Женщины со всех сторон стали себя осматривать.
   Мужчины полезли проверять кошельки.
   — Лиза, берите Алену и едемте с нами, — сказала я.
   — Итак, здесь находилось много взрослых людей, — заговорил Илья Львович, — пропали две картины, взорвана яхта, срезан кулон у Виктории Львовны. Кто хочет высказаться по этому поводу?
   — Здесь еще были охранники и юрист, — возразила Марина, — есть еще слуги, или, как их называют теперь, обслуживающий персонал дворца.
   — Последние люди проверенные, а вот новичков прибыло предостаточно! — возразил Илья Львович.
   — Илья Львович, нам виновных в краже и во взрывах не найти, — грустно сказала Виктория Львовна, а сама подумала, что все взрывы — дело рук графа Павлина, которому скучно жить без человеческого обличья, вот он и развлекается на свой лад.
 
     В дверях появилась фигура Сережи, за ним стояла Тоня.
   — Сережа, здесь две картины пропали, — сказал Илья Львович.
   — Здесь был Андрей, таксист! — быстро сказал Сережа.
   — Андрей — почти наш человек, —  ответил Илья Львович.
   — Илья Львович, у тебя все наши, а проколов много, — заворчала вновь Виктория Львовна. — Тут еще надо решить, что за часть наследства достается Лиане.
   — Виктория Львовна, мы это решим без общего собрания, — вмешался Паша как финансовый директор всего наследия графа Павлина. — Есть предложение передать Лиане гостиницу вместе с Тором.
   — Я уже права голоса не имею? Меня взорвали, а теперь передают, как вещь, и надо было мне посоветовать Виктории Львовне заказать новую яхту! — громко и нервно сказал Тор.
   — Повторю свое предложение: гостиница достанется Марине, дворец и пансионат — Илье Львовичу с Лианой, универсам и игровой комплекс — Виктории Львовне, — сказал важно Паша.
   — А винный заводик с магазином кому достанется? — спросила Марина.
   — Шустрая какая, только приехала, а все знает! — удивилась Виктория Львовна.
   — Мама!
   — Мы выяснили этот вопрос, у тебя есть только мама Клавдия Карловна, — ответила жестко Виктория Львовна.
   — Заводик винный и теплоход остаются у госпожи Виктории Львовны, — ответил Паша.
   — Что-то мне совсем мало осталось, — застонала Марина.
Я подошла к Илье Львовичу. Лиза остановилась рядом с Викторией Львовной.
   — Лиза при жизни графа Павлина была его дочкой. Она имеет право на часть наследства, — возразила я.
   — Хорошо, — согласилась Марина. — Лизе заводик и теплоход.
   — Паша, решение принято по поводу наследства, а по поводу краж пусть Илья Львович разбирается, — сказала устало Виктория Львовна. — И необходимо усилить охрану дворца.
   — Я выйду замуж за Тора, — сказала Марина, — и  уеду жить в столицу к мужу и наследству в виде гостиницы.
   — Облом, детка. Тор — твой родной брат, — возразила Виктория Львовна. — Тор — Виктор Иванович Павлинов,  родной сын графа Павлина и Клавдии Карловны.
   — Еще одна шутка, — ехидно уточнила Марина.
   — Марина, я на тебе женюсь, — предложил Яша.
   — Марина — моя сестра, проси ее руки у меня, — сказал Тор.
   — Нет, — сказала она, — я продам гостиницу и выкуплю на эти деньги акции судостроительного завода отца.
   — Дочь, ты приняла хорошие решения, — сказал Роман Романович.
   — Эх, папа! Я к тебе привыкла! А ты не мой папа!
   — Я не понял, почему Тор оказался братом Марины? — спросил у всех Роман Романович.
   Ему никто не ответил, в этом пока никто не разобрался, и все посчитали такое родство за шутку. Вопросы с наследством зависли.


Глава 15

     Вечером Илья Львович включил телевизор. Я посмотрела на экран и сказала:
   — Илья Львович, здесь были матросы с яхты, ты давно их не видел?
   — С того момента, как они помогли перенести яхту.
   — Они взяли картины. Один из них, по имени Буек, на все способен, он мог и кулон срезать, и яхту взорвать, он очень любил старую яхту, а новая — это его конкурентка.
   — Лиана, ты права, его найдем. Все свободны! — сказал громко Илья Львович.

   Госпоже Виктории Львовне наблюдатели сообщили о том, что нашли ее яхту. Она ожидала услышать такую новость, и все же была крайне взволнована. Она поехала по шоссе к пляжу. Андрей стоял на причале. Они поздоровались. Андрей выглядел элегантно, без привычной кожанки и черного свитера. Виктории Львовне он показал на спящих матросов. Она их узнала. Спящих матросов поместили в скорую помощь, которая подъехала со стороны шоссе, до машины их пришлось нести в носилках, они не просыпались.
   Андрей и Виктория Львовна поехали на ее машине. Впервые Андрея везла на машине женщина.
   — Андрей, это Вы взорвали мои яхты? — мирно спросила Виктория Львовна.
   — Нет, с чего мне взрывать яхты?
   — Интересно, а почему Вы оказались вместе с матросами в одной команде?
   — Я их спас.
   — И ограбил? Деньги у Вас из кармана высунулись. И откуда у них столько денег? Не за мой ли кулон с бриллиантом?
   — О кулоне я не слышал.
   — А о картинах?
   Андрей так внимательно стал смотреть в окно, что у нее усилилось подозрение насчет роли Андрея в ее невезении.
   — За сколько картины мои продали?
   — За фунт изюму.
   — Конкретный ответ. За фунты стерлингов? Отдашь изюмом или картинами?
   — Яхтами. Одну я Вам спас.
   — За спасение матросов и яхты выделю тебе деньги на новое такси, но за кражу картин эти деньги из тебя вычту. Мы квиты. Пингвины проснутся, тебя не продадут.
   — И про пингвинов знаете?
   — Лопух Андрей, я тут вечность живу. Пингвины работали по принципу "лишь бы поживиться". Я их не уволю, думаю, что не они взрывали ангар.
   — Не они.
   — Деньги все отдай мне!
   Андрей стал из всех карманов вытаскивать деньги, взятые у пингвинов.
   — Умный Андрей, служи мне.
   — Каким образом?
   — Найди того, кто взорвал ангар!
   — А я и так знаю, кто его на воздух отправил.
   — И кто же?
   — А Вы мне верните половину денег, скажу.
   Виктория Львовна разломила ворох ценных бумаг на две половины и протянула Андрею бумажный комок денег.
   — Марина.
   — Доказательства!
   — Она привезла для ремонта яхт несколько сложных узлов, везла их в моем такси, я их в багажник убирал. Среди прочих коробок и ящичков был один ящик с бомбой.
   — Откуда знаешь?
   — В армии сапером служил. У меня нюх, как у собаки, на взрывчатые вещества.
   — Чем докажешь?
   — Осмотрите ее комнату или мусор, должен быть ящик маленький с запахом взрывчатки.
   — Мусора у нас вагон и маленькая тележка после взрыва яхты и ангара, еще все не вывозили.
   — Приведите собак.
   — Если знал про взрывчатку, почему не сказал?
   — Верю в людей, не знал, что она ее пустит в дело.
   — Неплохо. Будешь моим личным водителем?
   — И любовником по совместительству?
   — А давай проверим твои способности. Деньги у нас с тобой есть, и мы поедем в мой новый дом, там сейчас нет никого.
   — Поехали, ваше величество.

   Дом внушал уважение своим внешним видом. Маленький дворец, окруженный приличным забором, таил в себе тайны цивилизации. Виктория Львовна провела Андрея в спальню для гостей, вести в свою спальню она не посмела: вдруг Паша явится.
   Андрею здесь все понравилось, вплоть до хозяйки. Страстной любви в последнее время у него не было. Да и Виктория Львовна любовью Павла не была избалована. Она задернула темные шторы. Полумрак окутал потенциальных любовников. Ванна приняла в свою теплую негу тело Виктории Львовне. Андрей пошел в соседний душ. Огромная гостевая кровать поглотила чистые тела. Они повернулись друг к другу и забыли о внешнем мире часа на два. Потом уснули.
   Паша оформлял страховку на сгоревшую яхту. С одной яхтой его остановили, сказав, что есть сведения, что она цела. В общем, деньги были выданы за одну яхту. С такой новостью Паша ехал домой. У дома он заметил машину Виктории Львовне, но ее нигде не было видно. Он стал звать ее, никто не отзывался.
   Паша обходил одну комнату за другой, дошел до спальни для гостей, открыл дверь и замер: на постели без одежды спали Виктория Львовна и Андрей.
   Мужчина закрыл дверь, спустился на первый этаж, сел в кресло, включил телевизор. Достал коньяк, налил его в толстый стакан, но пить не стал.
   Послышался звонок: звонили в ворота. Паша открыл дверь, нажав на кнопочку в столе, за которым сидел.
   Вскоре перед ним стояла Лиана собственной персоной.
   — Паша, говорят, с мусором от пожара выяснили. Я пришла узнать, можно ли хлам вывозить на свалку? Сезон открыт, отдыхающие снуют везде.
   — Думаю, можно очистить территорию.
   — Но я бы хотела это услышать от госпожи Виктории Львовне.
   — И я бы не прочь с ней поговорить, но ее нет дома.
   — Она дома, ее машина у ворот, видно, спешила куда-то.
   — У меня нет слов в ответ на твои доводы.
   — Значит, она дома?
   — Они спят.
   — Кто они?
   — Андрей и Виктория Львовна спят в голом виде в спальне для гостей! Жду, когда они проснутся, вся спальня покрыта мятыми деньгами.
   — Как интересно!
   — Еще бы! У меня растут рога, мне уже лет тридцать...
   — Не горюй, Паша, как говорится...
   — Пить будешь?
   — Я за рулем.
   — У меня руки опускаются. Я тащу все заботы на себе, и вот награда — рога!
   — Не грусти.
   — Лиана, ты Илью любишь?
   — Мы живем вместе.
   — Это не ответ.
   — Не знаю, Паша.
   — Мне уехать домой? Поедешь со мной?
   — Я здесь привыкла.
   — А я нет. Лиана, передашь этот пакет лично в руки Виктории Львовны, там страховка, а у нее совсем иное... Я домой лечу, сейчас возьму свои вещи. Документы со мной, отвези меня в аэропорт.
   — Отвезу, поехали.

   Я передала пакет госпоже Виктории Львовне на следующий день и сказала, что Паша вернулся к себе домой и просил его больше не тревожить. Виктория Львовна вызвала забытого адвоката Григория и попросила его занять место Павла в ее пирамиде. Гоняться за Павлом она не собиралась.
   Свой накопленный гнев на Павла Виктория Львовна выместила на мне. Виктория Львовна явилась ко мне и сказала, что в моем ведомстве одни взрывы происходят. Я собрала вещи и уехала домой. Виктория Львовна сказала Илье Львовичу, что теперь она хозяйка дворца Павлина! Илья Львович взял вещи и уехал по делам.

   Виктория Львовна поссорилась с Лианой и Ильей. Она сама не могла понять, почему всю злость, скопившуюся после взрыва на новой яхте, она выместила на Лиане и Илье Львовичу. Так получилось, под руку попались. Виктория Львовна успокоилась, а извиняться уже не пришлось, адресаты выбыли.
     Паша сказал Виктории Львовне, что к Лиане приехал ее старый друг со времен школы, он живет с Тоней. Виктория Львовна решила Сережу проверить на профессиональную пригодность для своих целей. Тоня была на работе. Дверь открыл большой Сережа. Он сразу понравился госпоже Виктории Львовне.
   — Здравствуйте, Сережа, я — Виктория Львовна. Не удивляйтесь моему приходу.
   — И Вам здравствуйте! С чем пожаловали? Нас обижать?
   — Нет, хочу предложить Вам работу, да не знаю, согласитесь ли? Мне нужен человек с золотыми руками. У меня есть ремонтный заводик яхт, есть инженер, нет рабочего. Вы могли бы помочь в ремонте двух яхт и теплохода?
   — Где и когда надо работать?
   — Скоро потеплеет, и можно приступать к работе. Ангар стоит на берегу моря, остальное все в ваших руках. Жить можно во дворце, в нем есть комнаты для обслуживающего персонала.
   Новость Тоня встретила спокойно, она знала, что Виктория Львовна Сережу не пропустит. Вскоре Сережа переехал во дворец Павлина. Яшу и Сережу поселили в двух смежных комнатах. Они приступили к ремонту плавучих средств Виктории Львовны. Яша продумывал, что и как делать, а Сережа выполнял. Они сработались. Рабочий день у них был ненормированный, что их вполне устраивало.
   Марина не могла понять, кто и что взорвал, но чувствовала свою вину перед разбитой взрывом яхтой. По мере сил она помогала Яше добывать нужные детали и узлы для его ремонтной бригады. Вдали от него она осознала, что он ей нужнее, чем женатый Тор. Так получилось, что привезла Марина для ремонта яхт необходимые запасные части. Втроем они весело продумывали, что улучшить в яхтах или в теплоходе.
   Я к ним заглянула, предложила свою помощь по оформлению малых судов. Пригласили маляров, и дело пошло. На веселый огонек ремонтной бригады заглянула Виктория Львовна и была удивлена, как быстро выполнялись ее задания.

   Старая яхта светилась как новая. В новой яхте отверстия от взрыва приобрели прикрытия и не пугали своей откровенностью. Теплоход приобретал вид прекрасного двухпалубного судна. Виктория Львовна лично заплатила Яше и Сереже.
   Яша надеялся после ремонта яхт вернуться к Марине. Сережа хотел жить рядом с Тоней, а не работать вдали от нее. Деньги они отдавали своим женщинам и продолжали работу, которую выполняли качественно и быстро. Успех бригады висел в воздухе. Тишина окружала ангар, до него был прорыт небольшой канал, по которому заводились суда и поднимались для ремонта.
   Луна заглянула в ангар. Ворота раскрылись. Из ворот выплыла старая яхта и поплыла в сторону открытого моря. Через пару минут прозвучал взрыв. Ангар с новой яхтой и теплоходом взлетел в воздух огрызками досок и рваным железом.
   Я проснулась от взрыва и посмотрела в окно: была видна яхта в сполохах огня горящего ангара.
Проснулся Илья Львович, удивленно посмотрел на жену у окна, потом быстро вскочил и подбежал к окну. Старую яхту скрыла ночная тьма. Горел ангар.
   — Лиана, кто-то против новой яхты! Пусть горит.
   — Илья Львович, звони пожарным, звони в полицию. Звони.
   Илья Львович позвонил по экстренным телефонам и посмотрел в окно: Яша и Марина бежали к ангару. В ангаре что-то еще ахнуло, жахнуло. Парочка упала на песок и больше не пыталась идти в сторону взрывов. Они пошли в сторону дворца. Мы спустились к ним.
   Подъехали пожарники. Взревела скорая помощь. Какой-то умный мужчина приступил к опросу жителей дворца. Пожарные тушили обгорелые обломки. Утром среди обломков трудно было с первого взгляда определить число судов. Виктория Львовна ходила вокруг ангара и не знала, что и думать.
   Илья Львович подошел к Виктории Львовне:
   — Сестричка, главное, не волнуйся, люди все целы.
   — Это радует, но кому мои яхты так мешали?
   — Я не знаю, кто твой враг.
   — Ищи, брат, ищи!
   — Ищи-свищи ветра в поле!
   — Или на море!
   — Знаешь, а ты права, именно на море надо искать врага.
   Яша разводил руками, он ответил на все вопросы по поводу ремонта судов, но его не отпускали, заставляя остаться до конца следствия. Виктория Львовна смотреть на него не могла. Содержать ремонтную бригаду она отказалась.
   По фарватеру на старой яхте плыли два матроса, которые на ней всегда плавали со дня ее основания.
   — Буек, нам еще повезло, что не взорвались в ангаре с остальными судами!
   — Ледок, ты молоток, быстро вывел яхту в фарватер, а это не ты бомбы подложил?
   — Я что, сдвинутый — себя взрывать? Ты, наверное, взорвал.
   — И я не больной, чтобы взрывчаткой яхты уничтожать.
   — Знаю, что не ты. Но кто взорвал? Ведь еле ноги унесли!
   — Чуть в могилу не угодили, до сих пор меня трясет от страха.
   — А люди подумают, что мы взорвали.
   — Ледок, а ты на кого думаешь, ну, насчет взрывов?
   — Буек, понаехали тут всякие, сами они и взорвали. Думаю, нас не заметили. Мы в фарватер вышли, а уж потом взрывы пошли.
   — Слушай, а если мы чего сдвинули своей яхтой, ну и взорвалось все из-за нас?
   — Не дрейф, прорвемся. Главное, чтобы нас не видели.
   — Чует мое сердце, нас могла видеть Лиана, эта баба все вовремя замечает.
   — Прав, она могла увидеть, как мы вышли на яхте, с ее мастерской далеко видать.
   — Леди Лиана не болтушка, она не расскажет.
   — Не расскажет. С того раза, как мы ее первый раз к графу Павлину привезли, было видно, что она цельнометаллическая. Граф Павлин об нее споткнулся, захотел ее и умер.
   — Откуда ты знаешь?
   — От пирожков.
   — Михайловна посвятила?
   — А то! И сейчас у нас с тобой запаса пирожков на пять дней хватит.
   —Правильно, любовь поварихи — великая сила!
   Яша завалился на кровать, подложил руки под голову и посмотрел в потолок без единой мысли в голове. Марина уехала, но сердце его с собой не увезла. Он так ее любил и хотел, что переболел до пустоты. Она странная или слишком для него богатая. Не ладилось между ними любовь.
   И стал Яша ловить себя на мысли, что исподволь все больше думает о Лиане. Хорошая женщина, не задается, других не унижает, с мужем своим спокойно говорит, прислугу не тиранит, как Виктория Львовна или Марина.
   Эх, эта Марина еще и дочкой графа Павлина оказалась, еще богаче стала. Опять его взрывы преследуют. На пароме, да здесь второй раз. И виновен, и невиновен. Черт его дернул взрывать паром по собственной воле и по велению Романа Романовича. Ведь дочь его там плыла! А вдруг и он не знал, что Марина поедет тем рейсом с Тором? Мог и не знать. И тут взрыв за взрывом на яхтах Виктории Львовны. Кому насолила она?
   Яша уснул. Ему приснились гуси из детства, он резко проснулся с мыслью, что ему немедленно надо ехать в городок, где он родился. Немедленно. Он вскочил, быстро собрал вещи, потом вспомнил про подписку и часть вещей вынул, взял полиэтиленовый пакет и с ним быстро выбежал за ворота, поймал машину и был таков.

На улице стояла перламутровая раковина, простите, машина с перламутровым покрытием. Илья  Львович в нее сел и сказал:
   — Лиана, будет у тебя личный прибор для запуска сердечной мышцы после остановки сердца.
   — Хорошо, Илья Львович, а то ты на сердце стал жаловаться.
   — Я использовал все капсулы с золотистой мужской энергией, ты это знаешь? Они мне больше не помогают. У нас с тобой, почему то нет детей.
   — Пей успокоительные таблетки и не суетись, я это тебе уже сколько раз говорила.
   — А если молодую жену завести для передачи энергии от нее ко мне? Я тебя знаю, ты из меня всю энергию выпила своими глазищами.
   — Умен. Не прошло и нескольких лет, как до тебя дошло. Да, я жила за счет твоей энергии!
   — Взяла — верни! — с неожиданной злостью закричал Илья Львович.
   — У меня твоей энергии нет! Я ею жила.
   — Я придумал! — вскричал Илья Львович и упал на руль головой.
   — Ты не шути, ты жив? — участливо спросила я.
   — Лиана, нажми на красную кнопку, рядом с тобой появится второй руль, вези меня, силы кончаются, — сказал шепотом Илья Львович и затих.
   Я позвала Романа Романовича, оба мы наклонились над Ильей.
   — Мне совсем плохо, вспомни робота, сделай робота, который за меня будет двигать моими руками и ногами и голову держать.
   — Илья Львович, ты сегодня весь в ум ушел. Хорошая мысль — сделать тебе оболочку робота для перемещения в пространстве. Сделаем, без проблем, но ты последнюю энергию не теряй. Лиана, ему надо в больницу.
   — Не надо, домой отвезите, у меня там есть все. Полого внутри робота оплачу, — хрипло проговорил Илья Львович и замолчал.
Илью положили дома на кровать с кучей проводов для поддержания обеспечения деятельности его организма. Его подключили к живительной системе многочисленных аппаратов. Он задышал и уснул. Я записала его последние слова, подчистила их и получила желаемый результат.
   В душе я себя считала зубром мудрости, я умела выживать, умела сохранять молодость, умела проходить мимо неприятностей. Но больше всего на свете я любила новые цели, которых могла реально достигнуть. Мне было жаль Илью. Мне всегда было жаль людей, которые уходят, без них образовывалась временная или постоянная пустота, как после удаленного зуба. Но Илья выжил. Вечный Илья Львович стоил свеч, ради него стоило побороться с природой, погодой и временем.
2004-2019

Наталья Владимировна Патрацкая