Наверно, выдумали мы,
Весну, когда шумела вьюга,
Наверно, выдумали мы
От одиночества друг друга…
Евгений Ильич Кольчугин, довольно известный в Москве финансист, был очень раздражён. Нет, раздражен – это совсем не то слово, которое может выразить охватившие его чувства. Он был взбешён – вот, это правильно. Да, взбешён. Только что ему позвонил один из его знакомых, и сказал, что его единственного сына, Артура, видели выходящим из ночного клуба. Казалось бы, ну, что в этом особенного? Подумаешь, кто сейчас из золотой молодежи не посещает этих злачных мест Москвы! Но… Всё дело в том, что клуб этот был местом встреч «голубых». Вот только этого ему и не хватало для полного счастья! Мало того, что молодая жена, с которой они расписались только полгода назад, оказалась совсем не той женщиной, за какую себя выдавала, а он уже связал с ней свою судьбу после смерти первой супруги, матери Артура, так теперь ещё и сын создает ему проблемы! Неужели он педик?! Это был удар под дых. Хотя, в наши времена нетрадиционная ориентация и не является уголовным преступлением, за которое человека отдают под суд и надолго сажают в тюрьму, как это было раньше. И всё-таки, знать, что твой сын голубой – это, знаете ли…
Мужчина встал из-за письменного стола, и пошел в ванную комнату, чтобы ополоснуть лицо холодной водой, и хоть немного прийти в себя.
Взглянув в зеркало, он увидел своё пунцовое лицо, глаза, налившиеся кровью, и трясущиеся от нервного перевозбуждения губы.
- Да… Не хватало ещё в пятьдесят два получить инсульт, и превратиться в бессловесное беспомощное существо с больничным судном под кроватью! – подумал он, и достал из кармана блистер с таблетками, которые с недавних пор постоянно носил с собой. С трудом выковыряв одну из них непослушными пальцами, он кинул таблетку под язык. Через несколько минут лицо приняло свой обычный вид, а сердце перестало бухать в груди кузнечным молотом. И всё равно, Евгений Ильич чувствовал, что взвинчен, и готов в любой момент взорваться. А вообще, человеком он был очень выдержанным, умел держать себя в руках, и редко позволял эмоциям брать над собой верх. А тут… Хотя, коснись любому человеку узнать про своего сына такое, тут не так задергаешься…
Вернувшись в кабинет, и немного посидев в кресле, Евгений Ильич, наконец, почувствовал, что голова его пришла в норму, он уже способен осознать создавшееся положение и подумать, что можно предпринять, чтобы вернуть сыну уважение в обществе. Ну, как он сможет быть спокойным за свой банк, если его преемник – голубой…
- Пожалуй, есть только один выход из положения – поскорее женить своего оболтуса. Надеюсь, молодая жена сможет вернуть его к нормальной жизни, и подарит ему парочку наследников. И тогда никто не сможет обвинить его в том, что он предпочитает любовь мужчины…
Евгений Ильич вышел из кабинета, и пошел в комнату сына, чтобы узнать, дома ли он.
К сожалению, Артура ещё не было, и он спустился вниз, чтобы предупредить охрану – как только сын явится, чтобы сразу к нему в кабинет, не мешкая!
- Хорошо, Евгений Ильич, сделаем! – сказал плечистый охранник, дежуривший сегодня в дверях.
Хозяин дома тяжело вздохнул, и снова поднялся на второй этаж, чтобы разыскать свою жену, Эльвиру. Это было совсем несложно. Та была дома, и, как обычно, возлегала на супружеской постели в неглиже. Рядом с ней лежала открытая коробка шоколадного ассорти. В руках женщина держала гламурный журнал. Как понял супруг, чтение этого журнала и поедание конфет было её любимым занятием. Хотя, до замужества девушка уверяла его, что увлекается живописью, неплохо пишет стихи, очень любит кулинарию, занимается спортом, и вообще, не теряет времени зря… Как он повелся на эту лабуду, будучи отнюдь не зеленым мальчишкой, а мужчиной за пятьдесят, Евгений Ильич и сам не мог понять. Как будто кто-то околдовал его, на время лишив воли, ума и даже обычной осмотрительности! Все слова молодой дамы он принимал на веру, и уже через три месяца знакомства повел красавицу Эльвиру под венец.
Кроме того, что молодая супруга оказалась ленивой и весьма ограниченной особой, вскоре обнаружилось, что детей мужу она родить тоже не сможет, потому что в свои тридцать четыре года уже «почертила ножкой по паркету», и после очередного аборта стала бесплодной. Так что, его сын Артур как был единственным наследником состояния отца, так и останется. Вот так…
Увидев, что Эльвира занимается своим обычным делом, Евгений Ильич криво усмехнулся, и вышел из спальни. Тут у него зазвонил мобильник.
- Шеф, ваш сын только что явился домой, - сообщил ему охранник. – Вы просили сообщить вам об этом!
- Хорошо, Костя. Скажи ему, чтобы поднимался в мой кабинет. Я жду его!
Через несколько минут отец и сын сидели в креслах друг напротив друга в кабинете Евгения Ильича. Руки Артура лежали на подлокотниках, и так крепко сжимали их, что пальцы побелели в суставах – своего отца он немного побаивался, хотя уже давно вышел из подросткового возраста, и был взрослым двадцатисемилетним мужчиной с намечающейся лысиной на затылке.
- О чем ты хотел поговорить со мной, папа? – спросил он с некоторой дрожью в голосе. Видно, «знала кошка, чьё мясо съела»!
- Дело в том, что мне позвонил мой хороший знакомый, Георгий Павлович Головин. Он сказал, что тебя видели выходящим из клуба, где собираются геи. Ты ничего не хочешь сказать мне по этому поводу, сынок?
- А должен? Я ведь уже не желторотый юнец, и могу не отчитываться за свои поступки перед родителями…
- Ты прав. Заниматься твоим воспитанием уже поздно… Я ничего не говорил, когда ты каждую ночь тащил в постель новую девицу. Я молчал, когда тебя отчислили из института за прогулы, и безропотно отстегнул кучу бабла, чтобы ты мог восстановиться, и учиться дальше. Но я не могу позволить, чтобы моим банком владел педик. Не для того я работал всю жизнь, как проклятый, чтобы стать посмешищем в обществе! Представляешь, как это звучит? Банк педераста Кольчугина…
- По-моему, ты немного утрируешь, папа! Почему это моя сексуальная ориентация должна быть отражена в названии банка?!
- О, Господи! Артур! Как ты не понимаешь? Многие мои знакомые не любят людей с нетрадиционной ориентацией, а некоторые откровенно брезгуют ими. Честно говоря, я их понимаю. Узнав о том, что ты гей, некоторые инвесторы заберут свои деньги, я просто уверен в этом. И неизвестно, какие последствия для нас это будет иметь. Ну, неужели у тебя всё настолько серьёзно, сын?
- Да, серьёзно. Именно поэтому я и менял баб чаще, чем перчатки, не понимая, что происходит. И, наконец, понял, что женщины мне не нужны. Я просто другой, и ничего не могу с этим поделать…
- Приехали…
- Что тут скажешь? Это сильнее меня. К сожалению… И что же теперь делать?
- Ну, во-первых, я требую, чтобы ты не афишировал свои склонности, и не посещал этих публичных увеселительных заведений. Это возможно?
- В принципе, да, - пожал плечами Артур.
- И, во-вторых, ты обязательно должен жениться, и как можно скорее. Я завтра же начну подыскивать тебе невесту. У тебя есть какие-то пожелания?
- Абсолютно никаких. Если это так важно для тебя, папа, то я готов жениться на любой женщине, даже если она будет страшна, как смертный грех, и родилась ещё в первой половине прошлого века!
- Но ты хоть понимаешь, что это совершенно необходимо, сын?
Артур опять пожал плечами, что могло обозначать как «да», так и «нет».
- Ладно. Иди к себе. Я должен подумать. Завтра я сообщу тебе о своём решении, и назову имя невесты.
Сын вышел из кабинета, а Евгений Ильич откинул голову на спинку кресла, и закрыл глаза. Ему необходимо как следует сосредоточиться, и вспомнить, у кого из знакомых есть дочь подходящего возраста. Причем, отец девушки обязательно должен быть чем-то обязанным ему. Потому что просто так никто не отдаст свою дочь замуж, зная, что жених предпочитает видеть в постели рядом с собой не женщину, а мужчину. Ведь это означает, что у бедняжки не будет семейного счастья, о котором мечтает каждая девушка. И к тому же дети… С этим у них наверняка тоже будут проблемы…
- Ну, уж внуки у меня будут обязательно! – стукнул кулаком по подлокотнику Евгений Ильич. - Это я поставлю сыну как основное условие. Иначе, не видать ему моего банка, как своих ушей! Я сказал…
Итак, просидев в кресле часа полтора, Евгений Ильич пришёл к выводу, что лучшей кандидатуры, чем дочка его одноклассника Пашки Николаева, Машеньки, ему не найти. Девчонка молода, не избалована, и, кажется, недурна собой. К тому же год назад он оказал отцу девицы одну немаловажную услугу, и дал приличную сумму денег в долг на то, чтобы тот смог удержать на плаву свой пошатнувшийся бизнес. Так что, вряд ли Павел Андреич откажется от ненавязчивого предложения породниться домами. Хотя, наверняка, слухи о том, как и где проводит вечера его сын могли дойти и до него – такие вести разносятся в обществе со скоростью степного пожара. Впрочем, то, что Николаевы жили в небольшом городке Московской области, хотя и недалеко от Москвы, давало надежду на то, что этот брак всё-таки будет заключен.
Итак, Евгений Ильич вынул из кармана мобильный телефон, и набрал номер Николаевых.
- Алло! – услышал он голос Павла.
- Привет. Узнал?
- Конечно, узнал! Привет! Слушаю тебя, Жень!
- Я тут вот что подумал… А не поженить ли нам наших детей, Паш? Твоей Машеньке сколько?
- Восемнадцать исполнилось только что.
- Ну, а моему Артуру двадцать восемь скоро. Десять лет разницы – самое оно. Как ты на это смотришь?
- Да сейчас, вроде, не принято детей сватать. Они сами справляются с этой проблемой, и выбирают свою половинку в соответствии со своими вкусами и желаниями!
- Ну, знаешь, по-моему, нельзя пускать такое дело на самотёк. Вот я и решил, что Маша будет отличной женой моему сыну. А он, в свою очередь, унаследует мой банк. Сечешь ситуацию, Паш?
- Да, тут есть, о чем подумать…
- А чего тут думать? Послезавтра суббота. Приезжайте к нам на обед. Тут мы обо всём и поговорим. Договорились?
- Хорошо, я приеду. А Маша там, у вас в Москве учится, я ей квартиру снял, неподалёку от института.
- Тогда в три мы вас ждём…
Павел Андреевич нажал кнопку отбоя, и схватился за голову. Кажется, сейчас он получил предложение, от которого не мог отказаться. А отказаться очень хотелось. Ну, совсем не пара его нежная, молоденькая девочка, только в прошлом году окончившая школу, и этот двадцативосьмилетний мужик, прошедший огни, воды и медные трубы! И потом, Машенька и не думает о замужестве! Сейчас она сдаёт экзамены за первый курс в институте, и ей совсем не время забивать мозги чем-то, кроме учёбы. Но… Женька пришёл ему на помощь в тот момент, когда на него со всех сторон давили конкуренты, и дни его крохотной компании были сочтены. Он сумел переломить ситуацию, да к тому же дал денег, предоставив льготный кредит в своём банке, который Павел ещё и не начал выплачивать. Так что сказать другу «нет» для него всё равно, что зачитать себе обвинительный приговор в суде.
- Господи! Что же делать? – думал мужчина, потирая высокий лоб пальцами – от звонка банкира у него разболелась голова. - Ведь Маша может и не согласиться на этот брак! Девочка, несмотря на свои восемнадцать, очень умна, и сразу поймет, что они с Артуром совсем не пара! И что я тогда буду делать? Пожалуй, надо звонить дочери сейчас же, и объяснить ей, какая напасть свалилась нам на голову…
Не оттягивая тяжелого объяснения, Павел Андреевич снова взял свой мобильник, и набрал знакомый номер.
- Привет, папуль! – услышал он голосок дочери, увидевшей на дисплее знакомый номер.
- Здравствуй, котёнок! Как ты?
- У меня всё в порядке. Учу конспекты.
- Отлично. А теперь послушай меня, девочка…
Отец рассказал дочери о том, какое предложение получил, и теперь с некоторым трепетом ждал её ответа.
- Насколько я поняла, выбора у меня нет, ведь так, папа?
- Ну, у человека всегда есть возможность сказать «да» или «нет».
- Только в случае отказа у тебя будут неприятности, ведь так?
- Да, вполне вероятно. Но ты должна понять, что для тебя это всё более чем серьёзно, и если ты скажешь «да», то обратного пути не будет.
- Ну, замужество – это ещё не продажа в рабство. В конце-концов, на крайний случай существует суд и развод. А вот, что будешь делать ты, если потеряешь дело всей своей жизни?
- Найду, чем заняться. Буду на машине бомбить, или, на худой конец, в охрану пойду.
- Но я не хочу, чтобы ты пострадал, папа! Ты столько времени и сил вложил в своё дело…
- Так что будем делать, девочка моя? Решение за тобой!
- Соглашаться, что же ещё! В этом мире богатые всегда получают то, на что положили глаз.
- Ну, что ж! – облегченно вздохнул Павел Андреевич. - Тогда в субботу я приеду к тебе часа в два. Кольчугины ждут нас в гости к трём, мы не должны заставлять их ждать.
- Хорошо, в два часа я буду готова, папа…
Маша положила телефон на тумбочку, и, чуть пошатываясь, пошла к дивану, чтобы прилечь. Ей было плохо. Вся её жизнь, которая до сих пор была такой простой и незатейливой, с этой минуты изменилась. Ну, надо же! Она будет женой незнакомого взрослого мужчины, у которого отец – богатый банкир. Но ведь она ещё так молода! И ей учиться целых четыре года. Хотя, вполне может так случиться, что учиться больше не придётся. Наверно, у неё будут какие-то обязанности в семье, и об институте придётся забыть…
- Впрочем, чего забивать себе голову этим заранее? Буду решать проблемы по мере их возникновения, - мудро решила девушка, и чуть успокоилась.
Через несколько минут она встала с дивана, вышла на кухню, достала из холодильника яблоко, и надкусила его.
Квартира, в которой она жила, была съемной. Деньги на её оплату давал отец. Кстати, в случае отказа выходить замуж, отец больше не сможет давать ей денег, потому что будет вынужден вернуть долг. Не будет денег и на учебу. И из института всё равно придётся уйти. Так что, куда ни кинь, везде клин!
В субботу Маша проснулась с сильной головной болью. Ну, а чему тут удивляться? Она почти не спала в эту ночь, и мысли её были не слишком приятными и радостными.
С трудом заставив себя выпить чашку черного кофе, чтобы чуть-чуть встряхнуться, девушка оделась, и с помощью тонального крема попыталась хоть немного скрыть синяки под глазами. Это были следы прошлой бессонной ночи.
Ровно в два часа Павел Андреевич позвонил в дверь. Маша открыла, и увидела отца. Его вид тоже оставлял желать лучшего. Видно, и для него ночь была тяжелой. Хотя, отец с дочерью и не были очень близки – на длинные задушевные беседы с Машей у Павла Андреевича просто не хватало времени - но всё равно, девочку было жаль. В сущности, её просто лишили права выбора строить свою жизнь по собственному разумению.
- Привет, детка! Ты готова?
- Да, я готова, папа.
- Ну, тогда с Богом!
Они вышли из дома, и сели в автомобиль. К счастью, в субботу, во второй половине дня, трасса не была слишком загружена автотранспортом, и ровно в три отец и дочь звонили в ворота загородного особняка господина Кольчугина.
Ворота сразу же отворились, и их автомобиль въехал во двор.
- Наконец-то прибыли, - сказал Павел Андреевич, и облегченно вздохнул. – И сделали это вовремя. Знаешь, детка, опаздывать на обед к таким людям – это нехорошо.
- Пойдем, папа! – сказала девушка, и открыла дверцу.
А тот, захватив с собой букет роз для хозяйки дома, помог выйти дочери из машины…
…Уже через пять минут все сидели за столом. Сегодня они обедали впятером. Кроме семьи Николаевых, гостей в доме не было.
Артур сидел напротив Маши, и иногда кидал на неё быстрый взгляд. Надо сказать, что взгляд этот был абсолютно равнодушным, хотя личико девушки было довольно хорошеньким. Единственно, что немного портило его – это разлившаяся по щекам бледность и некоторый испуг в больших серых глазах. Впрочем, кто на её месте мог бы сохранить в такой день спокойствие? Разве что, человек, которому совсем нечего терять. А она теряла возможность распоряжаться собственной жизнью. К тому же тот молодой мужчина, который сидел напротив, и скоро должен стать её мужем, почему-то пугал её, хотя они ещё не перекинулись и словом.
Через некоторое время обед подошёл к концу, горничная подала десерт. После того как пирожные были съедены, а кофе выпит, мужчины удалились в кабинет, чтобы выкурить по сигарете, жена Евгения Ильича пошла к себе и занялась своими обычными делами, а Артур и Маша остались в столовой одни.
- Насколько я понимаю, вы не в восторге оттого, что скоро нам придётся пожениться? – спросил молодой мужчина у своей невесты.
- Дело в том, что всё произошло слишком быстро, и совершенно неожиданно. У меня не было времени даже подумать.
- Ну, а если бы было, то вы изменили бы свое решение выйти за меня замуж?
- Нет, не изменила бы. Есть целый ряд причин, по которым я никак не смогла бы этого сделать.
- Ну, что ж! У меня тоже есть причины, по которым я не могу отказаться от брака с вами. Так что, мы просто постараемся не мешать друг другу. Это-то мы можем сделать?
- Да, было бы неплохо.
- А могу я узнать, как в таком случае вы распорядились бы своей свободой?
- Конечно. В этом нет никакого секрета. Я хотела бы продолжить образование. Было бы жаль остановиться на половине пути.
- Вы учитесь? И где, если не секрет?
- Я учусь в инязе.
- Неплохо. Что ж! Думаю, у вас будет возможность окончить институт. Ну, а в понедельник я заеду за вами часов в двенадцать, и мы поедем в ЗАГС. Думаю, отец не захочет тянуть с этим. Такой он человек - уж если поставил перед собой цель, то идёт к ней, не сворачивая, и нигде не задерживаясь по пути.
- Целеустремленность - это хорошее качество в человеке, - поспешила заметить Маша.
- Особенно, если целью является брак единственного сына с совершенно незнакомой девушкой, - нехорошо усмехнулся Артур.
- Простите…
- Кстати, не лучше ли нам сразу перейти на «ты»? Как вы смотрите на это?
- Мне всё равно. Как скажете, Артур…
…В это время мужчины вышли из кабинета, обговорив свои дела. Увидев, что их дети мирно беседуют между собой, они переглянулись, и вздохнули с некоторым облегчением. Мало ли что могло случиться за время их отсутствия? Но, судя по всему, дети поладили. По крайней мере, первая, и далеко не самая основная часть плана их родителей удалась влёгкую. Ну, а дальше будет видно, что и как…
…На следующий день в назначенное время Артур забрал Машу из дома, и повез в ЗАГС. Быстро заполнив документы, они снова сели в автомобиль и поехали в магазин, где жених приобрёл обручальные кольца для себя и будущей жены. Кроме этого, он купил свадебный подарок для Маши – золотое кольцо с бриллиантом. Кстати, на этом настоял его отец. Он же щедро оплатил из собственного кармана все покупки сына.
- Я дам тебе денег на платье и всё остальное, - сказал Маше Артур. - Ты уж уволь меня от этого бабского дела! Терпеть не могу магазины, суету, примерки… У тебя же, наверно, есть подруги, они помогут тебе с выбором. И, пожалуйста, не мелочись. Моя невеста должна хорошо выглядеть. На свадьбе будет много гостей, мы не должны ударить в грязь лицом.
- Хорошо, я постараюсь! – кивнула головой девушка.
- И, пожалуйста, не откладывай всё на последний день.
- Да-да, я всё сделаю, - сказала Маша, хотя этот месяц был очень тяжелым для неё – начиналась летняя сессия. Но кто спросил её об этом? Кому интересны её трудности?..
…Итак, Маша готовилась к сессии, сдавала экзамены и вечерами ездила по магазинам, захватив с собой свою подругу, с которой училась в одной группе.
- Завидую я тебе, Машка! – сказала как-то Тамара. – Выходишь замуж за сына банкира, будешь богатой и счастливой…
- Так ведь богатство – это отнюдь не синоним счастья, - вздохнула Маша, которую мучили дурные предчувствия – почему-то от своего брака с Артуром она не ждала ничего хорошего.
- Ну, знаешь… Богатство ещё никому не мешало. Ты хочешь сказать, что тебе не нравится жених? – усмехнулась девушка.
- Я этого не говорила, - пожала плечами Маша, которая слишком мало знала своего будущего мужа.
Одним из условий, поставленных ей отцом, было то, что никто не узнает, почему она вышла замуж за Артура. Рассказать об этом она не могла даже своей лучшей подруге. Ведь то, что знают двое, вполне может узнать и кто-нибудь ещё. И тогда жертва её будет напрасной…
…Итак, в заботах и суете пролетел месяц, и Маша оказалась с отцом в белом лимузине, направляющемся во Дворец бракосочетаний. Следом ехал автомобиль жениха.
Торжественная церемония прошла очень быстро – желающих расписаться в этот день конца июня было много. К счастью, никто не говорил о венчании в церкви, и Маша была очень этому рада. Она не хотела, чтобы Бог благословил этот брак. Почему-то в глубине души девушка была уверена, что её замужество не продлится слишком долго, и через некоторое непродолжительное время последует развод. Она и сама не могла бы сказать, откуда взялась эта уверенность, только совершенно точно знала, что недолго проживет в доме мужа.
За этот месяц она видела своего жениха всего два раза, да и то мельком. Видно, тот не горел желанием поближе познакомиться с ней до свадьбы. Иначе, обязательно выбрал бы время, и заехал бы как-нибудь, чтобы выпить чашку чая и по-дружески поболтать. Да и сама девушка не чувствовала потребности ощутить на себе взгляд Артура, холодный и непроницаемый, как взгляд гремучей змеи. У неё ещё будет на это время!
Гостей на свадьбе было много. Евгений Ильич, её свёкор, не поскупился, и пригласил всех своих знакомых. Все должны знать, что его сын – нормальный мужик, он женится на молодой очаровательной девушке, а слухи о его нетрадиционной ориентации – это чьи-то злобные инсинуации, и ничего больше!
Со стороны невесты гостей на банкете почти не было, приехали только несколько подруг. Ну, и, конечно, рядом был её отец.
После банкета молодые поехали в свою квартиру, которую им подарил отец жениха, и где им предстояло жить в дальнейшем. А на следующий день молодожёны отправлялись в свадебное путешествие.
- Извини, детка, ты не против, если я лягу спать в другой комнате? Я слишком много выпил сегодня, - вдруг заявил молодой супруг.
- Честно говоря, я так устала, что с удовольствием отдохну, - сказала Маша, немного удивившись такому повороту дела. Ну, скажите, кто из мужчин отказался бы от брачной ночи?! Впрочем, откуда ей знать, что и как… Её мать умерла уже давно, и никто не рассказал ей толком, что такое семейная жизнь, а спрашивать у подруг она постеснялась.
Артур ненадолго исчез в душе, а потом, пожелав ей приятных снов, ушел в другую спальню. Маша устроилась на огромной кровати, которая была слишком велика для неё одной.
На следующий день они уехали отдыхать на море. Тут, в шикарной пятизвездочной гостинице, и состоялся откровенный разговор супругов. В этом разговоре муж признался, что с некоторых пор совершенно равнодушен в женскому полу, и не собирается приходить к ней в спальню и в дальнейшем.
- Так вот оно, в чем дело! – подумала Маша. – Именно поэтому они и выбрали меня! Я не могу пожаловаться на невнимание супруга, «качать права», устраивать сцены или требовать признания этого брака недействительным. По крайней мере, пока мой отец не выплатит долг. А впрочем, может быть, всё к лучшему.
- А могу я всё-таки надеяться на то, что буду учиться дальше? – спросила Маша. - Или мне придётся отчислиться из института?
- Ну, а почему бы и нет? Мы уже говорили об этом. Учись, если хочешь. Можешь даже завести себе бойфренда. Только чтобы всё было шито-крыто. А то… Знаешь, у моего отца тяжелая рука. Он вообще ничего не должен знать о наших взаимоотношениях. Иначе, мне будет очень плохо. Ну, а я уж позабочусь о том, чтобы и тебе жизнь раем не казалась! Поняла, дорогая?
- Поняла.
- Тогда договоримся так. День мы проводим на пляже вместе. Ну, а вечером… Я исчезаю, а ты развлекаешь себя сама, как тебе хочется. Согласна?
- Конечно, согласна, - кивнула головой Маша. - Как будто у меня есть варианты!..
…С этого вечера так и повелось. Весь день супруги Кольчугины проводили на пляже, появляясь в гостинице только на обед. Вечером они надевали вечерний наряд и шли в ресторан ужинать. После ужина пути их расходились – Маша шла к себе в номер, и, немного почитав на сон грядущий, засыпала в своей постели, а Артур чаще всего появлялся в номере под утро, или не появлялся вообще. Через три дня девушка заметила, что служащие отеля провожают её насмешливыми взглядами. И не только они, но и гости отеля заметили, что на новобрачных эта пара похожа мало, хотя и живут они в огромном номере, предназначенном специально для таких случаев. И откровенно посмеиваются над молодой женщиной, от которой муж стал гулять уже на следующий день после свадьбы.
Она же делала вид, что ничего не замечает. Но через неделю всё-таки сказала Артуру, что её очень смущают те взгляды, которыми провожают её в отеле.
- Ну, и чем я могу тебе помочь? – раздраженно спросил супруг. – Кажется, мы обо всём договорились! Я же не виноват в том, что ты сидишь в номере каждый вечер, и не хочешь вылезать из него! А я не собираюсь составлять тебе компанию! Для этого у меня есть люди и поинтереснее!
С этими словами Артур взял одетую к ужину жену под руку, и повел её в ресторан. А после того как поел и выпил пару бокалов вина, тут же исчез из зала, даже не проводив её до дверей номера.
Вдруг Маша почувствовала, что находится в центре внимания, и на неё теперь обращены взгляды всех сидящих за столиками поблизости. От этого щёки её покрылись густым румянцем, заполыхали даже её ушки. Девушка встала из-за стола, и быстро вышла из зала.
Оказавшись в своем номере, она рухнула на постель, и заплакала. Первый раз в жизни она чувствовала себя посмешищем. Это было ужасно!
- Интересно, какие ещё унижения готовит мне судьба? – подумала она, и прерывисто вздохнула. Потом встала с постели, и пошла в душ. После теплого душа девушка опять легла, приняв снотворное. Артур этой ночью в номере так и не появился…
После того как на следующий день супруг опять покинул её, съев свой ужин, к молодой женщине подошел официант. На ломаном русском языке итальянец тихо спросил:
- Мадам не хочет развлечься этим вечером? За небольшие деньги вы могли бы получить самые изысканные, острые удовольствия…
- Я не хочу платных удовольствий, - сказала на чистом итальянском языке Маша – этот язык был одним из трех, что она изучала в институте. – Я приехала сюда отдохнуть, что и делаю с большим удовольствием. А тот мужчина, что живет со мной в одном номере, мой кузен. Супругами мы назвались лишь потому, что молодоженам туристическая фирма делает неплохие скидки. Это вам понятно?
- Простите, мадам. Поверьте, я не хотел вас обидеть, поверьте! Просто иногда мне жаль, что такая красивая молодая женщина все вечера проводит в номере гостиницы в полном одиночестве…
- А меня это очень устраивает! Если бы вы знали, какую насыщенную светскую жизнь я веду в Москве!
- О-о-о! – только и мог сказать официант, и, низко поклонившись, отошёл от её столика. Правда, он не поверил ни одному её слову – очень уж не похожа была эта молоденькая девушка, краснеющая как институтка, по любому поводу, на завсегдатая злачных мест, какой хотела казаться. Но… его дело – предложить, а её право отказаться…
…Через несколько дней супруги уезжали в Москву. Маша собрала чемоданы, а Артур расплатился за номер. Кстати, он был раздражён. Всё-таки эта затея с женитьбой его угнетала. Он хотел полной свободы, а жена требовала забот.
Маша чувствовала, что опять чем-то не угодила Артуру, и за всё утро не произнесла и десяти слов. Впрочем, её слова мало чего могли изменить. Судя по всему, супруг едва выдерживал её общество. Что будет дальше, нетрудно было предположить…
…Итак, они приехали в аэропорт, и заняли места в самолёте. За всю дорогу до Москвы молодожёны не обменялись и словом. Артур делал вид, что дремлет в кресле, а Маша лениво перелистывала журнал.
Наконец, стюардесса попросила пристегнуть ремни – через пять минут их самолёт прибудет в Шереметьево.
- Отец, наверняка, будет встречать нас, - сказал мужчина. – Постарайся сделать вид, что довольна поездкой!
- Хорошо, я постараюсь! – ответила Маша.
- Вот и ладушки!
- Только и ты уж сделай вид, что замечаешь моё присутствие!
- Не волнуйся, отец ничего не заметит...
…Евгений Ильич, и в самом деле, встречал сына и его жену в аэропорту, а потом повез их к себе домой. После обеда и рассказов о том, как проводили время на отдыхе, Маша и Артур уехали, а отец вздохнул с некоторым облегчением. Кажется, у ребят хорошие отношения. Значит, его план сработал.
- Ну, а потом родятся внуки, и всё станет совсем хорошо, - с удовольствием думал он. – Маша славная девушка, она будет им хорошей матерью…
…Приехав к себе, Артур снова скрылся в своей спальне. Сил на то, чтобы ехать куда-то, не было. После душа он рухнул на постель, и забылся сном.
А Маша опять не могла уснуть. Было чувство, что впереди у неё крупные неприятности. Сердце сжималось от непонятных предчувствий. Впрочем, чего хорошего она могла ожидать от жизни, основанной на лжи и обмане? К тому же девушка прекрасно чувствовала, что её присутствие всё больше раздражает Артура, хотя и не понимала, почему. Ведь, казалось бы, она делает всё, чтобы поменьше попадаться ему на глаза, и ничего не требует…
…Выйдя на работу в банк отца, Артур узнал, что должен ехать в командировку недели на две – три. Это уж как пойдут дела. Вернувшись вечером домой, он сообщил об этом жене. Та вздохнула с видимым облегчением – по крайней мере, грядущие неприятности отодвигались как минимум на две недели. Это неплохо!
- А можно, я в твоё отсутствие съезжу к отцу? – спросила она. – Не сидеть же мне целыми днями дома одной!
- Делай, что хочешь! – ответил супруг, и исчез за дверью своего кабинета.
Через день он уехал, даже не поцеловав её на прощание.
…На следующее утро в квартире раздался звонок. Домработница открыла входную дверь, и уже через секунду появилась в кабинете, где в это время Маша сидела за компьютером.
- Что-то случилось, Тонечка? – спросила Маша, увидев взволнованное лицо девушки.
- К вам пришла женщина, мадам, и с ней ребенок. Сказала, что хочет поговорить с Артуром Евгеньевичем. Я объяснила, что он в командировке, и вернется ещё нескоро, но она не хочет уходить. Может быть, вы сможете поговорить с ней вместо него?
- Ну, конечно! Проводи её в гостиную, я сейчас приду.
Маша выключила ноутбук, и пошла в гостиную, где её ожидала незнакомая женщина с ребенком. Честно говоря, она не ждала от этой встречи ничего хорошего. Но того, что случилось уже через несколько минут, не могла представить себе даже в страшном сне…
Итак, Маша вошла в комнату. На диване сидела довольно вульгарно накрашенная молодая женщина. Рядом с ней сидел мальчик лет пяти. Маша сразу обратила внимание на то, что ребенок плохо одет, неухожен, очень худ и вообще анемичен, как будто постоянно недоедает и совсем не видит фруктов и солнечного света.
Увидев хозяйку дома, женщина вскочила с дивана, и сказала:
- Здравствуйте! Меня зовут Нина. А это мой сын, Артурик.
- Здравствуйте. А я Маша, жена Артура Евгеньевича. Кажется, с ним вы хотели поговорить?
- Да, у меня к нему очень важное и неотложное дело.
- Он сейчас, действительно, в командировке, и вернется ещё нескоро. Но если я смогу вам чем-то помочь, то…
- Дело вот в чем. Как вы, наверно, догадались, мой Артурик – это сын вашего мужа. Внебрачный, конечно. Мы не были расписаны. Да и ребенка он признавать не хотел, а, когда узнал о том, что я беременна, устроил мне настоящий скандал. После рождения малыша мне пришлось делать генетическую экспертизу, которая показала, что отец ребенка именно он. Вы не думайте, я вас не обманываю, у меня есть все необходимые документы… Вот, посмотрите…
Женщина достала из сумочки тонкую пластиковую папку, и положила её на стол.
- Зачем мне документы? – удивленно пожала плечами Маша. - Я вам верю. Итак?
- В общем, я заставила его признать отцовство, он даже платит алименты на сына. Правда, они совсем крошечные, на них не то, что ребенка, а и кота не прокормишь.
- Так, вы хотите получить деньги? Я правильно вас поняла?
- Нет. Дело в том, что в моей жизни произошли большие изменения. Вернее, они только должны произойти. Я встретила человека, мужчину, и он хочет на мне жениться. Представляете? Я буду настоящей женой, со штампом в паспорте! Но у этого мужчины есть одно условие – сын не должен жить с нами. Я столько лет потратила на этого ребенка, я одна тащила на себе груз всех забот о нем! В этих заботах прошли мои лучшие годы. Ну, сколько можно?! Мне только двадцать семь, я хочу любить и быть любимой! Я хочу рожать детей от мужчины, которому не надо будет доказывать, что это – его ребенок, и тратить последние деньги на экспертизы!
- Зачем вы мне всё это рассказываете? Чего вы хотите от меня?
- От вас – ничего. Я хочу, чтобы Артур забрал своего сына! Теперь его очередь заботиться о нём! С меня достаточно…
При этих словах матери бедный, испуганный мальчик схватился тоненькими пальчиками за юбку матери, как будто хотел удержать её возле себя. А бледное личико его сильно покраснело. Вероятно, ему было стыдно, что его отдают, как ненужную вещь, уже отслужившую свой срок. Он был достаточно взрослым, чтобы понимать это…
- Как??? Вы отдаете своего сына человеку, который отказался от него?! Вы в своем уме, Нина?
Услышав такое, женщина сурово насупила брови, и сказала:
- В общем, так. У меня только два пути – оставить его здесь, у вас, или отдать в детский дом! Третьего пути нет.
При этих словах матери на глазах у ребенка появились слезы. Видно, даже он, в своем нежном пятилетнем возрасте, понимал, что жизнь в детском доме совсем не сахар. Хотя, судя по всему, и его жизнь в родном доме раем тоже не назовешь.
- Но вы же его мать! Как вы можете так поступать?
К сожалению, слова Маши никак не доходили до ушей этой женщины, снова сидевшей напротив неё на диване. Было очевидно, что для себя она уже всё решила, и не собирается менять своего решения.
- В этой папке все документы – и свидетельство о рождении, и нотариально заверенный отказ от ребенка в пользу отца, и результаты генетической экспертизы. Вы можете делать с ним всё, что угодно! Будьте здоровы, милочка!
С этими словами дама резко встала с дивана, и, кивнув головой на прощание, быстро пошла прочь из комнаты, с трудом оторвав от себя руку сына, который плакал уже навзрыд. Маша кинулась следом за ней, и догнала уже в дверях.
- Бог не даст вам счастья за это. А сын не простит никогда! – сказала она. – Имейте это в виду! На чужом несчастье счастья не построишь!
- Да пошла ты… - услышала она в ответ одно из непечатных выражений, и дверь за неожиданной гостьей захлопнулась.
Маша покачала головой, и пошла в гостиную, где остался мальчик, у которого, судя по всему, теперь не было ни отца, ни матери, и который в свои пять лет остался совершенно один – маленький, заплаканный и никому не нужный.
Открыв дверь в гостиную, женщина увидела, что тот по-прежнему сидит на диване, и размазывает кулаками по лицу грязные потеки слез.
- Эй, малыш! Перестань-ка плакать! Слезами горю не поможешь! Видишь, как бывает. Мать от тебя отказалась, да и отцу ты не очень нужен. Впрочем, как и я. Меня он тоже не любит!
Мальчик, продолжая всхлипывать, с некоторым интересом посмотрел на молоденькую женщину, которая оказалась почти в таком же положении, как и он – её тоже никто не любит!
- Слушай, Артурик, а может, будем вместе держаться, а? Ты будешь меня любить, а я тебя! Как ты на это смотришь?
- Было бы здорово… А как же детский дом? – спросил тот, продолжая всхлипывать.
- Какой такой детский дом? Ни о каком детском доме и речи быть не может! Ну, кто возьмет туда ребенка, если у него есть и папа, и мама, пусть только на бумаге? Туда отправляют только тех детей, у которых нет родителей, - покривила душой Маша.
- А где же я тогда буду жить?
- Да вот здесь, с нами. Может быть, когда твой папа увидит, как ты похож на него, он тоже полюбит тебя! И мы будем жить все вместе. Это было бы здорово!
- А я, и правда, похож на него?
- Очень похож! Ты просто его маленькая копия. Я, как только увидела тебя, сразу поняла, что ты его сын.
Мальчик прерывисто вздохнул. Слезы высохли на его длинных ресницах, а симпатичная мордашка была очень грязной, и чем-то смахивала на боевую раскраску спецназовца, собравшегося идти на задание в тыл противника.
Маша подозревала, что непутевая мать плохо ухаживала за сыном. От далеко не новой одежды ребенка пахло давно не мытым телом, темные волосы мальчугана сильно отросли и свисали на воротник рубашки неопрятными прядями, да и под ногтями у него была грязь.
- Ну, так как? Ты согласен остаться здесь, со мной, малыш?
Артурик кивнул головой. А какой ещё выход был у мальчугана? Как будто кто-то спросил у него, чего он хочет, а чего нет! Ну, кому он нужен, если родная мать отказалась от него, и бросила на произвол судьбы?
- Тогда сейчас я попрошу домработницу сделать нам завтрак. Не возражаешь?
Мальчик не возражал. Завтраком его сегодня не кормили.
Уже через десять минут он с удовольствием уплетал манную кашу, щедро сдобренную сливочным маслом, курагой и изюмом, а потом пил густое какао с пирожками. Чтобы не смущать ребенка, манную кашу ела и Маша, хотя она уже позавтракала сегодня, выпив чашку черного кофе и съев баночку йогурта.
После завтрака Маша показала Артуру комнату, в которой он будет жить. Она решила, что переделает в детскую кабинет – всё равно кабинет нужен ей лишь для того, чтобы иногда заглянуть в компьютер. То же самое она вполне может сделать и в своей спальне!
Потом Маша повела молодого человека в свою ванную комнату, где ванна уже была наполнена теплой водой с пеной, и, раздев его, посадила в воду.
- Ух, ты! – удивился мальчик огромной ванне-джакузи, в которой он свободно мог поплавать, как в бассейне.
- Ты поиграй тут пока, - сказала Маша. – А минут через десять я приду, и помогу тебе помыться. Лады?
- Лады, - кивнул головой малыш, и стал играть с баночками и мыльницей, которые плавали в воде.
После того как тот наигрался, Маша, как следует, вымыла его, и, завернув в большое махровое полотенце, понесла в свою спальню, ещё раз удивившись, насколько он худ, и насколько бледно его тщедушное тельце, как будто никогда не видевшее солнечных лучей.
- Ну, вот. Одежды у тебя пока нет, но это мы быстро исправим, - сказала она, насухо вытирая тело ребенка. – Ты сейчас полезай под одеяло, и постарайся уснуть. И ничего не бойся – тётя Тоня будет дома. А я сейчас поеду в магазин, и куплю тебе самое необходимое. Ну, а то, чего не куплю, мы купим завтра с тобой вместе. Договорились?
Мальчик кивнул головой, и сладко зевнул. В Москву они почти сутки добирались поездом, и всю ночь он пролежал на жесткой полке плацкартного вагона, где так и не смог уснуть - в вагоне было очень душно, допоздна шумели подвыпившие мужики, игравшие в карты, и плакали младенцы. А теперь, сытый и чистый, он был совсем непрочь вздремнуть немного в тишине, на мягкой постели, пока эта симпатичная тётя Маша купит ему одежду, которая будет новой, а не ношеной тремя поколениями сорванцов-кузенов, как это было до сих пор…
…За свою короткую пятилетнюю жизнь Артурик видел совсем мало хорошего – мать редко была с ним ласкова. Честно говоря, он даже не мог припомнить, когда она в последний раз поцеловала его, или просто погладила по голове. Вот и сегодня, прощаясь с ним навсегда, она даже не прижала его к себе, и не прикоснулась губами к его щеке. Обычно она кричала на него, обзывала обидными словами, а иногда и поколачивала, приговаривая, что он истоптал ей всю судьбу, и называла «проклятым спиногрызом», и «захребетником», который сидит у неё на шее, не давая вздохнуть полной грудью и пожить по-человечески…
А теперь всё происходящее казалось ему сказкой. Как-то по телевизору он видел фильм «Принц и нищий». Там бедный мальчик, поменявшийся местами с принцем, вдруг оказался во дворце. Но это же сказка! В сказках и не такое бывает! А он с самого раннего детства столкнулся с действительностью. И действительность эта была не из приятных. И вдруг…
На этом месте глаза Артурика закрылись, и он окунулся в сон. А Маша в это время уже сидела в своей автомашине, собираясь совершить набег на ближайший магазин, торгующий детскими товарами.
Быстро набив багажник покупками, среди которых было только самое необходимое, Маша села в автомобиль и нажала на газ. Она хотела вернуться до того, как проснется мальчик. Ведь он ещё такой маленький, и может испугаться, проснувшись в незнакомом месте. А лишние стрессы ему сейчас совсем ни к чему! Хватит и того, что мать бросила его, как будто он был лишь приблудным щенком. Хотя, не каждый человек может так обращаться даже с бездомной собакой…
К счастью, когда она вошла в комнату, Артурик ещё спал, подложив под раскрасневшуюся от сна щёчку крошечный кулачок.
Маша кинула пакеты на кресло, а потом достала из коробки большой игрушечный автомобиль, и положила его на постель рядом с мальчиком. А тот, как будто почувствовав её присутствие, открыл глаза, и увидел красный гоночный автомобиль, который купила ему тётя Маша. И вдруг глазенки его наполнились счастьем. Да разве мог он ещё вчера мечтать о такой игрушке!
Артурик схватил ярко-красную машину, и крепко прижал её к груди.
- Тетя Маша, это мне? – почему-то шепотом спросил он.
- Тебе, конечно! Кому же ещё? – улыбнулась девушка.
- Спасибо! Вот, если бы мои друзья увидели!
- Ну, думаю, что друзья будут у тебя и здесь, и ты ещё сумеешь похвастаться. Надеюсь, ты хорошо выспался, милый?
- Да.
- Тогда вставай, и будем одеваться. Там, кажется обед на столе, надо бы покушать. Ты как, не проголодался ещё?
- Что, и обед будет? – ахнул мальчик, и глазёнки его широко распахнулись от удивления.
При этих словах ребенка сердце Маши нехорошо бухнуло в груди, а к глазам подступили непрошенные слезы.
- Будет, милый! И обед, и ужин, и стакан молока со сдобным печеньем на ночь. Ну-ка, давай, я помогу тебе надеть майку и трусики!
- Не надо! Я сам! – вдруг застеснялся ребенок.
- Ну, сам, так сам! Я и забыла, что ты уже совсем взрослый. Мне нужно только посмотреть, не ошиблась ли я с размером.
Уже через пять минут мальчик был одет в легкий летний костюмчик, белые носочки и кожаные туфельки – лето в этом году стояло жаркое. В новой одежде он выглядел очень симпатичным.
- Ну, а теперь – в столовую. Слышишь, там тётя Тоня уже накрывает на стол!
- А тетя Тоня – это кто?
- Она работает у меня. Помогает по хозяйству. А за это я плачу ей зарплату.
- А откуда ты берешь деньги? Ты богатая, да?
- Я – нет. Деньги мне дает муж, твой папа. Ну, иногда и мой отец тоже подкидывает немного. Кстати, в ближайшие дни я хочу познакомить тебя с ним. Не возражаешь? Должен же он познакомиться с моим сыном!
- Ты хочешь, чтобы я был твоим сыном? – ещё больше удивился мальчик.
- Ну, а как же? Ты – сын моего мужа, значит, и мой сын тоже! Ведь так?
- А вдруг мой папа не захочет, чтобы я был твоим сыном? – вдруг спросил ребенок.
- Как это не захочет? – удивилась вопросу Маша, но потом подумала, что малыш абсолютно прав. Вполне вероятно, что появление мальчика в семье изменит их жизнь, только вот неизвестно, лучше она станет, или наоборот, ещё хуже. Хотя, куда уж хуже-то! Муж почти не появляется дома, а когда и появляется, то смотрит на жену как на предмет мебели. – Знаешь что, давай, все вопросы потом. А то, суп остынет. Ты любишь есть холодный суп?
- Я привык, - пожал плечами Артурик. - Мама оставляла мне кастрюльку с супом на столе, и уходила на работу. А газ зажигать не разрешала, потому что я ещё маленький. Поэтому суп всегда был холодный. Хуже, если на столе ничего не было! Тогда приходилось ждать до вечера, когда придет мама, и приготовит что-нибудь поесть.
- Ну, и хватит об этом! Давай, договоримся, что не будем больше вспоминать о плохом. Хорошо?
- Хорошо, - сказал мальчик, и тяжело вздохнул.
Они сели за стол, и Тоня поставила на стол кастрюльку с супом из белых грибов. Налив мальчику супа в тарелку, женщина посмотрела на него, вздохнула, и подлила ещё немного, а потом добавила в него полную ложку сметаны.
- Тонь, наверно, ему нельзя сразу так много есть!
- Да уж такой худой парнишка, кожа да кости. Так жаль его! Пусть поест досыта!
Артурик с удовольствием съел и первое, и второе, и выпил персиковый компот.
- Ну, а теперь чем будем заниматься? – спросила Маша.
- Я бы поиграл с машинкой…
- Конечно, иди! А я займусь пока той комнатой, которая будет теперь твоей.
Маша села за компьютер, и быстро заказала необходимую мебель. Правда, привезти её обещали только через неделю.
- Ну, это ничего, - подумала девушка. - Одну неделю он поживет в моей спальне.
Потом она вошла в комнату, где Артурик возил по ковру свой автомобиль.
- Ну, что? Может быть, пойдем на улицу? До ужина ещё есть немного времени!
- Пойдем! А можно взять с собой автомобильчик?
- Конечно, можно, он же твой!
Маша взяла в одну руку книгу, в другую руку – ладошку малыша, и, сказав Антонине, что идет гулять, вышла на улицу. Они пошли туда, откуда слышался веселый детский смех, и где находилась детская площадка с горкой, качелями, и круглой песочницей под грибком.
Девушка села на свободную лавочку, стоящую в тени под деревом, а Артурик, оставив машинку рядом с ней, побежал качаться на качелях.
- Это ваш мальчик? – спросила пожилая женщина, сидящая на той же скамейке. Дама что-то вязала, быстро перебирая спицами, и лишь иногда бросала быстрый взгляд на играющих неподалёку детей, среди которых, судя по всему, был и её внук.
- Да, мой.
- Вы такая молодая, а у вас уже такой взрослый ребенок!
- Так уж получилось!
- А мальчик прехорошенький! Прямо ангелочек!
При этих словах женщина критически оглядела Машу, и усмехнулась, не находя во внешности матери и сына ничего общего.
- Он похож на отца.
- Понимаю, - сказала дама, и вновь углубилась в свое вязание, беззвучно шевеля губами, очевидно, подсчитывая петли.
Маша открыла книгу, но читать почему-то не хотелось. Тогда она положила книгу на лавочку, и с удовольствием смотрела, как мальчик, которого она увидела лишь несколько часов назад, качается на качелях, а потом разговаривает о чем-то с детьми, и весело смеется…
…После ужина она ополоснула полусонного ребенка в душе, и, завернув в большое махровое полотенце, отнесла на свою постель. Та была настолько широкой, что худенький мальчик, прикрытый одеялом, совсем потерялся на ней. Потом легла и сама, и уже почти окунулась в сон, когда почувствовала рядом с собой маленькое тельце, которое прижалось к её боку, как будто ища у неё защиты.
Маша погладила его по давно не стриженым темным волосам, и прошептала:
- Спи, мой маленький! И пусть этой ночью тебе приснится хороший сон. Теперь я никому не дам тебя в обиду! Обещаю…
…А утром, вкусно позавтракав, они поехали в магазин, где Маша купила своему малышу одежду на все случаи жизни. Ну, а потом повела мальчика в отдел игрушек. Там глаза его засветились.
- Ну, что ты хочешь, малыш? – спросила она, ожидая, что Артур захочет скупить весь магазин сразу. Но, подумав немного, тот сказал:
- Я хочу краски и альбом для рисования!
- Ты любишь рисовать?
- Да. Мама уходила на работу, запирала меня в комнате одного, и не разрешала шуметь. Вот я и привык рисовать. Правда, она очень ругалась, когда я просил купить мне краски. Они, наверно, дорого стоят…
- Пойдем, посмотрим!
Артурик уже давно заприметил отдел, в котором продавали и кисти, и краски, и толстую бумагу, на которой так хорошо рисовать.
- Ну, какие тебе краски, выбирай!
- Вот эти! – показал мальчик на самые дешевые, акварельные, где было только шесть цветов.
- А посмотри-ка сюда! Видишь, сколько тут баночек! – показала Маша на набор гуаши. - Может, эти возьмём?
- На такие у нас, наверно, денег не хватит! – засомневался мальчик.
- Не волнуйся, денег хватит, выбирай то, что надо. Ну, смелее!
В итоге Артурик стал обладателем самых лучших красок, набора кисточек, и нескольких толстых альбомов для рисования.
Кроме того, в багажнике автомобиля лежал яркий красно-зеленый мячик, ракетки для бадминтона с воланчиком, большой плюшевый медведь, с которыми так любят спать дети, и ещё много другого.
- Ну, ты доволен, малыш?
- Ещё бы… А у тебя остались деньги, чтобы заплатить тёте Тоне? – заволновался Артур.
- Остались, милый. Не переживай!
Она поняла, что в той семье, где вырос мальчик, ему без конца внушали, что на игрушки, фрукты и сладости денег нет. В принципе, вполне могло оказаться, что это было правдой…
Остановив автомобиль по дороге домой, Маша решила зайти в парикмахерскую. Там Артурика постригли, и его темные волнистые волосы теперь не торчали во все стороны, а красиво обрамляли хорошенькое детское личико.
- Тебе нравится, Артурик?
Тот ничего не сказал, только кивнул головой. Его глаза были прикованы к чему-то там, за окном, на улице. Проследив за его взглядом, Маша поняла, что мальчик увидел киоск с мороженым.
- Что-то мороженого очень захотелось, - сказала Маша, хотя и не очень любила сладкое.
- Мне тоже, - вздохнул мальчик, и громко сглотнул слюну.
- Так чего же мы сидим? Пойдем быстрее! Кажется, киоск уже открыт!
Они взяли по мороженому, и, сев на лавочку неподалёку от автомобиля, откусывали по маленькому кусочку. Маша видела, как боится Артурик измазать новый костюмчик, а ещё больше – потерять хоть капельку этого лакомства, которое пробовал только один раз в жизни, на дне рождения у своего друга Витьки…
…Быстро летели дни. Молодая женщина всё больше привязывалась к ребенку, который оказался ласковым и доверчивым малышом. Они съездили в зоопарк, где увидели зверей, побывали в цирке и в Уголке Дурова. Единственно, что омрачало жизнь Маши, это осознание того, что очень скоро всё может закончиться с приездом мужа…
…Итак, командировка Артура подошла к концу, и он позвонил жене, чтобы сообщить ей о своем возвращении.
- Я приеду завтра, ближе к вечеру.
- Хорошо. Я буду ждать…
…Муж позвонил в дверь около восьми вечера, когда малыш сидел за столом на кухне, и с аппетитом ел то, что было приготовлено на ужин.
Маша подбежала к двери, и распахнула её.
- Ну, здравствуй, дорогая!
Муж обнял её за плечи, и поцеловал в щёку. Судя по всему, он был сегодня в хорошем настроении.
- Здравствуй! Будешь ужинать?
- Нет, я не голоден. Разве что, выпью чашку чая. Только сначала я в душ!
- Артур, я должна сказать тебе о чем-то!
- У нас что-то случилось?
- Нет… То есть да!
- Ну, говори, я слушаю! Надеюсь, ты здорова?
- Дело в том, что одна твоя знакомая была у нас, и оставила своего ребенка. То есть, твоего ребенка. Теперь он живет здесь.
- Господи, ну, какой ещё ребенок? Где он?
- Сейчас Артурик ужинает в столовой.
- Пойдем, поглядим!
Они вошли в комнату, и мальчик, увидев глаза мужчины, поперхнулся едой.
- Ну, здравствуй! И как тебя зовут?
- Меня зовут Артур Кольчугин, - пробормотал мальчик, вскочил со стула, и покраснел.
Не сказав больше мальчику ни слова, муж повернулся к Маше, и сказал:
- Пойдем, дорогая! Я должен поговорить с тобой!
Пропустив жену в спальню, он вошел следом, и с шумом захлопнул дверь.
- Что это за дела? Как ты посмела взять этого мальчишку в наш дом? Да я знать его не хочу!
- Но что мне было делать, Артур? Не выбрасывать же мальчика на улицу, когда его мать исчезла так неожиданно!
- Да зачем ты вообще пустила их в дом? Правильно говорят, что у всех баб куриные мозги! И что теперь нам делать с этим ребенком?!
- Ничего не делать. Пусть живет у нас! Я ему и комнату оборудовала!
- Какую ещё комнату?
- Я считаю, что мы вполне можем обойтись без кабинета, ты же не работаешь дома, и мне он не нужен. Но если тебе тесно, то мальчик может жить со мной, в моей спальне, по крайней мере, в первое время.
Разъярённый Артур, готовый уже ударить жену, сумел взять себя в руки, немного сбавил обороты, и сказал:
- Вместо того чтобы подумать о собственных детях, ты собираешь с улицы каких-то подкидышей! А, может быть, всё дело в том, что ты не можешь иметь детей?
От этих слов мужа Маша несколько секунд не могла вымолвить и слова, но потом сказала:
- Тебе ли говорить о собственных детях, Артур?! Для того чтобы жена могла родить ребенка, надо, чтобы муж навещал её спальню, хотя бы изредка. Это знают сейчас даже дети. Ты же не очень затрудняешь себя визитами! Видно, ты предпочитаешь другие развлечения…
- Да! Уж если на то пошло, ты нисколько не привлекаешь меня как женщина!
С этими словами он покинул спальню жены, снова сильно хлопнув дверью. Маша вышла следом за ним, и пошла в столовую, где до сих пор сидел Артурик, низко опустив голову.
- Ну, ты уже поел, детка?
- Да, - сказал мальчик. - Я уже сыт. Спасибо!
Впервые на его тарелке ещё осталась еда. Очевидно, визит отца в столовую испортил его аппетит.
- Тогда пойдем, я отведу тебя в твою комнату.
- Папа сильно сердится, что я живу здесь, да?
- Почему ты так решил? Совсем нет. Просто он долго был в дороге, и очень устал. Думаю, завтра у него изменится настроение. Ну, за что ему сердиться на тебя, малыш? Ты же ни в чем не виноват.
Маша отвела мальчика в комнату, и несколько минут поиграла с ним. А когда часовая стрелка подошла к девяти часам, уложила спать, и, поцеловав в лоб, сказала:
- Не думай ни о чем плохом, милый! У нас всё будет хорошо!
Сама же быстро пошла к себе в спальню, собираясь принять душ и надеть очень красивую ночную сорочку, которую купила недавно. Она ещё не теряла надежды на то, что муж изменит своё отношение к ней. Ведь в жизни бывает всякое. Но она напрасно прождала Артура. Уже пробило двенадцать, а он так и не появился в её спальне. Больше того, сейчас он был просто взбешен, и теперь мерил шагами свою спальню.
- Да что эта девчонка себе позволяет! – думал он, задыхаясь от злости. – Как она могла взять в дом мальчишку, даже не посоветовавшись со мной! Я что, обязан принимать в своем доме всех детей, которых эти наседки нарожали только затем, чтобы насолить мне?! И вообще, как она посмела сделать что-то без моего разрешения? Так ведь может случиться, что эта безмозглая курица совсем выйдет из моего подчинения! Нет, просто необходимо проучить её, да так, чтобы она хорошо прочувствовала, кто в доме хозяин! И в первую очередь необходимо убрать этого отвратительного подкидыша из дома!
Потом здравый смысл всё-таки взял верх. В конце-концов, Маша была очень удобной женой. Она ничего не требовала от него, никому не жаловалась и «не качала права». Но вдруг подумал, что всё может измениться, если он позволит ей самовольничать. Ведь как говорится, «лиха беда начало»!
- Нет, всё-таки я покажу ей, кто в доме хозяин! Будет знать, как вести себя! – прошептал он, и вышел из своей спальни.
Кровь кинулась ему в голову, когда он рванул дверь в комнату жены, и увидел Машу. Она уже спала, и её длинные волосы разметались по подушкам.
Услышав, как хлопнула дверь, женщина проснулась, и открыла глаза. А, разглядев мужа в свете ночника, слабо улыбнулась. Ей вдруг показалось, что он пришёл к ней, чтобы, наконец, стать её настоящим супругом. Но потом, увидев выражение его глаз, в которых металась настоящая ненависть, Маша испугалась – такого лица она не видела у него никогда.
Не говоря ни слова, Артур схватил жену за руку, рывком стащил с постели, и кинул на пол. При этом молодая женщина сильно ударилась головой об угол тумбочки, и на несколько секунд потеряла сознание. Именно поэтому она не увидела занесенного над своим лицом кулака мужа, и не почувствовала ударов, которые посыпались на неё вслед за этим. Причем, бил он её ногами, нанося удары без разбора, стараясь сделать жене как можно больнее, и вскоре вошёл в раж. Только устав от «тяжелой физической работы», к которой не привык, он немного успокоился, и перестал лупить лежащую на полу женщину ботинками по животу и по рёбрам.
Потом снова хлопнула дверь, и Маша осталась в комнате одна.
Прежде чем встать с пола, она ощупала свою голову, и обнаружила там огромную шишку. Всё тело ломило, а сломанные ребра болели так, что было темно в глазах.
С трудом поднявшись, молодая женщина пошла в ванную комнату. Там она взяла грелку, и, наполнив её холодной водой, приложила к голове. А потом снова легла в постель, приняв аспирин, моля Бога о том, чтобы мужу не пришло в голову нанести ей сегодня ещё один визит. Второго такого избиения она просто не вынесла бы…
…Утром, напевая себе под нос навязчивый мотивчик какой-то песенки, из которой помнил всего три слова – «два кусочечка колбаски», муж отбыл на службу в банк отца в хорошем расположении духа. На прощание он сказал жене, что больше не желает видеть подкидыша в своём доме.
После ухода мужа Маша приготовила завтрак и пошла в комнату мальчика, чтобы разбудить его – у них сегодня было очень много дел.
Накормив Артурика, молодая женщина собрала кое-что из своих вещей и вещи сына, и с помощью домработницы, которая пришла с рынка, отнесла их в машину. Она не собиралась терпеть такого надругательства над собой в собственном доме. Хватит с неё и того, что случилось вчера.
- Пожалуй, буду жить у отца, - решила молодая женщина. - С какой стати развивать в себе мазохистские замашки! Теперь он будет бить меня, а потом – сына, и, ещё, чего доброго, ненароком убьет кого-нибудь из нас! Нет, ситуацию надо менять в корне, а для этого – хорошенько подумать, и, быть может, попросить совета у более опытного человека.
Усадив сына на сидение рядом, Маша повернула ключ в зажигании, и нажала на газ.
- А куда мы едем, тетя Маша? – спросил мальчуган, когда они уже отъехали от дома на приличное расстояние.
- Мы едем к дедушке, моему папе. Должен же ты познакомиться с ним!
- Это здорово. У меня никогда не было дедушки!
- А теперь будет целых два.
- Вот это да!
Глаза у ребенка загорелись от такой перспективы. Но вдруг мальчик увидел на запястье Маши синяки от стальных пальцев мужа – синяк на щеке она тщательно замазала тональным кремом, а вот о руках как-то не подумала.
- Ой, а что это у тебя на руке? Это папа, да?
- Не бери в голову, милый. Это всё ерунда, о которой не стоит и вспоминать…
Артурик тяжело вздохнул, и сказал:
- Вот, подожди, подрасту маленько! Никому не дам тебя в обиду!
- Ну, и как тебя не любить после таких слов, а?.. Защитник ты мой ненаглядный…
Маша сняла одну руку с руля, схватила мальчика в охапку, и поцеловала в тёмную макушку.
Подъехав к дому, в котором прожила всю свою жизнь, она вошла в знакомый подъезд, и поднялась на третий этаж. Девушка подумала, что, наверно, не стоит открывать дверь своим ключом, и нажала на кнопку звонка. Хотя до сих пор считала эту небольшую трехкомнатную квартиру своей – ведь здесь и сейчас оставались её вещи, а на кровати восседала нарядная кукла, которую девочка получила в подарок от родителей на свое десятилетие.
Дверь распахнулась, и на пороге Маша увидела незнакомую женщину в домашнем платье и фартуке с полотенцем, перекинутом через плечо.
- Вы к кому, милочка? – спросила дама не слишком любезно, и бросила недовольный взгляд на ребенка, стоящего рядом с Машей.
- Вообще-то я здесь живу, - сказала та, и вошла в прихожую, немного потеснив удивленную незнакомку.
- Паша, иди сюда! – вдруг закричала женщина, и из комнаты появился Павел Андреевич, собственной персоной.
- Маша? Ты? Что случилось? Почему ты здесь?
- Ничего не случилось. Вот, заехала тебя навестить, и забрать кое-что из вещей…
Сказать, что хотела попросить у отца пожить у него несколько дней, не повернулся язык.
- Вот, познакомься, Машенька. Это Антонина Григорьевна. Дело в том, что мы давно знаем друг друга. Ну, а когда ты устроила свою судьбу, я решил, что пора и мне, так сказать, пока не поздно, прибиваться к своему берегу. Так что Тонечка теперь живет у меня, и скоро станет моей законной супругой.
- Ты сказал, я устроила свою судьбу. Я правильно тебя поняла?
- Ну, да! Ты же вышла замуж…
- Ты прав. Чтобы ты мог сохранить свою компанию, я согласилась выйти замуж. Но это ещё не говорит о том, что я устроила свою судьбу. Чувствуешь разницу?
- Ну, что ты, ей-Богу, девочка?!
В то время как Маша разговаривала с отцом в прихожей, дама исчезла в одной из комнат.
- Что же мы стоим тут, в прихожей? – наконец, опомнился мужчина. - Проходи, милая!
- Вот, хочу тебя познакомить с Артуром, папа.
- И кто же этот молодой человек?
- Это мой сын.
- Как сын? О чем ты говоришь? Ты замужем меньше двух месяцев! А тут совсем взрослый парнишка!
- Так уж получилось.
- Ну, и как тебя зовут, молодой человек? – спросил Павел Андреевич у мальчика, подавая ему свою руку.
- Артур Кольчугин, - ответил малыш, и вложил свою ладошку в ладонь деда.
- Значит, это сын Артура.
- Да, и он тоже не нужен ему, как и я. И теперь мы вместе.
- Пойдем в гостиную. Тонечка сейчас приготовит чай, мы посидим, и всё обсудим…
- Не надо чая, папа. Я хочу зайти в свою комнату.
- Ты понимаешь, Машенька… Теперь в этой квартире нет твоей комнаты. Дело в том, что у Тонечки есть сын, Сергей. Ему скоро пятнадцать лет. Теперь в твоей комнате живет он. Ну, прости! Я же не знал, что ты вернешься, детка!
- Мило. Мог бы и сообщить о таких изменениях в своей судьбе. Вроде бы, не чужие люди…
- Так я хотел! Только вот, почему-то никак…
- Ладно. Я всё поняла. Мы, пожалуй, поедем. У нас сегодня очень много дел.
- Ну, что ж… Но ты не пропадай, звони хоть иногда!
- Зачем я тебе, папа? Теперь у тебя есть, кого любить. А я уж, как-нибудь, сама. Прощай!
С этими словами Маша вышла из своего родного дома, чтобы уже никогда не возвращаться в него.
- Хорошо ещё, что я пришла к ним без вещей. Вот это был бы номер! Дама явно считает себя хозяйкой в квартире, и при моём появлении с чемоданами в руках перепугалась бы до колик! – подумала Маша, и невесело усмехнулась.
- Теперь тебя тоже бросили, как и меня? – тихо спросил у неё Артур, который, несмотря на юный возраст, прекрасно понял то, что произошло.
- Да, вот как бывает, малыш! Теперь я не нужна своему отцу. Ему нужна любимая женщина и её сын. А родная дочь – это так… Но ведь мы не будем отчаиваться из-за таких пустяков, правда?
Мальчик кивнул головой, но сделал это как-то неуверенно. Видно, кое-какие сомнения на этот счёт у него всё-таки были.
- И куда мы поедем теперь? – спросил он.
- Теперь мы поедем к твоему второму деду. Надо тебе познакомиться и с ним, мой мальчик.
- А если и он прогонит нас?
- Не волнуйся, малыш! В любом случае я найду выход из положения. У нас обязательно будет дом и еда. А что нам ещё нужно? Правда?
- Ага, - утвердительно кивнул головой мальчик, и улыбнулся.
Кажется, он поверил ей. А сама она ни в чем не была уверена. Отец Артура тоже вполне может указать им на дверь – ну, кто они такие для него, чтобы пускать их в свой дом? И что тогда делать? Выход один. Придётся бросить институт, найти себе работу и снять комнату. Впрочем, был ещё вариант, что ребенка просто отнимут у неё. И это было самое ужасное! Но думать сейчас об этом не стоило. Впереди был нелегкий путь среди густого потока автомобилей в тот посёлок, где в своём огромном особняке жил отец Артура со своей молодой женой Эльвирой…
Они добрались до дома Евгения Ильича около трех часов дня. В это время сам хозяин дома, конечно, находился ещё в своём офисе. Так что, встречать их, скорее всего, будет его жена.
Подъехав к воротам, Маша посигналила, и охранники, увидев, кто приехал, сразу распахнули их.
- Ну, по крайней мере, охрана не получила указаний не пускать нас в дом, и это уже хорошо, - облегченно вздохнула девушка, готовая ко всему.
Подъехав поближе к дому, она остановила автомобиль, вышла, и помогла выйти Артуру. В руках у мальчика был небольшой полиэтиленовый пакет. По дороге они купили кое-какой еды – неизвестно ведь, как обернется дело. Может быть, сегодня вместо обеда им придётся обойтись сухим пайком…
Мальчик, увидев перед собой огромный дом, спросил:
- Тётя Маша, а на каком этаже живет мой дедушка?
- Тут нет квартир, милый! Весь этот дом целиком принадлежит твоему деду.
- А разве так бывает? Целый дом – и одному человеку? Мы с мамой жили в бараке, в одной комнате…
- Сейчас бывает всё, детка. Пойдём быстрее, Артурик, кажется, хозяйке уже доложили, что мы приехали, и она ждёт нас у входа.
Дверь дома была открыта, на пороге стояла жена хозяина.
- Здравствуйте, Эльвира Степановна! – поздоровалась Маша, проходя в холл.
- Здравствуйте, Маша. Почему вы здесь? Кто этот мальчик, что стоит рядом с вами? И почему вы не позвонили, прежде чем ехать к нам с визитом? – закидала она Машу вопросами.
- Я приехала поговорить с Евгением Ильичом.
- Но он сейчас в своём банке.
- Ничего, я подожду.
- Ну, проходите, - разрешила Эльвира, но было очевидно, что она недовольна этим визитом. С какой стати ей проводить время с едва знакомыми людьми?!
- Если можно, мы побудем в саду, - сказала Маша, и вышла из дома, ведя Артура за руку.
А Эльвира, захлопнув за ними дверь, кинулась звонить мужу. Тот, услышав о том, что к нему приехала жена сына, да ещё с маленьким ребенком, сказал, что приедет уже через час. Он понял, что приезд невестки – это не просто развлечение скучающей от безделья дамочки, абсолютно не знающей, чем занять себя дома. В семье сына случилось что-то очень серьёзное. И это что-то заставило Машу явиться к нему. И к тому же, что может значить появление какого-то ребенка?..
В то время как Евгений Ильич мчался домой, бросив дела, Маша сидела на лавочке в саду. Артурик сидел рядом с ней. Мальчик явно проголодался, и теперь с неподдельным интересом поглядывал на пакет, в котором лежали сладкие пирожки, чипсы, шоколад и пакет с соком – как раз то, что так любят дети.
- Что, милый, хочешь есть? Так давай, доставай из пакета то, что мы купили! Мы незваные гости, и поэтому вряд ли сегодня получим приглашение на обед в этом доме…
Они расположились в самом дальнем конце сада, чтобы никто не видел, что они делают. Разложив на лавочке содержимое пакета, Маша и Артур принялись за еду, с удовольствием поглощая пирожки и по очереди запивая их яблочным соком из пакета.
Именно эту сцену и увидел хозяин дома, который добрых десять минут разыскивал их в саду.
- Ой, Евгений Ильич, здравствуйте! – смущенно сказала Маша, вставая со скамейки и пытаясь своим телом скрыть то, что было разложено на ней. Артур тоже вскочил, и теперь с некоторой опаской выглядывал из-за спины девушки.
- Здравствуй, Маша. Ты почему ждешь меня здесь, а не в доме?
- Просто захотелось немного побыть на воздухе. У вас здесь так красиво!
- Ты приехала сюда именно затем, чтобы полюбоваться садом? – усмехнулся мужчина.
- Нет, конечно. Мне надо поговорить с вами.
- Тогда пойдём в дом, там и поговорим. Кстати, а кто этот молодой человек, что прячется у тебя за спиной?
- Это Артур.
- Насколько я понял, именно о нём и пойдёт речь?
- Да. И о нём тоже…
- Ну, пошли.
Маша быстро смахнула в пакет остатки еды, и отдала этот пакет Артуру. Тот ни за что не выбросил бы пакетик чипсов и пирожок с капустой, которые ещё оставались у них…
Глядя на это, Евгений Ильич нехорошо усмехнулся. Не потому, что увидел тут нечто особенное. Просто он понял, что его жена даже не подумала о том, чтобы предложить пообедать его невестке и ребёнку, приехавшему с ней. Этого он не понимал! Русские люди всегда отличаются хлебосольством, и предлагают выпить чаю даже едва знакомым людям, пришедшим к ним по делу. А тут… К ним в дом приехала жена его родного сына, и, вместо того, чтобы сытно поесть и отдохнуть после обеда, она сидит в саду, как бедная родственница, и кормит ребенка чипсами и соком! Милое дело!
Зайдя в дом, Евгений Ильич сказал:
- Ну, мы, пожалуй, пойдём в мой кабинет. А молодой человек пока побудет в гостиной.
- Хорошо, - сказала Маша, и обратилась к Артуру:
- Ты побудешь здесь, дорогой? Я ненадолго.
Мальчик ничего не сказал, и просто кивнул головой.
Маша не стала говорить ему, что здесь ничего нельзя трогать. Тот и так был напуган сверх меры. Сев на краешек дивана, Артур сложил руки на коленях, и застыл. И только темные глаза его, так похожие на глаза отца, двигались, разглядывая то, что его окружало. Те вещи, которые он видел тут, были так красивы, и так не похожи на то, что было в их крошечной комнате общежития деревообрабатывающего комбината, где жил он вместе с матерью все пять лет своего существования!
Поднявшись на второй этаж, Маша и Евгений Ильич зашли в кабинет, и сели в кресла друг напротив друга.
- Итак, я слушаю тебя…
- Дело в том, что, когда мой муж был в командировке, ко мне пришла женщина. С ней был ребенок, Артур. Женщина сказала, что ребенок – внебрачный сын моего мужа. С этим трудно не согласиться, мальчик очень похож на отца. Кстати, она сказала, что Артур признал мальчика, и даже платил им алименты. Правда, совсем крошечные. Я думала, что женщина нуждается в материальной помощи, и хотела дать ей денег. Но она отказалась. Дело в том, что у неё появился мужчина, который предложил ей стать его женой. И единственным его условием было избавиться от ребенка. В общем, эта дама оставила ребенка мне, и сказала, что мы можем делать с ним всё, что захотим – оставить себе, выбросить на улицу или отдать в приют. Она ушла, хлопнув дверью, и даже не поцеловала сына на прощание… У меня не поднялась рука позвонить в социальные службы. Я оставила мальчика у себя. Если бы вы знали, какой он ласковый! И как остро чувствует свою ненужность!
При этих словах на глазах у Маши появились слёзы, которые она попыталась незаметно смахнуть с ресниц согнутым пальчиком.
- Успокойся, Маша, и продолжай. Ведь это ещё не всё, да?
- Да. За две недели, что Артурик прожил у нас, я очень привязалась к ребенку, а он привязался ко мне. Но вчера из командировки вернулся Артур. Он был очень недоволен тем, что я оставила у себя ребенка, не посоветовавшись с ним. И приказал мне избавиться от него.
- И ты сразу кинулась ко мне?
- Нет. Сначала я поехала к своему отцу. Мне показалось, что лучше нам с Артуриком жить в нашей квартире, в моей прежней комнате. Но дело в том, что отец скоро снова женится, и моя комната уже занята сыном его будущей жены. И нам там совсем нет места. Тогда из дома отца мы поехали к вам, Евгений Ильич…
При этих словах Маша подняла глаза, и посмотрела на свёкра. Его лицо сильно покраснело, брови были сурово насуплены, и глаза метали молнии. Девушка подумала, что именно её слова вызвали у него такое негодование, и запаниковала. Кажется, она сама загнала себя в ловушку, и захлопнула дверцу!
- Наверно, зря мы приехали сюда. Извините. Мы сейчас же уедем! Только, пожалуйста, не забирайте у меня Артура! Умоляю вас… Пожалуйста! Он такой слабенький, ему не выжить в детском доме!
Маша вскочила с кресла, и упала на колени перед тем мужчиной, который мог сделать с ними всё, что угодно – оставить у себя, просто выгнать вон, или отправить назад, к мужу, который сегодня опять изобьёт её, потому что от полной власти над женой получил острое удовольствие, и наверняка захочет получить такое же удовольствие ещё раз. А почему бы и нет?! Но хуже всего, если её и мальчика разлучат…
Ожидая решения Евгения Ильича, Маша была уверена в том, что вот сейчас, через несколько секунд, он попросит их уехать, и теперь уже думала о том, что надо попытаться устроиться на ночлег у кого-нибудь из подруг. В конце-концов, мир не без добрых людей! И кто-нибудь обязательно приютит их у себя на несколько дней, пока она не снимет комнату.
- Что ты делаешь, Маша? Встань с колен сейчас же! – услышала она голос свёкра.
Девушка с трудом поднялась, держась рукой за то место, где в сломанных ребрах плескалась нестерпимая боль, застилавшая глаза кровавым туманом.
Увидев это, мужчина спросил:
- Что с тобой? Тебе плохо?
- Нет-нет, всё в порядке. Сейчас пройдет…
Потом у Евгения Ильича возникла одна мысль.
- Расстегни-ка блузку, Маша!
- Не надо, пожалуйста!
- Нет, надо! Снимай, или я сделаю это сам!
Молодая женщина пожала плечами, и стала медленно расстёгивать пуговицы. А потом распахнула кофточку, и зажмурила глаза от стыда.
Мужчина увидел то, что и ожидал увидеть – вся грудь Маши была покрыта синяками и ссадинами, причем синяки были густого темно-синего цвета, и, значит, совсем ещё свежими.
- Скажи, это сделал Артур?
- Конечно, Артур. Кто же ещё?
- И что ты собираешься делать?
- Всё, что угодно, только не возвращаться назад. Пожалуйста! В следующий раз он просто убьёт меня!
- Не волнуйся. Ты останешься здесь, у меня. И ребенок тоже. В конце-концов, это мой родной внук. Единственное условие – ты не будешь торопиться с разводом. Согласна?
- Да. Я согласна. Думаю, ваш дом – это сейчас единственное место, где мы с сыном будем в безопасности.
- Вот и договорились.
- Поверьте, Евгений Ильич, мы не будем вам в тягость! Я постараюсь как можно реже появляться у вас на глазах, а Артур очень послушный мальчик, он не будет шуметь. И вообще…
Дальше говорить Маша не могла. Теперь она плакала уже навзрыд, а свёкор успокаивал её, гладя по голове, вдруг обнаружив на ней огромную гематому.
- А девочку надо завтра же показать врачу, - подумал он. - Не ровен час…
- Ну-ну, успокойся, детка! Можешь считать, что ваши неприятности позади. Я сделаю всё, чтобы вам было хорошо в этом доме. Вытри слёзы, и пойдем вниз! Артур, наверно, совсем заждался нас!
- Вы правы, - сказала Маша, вытирая слёзы. – Ребенок очень нервничает. Артур почему-то вбил себе в голову, что это он виноват во всём, и теперь переживает…
- Ну, отчасти он прав. Ведь, если ты будешь жить здесь, мне не дождаться внуков. Или я чего-то не знаю?
- Вы не дождётесь внуков в любом случае. Ваш сын обходит стороной мою спальню.
- Ты хочешь сказать, что вы не спите вместе? – удивился мужчина. Ведь одним из условий, поставленных им сыну, было рождение детей.
- Да. Видно, мой муж предпочитает развлечения на стороне.
- Ну, да ладно! Как говорится, что Бог ни делает, всё к лучшему! Кстати, у тебя есть документы на Артурика?
- Есть, они в машине.
- А сейчас пойдем, ты выберешь комнату для себя и для ребенка.
- Думаю, нам с Артуриком хватит и одной комнаты на двоих. Он ни за что не согласится жить отдельно.
- Но так не положено! У каждого человека должна быть своя собственная комната!
- Дайте ему время прийти в себя! Не надо в очередной раз ломать его! Всю свою жизнь этот ребенок прожил в общежитии, в одной комнате с матерью.
- Хорошо. Уговорила…
…До этого Маша несколько раз была в доме свекра, и знала, что на первом этаже находятся кухня, столовая, гостиная и библиотека, на втором – спальня хозяина, его кабинет и роскошные комнаты для гостей, а на третьем – подсобные помещения и комнаты для прислуги, удобные, но обставленные совсем просто, без излишеств. Причем, девушка знала, что несколько комнат там были свободны.
- Если можно, мы поселимся на третьем этаже, - сказала Маша.
- Не выдумывай! Не годится моей невестке жить на одном этаже с горничной и поварихой!
- Но мне так будет значительно удобнее. По крайней мере, я смогу сделать так, что не буду встречаться с вашей женой.
Она хотела добавить «…и с вами», но почему-то не стала этого делать.
- Это ещё почему? – удивился Евгений Ильич.
- Думаю, Эльвира Степановна не будет в восторге оттого, что вы поселили нас у себя.
- Её это касается меньше всего!
- Но ведь она хозяйка в этом доме! Разве не так?
Мужчина ничего не сказал на это, и только уголок его рта нехорошо дернулся в кривой усмешке.
- Ладно… Будь по-твоему, - и на этот раз согласился он со словами Маши, и вызвал горничную.
- Лиза, покажите Марье Павловне свободную комнату на третьем этаже! – приказал он.
- Хорошо, Евгений Ильич, я всё сделаю! – сказала девушка, и удивленно посмотрела на Машу. Вот ещё дела! Жена сына хозяина приезжает в дом с ребенком, и селится в комнате для прислуги! Прямо сюжет для бразильского сериала, да и только!
Через час комната для Маши и Артура была полностью готова, а охранник принёс их вещи из машины.
Усталая Маша присела на постель, чтобы отдохнуть, но тут в комнату постучала горничная, и сказала, что хозяин ждет их в столовой на ужин.
- Мы сейчас идем, - сказала девушка.
Ей совсем не хотелось есть. Этот нескончаемо длинный день был слишком тяжел для неё, и единственно, что сейчас она сделала бы с удовольствием – это легла в постель, постаравшись лишний раз не потревожить ноющие ребра, и закрыть глаза. Ну, а перед этим принять аспирин, который тоже захватила с собой. Но Евгений Ильич приказал прийти, и следовало подчиниться. Да, он разрешил ей и мальчику пожить в его доме. Но что ему стоит изменить своё решение, и выгнать их вон, на ночь глядя?!
Артурик тоже устал, и едва держался на ногах.
- Надо идти, милый! – сказала Маша. – К тому же мы не обедали сегодня, и подкрепиться не помешает.
- Я понимаю, - сказал Артур, и встал.
Взявшись за руки, они стали спускаться по лестнице на первый этаж, где хозяин дома ждал их на ужин. Тут же сидела и его жена Эльвира.
Кстати, сегодня она получила хорошую взбучку от мужа. И всё из-за этих «гостей», которые свалились к ним в дом, как снег на голову. И, кажется, собираются надолго поселиться здесь. Вот ещё номер! Ребенок, наверняка, будет носиться по дому, играть в мяч, бить уникальный фарфор и хрусталь, украшающий комнаты, и будить её своим криком по утрам ни свет, ни заря. А девица, чего доброго, начнёт тут командовать, и настраивать против неё прислугу…
…Ужин прошел хуже некуда. С хозяином дома они перемолвились лишь несколькими словами, причем Маша только отвечала, а Артур вообще не сказал ни слова. Он сидел, уткнувшись в свою тарелку, и почти ничего не ел.
После того как ужин закончился, Евгений Ильич сказал:
- Ну, что ж! Пожалуй, поднимусь, посмотрю, как вы устроились!
Они втроем зашли в комнату, где стояли две неширокие кровати, небольшой платяной шкаф, трюмо, комод для белья и пара стульев.
- И всё-таки, зря вы расположились здесь вместе, - покачал головой мужчина. – Мальчик вполне мог бы спать в своей собственной комнате!
- Нет! – испуганно закричал вдруг Артур, и кинулся к Маше, крепко обхватив её руками и прижавшись к ней лицом.
А Маша охнула от нестерпимой боли в сломанных ребрах, и вдруг стала оседать на пол.
Мужчина кинулся к ней, и едва успел подхватить падающее тело.
- Что с тобой, Маша? – спросил он.
- Болит… - еле слышно прошептала она.
- Сейчас, потерпи, милая! – сказал он, и аккуратно положил девушку на постель. А потом набрал на мобильном телефоне знакомый номер своего личного врача. Тот, увидев на дисплее номер важного пациента, отозвался сразу, как будто дожидался его звонка.
- Слушаю вас, Евгений Ильич!
- Приезжайте, Григорий Петрович! Срочно…
- Понял. Можете считать, что я уже в пути!
И действительно, уже через полчаса около особняка господина Кольчугина остановился автомобиль. Из него вышел пожилой мужчина со старомодным кожаным саквояжем в руке. Хозяин дома встречал его в дверях.
- Что у нас случилось, Евгений Ильич? Надеюсь, вы здоровы?
- Дело не во мне. Сегодня к нам приехала жена моего сына. Неожиданно ей стало плохо. Я уложил её в постель. Очень прошу, посмотрите девочку!
- Она давно замужем?
- Нет. Всего два месяца.
- Ну, так, скорее всего, она беременна. Это совершенно естественно!
- Сомневаюсь в этом. Да вы и сами всё увидите. Хочу сказать, что предпочёл бы, чтобы в любом случае вы лично, так сказать, справились с ситуацией. Не хотелось бы, знаете ли, выносить сор из избы.
- Ах, вот оно в чём дело! Понимаю… Пойдемте быстрее! Что-то я стал волноваться о здоровье молодой дамы…
- Да-да, пойдемте. Нам придётся подняться на третий этаж.
- Да, но… Позвольте! Насколько я знаю, на третьем этаже расположены комнаты для прислуги! А вы сказали, что она – жена вашего единственного сына. Наверно, я чего-то не понимаю! – пожал плечами врач.
- Давайте, об этом потом. Дело, действительно, может быть довольно срочным…
- Я уже иду…
Они вошли в комнату, где лежала Маша. Рядом с ней на стуле сидел маленький мальчик, и горько плакал. А она, как могла, успокаивала его, гладя рукой по темным волосам.
- Здравствуйте, милая леди! – сказал Григорий Петрович.
- Здравствуйте, - ответила Маша.
- Я семейный доктор, меня зовут Григорий Петрович. Сейчас я осмотрю вас, - сказал врач, а потом обратился к хозяину дома: - Ну, а вы, Евгений Ильич, берёте за руку этого молодого человека, и оставляете нас на несколько минут одних.
- Конечно, мы так и сделаем, - сказал мужчина, и, взяв за руку своего внука, вышел из комнаты.
- Пойдём, Артурик! Сейчас доктор посмотрит Машу, и, если надо, чуть-чуть полечит её.
Они вышли, а Григорий Петрович сел на стул рядом с постелью, на которой лежала Маша.
- Ну, так, милая. Сейчас вы попробуете точно объяснить мне, где и что у вас болит!
- У меня болит вот здесь, - сказала девушка, положив руку на сломанные ребра.
- Давайте, посмотрим!
Маша ещё раз расстегнула блузку, и врач увидел её тело.
- Вот это да! – ахнул доктор, увидев её синяки. – Кто это вас так?
- Можно, я не буду отвечать на этот вопрос?
- Ладно. Тогда я продолжу осмотр, вы уж потерпите, милая! Будет немного больно…
После осмотра Григорий Петрович вышел из комнаты, и увидел, что Евгений Ильич и Артурик стоят в коридоре недалеко от двери, терпеливо ожидая конца осмотра.
- Ну, что, доктор?
- Дело в том, что у молодой женщины наверняка сломаны два ребра, и ещё я подозреваю небольшое сотрясение мозга. Вполне может быть, что есть ещё и внутренние повреждения. Так что, необходимо сделать рентген, и желательно не мешкать с этим – дело весьма серьёзное, такими вещами не шутят.
- Хорошо. Я сейчас же распоряжусь. Её отвезут к вам в больницу.
- Вы… больше ничего не хотите сказать мне, Евгений Ильич?
- Пока нет. Одно могу обещать – виновный обязательно понесёт наказание!
- Ну, ладно. Я поехал в клинику.
- Да-да, а мы едем следом за вами…
Евгений Ильич вошел в комнату, где лежала Маша, и спросил:
- Ну, что, девочка? Ты сможешь идти сама, или мои охранники отнесут тебя вниз на руках?
- А куда мне надо идти? Я думала, что полежу немного, и всё пройдёт.
- Доктор сказал, что тебе необходимо сделать рентген. А он очень опытный врач. И если Григорий Петрович сказал, что нужен рентген, значит, это и в самом деле просто необходимо.
- Хорошо, если так, я поеду. Только, пожалуйста, не надо охранников! Я как-нибудь сама…
- Ну, сама, так сама… Давай, я помогу тебе подняться! Так… Осторожно…
Мужчина подхватил её под локоть, и повел по коридору к лестнице. Следом за ними шёл Артурик. Мальчик не хотел оставаться один в этом доме. Он будет там, где Маша, даже если придётся спать на голом полу и голодать несколько дней. Ничего, он потерпит…
…После рентгена и тщательного медицинского осмотра специалистами клиники был поставлен диагноз – сотрясение мозга, многочисленные гематомы и перелом двух ребер.
- Я советовал бы вам полежать у нас в клинике несколько дней, - сказал Маше Григорий Петрович. – Надо бы понаблюдать за вами, Машенька.
- Я никак не могу остаться, доктор! Мой мальчик, он останется совсем один!
- Ну, тогда – обязательно постельный режим, - не стал настаивать врач.
- Но я должна ухаживать за малышом! Боюсь, что Евгению Ильичу не понравится, если я сама буду требовать ухода, да ещё свалю на него заботы о ребенке! Он и так очень помог нам.
- Как именно, разрешите узнать?
- Что – как именно?
- Ну, как именно он помог вам?
- Он разрешил нам пожить у него. Согласитесь, это немало!
- Пожить в его доме в комнате для прислуги? – усмехнулся Григорий Петрович. - Очень мило!
- Но я сама настояла на этом! Я не хочу причинять ему лишнего беспокойства, тем более что жена Евгения Ильича не в восторге от нашего общества. Ведь вот и сейчас… Вместо того, чтобы отдыхать после утомительного рабочего дня, Евгений Ильич привёз меня в больницу, а теперь ещё повезет домой.
- Скажите, кто этот мальчик, Артур? Это ведь не ваш сын?
- Нет, это сын моего мужа. Просто малыш никому не нужен, так же, как и я. Вот мы и решили держаться вместе. Я очень люблю его. А он любит меня.
- Понятно. Значит, таким образом встретил Евгений Ильич своего собственного внука и невестку, избитую его сыном до полусмерти. Ну, что ж! Как говорится, не мне его учить – в каждом доме свои законы и свои скелеты в шкафу. Кстати, вы не хотите официально зафиксировать свои синяки и переломы? Это могло бы сильно помочь вам потом в суде. Ведь вы же наверняка будете подавать документы на развод.
- Почему вы решили, что это сделал мой муж? Это совсем не он! На меня напали на улице…
- Ну, что ж! Это ваше личное дело, - тяжело вздохнул доктор, и вышел из кабинета. Он не поверил словам молодой женщины. Поэтому и написал справку о нанесении телесных повреждений, и приложил к ним цветные фотографии и рентгеновский снимок переломов. Документы эти будут пока находиться у него. Но он отдаст их этой милой девочке, если она обратится к нему за помощью. А в том, что это будет, рано или поздно, он почти не сомневался…
В коридоре ожидали окончания осмотра Евгений Ильич и Артурик.
Увидев Григория Петровича, они оба вскочили со своего места, и кинулись к нему.
- Ну, как?
- Всё так, как я и предполагал. Два ребра сломаны, и ещё одно треснуло. Кроме того, у неё сотрясение мозга. К счастью, больше внутренних повреждений мы не обнаружили. Но несколько дней соблюдать постельный режим надо обязательно. Я предложил девушке остаться в клинике, где за ней был бы налажен надлежащий уход, но она наотрез отказалась. Кстати, вы говорили мне, что Маша замужем. Так вот, осмотр у гинеколога показал, что у неё никогда не было мужчины. Это немного странно для женщины, два месяца живущей в законном браке, не правда ли?
- Ничего странного. Просто у моего сына есть некоторые сложности в общении с женщинами. Но это вполне преодолимо.
- Понятно… Вы можете забрать Машу домой прямо сейчас.
- Я так и сделаю, - сказал Евгений Ильич, и вздохнул с некоторым облегчением.
Он боялся, что последствия будут значительно серьёзнее. Хотя, сотрясение мозга и сломанные ребра – это тоже ничего хорошего. Девушка очень страдает от боли.
- Ну, с этим мы как-нибудь справимся. Надо будет дать ей хорошее обезболивающее, - подумал мужчина, и сразу забыл об этом.
Через минуту из кабинета врача вышла Маша. Евгений Ильич подхватил её под локоть, и они пошли по направлению к выходу из клиники.
В это время августовский день уже уступил место ночи, которая была очень теплой – тропическая жара, измучившая людей, не хотела уходить даже в конце лета, и температура днем никак не желала опускаться ниже отметки плюс двадцать пять градусов по Цельсию.
Выйдя из больничного корпуса, они подошли к автомобилю, и Евгений Ильич помог сесть в салон Маше и Артурику и сам сел на заднее сидение, рядом с ними.
Было очевидно, что и девушка, и мальчик сильно устали за этот долгий и непростой для них день, и еле-еле держатся на ногах.
- Ну, ничего! Ещё полчаса, и они будут в постели, - подумал Евгений Ильич, и вдруг понял, что переживает за них. А ведь ещё вчера он был абсолютно равнодушен к жене сына, и совсем не знал этого мальчика, который теперь клевал носом, сидя рядом с ним. Неожиданно малыш приник к нему, а глазенки его закрылись. Артурик уснул. Да и то сказать! Такие испытания выдержит не всякий взрослый. А он был всего-навсего маленьким пятилетним ребенком, которого бросила мать, и не захотел признавать отец…
…Евгений Ильич никогда никого не любил. Нет, конечно, он очень хорошо относился к своей первой жене – Нина Васильевна была хорошей женщиной, заботливой и ласковой. Но он никогда не чувствовал к ней той умопомрачительной страсти, и стремления ни на секунду не расставаться с ней, какую ощущают влюбленные люди. Через год после свадьбы у них родился сын. Но и тут отец не почувствовал того сладкого укола в сердце, который означает зарождение отцовской любви. Да, он хорошо относился к Артуру, чувствовал свою ответственность за него, заботился о нем, и на многое был готов ради него, но…
Вспоминая иногда о прошлой жизни, и анализируя её, он думал о том, что в своей вечной погоне за деньгами что-то упустил, чего-то не разглядел. Но… Вряд ли мог что-то предпринять для того, чтобы жизнь стала другой. Он прекрасно понимал, что пятьдесят два – это не двадцать два, и даже не сорок. В таком возрасте невозможны кардинальные изменения. Потому что в этом случае придётся что-то ломать в себе. А это слишком больно, да к тому же опасно для жизни.
Да, через год после смерти своей первой супруги Нины он снова женился. И опять не по любви, а так, просто, чтобы не быть одному. И уже не раз пожалел о том, что сделал. Вместо ласковой, заботливой, умной женщины у него в доме поселилась ленивая, злая и капризная дамочка, которая, получив в свое распоряжение деньги богатого мужа, посчитала, что достигла вожделенной цели – поймала за усы свою удачу, и может, наконец, расслабиться. И единственно, чем она теперь занималась – это ездила по магазинам, где без счета тратила деньги мужа, а всё остальное время валялась на постели в неглиже в окружении гламурных журналов и коробок с шоколадными конфетами. Это было совсем не то, чего хотел от семейной жизни банкир Кольчугин, но… что поделаешь? Ну, где сейчас возьмешь женщину лучше?! Все они белые и пушистые, пока не получили обручального колечка на безымянный палец. Вот и его Эльвира до свадьбы тоже казалась настоящим ангелом во плоти…
В общем, Евгений Ильич совсем смирился с тем, что в его жизни уже не предвидится изменений. Ничего особенно радостного он не ожидал, но не хотел и сильных потрясений. И вдруг узнал, что его сын, который всегда отличался разгульным образом жизни, и уже к восемнадцати годам стал законченным мажором, любимцем дам, на поверку оказался голубым, и женщины стали ему совсем не нужны. Это было ужасно само по себе. Но теперь отца ждало ещё одно разочарование – оказалось, что Артур очень жесток. Он может поднять руку на женщину, хотя, как говорят французы, женщину нельзя ударить даже цветком. А тут речь о цветке не идёт. Сын и пощечиной не ограничился! Он избивал бедную, беззащитную девочку ногами, переломав ей ребра, и только по счастливой случайности не отправил её в мир иной… Как говорится, приехали…
И вот сегодня, при виде этой абсолютно чужой ему девушки, которую он видел всего лишь несколько раз в жизни, и совершенно незнакомого мальчика его сердце дрогнуло, и сладко заныло. Вдруг захотелось защитить их, и сделать для них что-нибудь хорошее. Но нельзя сказать, что это обрадовало мужчину. Он понимал, что, скорее всего, за этой эйфорией, которая сейчас охватила его, последует очередное разочарование – девица окажется такой же ограниченной, ленивой и жадной особой, как и его нынешняя жена, а мальчишка вырастет неблагодарным хулиганом, готовым на любую жестокую проделку, как и его непутёвый отец.
Вдруг он почувствовал сильное, просто непреодолимое желание обнять худенькое тельце ребенка, которое доверчиво приникло к нему. Что он и сделал.
Почувствовав мужскую руку на своем плече, Артурик открыл глаза, и удивленно посмотрел на деда – ещё ни разу в его короткой пятилетней жизни к нему не прикасалась рука мужчины!
- Спи, спи, малыш, - сказал ему Евгений Ильич, и глаза мальчика снова закрылись.
А мужчина посмотрел на Машу.
- Спасибо вам, Евгений Ильич! – сказала она. – Мой мальчик так редко видел ласку. И тем более, мужскую…
- Ну, он же не чужой мне человек. Этот парень мой родной внук…
- Я рада, что вы поверили этому. Впрочем, он так похож на вашего сына, что тут двух мнений быть не может. Он, конечно же, ваш внук…
В это время автомобиль въехал в ворота, и остановился у дверей дома. Маша уже собиралась разбудить Артура, но Евгений Ильич сказал:
- Не надо, не буди его! Пусть Артурик спит. Я сам отнесу его наверх!
Подхватив худенькое, почти невесомое тельце ребенка, он отнес его на третий этаж, положил на постель, стянул с него шорты и футболку, и накрыл одеялом.
Следом, с трудом осилив лестницу, в комнату вошла Маша.
- Ну, вот, слава Богу, прибыли, - сказала она, и осторожно присела на стул, стараясь не потревожить сломанные ребра.
- Тебе прислать горничную? Или ты сможешь раздеться сама?
- Нет-нет, спасибо, не надо беспокоить из-за меня людей. Я как-нибудь справлюсь.
- Тогда я пошел?
- Да. И спасибо вам за всё, Евгений Ильич!
- Господи, ну, за что спасибо, Маша?! – буркнул мужчина, и вышел из комнаты…
…Эту ночь Маша спала плохо. Сильно ныло избитое тело, и в затылке, которым она ударилась, пульсировала острая боль. Но ничего обезболивающего у неё не было, оно закончилось ещё днём, а попросить хотя бы таблетку анальгина девушка постеснялась.
Она проснулась оттого, что горничная Лиза постучала в дверь.
- Марья Павловна, вы завтракать в столовой будете, или вам сюда принести?
- Если вам нетрудно, лучше принесите сюда. И мальчик тоже будет завтракать здесь, со мной.
- Совсем нетрудно! Через десять минут принесу!
За эти десять минут Маша встала, умылась сама, умыла проснувшегося Артура, и одела мальчика. В это время и завтрак подоспел.
- А что, обед вам тоже сюда принести? – спросила горничная, когда пришла, чтобы забрать посуду.
- Да. И обед, и ужин тоже… И ещё… Я хотела попросить вас, Лиза! Может быть, у вас найдется какая-нибудь таблетка от боли?
- Ну, конечно, найдётся! – сказала Лиза, ставя опустевшие тарелки на поднос. – Сейчас принесу!
Горничная спустилась вниз, и постучала в спальню хозяина, который в это время одевался, собираясь ехать в свой офис.
- Войдите! – сказал он.
- Евгений Ильич, там Марья Павловна просит таблетку от боли, я решила спросить, что ей лучше дать.
- Черт, я совсем забыл! – стукнул себя по лбу мужчина, и достал из ящика прикроватной тумбочки упаковку лекарства. – Вот, передай ей…
Выпив лекарство, Маша почувствовала, что боль немного отпустила, и она в состоянии спуститься вниз, чтобы погулять в саду. Ведь не будешь держать ребенка целый день в душной комнате! Хотя, играть сегодня ему придётся одному – кидать мяч или держать в руках ракетку она пока не в состоянии…
…Шли дни. Вот уже и неделя прошла с тех пор, как они оказались в этом доме. А Евгений Ильич так ни разу не увидел ни невестку, ни внука за своим столом. Сначала он думал, что Маше тяжело спуститься по лестнице, но время шло, а они так и не появлялись в столовой.
- Похоже, Маша избегает меня, - подумал мужчина, который узнавал о здоровье девушки только через горничную. – И это нехорошо!
Теперь он видел внука и невестку лишь изредка, глядя из окна на то, как девушка и мальчик играют в саду. Иногда мужчина наблюдал, как его внук крепко обнимает Машу, а она целует его в темную макушку. Увидев такое, Евгений Ильич улыбался. Маша была хорошей матерью малышу!
В субботу утром, сразу после завтрака, он поднялся на третий этаж, и постучал в комнату Маши.
- Войдите! – сказала Маша, уверенная в том, что это пришла Лиза, чтобы забрать посуду. Но в комнату вошёл её свёкор.
- Здравствуй, Маша!
- Здравствуйте, Евгений Ильич! – чуть смущенно ответила девушка.
- Как ты себя чувствуешь, детка?
- Спасибо, уже значительно лучше.
- А почему ты не спустилась на завтрак в столовую? Что, до сих пор не в состоянии осилить лестницу?
- Нет, ну, почему же? Мы каждый день ходим с Артуром гулять в сад. Просто так нам удобнее!
- А мне удобнее, когда ты обедаешь с нами, а не в своей комнате! Только представь, что по этому поводу навыдумывает себе прислуга!
- Вот о прислуге я не подумала… Извините. Но я хотела, как лучше, честное слово!
- Ну, почему ты всё время извиняешься, Маша, как будто чем-то виновата передо мной? Ведь я хочу тебе помочь! Ну, скажи, что я могу сделать для тебя, девочка?
За эту неделю девушка много времени провела за раздумьями, и решила, что всё-таки должна сама позаботиться о себе. Ну, сколько свёкор будет держать её в своём доме? Неделю? Две недели? Месяц? А что потом? Ему просто надоест видеть их у себя, и он укажет им на дверь… Ей надо, во что бы то ни стало, найти себе работу и снять комнату. А чтобы сделать это, ей необходим интернет.
- Мне очень нужен компьютер. Не насовсем, всего на несколько дней. И выход в интернет. Пожалуйста!
- Да ради Бога! Я сейчас же принесу тебе ноутбук… Ну, а ещё?
- Всё остальное у меня есть, спасибо. Скажите, Евгений Ильич, вы звонили своему сыну? – спросила Маша. Назвать Артура мужем у неё не повернулся язык.
- Да. У меня с Артуром был серьёзный разговор. Думаю, после этого разговора у тебя нет причин бояться его.
- Это хорошо, - облегченно вздохнула девушка, хотя не сильно обольщалась – вряд ли слова отца, даже самые суровые, смогут что-то изменить в её отношениях с мужем.
- Ну, если это всё, то я пойду за ноутбуком. И до встречи за обедом!
С этого дня Маша спускалась в столовую на завтрак, обед и ужин, хотя ни она, ни тем более Артурик, не были в восторге от тех колючих, презрительных взглядов, которые бросала на них супруга хозяина дома…
…А Евгения Ильича очень заинтересовало, какие сайты посещает его невестка, и чего хочет найти во всемирной паутине, бродя по ней с утра до поздней ночи.
Уже в понедельник он спустился к своему сотруднику, который отвечал за компьютерную безопасность банка, и попросил:
- Юрий Германович, я очень хотел бы узнать, какие сайты посещает жена моего сына. Пожалуйста, выясните это для меня!
- Нет проблем, босс! Через полчаса я предоставлю вам полный список!
- Надеюсь, всё это будет между нами?
- Конечно, даже не сомневайтесь. Что бы там ни было, я всё сохраню в тайне – никто ничего не узнает.
Через полчаса Юрий Германович вошел в кабинет шефа, и сказал:
- Всё оказалось очень невинно, босс! Ваша невестка ищет работу и хочет снять недорогую комнату где-нибудь на окраине Москвы, только и всего!
- Как?! Какую ещё работу?! И почему комнату?! – ахнул Евгений Ильич, который был просто уверен, что и Маша, и мальчик будут жить в его доме, на его полном обеспечении. Но, оказывается, девушка решила, что всё будет иначе, и уже ищет себе жильё и работу…
- А вот это уже не ко мне! Думаю, об этом вам лучше спросить у неё самой, или у вашего сына. Кстати, как я понял, она готова согласиться на любую работу, даже самую тяжёлую и непрестижную. Видно, сильно припекло… Если у вас всё, Евгений Ильич, то я бы поработал. У меня там небольшой завал.
- Да-да, идите, Юрий Германович. Спасибо вам!
- Не за что. Это моя работа!
Вечером, после ужина, Евгений Ильич пригласил Машу к себе в кабинет. Как и в первый раз, они сели в кресла напротив друг друга.
- Ну, что? Ты уже нашла в интернете то, что искала? – спросил он, внимательно глядя на девушку.
- Пока нет, но, мне кажется, я близка к цели, - ответила Маша, стараясь не глядеть на свёкра. Почему-то ей казалось, что, поглядев ей в глаза, он сможет прочесть её мысли.
- Я могу узнать, что именно ты там ищешь?
- Простите, Евгений Ильич, но я не могу вам этого сказать.
- Но почему? У тебя есть какая-то тайна? Что ты задумала, Маша?
- Ну, зачем вам знать, какие у меня проблемы? Мне кажется, у вас и своих проблем достаточно!
- И всё-таки, я хотел бы знать, какие проблемы могут возникнуть у женщины, которая живет в доме у отца мужа, и по первому требованию может получить всё, что захочет!
Маше вдруг показалось, что в голосе мужчины появились стальные нотки. Казалось бы, это должно было её насторожить, и даже напугать. Только всё произошло наоборот – в ней вдруг забурлила ненависть к этому семейству, которое сломало ей жизнь, поставив в безвыходное положение жалкой приживалки в богатом доме. Только вот, высказать всё, что она думает о хозяине дома и его сыне она не могла – пока.
- К сожалению, получить всё не может никто, даже вы. А уж я тем более…
- Так чего же тебе не хватает, детка? Скажи, и я постараюсь помочь!
- Вы постараетесь мне помочь? Вы? Человек, который просто купил меня для своего сына, как покупают игрушку в магазине?! Неужели вы думаете, что я поверю вам? Да вы держите нас тут лишь только потому, что боитесь за сына. Я ведь могу пожаловаться на то, что ваш сын избил меня, и у него могут быть неприятности. Правда, не слишком большие – ваши деньги наверняка заставят правоохранительные органы на многое закрыть глаза… Ну, а как только подживут мои ребра и сойдут синяки с тела, вы попросите нас уйти, и я снова окажусь на улице, или в одной квартире с вашим сыном-садистом, что не намного лучше!
- Ты не права, девочка! У меня и в мыслях не было прогонять тебя из дома! Я очень рад, что ты живешь здесь, и что каждый день я могу хоть ненадолго увидеть тебя и Артурика.
- Этого не может быть! – отрицательно покачала головой девушка.
- Ну, почему же не может? Как я могу доказать, что вы стали дороги мне? Ведь я так же одинок, как и вы…
- Сравнили, - горько усмехнулась девушка. - У вас есть жена, сын, есть деньги, есть этот огромный дом… А у меня и моего малыша нет ничего. Совсем ничего! И главное, нам не на кого надеяться. Вот поэтому я и собираюсь отчислиться из института, найти себе работу и снять комнату, где мы с Артуриком будем жить вдвоём. Вот и все мои страшные тайны. Вы это хотели узнать, Евгений Ильич?
- Ну, что ты выдумала, девочка моя? Зачем тебе бросать институт? И какую работу ты сможешь найти себе, не имея специальности? Будешь за гроши раздавать листовки у станции метро? Мыть полы в подъездах? Или подметать улицы?
- Уж, лучше подметать улицы, чем видеть презрительные взгляды вашей супруги, сидя напротив неё за обедом. От таких взглядов у меня кусок не лезет в горло, да и у Артурика аппетит совсем пропал. Мальчик так остро чувствует все нюансы отношения к себе…
…Маша чувствовала, что её «понесло», что говорить этого не надо, ведь она ещё не готова уйти, а прогнать её хозяин дома может прямо сейчас, просто указав пальцем на дверь. Но уже не могла остановиться.
- А, будь, что будет! Теперь всё равно ничего не изменишь! – подумала она, и мысленно махнула рукой, готовясь к самому худшему.
Евгений Ильич встал с кресла, и сделал шаг по направлению к ней. Маша вскочила тоже, и теперь стояла, зажмурив глаза, напряженная, как тетива натянутого лука. Она слишком плохо знала характер этого человека, и не могла предположить, чего ей ожидать от него. Девушка вполне допускала, что он подойдёт ближе, и ударит её, как недавно это сделал его сын. А почему бы и нет? Ей же некому жаловаться! Но вдруг почувствовала, что мужские руки обнимают её, и гладят по спине.
- Бедная девочка! Что тебе пришлось пережить… Не бойся, милая! Я никому не дам тебя в обиду! А жене своей объясню, что ты тут такая же хозяйка, как и она. Думаю, Эльвира должна понять. А если не поймет, то у меня есть очень действенные способы для её убеждения!
Маша подняла голову, и посмотрела в глаза мужчины – может быть, он просто смеётся над ней! Но взгляд его темных глаз был ласковым, а руки по-прежнему обнимали её.
- Кстати, у меня есть для тебя приятное известие!
Евгений Ильич, наконец, выпустил её из своих рук, подошел к письменному столу, и, открыв портфель, лежащий на нём, достал тонкую пластиковую папку с документами.
- Вот, смотри!
- Что это?
- Прочитай, и узнаешь…
В документе, который дал ей Евгений Ильич, было сказано, что теперь она мать Артура Артуровича Кольчугина, пяти лет отроду…
Не веря своим глазам, Маша ещё и ещё раз читала документ, потом прочитала написанное вслух, и только тогда поверила, что всё так и есть – теперь никто не сможет отобрать у неё ребенка. Разве что, этого захочет его отец. Но Артуру мальчик не нужен, сделать это он может только ей назло. А уж она постарается больше не встречаться с ним вовсе!..
…Наконец, Маша подняла счастливые глаза, и посмотрела на мужчину.
- Если бы вы знали, как я благодарна вам за заботу, - сказала она.
- Надо же, я впервые вижу, как ты улыбаешься. Ты становишься такой милой! Тебе очень идёт улыбка. Впрочем, наверно, нет такого человека, которого улыбка испортила бы.
- К сожалению, в последнее время у меня немного поводов для улыбок, - усмехнулась девушка.
- Жаль. Может быть, они бы и появились, если бы ты больше доверяла мне!
- Ну, как я могу доверять отцу своего мужа! Ведь, что бы ни случилось, вы всегда будете на стороне сына. Это естественно, иначе и быть не может…
- Ты ошибаешься. И надеюсь, я смогу тебе это доказать. Ну, а сейчас хватит выяснять отношения. Знаешь, я решил, что завтра не буду торопиться в банк, и мы втроем посетим один миленький магазинчик. Насколько я понял, у моего внука совсем нет теплых вещей, да и у тебя самой тоже весьма скудный гардероб. И завтра мы это исправим. Ведь лето скоро закончится, хотя сейчас в это трудно поверить – в этом году жара никак не хочет уходить от нас. Мне иногда кажется, что из средней полосы мы переместились в тропики, и скоро будем выращивать у себя в саду арбузы, дыни и виноград.
- Да, с погодой творится что-то невообразимое, - согласилась девушка.
- Кстати, я давно хотел у тебя спросить – не пора ли платить деньги за твоё обучение?
- За первое полугодие папа заплатил. Но вообще-то я не собираюсь учиться. На кого я буду оставлять своего сына? Не может же пятилетний ребенок целый день сидеть дома один!
- Ну, позволь мне позаботиться и об этом! Я найду ему хорошую няню, и она присмотрит за мальчиком, пока ты будешь на лекциях. А когда у тебя будет свободное время, ты сможешь заниматься с ним сама.
- Няня – это очень хорошо… А знаете, я начала учить малыша английскому языку. Он такой понятливый! И память просто удивительная. Мы уже заучили полсотни слов и несколько детских стишков.
- Это замечательно! А чем ещё вы занимаетесь с Артуром?
- Я рассказываю ему сказки, учу читать и писать, я научила его плавать и играть в бадминтон… В общем, я учу его всему, что знаю и умею сама.
- Ну, что ж! Мальчику просто повезло – у него великолепная мать.
- Не скрою, ваша похвала мне приятна, Евгений Ильич…
…На следующее утро, после завтрака, они сели в автомобиль, и поехали в магазин. Там они купили всё, без чего трудно обойтись холодной, дождливой осенью. Ну, а кроме теплой одежды и обуви, и Маша, и Артур получили подарки. На обратном пути мальчик обеими руками прижимал к себе коробку с игрушкой, а Маша изредка кидала взгляд на свой пальчик, где блестело подаренное свёкром золотое колечко, переливающееся в солнечном свете всеми цветами радуги. Ведь своё обручальное кольцо и то кольцо, что получила как свадебный подарок от жениха, она оставила на тумбочке в квартире, где жила с Артуром, когда уходила от него – она не хотела, чтобы хоть что-то напоминало ей о неудавшейся семейной жизни.
Приехав домой, Маша и Артур пошли в свою комнату, чтобы ещё раз примерить обновки, а Евгений Ильич сел в автомобиль, и поехал в банк – сегодня ему придётся работать допоздна, чтобы наверстать упущенное…
…После разглядывания подарков и примерки Маша и Артур присели отдохнуть.
- Тётя Маша, вот, дедушка куртку мне купил, и ботинки теплые, чтобы я ноги не промочил. И на игрушку денег не пожалел. Значит, он меня любит, да? – вдруг спросил Артур. – Не стал бы он просто так столько денег на меня тратить! Правда?
- Ну, а как же не любить такого хорошего мальчика? – улыбнулась Маша, и поцеловала его в щеку, крепко прижав к себе. – Ведь ты же его родной внук!
- Но ведь он и тебе пальто купил. Красивое… Значит, он и тебя любит, да?
- Не знаю, милый. Я ведь ему не родственница. Но он ко мне хорошо относится. Вот, документы принёс, а там написано, что теперь ты – мой сын, Артурик.
- И я могу называть тебя мамой?! – обрадовался Артур.
- Ну, конечно, милый! И что бы ни случилось, я всегда буду любить тебя.
- А я буду любить тебя, мама…
Впервые услышав от мальчика это слово, Маша готова была разрыдаться, но боялась, что этим напугает малыша. С трудом сдержав эмоции, она сказала:
- Ну, пойдем обедать, сынок. Не знаю, как ты, а я сильно проголодалась!
- А после обеда искупаемся?
- Ну, конечно, искупаемся! Долго ли продержится эта жара? Надо пользоваться последними теплыми деньками. А то, не увидишь как, и осень нагрянет! И будет совсем не до купания в бассейне!
Маша вдруг почувствовала, что тот плотный комок в груди, который она чувствовала постоянно, и который сильно мешал ей дышать, сегодня почти исчез. И на душе стало легко и радостно, как будто впереди у неё было что-то хорошее. Ну, а что удивляться? Ведь все её заботы взял на себя Евгений Ильич. Причем, сделал это добровольно. И теперь ей не надо думать о том, где искать себе жильё, как заработать денег на жизнь, и чем кормить своего сына. Да и институт бросать не придётся. Ей ведь так нравится учиться! Ну, а уж косые взгляды Эльвиры Степановны она как-нибудь переживёт. Тем более, в таком большом доме им не приходится встречаться слишком часто…
… Евгений Ильич ехал в свой офис, и думал о том, что сегодня ему трудно будет сосредоточиться на делах. Все его мысли были там, с Машей и Артуром. Он тоже хотел играть с внуком, плавать с ним в бассейне, разучивать английские слова и рассказывать малышу интересные истории. К тому же ему нравилось видеть, как на лицах мальчика и молодой девушки расцветают улыбки. Вдруг появилась мысль приказать шоферу, чтобы тот развернулся, и ехал домой, но он быстро опомнился – всё-таки, дело прежде всего! Однако решил, что ни в коем случае не будет задерживаться сегодня, и вернётся домой к ужину. А потом проведет с Машей и Артуром весь вечер, и сам уложит мальчика вечером в постель.
Приняв это решение, он почувствовал, что его настроение, и до того неплохое, теперь стало просто отличным. Он не помнил, когда так радовался жизни – все его дни были обычной чередой серых будней, наполненных работой – борьбой с конкурентами, тщательным и кропотливым анализом ситуации на рынке, и заключением выгодных договоров, которые позволят заработать ещё больше. Так хорошо ему было, разве что, в далёком детстве, в предвкушении новогоднего праздника. Тогда его сердце сладко замирало оттого, что пройдет ночь, и утром он найдёт под ёлкой подарки, которые ему принёс Дед Мороз. Кажется, теперь праздником для него стало то, что в доме поселились два человека – Маша и Артур.
То, что настроение шефа поменялось, заметили все сотрудники банка. Хотя Евгений Ильич и не был этаким самодуром, срывающим зло на подчиненных, но нрав имел довольно крутой, и попасть ему под горячую руку было чревато крупными неприятностями. И улыбающимся владельца банка видели очень редко. А сегодня господин Кольчугин вошел в двери с улыбкой на лице. Это было очень необычно!
Евгений Ильич сел за стол в своём кабинете, и сразу вызвал к себе секретаршу.
- Ирочка, вызовите ко мне начальников отделений, - сказал он девушке, которая вошла в кабинет с блокнотом и ручкой в руках.
- Хорошо, Евгений Ильич! – сказала Ирочка, и кинулась выполнять приказание шефа.
После короткого совещания, на котором он выслушал сотрудников и дал ценные указания, Евгений Ильич позвонил домой, и сообщил жене, что обязательно вернётся к ужину.
- Хорошо, дорогой! Я буду ждать тебя, - сказала та, тяжело вздохнув – почему-то она решила, что муж будет сегодня поздно, и это очень её устраивало.
Честно говоря, молодая женщина не сильно нуждалась в его обществе. Кроме отдыха в постели за чтением журналов и поедания шоколадных конфет, она любила только шопинг и салоны красоты, которые посещала с завидным постоянством, оставляя там кучу денег. Но зато, что и говорить, красота её была в самом расцвете, и заставляла многих мужчин искать с ней знакомства и умолять о свидании. А это было самым главным в её жизни – чтобы её красоту замечали! Больше хвастать ей было нечем… Впрочем, сама она встреч с мужчинами не искала. Секс мало интересовал её. Да и побаивалась Эльвира Степановна своего мужа. Ведь из богатой и уважаемой в обществе молодой женщины она могла в одночасье превратиться в брошенную жену без копейки денег за душой. И всё из-за чего? Из-за торопливого секса в какой-нибудь заштатной гостинице… Такая игра не стоила свеч! Дама считала, что выиграла джек-пот, выйдя замуж за богатого банкира, и не хотела из-за сомнительных сиюминутных удовольствий рисковать своим благосостоянием и статусом замужней дамы.
- А что Маша? – спросил вдруг Евгений Ильич. – Она дома?
- Нет, кажется, она с мальчиком на улице. Я сейчас посмотрю!
Эльвира встала с дивана, и подошла к окну. Сквозь зелень деревьев едва виднелся голубой бассейн, который находился позади дома. Там дама увидела купающихся.
- Она в бассейне, дорогой! Может быть, позвать её к телефону? Я могу послать горничную.
- Нет, не надо. Это я просто так. До вечера, милая!
- До вечера, дорогой!
Ну, вот, узнал, что Маша и Артур не исчезли, и опять мир окрасился во все цвета радуги, и жизнь снова стала прекрасной.
- Да что это со мной? Какое-то наваждение. Кем же стала для меня эта восемнадцатилетняя девочка, жена моего непутёвого сына, и почему я уже не представляю своей жизни без неё?!
Он прекрасно знал ответ на свой вопрос, но боялся даже мысленно произнести его. Потому что был пятидесятидвухлетним мужчиной, причем, далеко не красавцем, и имел жену на восемнадцать лет моложе себя. Но, кажется, то, что происходило сейчас, было сильнее его!
Итак, убедившись, что в его банке всё в порядке, дав указания сотрудникам и отпустив домой секретаршу, Евгений Ильич вышел из дверей офиса, и сел в свой автомобиль, чтобы ехать домой.
Евгений Ильич успел как раз к ужину. Едва войдя в дом, он увидел Артурика.
- Ты что делаешь здесь, у дверей, малыш? – спросил мужчина, взяв ребенка на руки.
- Я жду вас, дедушка! Мама сказала, что вы обязательно будете к ужину!
- И, как видишь, мама оказалась права! Ну, беги в столовую, а я зайду к себе, чтобы переодеться и вымыть руки!
Через несколько минут вся семья встретилась за столом, где отдала должное мастерству поварихи.
После ужина Эльвира, как обычно, удалилась к себе, а Евгений Ильич спросил:
- Что собираетесь делать сейчас?
- Наверно, порисуем, - сказала Маша. – Да, сынок?
Артурик с готовностью кивнул головой – рисовать он очень любил.
- А можно, я присоединюсь к вам?
- Конечно, можно! Вот будет здорово! – обрадовался ребенок. – Мы покажем дедушке наши рисунки! Правда, мамочка?
- Правда, Артурик. Пойдемте с нами, Евгений Ильич! Мы с удовольствием покажем вам наши работы!
Итак, этот вечер они провели вместе. Артур рисовал, а Маша и хозяин дома разговаривали – просто так, ни о чем, легко перескакивая с одной темы на другую. И вдруг мужчина понял, что девушка, сидящая напротив него, умна, начитанна, у неё широкий кругозор и хорошее логическое мышление, а её суждения хорошо обоснованы, хотя порой и весьма нестандартны.
Она многое рассказала о себе, о своих склонностях и пристрастиях, и Евгений Ильич знал - всё, что сказала девушка – это правда. У неё просто не было причин лгать. Ведь она же не собиралась выходить за него замуж…
После того как молодой художник, утомившись от длинного дня, стал «клевать носом» над альбомом, дед сам уложил его в постель, и укрыл одеялом, поцеловав на прощание.
- Спасибо вам за этот вечер, - сказала Маша. – Мальчик очень рад, что вы нашли время побыть с ним. Ваше внимание так важно для него!
- А ты, Маша?
- Я? Я тоже рада. Знаете, иногда так хочется просто поговорить с умным человеком…
- Тогда, может быть, будем устраивать такие вечера чаще? А в выходные можно поехать куда-нибудь, скажем, в зоопарк.
- Это было бы просто замечательно! – обрадовалась девушка такой перспективе.
- Кстати, кажется, пришло время тебе и Артурику переехать на второй этаж. У тебя там будет своя спальня, а малыш станет жить в детской. Там есть смежная комната, предназначенная для няни. Я ведь исполнил своё обещание. Думаю, что та женщина, которая будет у него няней, понравится тебе и твоему сыну!
- Это отлично! Ведь скоро первое сентября, и через пару дней мне придётся ехать в институт.
- Вот именно, девочка! Тебе обязательно надо учиться...
…С тех пор такие семейные вечера стали частыми. Главное, они приносили радость всем.
Единственно, кто испытал некоторую нервозность от такого тесного общения собственного мужа с молоденькой девчонкой, это жена Евгения Ильича, Эльвира. Хотя, молодая женщина и не чувствовала со стороны Маши большой угрозы, сравнивая свою пышную красоту и неяркую субтильную миловидность девушки-простушки, но всё-таки решила подслушать, что делается в комнате, где проводит теперь свои вечера её супруг. Просто войти в незапертую дверь она не решилась, зная крутой характер мужа. Она тихонько подошла к двери, и приставила к ней ухо. Впрочем, молодая женщина могла бы и не делать этого – из-за неплотно закрытой двери комнаты громко раздавался оживленный голос Евгения Ильича, очевидно, рассказывающего что-то интересное, и смех ребенка.
- Да, это всего-навсего занятия с внуком, и ничего больше, - облегченно вздохнула женщина, и пошла к себе.
Впрочем, в этом она почти не сомневалась, и подслушивала под дверью просто так, для очистки совести. Ну, скажите на милость, кто из мужчин может променять такую красотку, как она, на эту девчонку, у которой ни кожи, ни рожи, да и ума, кажется, тоже нет! Вот ведь, ушла от мужа, дурочка, а ведь тот, худо-бедно, но обеспечивал её, и стала обычной приживалкой в семье собственного свёкра. Только ведь долго такое продолжаться не может, это и ежу понятно! С какой стати? Ведь она здесь совершенно чужая, можно сказать, просто человек с улицы!
…Шли дни. Наконец, наступила осень. Маша теперь весь день проводила в институте, и добиралась до дома лишь немного раньше хозяина. Когда тот приезжал из офиса, семья шла ужинать, а потом компания разделялась – Эльвира по-прежнему штудировала модные журналы и поглощала шоколад, а Евгений Ильич и Маша занимались ребенком, и наслаждались обществом друг друга.
На улице стояла середина октября, шли бесконечные дожди, и земля уже напиталась водой, которая лила и лила сверху, как будто небо совсем прохудилось. Вероятно, так природа хотела рассчитаться за жаркое, засушливое лето, почти сгубившее урожай на полях.
В один из таких пасмурных, дождливых дней приехавший домой Евгений Ильич обнаружил внука совершенно растерянным. Было чувство, что он вот-вот готов заплакать.
- Что с тобой, Артурик? – спросил он у мальчика. – Надеюсь, тебя никто не обидел?
- Нет. Просто моя мамочка… Она закрылась в своей комнате, и плачет!
- О, Боже! И ты не знаешь, что заставило твою маму плакать?
- Нет. Я только видел, как она говорила с кем-то по телефону!
- Понятно. Давай, сделаем так. Сейчас мы идем ужинать, а потом я выясню, что случилось у мамы, и постараюсь ей помочь. Договорились?
- Это здорово! Я так и знал, что вы поможете нам, дедушка! Вы такой хороший…
Мальчик кинулся к нему, и обнял, прижавшись лицом к животу – для своего возраста мальчик был слишком мал ростом. Вероятно, потому, что плохо питался в детстве, не получая нужных белков и витаминов, необходимых для нормального развития детского организма…
А дед схватил его на руки, и прижал к себе худенькое тельце. Впервые его сердце было наполнено необыкновенной нежностью и любовью…
- Ну, иди к себе, вымой руки, и бегом в столовую. А я пойду к Маше, и позову её ужинать.
Мужчина подошёл к двери спальни девушки, и постучал.
- Войдите! – услышал он, и распахнул дверь.
Маша сидела около туалетного столика, и с помощью косметики пыталась хоть немного привести заплаканное лицо в порядок.
- Ой, это вы, Евгений Ильич! А я думала, это няня Артурика пришла, чтобы позвать меня на ужин!
- Сегодня на ужин зову тебя я. Ну, как, ты готова, Машенька?
- Будем считать, что да.
- Тогда пошли…
…После ужина няня увела Артура, а Маша и Евгений Ильич остановились у двери комнаты Маши.
- Ты ничего не хочешь рассказать мне, девочка? – спросил мужчина.
- Нет…
- Но я очень хотел бы узнать, кто тебя обидел! Неужели ты ещё не поняла, что обидеть тебя – это всё равно, что встать на пути у меня? Результат будет один и тот же – человек, сделавший это, получит по заслугам!
- Но всё совсем не так! Я не хочу никого наказывать. В том, что случилось, нет виноватых.
- Ну, тогда зайдем в твою комнату, и ты мне всё расскажешь. И уж позволь мне судить - что, зачем, и почему…
- Как скажете…
- Ну, начинай! – сказал Евгений Ильич, удобно расположившись в кресле напротив сидевшей на постели девушки.
- Всё дело в том, что сегодня я звонила отцу…
- И… что? Надеюсь, у него ничего не случилось? Павел здоров?
- О, да! Папа абсолютно здоров. Больше того, его пасынок сообщил мне, что неделю назад он сочетался законным браком со своей любимой, и теперь отдыхает с женой где-то на тропических островах. Представляете, он даже не подумал сообщить мне о том, что женится, и не пригласил на бракосочетание! Значит, я для него ничто… Выдал замуж – и с глаз долой, из сердца вон! А я только из-за него согласилась на этот брак, чего никогда не сделала бы по собственной воле… И теперь я перекати-поле - без родных, без дома, без привязанности и любви, живу в чужом доме из милости хозяина… И единственный человек, который любит меня, это мой сын. Но он такой маленький, он сам нуждается в помощи и поддержке. А что я могу ему дать? У меня же совсем ничего нет…
Маша снова залилась слезами, и закрыла лицо руками, стараясь сделать так, чтобы мужчина не видел этих слёз. Но он подошёл, поднял её на ноги, и крепко прижал к себе.
- Ну, что ты говоришь, девочка? Почему ты считаешь, что совсем никому не нужна, и маленький мальчик – это единственный человек, который любит тебя? – спрашивал он, целуя её зареванное лицо. – Может быть, если ты, как следует, подумаешь, то обнаружишь подле себя человека, который тоже любит тебя? Ну же, попробуй, девочка…
Маша замерла на мгновение, а потом подняла голову, и посмотрела в глаза мужчине, обнимавшему её:
- О, Боже! Вы… Но…
- Поверь, я не сделаю ничего во вред тебе! Просто будь рядом, прошу тебя…
Неожиданно он почувствовал, что тело девушки обмякло в его руках – от сильных отрицательных эмоций она вот-вот могла потерять сознание. Видно, такие волнения были ей ещё не по силам. Но уже через несколько секунд Маша пришла в себя.
- Что-то голова закружилась, - услышал он её голос.
- Сейчас, подожди немного, я помогу тебе лечь в постель!
Уложив Машу, Евгений Ильич сказал:
- Ну, вот. Отдыхай, милая! И подумай о том, что я тебе сказал. Ну, а я, пожалуй, пойду к себе.
- Пожалуйста, не уходите! Прошу вас,– вдруг услышал он, и остановился, увидев глаза девушки, в которых был неосознанный ею самой призыв – ведь впервые в жизни мужчина признался, что любит её!..
…У него не оказалось сил не откликнуться на этот призыв. Через минуту он уже целовал губы и нежную шейку девушки, и шептал что-то ласковое, а она совсем не была против того, что сейчас происходило с ней, хотя где-то, на самом краю сознания, понимала, что после этой ночи жизнь её обязательно изменится. И не факт, что она станет лучше…
…В жизни пятидесятидвухлетнего Евгения Ильича было много женщин. Среди них встречались и страстные, и равнодушные, и только умело имитирующие страсть. Все они по-своему были хороши. Но ни с одной из них он не чувствовал и сотой доли того восторга, который ощутил, оказавшись в постели с этой девушкой, ещё не знавшей мужчины, и наслаждаясь близостью с ней…
- Боже мой, что я же натворил! – вдруг опомнился он. - Это же настоящее безумие – я и жена моего сына в одной постели! Приехали…
– Ты сможешь простить меня, Машенька? Я хочу остаться хотя бы твоим другом. Хотя теперь, наверно, не смогу рассчитывать даже не это…
- Вы говорили, что любите меня. Или я всё неправильно поняла, и это только мои фантазии?
- Нет, ты поняла всё правильно. Но я взрослый мужчина, и должен отвечать за свои поступки. Я не имел права. Просто, это выше моих сил! Ты стала моим наваждением, девочка! Я сходил с ума, не видя тебя, и тем более, когда ты была рядом – такая далёкая и недоступная…
- Пожалуйста, не надо больше говорить об этом! Просто обнимите меня покрепче...
Он снова обнял девушку, и целовал её губы, а она вся подалась к нему, стараясь стать для него как можно ближе…
…Что это было для неё? Внезапный порыв? Стремление узнать, наконец, что такое близость с мужчиной? Обычная благодарность за участие к её судьбе? Или… Или что?!
Она подумает об этом потом, у неё ещё будет на это время. А сейчас – только одуряющая страсть, и стремление полностью раствориться в любимом мужчине…
Вот оно и прозвучало, это слово! Любимый…
- О, Господи! Неужели я влюбилась в человека, который по возрасту годится мне в отцы? – ахнула Маша, когда страсть, наконец, оставила их тела. – Ну, а почему бы и нет? Я никогда не знала мужчины лучше. В конце-концов, не замуж же я за него собираюсь! Ведь он женат, его Эльвира намного красивее меня, и, наверняка, опытнее в постели. А я для него – так, эпизод. Наверно, это приятно – в пятьдесят два года стать первым мужчиной невинной девушки… Впрочем, зачем думать об этом сейчас? Надо просто наслаждаться…
- Пожалуй, теперь я пойду к себе, милая, - услышала она вдруг голос мужчины. Ночь уже на исходе, нам нужно хоть немного отдохнуть, чтобы набраться сил для следующего дня!
- Боже мой, как быстро прошло время! Кажется, только что я ощутила ваш первый поцелуй на своих губах, а пора расставаться…
- Уже пять утра…
- Да-да, конечно, вам надо отдохнуть!
- Я ухожу. Вот, ещё один, последний поцелуй, и всё!
Но, едва дотронувшись до девушки, понял, что так и не сможет уйти от неё.
- Да Бог с ним, со сном! – подумал он, и снова заключил Машу в свои объятия…
…Они расстались только тогда, когда повариха уже готовила завтрак для хозяина. Хорошо ещё, что жена не вставала утром, чтобы проводить мужа. Иначе, она вполне могла бы сделать неприятное для себя открытие – сегодня утром муж вышел совсем не из своей спальни…
А Маша встала, и теперь сидела за столом, глядя, как ловко управляется с яичницей Евгений Ильич.
- Ты сегодня не едешь в институт, Машенька?
- Нет, у меня свободный день, я буду заниматься дома.
- Вот и хорошо. Надеюсь, ты сможешь выкроить пару часов, чтобы немного отдохнуть. Ну, всё, я поехал, девочка, - сказал он, уже на ходу выпив несколько глотков кофе, и вышел на улицу, где его ожидал автомобиль. Девушка выскочила следом, зябко поеживаясь от утреннего холода, и долго махала рукой вслед, как будто сидевший в автомобиле спиной к ней мужчина мог видеть её.
- Я веду себя как экзальтированная институтка, - одернула себя Маша. – Ну, а если кто увидит, что я тут творю? Что могут подумать? Вот именно… Нужно взять себя в руки, и немного остыть. Не факт, что такая ночь повторится. Вполне вероятно, что Евгений Ильич добился своего, потешил самолюбие легкой победой, и теперь снова будет посещать спальню жены, как делал это до моего появления в доме!
Решив, что не стоит придавать особого значения тому, что случилось этой ночью, девушка пошла к себе. Но подсознательно ждала телефонного звонка. Если она и в самом деле нужна этому мужчине, он позвонит. Не обязательно по делу – просто так, чтобы услышать её голос, и сказать пару слов, тем самым подтвердив, что думает о ней.
…Звонок по мобильнику прозвучал уже через полчаса. Это означало, что он ещё не доехал до своего офиса, и звонит с дороги.
- Слушаю вас, Евгений Ильич!
- Я не разбудил тебя, детка?
- Нет, я пытаюсь заняться английским.
- Почему только пытаешься? Тебе что-то мешает?
- Никак не могу сосредоточиться. Мне мешают мои собственные мысли.
- О чём же ты думаешь, малышка? Надеюсь, твои мысли приятны?
- Да, очень. Я думаю о вас…
- Ты не могла сказать мне ничего лучше! А знаешь, о чём я мечтаю сейчас?
- О чём?
- О том, чтобы поскорее закончился этот день, и снова наступила ночь. Ты ведь будешь со мной, девочка?
- Да. Я жду вас. С нетерпением…
…Наконец, пришел вечер, и они с трудом вынесли время, проведенное за ужином. За столом Маша не поднимала глаз от тарелки. Ей казалось, что если кто-нибудь увидит её взгляд, то по нему сразу поймет, что происходит. И это будет ужасно!
Вскоре ужин подошел к концу, и все разошлись. Маша, как всегда, пошла в детскую, поиграть с сыном. Чуть погодя к ним присоединился Евгений Ильич. Потом няня увела мальчика, чтобы умыть его, и уложить в постель, и они остались одни.
- Иди ко мне, милая! Я так ждал этой минуты!
Маша сделала один шаг ему навстречу, и мир перестал существовать для неё. Её всё глубже и глубже затягивал водоворот страсти, который неожиданно открылся для неё, и сразу заслонил собой всё остальное…
…Так продолжалась целую неделю. Но в пятницу, покидая ранним утром её спальню, мужчина сказал:
- Завтра мы с женой идём в театр. Билеты куплены уже давно, Эльвира очень ждёт этого дня, чтобы «прогулять» новое платье. Извини, тут я ничего не могу изменить…
- Ничего и не надо менять! Я ни на секунду не забываю о том, что вы женаты, и имеете свои обязанности по отношению к жене. Не волнуйтесь, Евгений Ильич, я найду, чем заняться в ваше отсутствие…
…В субботу после обеда супруги удалились в свои комнаты, чтобы привести себя в порядок, и вышли оттуда, уже готовые к отъезду.
Маша, лежа с учебником английского на постели, в чуть приоткрытую дверь своей комнаты наблюдала, как из своей комнаты вышла Эльвира Степановна, и пошла вниз, чтобы в холле подождать мужа.
Эльвира была ослепительно хороша в новом платье, которое стоило её мужу целого состояния. Под стать платью были и лаковые туфли из натуральной кожи, сделанные по её индивидуальному заказу. Голову женщины украшал замысловатый узел волос, из которого на её шейку как бы нечаянно выпала одна непослушная прядь. Всё было продумано до мелочей, и даже крохотный клатч в руках женщины был точной копией её туфелек. Чувствовалось, что над нарядом женщины потрудился специалист своего дела, который и подобрал необходимые вещи, отлично гармонирующие друг с другом.
Увидев жену Евгения Ильича, готовую к выходу, Маша вздохнула. Эльвира была необыкновенно хороша, с этим трудно поспорить.
- Да, мне никогда не стать такой. Чего же удивительного, что Евгений Ильич выбрал себе в жёны эту роскошную женщину…
Маша уже хотела, было, встать, и закрыть дверь, но тут увидела, что из дверей своей спальни вышел Евгений Ильич.
Он быстро спустился вниз, и теперь стоял рядом с женой. И Маша пожалела, что не захлопнула дверь чуть раньше.
Черный смокинг, белоснежная батистовая сорочка и галстук-бабочка могут украсить любого мужчину, даже пожилого лысого коротышку, ростом метр сорок в прыжке – с пивным животиком и кривыми короткими ногами. А Евгений Ильич таким не был. Отнюдь! Это был ещё далеко не старый, высокий, ухоженный мужчина с седыми висками – не красавец, но и далеко не урод. А его одежда придала ему особый шарм. Хотя и те костюмы, которые он носил обычно, были дорогими, и отлично сидели на его подтянутой фигуре, лишь немного раздавшейся в талии с возрастом.
Так вот, увидев того человека, который неделю назад стал её любовником, девушка вынуждена была схватиться за стену – таким чужим и далёким показался он ей сейчас. А она уже не могла без него жить…
Быстро захлопнув дверь, Маша кинулась на постель. Ей было плохо. Хотя… Чего она могла ожидать от этой связи с хозяином дома? Ничего, кроме неприятностей. Потому что всё тайное рано или поздно становится явным. А Эльвира Степановна не из тех женщин, которые легко отдают то, что по праву принадлежит им, и прощают обиды…
- Да что же это со мной? Почему мне так больно? – подумала девушка. – Ведь не произошло ничего особенного – муж и жена просто собираются в театр, только и всего.
И вдруг поняла, что чувство, охватившее её, старо, как мир - это была банальная ревность.
В это время супруги собирались выйти из дома – у дверей их уже ждал автомобиль.
- Извини, дорогая, кажется, я забыл наверху свой мобильник, - сказал жене Евгений Ильич, похлопав себя по карманам пиджака. – Я на минуту!
Он быстро поднялся на второй этаж, и открыл дверь в комнату Маши.
Увидев девушку, он спросил:
- Ну, как ты, Машенька?
- Господи, почему вы здесь, а не внизу? - ахнула Маша, и вскочила с постели. – Что-то случилось?
- Ничего не случилось. Просто…
Мужчина схватил девушку в объятия, и поцеловал.
- Идите, Евгений Ильич, вас жена ждёт! – вырывалась из его объятий девушка. – Вы же опоздаете!
- Уже иду…
Он неохотно выпустил Машу из рук, и быстро вышел из спальни. Кажется, ещё несколько секунд, и он уже никуда не сможет уехать, и, закрыв дверь комнаты на ключ, уже не покинет её до утра, плюнув на всё…
Спустившись вниз, он накинул на плечи супруги пальто, и открыл перед ней дверь.
Выйдя на крыльцо, Эльвира Степановна вдохнула холодный, напоенный тяжелой влагой воздух, и наморщила хорошенький носик:
- Ой, опять этот дождик! Жень, я испорчу новые туфли, пока дойду до машины! Так жаль…
- Не волнуйся, дорогая. Тебе не придется замочить свои ножки, - сказал супруг. Легким движением подхватив жену на руки, он донёс её до машины, в то время как шофер услужливо распахнул перед ними дверцу.
Сев в машину, женщина, тяжело вздохнула, и сказала:
- Фу, как надоел этот дождь и эта слякоть под ногами! Ни прическу сделать, ни макияж, ни одеться прилично…
Эти слова молодой женщины очень хорошо укладывались в планы её мужа.
- И что ты предлагаешь, милая? Поверь, я готов на всё, чтобы тебе было хорошо! Скажи, чего ты хочешь, и я всё сделаю.
- Ну, не знаю… Мне надо подумать!
- А хочешь, я угадаю? Ты непрочь уехать из слякотной осенней Москвы куда-нибудь на солнечный остров! Ведь так?
- О, да! Это было бы здорово.
- Ладно. Говори, где ты хотела бы оказаться?
- Выбери сам, милый, - сказала Эльвира, и тесно прижалась к мужу – кажется, сегодня супруг в хорошем настроении, и она влегкую добьется того, чего давно уже добивается от него – шикарного отдыха за границей!
- Как тебе отдых на острове Бали? Вечное лето, зеленые пальмы, голубой океан…
- Это было бы совсем неплохо! Только ведь остров Бали очень далеко, туда нет смысла ехать на несколько дней!
- А кто сказал, что твоя поездка продлится несколько дней? Месяца тебе хватит? Или ты пробудешь там до самого Нового года?
- Целых два месяца в раю?! – ахнула Эльвира. – Да я и мечтать не могла о таком отдыхе! Только ведь это же очень дорогое удовольствие, милый…
На слова жены Евгений Ильич только улыбнулся – она будет в раю там, на краю света, а он – тут, в своём доме, с Машей и её сыном. И за этот рай он готов платить…
- Не думай о деньгах, - сказал он жене. - Уже завтра ты можешь потихоньку собирать вещи, а я озабочу секретаршу поиском путёвки, и сам займусь оформлением документов и визой.
После спектакля супруги Кольчугины приехали домой поздно. Эльвира, возбужденная сверх меры перспективой скорого отъезда на отдых, хорошим спектаклем и бокалом вина, выпитым в театральном буфете в антракте, решила, что сегодня сама явится в спальню мужа, и превратит его ночь в настоящую сказку. В конце-концов, у него, как и у неё, должны остаться хорошие впечатления от сегодняшнего вечера!
Быстро приняв душ и надев пеньюар, Эльвира вошла в комнату супруга. И сделала это вовремя! Ещё несколько минут, и она очень удивилась бы, не застав его в спальне!
- Это ты? – удивился Евгений, который тоже только что вышел из душа, увидев в дверях своей спальни собственную жену – она нечасто приходила к нему сама. Все её визиты за прошедшее с их бракосочетания время он мог бы пересчитать по пальцам одной руки.
- Да. Сегодня я хочу быть с тобой, дорогой!
- Ну, что ж! – сказал мужчина, и тяжело вздохнул. – Я в твоем полном распоряжении, милая…
…Маша напрасно прождала его до поздней ночи. И, наконец, поняла, что сегодня он проведёт ночь со своей женой. Ну, а что особенного в том, что он захотел сжать в объятиях такую красавицу, как Эльвира? Наверно, девяносто девять мужчин из ста выбрали бы именно её среди других дам…
Она забылась только под утро, и на следующий день с трудом встала, едва успев к завтраку.
- Доброе утро! – сказала она, войдя в комнату, где все уже сидели за столом, и подошла к сыну, чтобы поцеловать его в щёчку.
- Доброе утро, - ответили все, кроме Эльвиры – та никак не могла привыкнуть, что за её столом теперь сидит столько малознакомых для неё людей – к этой девчонке и её щенку присоединилась теперь и эта тётка – няня мальчика.
Завтрак прошёл в полной тишине. Только иногда звякала ложечка в чашке, да чуть слышно покашливала пожилая няня Артурика.
После завтрака все разошлись по своим комнатам. Евгений Ильич тоже пошёл к себе в кабинет, чтобы немного поработать.
Маша попыталась, было, заняться английским, но в голову ничего не лезло. Оставив свои бесполезные попытки выучить слова, девушка потеплее одела ребенка, оделась сама, и вышла в сад. К счастью, дождя на улице не было, и через несколько минут сквозь облака робко проглянуло неяркое осеннее солнце.
- Ну, что, сынок? Погуляем здесь, в саду, или съездим куда-нибудь?
- Я бы не отказался от пломбира, - сказал Артурик, и с робкой надеждой посмотрел на мать. Он очень любил мороженое.
- Ну, что ж! Тогда садимся в машину, и поехали, - сказала Маша, доставая ключи от автомобиля из сумочки. И уже через пять минут она аккуратно выруливала со стоянки.
К счастью, в субботу, в первой половине дня автомобилей на шоссе было не слишком много, и уже минут через двадцать девушка припарковала машину около уютного кафе-мороженого.
Они вошли в зал, и заняли место у окна. К ним сразу подошла молоденькая официантка.
- Ну, какое мороженое ты хочешь, сынок? – спросила Маша.
- Мне всё равно. Я любое мороженое люблю! – сказал мальчик.
- Тогда принесите нам ассорти… По две порции!
- Ух, ты! – удивился Артурик. – Две порции!
- Думаю, мы осилим! Как считаешь, милый?
- Конечно, осилим. Оно такое вкусное!
Через минуту официантка поставила перед ними вазочки с разноцветными шариками из мороженого, и малыш сразу взял ложку, чтобы попробовать любимое лакомство.
В это время в сумочке у Маши зазвонил мобильник.
- Слушаю, - сказала она, нажав зеленую кнопку.
- Маша, ты где? – услышала она знакомый голос, который показался ей очень взволнованным. Так оно и было – Евгений Ильич испугался, не обнаружив Машу в саду.
- Мы с Артуром в кафе, дегустируем мороженое.
- Но вы ведь вернетесь?
- Конечно, вернёмся, только нескоро. Мы заказали по две порции, и, думаю, на этом не остановимся!
- Так нельзя, детка! Ты простудишь ребенка и простудишься сама!
- Ничего с нами не случится! Мы же не торопимся.
- А почему ты не сказала мне, что уезжаешь? Я волновался…
- Вы так быстро ушли к себе, Евгений Ильич, я просто не успела. А зайти к вам в кабинет постеснялась…
- Вот глупая! Постеснялась… Я тут всё передумал, не увидев вас в доме и не найдя в саду…
- Не волнуйтесь, Евгений Ильич, я не уеду из вашего дома, не предупредив вас. Я просто не имею права на такую черную неблагодарность. Ведь вы столько сделали для меня и моего сына!
- Мы поговорим об этом, когда вы вернётесь. Надеюсь, вы уехали не на весь день?
- Не знаю. У нас обширные планы на сегодня.
- Но к обеду вы вернётесь?
- Вообще-то не собирались. Ну, какой обед после такого пиршества! Мы думали сходить в кино или в зоопарк. Погода сегодня позволяет.
- Тогда говори, куда мне приехать.
- Вы хотите присоединиться к нам? – обрадовалась Маша.
- Честно говоря, да. Мне очень тебя не хватает, девочка. Кажется, я чувствую себя счастливым только тогда, когда вижу тебя!
- Тогда приезжайте! Мы в кафе на улице Рудакова.
- Знаю такое. Через двадцать минут буду…
Ровно через двадцать минут он входил в дверь кафе, где лакомились мороженым Артурик и Маша. Они ждали его за столиком. На столе стояла лишняя порция мороженого, заказанная для него.
- Ой, дедушка приехал! – воскликнул Артурик, увидев Евгения Ильича.
- Да, вот и я! А тут уже и мороженое для меня?
- Это Артурик сам заказал. Тут именно те шарики, которые понравились ему больше всего!
- Вот спасибо! – сказал мужчина, и взял ложечку. – Очень вкусно! Кажется, я сто лет не ел мороженого!
После того как мороженое было съедено, они все сели в автомобиль Евгения Ильича, и поехали в зоопарк, где и провели большую часть дня. Они бродили по аллеям, ели пирожки и запивали их кока-колой. И мужчина чувствовал, что именно вот эти двое – девушка и ребенок – и были его настоящей семьёй. С ними он с удовольствием прожил бы остаток дней, каждый день благодаря Господа Бога, который послал их ему.
- Как вчерашний спектакль? – спросила Маша. – Надеюсь, он вам понравился?
- Да. Спектакль был неплох. Но я не очень хорошо понял, о чем там шла речь.
- Вам что-то мешало смотреть?
- Мои мысли. Зачем смотреть какие-то выдуманные истории, когда в моей жизни происходят потрясающие события? И я могу вспоминать о них, когда тебя нет рядом со мной!
- Вы думали обо мне…
- Да. Ты вошла в мою жизнь, девочка. И теперь я уже не мыслю её без тебя. И единственно, о чем я сожалею, это о том, что не встретил тебя полгода назад, когда ещё не был женат на Эльвире.
- Не надо ни о чем жалеть! Ведь мы могли и вовсе не встретиться с вами…
- Ты права… Знаешь, вчера я предложил жене поехать на отдых. Так что, в самое ближайшее время она уедет, и не появится тут до самого Нового года.
- И она согласилась?!
- Конечно, Эльвира очень рада, что уедет из холодной осенней Москвы в теплые края.
- Тогда это просто отлично! В итоге довольны будут все! – улыбнулась девушка.
- В понедельник утром я займусь этим. Думаю, в конце недели её документы будут готовы, и она уедет, наконец.
- Вот и отлично. А теперь пойдемте, посмотрим слона…
…Эльвира Степановна в этот раз обедала в одиночестве, очень удивившись, что за столом не оказалось мужа. Впрочем, это мало волновало молодую женщину. Зато за столом не было и тех противных личностей, которых она терпеть не могла. Даже нянька сегодня попросила принести обед ей в комнату, и не спустилась вниз…
…Они вернулись домой к ужину, и были очень оживлены.
А Эльвира, увидев мужа, подошла к нему, и спросила:
- Интересно знать, где это вы пропадали так долго!
- Сегодня мы посетили зоопарк, - сказал Евгений Ильич. – И получили от этого огромное удовольствие. Правда, Артурик?
Мальчик кивнул головой, и посмотрел на деда счастливыми глазами. Ещё никогда в жизни он не получал за один день столько удовольствий!
- Ну, а сейчас – быстро мыть руки, и в столовую, - сказал Евгений Ильич.
Через несколько минут все сидели за столом, мечтая о том, чтобы скорее закончился этот ужин. У всех у них были свои причины желать этого. Эльвира хотела снова пойти в свою комнату, и заняться просмотром журнала с новой коллекцией одежды, Артурик мечтал об отдыхе, потому что сильно устал. Были причины и у Маши. Она тоже хотела лечь, и снова вспомнить этот день в мельчайших подробностях – все слова, все взгляды, и все прикосновения любимого мужчины.
Ну, а Евгений Ильич думал о том, что сегодня снова окажется в комнате своей возлюбленной, и сможет обнять её. При одной мысли об этом у него сладко закружилась голова.
- Да что же это? – подумал мужчина. – Как будто юнец на первом свидании, ей-Богу! А ведь давно разменял шестой десяток. И ещё две недели назад даже не думал о том, что смогу влюбиться, как мальчишка. А вот, поди ж ты, такая история… Но самое удивительное тут то, что восемнадцатилетняя девочка отвечает мне взаимностью. В это трудно поверить, но так оно и есть. Или я полный глупец, и ничего не понимаю в людях!
Но в людях Евгений Ильич разбирался хорошо. Именно поэтому его бизнес был столь успешным. Это признавали и его друзья, и его враги. И в этот раз он тоже был прав в том, что Маша влюблена в него. Непонятно только, что именно привлекало в нем эту молодую девушку, которая, конечно, достойна лучшего мужчины. По крайней мере, молодого и свободного от брачных уз…
…С трудом дождавшись того времени, когда все разошлись по своим комнатам, Евгений Ильич вышел из своей спальни, и толкнул дверь в спальню Маши. Дверь сразу распахнулась, и женские руки обняли его.
- Наконец-то, - прошептал он, целуя молодую женщину.
- Наконец-то, - эхом ответила та…
…Он покинул спальню Маши только утром. На то, чтобы расстаться, совсем не было сил. Так хотелось обнять её покрепче, и, не разжимая объятий, окунуться в спокойный сон до утра. К сожалению, это было просто невозможно, и на рассвете он встал, накинул на себя халат, и вышел из комнаты, поцеловав её на прощание…
…Было ясно, что такое положение дел недолго останется секретом для окружающих – они вряд ли смогут сохранить в тайне свои встречи. Вполне возможно, что уже теперь, через две недели после того, как всё началось, об этом догадывается горничная или няня Артурика. И жена не знает об этом только потому, что слишком высокомерно и заносчиво относится к прислуге, и та явно недолюбливает хозяйку. Но рано или поздно это произойдёт. И что тогда? Конечно, визга будет… Ну, для него-то проблем нет. Развод, и всё. А вот Машенька… Для неё это будет настоящим испытанием. Только ленивый не пнёт её ногой. Вот ведь, уехала от мужа, поселилась в доме свёкра, и увела пожилого мужика от жены, прыгнув к нему в постель. Никто же не будет разбираться, что всё было совсем не так! И неизвестно ещё, как всю эту грязь и мерзость вынесет хрупкая девушка. Не пожалеет ли она, что всё вышло так, а не иначе…
Эти мысли всё чаще приходили в голову мужчины, но он гнал их от себя. Зачем думать о том, что будет? Надо пользоваться тем, что есть! Единственно, что он решил для себя – это то, что не даст в обиду эту чудесную девочку, которая доверилась ему, и вручила свою судьбу в его руки. В конце-концов, почему бы ему не жениться на ней?! Ну, побудет он несколько месяцев предметом для шуток в обществе. И что с того? Подумаешь, бывает и хуже! Зато это чудо каждый вечер будет вполне легально засыпать у него на плече. Только вот Артур… Ведь прежде чем стать его женой, Маша тоже должна пройти через некрасивый бракоразводный процесс. И неизвестно, как на этом процессе поведет себя его сын.
- Ну, в конце-концов, у меня есть рычаги, которыми я смогу воздействовать на Артура. Правда, очень бы не хотелось этого делать. Но если придётся выбирать, то… Ничего не поделаешь! Я свой выбор сделал…
…Через неделю мадам Кольчугина отбыла на далёкий остров Бали, и Евгений вздохнул чуть свободнее – его неприятности отодвигались на два месяца. А за два месяца много воды утечет!..
…Где-то через месяц после этого события Маше стало дурно за ужином, и на следующий день Евгений Ильич вызвал для неё своего врача. Тот сразу приехал, и без труда поставил диагноз – молодая женщина ожидает ребенка…
- Боже мой, что же мне делать? – заплакала Маша после того, как доктор уехал. – Представляете, что сделает Артур, если узнает об этом?! Он же убьёт меня!
- Предоставь это мне, девочка! В конце-концов, я отвечаю за всё, что происходит в этом доме!
- Может быть, мне надо подумать о том, чтобы лечь в клинику, и избавиться от этого ребенка?
- Избавиться от ребенка? Ты сошла с ума! Я так хочу, чтобы он родился! Это же настоящее чудо – взять в руки своего малыша, когда уже и не мечтаешь получить его!
- Но я же просто хочу избавить вас от проблем. В конце-концов, родить вам сына может и Эльвира.
- К сожалению, вряд ли у неё будут дети. Да и потом, я хочу иметь ребенка от любимой женщины… Ладно, отдыхай, милая. А я подумаю. Но в любом случае ты не останешься с этой проблемой один на один.
В это время послышался стук в дверь. Евгений Ильич распахнул её, и увидел Артурика.
- Ты что, малыш? Соскучился?
- Я к маме. Она что, заболела?
- Совсем нет, - сказала Маша. – Просто съела что-то не то. Но доктор выписал маме лекарство, и теперь всё будет в порядке.
Врач и в самом деле выписал ей пилюли, которые помогут молодой женщине справиться с тошнотой и головокружением.
- Ну, вы тут оставайтесь, а я поеду в офис, - сказал Евгений Ильич. - Сегодня у меня слишком много дел. Встретимся вечером. Я обязательно буду к ужину.
Евгений Ильич наклонился, и поцеловал Машу, а потом прижал к себе внука.
- Ну, что? Будем играть дома, или пойдём на улицу? – спросила у Артура Маша.
- Пожалуй, останемся дома. Что-то неохота гулять в такую погоду!
На улице, и правда, было холодно и сыро. Так что, они удобно расположились на постели, и Маша читала сыну сказки. Потом они немного позанимались английским языком.
Время прошло незаметно. Взглянув на часы, Маша увидела, что Евгений Ильич вот-вот вернётся. Она встала с постели, и, отослав Артурика к няне, привела себя в порядок. Выглянув в окно, она увидела, что автомобиль Евгения уже остановился у дверей, и стала спускаться вниз, чтобы встретить его в холле.
Молодая женщина ещё шла по лестнице, крепко держась рукой за поручень, а он уже стоял внизу, раскинув руки.
- Ну, что за дела! – сказал он, получив её в свои объятия. – Не видел тебя только несколько часов, а соскучился так, как будто на месяц уезжал в командировку.
- Значит, вы тоже чувствуете это? А я думала, что только я схожу с ума, не видя вас…
…После ужина, оказавшись в спальне Маши, Евгений Ильич сказал:
- Знаешь, кажется, я придумал выход из положения. Можно сделать так. Я приглашу сына к себе под каким-нибудь предлогом. За обедом мы немного выпьем. А потом я добавлю пару таблеток снотворного в его кофе. После десерта он крепко заснёт, и окажется в твоей спальне. А когда проснётся, то вряд ли вспомнит, что произошло между вами ночью. Тебе же придётся просто оказаться рядом в момент его пробуждения. И тогда он не сможет отрицать, что это его ребенок! Как тебе такой план?
- Я сделаю всё, что вы скажете, Евгений Ильич!
- Маша, ну, почему Евгений Ильич? Мы уже почти два месяца спим с тобой в одной постели, ты ждешь от меня ребенка. По-моему, можно уже перейти на «ты».
- Я всё понимаю. Но вдруг я назову вас так, когда вернется Эльвира, и она услышит? Зачем вам лишние неприятности?
- Пожалуйста, я хочу хотя бы один раз услышать это от тебя! Ну же, попытайся, детка!
- Хорошо… Я люблю тебя, Женя, очень! Я безмерно счастлива, что повстречала тебя. Ведь вполне могло бы оказаться так, что мы бы никогда не встретились. Это было бы ужасно!
- Я тоже люблю тебя, Машенька. И у нас всё будет хорошо! Ты веришь мне?
- Верю, любимый…
…Уже через два дня, в пятницу, на ужин был приглашён Артур. Тот был немного удивлен тем, что отец захотел увидеть его в своем доме – в последнее время их отношения были более чем прохладными, даже натянутыми. Но он всё-таки принял приглашение, и приехал.
- Здравствуй, Маша! – поздоровался он с женой. – О, и ты здесь! – воскликнул он, увидев сына.
- Здравствуй, Артур, - сказала Маша, а мальчик сразу спрятался за неё – он до сих пор очень боялся отца.
- Ну, что? Ты не собираешься вернуться домой? – спросил он у жены.
- Не знаю, я пока не думала об этом, - сказала Маша, хотя была твердо уверена, что больше никогда не появится в той квартире, где муж чуть не убил её.
В комнату вошёл отец, и обнял сына.
- Ты как, Артур?
- Вроде, всё хорошо отец.
- Вот и славно! Пойдем, там уже накрыт стол для ужина!
- Но я не хочу есть. Обычно я ужинаю намного позже.
- Не обижай меня, сынок! Повариха очень старалась сегодня, готовя для тебя твои любимые блюда.
- Что ж! Ладно. Уговорил! – сказал Артур, и все пошли в столовую, где уже был накрыт стол для ужина.
После вкусной еды и чашки кофе с пирожным Артур вдруг почувствовал непреодолимое желание уснуть, и обессиленно откинулся на спинку стула.
- Что, слишком устал сегодня? – спросил Евгений Ильич. – Кажется, тебе надо отдохнуть. Пойдем, я помогу тебе прилечь!
Он помог сыну добраться до спальни, и уложил его в постель, а потом вернулся в столовую, где до сих пор сидела Маша.
- Ну, вот, он спит, - сказал он девушке. – Теперь дело за тобой, девочка!
- Ага, - кивнула головой Маша, и тоже пошла к себе.
А Евгений Ильич вдруг почувствовал, что сзади кто-то теребит его за рукав пиджака. Обернувшись, он увидел Артурика.
- Ты что, малыш? – спросил он.
- Дедушка, а что, теперь папа будет жить с нами?
- Нет, он приехал в гости. И уже завтра уедет к себе.
Мальчик облегченно вздохнул. Он очень боялся отца. Причем, боялся не за себя – за маму, которую очень любил…
- Ну, беги к себе, Артурик!
Сам он тоже пошел к себе в спальню, и лег, но сон не шёл. Он думал о том, что сейчас чувствует Маша, лежа в постели с человеком, который два месяца назад чуть не убил её. Причем, без всякого повода, просто так, чтобы покуражиться, и показать свою власть над ней…
Вдруг показалось, что удобная постель превратилась в жесткую лавку для пыток, а мягкая пуховая подушка набита острыми кусками битого кирпича.
- Господи, да что же я творю? – подумал мужчина, и изо всех сил ударил подушку кулаком, как будто именно она была виновата во всём. – Зачем я послал свою любимую женщину на такие муки? Видно, совсем ты из ума выжил, дядя…
Он вскочил с постели, накинул на себя халат, и пошел по коридору в ту комнату, где теперь ночевал чаще, чем у себя в спальне.
Повернув ручку, он распахнул дверь, и вошёл в комнату, ожидая увидеть всё, что угодно – вплоть до того, что сын обнимает Машу, собираясь, наконец, воспользоваться своим супружеским правом…
…Он увидел, что Артур по-прежнему крепко спит, широко раскинувшись на постели, а Маша сидит в кресле, сжавшись в маленький, жалкий комочек, и вытирает слёзы, которые капают у неё из глаз.
- Маша, прости меня! Не надо плакать, милая! Пойдем со мной! Не надо тебе быть тут.
Он подал девушке руку, и повел её прочь из этой комнаты, где Маше было так плохо и так страшно.
- Зачем вы увели меня, Евгений Ильич? Я ведь должна…
- Ничего ты не должна, милая! Ты родишь этого ребенка, и он будет моим сыном, а не внуком. Я так решил. Слышишь? А ты будешь моей женой! И никто не сможет помешать мне жениться на тебе!
Говоря так, он думал, прежде всего, о своей жене. Трудно представить, как она воспримет весть о том, что, пока отдыхала на берегу океана, её муж нашёл себе другую женщину. Причем, не просто сделал её своей любовницей, а хочет жениться на ней, и лишить жену, умницу и красавицу, и статуса, и денег, и даже места жительства. Ну, а сын… Что сын? Эта девочка ему не сильно и нужна. Есть жена, нет жены – ему, по большому счёту, всё равно. Ведь он сам, своими руками заставил Артура жениться. А тот сопротивлялся этому браку, как мог. Так что, с его стороны Евгений Ильич не ждал особых претензий. И поэтому утром, за завтраком, когда вся семья собралась за столом, он сказал сыну, что им надо серьёзно поговорить.
- Хорошо, отец! – ответил Артур, и после чашки кофе с круассаном пошел с отцом в кабинет.
- Так что ты хочешь сказать мне, папа? – спросил сын, опускаясь в кресло напротив отца.
- Я хочу поговорить с тобой о Маше.
- А что о ней говорить? – пожал плечами Артур. - Я считаю, что Маша должна вернуться домой, ко мне. Хватит, погостила! В конце-концов, она моя жена, и должна жить в моём доме! Я собираюсь сегодня же увезти её. Ну, а мальчишку, если хочешь, можешь оставить себе. Мне он не нужен.
- Тебе не нужна и Маша.
- Ну, почему же? Знаешь, когда она дома, мне как-то спокойнее.
- Для своего спокойствия ты вполне можешь выпить валериановых капель. Для этого не надо держать в доме женщину, к которой ты абсолютно равнодушен!
- Можно подумать, что моё отношение к ней было для тебя тайной за семью печатями! Ты ведь знал, что всё так и будет, когда заставил меня жениться на ней!
- Ты прав. Но это было до того, как я поближе узнал её…
- Не понял, - поднял Артур на отца удивленные глаза. - Ты…
- Да. Эта девочка дорога мне.
- Ну, ты даешь, папуля, - покачал головой мужчина. - Жены, значит, тебе мало, старый греховодник…
- А вот это, как говорится, две большие разницы…
- И всё-таки, я настаиваю – Маша должна вернуться ко мне.
- Значит, настаиваешь. Понравилось избивать беспомощного ребенка? Или придумал что-то новенькое?
- А это уже наше семейное дело…
- Семейное дело… Пошёл вон, щенок! Неужели ты ещё не понял? Это моя женщина! Тебе не видать её, как своих ушей!
- Ну, это мы ещё посмотрим, - тихо сказал Артур.
- Что ты сказал?!
- Я сказал, что мне нужна моя жена…
- Вон из моего дома! И чтобы я тебя больше не видел!
- Ой, испугал… Можно подумать, что у тебя есть ещё родственники, кроме меня. Всё равно я был, есть и останусь твоим единственным сыном и наследником! Скажешь, не так?
Евгений Ильич уже набрал в рот воздуха, чтобы объяснить своему сыну, как обстоят дела на самом деле, но вовремя опомнился. Ведь, если Артур узнает, что Маша ожидает ребенка, это даст ему в руки отличный козырь для шантажа. А в том, что Артур пойдет на шантаж, отец ни на миг не сомневался. Сегодня он вообще увидел своего сына в другом свете, как бы со стороны, глазами постороннего человека. И то, что он увидел, ему очень не понравилось.
- Боже мой, - думал он, - кажется, я воспитал себе неважную смену, и нетрадиционная сексуальная ориентация – это отнюдь не главный его порок…
В это время Артур встал, и вышел из кабинета. Евгений Ильич вышел следом. Маша в это время занималась с ребенком в детской.
Артур, как будто наперед зная, где сможет найти её, направился прямиком в детскую.
- Ну, что, дорогая жена! Одевайся, и поехали! Кажется, ты загостилась в этом доме. Пора и честь знать, милая! В конце-концов, это просто неприлично – столько времени пользоваться добротой моего отца и его жены!
- Ни за что, - твердо сказала женщина, и сильно побледнела. Она уже предвидела то, что должно вот-вот случиться, и её едва залеченные ребра снова заныли.
В это время в комнату зашёл хозяин дома.
- Ну, что? Вы уже попрощались? – спросил он, глядя на испуганное лицо Маши.
- Да. Кажется, нам нечего больше сказать друг другу, - раздраженно ответил Артур.
- Тогда Владимир проводит тебя до двери, - сказал Евгений Ильич, и в комнату вошел рослый охранник.
Поняв, что против двух мужчин - отца и охранника - ему никак не устоять, Артур отбыл из дома отца, тихо матерясь про себя. Но было понятно, что так этого он не оставит.
Артур, наконец, ушел, и Евгений Ильич с Машей остались в комнате наедине.
- Господи, как же я испугалась! – воскликнула Маша.
- Я же сказал, что тебе нечего бояться в моём доме.
- Спасибо…
- Ну, что ты говоришь, Маша! За что же спасибо? Я же люблю тебя… И, как только Эльвира явится домой, я сообщу ей, что подаю на развод. Я очень хочу, чтобы мой ребенок родился в законном браке.
- Вы, правда, хотите, чтобы я стала вашей женой?
- Да, очень хочу. Но прежде, чем это произойдет, нам придётся многое перетерпеть. Ни Артур, ни Эльвира не уступят просто так то место, которое занимают сейчас. Ты как, готова к этому, девочка? Борьба будет непростой, в ней все средства хороши.
- Что бы ни было, я с вами, Евгений Ильич.
- Вот и славно. Тем более что другого пути у нас просто нет…
…А вечером того же дня позвонила Эльвира, и сообщила, что просит развода – на её жизненном пути повстречался человек, который стал ей очень дорог.
- Как?! – удивился муж, услышав от жены эти слова. – Ты же говорила, что именно я тот человек, который дорог тебе!
- Всё познается в сравнении, милый…
- Ну, что ж! Я готов исчезнуть из твоей жизни. Насильно мил не будешь! – сказал Евгений Ильич, стараясь не выдать случайно своей радости по поводу скорого расставания.
- Тогда по приезду я уже не появлюсь в твоем доме, и сама подам документы на развод.
- Делай, как удобнее тебе.
- Прощай, дорогой!
- Прощай, Эльвира. Счастья тебе с новым супругом!
- Надеюсь, ты не наделаешь глупостей после того, как положишь трубку? – заволновалась молодая женщина – очень уж странный голос был у мужа.
- Ты имеешь в виду самоубийство? Нет, милая, у меня ещё слишком много дел на этом свете, чтобы торопиться уйти в вечность, - усмехнулся мужчина.
- Ну, хорошо. Я заеду как-нибудь, чтобы забрать свои вещи!
- Конечно, приезжай! Я прикажу горничной собрать твои чемоданы.
- Тогда я позвоню…
Из трубки послышались короткие гудки отбоя. Положив трубку, Евгений Ильич разыскал Машу.
- Господи, что случилось? На вас лица нет!
- Звонила жена.
- И… что?
- Она просит развода. Нашла кого-то богаче или моложе, и уже не вернется в наш дом, разве что, заберет свои вещи.
- Ну, вот и славно. По крайней мере, одна проблема, кажется, решилась сама собой.
- Да. Теперь мой сын и моя жена не смогут договориться, и действовать заодно. А уж с сыном я как-нибудь сумею справиться!..
…Последние две недели Эльвира пребывала в состоянии эйфории. В самом конце этого славного отдыха вдали от дома она познакомилась с мужчиной. Правда, он был старше мужа, и недавно разменял восьмой десяток. Да и с виду был не слишком презентабельным – мал ростом и плешив, к тому же имел солидное брюшко и мешки под глазами, говорящие о серьёзных проблемах с почками. Только ведь красоту и стать мужчине придает кошелёк. А у нового знакомого молодой женщины он всегда был полон. И, что самое главное, Леонид Аристархович легко расставался с денежными знаками, как будто не придавая особого значения тому, как быстро исчезает наличность из его бумажника. Именно это обстоятельство и привлекло к нему внимание такой красивой молодой особы, какой была Эльвира Кольчугина. Правда, в постели женщина была ему уже не нужна – возраст и довольно беспорядочная жизнь последних лет взяли своё, превратив его в полного импотента. Но разве это главное? Главное, что она будет блистать в обществе своей красотой и своими нарядами. Конечно, на наряды для жены не скупился и нынешний муж. Но Евгений терпеть не мог всевозможные тусовки, и с трудом заставлял себя съездить куда-нибудь хотя бы изредка, предпочитая развлечениям тихие домашние вечера в кругу семьи. А Леонид Аристархович любил «зажигать», несмотря на солидный возраст. Так что, решение оставить первого мужа, и сосредоточить своё внимание на семидесятилетнем старце было у Эльвиры твердым и бесповоротным…
…К сожалению, своего сына Евгений Ильич явно недооценивал. Его первая жена, Нина, во всём потакала Артуру, исполняя все желания мальчика с самого раннего детства. Тот привык получать от жизни всё по первому требованию, и не выносил насилия над собой. И единственной уступкой отцу был его брак с Машей, который тот заключил, скрепя сердце. Но теперь отец требовал развода. В принципе, жена Артуру была абсолютно не нужна. Но ведь развод означал, что он снова уступил отцу! И это было совершенно нетерпимо для мужчины.
- Ну, мы ещё посмотрим, кто кого! – со злостью думал он, разогнав машину на трассе до ста сорока километров в час. – Со мной нельзя поступать, как с обычным лохом! И ты скоро это почувствуешь, папочка!
Сзади вдруг послышалась сирена гаишников, и Артур сбавил скорость, а потом и вовсе остановился по приказу полицейских.
- И куда мы так торопимся? – спросил молодой капитан, протягивая руку за правами нарушителя.
- К молодой жене, капитан! Она там совсем одна, бедняжка!
- При такой езде молодая жена вполне может остаться одна и вовсе, - сказал капитан, покачав головой. – Штраф платить будем, или как?
- Ну, а как же без этого, командир? – усмехнулся Артур, доставая из кармана бумажник, и выуживая оттуда тысячную купюру. – Так нормально?
- Нормально. Счастливого полёта!
- Не понял…
- Ну, вы же скорее летите, чем едете. Так что счастливого вам полёта до следующего поста ГАИ.
Артур раздраженно захлопнул дверцу, и нажал на газ. Правда, больше сотни разгоняться не стал. Денег на штрафы было жаль. Не хотелось просить наличности у отца, а собственная зарплата, что он получал за работу в банке, была хоть и достаточно большой, но разбрасываться деньгами направо и налево не позволяла…
…В то время как разозленный Артур ехал в Москву, Маша думала о том, что надо сделать, чтобы её муж согласился на развод. Несмотря на то, что прожила с ним совсем недолго, она знала характер мужчины лучше, чем его отец. И понимала, что просто так он её не отпустит.
От не слишком приятных мыслей ныло сердце, и болели сломанные ребра.
- Что же делать? – думала она, нервно тиская в руках носовой платок.
А что тут сделаешь? Она всего-навсего испуганная, беспомощная женщина, а он – полный сил молодой мужчина, который пойдёт на всё, чтобы досадить ей и потешить самолюбие. А между ними – его отец. И неизвестно, кто в этом случае перевесит – родной сын, или она, Маша, и её ещё не рожденный ребенок, которого она носит под сердцем.
Конечно, ни один суд не заставит её жить с нелюбимым мужчиной. Но дать три месяца на раздумья может вполне. А за эти три месяца многое может произойти, особенно, если Артур узнает, что жена беременна. А узнает он обязательно. Ведь уже сейчас она чуть-чуть округлилась в талии, что заметно из-за её худобы.
Такие мысли не прибавили румянца молодой женщине, и на ужин она явилась очень бледной, с глазами, обведенными синевой.
- Ты не заболела, Машенька? - спросил Евгений Ильич.
- Что-то голова болит, - сказала та, не желая выдавать свой страх перед будущим.
- Я завтра же вызову к тебе врача. Григорий Петрович очень хороший диагност, он наверняка сможет определить причину головных болей.
- Да, это было бы совсем нелишним, - сказала Маша, думая о том, что именно этот милый доктор предлагал ей когда-то справку о нанесенных побоях. А она отказалась. И совершенно зря. Сейчас такой документ ей не помешал бы!
Евгений Ильич сдержал своё обещание, и уже на следующий день к ним в дом явился Григорий Петрович – тот врач, который уже много лет лечил семью Кольчугиных.
- Ну-с, что тут у нас на этот раз? – спросил доктор, потирая руки. – Надеюсь, ничего серьёзного?
- Машенька жалуется на головные боли. Я хотел бы, чтобы вы осмотрели её, - сказал Евгений Ильич.
- Ну, что ж! Пожалуй, мы так и сделаем. А вы пока подождите в другой комнате, - выпроводил Евгения врач.
Тот не стал спорить, и вышел из комнаты. Всё, что нужно, он узнает несколько позже, только и всего. Не надо своим присутствием смущать молодую женщину!
- Итак, что у вас случилось, милая леди? Ведь ваши головные боли начались не на ровном месте, не правда ли?
- Вы абсолютно правы, милый доктор! Для моего плохого самочувствия есть очень веские причины. Всё дело в том, что Евгений Ильич и я любим друг друга. Он сделал мне предложение, и я приняла его…
- Но, позвольте, - удивился мужчина. - Насколько мне известно, Евгений Ильич женат, да и вы тоже замужем, и ждете ребенка! Или я чего-то не знаю?
- Да. Всё обстоит совсем не так, как кажется. Дело в том, что Эльвира Степановна попросила у мужа развода, потому что на отдыхе нашла мужчину своей мечты, и уже не вернётся сюда. Мой брак с сыном Евгения Ильича распался сам собой, вы и сами знаете об этом. А беременна я не от мужа, а от любимого мужчины. Вот, как-то так…
- Ну, раз дело обстоит именно так, всё прекрасно! И что же заставляет вас нервничать? – спросил врач, прилаживая на руку молодой женщины манжету прибора для измерения давления.
- Дело в том, что мой муж на развод не согласен, и требует моего возвращения домой.
- Да что вы говорите?! Помню я, чем закончилось для вас пребывание в его доме!
- Думаю, что на этот раз дело избиением не ограничится.
- Даже так?! Ваш муж что – сошёл с ума? Ведь за убийство ему будет грозить солидный срок. К тому же отец может лишить его наследства…
- О, по этому поводу можете не беспокоиться! Он обязательно что-нибудь придумает! Я погибну от какой-нибудь естественной причины, а муж будет рыдать, и рвать на себе волосы на моих похоронах.
- Может быть, вы несколько демонизируете его, и всё не так страшно, как кажется?
- Может быть. Только и приуменьшать опасность для своей жизни не хочу. Кстати, не факт, что опасность будет грозить только мне. Кажется, теперь он так обозлен на нас, что под удар может попасть и Евгений Ильич.
- Вы ещё не подавали документы на развод?
- Нет, но собираемся сделать это в самое ближайшее время, пока ещё никто не догадывается о моей беременности.
- Может быть, вам стоит воспользоваться теми документами, которые я могу передать вам? Они до сих пор лежат у меня, и ждут своего часа.
- Это было бы замечательно, доктор! Евгений Ильич обязательно заедет, и заберет ваше заключение.
- А вы постарайтесь не думать о неприятностях, и сосредоточьтесь на чём-нибудь хорошем.
- Я обязательно постараюсь.
- Да-да, не надо, чтобы страдал ваш малыш. Повышенное давление, знаете ли, дурно влияет на его развитие…
Похлопав рукой по плечу молодой женщины, Григорий Петрович вышел из спальни Маши, и сразу попал в руки хозяина дома.
- Ну, что, доктор? Надеюсь, ничего серьёзного? – спросил Евгений Ильич. – Может быть, в больницу?
- Необходимости в госпитализации я пока не вижу. Молодая женщина просто нуждается в покое и положительных эмоциях. Ну, и, конечно, в любви!
- Вряд ли в ближайшее время в нашей семье будет спокойно, ведь впереди – тяжелый бракоразводный процесс. Но свою любовь я ей гарантирую.
- Для женщины любовь мужчины – это главное. Думаю, что вы сможете всё преодолеть, и стать счастливой семьёй. Кстати, вы можете заехать ко мне в любой день, и забрать документы.
- Какие документы?
- Ну, о них Маша расскажет вам сама…
Доктор уехал, а Евгений поспешил в комнату Маши.
- Как ты, дорогая?
- У меня всё в порядке. Это просто небольшое повышение кровяного давления. Доктор выписал мне лекарство. Я выпью таблетку, и мне станет лучше, я просто уверена.
- Да-да, я сейчас же пошлю охранника в аптеку. А о каких документах говорил тут Григорий Петрович?
- Дело в том, что во время осмотра моих синяков и ссадин доктор сделал несколько цветных фото и написал заключение о нанесении телесных повреждений. Вот именно эти документы он и собирается нам отдать. Но в суде мы покажем их только в самом крайнем случае, когда другие доводы будут бесполезны. Да, милый?
- Боже мой! До чего я дожил! Собираю компромат на собственного сына…
- Но вы всегда можете отказаться от этих документов, и просто порвать их.
- Нет. Я не сделаю этого! Неизвестно, как поведет себя Артур на суде. В конце-концов, ты и наш малыш мне дороже всех на этом свете…
- Спасибо вам за эти слова, - сказала Маша, и облегченно вздохнула. Она совсем не была уверена в его чувствах. Вполне вероятно, он уже жалеет, что затеял всё это. В таком возрасте трудно менять свои привычки и привязанности. Это понимала даже восемнадцатилетняя девочка…
…Итак, уже через неделю Евгений Ильич отвез заявление о разводе Маши и Артура в суд, и забрал документы в клинике. Вечером в этот же день Артур позвонил ему домой.
- Ну, что, отец, вы всё-таки отвезли документы в суд? – спросил он.
- Да, Артур. Надеюсь, это не стало новостью для тебя, мы же говорили с тобой об этом!
- Значит, жену ты у меня забираешь… Ну, что ж! Ничего не поделаешь. Придется довольствоваться сыном. Ты ведь не претендуешь на то, что Артур будет жить с вами?
- Да зачем тебе ребенок?! Ты же сам говорил, что ребенок тебе совсем не нужен, и я могу оставить его себе!
При этих словах Маша напряглась – она хорошо поняла, о чём идёт речь, и теперь со страхом ждала продолжения диалога отца и сына.
- Но это было давно, я успел передумать.
- И что ты будешь делать с мальчиком? Ребенок требует ухода и любви. А у тебя не найдётся для него ни того, ни другого.
- А вот это уже моё дело! Я его отец, и имею на это право!
- Что я должен сделать, чтобы ты изменил своё решение?
- Думаю, что ты мог бы отдать мне свой банк. В конце-концов, он и так будет моим, ведь я единственный твой наследник. Так почему бы нам, так сказать, не ускорить процесс?
- Ты считаешь, что сможешь руководить банком?
- А почему бы нет? Когда ты создал его, тебе было не больше лет, чем мне сейчас.
- Ладно. Я подумаю над этим!
Евгений Ильич положил трубку, и бессильно откинул голову на спинку кресла.
- Что он ещё придумал, Евгений Ильич? – спросила Маша, у которой от дурных предчувствий больно сжалось сердце. – Он хочет забрать у меня Артурика, да?
- Да. К сожалению, это так. Он требует, чтобы мальчик жил с ним.
- И что он хочет получить взамен?
- Всего-навсего мой банк…
- О, Боже!
- Ну-ну, это ещё не конец света! Поверь, люди прекрасно живут, и не будучи банкирами. Ну, иди ко мне, моя хорошая! Я так давно не держал тебя в своих объятиях! Кажется, с тех пор как я обнимал тебя, прошла целая вечность! – сказал мужчина, и протянул к ней руки.
Уже через секунду Маша оказалась сидящей на коленях у любимого мужчины. Правда, на этот раз его ласковые прикосновения оставили её равнодушной. Слишком неприятную новость она узнала – теперь из-за неё Евгению Ильичу придётся расстаться с банком, который он создал своими руками. А сделать это придётся, так или иначе. Потому что он никогда не согласится отдать внука Артуру. Значит, для того, чтобы избавить его от мучительной процедуры передачи банка в собственность сына, ей нужно уехать.
- Да, но ведь он обещал подумать, - вдруг вспомнила девушка. – Может быть, он решит, что банк – это непомерная цена за пятилетнего малыша, который даже не поймет, на что решился дед, чтобы оставить его у себя, и, скорее всего, не оценит этого! Тогда… Тогда надо бежать из этого дома тем более!
- Ты что, Машенька? – спросил вдруг Евгений, почувствовав, как напряглось тело молодой женщины на его коленях.
- А что я?
- Ты как будто где-то далеко от меня. Ты хорошо себя чувствуешь?
- Что-то голова болит…
- Зря я сказал тебе о банке, - озабоченно покачал головой мужчина. - Теперь опять придётся вызывать врача.
- Нет-нет, врача не надо. Сейчас я приму лекарство, и лягу в постель. И уже завтра всё пройдет… А сейчас извините, я пойду к сыну. Он не уснёт, пока я не поцелую его, и не пожелаю спокойной ночи.
- Пойдем, мы сделаем это вместе!
- Конечно, Артурик обрадуется. Он так любит вас!
- И я его тоже очень люблю. У нас ведь ничего не случилось, правда?
- Да что же могло случиться? – пожала узенькими плечами женщина. – Всё хорошо, милый!
Уложив спать Артура, они пошли в спальню, и легли спать. Но никто из них не мог заснуть в эту ночь – слишком тяжелые решения они должны были принять для себя. Евгений Ильич – согласиться отдать сыну свой банк, а Маша – уйти от любимого человека, чтобы у него всё осталось так, как было до того, как они с Артуриком появились в его доме…
Утром, проводив Евгения Ильича до машины, она быстро собрала кое-что из вещей, и отнесла сумку в машину. Теперь ей предстояло дождаться, когда проснётся Артурик, собрать его, сесть в автомобиль, и уехать. Куда ехать, она ещё не решила. Но в любом случае, оставаться в этом доме она не собиралась.
Потом Маша села за стол, взяла лист бумаги и ручку, и написала короткую записку. В ней она хотела хоть как-то объяснить свой поступок.
В моей жизни не было человека, которого я любила бы так же сильно, как люблю вас. Но я не могу позволить, чтобы из-за нас вы лишились дела своей жизни. Поэтому я ухожу. Прощайте, мой дорогой! Я благодарна вам за те ночи, которые вы подарили мне, и ни о чём не жалею. Ну, а стать вашей женой не судьба. Ничего не поделаешь! Деньги на первое время у меня есть, так что не волнуйтесь. А потом… Потом всё будет так, как я и хотела – сниму комнату, и найду работу. Думаю, не пропадём. Крепко целую, и благословляю тот день, когда узнала вас.
Маша.
Положив записку на видное место, Маша пошла в комнату малыша, который уже проснулся.
- Ну, что, Артурик, выспался? – спросила она, и поцеловала его в щеку.
- Ага, - кивнул головой мальчик.
- Тогда завтракать, и в путь!
- А куда мы поедем?
- Так, покатаемся…
- Здорово!
- Тогда беги, подзаправься, как следует, да поехали!
Пока няня кормила мальчика завтраком, Маша собрала кое-какие вещи малыша, и вынесла сумку на улицу, где стояла её машина. Там уже лежали её собственные вещи. И через полчаса, посадив Артура на заднее сидение, выруливала на шоссе, ведущее к Москве…
…В это время Евгений Ильич, вызвав сына, подписывал документы, которые делали Артура владельцем банка. Правда, он предусмотрительно забрал оттуда свои собственные деньги, и дал необходимые распоряжения некоторым сотрудникам. Но сейчас всё выглядело именно так, как и хотел его сын.
- Ну, что? Ты доволен, Артур?
- Вполне.
- И теперь оставишь в покое мою семью и Артурика?
- Нет проблем. Ну, зачем мне этот пацан и глупая баба впридачу? Владей, - усмехнулся Артур. - Я желаю тебе удачи.
- И я тоже желаю тебе удачи. Удача очень тебе пригодится, сын, - усмехнулся теперь отец, и, бросив на стол ключи от сейфа, который больше ему не принадлежал, вышел из своего кабинета, закрыв за собой дверь. Потом обернулся, и достал из прозрачного кармашка, прикрепленного к двери, латунную пластину со своей фамилией и инициалами. Его сын теперь закажет себе новую. Судя по амбициям нового владельца, на сей раз, пластина будет из чистого золота…
Больше делать в офисе Евгению Ильичу было нечего, и он поехал домой. Кстати, потеряв статус банкира, в охране теперь он не нуждался – ну, кто будет нападать на обычного обывателя?! Охрана теперь была нужна его сыну. Только вот, надолго ли? Ну, жизнь покажет. Ведь одно дело – это видеть работу банка из кабинета мелкого клерка, как делал это до сих пор Артур, и совсем другое дело – принимать решения, сидя в кабинете президента и брать на себя ответственность за эти решения. Тут ведь одного желания стать «главным» мало. Тут необходимо иметь и другие качества, не менее важные для руководителя – такие, как умение на несколько ходов вперед просчитывать ситуацию, и знать все «подводные камни», которые могут встретиться на пути. Естественно, если бы Артур не шантажировал отца ребенком, тот постарался бы ввести его в курс дела перед тем, как передать «бразды правления» в его руки. А тут… Евгений Ильич посчитал, что не обязан делать для сына больше того, чем тот требует. Захотел мой банк? Получи! А на большее не рассчитывай, приятель…
…Приехав домой, он быстро скинул пальто на руки горничной, и спросил:
- А что Маша? Она дома?
- Нет. Марья Павловна ещё утром уехала, сразу после завтрака.
- А Артурик? Он здесь?
- Нет. Она и его с собой взяла…
- О, Господи!
Тело мужчины вдруг стало ватным, и совсем непослушным. Он присел на стул, и несколько минут сидел, поставив локти на колени и спрятав лицо в ладони. Потом встал, медленно поднялся на второй этаж, и открыл дверь в комнату Маши.
Кинув взгляд на стол, он увидел записку, и прочел её.
- Значит, всё было напрасно. Она ушла от меня… Ну, зачем?! И что теперь делать?
Он схватил телефон, и набрал номер Маши. А вдруг она возьмет трубку, и он сможет поговорить с ней!
Маша решила не выключать свой телефон. В конце-концов, Евгений Ильич столько сделал для неё и Артурика! Он имеет право услышать от неё то, что она написала ему в записке.
- Слушаю! – услышал он в трубке голос Маши.
- Машенька, сегодня я передал управление банком своему сыну, и подписал документы. Так что, ты можешь возвращаться.
- Ну, зачем вы сделали это, Евгений Ильич? Честное слово, мы не стоим такой жертвы…
- Вот глупая! Ради тебя я готов и не на такое… Ты вернешься? Или теперь, без банка, я тебе уже не нужен?!
Он сказал эти слова, и сам вдруг сразу поверил в них. Действительно, Маша могла закрутить роман с богатым банкиром. Но зачем он ей теперь, безработный мужик не первой молодости?!
- Вы хоть сами понимаете, что говорите, Евгений Ильич? – ахнула девушка. – Зачем вы так обижаете меня?
- Тогда докажи, что я не прав – вернись ко мне!
- Я еду, любимый…
Маша развернулась на перекрестке, и поехала назад, в тот дом, где её ждали.
В это время Евгений Ильич оделся, и вышел на улицу, нетерпеливо прохаживаясь около дома.
Наконец, автомобиль Маши остановился рядом с ним. Дверца открылась, и девушка кинулась к нему.
- Ну, вот вы и вернулись. А это главное. И теперь всё у нас будет хорошо!
- Да. Я тут подумала… Ну, зачем нам такой огромный дом, правда? Мы вполне можем переехать в дом поменьше. И прислуга нам не нужна. Я всё умею делать сама. А об институте мне всё равно придётся забыть. Кстати, сидя дома, с детьми, я смогу неплохо зарабатывать переводами. Вот и решение наших проблем!
- Ну, это ты зря, девочка. Если я лишился банка, это ещё не говорит о том, что я не смогу достойно содержать свою жену и детей. Так что, забудь о деньгах. Тебе никогда не придётся думать о том, чем кормить детей, или на что купить им новую обувь. И институт ты окончишь, обязательно… А теперь пойдём в дом. Кажется, Артурик совсем продрог на холодном ветру.
Артур и в самом деле чуть приплясывал, стоя рядом с ними.
- Да, конечно, пойдём домой, - сказала Маша, и оперлась на руку любимого мужчины. - Какое это приятное слово – дом. И как хорошо, когда он у тебя есть!..
…Жизнь покатилась вперёд. Через несколько дней состоялся суд, который развёл Евгения Ильича и его жену Эльвиру. А уже через неделю освободилась от брачных обязательств и Маша. Конечно, этого судебного заседания она побаивалась, потому что не знала, чего ещё можно ждать от Артура, и какого джокера он держит в рукаве. Поэтому и захватила на всякий случай документы, которые дал ей доктор. Но у Евгения Ильича были документы поважнее. Поэтому судебное разбирательство длилось недолго, судья развел их, и постановил, что их сын Артур будет жить с матерью. Таким решением суда все остались довольны.
- Ну, куда мы теперь? – спросил Евгений.
- Домой, конечно!
- А я бы заехал ещё в одно место. Если ты, конечно, не сильно устала.
- Можно узнать, что это за место?
- Я хотел бы поехать в ЗАГС, и оставить там заявление. А чего тянуть?
- Хорошо, милый. Поехали! Не думаю, что это займет много времени. И мы ещё успеем вернуться домой к обеду.
Евгений вставил ключ в замок зажигания, и нажал на газ. Кажется, его мечта начинает сбываться – наконец, его любимая женщина будет принадлежать ему на законных основаниях, и он сможет знакомить её со своими друзьями, водить по театрам и ресторанам. Ведь до сих пор девочка мало чего видела в своей жизни. Впрочем, всё это будет после рождения ребенка. Сейчас ей не до шумных банкетов и не до театральных премьер!
В ЗАГСе они быстро заполнили документы, и отдали их даме средних лет. Та, увидев разницу в возрасте жениха и невесты, понимающе хмыкнула. Вот, ещё одна искательница приключений поймала в свои сети богатого папика! Только штамп в паспорте ещё не говорит о том, что брак будет удачным.
- И когда это поймут молоденькие девчонки! – подумала она, чуть заметно качнула головой, и тяжело вздохнула. – Ну, что ж! Через месяц ждём вас на регистрацию.
- Спасибо, - сказал Евгений Ильич, и, взяв невесту под руку, спросил: - Ну, ты как, милая? Сильно устала?
- Нет, совсем чуть-чуть!
- Ну, потерпи ещё немного. Скоро мы будем дома, и ты сможешь отдохнуть!
- Нет, ну, надо же, какие нежности! – подумала чиновница, глядя на пару, выходящую из комнаты. – Можно подумать, что эти двое, и правда, влюблены друг в друга!..
…Приехав домой, Маша, действительно, сразу поднялась к себе в спальню, и не вышла обедать – такие насыщенные событиями дни были ей уже не по силам.
- Ну, как ты? – спросил Евгений, войдя в комнату и садясь на стул рядом с постелью Маши.
- Всё хорошо, я чуть-чуть отдохну, и скоро всё придёт в норму!
- Но ты должна хоть немного поесть. Хочешь, я сам покормлю тебя?
Есть Маша совсем не хотела, но вдруг представила себе, как любимый будет кормить её, и сказала:
- Ну, если совсем чуть-чуть…
Через минуту горничная принесла тарелку с едой, и Евгений стал кормить её с ложечки, приговаривая:
- Ну, ещё одну ложечку, пожалуйста…
Когда тарелка опустела, Маша свернулась калачиком на краю постели, и заснула. А Евгений сидел рядом с ней, гладил её волосы, и думал, что сын явно продешевил – за эту женщину он мог потребовать у него всё, что угодно. Наверно, он не пожалел бы и собственной жизни, лишь бы ей было хорошо…
…На следующий день Маша почувствовала себя значительно лучше, и они сначала позавтракали, а потом и пообедали вместе.
- Думаю, сегодня мы должны объявить о том, что скоро будем мужем и женой, - сказал Евгений, когда с обедом было покончено. - Прислуга должна узнать об этом от нас. Иначе, слухов не оберешься.
- Конечно, теперь у нас нет причин скрываться. Ведь меньше, чем через месяц я будут твоей законной женой. Правда, менять фамилию мне не придётся.
- Кстати, по поводу месяца… Времени у нас не так уж много. Так что, надо поторапливаться.
- Зачем? И куда поторапливаться? – удивилась девушка.
- Как зачем? Надо же готовиться к свадьбе - купить всё необходимое, составить список гостей и заказать банкет.
- Ну, какой банкет, Женечка? Мы просто тихо распишемся, посидим вдвоем где-нибудь в ресторане, а ещё лучше дома, и выпьем по бокалу шампанского. Для меня этого вполне достаточно!
- А для меня нет! Я хочу, чтобы все люди знали, что я выиграл джек-пот. И призом стала лучшая женщина на свете!
- Ты сильно преувеличиваешь, милый, но ход твоих мыслей мне определенно нравится, - засмеялась Маша…
- А мне очень нравится, что, наконец, я стал для тебя просто Женей. Так что мы решили по поводу свадьбы?
- Я оставляю право выбора за тобой.
- Тогда – всё по высшему разряду. Только выдержишь ли ты церемонию, а потом ещё и банкет в ресторане?
- Конечно, выдержу. Я вполне прилично себя чувствую!
- Тогда сейчас мы одеваемся, и едем в магазин. Надо купить тебе платье и всё остальное…
- Как? Уже сегодня?
- А почему бы и нет? Мне терпится увидеть тебя в белом платье, во всём блеске твоей молодости и красоты.
- Хорошо, милый. Я сейчас же иду одеваться…
…Они успели вернуться к ужину, и привезли с собой много коробок с покупками. В кармане Евгений Ильича лежала коробочка с обручальными кольцами, а на пальчике невесты поблёскивало бриллиантом колечко – свадебный подарок жениха.
…В то время как жизнь Евгения Ильича и Маши вошла, наконец, в свою колею, и теперь, после свадьбы, супруги наслаждались каждым прожитым днём, этого никак не скажешь о жизни Артура.
Придя в хорошо налаженное дело отца, молодой человек думал, что будет, в основном, давать «ценные указания» сотрудникам, заезжая в офис на часок в день, да стричь купоны. А потом тратить деньги в ресторанах и ночных клубах, покупать себе запредельно дорогие автомобили и совершать умопомрачительные круизы. Ещё его голубой мечтой было завести конюшню, и разводить породистых лошадей – в последнее время он пристрастился к посещению ипподрома, и играл на бегах. Играл, кстати, довольно неудачно, проигрывая приличные суммы.
К сожалению, этому не суждено было сбыться. Всё, за что бы он ни брался, буквально рассыпалось у него в руках. Даже те контракты, которые были уже «на мази», вдруг расторгались, вкладчики покидали их банк десятками, дивиденды падали, а сотрудники косились, и шептались у него за спиной. Кому же приятно знать, что зарплата, которая напрямую зависела от работы банка, падает с каждым месяцем всё ниже и ниже!
Артур запаниковал. Он-то считал, что влёгкую добился победы, и в двадцать восемь лет достиг вершины – встал во главе банка. Только оказалось, что всё отнюдь не так просто, как кажется…
…Промучившись таким образом, почти три месяца, он вызвал к себе заместителя, который был другом отца, и работал в банке со дня его основания.
- В чем дело, Григорий Кузьмич? – сказал он, когда мужчина сел в кресло напротив него. – Почему у нас так плохо идут дела?
- По этому поводу ничего не могу сказать, Артур Евгеньевич.
- Может быть, я делаю что-то не так?
- Вы владелец банка, вам виднее. Как я могу указывать вам? Я не хочу на старости лет лишиться своего места!
- Значит, не хотите мне помочь?
- А почему, собственно, я должен вам помогать?
- Но ничего же не изменилось! Я тоже Кольчугин! Какая разница, кто стоит во главе банка – отец или сын?!
- Да. Вы Кольчугин, не спорю. Вот если бы вам, молодой человек, обзавестись не только похожей на отца внешностью, но и его светлой головой, его опытом, умением вести себя с людьми, и полным отсутствием спеси – цены бы вам не было. А теперь разрешите откланяться. Работы, понимаете ли, много…
Мужчина встал с кресла, и вышел из кабинета шефа, а тот так шарахнул по столешнице кулаком, что с неё слетели папки с документами. Кулак сильно заныл, и Артур стал махать рукой в воздухе, чтобы немного унять боль.
В кабинет, чуть приоткрыв дверь, просочилась испуганная секретарша.
- Артур Евгеньевич, у вас что-то случилось? – спросила она.
- Убирайся из моего кабинета! – заорал он на девушку, и пустил вслед ей такое, что девица подскочила на месте, и припустилась бежать.
- Все тут ненавидят меня, - вдруг подумал Артур. – Наверняка, сотрудники знают, как я получил этот банк, и осуждают мой поступок. Осуждать-то легко! А вот попробовали бы они, как я…
Артур вдруг подумал, за что же так ненавидит отца. Что тот сделал такого, что вызвал ненависть у родного сына? Отец всегда давал ему столько денег, сколько он просил, и не читал ему нотаций по поводу потраченного. Да, он осуждал его беспорядочные связи с бабами, и иногда журил его. Но покажите ему родителя, который похвалил бы сына за то, что тот каждый день ложится в постель с новой женщиной! Да, отец был недоволен тем, что он гей. Но не стал орать на него, и грозить карами, а просто попросил не афишировать свои гомосексуальные связи. Тогда что же? Увёл жену? Да зачем она ему? Это же просто ширма, только и всего. А уж пацан ему и вовсе не нужен… В чем же дело?
Теперь ему казалось, что если он поймет, в чем тут дело, и ответит на этот вопрос, многое изменится в его жизни.
Он промаялся до конца дня, и не смог сомкнуть глаз ночью. Только ответ так и не давался ему. Уже перед рассветом он задремал, и увидел сон. В этом сне он говорил с мужчиной. Лица этого мужчины он не видел, но точно знал, что именно этот человек поможет ему получить ответ на мучающий его вопрос.
- Ну, почему? – спрашивал он. - Почему у меня всё так плохо?
- Всё очень просто. Я удивлен, что ты сам ещё не додумался, почему так страдаешь. А ведь всему виной обычная черная зависть.
- Зависть? Но к кому?
- А ты подумай хорошенько. И вспомни тот день, когда отец пригласил тебя на ужин, и ты приехал к нему. Помнишь, что было потом?
- Потом я захотел спать, и отец отвел меня в спальню, только и всего!
- А до этого?
Артур стал вспоминать, как сидел за столом с отцом и Машей, и нечаянно поймал тот взгляд, который кинула его жена на отца. В этом взгляде было столько обожания и любви! Тогда он стал наблюдать за отцом, и увидел, что в его взгляде любви и обожания нисколько не меньше. Так вот что взбесило его! Вот что заставило его наделать столько глупостей!
Теперь надо было спросить у своего мудрого собеседника, пока тот не исчез, что ему делать в этой ситуации. Может, он даст ему дельный совет.
Он уже набрал воздуха в легкие, и хотел открыть рот, но вдруг увидел, что рядом никого нет. Значит, принимать решение придётся ему самому…
…В этот день он не стал заезжать в свой банк. Позвонив отцу, он поехал туда, где тот жил со своей молоденькой женой и маленьким Артуром.
Отца звонок сына немного удивил, хотя он и ждал, что произойдёт нечто подобное. Только не думал, что сын «сойдёт с дистанции» и капитулирует столь быстро.
- Здравствуй, папа! – сказал Артур, заходя в дом, и увидел, что его встречает вся семья – хозяин дома, его жена и малыш.
- Здравствуй, сынок! – сказал Евгений Ильич, и обнял сына.
Потом Артур поздоровался с Машей, и взял на руки сына.
- Ну, здравствуй, Артурик!
- Здравствуй, папа!
- Как живешь?
- Спасибо, хорошо!
- Вот и молодец!
- Кажется, у вас ожидается прибавление семейства? – спросил он, обращаясь к отцу, увидев округлившуюся фигуру бывшей жены.
- Да, Машенька скоро родит мне дочку. УЗИ показало, что у нас будет девочка.
- Ну, что ж! Это неплохо.
- Пойдем в столовую, там уже накрыт стол для обеда.
- Пойдем.
Они сели за стол, и говорили о всяких пустяках, приберегая основное на то время, когда останутся вдвоем, наедине.
- Итак, о чем ты хотел поговорить со мной, сынок? – спросил Евгений Ильич, когда они удобно расположились в креслах в его кабинете.
- Я решил уехать, папа.
- Вот как? И куда же ты хочешь уехать, если не секрет?
- Поеду во Францию. Там разрешили однополые браки, и вообще лояльно относятся к нетрадиционной ориентации. И тебе не придётся стесняться меня.
- Ну, что ж! Дело твое. Каждый человек знает, где ему будет лучше. И на что ты будешь там жить? Продашь банк?
- Вот об этом я и хотел бы с тобой поговорить. Понимаешь, я здорово накосячил там за те месяцы, что был у руля. Ты уж прости меня. Думаю, если ты вернешься, и снова встанешь во главе него, там опять всё будет хорошо.
- Ты возвращаешь мне банк?
- Да. Я хочу, чтобы всё было, как прежде. А я продам ту квартиру, которую ты подарил мне на свадьбу, и уеду со своим другом. И там, на месте, решу, куда лучше вложить деньги.
- Что ж! Очень толковое решение. А я со своей стороны дам тебе ещё денег. Ведь ты же остаешься моим сыном, что бы ни случилось.
- Спасибо, тебе за всё, папа. Особенно за то, что не держишь на меня зла. Я наделал много ошибок. И теперь буду их исправлять.
- И как ты собираешься это делать?
- Ну, банк я тебе уже вернул, а теперь попрошу прощения у Маши. Кстати, у меня есть ещё просьба.
- Слушаю тебя. И сделаю всё, что в моих силах.
- Дело в том, что в однополых семьях не может быть детей. И я очень хотел бы, чтобы Артурик жил с нами. Поговори с ним! Может быть, он согласится поехать с нами во Францию. Мы будем любить его. И он будет единственным нашим ребенком. А у вас, как я понял, дело одним ребенком не ограничится.
- Да, если люди очень любят друг друга, дети получаются быстро. А мы с женой просто без ума друг от друга.
- Ну, надо же! Кто бы мог подумать – скоро у меня появится сестра, - качнул головой Артур.
- Всякое бывает в жизни! Наша жизнь тем и прекрасна, что никогда не знаешь, что ждет тебя уже завтра, - улыбнулся Евгений Ильич.
- Так что насчёт Артурика?
- Тут я ничем не могу тебе помочь. Ты должен поговорить с ним сам. Хочу предупредить, что, несмотря на юный возраст, твой сын умен не по годам. К тому же Маша много занимается с ним. И он делает успехи! В свои неполные шесть лет мальчик уже умеет читать и писать, и довольно бегло говорит на английском.
- Ты считаешь, что у меня нет шансов?
- Артур очень любит свою мать. Впрочем, почему бы тебе не попытаться?
Выйдя из кабинета, они разыскали Машу и Артура в гостиной.
- Артур, мальчик мой, папа хочет с тобой поговорить, - сказал Евгений Ильич.
- Я слушаю тебя, папа!
- Дело в том, сынок, что я уезжаю в другую страну. Теперь я буду жить во Франции. Ты не хотел бы поехать со мной? Я буду любить тебя, честное слово! Тебе там будет хорошо.
- А как же мама? Она тоже поедет с нами?
- А мама останется тут, с дедушкой. Ведь теперь она стала его женой.
- Нет, без мамы я не поеду. Я её очень люблю. И потом, кто же будет гулять с сестрёнкой, когда она родится? Так что, я уж тут… Простите…
- Ну, ладно, раз так. Не поминайте лихом!
На прощание Артур расцеловал всех, и вышел из дома. Вслед ему из окна смотрел маленький мальчик. Он знал что, скорее всего, видит своего отца последний раз в жизни…
- Зачем он приезжал, Женя? – спросила Маша, когда автомобиль Артура исчез за воротами. – Только затем, чтобы попытаться в очередной раз забрать моего мальчика?
- Нет. На этот раз он приезжал просить прощения за всё, что натворил. Кстати, он вернул мне мой банк. Правда, дела в нем, наверняка, в плачевном состоянии, и мне придется немало потрудиться, чтобы привести пошатнувшийся бизнес в порядок.
- Наверно, ты хочешь поехать в свой банк прямо сейчас? Ведь так?
- Да. Я очень соскучился по работе. К тому же мне не терпится узнать, что там творится.
- Ну, так поезжай! А мы с Артуром будем тебя ждать. Правда, милый?
- Ага, - сказал мальчик, и кивнул головой.
…Через полчаса Евгений Ильич вышел из дома, и, прежде чем сесть в свой автомобиль, поднял голову, и посмотрел на окна своего дома. В одном из них он увидел двух самых дорогих ему людей, которые махали ему руками вслед. Впрочем, почему двоих? Конечно же, троих. Просто третья, его дочка Варенька, не может пока взмахнуть ладошкой вслед отъезжающему отцу, потому что ещё не родилась на свет. Но, судя по всему, это произойдёт уже совсем скоро…
Он тоже поднял руку над головой, и помахал им в ответ.
Потом сел в автомобиль, повернул ключ в замке зажигания, и нажал на газ. В его душе разливалось ликование. Вот всё и встало на свои места! Он снова владелец банка, сын нашёл в себе силы попросить у них прощения, а его жена Машенька, наконец-то, перестанет вздрагивать от каждого звонка в дверь, думая, что это приехал Артур, чтобы снова попытаться увезти её. Так что, всё сложилось просто замечательно.
Приехав в банк, он понял, что здесь все уже знают о том, что он возвращается на своё место. Люди были радостно возбуждены, и, увидев его, приветливо улыбались. Конечно, приятно знать, что капитан корабля снова занял своё место на мостике, и теперь плавание по бурному морю отечественного бизнеса снова станет для них безопасным и прибыльным!
Пробыв в своем кабинете до конца рабочего дня, и выяснив для себя всё, что хотел, Евгений Ильич не стал больше задерживаться в офисе ни на минуту, и поехал домой. Уже с дороги он позвонил Маше, и сообщил, что будет к ужину…
…Остановив свой автомобиль недалеко от дома, он вышел из машины, и увидел, что у дверей его поджидают две фигурки. Было видно, что стоят они тут, на морозе, не пять и даже не десять минут, потому что Артурик пытается согреться, бегая вокруг матери, а та зябко переступает ножками по заснеженной дорожке и кутается в воротник своей шубки. Морозец на улице стоял знатный!
- Вы что тут делаете, проказники? – спросил мужчина, стараясь придать своему голосу необходимую строгость.
А они, увидев его, уже кинулись к нему со всех ног, и через несколько секунд он поймал их обоих в свои объятия, и прижал к себе.
- Маш, ну, ты сошла с ума! Разве так можно? Ты простудишь ребенка, и заболеешь сама! Ну, зачем вы выскакиваете на улицу в такой мороз? Разве нельзя дождаться меня дома, сидя у телевизора?
- Очень соскучились… - виновато вздохнула Маша, и посмотрела на мужа. – Да что с нами может случиться за десять минут прогулки?
- Ну, пошли быстрее в дом!
- Чур, я первый! – закричал Артур, и кинулся к дверям.
- А уж как я соскучился, если бы ты знала, - прошептал мужчина, наклонившись к уху жены. – Даже не думал, что с таким трудом перенесу шесть часов твоего отсутствия рядом со мной. Знаешь, к хорошему человек привыкает быстро…
- Я не находила себе места, когда ты уехал, Женечка. Ты совсем избаловал меня за эти три месяца, и мне уже трудно привыкнуть к тому, что ты каждый день будешь уезжать на работу.
Войдя в дом, муж помог раздеться жене, а потом разделся сам.
- Что там у нас с ужином? – спросил он.
- Ужин уже ждёт нас на столе.
- Тогда чего же мы медлим?
- Так проголодался, милый? – улыбнулась Маша, и погладила мужа по чисто выбритой щеке.
- Нет, просто хочу поскорее покончить с этим, и, наконец, оказаться с тобой наедине.
- Честно говоря, я тоже с нетерпением жду ночи – так хочется обнять тебя.
- Какая ночь, Маша? О чём ты? Да я готов хоть сейчас нести тебя в спальню!
- Мне кажется, ты изменился. Можешь сказать мне, что случилось? Что ты чувствуешь сейчас?
- Знаешь, мне всё время казалось, что я иду куда-то, открываю запертые двери, причем, делаю это с большим трудом. Я открываю дверь ключом или взламываю замок, и иду дальше, но через некоторое время передо мной возникает очередная запертая дверь, к которой надо подобрать ключ, или взорвать её к чертовой матери. И вот сегодня я понял, что, наконец, открыл последнюю.
- И что же оказалось за ней?
- Конечно же, ты и наши дети!
- А знаешь, милый, я тоже чувствую нечто подобное. До сих пор у меня внутри был какой-то холодный, болезненный шар, который мешал мне дышать полной грудью и радоваться жизни. Я всё время ждала неприятностей. А сегодня этот шар исчез без следа. Может быть, всё дело в том, что твой сын изменился, и нашёл в себе силы попросить у нас прощения?
- Вполне может быть, что всё именно так и есть, - кивнул головой супруг.
- Ну, где же вы запропали? – позвал их Артурик, выглянув из–за двери столовой. – Всё стынет!
- Сейчас идём, милый! Просто нам с мамой надо было кое-что выяснить для себя. Ещё минута!
Голова мальчика исчезла за дверью, а Евгений осторожно обнял жену, и сказал:
- Маш, я так счастлив, что вы есть у меня.
- И я тоже, любимый, - сказала Маша, и через секунду муж целовал её, не в силах больше ждать.
- Да что же они так долго? Всё остынет! – ворчала в столовой горничная. – Посмотри, Артурик, где они пропадают?
- Целуются, - сказал мальчик, и широко улыбнулся…
* * *
Кумир мой, кумир мой
© Copyright: Татьяна Стрельцова 2, 2019
Свидетельство о публикации №219090500636
Свидетельство о публикации №219090500636
Рецензии