Как нам реорганизовать Рабкрин

               
     Куток кагальницких поспошествователей, уже выйдя на тактицкие просторы наикратчайшего курса ВКП ( б ), товарищ Бекка, буквально и вопиюще сразу же, не сделав и шагу, утычкнулся донельзя озабоченными активистско - козлиными лбами в непреодолимую стену всеобщего пох...ма, проистекающего из самой замечательной вещицы или штучки, как выражается моя любимка Дитушка, о чем я поведаю, не тая, вывернув наизнанку всю загадочную начинку душевного славянина, никогда не имевшего души, что подтверждается хотя бы навязанной ему свыше по воле Добрыни самой гнусной из христианских течений религией, православием, конечно, хуже коего - только левопозорище, испробованное на семь десятков лет, пока даже таким, как Путин, не явился во сне Махатма, постоял молча и лопнул, падло арийское, как и не было ни его, ни Бориса Савинкова, ни Веры Фигнер, ни х...я не было, олень Навальный и Гудки, отец да сын, чопики с Крымом взад, нападение на памфиловцев, падение Ельцина с моста и миллион митингующих посреди Москвы, что вручат булаву Сосковцу и Чубайсу, предполагая преференции, умыкнутые Чубайсом у родственной Дуни Смирновой, лишь бы митингующим было хорошо и в сапогах. Сам бы носил, тебя жалко, говорил Чубайс, опровергнув орфографию грамматицки, и митингующие выли от восторга, зная по дедушке Щедрину, что теперь - то, братцы - атаманы, винца будет вдоволь. Так вот, та вещица или штучка, мельком мелькнувшая тавтологической этимологией в первом абзаце, не так уж хорошо характеризует восточнославянское племя, но снайперски, честно и откровенно, не позволяя питать иллюзий народников, но, одновременно, и не пущая в цинизм Троцкого, Розенберга и Гитлера. И вещица эта в следующем : любой из хохлов, бульбашей и великороссов сознает свою ущербность и неполноценность, прекрасно знает, что скот и нечеловек, заранее подозревает ближнего в таком же скотстве и оказывается прав. Почти все умалчивают о национальной странности, раскрытой мною только что, Гоголь и Достоевский свихнулись, Троцкого грохнули, причем, вальнули не просто так. Есть еще один презабавный нюанс, переворачивающий все теории, но свидетельствующий в мою пользу, точнее, доказывающий мою мысль о наличии некоего реактора под землей, оставленного пришельцами миллионы лет назад, облучает он, то ли маячит в дальние миры, то ли еще как, во всяком случае, любой мудак, что поселяется тута, уже в ближайшем поколении обрусевает и оборачивается таким же животным, что и многоколенные аборигены, любой немец или мордвинушка уже в своих детях неотличимы от коренных, так же ходют опасно, принося дары, так же спорят на кухнях о Фейхтвранглерах и приваловских миллионах, так же грабят аэропорты и сердце доцента, Париж и новый муж, что сбежит от пропадали через месяц, выдирая волосы у рыжей Ландер, потому попалась рыжая и вздорная по ходу дела, а  " по ходу дела " как фразеологизьм, мать вашу так, обыграет Безруков в новой фильме из шедевральности, обсосут юмористы и сожрет Шарапова, по привычке жрать всякое говно из ручонок шершавого жидка, на радость мне, дураку, убившего эту тварь бараньими стеклянными зенками урожденного юде мандавоха, половым признаком отличающегося от такой же, но уже Латыниной.
     Вот и все вопросы с философскими системами и ломаемыми копьями триста крайних лет в хер не тарахтят видящим суть, как я ( см. выше, курсив мой ) показал выше, бескурсивно за недосугом менять шрифт и регистр курсуя британскую красотку, как я уже писал, попавшую в самую сердцевину феминизма, замыленного х...той из бесталанности пусек райот или экстремизма, высранного еще Геростратом, в яблочко, как заорал сын Йозефа Геббельса, услышав сухой щелчок, оборвавший жизнь великого человека в послеобеденный час тридцатого апреля проклятого года, поставившего точку в любых надеждах человека белого цвета и большого ума, как политрук или секретарь по идеологии из восточных собратьев родственного режима благоденствия в куче, ин масс.
     Но привыкнув мыслить стратегицки и масштаб, как и подобает русскому, предлагаю я не ограничиваться здравой мыслью о сексах как работе, а прямо и сразу отменить Указом президента последние триста пятьдесят лет да и поехать на лошадях в Краков заключать Столбовой мир.