Мёртвая зыбь. Рёв 66

Источник:


РУССКИЕ ПОД СТАЛИНГРАДОМ, а потом на Кавказе, всё более адекватно руководимые своей бесчеловечной властью,
показали немцам класс самой настоящей победной стратегии национального выживания.

На войне, как говаривал ещё Наполеон, моральный и материальный факторы относятся как три к одному.
К огромному моральному фактору действительно отечественного характера новой германской войны русского народа, к безусловному нравственному перевесу его отчаянной борьбы за своё выживание в условиях межнационального раскола, поголовного предательства и развала,
всеобъемлющей русской национальной развязки, в какой-то момент даже походившей на агонию,
прибавился и весьма немаловажный материальный перевес.

Именно во второй половине 1942 года производство вооружений и общее состояние экономики страны достигло и даже превзошло довоенный уровень. И по валу и по качеству. За время войны русский тыл создал оружия в два раза больше, чем гитлеровская Германия со всеми своими сателлитами.
Это было воплощение идеи Ленина-Троцкого: “подчинить всю жизнь страны интересам ведения боевых действий”.


ПРИ УЖАСАЮЩИХ ПОТЕРЯХ - материальных, людских и территориальных - и такой перевес!
К тому же и помощь по ленд-лизу наконец полилась потоком. В 1942 году уже ощущалась очень большая отдача и от неё.
С использованием всех этих ресурсов и в обстановке высочайшего морального подъёма, нравственной безусловной правоты русскими была проведена гигантская стратегическая операция классического, двойного охвата передовых армий вермахта.

ХРЕСТОМАТИЙНЫЙ ДВОЙНОЙ ОХВАТ сами немцы много раз образцово-показательно осуществляли в 1941 году.
Теперь предельно примитивным образом проморгали такое же против себя.
Да ещё в настолько большом масштабе, который и самим-то ни разу не удавался.

ПЕРВОНАЧАЛЬНО русские армии провели операцию “Уран” - то есть, непосредственное окружение 6-й армии Паулюса и части 4-й танковой армии Гота под Сталинградом. Затем 16 декабря 1942 года ими стал осуществляться “Сатурн”. Советская армия нанесла огромной силы удар в среднем течении Дона во фланг германского фронта. По итальянской армии и по румынам.

Немцы на свою голову ещё до этого удара изъяли из компетенции своих союзников всю оперативную разведку и те сидели у Паулюса и Манштейна на флангах практически с завязанными глазами, ослепив тем самым и немецких военачальников. 
(Иванов С.П  Штаб армейский, штаб фронтовой. -  М.: Воениздат, 1990,  с. 456.)

К разведывательной, стратегической слепоте приложилась ещё и низкая боеспособность германских союзников, да ещё и начавшиеся конфликты между румынами и венграми, к тому же прямо на фронте. Таким образом, русский удар подоспел как раз вовремя, чтобы это всё рухнуло.


ПО ИСХОДНОМУ ЗАМЫСЛУ удар многокольчатого “Сатурна” должен был быть направлен на Ростов.
Тогда бы на внешнем кольце захлопнулся огромный мешок, в котором оказались бы все немецкие армии на Волге, на Дону и на Кавказе.
Однако начавшаяся немецкая операция “Зимняя гроза” по спасению армии Паулюса серьёзно изменила русские планы.
Вместо Ростова “Сатурн” ударил во фланг фельдмаршала Э.Манштейна, наступавшего из района Котельниково на Сталинград с целью спасения блокированной 330-тысячной немецкой группировки. Под угрозой ещё одного котла Манштейн вынужден был отступить.

Положение окружённой 6-й армии Паулюса стало безнадёжным. Почти одновременно против неё началась операция под названием “Кольцо”. Её успешно провёл Донской фронт под командованием К.К.Рокоссовского. Из Сталинградского котла к своим, через кольцо окружения, пробрался лишь один немецкий унтер-офицер. Пробрался и умер.
Каждая часть окружённых немцев, капитулируя, давала прощальную радиограмму: “Да здравствует Германия!” 
(Цейтцлер К. Последние дни в Сталинграде. - 1418 дней войны: Из воспоминаний о Великой Отечественной... сс. 281-282.)


НА КАВКАЗЕ гитлеровцы всё-таки получили передышку и свой единственный шанс, чтобы оттуда побыстрее убраться, чем, конечно, они не замедлили воспользоваться. Таким образом, хотя деблокирующий удар Манштейна и не помог немцам в Сталинграде, зато всё-таки спас их армии на Кавказе.
Они, бросая своих верных горских союзников, только-только вошедших в газаватский вкус, едва-едва вскрывших неверным самые важные артерии, спешно побежали на запад. 
(Боффа Дж. История Советского Союза. Т.2. От Отечественной войны до положения второй мировой державы... с. 82.)
По дороге, скользкой от всё прибывающего паводка крови.

СТАЛИН СИЛЬНО ПЕРЕЖИВАЛ по этому поводу. Всё-таки он очень хотел затормозить гитлеровцев именно на Кавказе и непременно там расправиться с ними. Кончить их обязательно на месте преступления и притом заодно с их подельниками-кавказцами и казаками, чтобы уж одним махом.
Похоронить всех там же, в одной братской. Это было бы во всех отношениях справедливо.


БЕЖАЛИ НЕ НА ШУТКУ струхнувшие подельники живописно. Вот как это описывает один из них.
“Горские народы и казаки Терека и Кубани, ожидавшие освобождения от ига советской власти и потому содействовавшие немецкой армии в её продвижении по Кавказу, теперь, при её отходе, стали эвакуироваться из своих родных краёв. Нескончаемый поток беженцев многих десятков национальностей скатывался с гор и предгорий Кавказа, по осенней распутице полз по равнинам Кубани, увязая в снегах на придонских полях, из последних сил рвался к Ростову. Словно опять вернулись времена переселения народов из Азии в Европу, ранее уходивших от татарских орд, а теперь спасавшихся от красных Чингисханов. ...Казаки и горцы, в жертвенном противлении большевизму, стали братьями по духу и вере в свою национальную свободу”. 
(Донсков П. Дон, Кубань и Терек во второй мировой войне... с. 568.)

Как и в 1919 году, БОЛЬШЕВИКИ ОПЯТЬ СПЛОТИЛИ ГОРЦЕВ И КАЗАКОВ в “едином порыве” разрушить Россию.
Что примечательно - и на этот раз против горско-казачьего предательского союза резко выступил, проживавший тогда во Франции, генерал Антон Иванович Деникин, бывший главком Белого Юга России. Он даже стал прямо высказываться в поддержку Красной Армии, призывал к этому США и Великобританию.

За это Деникин был немцами сильно притесняем вплоть до угрозы отправки в концлагерь, в отличие от своего давнего оппонента, донского атамана, генерала П.Н.Краснова, добровольно пошедшего на службу к гитлеровцам.
В этом состоял ВЕЛИКИЙ УРОК ИСТОРИИ НАЦИОНАЛЬНОЙ РОССИИ, когда белогвардейский главнокомандующий стал искренне радоваться победам русской Красной Армии, приступившей к изгнанию гитлеровцев и разнообразных предателей из страны,
начав с кавказского гадюшника.


В СПЕЦИАЛЬНОЙ ДИРЕКТИВЕ, посланной Верховным Главнокомандующим и Генштабом 4 января 1943 года командованию Закавказского фронта на имя командующего И.В.Тюленева подчёркивалась крайняя невыгодность бегства вермахта от предгорий Большого Хребта.
В ней жёстко требовалось предотвратить выталкивание немцев с Кавказа, а наоборот всеми способами задержать противника там, чтобы затем “ударом со стороны Черноморской группы осуществить его окружение”. 
(8 дАМОРФ.,  ф.132а., оп.2642, д.34, 13;  ф.209, оп.1060, д.23; ф.500, оп.12475, д.134, оп.725168, д.156.)

Для этого нужно было помочь изменённому “Сатурну”. Ударом с юга на Ростов “смотать” весь кавказский фронт немцев. “Намотать” “Эдельвейс” на советское дышло как сатурновы кольца:
“Вторая и главная задача Ваша состоит в том, чтобы выделить мощную колонну войск из состава Черноморской группы, занять Батайск и Ростов, влезть в Ростов с востока и закупорить таким образом северокавказскую группу противника с целью взять её в плен или уничтожить”. 
(Василевский А.М. Дело всей жизни... с. 263.)


СОВЕТСКИЕ ГЕНШТАБИСТЫ даже пытались для ускорения преследования и окружения бегущих в распутицу разнообразных “эдельвейсовцев” создать Конную армию. Эта идея уже пару месяцев витала в воздухе.

Когда роль кавалерии в обороне Кавказа осенью 1942 года (из-за нелётной погоды и распутицы) вдруг резко возросла, тут же в Москве был поднят вопрос о создании Конной армии на Северном Кавказе, чтобы добить “Эдельвейс”.

Лавры С.М.Будённого, со своими конармейцами переломившего ход сражений с обессиленным II газаватом Деникиным, проросли ещё раз.
АВТОРОМ ИНИЦИАТИВЫ стал командующий Закавказским фронтом И.В.Тюленев. В конце октября 1942 года эту тему подробно изучали в Генштабе.

Сталин очень было заинтересовался созданием крупной мобильной силы, способной решительно переломить ход борьбы с “Эдельвейсом”.
Однако потом в Москве всё-таки решили, что в современных условиях её придётся усиливать другими родами войск, а из-за этого она потеряет мобильность, своё главное достоинство. Наверняка окажется “чрезвычайно уязвима с земли и с воздуха и не оправдает возлагаемых на неё надежд”. 
(Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны. Кн. I... сс. 116-117.)


ТЕПЕРЬ, В ЗИМНЕМ КОНТРНАСТУПЛЕНИИ, верная реализация таких надежд оказалась бы ещё более кстати, потому что враг всё же выскальзывал.
Становилось и вправду поздно. Догнать неприятеля, перехватить пути отхода оказывалось нечем. Немцы мчались прытко.
С востока вновь восходило русское солнце.

На Таманском полуострове у немцев была построена канатная дорога, связывающая здешнюю их группировку с Керчью, поэтому их окружение на Тамани не было полноценным, но тем не менее оно состоялось. 
(Там же, с.118.)

С КАВКАЗА немцы благодаря контрудару Манштейну и отчасти арабо-немецкому спецназу “корпуса “Ф” вместе с калмыцким кавалерийским корпусом успели кое-как сами смотать линию своего фронта. Сами смотались за Ростов и всё-таки избежали окружения куда грандиознее даже Сталинградского.
При таком исходе боевых действий на их южном театре общая стратегическая инициатива была утеряна немцами полностью.
Через несколько месяцев, летом 1943 года, на Орловско-Курской дуге они ещё попытались её перехватить.
Однако были окончательно и бесповоротно доломлены.


РУССКИЕ ЭФФЕКТИВНО переняли опыт немцев не только в стратегии, но и в тактике и во многих других областях.
Зато германское командование произвело заимствования у противника прямо противоположного свойства.

Это в числе прочих причин послужило одним из основных военных факторов того, что продвижение вермахта в 1942 году при всех его первоначальных успехах всё же не получилось таким стремительным и глобальным, как в начале войны.

За весь этот год германские войска взяли пленных намного меньше, чем за половину 1941-го года.
Темпы их наступления всё же оказались не такими высокими, как тогда.
Не столько сопротивление русских армий тому оказалось причиной, сколько уже осторожность, битость самих немецких войск, многочисленные колебания высшего германского руководства, причём не только в стратегии и тактике политической, но и в сугубо военной.


В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ это проявилось в новом способе организации немецких войск, в частности танковых - основном орудии достижения серьёзных военных результатов. Армейские бронетанковые группы вермахта на Кавказе и на Дону, состоящие из одних танков и моторизованных частей, обладавшие большой подвижностью, были вдруг по недавнему русскому образцу преобразованы в большие танковые армии с приданием им обычной пехоты, сапёров, авиации и полевой артиллерии.
Это сделало их довольно неповоротливыми и резко уменьшило общий наступательный темп. 
(Лиддел Гарт Б. Вторая мировая война. Очерк. Пер. с англ... с. 242.)

РУССКИЕ, НАОБОРОТ, восприняли самый лучший немецкий опыт 1941 года. Они стали создавать сугубо специализированные армейские соединения: исключительно танковые армии, однородные артиллерийские дивизии прорыва, автономные дивизионы “катюш”, авиадивизии и полки бомбардировщиков, отдельно штурмовиков и отдельно - истребителей, обособленные противотанковые дивизионы.
Они легко придавались той или иной части. Потом безболезненно включались совсем в другие соединения. Легко и маневренно перебрасывались на другие участки фронта.

Когда примитивно русифицированная, распухшая от обозов и вспомогательных частей 1-я немецкая танковая армия Клейста стала пробиваться через горы, она вообще засела там. Даже в момент наибольшего наступательного порыва уже не могла сдвинуться с места.

Впоследствии это привело к совершенно безнадёжному положению армии, поскольку свои опытные альпийские части Клейсту пришлось отдать 17-й армии, прорывавшейся по прибрежной полосе на Туапсе и Батуми.
БЕЗ СВОЕЙ УДАРНОЙ ГОРНОЙ СИЛЫ, 1-я танковая окончательно завязла на всходе к Большому Кавказу. Через перевалы орудия и танки не шли никак, у них гусеницы были уже, чем у русских танков и следовательно ниже оказывалась проходимость. А от горцев кроме горячей моральной поддержки, истеричных восклицаний “Аллах акбар!” и тупого геноцида местного славянского населения ничего путного получить конечно нельзя было.  (Там же, с. 244.)


БОЛЬШЕВИКИ ПРОЯВИЛИ СЕБЯ “блестящими учениками событий” и  в срочной реорганизации-адаптации своей столь грубо обломавшейся национальной политики. Они принялись срочно разрабатывать НОВЫЙ ВАРИАНТ СТАРОЙ СКАЗКИ ПРО ДРУЖБУ НАРОДОВ. Это свидетельствовало прежде всего о том, что им грозит смертельная опасность и они наконец это осознали в самой полной мере.

После катастрофического провала “дружбы советских народов” в 1941-1942 годах большевики не только придали новую жизнь многим гитлеровским пропагандистским принципам, в том числе, контрастному, чёрно-белому способу “управления энтузиазмом масс”.
Они вспомнили, модифицировали и применили кое-что из своей собственной сокровищницы аналогичных приёмов. Только после этого наконец смогли обойти германцев, последовав великолепному английскому правилу: “Не стоит делать того, что всё равно сделают немцы”.


ПОНАЧАЛУ СОВЕТСКОЕ РУКОВОДСТВО ещё пыталось игнорировать методы и успехи неприятеля. Однако это становилось всё опаснее и опаснее. Тогда они открыли шквальный пропагандистский огонь, блокирующий образование у народностей Кавказа и России опаснейших стереотипов.
Здесь большевики добились многого такого, что составило базовый арсенал позднейшего имиджмейкерства и “грязного пиара”.

Достаточно лишь перечислить эти методы, поднявшие режим на недосягаемую высоту, чтобы понять их  актуальность и для всех последующих “времён и народов”.
1. Приклеивание ярлыков -  дискредитация конкретных личностей. 2. Кража символов, лозунгов. 3. Эмоциональные, надрывные обобщения. 4. Дозировка объёмов правдивой информации, полуправда, полуложь, драпировка ими. 5. Отвлечение внимания какой-либо альтернативой, то что сейчас называют “барраж”. 6. Ассоциация действий противника с чем-то заведомо неприятным, отвратительным, например, со зверями (рога на немецких касках в фильмах про Кощея, Александра Невского и т.п.)... 7. Свои суждения выдавали как сверхмудрость, сверхценность, притом мирового значения, которую непременно разделяет “всё прогрессивное человечество”. 8. Ссылка на авторитеты и их утрированное цитирование, правдоподобие во имя правды. 9. Простоватость, хуже воровства, игры в простонародие, доступность: сталинское: “братья и сестры”, косоворотки Хрущёва и Калинина. 10. И в тоже время чрезвычайно эффективная невнятность типа “Коммунизм есть Советская власть плюс электрификация всей страны”, ничего определённого, никакой конкретики в обещаниях (может и отменят колхозы после войны, а может и нет, пока надо победить врага, любой ценой, а там наверняка что-то хорошее произойдёт, не может быть, чтобы Сталин не отблагодарил). 11. Забивания, снижения эффективных неприятельских ходов переизбытком подобного же, «серым шумом». 12. Наконец повторение всего этого, долбёжка одним и тем же, заклинания.


В ИТОГЕ большевики добились потрясающих результатов. И войну выиграли, практически ничем не поступившись, и оставили себе полную свободу рук. Не только реализовали спасение русского народа, но самое главное - обеспечили себе задел для дальнейшего укрепления многонациональной империи.
Русской национальной развязкой большевики опять завязали новый имперский узел!

ВО-ПЕРВЫХ, они всё же сумели проявить класс новой пропаганды всё той же обрыдлой дружбы народов. Казалось бы, после всего-то, после такого геноцида русских со стороны их «братьев» и «друзей» - и заново туда же?!
Но большевики продолжали упрямо верить, что если неутомимо долбать и долбать эту тему - люди всё-таки опять поверят в эту дружбу окаянную, куда денутся!.. Просто надо побольше уделять внимания национальной проблематике, конечно же исключительно на пропагандистском, шумовом уровне. Заболтать, задавить!


ГЛАВНОЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ Красной армии 17 сентября 1942 года ввиду пугающих успехов гитлеровцев у кавказцев разослало в политотделы важнейшую специальную директиву:

“Комиссары и политорганы недооценили всей важности политического воспитания бойцов нерусской национальности, забыли, что у каждого из них есть родной язык, свои обычаи, устоявшийся уклад национальной жизни, и стригут всех под одну гребёнку, не учитывая национальных особенностей.
Больше того, многие политработники не сумели организовать разъяснительной работы по вопросам дружбы народов СССР и роли великого русского народа, как старшего брата народов Советского Союза”.
Соответствующие меры прилагались-”рекомендовались” в старом испытанном стиле: усиление...убеждение...пресечение... 
(Бекишвили В. Оборона Кавказских перевалов, 1942 - 1943 гг... с. 151.)


В НАЦИОНАЛЬНЫЕ АРМЕЙСКИЕ СОЕДИНЕНИЯ в составе РККА (потом СА) была направлена специальная агитационная литература на национальных языках. Всё-таки по преимуществу в чуть более надёжные и многочисленные армянские и грузинские дивизии. Там пропаганда всё же неплохо работала, давала отдачу.

Стали выпускаться на армянском и грузинском языках фронтовые газеты. Во исполнение директивы ГлавПУРККА: “О воспитательной работе с красноармейцами и младшими командирами нерусской национальности” на страницах фронтовых газет стали помещать материалы о такой работе. Разумеется, с обязательной, ритуальной ссылкой на национальные кавказские доблести и наступательно заклинающего характера.
Публиковались инструктажи агитаторам, требовалось проявлять подчёркнутое и даже демонстративное уважение к нравам и обычаям нерусских народностей и проявлять предельную веротерпимость. 
(Идеологическая работа КПСС на фронте 1941 - 1945 гг. - М., 1960, с. 112.)

«Коллективные пропагандисты и агитаторы, а также организаторы» продолжали запугивать взбудораженных граждан нехорошим в действительности отношением немцев и к нерусским народам. При этом людей цепляли за «базовые» инстинкты: «Сейчас в некоторых селениях немцы заигрывают с населением... обещают многое. Не поддавайтесь провокации».
Когда немцы закрепятся, то «одних будут вешать, других расстреливать, третьих - в Германию, Румынию... в качестве унаутов-рабов... То же самое, но в гораздо больших размерах, готовит фашизм против наших женщин».
(Кабардино-Балкария в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Сборник документов и материалов...  с. 159.)
Последний аргумент, что ни говори, самый "базовый"!


ВО-ВТОРЫХ, всех неподдавшихся кавказских националистов предписывалось беспощадно карать, не останавливаясь ни перед чем. Когда - тут понятно, в основном после изгнания немцев. Но как, если предателей всё же ОЧЕНЬ МНОГО?! Даже выслать - и то проблема!

Ленин ещё по поводу расправы с русским православием 19 марта 1922 года высказывал (архисекретно, естественно, революционный батенька осторожничал) ОБЩИЙ ПРИНЦИП САМОЙ ЭФФЕКТИВНОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ТЕХНОЛОГИИ.

ОСНОВОПОЛОЖНИК красного режима ссылался на одного “умного” писателя, который будто бы сказал, что если для политической цели нужно пойти на жестокости, то следует их провести наиболее энергичным и быстрым способом -  “ибо длительного применения жестокостей народные массы не вынесут”. И обязательно - ДО международных встреч и прочего, чтобы иметь руки развязанными.

Так большевики, столкнувшись с непримиримым газаватом “Эдельвейс”, решили поступать и теперь.
Нужно было по-ленински “мудро” - подавить и выселить.
Сейчас же, немедленно, как прихваченных на месте предательства, максимально быстро и максимально безжалостно наказать.


Необходимо было применить против газавата его же собственное и главное оружие - сверхжестокость.
Кавказское сопротивление нужно подавить в полностью совпадающем с ним классическом ленинском стиле: “с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий”. 
(Известия ЦК КПСС. - Изд. ЦК КПСС. М., 1990, № 4, с. 192.)

ТОЛЬКО ЭТО в состоянии хоть как-то снять зачатки сопротивления в будущем.
Может быть даже предотвратить рецидив нового газавата (ну это уж вряд ли).
Любая же мягкость и постепенность вызовут ещё большее и главное - нескончаемое кровопролитие, этнополитическую воронку, наподобие “феномена Вердена”, когда затяжная военная бойня неизбежно перейдёт в стадию цепной, уже трудно остановимой РЕАКЦИИ ВЗАИМОУНИЧТОЖЕНИЯ НАРОДОВ.

Только безмерность силы, невменяемой, бесчеловечной жестокости, парализующей массы и позволяющей управлять ими.
ЭТО лишний раз доказал сам газават!!! Лишь безмерность масштаба подавления сопротивления могут достичь цели. Всех враз умиротворить. Такого можно добиться лишь одним ударом!               
               

ИММАНЕНТНЫЕ ЗАКОНЫ ВОЙНЫ, не имеющей человеческого лица, естественно неумолимы и неостановимы.
Враг должен быть разбит любой ценой!  Л ю б о й!
Сама стилистика приказов Сталина, приступившего к национальному возмездию и немцам и всем отечественным окраинным националистам, в точности напоминала ленинскую периода судьбоносного октябрьского переворота: “Промедление смерти подобно”, “Промедление теперь равносильно преступлению”. 
(Иванов С.П. Штаб армейский, штаб фронтовой... с. 373.)

ГЛАВНЫЙ ТЕЗИС СТАЛИНА, безмерно уязвлённого “Эдельвейсом”, основной тон всех его приказов и распоряжений мог быть лишь одним: “Не щадить сил и не останавливаться ни перед какими жертвами”. И не только на фронте и в производственном тылу, но и в тылу прифронтовом, взбаламученном.
Усмирять, так усмирять. Карать, значит карать! Любой ценой, но по-настоящему! Без промедления! И до конца!

В условиях предельно напряжённой войны, никто и ничто единожды предавшее не должно заслуживать никакого снисхождения!
Мелкий масштаб, незаконченность возмездия всегда есть залог поражения.
Нет большего греха, чем неполная победа, чем снисходительная кара. Вот принцип, вот краеугольный камень большевистской методологии. Вот клеймо во лбу Новейшей русской истории. Сейчас русские изменили этому принципу. И обрушили себя как никогда.


ОСОБЕННО ОПАСЕН незаконченный террор, медленная, не доведённая до конца кара.
Враг не просто остаётся существовать. Он становится ещё более непримиримым, поскольку получает ещё больше поводов для ненависти, мести и ответного террора. Он получает память. Поэтому всем без исключения предателям надо всегда быстро, решительно и зло врезать.

Зло, согласно Макиавелли, и вправду нужно вершить только так, махом и не оглядываясь, наверняка отшибая всякую память.
Буквально “мочить”, буквально в сортирах, бесчеловечно, сверхъестественно жестоко.
Но всё-таки так, чтобы внушённый страх не оказался со слишком большой дозой ненависти.
С добром же можно и помедлить, чтобы раны успели зарубцеваться. Оно всегда относительно, как отцовство.
А Зло - абсолютно, ибо есть материнство.

Никто, столкнувшись с большевиками, постоловавшись с ними у одной кормушки и единожды отвернувшись от них, не должен был после этого иметь даже теоретических шансов на пощаду. Суть не в какой-нибудь звериной безжалостности ради неё самой, как например у моджахедов. Нет. Можно даже и любить наверно кого-то, но притом и обязательно карать его, не делая скидки на любовь.
Потому что - за дело. И потому что свой, потому что окормленный. «Ел наш хлеб?! Плати сполна!»


Поэтому-то большевики никогда и своих не жалели, расправлялись именно как с кровниками.
Сталин лучшего друга Бухарчика, “любимца партии”, послал на смерть по-ленински, любя, смахивая слезу.
“Поцеловал, отвернулся и велел расстрелять”. Вот он каков, «отец народов»!

Теперь точно та же судьба ожидала неподражаемо вероломный и неисправимый Кавказ! Поцелуи опять закончились!
Ну что, кунаки, теперь посчитаемся?! Сколько мы вашего съели, а вы нашего?! И сколько вы наших растерзали!