Бакалда и остров Крит

 
     По окончании  третьего курса, нам предстояла месячная стажировка  в разных регионах СССР, мне лично и ещё парочке наших парней выпал Ростов-на-Дону, но об этом  как – нибудь потом… А впереди маячил  выпускной курс с трёхмесячной стажировкой на выезде. Поэтому в конце третьего курса мне пришлось отправить жену на родину в Смоленск, а самому перебраться в наше общежитие на Историческом шоссе.
     Учили нас в Вышке основательно. Помимо лекций, семинаров, научных и иных кружков и секций, практических занятий с посещением морга, психушки, следственного изолятора и пр., прохождения практики в различных регионах страны, нам перед курсовой сессией  целый месяц вдалбливали в головы сжатые памятки по экзаменуемым предметам.
     Это действо происходило в огромном, раскинувшемся  амфитеатром лекционном зале с панорамными окнами, высотой метров десять,  в которые нещадно лупило горячими лучами летнее солнце. Сюда вмещались оба курса и начитка учебного материала шла весь день с перерывом на обед.  Выдержать эту пытку было не в моих силах, и я ежедневно, облачившись в связанную мне женой из простых  ниток маечку, плавки и атласные спортивные трусы,  с резиновыми «лягушками» на ногах и очередным учебником подмышкой, перемахивал двухметровый забор и уходил в самоволку.
     Четырнадцать километров на трамвае от нашей ВСШ до центра, пол-часа на пароме и вот ты уже на Бакалде или на Крите… Бакалдой назывались песчаные пляжи, тянущиеся на противоположном от центральной набережной берегу широченной Волги, а Крит – Волжский остров с такими же песчаными пляжами. Это были излюбленные места отдыха горожан, где никаких грибков, лежаков и шезлонгов не было в помине, но куда челночными рейсами в течение всего дня баржи завозили вкуснейшее холодное бочковое пиво, которое тут же разносилось отдыхающими по прибрежным кустам в трёхлитровый банках и полиэтиленовых пакетах… А рыбы к нему было – хоть отбавляй… Особенно мне полюбилась саблевидная, вся светящаяся на солнце золотым жирком,  вяленая чехонь, идущая на Центральном рынке по полтора рубля за кило… Из – под полы тут можно было также купить  красную и чёрную икру. Литровая банка красной паюсной  икры  стоила   десятку…
      Кстати,  нас, слушателей  ВСШ, каждую весну привлекали к пешему патрулированию вместе с местной милицией вдоль берегов Волги и на катерах милиции и рыбнадзора – по воде, с целью обнаружения и задержания браконьеров. Их злостность заключалась не только в нещадном потрошении идущей на нерест рыбы, но и в том, что они, выбрав из вспоротого рыбьего брюха икру, огромную рыбину просто выбрасывали… До сих пор с содроганием вспоминаю, как страшно и противно, плывя на спине, ощутить   холодное трупное прикосновение двухметровых осетровых туш, плывущих мимо пляжей Крита и  Бакалды вспоротым брюхом кверху …
       Вспоминая эти свои ежедневные вояжи, не могу не упомянуть, что на всех видах транспорта, включая такси, мы рассекали бесплатно, показывая контролёрам свои грозные удостоверения. Надо доложить, что ни у кого из местной милиции таких не было.  Наши ксивы были ярко алыми, пухлыми, с огромным золотым государственным гербом и устрашающей надписью золотом « МВД СССР».  Потребовать развернуть  удостоверение, чтобы убедиться в полномочиях его владельца, ни у кого, даже у местных ментов, духу не хватало… На такси я правда ни разу не ездил, ни платно, ни бесплатно, но наши ребята, говорят, разъезжали  вовсю, вызывая, справедливый ропот водил… А один наш парень поведал мне историю, как , будучи в подпитии, он,  опаздывая к отбою в общагу, не имея при ни денег, ни удостоверения, задрав штанину,  предъявил водителю казённые кальсоны, на которых стоял чёрный штамп «ВСШ МВД СССР» и таксист, высадив нахала у нашего КПП,  уехал, матерясь, не солоно хлебавши.
       После каждого экзамена   выделялось  дней пять для передыха и подготовки к следующему. Так что я вполне успевал полистать на пляже учебник и освежить в памяти свои знания. За годы учёбы я выработало свою методику подготовки к сессии. Во - первых, я понял, что в любом учебнике до 50% «воды», поэтому, читая их, я подчёркивал самую суть, а это было строчек пять – десять на страницу. Готовясь к экзамену, я перечитывал только эти строки. Во – вторых, все свои знания по конкретному предмету  я раскладывал по полочкам в соответствии с вопросами экзаменационных билетов. Экзаменационные вопросы давались нам заранее, и я сам составлял из них реальные билеты. Делалось это просто: к примеру – вам дали для подготовки 90 вопросов, т.е. – получается, что на экзамене вам придётся вытащить один из 30 билетов по три вопроса в каждом. Так вот, вы распределяете вопросы по билетам по следующей схеме: вопрос №1- это первый вопрос первого билета, вопрос №4 – второй в первом билете, вопрос №7 – третий в том же билете. И далее всё так же: второй билет – 2, 5, 8 вопросы, третий – 3,6,9… ну, и так далее, – раскидываются по билетам все 90 вопросов. Поверьте мне, краснодипломнику, - готовиться по билетам гораздо эффективнее, чем просто по списку  вопросов. Следующее правило – за сутки до экзамена не вздумайте подходить к учебнику и конспекту, просто забудьте об их существовании и вы пойдёте на экзамен с абсолютно свежей головой, а когда увидите вопросы выпавшего вам билета, нужные ответы сами всплывут в памяти. Ещё надо уметь пользоваться разложенными по столам методичками, в которых содержится 50% ответов на экзаменационные вопросы. Кроме того, дабы не прокиснув в ожидании своей очереди  предстать перед экзаменатором и поскорее вновь окунуться в Волгу и пляжную жизнь, я всегда шёл сдавать экзамен в первой пятёрке.    Ну, и, наконец, последнее, – надо начинать ответ напористо и уверенно,  словно вы заготовили часовую речь, и тогда, будьте уверены, экзаменатор прервёт вас, сказав: «Достаточно, пять баллов!»…
        Лишь один раз, на экзамене по уголовному праву на четвёртом курсе , мой одногруппник Коля Тарановский подкузьмил мне, организовав очередь сдающих путём вытягивания бумажек с номерами из фуражки. Мне выпал последний номер и я, уставший от ожидания, ввалился в аудиторию, где млел от жары и целого дня пахоты наш экзаменатор – майор,  кандидат юридических наук, часов в шесть вечера. Вопросы билета я знал назубок, но чёрт меня дёрнул схлестнуться с этим майором в научном споре, причём я придерживался в этом вопросе иной точки зрения, чем он, поскольку посещал   кружок уголовного права, возглавляемый  его научным противником… В конце- концов мы с майором,  проспорив битых два часа,  шатаясь от голода и усталости, выползли в коридор и разбежались. Это была единственная моя четвёрка за все годы учёбы.  Но я исправил её на «отлично» на «госах», причём в комиссии сидел тот самый майор.
     Помимо листания учебников, на Крите, куда я повадился ежедневно выбираться в конце четвёртого курса, я азартно резался в волейбол с аборигенами в кружок.  Приглядываясь к игрокам,  я выбирал себе лучшего по мастерству паса и приёма резаных мячей партнёра и становился напротив него, чтобы в полной мере насладиться достойной игрой. Как правило, это были высокие,  атлетически сложенные парни, волейболисты - разрядники, и мы играли в полную силу, вытаскивая фантастические, просто не берущиеся,  мячи… Но однажды напротив меня оказалась мощная, до черна загорелая дама лет тридцати с чисто мужскими замашками, мощнейшими ударами и с правой,  и с левой руки,  железной защитой с красивейшими приёмами мяча. Вдоволь настрелявшись друг в друга пушечными ударами, мы с ней выбрались из круга передохнуть и я узнал, что она была членом сборной СССР по волейболу, является Мастером спорта СССР международного класса. Ни себе хрена, против кого я устоял! Она похвалила меня за игру и особенно – за высокие прыжки при резании мяча и смелые выходы на её молниеносные удары. Она пригласила меня в свою компанию, где на покрывале была разложена снедь: алые помидоры, сахарный арбуз, рыба с пивом, хлеб. Ах да, чтобы не забыть,  скажу сейчас:  поскольку ни денег, ни припасов у бедного студента не было, приходилось пользоваться добротой аборигенок пляжа – симпатичных волгоградочек. Да и кто мог отказать уже примелькавшемуся здесь шоколадному от загара, закованному в панцирь мышц, отменно играющему в волейбол юноше, каким был в то незабываемое время я?!
      Среди наших слушателей и преподавателей я так же отличался невероятным загаром,  особенно выделявшим меня на фоне их анемичной бледности. Вспоминая свои пляжные походы,  могу с полной уверенностью сказать, что в период начитки лекций и сдачи экзаменов все наши два курса прозябали в альма-матер. По крайней мере, никого из наших я за Волгой не встречал…
      Днём жара доходила до 40 градусов, ночью было чуть полегче, но всё равно, спать в душной келье общаги мне претило и я стелил себе постель на лоджии – матрас,  на него – мокрую простынь, сверху - также мокрую простынку или ваще без неё…Думаю, многие мои однокурсники,  ребята с параллельного и других курсов запомнили меня как по этим моим причудам и хроническому загару, так и по зимним обливанием ледяной водой из двух ведер во дворике между двумя общагами.
       Возглавляющий госкомиссию по распределению выпусников к местам службы заместитель министра внутренних дел СССР тоже не обошёл меня вниманием, пошутив, глядя на мою шоколадную физиономию,  что в Африку меня не направят и предложил работу в Москве, но я ответил, что предпочитаю родной Смоленск.
- Когда вы там с преступностью разберётесь? – спросил генерал.
- Вот я приеду и покончим…- ответил я.
      Генерал добродушно рассмеялся ,  крякнув, сказал:
- Добре! – и подмахнул моё направление на службу в Смоленск.
         Однако, каюсь,- я нарушал не только приказ, запрещающий самовольно покидать территорию Школы, но и другой, предписывающий краснодипломникам выехать для фотографирования на Мамаев  курган  для красочного  слайда в Школьном музее. Вместо этого, я, как всегда, помчался на   Крит. В последний раз в этой жизни!

06.09 -2019 г.
               
на фото - пляж Волгоградского острова Крит