1. Пейот. Рабы сонного зелья

«Ибо они народ, потерявший рассудок, и нет в них смысла.
Ибо виноград их от виноградной лозы Содомской и с полей Гоморрских; ягоды их ягоды ядовитые, грозды их горькие;
вино их яд драконов и гибельная отрава аспидов».

Библия. Ветхий Завет. Второзаконие, глава 32, ст. 28, 32-33.


«И давали Ему пить вино со смирною; но Он не принял».

Библия. Новый Завет. Евангелие от Марка, глава 15, ст. 23.

*     *     *
Минувшее столетие, ознаменованное небывалым ростом интереса со стороны широких масс европейцев к различным заморским диковинам, учениям и практикам далёких народов, не обошло стороной и пристрастие к разнообразным психотропным веществам. И среди последних – к продукту растения Lophophora fricii, которое стало более известным под названием «пейот».
Огромную известность пейоту в мире через литературу (в последние несколько лет – также и в России) принесли работы (12 книг) американского писателя Карлоса Кастанеды (1925 – 1998).
Действительно, дон Карлос детально рассказал историю своего знакомства с пейотом и его действием на человеческий организм. Однако, при всём этом, его повествования больше похожи на сказки, местами, довольно жуткие сказки, – но ведь все по-настоящему хорошие, интересные сказки и должны быть такими (местами довольно жуткими).
Для российского читателя эти записи Кастанеды о мексиканских приключениях стали, вероятно, первым "знакомством" с упомянутым растением. И в этом его, массового читателя, большая ошибка. Ошибка – потому, что Кастанеда был не только не единственным европейцем, изучившим (так или иначе) действие мескалина – он не был и первым таким европейцем; а самое главное для нас – Кастанеда не был ни первым, ни единственным европейцем в XX веке, который получил возможность изучить применение растения непосредственно на его родине, в Мексике, и именно в ходе непосредственно индейских обрядов.
Впрочем, о XX веке чуть ниже, а вообще о пейоте в своих записках сообщает уже один из первых испанских исследователей земель ацтеков Бернардино де Саагун (1498 или 1500 – 1590).
Вот какое сведение этот испанский этнограф (книга которого чем-то напоминает «Словарь...» нашего Владимира Даля) сохранил:
«Есть другая трава, подобная местной смоковнице, называющаяся пейотль. Она белая, растёт там, в области дротиков, на равнине, которая называется «Путь мёртвых», в северной части. Те, кто её съедает или пьёт, видят ужасные или смешные видения, как после грибов. Длится это одурманивание один день, два или три дня, а потом исчезает. Тем не менее, она наносит вред сердцу; приводит в беспорядок, опьяняет, овладевает людьми. Это обычная пища народа чичимеков, потому что она поддерживает их и воодушевляет на битву и бесстрашие, и не чувствуются ни жажда, ни голод, и говорят, что она предохраняет их от любой опасности.
"Пью пейотль" – "мучаюсь"».


Среди писателей, оправдывающих употребление пейота и обосновывающих эту процедуру, стоит назвать и Олдоса Хаксли (1894 – 1963). Британец принял мескалин (синтетический) майским утром 1953 года. Его книги об этом опыте – образец сугубо рационалистического повествования о препарате (в отличие, конечно, от наполненных романтикой, "сказочных" сочинений Кастанеды).

Рассказы Кастанеды о жизни среди индейцев относятся к 1960-м годам.
Между тем, уже в 1936 году (почти на 30 лет раньше!) французский исследователь Антонен Арто (1896 – 1948) предпринимает путешествие в Мексику, где несколько месяцев проводит среди индейцев, в том числе, общаясь со старыми вождями и шаманами.
Если Кастанеда свои знания получил от представителей (причём достаточно "культурных" в европейском понимании этого слова представителей) индейского племени яки (что обитают в пустыне в штате Сонора, на границе Мексики и США), то француз участвовал в обрядах шаманов племени тараумара, жителей горной местности (Медный каньон) в штате Чиуауа на северо-западе Мексики, соседнего штата по отношению к Сонора.
Однако то, о чём пишет Арто, поразительно сильно напоминает рассказы Карлоса (несмотря даже на то, что тараумара в силу ряда причин сохранили индейские традиции менее повреждёнными, чем их родичи яки):
«Я хотел знать больше о Пейотле. Я подошёл к Жрецу, чтобы расспросить его.
– Наш последний праздник, – сказал он, – не состоялся. Мы пали духом. Мы уже не принимаем Пейотль для совершения Ритуалов. Пейотль стал пороком. Скоро болезнь поразит всю нашy расy.
Время слишком состарилось для Бытия. Оно уже не в состоянии выдержать нас. Что делать? Что с нами будет? Наши люди не любят Бога. И я, жрец, не могу не чувствовать этого. Видишь, в каком я отчаянии.
Я сообщил ему, что на этот раз следущий большой праздник мог бы состояться.
Ещё я сказал ему, что пришёл к тараумара не из любопытства, а чтобы найти Истину, потерянную европейской цивилизацией, но сохранённую их Расой. Это сделало его моим союзником, и он рассказал чудесные вещи о Добре и Зле, Истине и Жизни».
Впрочем, полного "откровения" у индейцев француз не отыскал. Уже в следующем, 1937, году он, во время путешествия в Ирландию в ходе своих продолжающихся эзотерических поисков, был арестован, выслан на родину и заключён в "жёлтый дом", в лечебницу в городе Родезе, а затем, с 1946 года, в подобное учреждение близ Парижа. Последние главы о путешествии в страну тараумара Арто и написал уже в клинике, незадолго до своей смерти. Что ж, хотя француз и был незаслуженно забыт при своих заслугах в литературе, пожалуй, такой конец закономерен для поклонника опиума, а потом и пейота, да и неизвестно каких ещё веществ...
Чем бы ни аргументировались польза или "безобидность" наркотиков и в частности пейота, в условиях общества всякое употребление человеком подобных веществ должно быть как минимум ограничено (и это верно, что оно ограничено законом).