Последняя воля

— Разложить меня на заднем сидении УАЗа Патриота на кладбище, на котором похоронены его родители — с головой ты все-таки крепко не дружишь.
Отпечатки пальцев моих ног над задним сидением твоей машины, я думаю, уже несмываемы. И это, признаться, наводит на череду печальных мыслей. Чисто еврейская манера стоять над любыми нормами и правилами. Что, мучаешься вопросам: «Как отличить истинный гламур от ложного?». Или просто это, грубо, в ярких палитрах и упрощенных формах, очередной виток борьбы с онанизмом?
— Ты права лишь отчасти, кукла Лена. Евреи действительно любят разрушать комплексы и стереотипы. Но чужие.
— Понимаю, заняться тебе нечем. А у меня, когда я поняла, что ты собираешься со мной делать — даже по спине холодок пробежал. А также мурашки. Первый раз совершила сексуальный акт за деньги на кладбище, честно тебе скажу.
Просто почувствовала себя блондинкой в стране победившего шариата. Что, призваться, поразило воображение простой женщины из народа. Думаю, что мое сердце будет учащенно биться, когда я буду вспоминаю эту минуту.
— А ведь в программе еще пьяные слёзы и развратный танец полный огня, кукла Лена.
— Вот что чудом-то зовется. Кладбище — арена противостояния мистических сил, зомби, говорят, по осени тут бродят. А он... «Лютый неадекват», как говорят у нас в деревне под Рузой. Как ты решился вообще? И тебе не стыдно перед твоими папой с мамой?
...На этом огромном кладбище под Москвой похоронены мои родители. Я сегодня приехал навестить их могилу (см. картинку над текстом), что со мной бывает крайне редко. Ехать в аэропорт, чтобы лететь в Новый Уренгой, еще рано. Возвращаться домой на Новослободскую нет смысла...
— Совсем не стыдно, наоборот. Видели бы мои родители, какая ты красивая — они бы мной только гордились.
Кстати, уж если об этом зашла речь. Кукла Лена, а где ты меня собираешься похоронить?
— Размечтался о кончине, христопродавец? Решил уйти красиво и непорочно? А изящно свалить не получится! У нас, в деревне под Рузой и похороню. И на черном мраморе могильного камня золотыми буквами будет написано: «Здесь покоится обрезанный поэт и патриот. Безродному космополиту от его безутешной содержанки». Такой вариант тебя устроит?  Готова также обсудить цветы на твой памятный венок и траурную ленту.
Что-то ты, мировая закулиса, последнее время совсем плохо выглядишь. Плохо себя чувствуешь? Или просто ощущаешь себя стариком, у которого угасают желания и мало времени в запасе?
— Ты права. Теперь настал момент поговорить о глубоком. Рядом с тобой, кукла Лена, я всегда чувствую себя гармонично раскаченным атлетом. Но ты же не ханукальная свеча, которой можно просто любоваться. И потом, евреи — это последние носители Советско-дворянской культуры. Вот я и...
— Пришло к нему понимание прекрасного в кладбищенской тиши. Опять встал на скользкий путь выпендрежного чванства, нехристь? Челку он мне поправляет. Что, многие не любит дураков, а вот дур любят все?
Поехали в аэропорт. Лучше там как люди посидим, кофе выпьем. Нефиг тут, на кладбище, понты гнуть, неутомимый ты борец за право сидеть в бизнес-классе самолета.
— Как вовремя прозвучал призыв к добру и свету. Ты, кукла Лена, как всегда, права.  С твоей то внешностью — и в эконом-классе!? В Домодедово же я куплю тебе цветы. Не покупать же здесь четное количество, в самом деле. И вообще, кукла Лена, выходи ща меня замуж.
— Замуж? Только за африканца. А у еврея я предпочитаю быть содержанкой.
Расчувствовался он, замуж предлагает. Успокойся, все будет хорошо. Или евреи потеряли уже чувство радости жизни? Ну что с тобой, голова твоя седая?