Кормилица, глава 6

   Приближалось время экзаменов. Валентина решила поступать в университет на отделение иностранных языков филологического факультета. Немецкий язык она не только знала, но и любила. За немецкий и русский языки Валентина была спокойна. По литературе в аттестате – тоже пятерка. А вот история – четвёрка с натяжкой. Непонятно почему она плохо знала историю. Ведь это не алгебра с тригонометрией. По большому счёту история - большая сказка. А сказки она любила больше, чем мороженое.
   
   За две недели Валентина успела всего лишь несколько раз открыть и тут же закрыть учебник по истории СССР. Потому, что господин Александр терпеть не мог этого учебника. Он сразу же просыпался, натужно кректал и пачкал пелёнку. Валентина, надо сказать, не без удовольствия закрывала книгу, меняла пелёнку и корила сына:
   
   - Ты, Александр, эгоист. Историю надо знать. Кстати, тебе тоже. Иначе, как ты поступишь в университет?
   
   Так получилось, что экзамен по истории совпал с днём возвращения штурмана с рейса. Семь месяцев он пробыл в море, терпел тяготы рыбака, зарабатывал для семьи деньги и, конечно же, в полном праве был рассчитывать на то, чтобы его в домашнем порту радостно встретила любимая жена с сынишкой.
   
   Вечером Валентина надела на Александра ползунки, положила его в коляску и поехала к матери, чтобы обсудить щепетильную ситуацию. Ведь она физически не может быть одновременно и в университете, и в порту.
   
   Бронислава Карловна выслушала её и равнодушно спросила:
   
   - А почему ты ко мне пришла?
   
   - А к кому? – удивилась Валентина.
   
   - Ты должна была всё это предусмотреть, когда решала поступать учиться.
   
   - Мама, ведь всего предвидеть нельзя!
   
   - Так что ж теперь будет? Теперь ты со всякой непредвиденной мелочью будешь бегать ко мне?
   
   - Мама, но ведь это не мелочь! - начала закипать Валентина.
   
   - Правильно, не мелочь, - продолжала тиранить своим спокойствием Бронислава Карловна. – И сын не мелочь, и муж не мелочь. Семья – не мелочь.
   
   Демонстративное спокойствие матери стало невыносимым. Валентина, сдерживая слёзы, прошептала:
   
   - Но я же тебе не чужая…
   
   - Не чужая, - согласилась Бронислава Карловна.
   
   - Так почему мы тогда разговариваем, как на фабричном профсоюзном собрании?..
   
   В это время домой пришла Лиза. Разговор сестры и матери её очень заинтересовал. Ведь штурман возвращается с морей! А, значит, везёт подарки. Она выскочила на средину комнаты и выпалила:
   
   - Давайте я встречу Олега!
   
   Мать и Валентина замолчали. Смотрели на Лизу так, как бы на внезапно заговорившего Александра. 
   
   - Что ты сделаешь? – спросила Бронислава Карловна.
   
   - Встречу Олега, если вы не можете…
   
   - Вы посмотрите! – подняла руки Бронислава Карловна. – Она встретит! Да кто ты ему?!
   
   - Может и никто, - вскинула голову Лиза, - но это будет лучше, чем когда его никто не встретит.
   
   Валентина оглядела Лизу с ног до головы. Её впервые поразила безвкусица, с которой она была одета. Губы ярко накрашены красной помадой, глаза не подведены тушью, а казались вымазанными чёрной краской. И все телеса напоказ… Посылать Лизу в порт - худшее, что можно придумать. Уж лучше пусть никто не встретит. Она поднялась с дивана и вздохнула:
   
   - Ладно, будет, как будет. Я ему всё объясню. Думаю, он поймет меня.
   
   Александр всё это время тихо спал. Валентина улыбнулась: хорошо ему. Никаких проблем!
   
   Она покатила коляску к дверям и уже на выходе её окликнула мать:
   
   - Погоди. Давай сделаем так: ты завтра встань пораньше, приготовь салаты, курицу и накрой стол. Я отпрошусь с работы и приду с Лизкой к тебе. Мы возьмём Александра и поедем в порт. А ты иди на свой экзамен.
   
   Валентина не верила своим ушам. От неожиданности из её груди непроизвольно вырвался нервный смешок:
   
   - Мама, ты ли это?
   
   - Я, я, - махнула рукой Бронислава Карловна, - иди, и чтобы стол накрыла шикарный. Муж приедет.
   
   Валентина приготовила салат «Оливье». Не Новый год, но штурман его любит и готов есть хоть каждый день. Должен быть вкусным, потому что для заправки салата она сама сделала майонез. Приготовила и его любимый грецкий салат. С трудом на рынке нашла брынзу. Но нашла и вот он - салат, стоит в тарелке благоухает свежей зеленью и лимоном. Так и тянется рука положить кусочек в рот, но Валентина очень щепетильная, когда дело касается еды. Она не может позволить себе в одиночку съесть что-нибудь вкусное. Это стыдно. Врать стыдно. И вообще непонятно как и когда обросла она множеством запретов. Мать так воспитала? Но почему тогда Лизке соврать, что чихнуть? И конфеты часто втихаря жует…
   
   Бронислава Карловна пришла с Лизой в восемь часов утра. Обошла вокруг стола с яствами, остановилась и протянула руку к Валентине:
   
   - Дай вилку.
   
   Только теперь Валентина вспомнила, что не положила на стол вилки. Побежала на кухню, нашла в столе пять вилок и принесла Брониславе Карловне.
   
   - Зачем пять? – удивилась та. – У меня не пять рук. И, слава Богу, не пять ртов.
   
   - И у меня не пять, - подхихикнула матери Лиза.
   
   - И не надейся, - осадила её Бронислава Карловна, - вилку не получишь.
   
   Бронислава Карловна сосредоточено подцепила вилкой оливье, положила в рот и замерла. Потом медленно шевельнула челюстями раз, другой, закатила под лоб глаза, после этого плямкнула губами и глотнула. Затем подцепила кусочек грецкого салата и повторила снова всё в том же порядке.
   
   Валентина напряжённо следила за движениями матери, ей не терпелось узнать: вкусно или нет. Наконец терпение её иссякло, и она спросила:
   
   - Ну как?
   
   Бронислава Карловна проигнорировала вопрос, снова обошла стол и уставилась взглядом в тарелку с бужениной. Губы её скривились, и она покачала головой.
   
   - Что не так? – вырвалось у Валентины.
   
   - Господи, кто так нарезает буженину! - простонала Бронислава Карловна.
   
   - Что тебе не нравиться?
   
   - Такими кусками только собак кормить, а не мужа, которого семь месяцев не было дома.
   
   И тут Валентина не выдержала – взорвалась:
   
   - Мама! Мне легче в университет сдать экзамен, чем пережить твою ревизию!
         
   - Прекрати орать на мать!- тут же осадила ее Бронислава Карловна. - Ты жена и обязана уметь правильно сервировать стол!
   
   - Ох, какие мы! Сама же говорила, что не графья.
   
   - Да, говорила. И ты меня лишний раз в этом убеждаешь. Ладно, - тебе лупать глазами перед мужем. А салаты есть можно…
   
   - Мама, можно мне попробовать салаты? - жалобно заныла Лиза.
   
   - Нельзя,- рубанула Бронислава Карловна.
   
   - Ну почему-у?..
   
   - Потому что твой один рот будет побольше пяти. Посмотри на себя в зеркало!
   
   Лиза обижено зашмыгала носом и пошла к коляске Александра.
   
   - Ты его покормила? - спросила Бронислава Карловна Валентину.
   
   - Покормила и переодела.
   
   - Тогда мы пошли.

   Продолжение следует.