Стюарт Слейд - Армагеддон? Глава 74

Эсминец «Тернер Джой»[1], испытания перед походом к перевалочному пункту AUTEC.

Друзья и товарищи, спойте со мной,

Пусть хор голосов наших льется рекой,

Мы выпьем, и беды пройдут стороной,

Кто знает, когда мы все встретимся вновь!

За здравие нас и подружки моей,

Мы выпьем до дна, чтоб жилось веселей,

Мы выпьем, и беды уйдут стороной,

Кто знает, когда мы все встретимся вновь![2]

— Но мы ВСТРЕТИМСЯ вновь! — добавила с мрачным смешком Рошель Эмерсон, когда хор охрипших глоток устал перекрикивать шум турбин и различных агрегатов. — Даже если в горящих озерах Ада!

— На борту ведь есть алкоголь? — лейтенант Трэвис секунду хмурился, но потом посмотрел, скорее, с надеждой.

Руководивший завершившимися сегодня работами по восстановлению шеф Роберт «Боб» Госсингтон выглядел так, будто только что плевался.

— Со всем уважением, лейтенант, надеюсь, что Джозефуса Дениелса[3] найдут последним.

Он потерял ногу в автокатастрофе в 96, и призыв, его, черт подери, не коснулся. «Черт подери» — особенно потому, что авария стоила ему жизни жены; он был убежден, что эта война крайне личная штука. Его намерение практически в одиночку доставить флоту их гордый корабль являлось лучшим, что он мог сделать — не только ради мести, но и для освобождения любимой женщины. Решимость Боб маскировал за невероятным чувством юмора, передавшимся всем привлеченным им студентам-инженерам.

А почему бы нет? Все лучше, чем потерять кого-то навсегда, думала София Метаксес, слушавшая перешучивания, в особенности умение Шефа объяснить лейтенанту с позиции гражданского, почему Джозефус Дениелс заслуживает гореть в Аду дольше всех. Она сумела припрятать запас выпивки, который все они употребят до завтра. А потом, если все пройдет как надо, эсминец США DD-951 «Тернер Джой» будет снова введен в эксплуатацию и станет одним из последних действующих паровых кораблей флота.

После снятия с эксплуатации 11 ноября 1982, в 1990 корабль списали из резерва, и его передали обществу сохранения в Бремертоне, Вашингтон. Новые владельцы «Тернер Джой» обнаружили себя счастливыми обладателями хорошо сохранившегося корабля и достаточных средств на его восстановление. Минули почти два года дорогостоящей реконструкции и усилий по консервации, и корабль стал выглядеть почти как в 1982, когда он еще стоял на службе. А может, даже лучше. И его продолжали поддерживать: корпус, интерьеры, двигатели — нигде не было ни следа ржавчины, пятидюймовые орудия и торпедные шахты не подвергались демилитаризации. Мачты не срезались и сохранили почти всю электронику.

Боб Госсингтон был одним из примерно полудюжины людей, посвятивших работе с кораблем немалую часть своего пенсионного отдыха. Хотя основная мобилизация его, разумеется, коснуться не могла, он вернулся на работу в доки, откуда ушел когда-то на пенсию. И услышал, что паровые военные корабли реставрировать и возвращать в строй не планируется. Его это дико разозлило. Боб собрал остальных добровольцев, в основном тоже из рабочих, и они распространили призыв в других доках.

Потом Боб переговорил с доктором Брауном, главой инженерной кафедры Олимпик Колледжа, и получил разрешение на привлечение студентов. Тех, кого исключили из призыва по причине важности изучаемой ими профессии. Получил в обмен на обещание «он у нас, черт подери, снова поплывет, доктор». И вот все больше и больше народа из доков стало добровольно присоединяться к работе — одалживая, с позволения «официальных» наблюдателей, ненужное в данный момент оборудование.

Через несколько недель слух дошел до флота и вылился в отправку инспекционной группы. Еще через пару дней все завертелось: бедных «Барри»[4] с Вашингтонской верфи, «Форреста Шермана»[5] и «Эдсона»[6], из которых двух последних хранили ради будущего превращения в музеи, разобрали на части, и флотские команды прошерстили их на предмет любых могущих пригодиться запчастей.

Несколько уцелевших «Чарли Адамсов»[7] тоже разобрали, чтобы помочь немцам в возвращении «Мёльдерcа»[8]. Рабочие команды получили официальный статус, для корабля начали поставлять дополнительное вооружение и электронику.

И вот теперь эсминец, с небольшой командой преимущественно из гражданских, следящих за корабельной машинерией и проводящих последние тесты, шел на десяти узлах по проливу Рич-Пасседж[9] к лагуне Пьюджит для скоростных испытаний, которые протестируют его котлы.

— София? — в двигательный отсек спустился доктор Браун. Как и следовало ожидать, он сохранял спокойствие, даже если приходилось кричать, чтобы быть услышанным. — Можешь проверить соединения на передней мачте? У нас какие-то проблемы с приемом данных от SPS-64[10] в командной рубке!

— А я единственная, кто не свалится с мачты, потому что остальные жирные задроты.

— Эй! Я это припомню! — оказалось, что стоящий рядом Марк слышал достаточно.

— Ага! Припомнишь! Последишь за меня за давлением?

— Нет проблем!

Она с некоторым облегчением покинула двигательный отсек и поднялась наверх, где ее встретил обычный вашингтонский дождик. И другой корабль, в работу над которым впрягли студентов. К ее радости и удивлению это оказался паром «Калакала»[11], чудесным образом восстановленный из груды ржавчины.

Точнее, он по-прежнему являлся грудой ржавчины, но работал. Паром вез через пролив рабочих из Сиэтла, его дизель прямого привода работал так, будто собирался уничтожить все воинства Ада одним только звуком. Вместе с четырьмя «Стил Электрик»[12] и «Олимпиком»[13] они восполняли нехватку паромов, пока снятые с регулярных маршрутов «Суперы»[14] курсировали между верфями «Тодд» в Сиэтле и «Боинг Эверетт», с заходом в Мекилтео, и портом в Такоме.

Также они компенсировали ограничения на движение автомобилей. С какой-то стороны это стало возвратом в 1880-е: в новый москитный флот[15] забирали каждое плавсредство, способное нести много пассажиров. В силу вступило нормирование бензина, и паромы могли дополнить сухопутные автобусы. Даже потрепанной ржавой «Калакале» придется потрудиться, пока не построят новые суда.

Как и «Тернер Джою». София со скоростью ветра взлетела на мачту, испытывая легкую гордость. «Калакала» по их следам прокладывала путь в Бремертон, Рич-Пасседж волновался от стараний «Тернер Джоя». Сомнения насчет эрозии берегов испарились, и эсминец наконец огибал остров Бейнбридж. Впереди ждали открытые воды бухты, готовые для рывка на север через Адмиралтейский залив к проливу Хуан-де-Фука. На ветру дрожал национальный флаг.

София принялась за работу с диагностическим оборудованием. Оказалось, что проблема в очередном артефакте поспешной работы, и через пять минут подкручиваний и настроек вопрос был решен. Вниз она спустилась как раз вовремя: коммандер Рейнольдс провел их мимо порта и прозвонил подъем скорости до двадцати пяти узлов. Отважный старый джентльмен закусил удила и рванул вперед. Все работало идеально, из труб валили клубы жирного черного дыма.

Они слегка взяли направо, расходясь с идущим на Бейнбридж неповоротливым «Спокейном»[16], и выровнялись на северо-запад.

София в это время входила для доклада доктору Брауну, а потом и коммандеру Рейнольдсу, который уже завтра выкинет их и снова сделает «Тернер Джой» боевым кораблем. Жизнь вошла в эпоху топливных квот и удвоившихся после перехода промышленности на военные рельсы цен на электронику, в эру забираемых прямо у дилеров с Авто-центр-вей[17] автомобилей. В стране, спустя шестьдесят лет объединившейся в едином усилии победить в войне за спасение праотцов.

София вернулась на палубу, чтобы спуститься в моторный отсек. Коммандер Рейнольдс приказал ускориться до тридцати двух узлов. Теперь пожилой джентльмен изо всех сил ударил копытами и рванулся на север, под черной пеленой, которую мог произвести только работающий на нефти паровой вояка. Эсминец направил нос на Адмиралтейский залив; корабль разрезал глубокие темные воды, окропляющие Софию брызгами. Она на миг задержалась, кинув взгляд от носа до кормы на три 5-дюймовых скорострельных пушки длиной в 54 калибра и три 40-миллиметровых сдвоенных зенитки DARDO Тип B[18].

Завод OTO Melara в Турине работал над зенитными комплексами в три смены и передал эту троицу «в знак доброй воли». Пара двойных «сороковок» заменила давно устаревшие трехдюймовые пятидесятого калибра, а третья стала центральной. Везде, куда только влезли, на палубах стояли шесть одноствольных нестабилизированных 25-мм пушки. Тройной торпедный аппарат снова был готов к бою, а на корме ждали стойки с глубинными бомбами.

Корабль пребывал в боеготовности, но София не хотела, чтобы он сражался за ее семью, и испытывала за это извращенное чувство вины. Ее родители и бабушка с дедушкой умерли в дни Послания, будучи религиозными до безумия и покорными до самого конца. Они легли и отказывались двигаться, впрочем, как и делать что-то еще, и через несколько дней просто умерли на месте, как им и приказали. По естественным причинам. А она плакала, кричала, разрывалась на части, пытаясь их спасти. Даже вырвала серьги из маминых ушей в последней отчаянной надежде, что боль вернет мать туда, где умерла любовь, где экстренные службы были слишком ошарашены масштабами задачи простого вывоза тел, чтобы хоть чем-то помочь.

Корабль успокаивающе вибрировал, и София спустилась на нижнюю палубу. Она помогла вернуть «Тернер Джой» к жизни, но надеялась, что родителей корабль к жизни не вернет. Месяцы заживающих ран и обжигающей памяти о том, как они жестоко бросили ее с четырнадцатилетней сестрой, обернулись горькой ненавистью, из-за которой она в одиночестве шептала двигателям.

— Надеюсь, вас найдут последними, после самого гребаного Джозефуса Дениелса.

Пора за работу. Они идут на 32 узлах, и двигателям без помощи не справиться.

Дворец Белиала, Тартар, Ад.

Когда дозорные заметили скромный эскорт Белиала, Эвриала находилась в пещерах виверн. И когда она спустилась во двор, он уже прошел внутрь. Горгона застала графа в тронном зале, где он уже раздавал приказы.

— ...немедленная полная мобилизация, завтра ты поведешь их на Асфоделевы поля[19]. Сатана даровал мне всю провинцию, но могут быть тупорылые бароны, которые... Эвриала!

Встретившись глазами с господином, она заметила нечто ранее невиданное. Эвриала уже встречала страх Белиала, много раз, когда он слишком сильно доводил кого-то из герцогов и Тартар оказывался под угрозой вторжения. Но ничего похожего на сей раз. Его взгляд был ровным и жестким, усталым, но полным маниакальной решимости. Она не понимала значения этого и беспокоилась, хотя граф ей явно обрадовался.

— Ты мне тоже понадобишься, жди в моих покоях, — Белиал кивком указал в нужном направлении и повернулся к офицерам.

Придя, Эвриала обнаружила, что барон Тражакритот уже на месте. Крупный коричневый демон, как обычно, носил засаленную бронзовую броню; Эвриала не припоминала, видела ли вообще его без защиты. В руках он баюкал «пушку», над которой так долго работал. Из увиденного в тронном зале она сделала вывод, что Белиал желает говорить о захвате территорий, так что решила быть полезной, достала из бронзового ящика самую большую карту Ада и расстелила ее на столе. Богато украшенную карту покрывали крошечные изображения чудовищ и крепостей.

Наконец явился граф в сопровождении кастеляна Затеоплеккара, самого доверенного из офицеров. Единственного из командующих легионом Белиала, остававшегося с господином все тысячи лет презрения, изгнания, безвестности и насмешек. Теперь, раз уж граф действительно получил бывшие владения Асмодея, эта верность, вероятно, вознаградится. По жесту господина Затеоплеккар захлопнул тяжелые двери. Белиал уселся на трон и миг смотрел в пространство, а потом зафиксировал присутствующих взглядом.

— Наш господин Сатана повелел, что знание того, что я собираюсь вам рассказать, означает немедленную казнь. Я без колебаний исполню приказ, если узнаю, что кто-то из вас раскрыл ситуацию другим без моего прямого позволения.

Белиал на секунду умолк, позволяя словам дойти до слушателей, и продолжил.

— Три дня назад люди использовали «самолеты», чтобы разрушить Люциферов Палец. Дворец Сатаны полностью уничтожен, превращен в обломки вместе с окрестностями. Почти тысяча орков под моим командованием полдня копала руины, но выживших мы не нашли. Наш повелитель выжил лишь потому, что находился далеко, наслаждаясь видами со сделанной для него Эвриалой жути. Вы понимаете, что это значит? Люди способны уничтожить любое укрепление, везде и всюду. Их небесные колесницы летают слишком быстро и высоко, чтобы их остановить. После того, что мы сделали, и с тем, что наверняка рассказывает им этот предатель Абигор... — в голосе Белиала проскользнула ненависть к генералу-перебежчику, — их приход сюда лишь вопрос времени.

В покоях наступила тишина. Разрушение дворца Сатаны было почти немыслимым, никто не знал, что ответить. Но у Белиала имелись и новые дурные вести.

— Возвращаясь из Дита, я обогнал армию Вельзевула, вернее, ее побитые остатки. Люди уничтожили ее почти полностью. Наши наездники виверн — немногие выжившие — говорят об ядовитом тумане, поражающем любого, кто в него попадает, и поглощающем все на пути шторме. Если коротко, то люди применили колдовство для уничтожения нашей великой армии, с небольшими потерями для самих себя.

Белиал осматривал лица слуг и видел шок, ужас и плохо скрываемое недоверие.

— Это несомненно. Мы считали, что идем на Землю, чтобы истребить людей, но фактически происходит обратное. Они пришли, чтобы истребить нас до единого, вырезать каждого демона в Аду, и наши армии оказались против них так же беспомощны, как некогда их — против наших.

Эвриала наконец заговорила.

— Граф Белиал, вы говорите, что наш рок почти неизбежен. Но вы не в отчаянии. Значит, у вас есть план, как остановить людей?

— Уже Великий Герцог Белиал, со всеми вытекающими. Я приближенный слуга Сатаны, по крайней мере до тех пор, пока наш повелитель избегает охотничьих самолетов. Я убежден, что люди ударят по Тартару так же, как по Люциферову Пальцу. Это лишь вопрос времени. Я намерен всеми силами сохранить свои силы и заполучить максимум из ресурсов Асмодея. Мы немедленно уходим в Асфодель. Затеоплеккар, ты разделишь порядки, чтобы избежать скопления наших войск в крупные формации или явно укрепленные точки. Люди идут на Дит, и со всей их магией на взятие города таких размеров им понадобится время. У нас есть небольшая фора на подготовку обороны.

Затеоплеккар с угольным стержнем в руке рассматривал карту.

— Мой господин, мы можем оккупировать территорию, но, если ваши слова верны, что нам с этого? Если их не сумел остановить Повелитель Мух...

Белиал оборвал его.

— Твоя задача — дать нам время. Возможно, ты сможешь почерпнуть полезное из человеческих оборонительных тактик, позже допросишь всадников виверн о битве. Все надежды на успех мы возлагаем на усилия Тражакритота и Эвриалы, — он повернулся к могучему мастеру кузниц. — О каких успехах ты желаешь доложить?

Барон отчаянно стремился продемонстрировать новое оружие, но его явная неадекватность перед лицом сложившейся ситуации была почти позорной. Но выбора не оставалось, лишь продолжать.

— Люди называют это «дробовик». Его принес его с Земли эскорт первой горгоны. Точная копия нам не по силам, но мы способны сделать нечто, работающее достаточно хорошо. Я покажу.

Тражакритот поднял черную двойную трубу, охватив массивной рукой один из концов. В верхней части каморы оружие теперь имело пару небольших отверстий с грубо напаянными бронзовыми кольцами. Демон достал пузырек с порошком и высыпал немного в одно из бронзовых колец, затем достал огарок и поджег его от одной из свечей. Он направил оружие на стену и коснулся горящим огарком импровизированной полки.

Ствол изверг огонь, сопровождаемый оглушающе громким в закрытом помещении грохотом. От рассеивающегося по комнате облака густого едкого дыма глаза демонов заслезились. Камни дальней стены треснули, и в них теперь торчало несколько осколков зазубренного железа.

— Из оружия, которое мы делаем сейчас, стрелять будет легче, хотя перезаряжать сложнее, мы не нашли способ сделать ствол переломным, — во всяком случае, чтобы он не взрывался, подумал Тражакритот. Но господину о том знать не стоит. — Служанка Эвриалы описала нечто под названием «кремнёвый замок», он будет работать еще лучше, но пока мы делаем то, что она назвала «фитильным замком»...

Голос Тражакритота стих. Белиал в ярости возделся на ноги.

— Игрушки! Бесполезные игрушки! — рогатый демонический лорд вырвал из рук слуги импровизированную аркебузу[20]. — Ты хочешь остановить этим Железную Колесницу? Как мне разбить людей таким жалким оружием?

Несмотря на габариты, Тражакритот съежился, и на секунду Эвриале показалось, что Белиал убьет его на месте. Но герцог невероятным образом совладал с гневом. Он смягчился, сунул оружие барону в руки и схватил того за плечи.

— Тражакритот, я не сомневаюсь, что это полезное оружие устрашения против армий демонов. Но ситуация изменилась. Ты должен найти мне способ остановить самолеты и Железные Колесницы. И найти быстро, иначе все мы скоро станем человеческой пищей. Ты понял меня?

— Мой господин, я… то, что вы просите... не знаю, возможно ли это...

— Эвриала, ты ведь еще держишь тех человеческих предателей, заявлявших, что они знают о создании их оружия?

— Да, мой лорд. Они тут, во дворце, я приказала нескольким моим горгонам продолжать манипулировать ими и укреплять верность.

— Отправь их с Тражакритотом в Палелабор. Секретность уже не важна. Делай все, что нужно, говори все, что хочешь, игнорируй все стоящие на пути традиции. Просто найди мне способ уничтожать эти Железные Колесницы.

Тражакритот от такого радикального поворота событий впал в шок; Эвриала яростно просчитывала варианты. Белиал нахмурился.

— Люди придут в любой момент. Шевелитесь!

Выбитый из ступора Тражакритот неуклюже поклонился и унесся из покоев.

Когда двери снова захлопнулись, заговорила Эвриала.

— Мы продолжим лавовые атаки на людские города?

— Разумеется. Так приказал Сатана. Более того, прекращать сейчас бессмысленно. Люди так или иначе придут, так что мы должны нанести им как можно больше урона.

— Но, если они ударят, разрушат ваш дворец, не лучше ли прекратить атаки, заставить их думать, что они вас убили? Если ваша цель добыть время...

Белиал уставился на Эвриалу.

— Здесь решаю я. Какие вести от твоей служанки на Земле? Она нашла нам новые цели?

— Не только, мой господин, она считает, что может напасть на них даже без порталов. Она организовала культ, ее люди рассказывают ей про «заминированные афтамабили» и «ЭсВэУ»[21]...

Белиал махнул, обрывая.

— Хорошо, прикажи ей продолжать. Но для тебя у меня более срочное задание. Люди оказались противником страшнее самого Врага. Пора выяснить, может ли Враг нашего врага стать нашим другом.

Глубоко под Тартарским хребтом.

Грубо прокопанный тоннель тянулся и тянулся, спускаясь ниже, чем, как думал Хервайер, можно проделать примитивными инструментами демонов. Здоровенный бронированный демон, похоже, читал его мысли:

— Понадобились тысячи рабов и несколько человеческих жизней, чтобы прорыть эти вены, и вдвое больше, чтобы создать весь комплекс.

Двигаясь во тьму, большая платформа качалась и подпрыгивала, бронзовые колеса протестующе визжали на острых неровностях. Горячий мертвый воздух внезапно увлажнился, и стены разошлись, когда они проходили по перекинутому через широкую пропасть каменному мосту. Человеческим глазам свет факелов платформы в этой бездне не открывал ничего, но, прежде чем они достигли противоположной стены, Хервайеру показалось, что он различает плеск и рокот бегущей воды. Они ехали еще десять минут, монотонность стен теперь нарушалась заброшенно выглядящими боковыми тоннелями.

Колея привела в новую обширную пещеру, но на сей раз без воды, а дышать в ней было почти невозможно. Хервайер уловил быстрые тени снующих по стенам чудовищных фигур, похожих на гибрид человека и крысы. Они скрывались во тьме, красные глазки существ блестели ненавистью и страхом. Проходя по второму мосту, платформа начала замедляться: демон-слуга нажал на тормоза, и постоянный скрежет превратился в раздирающий уши визг. С одной стороны дороги виднелись огромные кучи перемолотого камня — отходы бесчисленных веков добычи.

Впереди показалось тусклое сияние, из которого нарисовалась вычурная бронзовая двойная дверь, установленная в высеченную каменную арку около сотни футов высоты. Из ниш в каменной конструкции торчали сотни факелов, поддерживая дымную атмосферу пещеры и придавая всей картине подобающее ей адское сияние. На миг казалось, что они тормозят недостаточно быстро, и каждый человек на платформе сжался в предчувствии удара, но влекомые лязгающими цепями створки с жутким треском разошлись.

Платформа со скрежетом остановилась на входе. Крышу обширного помещения поддерживали тесаные каменные колонны. Все место заполняли ящики, бочки и аккуратно сложенные бруски металла. Люди стояли, рассматривая лабиринт ведущих во все стороны тоннелей. Многие из проходов пониже освещались ровным желтым светом, видимо, из-за близких потоков лавы.

Кругом сновали низкорослые, но коренастые демоны, серокожие и лысые, с массой свалявшегося потрепанного меха в нижней части иссохших лиц. Большинство носило кирки, топоры и щипцы. Казалось, что они крайне заняты: демоны ненадолго прервались, чтобы преклонить головы перед Тражакритотом, и продолжили работу. Хервайер моргнул и пригляделся. Их инструменты были сделаны из железа.

Наконец заговорил Тражакритот, его голос полнился гордостью.

— Знайте, люди, что вам оказана уникальная честь: вы первые из своего вида, кто вошел в Крепость Палелабор.

_______________

[1] USS Turner Joy (DD-951) – один из 18 эсминцев флота США класса «Форрест Шерман». Спущен на воду в 1959 г., назван в честь адмирала Чарльза Тернера Джоя.

[2] Строки из ирландской баллады «Here’s a Health to the Company». Перевод мой.

[3] Джозефус Дениелс (18 мая 1862 – 15 января 1948) – газетный редактор, журналист и политик из Северной Каролины, в ходе Первой мировой войны служил на должности министра флота. В правительстве Франклина Рузвельта работал послом в Мексике. Дениелс был ярым сторонником идеи превосходства белой расы и считал предоставление неграм права голоса «величайшим преступлением и глупостью». Активно поддерживал Ку-Клукс-Клан, хотя и не являлся его членом.

[4] USS Barry (DD-933) — эскадренный миноносец типа «Форрест Шерман», вступивший в состав американского флота в 1956 году.

[5] USS Forrest Sherman (DD-931) – эскадренный миноносец типа «Форрест Шерман», первый в своем классе. Спущен на воду в 1955 г.

[6] USS Edson (DD-946) – эсминец типа «Форрест Шерман», вступил в состав американского флота в 1958 г.

[7] «Чарльз Ф. Адамс» - тип эскадренных миноносцев США, разработанных на базе конструкции «Форрест Шерман».

[8] D186 M;lders – немецкий эскадренный миноносец типа «Лютьенс», созданный на базе конструкции американских эсминцев «Чарльз Ф. Адамс»,

[9] Rich Passage – пролив в лагуне Пьюджит, открывающий водный путь к Бремертону, Вашингтону и другим местам.

[10] AN/SPS-64 – корабельный навигационный и поисковый радар.

[11] MV Kalakala – моторное судно, служившее паромом в бухте Пьюджит-Саунд с 1935 по 1967 гг.

[12] Паромы класса «Стил Электрик» - вид паромов, эксплуатировавшихся с 1927 по 2007 гг.

[13] Паромы класса «Олимпик» - новейшие в паромном флоте США. В реальности их эксплуатация стартовала в 2012 г.

[14] Грузопассажирские паромы класса «Супер», годы постройки 1967-68, в эксплуатации пребывают по настоящее время.

[15] «Москитный флот» — в целом это совокупность быстроходных и манёвренных боевых кораблей. Здесь, однако, речь идет о грузопассажирских судах.

[16] MV Spokane – американский паром класса «Джамбо», год постройки 1972.

[17] Улица в Бремертоне, США, на которой сконцентрировались автодилеры, поставщики запчастей и т. д.

[18] «Дардо» (англ. Dardo) — зенитно-артиллерийский комплекс, разработанный по заказу ВМС Италии.

[19] В греческой мифологии «Асфоделевы поля» - поля забвения, по которым среди одуряюще пахнувших цветов бродят души умерших. На Асфоделевы поля попадают те, кто недостаточно грешил, чтобы отправиться в Тартар, но и недостаточно праведные для Элизиума, греческого рая.

[20] Аркебуза (фр. arquebuse) — гладкоствольное, фитильное дульнозарядное ружьё.

[21] Самодельные Взрывные Устройства.