Квант на удачу. Глава 1. 5

«Нашёлся, понимаешь, рыцарь без доспехов, без оружия, без верного копьеносца, – ругал себя Антон, размеренно шагая вдоль рядов деревьев. – Воевать с огромной машиной под названием тоталитаризм, – дело неблагодарное и смертельно опасное».
Антон оглянулся, посмотрел в сторону дома Криспы. Ему показалось, что в окне второго этажа на какое-то мгновение зажёгся и сразу же погас свет. Неужели птичка вылетела из клетки? Громов пожал плечами и сам себе ответил: сто процентов, а это он впоследствии узнает, что из подпола есть второй выход. Какой-то талантливый архитектор-абстракционист планировал дом-трансформер из стандартных модульных кубов. Каждый, при желании, мог превратить один и тот же куб в просторный зал, в кухонный блок, или в спальню. Нижний блок, гордо именуемый подвалом, вряд ли чем-то отличался от остальных, верхних. Криспа могла отсидеться в подвале, дождаться капитана Антона, но этого не стала делать. Почему? Ответ лежал на поверхности: если тебе и твоим близким грозит опасность, то сидеть сложа руки и ждать чего-то хорошего нет смысла. Одно успокаивало Громова: на протезах пятисот летняя женщина далеко не уйдёт. Пусть посидит в доме, пусть успокоится. Хотя, какое тут спокойствие?

Громов незаметно для себя подошёл к краю сада, посмотрел в сторону «зимы».
«Боги всемогущие, это же надо быть таким идиотом! – Антон остановился, закрыл глаза и произнёс слово-маркер «зеркало»». Ничего сверх и экстраординарного не произошло, Антон оказался в коридоре с восемью гранями. Дверь в «его» комнату была открытой, молочно-белый свет свет стен и потолка манил, расслаблял и предлагал плюнуть на  все приключения. На Криспу, на Гильдию Свободных Торговцев. Лечь в кровать и забыться сном. Антон отогнал от себя эти мысли, но в комнату с белыми стенами зашёл и даже присел на кровать. В комнате произошли изменения и довольно-таки значительные: появился небольшого размера письменный, двухтумбовый стол, кресло. На столешнице лежал чистый лист бумаги, по земным стандартам формата А3. Примерно триста на четыреста миллиметров. Антон сел в кресло, которое подстроилось под анатомию человека, взял лист в руки, по столу скользнул тонкий, едва видимый кабель, заканчивающийся каким-то прибором: прямоугольник размером со спичечный коробок, матовая чёрная поверхность, с одной стороны закрыта то ли бумагой, то ли пластиком. Громов подковырнул белый прямоугольник, увидел светящиеся продольные и поперечные линии.
— И куда эта штука вставляется? В ухо не вставишь, ко лбу не прилепишь, – Антон пожал плечами, поднёс прямоугольник поочередно к левому и правому виску. Не то. Тогда Громов начал водить странным датчиком, так он его назвал, по шее и в одном месте почувствовал небольшой, едва ощутимый укол. Датчик примагнитился.
— А дальше что? – вслух произнёс парень. – Опять нужно слово-маркер? Хорошо, пусть этим маркером будет слово «зеркало».
Ничего не произошло, но на листе бумаги появилось подобие виртуальной кнопки включения. Вот только включения чего? Электронного гаджета? Похоже-похоже. Антон приложил палец к кнопке, появился рисунок капиллярных линий.
— Хм.. биометрический контроль, – спокойно произнёс Громов, продолжая прикладывать палец к кнопке под разными углами. Капиллярный рисунок постепенно заполнялся данными, постепенно становился ярко-зелёным. – Ну, нас этим не удивить. А вот это интересно, очень даже! Ух!

Исчезла комната, исчезла кровать, стол и кресло. Антон понял, что находится в каком-то пространстве, в котором нет низа и верха, нет никаких направлений, течение времени остановилось. Был рой ярких точек в молочной пелене чего-то незыблемого и вечного. Точки начали двигаться сначала хаотично, потом упорядочились и Антон увидел безграничную степь. По колено в траве, очень сочной и яркой, на фоне синего неба, к нему шла молодая женщина, держа в руке венок из полевых цветов. Светлые, волнистые волосы, непривычный разрез бездонных тёмно-синих глаз. По земным меркам женщина была неестественно красивая, хотя какую градуировку и шкалу можно применить по отношению к красоте. Как зло можно назвать умеренным, а предательство приемлемым? Как доброту можно назвать вынужденной, а любовь искусственной, вызванной раздражением определённых участков головного мозга? Таких определений нет и никогда не будет.
«Здравствуйте, носитель нейросети поколения пять плюс плюс», – прозвучал в голове ставший знакомым с недавнего времени женский голос. Антон непроизвольно скривился и выругался.
«Команда не распознана», – мило улыбнулась светловолосая женщина.
— Это была не команда, а выражение эмоций, – вслух произнёс Громов. – Мне не нравится, когда меня называют словом «носитель». Носителем может быть искусственно созданный разумными существами предмет.
«Не совсем верное определение слова «носитель», – покачала головой женщина. – Как к вам можно обращаться?»
— Антон. Если ты нейросеть, а я являюсь её носителем, – Громов опять поморщился, – то я имею полное право присвоить нейросети имя. Мила, это приемлемое обращение?
«Принято. Да, мне это имя нравится, Антон. Начнём вводный урок?»
— С удовольствием с тобой пообщался бы, Мила, но у меня на это нет времени. Давай отложим моё обучение на неопределённый срок».
«Принято. Подтверждаю: обучение отложено на неопределённый срок».
— Ты можешь показать моё местоположение, Мила?
«Относительно чего, каких материальных тел, или координат в пространстве?»
— М-да.. Нейросеть всего-навсего послушная машина, вживлённая в организм человека. Хорошо.. Планета Тельфера, планетоид Гао. Наблюдение с расстояния двух тысяч метров. Выполнять».
— Потише, потише, Мила, – прошептал Антон. Он схватился руками за подлокотники кресла, сглотнул слюну. Подкатила тошнота: Громов перемещался по безграничной Вселенной с огромной скоростью. Тельфера появилась неожиданно, но изображение планеты было чуть размытое. Почему, это стало понятно через секунду: планетоид Гао наползал на Тельферу, заслоняя  её от Громова.
Неправильной, кубической формы естественный спутник Прим, или Тельферы, Гао находился одной и той же стороной к планете. Лёд и снег, застывшие реки и озёра. В трёх местах работали локальные климатизаторы, превращая поверхность планетоида в оазисы благополучия. В одном из них сейчас находилась Криспа. Возник вопрос: климатизатор работают, но сады цветут в одном месте. Почему? Зачем? Зачем выращивать пусть и очень хорошие урожаи биомассы на Гао? Антон был больше чем уверен, что на Тельфере много мест, где можно было обустроить сады. Без лишних энергозатрат.
— Мила, приближение пятьсот метров.
«Выполнено».
Теперь Антон легко различал ровные клетки садов, увидел дом Криспы. Как он и предполагал, в окне на втором этаже горел свет. Три оазиса располагались в вершинах равностороннего треугольника, в центре которого, скорее всего, находилась мощная установка под названием климатизатор. Зоны комфорта между собой пересекались, образовывая сектора-дольки. В одном таком секторе горел костёр, рядом с ним находились три джатта.
— Мила, приближение… – произнёс Антон, покачав головой. – Какая умная программа. Только подумал о чём-то и о ком-то, получите желаемое в полном объёме.
«Ментообмен, – подсказала нейросеть. – Вы можете управлять новыми возможностями не используя голосовые команды».
— Как-то непривычно не произносить их вслух, – сказал Громов. – Иначе во мне ничего не останется от человека. Хм.. интересно, на сколько процентов я сейчас человек. Да, ну и рожи.. Сытые и довольные наши пилоты. Но почему с ними находятся ещё три человека, Мила? Как думаешь?

Шесть человек сидели на земле, разогревая на огне банки с едой. Они передавали по кругу плоскую флягу, смеялись, переговариваясь между собой. Можно было спросить у нейросети о возможности подслушать разговор людей, но Антон не стал этого делать. За костром, в нерабочее время у мужчин разговоры примерно об одном и том же. А хотя.. Антон увидел двух женщине с привычным для землянина ирокезом на голове. Более утончённые черты лиц, обтягивающие тела комбинезоны чётко очерчивали их гендерную принадлежность к женскому полу. Громов опять не сдержал себя, выругался: он начал разговаривать сам с собой, думать как какой-то нечеловек, а … грудь комбинезоны подчёркивали, гру-у-дь. Мужчина, светловолосый и высокий, изобразил в воздухе какой-то замысловатый знак, женщина, тоже светловолосая, ответила ему таким же знаком. Они, взявшись за руки, отошли от костра на сто шагов. Антон вздохнул: он прекрасно понимал, что между мужчиной и женщиной  произойдёт. Громов подумал о джаттах и серебристые «птички» приблизились настолько близко, что парень смог рассмотреть внутренность выступающей над фюзеляжем истребителя кабины пилота. Два кресла, подкова терминала управления с большим дисплеем, между креслами две рукояти, похожие на джойстик. А джатты красивые, – отметил про себя Антон, – треугольники крыльев плавно перетекают в фюзеляж яйцеобразной формы.
— Мила, управление джаттами ручное, или с помощью ментообмена?

«Комбинированное. В зависимости от ситуации».
Другого ответа от нейросети Антон не ожидал. Да и вопрос он задал очень глупый: скорее всего, во всех мира, на всех планетах принципы управления летательными аппаратами одни и те же. В джаттах было что-то странное, но что, Антон никак не мог понять. Шасси! Вот оно что! В летательных аппаратах не было выдвижного шасси, джатты просто висели в воздухе, скорее всего, опираясь на гравитационные подушки. Другого объяснения у Громова не было. Антон решил перекусить, но увидев на выдвижном лотке два туба, поморщился, потом вспомнил, с каким неудовольствием ковырялся в овощном рагу. Открыв шкаф с одеждой, Громов, к своему удивлению, увидел рюкзак. Клон того рюкзака, который сейчас лежал на полу.
«Это что же получается? В новый мир с новыми вещами?»
— Мила, кто меня оживил?
«Закрытая информация».
— Кем закрытая информация?
«Доступ к этой информации отсутствует».
— Как получить доступ к информации?
Ответа Антон не дождался.
— Мила, какие изменения произошли в моём физическом теле? На сколько процентов я остался прежним человеком?
«Но сто процентов. Произошёл симбиоз вашего организма и искусственно созданной нейросетью. В результате вы имеете модифицировано-улучшенное тело… »
Антон, как возле дома Криспы, схватился за голову, опустился на колени. На этот раз в голове кто-то ворочал раскалённым до красна шилом. Боль не отпускала, становилась всё сильнее и сильнее. Воспоминания прежней жизни, далёкой, скрытой пеленой, похожей на тончайшую плёнку мыльного пузыря, на какое-то мгновение дали о себе знать: он, в прошлой жизни, был генно-модифицированным человеком, в него был вживлён модуль улучшения работоспособности, выносливости организма. Чувство страха, как таковое, отсутствовало, на первом месте было чувство ответственности, выполнения своего долга. Какого? Этого Антон не мог вспомнить. Но одно Громов знал точно: модифицированные люди не могут любить. Любовь это то, что мешает человеку-моду нормально выполнять поставленные перед ним задачи.
— Вот сволочи, – прошептал Антон. – Интересно, а у меня кто-то спрашивал в прошлой жизни хочу я кого-то любить, или ненавидеть? Или нет, все делается на благо общества? Вот уроды! Криспа, казалось бы, должна своего отца ненавидеть. Но она его любит и говорит о нём с какой-то теплотой. Пусть отец её и предал, но он её отец, человек, который подарил Криспе жизнь. Кто вправе решать за человека кем ему быть, какие ему нужны чувства? Человек-мод обретая сверхспособности, теряет несоизмеримо больше: любой, чувство сострадания, переживания. Эх..
Антон смахнул с глаз слёзы, достал из второго рюкзака станнер, набор спиц-наручников, набросив на плечи лямки рюкзака, вышел из комнаты. Громов встал двумя ногами на полосу оранжевого цвета, вернулся в мир Криспы.

*****

— Элли, милая моя, где ты? Ау-у! Как мы с тобой сейчас позабавимся! Элли, ты где?
Пилот джаттера услышал приглушенный женский голос, принял чуть правее. В свете Тельферы и отблесков костра, обнажённое женское тело выглядело аппетитным. Брик поморщился, прекрасно понимая, что займётся с Элли сексом после потного Грига. Припорошенный алкоголем мозг пилота рисовал красивые картины: Брик сверху, сбоку женщины, под ней. Почувствовав справа от себя движение воздуха, мужчина повернул голову, увидел направленное на него оружие. Молодой светловолосый парень, как показалось Брику, посмотрел на него с сожалением и выстрелил. Земля больно ударила пилота по лицу, он затих.
— Минус три. Три не шесть, тем более остальные пьяные в стельку.

Возле костра, вороша уголья, сидел старший «группы захвата», как их назвал тан Квартер, Малк Крой. Он, услышав за спиной шорох, спросил:
— Ну что, Григ, как наша Элли? Не выдохлась ещё? Ай-яй, какая же она ненасытная! Ты знаешь, моя жена была в молодости та ещё штучка! Эй, Григ!
Малк посмотрел направо, потом повернул голову налево и застыл, как каменное изваяние: рядом с ним, на корточках, сидел молодой, лет тридцати, парень. Он улыбался.
— Красиво, правда? – спросил незнакомец, качнув оружием в сторону костра. – Умирать не страшно?
— Ты что.. – Малк закашлялся, – ты кто и что..?
— Можешь даже покричать, дядя, – перебил парень. – Может быть, тан Квартер на стрейсарде тебя и услышит. Хотя, я в этом сильно сомневаюсь. Так что насчёт смерти?
От открытой улыбки незнакомца Малку стало страшно, он понял, что обмочился. Парень засмеялся, Крой вздрогнул.
— Значит, страшно. Ладно-ладно, я вас убивать не буду. Вы исполнители, что с вас взять. Или всё же убить?
— Нет-нет, парень, – выдавил из себя Малк. – Нам приказали, мы выполнили. Пока не выполнили, но..
— Приказ на убийство Криспы у вас был? – почти шёпотом спросил незнакомец. – Не вздумай врать.
— Был..
— Неужели убили бы, дядя? Криспа причём? Она человек, женщина, в конце концов.
— Ну.. – развёл руки в стороны Крой. – Дело-то не в ней и в этих садах, дело в базе, парень.
— О, как! А ну-ка, расскажи-ка мне, дядя, правдивую историю о базе. И тогда, возможно, вы не умрёте. Говори!
— Ох, – вздохнул полной грудью Малк. – Только я тебе ничего не рассказывал, хорошо?
— Замётано, – кивнул парень.
— Тогда слушай. Давно, во время Смутного времени и войны между бывшей Федерацией и Содружеством, на Гао существовала секретная ….

Малк лежал на земле, руки за спиной были связанными. Рядом, на траве, находилось пять обездвиженных тел. Рядом с Малком лежала обнажённая Элли, которая смотрела на Тельферу остекленевшими глазами.
«Не соврал парень, – подумал Крой, – не убил, хотя мог. А Элли хороша, одна грудь чего стоит».
Малк засмеялся, из темноты появился светловолосый. Он вопросительно посмотрел на Кроя, тот показал глазами на Элли.
— Ничего, не замёрзнет. Ночи тёплые. Итак, Малк. Сколько человек на стрейсарде?
— Пилот, навигатор, отец Криспы и  тан Квартер. Дело нам предстояло не сложное, тан дополнительные силы брать не стал.
— Хорошо. Управление джаттером с привязкой к пилоту?
— Нет, ну что ты, парень, – ответил Малк и первый раз в жизни пожалел, что не соврал. – Если ты хочешь попасть внутрь стрейсарда, то я должен находиться в джаттере. Голосовое распознавание. Слыхал о таком?
— Брешешь ты, Малк, и не стыдно? – засмеялся светловолосый. Его имя Крой никак не мог произнести. Анэтэн, Анотан, Антонэ. – Ладно, пошли к джаттеру. Лишнее движение и ты полутруп. Понятно?
— Да уж куда понятнее, – ответил Милн. Он посмотрел на пять тел, непроизвольно вздрогнул: после выстрела «глушилкой» часть мозга человека на несколько месяцев утрачивала способность нормально функционировать. Проще говоря, люди от месяца до года пускали слюни и ходили под себя.
— А ты меня точно потом отпустишь? – спросил Малк, когда он и парень стояли возле джаттера.
— Век воли не видать.
— Хорошая клятва, хорошая, – усмехнулся Крой. – Руки освободил бы, куда мне бежать-то?

Светловолосый достал из комбинезона военного образца складной нож, разрезал верёвки. Он первым встал на крыло истребителя и с нечеловеческой грацией опустился в кресло джаттера. Крой, покачав головой, занял место пилота.
— Ремни пристегни, парень, без этого птичка не взлетит, – сказал Малк Крой, беря в руки кабель нейроразъёма. Он левой рукой приподнял на затылке волосы, нейроразъём, с противным чавкающим звуком, встал на место, соединился с нейрошунтом. Парень поднёс свой разъём к шее, тот беззвучно «прилип».
— Это как это? – Малк от удивления открыл рот. – У тебя же нейроразъёма нет! Эй, парень! Ты, вообще, кто такой?
— Человек, – усмехнулся Анэтэн, Анотан, Антонэ. – Летим к звёздам, дядя. Давно я их не видел вблизи.
— Куда-куда? На кой тебе звёзды, парень? – спросил Малк.
Ответа не последовало, поэтому Крой закрыл глаза. Джатт «ожил», почти бесшумно поднялся на двухсот метровую высоту и потом скользнул скользнул вверх. К звёздам.