Знимсовское кафе

Мила Городецкая
Декабрь 2006

Энимсовское кафе


ЭНИМС волею судеб и Владзиевского, стоявшего во главе института в самые суровые сталинские годы, был перенасыщен евреями. Я никогда не выбирала друзей по национальному признаку, но почему-то так получалось, что большинство друзей оказывалось евреями или «примкнувшими» к ним. Неразрешимая загадка природы!
Центром и счастьем энимсовской жизни было наше кафе  Радовал красивый интерьер и длинная очередь, благодаря которой сплотилась наша обеденная компания. Вот она:

Обаятельный Петя Немировский, сын известной певицы Большого театра Вербицкой, выросший за кулисами театра, человек с редким талантом общения.

Прекрасный конструктор Сережа Житомирский, автор нескольких напечатанных и ненапечатанных фантастических повестей. Сережа сконструировал (в свободное время) оригинальную коляску для  инвалидов, которая могла ходить по лестницам, получил на нее авторское свидетельство и положил много сил, чтобы организовать ее выпуск, но все конечно зря, ибо кроме инвалидов это было никому не нужно.
Фото Сережи сверху слева.В интернете - Житомирский Сергей Викторович
https://www.livelib.ru/author/120219-sergej-zhitomirskij

Математик Юра Ребане, один старший брат которого был президентом Эстонской академии наук, а второй – видным ленинградским физиком школы Йоффе. Сам Юра, еще учась в МГУ, доказал какую-то теорему, которая вошла в анналы математики под его именем.

Технолог Боря Шумяцкий, внук бывшего президента Дальневосточной республики и бывшего председателя комитета по кинематографии. Этого бывшего конечно ликвидировали в 37 году, но и "сахарным", судя по всему, этот бывший не был.  Боря был большим любителем и знатоком живописи. Сейчас он подвизается на ниве искусствоведения и даже стал членом союза художников. Фото сверху справа.
Мы стали знакомы семьями. Я очень любила красавицу с разноцветными глазами Галю Шумяцкую.

Меню кафе было весьма скудным, стоимость еды определялась буфетчицей "на глаз". Почему-то еда Житомирского стоила всегда меньше, чем еда Немировского,  даже если они брали одно и то же. Table talks включали обсуждение прочитанных книг, (это было время расцвета толстых журналов, в первую очередь "Нового Мира", мы тогда этим жили) беседы о философской системе Эпикура, да мало ли о чем приятно было поболтать в таком обществе. Даже не очень яркие личности всегда оказывались занимательными в кафе, другие рядом не задерживались. Помню, несколько раз обедал с нами Толя Дерябин, который оказался знатоком грузинской кухни, и все с большим интересом вникали в 10 способов приготовления хачапури.

 Рядом сидели и другие компании, иногда объединявшиеся с нашей путем составления нескольких столов. Часто объединялись с более молодой компанией, (Ира Каминская, Таня Строганова, Гарик Левитин, Марина Рабкина). Уже здесь, в Израиле, когда я приходила к Гарику в Технион, он говорил, что все в его Израильской жизни ему нравится, единственно чего ему не хватает, так это энимсовского кафе.

Характерно, что рабочие, профессиональные темы почти не затрагивались. Талантливые профессионалы и творческие люди не реализовывались в обстановке того времени, хотя каждый старался делать что-то интересное себе самому. Убивало сознание того, что вся эта деятельность никому не нужна. И ЭНИМС, обладающий огромным потенциалом творческих людей, не создал за эти почти 30 лет нашего пребывания в его стенах  ничего путного. Кудинов, Зусман, Вульфсон, Эстерзон, Найдин, Рейбах,- каждый из них и многие другие в другом мире мог бы стать звездой.

2016 год

Читаю публикации в интернете и натыкаюсь на знакомые имена. Ниже даю ссылки на очень интересные материалы, которые открывают почти забытые страницы нашей жизни и жизни страны.

1.

ehorussia.com/new/node/13055
 
Это об эпохе индустриализации страны и о знаменитейшем Сауле Броне.
Сын Саула Брона работал в ЭНИМСе


Лев Саулович Брон

Л.С. Брон заведовал лабораторией, где работал Петя Немировский. Наша компания часто приносила туда с собой наши "завтраки", и Юра Ребане делил по-братски все на всех. Наш "обед" обычно затягивался, Брон недовольно поглядывал на нас, но молчал. Он был единственным человеком в ЗНИМСе, который называл Моисея Мишей. Встречаясь, они здоровались:
-Здравствуй, Миша.
-Здравствуйте, Лев Саулович.
Этот ритуал объяснялся тем, что Брон был первым начальником Моисея, когда выгнанный из авиации -еще мальчишка-Моисей попал на работу в СКБ-1, не имея никакого представления ни о станках, ни о гидравлике, которую проектировало подразделение Брона. Моисей с удовольствием вспоминал это время и признавал, что многому научился у Брона. Но муж мой не отличался почтительностью. Когда Моисей оформил авторское свидетельство, Брон подал его от своего имени, и Моисей учинил скандал. Ситуация была неприятная, и Брон сплавил Моисея в только что открывшееся новое конструкторское бюро СКТБИ. Там началась новая жизнь для Моисея, он открыл новый отдел, в который меня распределили после института. Так что Брон был косвенным виновником нашего семейного счастья.
Смерти Брона можно позавидовать. Он узнал о присуждении ему премии, и отправился с работы по этим приятным делам. Около проходной завода Орджоникидзе ему стало плохо, он упал и умер.

2.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Субботовская,_Белла_Абрамовна
www.ejwiki.org/wiki/Субботовская,_Белла_Абрамовна
www.jewish.ru › Стиль жизни
berkovich-zametki.com/2005/Starina/Nomer5/Fuks1.htm

Бэлла Абрамовна Субботовская Из .wikipedia :
Белла Абрамовна Субботовская (в замужестве Мучник; 17 декабря 1937, Москва — 23 сентября 1982, Москва) — советский математик, работала в области теории вычислительной сложности, педагог. Организатор Еврейского Народного университета в Москве.

 
(фото в начале публикации)_
Такой Бэлла появилась в нашей лаборатории ЭНИМСа

Вот орывок из  berkovich-zametki.com/2005/Starina/Nomer5/Fuks1.htm

  "О Белле особо. Мы учились с ней на мехмате в одной группе, знали друг друга с 1955 года. Особенно не дружили: дружить с Беллой было нелегко. Нервозная, шумная, необыкновенно требовательная ко всем, она не вписывалась ни в какие компании. Наш курс был очень сильным (Серёжа Новиков, Витя Паламодов, Галя Тюрина, Саша Олевский, Володя Зорич, Саша Виноградов — все с нашего курса), мы выпендривались друг перед другом и не подозревали, что угловатая, суетливая Белла была среди лучших математиков курса.

Вспоминаются всякие смешные истории. Лето 1957 года. В товарных вагонах несколько сотен университетских студентов отправляются работать на целину. Проводы, все возбуждены, и вдруг — кто это?! — так это же Белла, верите или нет, остриженная наголо. С ней мама, Ребекка Евсеевна (отец Беллы погиб на войне). Ну, многих провожали мамы, и меня тоже, но Ребекка Евсеевна не провожала Беллу, она ехала с нами на целину! На каком-то полустанке к нашему вагону подошел сумрачный комсомольский работник: «А почему мама едет?» На это Ребекка Евсеевна достает из сумочки комсомольскую путевку, всё прописано: едет на целину по зову сердца. Работник отвязался. На целине мы оказались в разных местах, я только раз встретился с Беллой и получил от нее выговор за устроенную нами забастовку. Ребята же, которые были с матерью и дочерью Субботовскими в одной бригаде, с упоением рассказывали о приготовленных Ребеккой Евсеевной обедах..
Мы кончили Университет, и наши с Беллой пути разошлись. Позже я узнал, что она была аспиранткой у Лупанова, вышла замуж, родила дочку, опубликовала (под фамилией Мучник) несколько выдающихся работ, защитила диссертацию. Потом — какой-то слом, я не знаю подробностей. Развод с обратной сменой фамилии, болезнь, возвращение к жизни в качестве учителя начальных - классов в обыкновенной московской школе. Единственное, что осталось от прежней жизни — это камерный оркестр МГУ, в котором Белла играла на альте до последних дней жизни. В нашем университете Белла никогда не преподавала, ее функции были чисто организационные, таков был ее выбор."


Я "пересекалась" с Бэллой задолго до того, как она появилась в нашей лаборатории. С ее мужем Ильей Мучником очень дружила моя близкая школьная подруга Вера. Они семьями с маленькими дочками-ровесницами даже вместе отдыхали в Прибалтике. Илью я довольно часто встречала у них в доме, когда Илья с Владиком(Вериным мужем) занимались кибернетическими проектами. Илья тогда делал "робота", в просторечии именуемом "Куклой". Илья был очень неординарным. Например, он уволился с работы для того, чтобы ездить по России и собирать еврейские народные песни. Потом я была свидетелем, когда он звонил по телефону из Вериной квартиры в поисках работы в разные отделы кадров. Повторялся приблизительно следующий разговор: сначала Илья приводил свои анкетные данные. Если в ответ слышал нечто одобрительное, то дальше следовало: "Я еврей". Потом после паузы: "Да жид я! Жид!" На этом разговор кончался.
Бэлла тоже производила странное впечатление полным пренебрежением к своей внешности. И не только этим. В интернете все указывают, что она защитила диссертацию. Она, действительно, училась в аспирантуре, успешно публиковала математические статьи, но не могла сдать марксизм. При мне жаловалась, что запомнить материал, в котором нет никакой логики, как ни старается не в состоянии. Из-за этого ушла из аспирантуры. Еще помню, как в ЭНИМСе она отказывалась сдавать деньги на ДОСААФ, громко заявляя, что советские самолеты обстреливают израильские, на одном из которых, возможно, летит ... (Фамилию уехавшей тогда нашей сотрудницы не помню).
 
О том, что она с друзьями готовит еврейских школьников, я знала. Но интернет открыл для меня много интересного про еврейский университет. Слухи о том, что Бэллу убили, и до меня доходили. Это темная история. Я тогда не очень в это верила, зная Бэллину всегдашнюю сосредоточенность на каких-то своих делах. Допускала, что она попала под машину из-за своей рассеянности. Но как было на самом деле?