Это, любимая Бэйли, Апдайк

              Моей лучшей музе ЕНВ Бэйли Джей               
     Однажды к товарищу Сталину попросился на прием заместитель наркома госбезопасности Судоплатов, возглавлявший террористический отдел управления, скакнул через голову своего непосредственного руководителя, тем самым давая понять, что дело срочное и столь важное, что даже проверенный - перепроверенный Берия не достоин быть приобщенным к тайнам, раскрытым неистовым партизанским капо ди капи. Вождь, разумеется, ничего не ответил секретарю, но Судоплатова принял. И поведал тот о трех чрезвычайно - насущных истинах, приоткрывшихся ему на оккупированных территориях, где Судоплатов был инкогнито, проездом из Парижа в Жмеринку. Сталин долго молчал. Подошел к окну и долго смотрел в тьму столицы. Достал негнущимися и чуть дрожащими от осознания важности новостей пальцами трубку из накладного кармана серо - мышастого френча, переломил пару папирос  " Казбек ", изменяя привычке к титовским предательским папиросам  " Герцеговина флор ", набил трубку, приминая указательным пальцем табак, долго чиркал спичкой, ломая их одну за другой, наконец прикурил, пуская густые клубы дыма к потолку, подошел вплотную к тянущемуся по струнке Судоплатову и уставился желтыми глазами на третью пуговицу ладно подобранной гимнастерки террориста.
     - Не может ли это быть идеологической диверсией ? - глуховато спросил Сталин, на что Судоплатов, прекрасно зная манеру вождя беседовать с собой, ничего не сказал. - Думаю, что не может. А если это провокативный выпад американской военщины ?
    Сталин прошелся по кабинету, поскрипывая козловой кожей юфтевых сапог, мудро качая головой. Он словно грезил, смутно прозревая великое будущее страны, когда появятся алкоголики - министры военных направлений, пресс - секретари с усами и прочие наследники могучей отчизны пролетариев, появятся и победят всех, парой - тройкой высказываний, не переведенных на языки партнеров, опрокинут развитие мира наживы и чистогана во тьму и скрежет зубовный. Сталин усмехнулся. Надо же, столько лет прошло, а не забыл вбитые отцами иезуитами семинарские напевы старины глубокой, когда деревья были шойгястыми, а дубы прямо заярлычивались еще с желудей именами Пескова, Путина и Пушкова, сменивших ТТроцкого модернизированным премьер - министром ППШ, убрав, на х...й, все  " ша " за неактуальностью.
    - Повтори еще раз, - как всегда на  " ты " обращаясь ко всем, кроме себя и Шапошникова, умозрительно присутствовавшего в каморке Стасовой, где и происходило сие действо, моя милая Богиня, приказал Сталин, падая устало в кресло.
    - Во - первых, Ёсь Сарионыч, - прищелкнул каблуками Судоплатов, повторяя доклад, - немецко - фашистская Германия капитулировала перед союзниками, положив болт на победобесную Красную Армию за сутки до нашей победы ...
    - Бля, - добавил Сталин, как обычно помня дословно все абзацы и части доклада.
    - Бля, - подтвердил Судоплатов, поражаясь мудрости и гениальности вождя, лишь чуть - чуть не дотягивающего до зарождающегося в уме мамки и папки грядущего во славе и силе президента Путина, что скоро родится и тогда все ахнут. Вот так вот : " Ах ". - Во - вторых, кроме президента, надумали еще два мудака на Вологодчине заделать рыжую Ландер. Но там п...дец, - засмеялся голос Шапошникова, заставив Сталина вздрогнуть. - Там п...дец, - снова не противоречил Судоплатов, поражаясь проницательности и стратегическому таланту маршала Шапошникова, слышащего все и отзывающегося на п...цы голосом. - В - третьих, товарищи, - вводя множественность продолжал заместитель наркома, начиная уже, конечно, белеть и шататься, - есть такой буржуазный писатель Апдайк, по мнению Михалкова, чересчур политизированный.
     - О, как, - удивился Шапошников, по - прежнему не проясняясь и не проявляясь.
     - Сука, - решил Сталин, выбивая пепел из трубки в хрустальную пепельницу, - пишет х...ню всякую, а туда же, пидор гнойный, я - ста да я - ста.
     - Говно, - предложил маршал Шапошников.
     - Да, - уважительно  " выкая " маршалу победы выразил свое мнение вождь, - но другого дерьма у меня нету, кого шлепнули, кто свалить успел, поэтому, - повернулся он к Стасовой, тут же застукотевшей по клавишам древнего и заслуженного  " Ундервуда ", - наградить Михалкова орденом Потупчик и х...й с ним, как говорится.
     - Что будем делать с Апдайком ? - осторожно выяснял Судоплатов, памятуя о привычке Сталина не всегда называть вещи своими именами.
     - Сложный вопрос, товарищи, - снова поднялся с кресла Сталин, прохаживаясь по каморке туда и сюда, - комплексный вопрос, товарищи, не терпящий суеты, товарищи, требующий тщательности и постепенности. Ух, каков ! - втайне восхищаясь Апдайком сказал Сталин, необычно повышая тембр голоса. - Кролик, - лукаво усмехнулся он в порыжевшие от табаку густые усы, - а ведь знал же, когда писал, что грузины произошли от баранов.
    Шапошников деликатно промолчал, помня резкое высказывание Ленина, занесенное в политическое завещание.  " И как Бухарин - любимец партии, так и грузины не размножаются от уважения к собственным женщинам, переподчиняя право эволюционности добровольным армяшкам ". Судоплатов тоже молчал, зная, что Сталин, на самом деле, сириец, а никакой не грузин, но вот нарком госбезопасности Берия, тот, бля, сука, на х...й, мингрел, мать его в туза и коромысло.
    - Ладно, - принял коллективное решение Сталин, похлопывая по плечу Стасову, - пусть Апдайка переводит на русский Керви, а Ивлукича на американский тоже он.
    Невероятная по густоте, ширине и мощи тишина воцарилась в каморке Стасовой, знаменуя наступление пару дней назад Новейшей Эры Самых Светлых Голов, тщательно отбираемых по Дарвину, Розенбергу и Паскалю во имя гигиены, аминя и всех людей доброй воли.