Rip current. Каникулы пани Эсмеральды. 35

Я походила бесцельно по квартире. Несколько раз перечитала, словно мантру, спасительную записку, пытаясь вернуть безмятежное счастье. Ничего не получилось - недавнее вдохновение было потеряно. Работать расхотелось. Словно тёмным плащом накрыло меня. Я закурила в кухне, стоя перед окном.
Ничего ужасного, - уговаривала я себя. Просто этот дурацкий сон царапает меня: «Ваш ребёнок не родится». Зачем мне это приснилось? Что мне с этим делать? А князь сказал: у нас с тобой будут дети…
Он прав, надо плюнуть. Надо ему верить. Он придёт - и всё встанет на свои места. С ним в дом приходит солнышко. Это, наверное, у них семейное: пришёл человек – и принёс свет. Ушёл – свет погас. Когда он со мной – мне светло. Он уходит – я свечусь отражённым светом. А потом-то что? Получается, во мне самой этого света нет? Надо будет спросить, что он чувствует, когда бывает со мной...
Он… у него… к нему… с ним… Всё крутится вокруг него, всё завязано на нём – как же я буду без него, господи? Буду уходить в работу без остатка, искать спасение в бумагах? Обрежу волосы, высохну, стану синим чулком…
Звонок прозвенел солнечно, спасительно. Я в своих лёгких тапочках с надеждой побежала к дверям, готовая броситься на шею со своими печалями, щёлкнула замком - и…
…И отступила, впуская в прихожую высокую стройную женщину в длинном чёрном пальто.
- А Славы нет дома… - я принуждённо улыбнулась.
В который раз я уже произношу эту фразу? Наверное, в третий. И каждый раз с разным чувством, а сейчас – совершенно упавшим голосом. Она явно уловила моё разочарование и поняла, кого я ждала… Поняла, но не подала вида – спокойная, лучезарная безмятежная... Ну и пусть, ну и ладно…
- Я предполагала, что он не дома, - сказала она, раздеваясь и потирая руки с холода, - Авария на подстанции. Три комплекса - в том числе один детский – с утра остались без воды и света. Так что мы все сегодня без горячего, у всех на завтрак был кефир, - она улыбнулась. - Ничего страшного, мы вдвоём поговорим, пока будем его ждать.
- Без горячего завтрака? Ой, он же утром не поел, не успел, - вырвалось у меня.
- А возможно уже починили электричество, ты не звонила?
Честно сказать, мне в голову не пришло звонить. Честно говоря, у меня даже нет телефона. Я быстро отворачиваюсь, чтобы скрыть смущение. Глупо… Нет телефона, нет ключа от квартиры… кто я вообще здесь такая? Мелкая самозванка?
Внешне я старательно веду себя, как хозяйка – располагающе и гостеприимно, внутренне во мне всё напряжено, словно на поле боя.
Хотя она совсем не похожа на врага.
Она всё та же – в бежевом свитерке и скромной тёмной юбке. Только чёрные волосы не распущены по плечам, как в прошлый раз, а заколоты на затылке мягким узлом. Такая спокойная, неброско одетая учительница начальных классов.
Я попыталась представить её в танце – и ничего не получилось. Для танца нужна страсть – так учил меня князь. А здесь… никакой страсти – спокойное озеро…
- Кофе? Чай? – у меня вполне хорошо получается гостеприимство.
- Всё равно, лишь бы горячее, - она машет рукой. – Можно чай. В Америке ужасный кофе, но я даже такой научилась пить.
- Тогда лучше кофе. Потому что у нас чая вообще нет, - усмехнулась я.
Хорошо хоть князь научил меня нажимать кнопки – и я не подкачала, всё правильно включила, громадным усилием воли заставив себя не суетиться – и кухня заполнилась волшебным ароматом.
А она за моей спиной, конечно, уже успела прочитать записку, которую я не сообразила убрать, так она и красуется на видном месте. Сонная любимая женщина… Ну и ладно! Ну и пусть!
Я наполняю две чашки. Она выкладывает из сумки на стол красивую пачку с иностранными надписями. Печенье. Я такого никогда не видела. Лёгкие ореховые  лепёшечки, внутри малиновое желе. Очень вкусно…
- Как хорошо выпить горячего! - говорит моя гостья с наслаждением. – На улице ветрено, я уже отвыкла от холодной погоды.
И я опять впадаю в беспокойство. Быстро прикидываю: до часу мы гуляли, до двух мирились, заснули, дай бог, в три, а в семь его уже вытащили из дома. Он не спал и четырёх часов… И сейчас там вкалывает, голодный, холодный, невыспавшийся…
Прекрасный кофе с прекрасным заграничным печеньем застревает у меня в горле. Она чувствует моё состояние.
- Не волнуйся, - успокаивает она, - уж поесть ему найдётся что-нибудь в целом здании… Скажи, пожалуйста, вы давно знакомы?
- С июля прошлого года.
Я поздравляю себя с этой фразой и больше ничего не говорю. Не рассказывать же, что мы знаем друг друга в общей сложности немногим больше двух недель. Но она кивает головой и больше ни о чем тактично не спрашивает.
- Ты знаешь, зачем я пришла? - говорит она словно между делом. - Я жду его решения. Если он откажется – придётся искать другого танцора. Если согласится – сценарий будет подстраиваться под него. Мне сейчас нужна оперативность. Он принял решение? Какое?
Мне не нравится эта фраза. От неё несёт официозом - совещаниями, заседаниями, протоколами… Почему «принял решение»? Просто «согласился» - и всё…
- Наверное, он скажет сам, - мне не хочется говорить за князя. - Он скоро придёт и…
- Нет, - возражает она мягко. – Мне хотелось бы знать твоё мнение.
- Моё мнение необъективно, - не уступаю я, – но… мне на его месте было бы интересно.
Мне кажется, она вздохнула облегчённо. Ей важно, чтобы я не склоняла его в обратную сторону, это понятно.
- Ты могла бы его уговорить. Ты же женщина, - она смотрит на меня своими прекрасными подкупающими глазами, и я понимаю, что возражать ей трудно.
- Мне кажется, убеждать должен профессионал, - делаю я вторую попытку отступления. - У профессионала доводы, аргументы…
- Вот как профессионалу мне не удалось его убедить, - говорит она в тон. - Хотя я только этим и занималась целых три дня. Знаешь, если мужчина по какой-то причине не хочет делать выбор, он будет слушать женщину, мнением которой дорожит. Которая является для него ценностью.
Она смотрит на меня пытливо и одновременно кротко. Признаёт за мной мою ценность в глазах князя. Фу, глупость… Опять какая-то канцелярщина…
- А у него, действительно, такие способности, что он сможет танцевать на большой сцене?
- А ты разве ты не видела, как он танцует?
- Ну… со стороны нет, - честно отвечаю я.
- Минуту. Сейчас увидишь.
Она достаёт из сумки кинокамеру, включает, устраивает её передо мной.
- Посмотри, пожалуйста, тут ты увидишь со стороны... Впереди рабочие записи, - предупреждает она, - за ними сразу будет он. А я на минутку отойду позвонить, у меня же сегодня ещё просмотры...
Она уходит с блокнотом в прихожую, а я смотрю в камеру на мелькание фигурок – в подавляющем большинстве женских. Это всё очень интересно, но что-то она сказала, от чего меня обдало холодом? Что же она сказала… Ах, да… три дня. «Я его уговаривала три дня» Значит, три дня они были вместе. А он как сказал? А он никак не сказал - просто перечислил сухие факты. Как всегда. Подробно он рассказывал о себе один-единственный раз – когда мы сидели летом ночью на пляже.
И мы сразу практически поссорились.
Более того, когда мы вчера дошли до этого места на пляже и вспомнили ситуацию, мы опять поссорились… Я покусала губы. Что же это? Как же так? Почему мы не можем договориться?..
Ага, вот он... И на моём лице против моей воли расцветает улыбка. Это он… В паре с девушкой в голубом платье… До меня доносится из камеры знакомая мелодия. «Две звезды»… Сложно для танца, но очень здорово. Так красиво и легко… У девушки ангельская внешность, светлые волосы до пояса… И он прекрасен в своём элегантном костюме, который я видела краем глаза... Невозможно не залюбоваться… И я чувствую гордость в сердце, и восторг, и опять гордость. И счастье от того, что он – со мной, такой красивый и сильный, такой способный и талантливый… Всё-таки, какой же он молодец… Да, глупо будет, если он не попробует себя на серьёзной сцене, правильно мы всё решили… я счастливо вздыхаю.
Экран мигает, картинка сдёргивается – начинает звучать другая музыка. Незнакомая, но странно захватывающая – немного нервная, быстро-ритмичная,  раскручивающаяся, словно спираль… Я вижу, как женщина выходит в центр, красиво и уверенно. Это… она?.. Неужели она, в оранжевой кофточке, словно искра пламени? Я взволнованно наклоняюсь ниже, смотрю заворожённо, словно не веря, не узнавая - но это же она! А это… это он?
Я и его вдруг не узнала. Но это он спустился по ступенькам в центр, встал перед ней, они дотронулись друг до друга. Меня словно ударило изнутри - столько силы и чувства было в их первых движениях… Все расступились, оставив их одних. Секунды они словно вслушивались друг в друга, а потом музыка подхватила их обоих одним аккордом, словно волной, и понесла по кругу. Я затаила дыхание. Красивые па, красивые сдержанные жесты, и как мелькают её ноги в лёгких вырезных туфельках, и как же они прекрасно свободны оба, и одновременно видно, как они принадлежат друг другу, как наслаждаются друг другом, как вспыхивают их взгляды, пересекаясь, видно, что между ним связь, чувство…
Я не ожидала, что таким может быть танец. Таким откровенным и горячо пульсирующим, как стук сердца, как любовь, как близость…
Мне вдруг становится неудобно, словно я вошла в чужую спальню. Я хочу выключить, остановить, но не знаю, на какую кнопку нажимать. Наверное, мне надо просто уйти, но я не могу оторвать взгляда и смотрю, не мигая, почти не дыша…
Это магия? Это страсть? Это что? Это же не танец, это что-то происходит между ними – и во всём этом нет меня… нет… Вот что самое главное: там, где самое острое и яркое – там нет меня…
Чья-то голова закрывает экран, потом отодвигается – я снова вижу их, только теперь они слиты в одно целое бережным, тёплым объятием, так плотно, так глубоко и трогательно, что у меня вдруг слёзы наворачиваются на глаза, и я опять начинаю кусать губы… Её красивую спину пересекает его рука, её красивая рука лежит на его плечах, её локоть обнимает его склонённую шею: когда-то он так учил класть мою руку на своё плечо, у меня не хватало роста, я становилась на цыпочки, а она спокойно это делает на высоких каблуках, и он легко прячет в её волосах своё лицо… Сколько же можно так стоять, едва колыхая тела, упиваясь слиянием, такое впечатление, что они забыли обо всех, просто утонули друг в друге под тонкие звуки скрипок…
Вот оно, настоящее свидание, настоящая встреча. А не то, что я видела в прихожей – дружеские объятия, дружеские поцелуи… Вот где они по-настоящему встретились – на глазах у всех, и им было наплевать, что весь мир смотрит на них… Весь мир смотрел на них – и только меня там не было… И нет до сих пор…
Она входит – и я прерывисто вздыхаю, словно меня держали за горло и только сейчас отпустили.
Она спокойно усаживается, улыбается, подносит чашечку к губам – у неё в глазах живой вопрос ко мне – но я не могу ни о чём думать, кроме одного: они были вместе. Эти губы отвечали на его поцелуи. Эти губы открывались под его губами. Эти пальцы расстёгивали на нём рубашку. На неё он смотрел тем ищущим тёмным взглядом, который я так люблю. Он целовал запястья этих рук – как он любит, именно запястья, он всегда говорит, что самое нежное, красивое и беззащитное у женщин  – это внутренняя сторона запястья… он всегда целует сначала правое, потом левое…
Когда я спросила однажды, почему в таком порядке, он засмеялся и сказал: потому что правша…
- Прекрасно, - говорю я спокойно и поднимаю на неё глаза. – У него действительно способности.
И в этот момент раздаётся звонок.

продолжение - http://www.proza.ru/2019/09/13/892