Время сумасшедшего шарманщика

Знаете, в чем прелесть маленьких городов? У каждого из них есть свое лицо, свои обычаи, привычный порядок вещей.  Ничего особенного тут, возможно, и не случается, но жизнь течет размеренно, и  можно понять, что вокруг происходит. Простые, казалось бы, вещи, о которых и говорить странно. Но, поверьте, когда всё рухнуло в одночасье, мы вдруг осознали, что  потеряли какую-то важную основу благополучия.  И потеряли безвозвратно.

Оглядываясь назад, можно сказать, что жили мы  неплохо: не богато, конечно, но и не бедно; не шумно, но и не совсем уж в тихой заводи – какие-то события все-таки происходили. И главное – каждый понимал, что он  из себя представляет и для чего предназначен. Булочник, к примеру, пёк кренделя, прачка стирала бельё, а звездочет считал звёзды. Скажу больше, рис продавали в бакалейной лавке, а  иголки – в галантерейной. Это все казалось настолько привычным, что никому в голову не приходило, что может быть иначе. Но оказалось, что может…

В четверг с  утра по городу поползли слухи, что пропал городской голова – ни на службе, ни дома его не обнаружили. И никаких следов не осталось – будто и не было человека. Народ впал в  беспокойство: без головы-то как? Какой-никакой, а важная персона, городом управлял; строг бывал, любил власть употребить, но порядок соблюдал. Про все его строгости и самоуправства сразу забыли, а вспоминать стали только  хорошее – как  мост построил, как летний театр отремонтировал, как распорядился каждому в день рожденья вафельный торт бесплатно выдавать. Многие каяться стали, что не ценили, мол, человека, не желали видеть добра. Но что уж теперь, когда сгинул…

Предположения делались разные: то ли сам покинул город, то ли украли, то ли совсем порешили. Но растерянность в народе  продолжалась недолго, потому что  вскоре по городскому радио стали поступать разнообразные сообщения об изменениях, уже якобы произошедших в жизни городка. Сначала звучала какая-то странная монотонная музыка, а потом чей-то бесцветный голос вещал о нововведениях.
Трудно сказать, что больше подействовало на народ – исчезновение градоначальника или последующие за этим перемены, которые не всякому дано понять. Так, было объявлено, что на каждой улице все лавки, расположенные в домах с четными номерами, объединяются в одну, а все заведения что-либо производящие для продажи, в один большой рынок сбыта готовой продукции. Лавочники схватились за голову: как  возможно объединить москательную лавку с мясной и молочной? Как же пекарню соединить с сапожной мастерской  и  пивоварней?
 
Пока объединяемые граждане рассуждали на эту тему, поступило новое распоряжение: всем объединенным учреждениям срочно поменять вывески и сделать их строго соответствующими профилю деятельности. Задача осложнялась тем, что было предписано отчасти сохранить прежние названия, но в то же время их обновить.
Булочник, сапожник и  пивовар сошлись за кружкой пива и стали придумывать  подходящее к случаю название. Пекарня прежде называлась «Крендель», сапожная мастерская «Скороход», а пивоварня «Без закуски». После четвертой  кружки новоявленные компаньоны перестали задавать вопросы и пошли заказывать вывеску с надписью: «Крендель-скороход без закуски». По дороге им встретились мрачная троица: мясник, молочник и москательщик.

– Чего такие невеселые, братцы? – спросил у них   булочник. – Название предприятия сложить не можете? Эх, бедолаги! Ну я вам помогу! Как там было-то? «Свежие сливки для вас», и что-то там про упитанного бычка?    Получается замечательно: «Москательные сливки для упитанного бычка». А? Каково? Красота! А теперь пойдемте с нами, надо отметить это событие!
Когда они в обнимку шли по  своей улице, кое-где зажигались фонари.
– А с кем объединят фонарщиков? – спросил, ни к кому не обращаясь, москательщик. – Наверно, с извозчиками. А может, и с налоговыми инспекторами… Интересно, а кто это все придумал?
 
Повисла пауза. Казалось, никто не знал ответа на этот коварный вопрос. Где-то вдалеке заслышался скрипучий голос шарманки. Он выводил, безбожно фальшивя, простенькие мелодии – одну за другой. Временами они обрывались, их сменяли дребезжащие звуки. Будто кто-то крутил ручку шарманки в обратную сторону.

– Сумасшедший шарманщик… – сказал вдруг булочник.
– Что? – переспросил мясник.
– Сумасшедший шарманщик, – задумчиво повторил булочник, – это он все придумал, больше некому. Время такое настало, братцы…