Разумная вселенная часть 5

***

На следующий день, радостный и сияющий, с загадочным блеском в глазах, Гордон застыл в дверях ожидая приглашения войти.
Хью мигом уловил настроение друга и, скрывая улыбку, проронил:
– Ты бы ещё и цветы захватил.
– Твоей теории крышка, – самодовольно осклабился Гордон. –  Так что цветы придётся дарить тебе. Но обойдёмся шато.
– У меня только коньяк, – притворно огорчился Хью.
– Я принёс с собой. Надо же как-то отпраздновать победу.
– Ну, что ж, – безвыходно развёл руками Хью, – проходи тогда. Послушаем, в чём там твоя победа.
Горон отдал бутылку вина Хью, ожидая, что она тотчас будет откупорена и разлита, но тот, взглянув на этикетку, одобрительно хмыкнул и чему-то радуясь, поставил её в бар.
На вопросительный взгляд друга Хью развёл руками и пояснил:
– Сначала я должен услышать весомые доводы и признать своё поражение. Если этого не случится, то приз достанется мне, а тебе придётся пить чай без сахара.
Должен же я, – рассмеялся Хью, –  как-то наказать тебя за дерзость. Будешь лишен сладкого.
– Это нечестно, – возмутился Гордон. – Я принёс бутылку и она будет распита, даже если я проиграю. Будем пить тогда в твою честь. Но это вряд ли.
– Нет, – твёрдо отверг пожелание Гордона Хью. – Победителю достанется всё. И я в этом не сомневаюсь. Так что вы мне там хотели сказать? Явите миру, так сказать, истину.
– Аннигиляция, – уничтожающе протянул разозлённый Гордон.
– Что аннигиляция? – не понял Хью.
– Твоя матрица неспособна генерировать античастицы, а это уже является бесспорным доказательством её несостоятельности.
– С чего ты взял, что она неспособна генерировать античастицы? – озадачился Хью.
Матрица имеет положительный заряд, а плюс с плюсом никогда не дадут отрицательное значение. Хоть ты убейся.
– Мда, железная логика, –  сокрушенно выдохнул Хью. – И кто же вам подсказал такую глупость?
– Я сам догадался. В теории большого взрыва это заранее оговорено, а от вас я ничего подобного не слышал. Поэтому получается, что вы либо прозевали этот момент, либо сознательно скрываете свой промах.
Хью внимательно посмотрел на собеседника и озадаченно хмыкнул.
– Что это на вас нашло, Генри? – озабоченно спросил он.
– Сам не знаю, –  вдруг смутился Гордон. – Меня так захватила эта идея, что я уже не мог остановится. Это же так просто. Матрица должна быть двухполярной какой-то тогда. Правда же ведь?
Хью слегка улыбнулся и задумчиво пожамкал губами.
– Сама матрица не может быть абсолютно инертной, – согласился он. – Эти трубочки, черт, – чертыхнулся Хью, –  надо бы придумать им какое-то название, можно представить в виде неких диполей, но там нет привычного, в нашем понимании, заряда и матрица, по сути, взаимодействует только с одним видом частиц – кварками. Это из них уже создаётся привычная нам материя и они, что называется, командуют парадом. Все последующие частицы никак не взаимодействуют с матрицей и связь осуществляется только через кварки. Это и меня ставит в тупик, но пока должного объяснения я не нашёл.
– Но я так ничего и не услышал насчет античастиц, –  вывел из задумчивости Хью Гордон.
 – Античастицы это свойство самой материи, рассеяно отозвался Хью. Здесь, я думаю, всё зависит от того как лягут кости. То есть кварки. Это, конечно, не случайная закономерность, но сам принцип симметрии вселенной никогда не соблюдается и, в общем-то, всё зависит от воли случая. В моём случае всё достаточно просто и возникновение античастиц объясняется довольно легко, но сам принцип предпочтения той или иной полярности пока мне неведом. Я, лично, думаю, что это всё же элемент случайности. Нам ведь всё равно в каком мире жить. И там и там законы физики неизменны.
– Но, говорят, что в антимире время течёт в обратном направлении, – робко вставил Гордон.
– Говорят, что кур доят, –  сердито оборвал его Хью. – Я вам уже говорил, что время, как физическая сущность, не существует. Машина времени если и будет создана, то только виртуальной. Мы сможем посмотреть прошлое только в в виде картинок, запечатлённых в памяти минералов. Будущее тоже можно смоделировать, причём довольно точно, но только тогда, когда мы достаточно точно освоим небесную механику и вообще, законы мироздания.
Гордон изумлённо вскинул брови и иронично воскликнул:
– Вы верите в астрологию?
– Нет. В астрологию я не верю. Это больше похоже на гадание на кофейной гуще, чем на науку. Однако, сам принцип не так уж далёк от истины. На нас оказывает влияние не только окружающая среда, но и далёкие планеты. Однако, это влияние, в целом, сказывается не наши поступки, а на наш организм. Поэтому прогнозы астрологов можно считать нелепой выдумкой. Да.Некоторые поступки зависят от состояния нашего организма и есть довольно много неприятных вещей которые при этом мы можем совершить, но удачный или неудачный у вас будет день от расположения светил не зависит.
– Тогда что же вы будете рассчитывать? – озадаченно спросил Гордон.
– Безопасность.
– Безопасность?!
– Да. Безопасность, – подтвердил Хью. – Один наш сотрудник, Барни, создал очень интересную программу. Он решил смоделировать своё будущее и представьте, у него кое-что получилось. Он внёс туда свои личные данные, привычки, предпочтения, движение планет: в общем всё, что удалось найти и программы заработала. Мы тоже внесли всё необходимое и я бы не за что не поверил в эти прогнозы, если бы эта программа не спасла мне жизнь. Я как-то получил смэску, что сегодня мне следует быть особенно внимательным по отношению к транспорту и даже не знаю, что я замешкался на переходе: обычно я перехожу на зелёный свет не раздумывая и редко смотрю по сторонам. Но в тот день я видимо, помнил об угрозе и не стал торопиться. И это спасло мне жизнь. Ступи я на дорогу секундой раньше – с вами я бы уже не разговаривал. Какой-то сумасшедший на полном газу пролетел прямо передо мной. Правда, я не сразу сообразил, что спасло мне жизнь. Только дома я вспомнил про смэску.
– Я тоже хочу получать такие эсемески! – воскликнул заинтригованный Гордон.
– Хорошо, – кивнул Хью. – Я поговорю с ним. Думаю, он не откажет. Но учти. Тебе нужно будет дать только достоверные данные о всей твоей жизни. Это не так легко, как кажется. Даже, если ничего предосудительного в твоей жизни и не было.
– Я постараюсь, – клятвенно заверил его друг.
– Должен заметить, что программа, как говорится, сырая и до завершения ещё далеко. Это я к тому, что ты будешь получать по большей мере хлам. Ну, типа не есть много фруктового мороженого или вроде того. У меня была такая смс: сегодня ешьте как можно меньше клубничного. А это моё любимое. Ну, я, как обычно, зашел в кафе, там выбор всегда приличный, и решил на всякий случай выбрать что-нибудь другое. Представляешь, как я перепугался, когда оказалось, что у них осталось только клубничное?
Гордон злорадно хихикнул, а Хью улыбнувшись продолжил:
– Я, конечно, отказался. Решил не рисковать. Я не один такой. Похожий случай был с Ричардом, нашим сотрудником. У него сорвало ветром антенну, а он как раз получил смс, что на крыше следует остерегаться северного оленя. Черт его знает, говорит он, что там за северный олень такой. Так и просидел вечер без телевизора. Так что вот так. Хочешь верь - хочешь не верь.
– Забавно, – хихикнув, согласился Гордон, – но я согласен подписаться на эти эсэмэс. Не забудь замолвить за меня словечко.
– Не забуду. Так вот о чём я хотел сказать. Я не буду утверждать, что будущее предопределено, но общая закономерность в этом есть. Если мы поставим её на службу, то получим массу пользы. А пока, всё что мы имеем, это только иллюзия будущего.
– Всё-таки мы роботы, – сокрушенно вздохнул Гордон. – Даже как-то неинтересно жить становится. Всё у нас расписано и разложено по полочкам.
– И что? – возразил Хью. – Лично я не вижу в этом ничего плохого. Где ты видел в нашей жизни свободу? Разве что тот маленький кусочек жизни называемым: детство. Остальное сплошь запрограммировано: родился, женился и умер. А в промежутках: дом, работа, работа, дом. Где тут твоя свобода? Это иллюзия свободы.
– Ну, не все так живут, – с тихой завистью выразил своё несогласие Гордон. – Некоторые ни в чем себе не отказывают.
– Честно говоря, я им не завидую. Они просто жизнь прожигают. Для меня свобода это желание творить, мыслить, создавать что-то новое. И я согласен жить по этим небесным правилам, тупо выполняя этот ритуал дня, но долго и счастливо. И всё что мне нужно, так это сохранить ясность ума до самой старости, а не сидеть в кресле-качалке бездумно устремив взгляд в потолок. Жизнь прекрасная штука, но только когда в ней есть смысл.
– А если все твои помыслы напрасны? – напористо заголосил Гордон. – Если ты ошибаешься и мир устроен совсем не так как ты думаешь. Что тогда?
– Я-то этого не узнаю, –  улыбнулся Хью. – Поэтому покину этот бренный мир радостно и счастливо.
– Значит, обратной связи всё-таки нет, – вдруг задумчиво пробормотал Гордон.
– Нет, – подтвердил Хью. – Нету. Даже если мы не забудем всё что было с нами на Земле – обратной дороги нет. Сейчас трудно представить какую сущность я обрету после смерти. Возможно, это будет нечто вроде плазмоида и тогда мне предстоит учиться управлять энергией напрямую. Парить безмятежно в облаках я не согласен.
– Но ведь можно же будет наблюдать за нашим миром со стороны? –не утерпел Гордон.
– Каким образом? Мы будем видеть и слышать, в лучшем случае, только радиоволны. И вряд ли этот мир нам будет уже интересен.
– Радиоволны? – обрадовано подхватил Гордон. – Радио, телевидение... стал перечислять он и смущенно осекся: – А чёрт! Декодер же нужен.
– Да. Всё, из чего состоит и наполнена наша жизнь – мы не увидим. Это будет совсем другой мир, и боюсь, мы уже не сможем чувствовать и любить тоже.
– И нафига мне тогда такой мир нужен? – разочарованно проронил Гордон.
– Ну, судя по всему, это лишь один из этапов нашего развития и особо расстраиваться не стоит.
– Хотите сказать, что мы ещё превратимся в кого-то? И кто же тогда это будет?
– Не знаю, пожал плечами Хью. – Возможно, мы станем частью чего-то целого. Коллективный разум, так сказать. Задатки этого, кстати, имеются уже сейчас. Один эффект толпы чего стоит. Любой там может враз лишится своей индивидуальности.
– Да, –  согласно закивал Гордон. – Я знаю об этой пакости. Поэтому никогда не хожу на демонстрации.