Кормилица, глава 8

   В университете Валентину поджидал неприятный сюрприз: на дверях аудитории висело объявление, что начало экзамена по истории переносится с десяти часов на одиннадцать. Но, похоже, огорчилась по этому поводу только она. Остальные абитуриенты - а это были в основном девушки и женщины – обрадовались возможности лишний раз полистать учебник.
   
   Валентина последовала их примеру. Но вскоре это ей надоело, и она отложила книгу. Будь, что будет. Перед смертью не надышишься.
   
   Спустя два часа в подавленном настроении и гнётом на сердце переступила порог аудитории. Экзаменатор – мужчина лет сорока – обратил внимание на растерянность Валентины, ободряюще улыбнулся и показал рукой на стол:
   
   - Здравствуйте, подходите, берите билет.
   
   Несмотря на доброжелательность преподавателя, она растерялась ещё больше, и чтобы быстрее унять внутреннюю дрожь, быстро подошла к столу, взяла билет и прочитала: «Русско-Японская война 1904-1905 годов».
   
   - Садитесь за стол и готовьтесь. В вашем распоряжении пятнадцать минут, - объявил экзаменатор.
   
   Она села, сосредоточилась, еще раз прочитала вопрос и вынуждена была отметить, что вопрос не из худших. Хотя год можно было бы и не писать, она сама знала, что Русско-Японская война была в 1905 году. А ещё знала, что Россия её проиграла, и что в морском сражении героически погиб крейсер «Варяг». И всё! Ещё, кажется, школьный учитель истории как причину поражения называл бездарность российского командования.
   
   Теперь, кажется, действительно всё. На все эти рассуждения она потратила пять минут. Дальше сидеть не было смысла. Хоть целый день сиди тут, в голову больше ничего не придёт.
 
   И она спокойно, даже, можно сказать, решительно пошла к экзаменационному столу. Экзаменатор снова улыбнулся и тихо произнёс:
   
   - Шустренько вы.
   
   Осторожно взял билет, посмотрел и его рот ещё шире растянулся в улыбке:
   
   - Вам повезло. Русско-Японская война – это тема моей кандидатской диссертации.
   
   Она присмотрелась к экзаменатору. Брюнет, лет сорока, лицо круглое и неожиданно голубые глаза. Такой себе хорошунчик. Улыбается. На предыдущих экзаменах ей никто не улыбался. Там экзаменаторами были женщины. Очень серьёзные женщины, которые не пожалели ей пятёрок. А этот улыбается…
   
   Между тем от внимания Валентины не ускользнуло, промелькнувшее по его лицу смятение, когда он смотрел на неё и улыбался. С чего бы это?   Докапываться до истины совершенно не позволяло время, и Валентина, инстинктивно, повинуясь смутному еле уловимому женскому чутью, расправила плечи, дала больше воздуха своей молодой груди и кокетливо сказала:
   
   - А может наоборот - не повезло?
   
   - Почему же? – удивился экзаменатор.
   
   - А если я скажу что-нибудь противоположное тому, чему вы привержены в своей диссертации?
   
   - Да-а? – округлил тот глаза, - ну-ка, ну-ка!
   
   Валентина сосредоточилась, начала собирать до кучи скудные мысли и после паузы произнесла:
   
   - Например, что Россия потерпела сокрушительное поражение в той войне исключительно по причине бездарности нашего военного командования.
   
   Кандидат наук продолжал удивленно смотреть на Валентину, но уже без улыбки. Валентина тоже посмотрела ему в глаза и улыбнулась:
   
   - Ну, вот, я же говорила.
   
   - Действительно, - согласился он. – Это действительно нечто противоположное.
   
   - Почему?
   
   - Потому что уже первое сражение за порт Артур показало, что японцам эта война обернётся в дорогое удовольствие! Потери в живой силе русских и японцев несопоставимы! После этого сражения японцы выдвинули требование к американцам и англичанам поспособствовать скорейшему заключению мира с русскими. И вы после этого и дальше будете настаивать на бездарности командования?
   
   Валентина внимательно выслушала это откровение и поняла, что посыпалась. И, чтобы совсем не сесть в лужу, ей остается только одно: до конца держать свои позиции.
   
   - Но, ведь это отдельное сражение.  Вот Кутузов, например, после Бородинского сражения отступил, Москву сдал, а потом выиграл войну. А здесь получилось наоборот…
   
   - Но разве можно сравнивать эти войны?!
   
   Валентина задумалась. Ничего на ум не приходило. Мысли смешались в голове и с этой мешанины выскакивали только отдельные слова: Наполеон, Кутузов, «Скажи-ка, дядя, ведь недаром…», «Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг» …». Впервые в жизни она попала в такую ситуацию. Хотя что-то подобное она ощутила двенадцатилетней девчушкой, при виде бегущих на нее двух бродячих псов. Самой непонятно, почему она в тот момент вместо панического бегства, стала, как вкопанная, спокойная и равнодушная. Собаки в двух метрах остановились в полном недоумении, что им делать. Через несколько секунд они потеряли к ней всякий интерес и побежали дальше по своим делам. 
   
   Поэтому ей и сейчас ничего не оставалось, как собраться и успокоиться.
   
   - Нет, нельзя, - ответила она. - Я согласна с вами. В одной войне мы воевали за Москву, за Россию, а в другой…
   
   За что мы воевали в другой? Ясного ответа Валентина не находила. Снова возникла пауза. Но здесь она уже понимала, что полностью исчерпала
лимит на паузы, поэтому улыбнулась и завершила:
   
   - Тоже за Россию. Видимо, такая наша судьба – постоянно воевать за Россию.
   
   Историк, склонив голову на правое плечо, продолжал смотреть на Валентину. И невозможно было определить, чего больше в этом взгляде: оценки или насмешки. Валентина раскрыла рот, чтобы сказать ещё о героизме русских моряков, о крейсере «Варяг», о знаменитой песни, но экзаменатор опередил её:
   
   - А позвольте вас спросить, почему вы идёте учиться заочно? Почему не на стационар?
   
   Валентина, споткнувшись на полуслове, замолчала. Что ему ответить? Она и сама мечтала учиться на стационаре, но так вышло. Так вышло…
Историк, увидев её замешательство, положил ладони на стол и снова улыбнулся:
   
   - Ладно, вы девушка неглупая и сообразительная. Но фактажа мало. Как мы здесь говорим, надо учить материальную часть. Но это дело поправимое. Надеюсь, вы будете ходить на мои лекции?
   
   - Обязательно! - обрадовалась Валентина. – Как будущему школьному учителю мне надо знать историю.
   
   - Ставлю вам четверку. Но это аванс, - его круглое лицо от улыбки ещё больше округлилось, приблизилось к лицу Валентины и заговорчески прошептало, - придется отрабатывать.

   Продолжение следует.