Из захолустья памяти. 9 глава

Проходит день за днём. Я с волнением поглядываю на телефон. Жду сообщений от Сергея, и меня разрывают противоречивые чувства:

«С одной стороны, это хорошо, если Алексей и в самом деле жив, а с другой… – слышится голос Тревоги. – Сколько ребят из Афгана вернулись изувеченными! И это ужасно, когда жена входит в палату к израненному мужу, а он удивлённо спрашивает: «Вы кто?!» – «Вот тебе и гулянья под луной, вот тебе и поцелуи возле подъезда, вот тебе и романтика, – усмехается Сомнение. – Ты живёшь воспоминаниями о нём, помнишь каждую счастливую минуту, проведённую с ним, а он не помнит ничего. Не помнит ни первую встречу, ни твой голос, ни торжественный день свадьбы, ни счастливое ожидание первенца. Ничего! И ни один врач, даже светило медицины, не даст никаких гарантий, что память восстановится. Бывают, конечно, чудеса. Но, а если и всё-таки память не вернётся? Что тогда? Любимая жена становится чужой – незнакомой для него женщиной» – «Не может такого быть, чтобы он ничего не помнил! – не соглашается Надежда. – Пусть он потерял память, но его подсознание всё помнит, даже момент его рождения. Существует немало методик, специальных медицинских программ, с помощью которых человеку помогают выздороветь» – «А если он вернётся другим? – не унимается Сомнение. – Совсем не тем, кого помнишь и любишь?» – «Это ужасно!» – волнуется Тревога. «Ну почему? Почему этот редкий дар не помог увидеть Алексея сразу, как только он пропал?» – горюет Досада. – Почему он столько лет молчал?» – «Потому что ты отреклась от своего дара», – выносит суровый вердикт Совесть.

Ловлю себя на мысли, что разговариваю сама с собой. Так нетрудно и в психушке оказаться. Надо как-то успокоиться, чем-то себя занять…

Наконец, проснулся телефон. Зазвонил как-то тоскливо, жалобно, как будто заплакал. Поднимаю трубку. Голос Светланы, подруги детства, звучит в тон зуммера телефона:
– Алин, ты как?
– Нормально. А что?
– Сергей меня попросил тебе рассказать, что стало известно про твоего Алексея.
В коленях дрожь. «Надо сесть! Где стул? А, вот он». Выдыхаю:
– Говори!
– Ты только не волнуйся. С ним всё нормально. Жив, здоров, и его нашли именно в том месте, на которое ты указала. Только он…
– Что «только»? Говори!
– Алин, он ничего не помнит из своей жизни в России. У него теперь жена, дети. Но, как бы там ни было, у него сейчас другая жизнь, другая семья. И он сам совсем другой. Его теперь зовут Ахмедом. Он по-русски не разговаривает. Твоего Алексея, которого ты любишь, больше нет. Понимаешь?
– Понимаю.
– Ты держись!
– Хорошо, – отвечаю и кладу трубку.

«Я поеду за ним! Не может быть, чтобы он меня не вспомнил! Покажу его самым лучшим докторам. Я буду бороться за наше счастье!» – поднялась Решимость. «За кем ты собралась ехать? За Ахмедом? – поднялось Сомнение. – И с кем ты хочешь бороться? С его новой семьёй? Ты прекрасно знаешь Алексея. Он никогда не бросит тех, кто привязан к нему. Он не сможет предать того, кто, рискуя своей жизнью, спас его. Он не оставит свою новую семью» – «А я? А наш сын?» – «А ты чужую семью ради собственного счастья разрушить сможешь? - взывает к справедливости Совесть. – Ответь честно: сможешь?» – «Нет», – поникла Решимость.

Выхожу на балкон и поднимаю голову к небу. «Зависть богов»!
Меня давно не покидало предчувствие, что именно так всё и произойдёт. Я понимала, что судьба рано или поздно разведёт нас с любимым. Не бывает неземной любви на земле. Не бывает! Вернее, такая любовь бывает, но она здесь не может быть вечной. На земле бывает только земная любовь: простая, незамысловатая, без соприкосновения душ. С ней не так тепло и уютно, но жить можно.

А я так не хочу! Не хочу и не могу! Лучше всю жизнь быть одной, чем каждый день видеть другого человека и сравнивать его с тем, кто умел любить так, как будто в последний раз перед боем: горячо, жадно, отдавая любви всего себя без остатка.

Лучше быть одной… лучше одной… одной. Почему одной-то? У меня есть сын. Мне есть для кого жить. Мне есть кому рассказывать про папу, каким он был героем. Алёшка вырастит и будет похож на отца: таким же рослым, сильным, умным и с горячим сердцем. Ему уже пять лет. Он всем интересуется, ему всё хочется познать, и его «Почему?», кажется, нет конца.

Пришёл Сергей с самокатом. Играется с Алёшкой. Я ушла на кухню, якобы, для того, чтобы замесить тесто для пирога. А на самом деле сбежала. Мне до невозможности тяжело его видеть. Тяжело смириться с мыслью, что друзья вернулись, а муж - нет. Хотя в чём они виноваты? У каждого своя судьба. Умом это понимаю. А душа бунтует, не соглашается принимать всё, как данное.
– Алин, – окликнул меня Сергей, заглянув на кухню, – тебе нужно сходить оформить «свидетельство о смерти» Алексея. Его для нас больше нет. Он в чужой стране под другим именем.
– Зачем? – не понимаю я.
– Чтобы получать пенсию по потери кормильца.
– А! – пытаясь сосредоточиться на том, что он говорит. – А что уже пора?
– Да. Он уже давно числится без вести пропавшим. Прошёл достаточный срок, чтобы его официально признали погибшим. Говорить о том, что он в другой стране не обязательно.
– Я подумаю.
– Ты, если что, обращайся. Мы всегда поможем, – во взгляде Сергея сочувствие.
– Спасибо.

Он что-то говорит, я что-то отвечаю. Слова… слова… слова. Какие-то пустые, бессмысленные. Душа скукожилась от холода и не откликается ни на сочувствие, ни на знаки внимания. Мне этого не нужно. Мне нужен только он – мой родной и любимый человек. Но его для меня больше нет. «Для меня» - эта фраза так резанула по сердцу, что я скорчилась от боли, не в силах её унять.
- Ты поплачь-поплачь, Алина. Тебе будет легче, - успокаивает меня Сергей и гладит по плечам.
- Я не могу без него, Серёжа, понимаешь? Не могу! – слёзы рвут душу, и невозможно терпеть эту невыносимо острую боль. – Прошу тебя: возьмите с Алёшкой самокат и идите гулять. Я хочу побыть одна.

И вот за ними закрылась дверь. Теперь можно, не опасаясь напугать ребёнка, дать волю чувствам. «Аааааа!!! - вырывается крик. – Ааааа!!!» Я взвываю как раненный зверь: «За что? Господи, скажи. За что? Зачем ты лишил меня самого дорогого? Боже, ответь!»

И вдруг слышу внутри себя твёрдое: «Ты моя! Я тебя никому не отдам».


(Продолжение http://www.proza.ru/2019/09/11/1037)