Герои эфира

Превратим плохое дело в хорошее
(Мао Цзе-дун)

Только в восемь вечера в свой кабинет, завешанный почетными дипломами, как обычно, с большим опозданием и не здороваясь, вкатился на коротких ножках генеральный продюсер Гия Карлович Бусурмян. Он плюхнулся в кожаное кресло и, потрясая журналом с голыми девками на обложке, вскричал:
- Вы что, интеллигенция, прессу не читаете?
Вся редакция, собравшаяся на планерку, притихла. За год своего ру¬ково¬дства Кар-лович многим успел прищемить хвосты и обломать рога. Войдя в число акционеров, он глядел на всех испытующе, с прищуром, как бы прикидывая, с кого еще поиметь денег или припахать. Согласно легенде, где-то далеко, на знойном юге, в горном селении, где каждый житель в той или иной степени приходился ему родственником, строился для него то ли четырех, то ли пятиэтажный дом-крепость площадью то ли в две, то ли в десять тысяч квадратных метров, что, разумеется, требовало постоянных финансовых вливаний.
- У нас, если кто не в курсе, популярная молодежная радиостанция. Радио «Супер Пупер» - это звучит гордо и ко многому обязывает. А чего, по-вашему, хочут нынешние молодежь и подростки?
Гия вытаращил и без того выпуклые бараньи глазки и страшным голосом сам же и ответил на свой риторический вопрос:
- Насилия и секса, секса и насилия. Правды жизни. Хотя бы как в этом паршивом журнале. А чего даете народу вы? Какую-то манную кашу про шмотки, тачки и ночные клубы. Вот у вас, какие творческие планы?
И он уставился на завотделом энтертейнмента Ядвигу Подъяблонскую, даму лет пя-тидесяти, смахивающую на морскую галапагосскую игуану и отвечаю¬щую в редакции за освещение полового вопроса. Та, совершенно не смутившись, будто ждала этого с утра, поправила большие очки, достала планшетник и забубнила:
- В следующую пятницу запускаем пилотный проект – ежедневный разговор в пря-мом эфире с работником морга Зомбиным на тему «Что вы хотели знать о некрофилии, но стеснялись спросить». Драматург Ахинеев уже пишет для нас радиопьесу - римейк по Де Саду. Планируем еще раз¬местить микрофоны в массажных салонах у спонсоров.
- А если сделать цикл передач типа куда пойти учиться или где лучше рабо¬тать? – встрял вдруг, воспользовавшись паузой, тщедушный очкарик, - Писем много приходит, публика интересуется.
- Это что еще за незнакомая рожа?
- Глюкин, из отдела писем, третий день работает, входит, так сказать, в курс дела, - торопливо подсказал зам.
- Запомни, умник, - Гия бросил на очкарика тяжелый взгляд из-под лохматых чер-ных бровей, - в этой стране учатся и работают только лохи и фраера. Тупому образованье не поможет, а умному ученье ни к чему. Крутым работать западло, понял? Конкретные пацаны только гребут бабло, тусуются и зажигают. И если ты загундишь на тему профориентации, через 24 часа опять окажешься на той помойке, откуда вылез. Он что окончил?
- Журфак МГУ, международное отделение.
- Больше трехсот баксов ему не платить. Никогда, - строго бросил Гия заму и про-должал, - Меня в семнадцать из кулинарного техникума за аморалку вышибли, до всего своим умом доходил. Десять лет вот этими самыми руками фарцевал, - он растопырил толстые волосатые пальцы с ухоженными ногтями. На запястье веселыми искорками блеснули усыпан¬ные бриллиантами часы, - Короче, концепция такая: в эфире должен быть сплошной эротический триллер, приправленный ненавязчивым музоном. Чтоб у публики дрожь по телу и слюни по подбородку. Поняли сверхзадачу? И смотрите у меня – над художественным уровнем не париться, работать без дублей. А ну, под каким девизом мы живем и трудимся?
- Пипл все схавает! – дружно ответила редколлегия.
- То-то, глядите у меня. Вот теперь идите и спокойно работайте. А завотделом ин-формационного вещания я попрошу остаться, - и повернулся ко мне. У меня по спине пробежал холодок.
Когда все ушли, Бусурмян вынул из стола бутылку коньяка «Хо» с двумя рюмками и блюдце с полузасохшим лимоном и обломком шоколадки. Я подсел поближе. Он напол-нил рюмки, отрезал ломтик лимона, не спеша выпил, заку¬сил и откинулся в кресле, прикрыв глаза.
- Ну ладно, секс мы, значит, обустроили. Что с насилием делать? Это ведь теперь твоя прямая обязанность.
- Разве? У меня в должностной инструкции другое написано.
- Инструкцию поправить – как два пальца обсосать. С зарплатой сложнее, имей в виду, - Гия погладил смуглую потную лысину и довольно протянул мне листок бумаги с длинными колонками имен.
Я пригляделся. Замелькали какие-то Гоги, Магоги, Николы Питерские, Хариусы, Мананы, Нюры, Аралии, Пантокрины, Пенки, Пульки, Лоснящиеся, Пузырящиеся, и еще десятка четыре то ли имен, то ли фамилий, то ли кличек в том же духе. Все эстрадные артисты второго и третьего разряда, в основном – голодная зубастая молодежь. О многих я вообще ничего не знал. Бусурмян между тем выпил вторую рюмку и закурил вонючую сигариллу:
- Это, Леня, твое первое боевое крещение. Нужно организовать на высоком уровне всестороннее освещение преждевременных кончин поименованных лиц, как, впрочем, и сами эти кончины. Работать надо четко и жестко, без соплей. Последствий не боись, я специально подобрал бескрышных, на них всем плевать – и ментам, и бандюкам, и продюсерам. Список с запасом, вдруг гастроли, заболеет кто, родит, с шоу-бизнесом завяжет. Если хоть с половиной за год разберемся – уже хорошо. На их смерти мы заработаем гораздо больше, чем на жизни. Пока еще они поднимутся и начнут по- серьезному отстегивать. А репортажи со всякими грустными и ужасными подробностями сразу и рейтинг, и реклам-ные расценки вверх потащат.
- Может, прибить для начала кого попроще, коммуниста какого-ни¬будь?
- Не, красно- коричневые сейчас не популярны. Действовать будем согласно бизнес-плана, чтобы молодых всколыхнуть, чтобы в тему и актуально. К 23 февраля хорошо бы, конечно, какого-нибудь пацана оприходовать, - протянул он мечтательно и ткнул пальцем в Вована Новомытищинского, - а к 8 марта – телочку. Вот, Сиса Гемораиш вполне подойдет. Ко дню святого Валентина можно пару посимпатичней, - и указал на «лирический дуэт Хаха и Хуху».
- Под статью не пойду, - как можно тверже сказал я.
- А ты девочку-то из себя не строй, не первый год замужем. Забыл, чем на НТВ за-нимался, какие информационные поводы подавал, как синагоги поджигал? Мы ж тогда тебя, стрингера хренова, отмазали. Твое дело - надежных ребят подвести, а там я сам договорюсь. Как процесс пойдет, свои серебреники получишь. Во всяком случае, летний отпуск тебе гарантирован, да и тачку поменяешь.
Бусурмян знал, что делал. Назавтра я украдкой потолковал со знакомой из бухгалтерии. Оказывается, он еще месяц назад слупил со всего списка приличные суммы за раскрутку в эфире и выкупил за копейки эксклюзивные права на распространение фонограмм сроком на год. Да, правильный видать был Карло¬вич в молодости рэкетир, все точно рассчитал, к концу года как пить дать себе еще и на нового «мерина» наскребет.
Через неделю я уже представил Гие первого кандидата, таджика - ваххабита Худой-мерзаева, по кличке Худой, который в свободное время строил соседям по даче сортир, жуя для вдохновения нас. Дело замутилось, второкурсники журфака под видом папарацци отслеживали объекты, что последним очень льстило. А конкретикой занимались Худой, один урка из Сургута и американец Бенджамен.
Бен вообще был фигурой колоритной. В детстве бредил рок-н-роллом, хотел стать то Элвисом Пресли, то Майклом Джексоном, но не смог пробиться. В итоге после армии стал маньяком, на дух не переносил молодежную эстраду. Сначала в гневе расстрелял по-следовательно три телевизора, потом в баре придушил одного рэппера. Но вовремя взял себя в руки и смотался в Россию, чтобы в безопасности самореализоваться. В Москве обзавелся по дешевке целым арсеналом и маялся, не зная, с чего начать, да и бесплатно работать не хотел. Я с ним познакомился на курсах английского у адвентистов. Столковались они с шефом быстро.
Теперь каждые две недели я вел душераздирающие репортажи о застреленных, зарезанных, утопленных в собственных джакузи, отравленных, задавленных и выброшенных из окон молодых исполнителях. Водители только наше радио и слушали. Народ подкупала регулярность, свежесть подачи материала и полнота освещения событий. Проводили викторины: угадавшему следующую жертву светила «семерка», первому подъехавшему к месту событий дарили майку с логотипом. Излишне говорить, что наши коварно чпокали только тех, на кого не ставил никто, причем на самых задворках столицы.
Трагическая гибель неизменно вызывала всплеск интереса жалостливой обществен-ности к убогому творческому наследию наших подопечных. Помню, два хита шоумена- гермафродита Куки Лабуденко «Люся, Люся, Люся, я к тебе стремлюся» и «Федя, Федя, Федя, прокати на вельсипеде» заездили в эфире до предела после того, как ему подменили в домашнем турбосалярии ультрафио¬летовые лампы на рентгеновские трубки. Надо сказать, пели участники «Погоста звездулек», как мы в шутку называли между собой бусурмянскую задумку, неважно, в основном под фанеру. Танцевали, правда, получше.
А рейтинг «Супер Пупера» все полз упрямо вверх вместе с прибылями акционеров. Я съездил в Италию и уже рассекал на новенькой «Уздэу». Худого в родном кишлаке из-брали почетным дехканином за строительство мечети, урка прикупил в Сургуте квартирку, Бен удачно играл на бирже.
Однако лозунг момента, как известно, «кто не растет, тот умирает». Через год Гия очередной тет-а-тет начал издалека:
- Слушай, дорогой, куда катится эта страна? Сегодня два часа в пробке на Садовом стоял, бензина на сто рублей нажег. Откуда столько народу, столько машин? Скоро ступить в Москве будет некуда, - он выглядел утомленным и задумчивым, - Конечно, тут и наша вина, неглубоко пашем, на мелочи размениваемся. Честно говоря, 24 за год – это не бизнес, а слезы. В Азии вон за сутки 300 тысяч волной смыло. А мы чем хуже? Пора, пора по- крупному работать. Может, и на дорогах посвободней станет. У тебя ведь еще связи остались. Надо задействовать. Кредит на квартиру получишь, с рассрочкой, вздохнешь полной грудью. Ну, как говорил Гёте, за дело, вперед по трупам!
Дома я сразу полез в нижний ящик стола, откуда с трудом извлек потертую, в ара-бесках, визитку Ахмеда. Он должен был мне помочь. Не зря же я у него в 99-м под Бамутом полгода сидел, новости делал.