Халил

Послеобеденное зимнее астраханское солнце торопилось к закату. Подрастопленный ненадолго свинцовый снег по краям дороги и грязная кашица на проезжей части обещались вскоре замёрзнуть вновь. Али прогревал «Газель» и даже пустил из печки первое тепло, когда Никита заскочил в салон с пассажирской стороны, и поёживаясь и рыча от мороза, достал телефон, набрал номер и приложил к уху.
– Здравствуйте! – заговорил он. – Это я вчера звонил, просил о встрече.
– Да, я узнал, – приветливым голосом откликнулся собеседник. – Когда подъедете?
– Да, вот, уже машину греем.
– Сколько вас будет?
– Вдвоём.
– Добро, ждём, – ответил приветливый голос и назвал адрес.
 
Неторопливо и без нарушений правил Али повёл грузовичок по истомившейся от зимы Астрахани. Впрочем, яркое, вселяющее надежду на близкую весну солнце, и не по сезону хлопотливые вороны с голубями, казалось, что-то знали. 
– Никита, а как те инвесторы, с которыми на той неделе договаривались? – решил завязать разговор Али.
– Али, сорян, не рассказал. Если в двух словах, то no vagina, no rubrum cohortem – сообщил Никита.
– Чего-чего? – не понял Али.
– Но вагина, но рубрум когортем, – повторил Никита. – То есть «ни в пи**у, ни в Красную Армию». И как ты без латыни обходишься?

Рассмеявшись идиоме, Али всё же ответил:
– Без латыни прекрасно! Она только чтоб врачам между собой перелаиваться.
– А арабский ты знаешь? Всегда хотел тебя спросить, но забывал.
– Трошки, – отвечая на украинский манер, Али малость порисовался. И добавил:
– Читать немного могу. Так что с теми инвесторами?
– Приходили два юрких таких и низеньких, даже нас с тобой ниже, один с шарфом как у Остапа Бендера, – хохотнул Никита. – Присели на стулья минуты на две, а потом дунули прочь.
– Что, прямо так? – недоверчиво улыбался Али. – Что их спугнуло?
– Ага, не поверишь: прямо подмышкой у меня проскочили, даже чаем не удалось напоить… Похоже, нет у них никаких денег. И они сразу прокачали, что нечего им ловить.
– Пустые, что ли? – предположил Али.
– Вряд ли, – засомневался Никита: всё-таки «пустой» предполагал аферистов с намерением поживиться. – Просто, похоже, агенты без принципала. Свободные художники без заказа. 
– Давай, и мы с тобой сегодня, если что не так пойдёт, так же поступим, – предложил Али. – Кстати, а моя легенда какая?
– Да, давай, безо всякой легенды, – махнул рукой Никита. – Говори, как есть: компаньон, мол. И с чего бы нам сдуваться? У нас, вроде, всё чин по чину, всё оформлено.
– Ну, компаньон так компаньон. В этой жизни ведь так: назвался груздем – полезай в кузов! В кабине тебя никто возить не будет, – хохотнул собственной шутке Али и жестом показал назад, на кузов своей «Газели» под потёртым тентом.
 
Никита любил работать с Али, который лицом, комплекцией и даже манерами напоминал ему деда – маминого отчима в молодости. Тот часто брал маленького Никиту то на прадедову пасеку, то и вовсе на медосбор в тайгу.

По пути остановились у какого-то магазина. Пока брали гостинцы к чаю, никитин телефон зазвонил.
– У вас всё в порядке? – спросил в трубку тот же голос, но с какой-то особой выразительностью.
– Да, всё хорошо, едем, просто немножко запетляли.
– Не, я ничего, не тороплю вас.
Когда, наконец, добрались до рынка рядом с домом назначения и припарковали грузовичок, телефон зазвонил вновь и привычный голос осведомился:
– Это вы на «Газели» только что подъехали?
– Да, мы, – ахнул Никита.
– Добро, заходите!
– Да, похоже, с дозором у них всё в порядке, – улыбнулся Али. – Но это ничего, что мы на «Газели». Я помню времена, когда на деловые встречи даже на «Камазах» ездили. Прикинь, прямо напротив офисов парковались, не особенно теснясь к тротуару. Вот, это были времена!

Отыскали арку, нужный подъезд, затем дверь и позвонили. Открыл им человек славянско-татарской внешности, невысокий, немолодой, немножко грузный и косолапый. Представившись Колей, он поручкался с гостями, помог снять и повесить верхнюю одежду, а после привычными движениями быстро обыскал гостей.

Затем Коля провёл друзей в гостиную и представил хозяину. Им оказался сухопарый человек лет пятидесяти с вразнобой свинцово-седыми волосами, какие часто встречаются у брюнетов. Самым примечательным на его кавказском лице с характерно выдающимся носом были близко посаженные глаза. Их словно окутывала дымчатая поволока, и взгляд словно обращался не только наружу, но и немного внутрь, как это иногда бывает у людей, время от времени предпочитающих травку.

Ещё раз назвавшись, Никита с Али пожали руку хозяину. Коля тоже проделал это повторно.
– За вас сказали серьёзные люди, – проговорил хозяин. – А в этой жизни главное, чтоб за вас сказали серьёзные люди. И чтобы вы за себя сказали, как они.
Никита с благодарным выражением лица кивнул и протянул гостинцы:
– Мы тут к чаю…
Хозяин позвал из другой части дома детишек. Те вкусняшками остались довольны, и хозяин отослал их назад, а Никиту с Али пригласил к столу.

В это время Коля уже нёс на подносе яства кавказской и азиатской кухни. И тут, видимо, от косолапой походки и напряжений в руках, с подноса упала одна из вилок.
– Вот, вечно он так! – в сердцах воскликнул хозяин.
– Сейчас, мигом заменю! – Коля поставил на стол тяжеленный поднос и, подхватив с пола упавшую вилку, поспешил на кухню.
– Сколько мы с ним… – тут хозяин помялся, подбирая слова, – сколько мы с ним отдыхали, он вечно ложки ронял. Уйму мы их потеряли!
И пояснил:
– Там нельзя было ничего с полу брать. Так на нас алюминиевый завод поднялся.

Обедали молча, долго и самозабвенно. Коля одновременно и ел, и прислуживал, по просьбе остальных раскладывая угощения по тарелкам. После трапезы стал уносить приборы. На столе оставили только графин компота и стаканы.

– Что ж, – хозяин, откинувшись на спинку стула, закурил. – Говорите, с чем пожаловали.
– Прикупили мы участок в Приволжском районе, прямо на выезде из города. Теперь думаем, как вернее всего его использовать, – Никита разложил бумаги, чтобы хозяину было удобно рассмотреть.

Пока хозяин читал тизер, примостившийся рядом Коля внимательно рассматривал кадастровые планы и другие причитающиеся в таких случаях документы.
Закончив, они переглянулись и хозяин, выдержав паузу, наконец, выдал:
– Предлагаю переписать это всё на Васю Пупкина, и закредитовать по самое небалуйся!

Дождавшись реакции собеседников, выразившейся в кивке Никиты и невозмутимости оперевшегося локтями в стол Али, хозяин, вновь переглянувшись с Колей, продолжил:
– Ну, и после согнать…
– Это, конечно, вариант, – охотно поддержал Никита, спешно подумывая, как бы увести разговор в в сторону, – И нам необходимо его обдумать!

Двери гостиной распахнулись, и две женщины, одна молодая, другая постарше, внесли чайные приборы, пахлаву, чак-чак, халву и другие сласти.

Отложив в сторону бумаги, углубились в чаепитие. Пару раз Коля удалялся с большим чайником на кухню и возвращался со свежезаваренным. Когда никто уже не мог сделать и глотка, Коля, наконец, собрал посуду и бумаги вновь вернули на стол.
– С этим, вроде, разобрались? – кивнул хозяин на документы. – Подумайте, и, если решите, к этому вопросу вернёмся.

Никита собрал бумаги в папку и было уже решил благодарить за ужин и прощаться, но хозяину вдруг пришла в голову мысль, судя по выражению лица, показавшаяся ему интересной.
– Вижу, люди вы правильные, и могу предложить ещё одну тему.
Гости переглянулись и стали внимать собеседнику.
– Есть у меня дыра в границе. Оттуда сюда. Но не на всё: только на гранаты. Зато фурами можно возить, когда сезон. Но, повторю: только на гранаты. Если что другое, то меня сразу закроют.
Немного подумав, добавил:
– Может быть, ещё гранатовый сок. Но ничего более. Иначе, – тут он скрестил пальцы, изображая решётку.

Никита с Али поблагодарили и вновь пообещали подумать.
 
Словно желая угодить гостям, хозяин, поколебавшись, признался:
– И ещё… Есть один небольшой переселённый кавказский народ, из которого не все пока вернулись, кое-кто ещё в Средней Азии. Так для них на таможне по-особому. Немецкие машины можно без пошлин возить. Могу познакомить!

Али с Никитой уже не знали, что и отвечать.
– Ну, а так, у меня ничего больше пока нету… – виновато заявил хозяин. – Но вы заезжайте, всегда что-то появляется, для вас обязательно найдём.
И повторился:
– За вас сказали серьёзные люди, – проговорил хозяин. – А в этой жизни главное, чтоб за вас сказали серьёзные люди. И чтобы вы за себя сказали, как они.

Никита с Али долго жали хозяину и Коле руки и благодарили за тёплый приём.
Уже в арке Али, словно боясь упасть, обнял хохочущего Никиту своим борцовским хватом, когда-то защищавшим на ковре честь страны, и сам затрясся от с трудом сдавливаемого смеха.
– Что это было? – спросил он, наконец.
– Это нам жизнь дала, – ответил Никита. – Жизнь ведь какая: чего просишь, то и даёт. Просили свести с авторитетным финансистом, с ним и свели!
– Так мы просили просто решалу, а тут целый Ришелье! – хохотал Али.

Машина успела остыть, но после столь сытного угощения было ни капельки не холодно. Али вдруг вновь захохотал во весь голос:
– Представляешь, если РУБОП тут наблюдает? Они же репы сейчас чешут, кто это были такие и что они делали там три часа подряд?!
– Жаль, что не наблюдает, – возразил Никита. – РУБОП же расформировали. Решили, что больше не нужен.
– РУБОП-то расформировали, – не мог унять смех Али, – Но рубоповцы никуда не делись, их рассовали по оперативно-розыскным частям, для того же самого.

И, наконец, окончательно отсмеявшись, он с удовольствием отметил:
– Видишь, Некит, сколько прекрасных людей вокруг!..