Новогодний утренник

Моя мама- генератор невероятных идей. Она может на пустом месте, совершенно из ничего, создать детям праздник. Сколько я себя помню, мы лепили кукол из папье- маше (головы и лапки), шили костюмы и создавали кукольные театры. Вот натурально, из тряпок и палок, создавалась сказка- и мы принимали в создании сказки самое деятельное участие. Наверное, я слишком рано поняла, что волшебства не существует- и поняла, что волшебство делается своими руками. У нас был целый мешок этих кукол- на десяток спектаклей, от «репки» для самых маленьких до «новогодних приключений Маши и Вити», если кто ещё помнит этот фильм. Мы мёрзли на перроне, грузили свои мешки и ширму в электричку и ехали к маме на завод. И там показывали детям на новогодних утренниках свои спектакли. И тех, не избалованных зрелищами детей, совершенно не смущало, когда у писклявого Кощея отклеивался и падал из руки меч. «Ой,- говорил Кощей,- меч упал. Ничего, Богатырь, сейчас я его подниму и снова стану с тобой биться!» «Фигушки,- отвечал не менее писклявый Богатырь.- Упал- так упал, значит я победил, и всё!»
Сестра, конечно, ехидничала и говорила, что я порчу все спектакли- но на то она и старшая сестра, чтоб портить жизнь. Лично я была кукольным театром очарована. Самой идеей- что меня никто не видит, а я могу им всем, невидимая, показывать и рассказывать сказки. Я всегда была сказявочницей.
И вот мою маму посетила очередная идея разнообразить новогоднее меню и она придумала  клоунскую сценку. Рыжий клоун вывозил на арену черепаху на верёвочке и пытался её дрессировать. Заставлял прыгать в обруч. Черепаха, ясно дело, отказывалась от такого перфоманса и под конец вставала на ноги и убегала за кулисы. Наверное, что- то такое в цирке показывали, не помню. С клоуном- моей сестрой- всё было просто. Из остатков ниток разной степени оранжевости и старой шапки сделали  парик. Из поролона и резинки- клоунский нос. С черепахой оказалось сложнее. Пришлось подключать папу с его мужской инженерной мыслью. Папа почесал затылок и вскоре костюм черепахи тоже был готов. Фанерка на подшипниках, и передние колёсики даже поворачивались, хитро там была доска приделана. И панцирь из стальной проволоки, обшитый старой простынкой, которую раскрасили гуашью. Панцирь надевался на меня, я ложилась на фанерку и ползала, куда хотела. Разгонялась, как болид « формулы -1», на всех наших трёх свободных метрах жилплощади. Папа фыркал, как конь. Мама была довольна. Черепаха из меня вышла- самая настоящая, хоть суп вари. На голову ещё надели бумажный капор, как у Тортиллы, а на руки и ноги- бумажные лапы.
Сценку решили обкатать на утреннике в нашей школе. Как говорится, ничего не предвещало беды… и вот рыжий клоун вывозит меня в актовый зал, прямо к ёлке, и начинает вокруг ёлки свой первый круг, я шевелю лапами, типа ползу… и тут орда детей с дикими воплями бросается к невиданному чуду. Они никогда не видели такого.  Детей понять можно. Нельзя понять школьный персонал, допустивший вакханалию. Возможно, всё это длилось три минуты, но пережитый тогда ужас остался во мне до сих пор. Рыжего клоуна смели и брякнули о стену. Черепаху тыкали, щипали и очень старались разорвать на куски. Черепаха орала не черепашьим голосом, но не могла перевернуться и встать на ноги- дети не давали этого сделать.
Меня спасла мама, конечно же, меня спасла мама. Она выволокла меня из кучи- малы и оттащила за кулисы. Долго разгибала панцирь, чтоб меня достать. Дети погнули стальную проволоку, которую мой папа крутил плоскогубцами.
Я икала, и не могла говорить. Сестра заикалась. Мама приняла решение в школе больше не выступать. Никогда.
Так я приобрела первый в жизни синяк под глазом, нервный тик и боязнь публичных выступлений. Неплохо для первого класса. И окончательно решила, что вот моё- совсем моё- это кукольный театр. Когда меня за ширмой не видно.