Женись!!!

  Вчера Володьку здорово избили. Было бы не обидно, если бы один на один! А то ведь даже не знает, кто бил! В раздевалке накинули на голову брезент и отметелили за здорово живешь. Когда он после смены пришел домой, жена была в ужасе:
- Кто тебя так? За что?  - Постоянно спрашивала она, но он только качал головой:
- Не знаю, не видел!
Он не хотел говорить ей, что это была - «темная»- самое позорное избиение. Точно причину он не знал, но шепоток после побоев не шел у него из головы:
- Кобелина, куда ты лезешь? Сладенькое любишь? - Жри конфеты!
А причина этих побоев, контролер ОТК Таня Соловьева, спокойно шла себе по цеху, улыбаясь во все свое веснушчатое лицо, и ни о чем не догадывалась. Ей только-только исполнилось семнадцать лет, она была влюблена, и все было просто здорово. Ее любимый работал с ней в одном цеху, они встречались каждый день. После работы ходили в кино, катались на каруселях в парке, ели мороженое и очень много смеялись. Он высокий, сильный, красивый, легко подхватывал ее на руки и переносил через лужи, или кружился с ней по аллее в Сокольниках, обняв крепко за талию. И она, не касаясь ногами земли, кружилась с ним и хохотала, потом они целовались, и в его руках она чувствовала себя маленькой птичкой. Совсем не важно, что он старше нее, что просил никому не говорить об их встречах:
- «Люди завистливы, еще сглазят нас с тобой, не дай Бог!» И она молчала. Но счастье светилось в ее глазах, душа пела, и она расцвела и похорошела, как может похорошеть обыкновенная девчонка. Из скромной рыжей мышки, вдруг появилась на свет кокетливая барышня с огромными карими глазами. Она сделала себе модную стрижку, и купила туфельки на каблучках, и как-то вдруг ее полненькая фигурка преобразилась. Движения стали изящными, она гордо вскидывала свою рыжую голову и молодые парни стали заглядываться на нее. НоТаня вела себя странно. На предложение сходить в кино, она отрицательно покачивала головой, загадочно улыбалась, и…уходила с завода одна. Но то, что она не доезжала до общаги, не знал никто. Проехав две остановки на автобусе, выходила и торопливо шла к ближайшему скверу. Там ее ждал ОН. Они гуляли, опять уезжали в Сокольники и все оставалось по-прежнему. Но однажды вдруг женщины в раздевалке стали оглядываться на нее - все после работы шли в душ. И до душевых кабин от своего шкафчика шли обнаженные, с полотенцем и мылом в руках. Она же по-прежнему ничего не замечала, быстренько мылась, одевалась и убегала. Она не видела, как женщины осуждающе покачивают головами, как переговариваются, оглядываясь на нее. В основном на заводе работали деревенские, они сразу заметили у нее первые признаки беременности. И первый их вопрос «Кто?» - требовал немедленного ответа. Перебрали всех «женихов» в цехе, но ее никто ни с кем не видел. Но наши бабоньки, если начнут искать, то найдут, и Шерлок Холмс не нужен. «Обидчика» вычислили очень просто. Оказалось, что это Володька Слюсарев.
 - «Но он же женатый!
- Вот паразит! Она ведь девчонка совсем, он ей в отцы годится!
 - Смотри сам, около нее подолгу простаивает, и она чаще подходит, детали проверяет, ОТК!
–Да дура она! Ха-Ха-Ха!  Допроверялась!  Одна только-только родила, Любка с фрезерного участка, мать-одноночка, всем цехом деньги на коляску и приданое ребеночку собирали. Слезы проливает, домой-то с дитем не сунешься-позор на всю деревню - в подоле принесла!
 - А здесь, кто ее кормить будет до года? Хорошо сидеть дома, если муж зарабатывает, а так без мужа, беда!  Дите в ясли с двух месяцев отдать - будешь больше на больничном, чем на работе.
- А отец ее ребенка кто?
- Да Мишка Нефедов!
 - Да он вроде партийный!
 - Ну и что? Все они кобели! Узнал про беременность, сразу уволился!
 - А она сама виновата, думать надо!
 - Да о чем думают в ее-то годы? Ты себя вспомни. Хорошо отец твой вмешался, а то и ты была бы мать-одноночка! Ребенка делают двое, а расхлебывает одна женщина. А сами знаете, мы ведь все деревенские, как ее встретят в деревне.
-Женщины разгорячились,, но здравый смысл взял верх, что делать?
- Жалко девчонку, месяц назад только семнадцать исполнилось, как помочь?
- А давайте своих мужиков настропалим, пусть возьмут его в оборот!
- Точно!
      Так и сделали. У большей половины женщин мужья работали в этом же цеху. И назавтра после смены Вовке и устроили «темную». Но он то-ли ничего не понял, то-ли назло всем продолжал встречаться с Таней, и тогда, уже через неделю, мужики после смены приперли его к стене в раздевалке:
- Женись! Испортил девчонку, прикрывай грех!
-Я не могу, я женат, и жену свою люблю,
- А Танюха?
- Ее я тоже люблю, но разводиться не буду!
- Ах не будешь! Вы будете девок брюхатить, а мы им коляски покупай! Женись, сволочь! -  Да я бы и не связался с ней, но детей у нас нет, жена родить не может, ну как я ее брошу?
 - Жена, если не дура, поймет! А ты ребенку отец, всем цехом пойдем на суд свидетелями, не отвертишься, и не уволишься, завтра же к директору пойдем, чтоб не увольняли тебя!  Вишь какой гулевой! Женись! И не доводи до греха! Она несовершеннолетняя, посадят тебя, дурак! Ведь ты ее обрюхатил, ей всего шестнадцать было! Ты чем думал?
 Володька сник. Как ни кинь - все клин. И через три месяца, разведясь с женой, он женился на Танюше Соловьевой. А еще через три месяца она родила ему сына. Дело о совращении несовершеннолетней не возбуждали, прокуратура пошла навстречу рабочим завода. В их заявлении говорилось, что тюрьма еще никого не исправила, а калечить, калечила. Что молодой матери придется растить ребенка одной, а ведь ей еще и восемнадцати лет нет. Пусть он трудом исправляет свою вину, пусть растит сына. Под письмом стояло двести семьдесят три подписи.