Шутя-играя, глава 3

Исповедь

Он даже тихо вскрикнул.
Слишком неожиданно  ворвался этот живой взгляд в мертвую кромешную темноту пока еще тихого поселка.
Правда, тишина закончилась буквально в ту самую секунду, как Грант о ней подумал.

Дикие крики раздались совсем рядом -  оттуда, со стороны старых вагончиков.
Грант метнулся вспять к углу забора – подальше от этих криков, а ему навстречу в тот же миг метнулся еще кто-то, маленький и худой.

Существо уткнулось ему в живот, оказалось девушкой, стукнуло его кулачком в грудь, и горячо зашептало, постепенно впадая в раж от собственных слов, и все больше повышая голос:

- Я знаю, кто убил Данича! Узилов, Узилов! Я все видела! Я знаю! Убийца - Узилов!

*
- Тише, девушка! – капитан зажал постепенно впадающей в истерику девушке рот, и оттащил  подальше  к забору.
Одновременно он оглядывался в поисках укрытия.
- Можно в баню! – неожиданно спокойным голосом сказала девушка, и кивнула подбородком в сторону строения, откуда еще недавно два ее черных ведьмовских глаза наблюдали за капитаном.
- Да тут же забор! – с досадой кивнул капитан на современное железное строение высотой выше человеческого роста – ровное, монолитное, без единой прорехи и самой малой надежды проникнуть сквозь него.
- А как же я оттуда вышла? – резонно заметила девушка. – Она подошла туда, где забор ближе всего подходил к бане, провела рукой по железному монолиту, и часть его неожиданно легко сдвинулась в сторону, а, когда капитан и девушка, недолго думая,  нырнули в образовавшийся проем, так же легко и бесшумно за ними задвинулась.

-  Не может быть! – прошептал Грант. – Как вы это сделали?
- Ерунда! – махнула рукой девушка. – Магниты! Знаете, по такому принципу устроены лазы для собак. Чтобы они могли без хозяев входить в помещения,  и выходить  из них. Отец, между прочим, ничего  об этом моем лазе не знает. И охранник тоже, конечно. Но он у нас всего один, да еще и полусонный какой-то. Это мне Узилов помог сделать.
- Мы можем устроиться в бане и поговорить? – спросил капитан. – Нас там ваш отец не настигнет?
-Нет! Он думает, я там сижу и дуюсь на него за то, что он избил Узилова. А я наоборот, сейчас уже благодарна ему. Узнала теперь, чего этот Петька стоит! Урод, трус!

Они вошли в баню, и с комфортом расположились на теплой широкой скамейке.
- Как поссорюсь с отцом – прячусь здесь. Даже ночевала несколько раз, здесь ведь можно устроиться с удобствами.
И действительно: в углу предбанника стоял топчан, на нем аккуратно были разложены стопки полотенец, махровых простынь, лежало несколько подушек. На потолке были развешены пучки трав, пахло очень приятно – полем, лесом, летом.

- Давайте познакомимся! – предложил капитан. Я…
- Капитан Грант! – воскликнула девушка. – Конечно, я вас знаю. Я ведь с детства живу в поселке. Сто раз вас видела. Это вы меня не знаете – для вас я всегда была мелочью пузатой, - она улыбнулась.
- Хорошо, - Грант тоже улыбнулся е в ответ. – Но тогда, кто же  вы все-таки, не могу же я называть вас мелочью пузатой!
- Я Ульяна Бро, - если вам о чем-нибудь говорит это имя.
– Афанасий Бро, депутат Госдумы – ваш отец?
- Ну, да, - кивнула Ульяна. – Можно просто Уля.  Мне 20 лет, учусь на третьем курсе универа, будущий филолог.
- Спасибо за доверие, Уля! А теперь, может быть, вы расскажете, почему вы называете Узилова убийцей – это ведь очень серьезное обвинение! Для него нужно иметь веские основания! Хорошо ли вы знаете этого Узилова, кто он такой, в каких вы с ним отношениях,  а так же,  что вы видели из окна этой бани, и как давно засели на этом прекрасном наблюдательном пункте? Извините  за эти вопросы в лоб, но вы сами их спровоцировали, согласитесь! Человек… писатель Данич мертв… милиция, скорее всего, сочтет это несчастным случаем, просто стало старичку плохо… Но вот вы, как я понял, считаете, что тут имело место убийство. Как ни странно, я готов к вам прислушаться. Некоторые мелочи не дают мне поверить в то, что… в общем, что все так просто… Итак?

- Мне сейчас слишком надо выговориться для того, чтобы я оставила ваши вопросы без ответа, капитан, - сказала совершенно  спокойным, без всякого надрыва голосом, Ульяна. – Репутация у вас безупречная. Скажу больше – вряд ли в целом поселке есть человек, которому я исповедалась бы с больше охотой, чем вам.
Уля посмотрела на капитана открыто, ясно, и без всякого при этом кокетства.

Ему понравилось!

- Говорите, Уля! Чувствую, вы много знаете!
- Начну с Узилова… Мой бывший парень…С сегодняшнего вечера – бывший! Трус! Предатель! Мелкая шестерка! Урыть урода! – она изо всех сил стукнула кулаком по столу.
- Стоп! -  остановил дальнейшее развитие эмоциональной составляющей разговора капитан Грант. – Не отвлекайтесь. Строго – факты.

Ульяна как-будто осела - вроде перевалившего за края кастрюли теста, которое решительно заправили обратно, и, ставшим снова нормальным голосом, продолжила свой рассказ:
- С Узиловым мы познакомились год назад на монстрации против… не помню уже, против чего мы тогда вышли на Пушкинскую, но точно это было  против чего-то, а не за.
Узилов выглядел в тот день так вдохновенно… Он вообще недурен собой, вы заметили? – Ульяна покосилась на Гранта, высокомерно подняв подбородок. Видно, все-таки немного гордилась своим избранником – хотя, к сожалению, трусом и предателем.

- Я слушаю, слушаю, - капитан не принял подачи. – Не останавливайтесь, ближе к делу!

- С того дня мы с Петькой начали встречаться. Отец оплачивает мою хорошую учебу по высшей мерке, денег у меня всегда много, и еще столько же. А Узилов – он же нищий! – Уля хохотнула.
– Ему было со мной удобно.  Я сразу отмела церемонии. Сказала – сегодня у меня есть – живем на мои, завтра появятся у тебя – будем жить на твои.
Но у него так и не появились деньги… хотя нет, вру… - Ульяна задумалась.
– Это я от злости так говорю. Конечно, так много, как у меня, у него не стало. Но в последние...  месяца два, наверное, он  гораздо, гораздо щедрее! Он даже прокатил меня в Италию! Правда, всего на три дня. И останавливались мы в Риме в хостеле… Но все-таки! По сравнению с тем, что до этого я кормила его буквально год…
Но что мы все о деньгах? Мне они слишком легко достаются, поэтому я о них в обычное время совсем не думаю… Просто Петька – он же был моим парнем! От него хотелось щедрости. Просто, как знака, что я ему не безразлична.
Других сигналов он же не подавал! – она опять хохотнула. - Узилов, знаете ли, не такой, как все. Например, он не пристает к девушкам… загадка! Мы не раз бывали в обстоятельствах, когда другой руки распустил бы… Он – нет. Меня устраивало. Как-то не тянуло к нему физически. Мы вообще в этом смысле оба невинны, как дети.  Погулять, посмеяться, поспорить – да, а так – нет…Но вам это, наверное, не слишком интересно?
- Говорите все, что вам хочется сказать.

- Вчера мы условились с ним провести время в этой бане. Пошариться в сети – для этого всегда держу здесь планшет, поболтать, косячка замастырить… совсем маленького, пробничек такой… меня Узилов научил…… на улице-то еще холодно, да и темнеет рано, хочется чем-то согреться... Ну, он приехал, а отец его подловил прямо у ворот, и… как дал поворот… от этих ворот…
Я прибежала слишком поздно. Наш Бро великолепный его уже вытолкал взашей. Я наорала на отца… Он на меня! Я помчалась в свое убежище – сюда. Отец кричал: посиди-посиди… без денег! А с этим оппом… мозглявым  оппенком,  я тебе встречаться все равно не дам! Не хватало еще мне, председателю комитета по нравственности (или как там он  у них называется?) – такого оппо-зятя!
Я была уверена, что Петька, зная о нашем лазе в заборе, сейчас же придет ко мне, и мы вместе решим, что делать дальше.
Но он не пришел! Хотя знал прекрасно, что я его жду в этой бане! И даже не позвонил. Просто слился! Испугался! Трус! Предатель! Против отца он не пойдет... Не думала, что он настолько хлипкий...

Грант почувствовал, что известное колесо сансары начало раскручиваться вновь, и решительно остановил его, пока  сей бесконечный круг вновь не набрал истерические обороты: он мягко положил руку на кружавчики Улиного серого платьица. Очень милого, между прочим.

Уля же как-то легко, противу ожидания, успокоилась, и продолжила свою повесть о  первой любви из временного отрезка – 21 век, первая половина.

- Узилов – вечный студент. Не знаю, сколько раз он поступал в вузы. Раза три, не меньше. Сейчас он числится студентом Литинститута, вечернего отделения, но на занятиях почти не бывает. Поступает-то он легко, но потом прогуливает занятия, еле сдает экзамены, если вообще сдает, и с треском вылетает на первом же курсе, хорошо, если на втором… Но нисколько не переживает из-за этого! Шляется в свое удовольствие и радуется жизни. Он не москвич. Поэтому вечно ютится по общагам, или  у приятелей…
В общем, когда он сегодня сдрейфил, и даже не попытался увидеться со мной, я решила с ним порвать навсегда. Все! Кончено!
Но посмотреть, куда он делся, было ведь все равно интересно...
Из этого окошечка, – Уля указала на приснопамятное вытянутое окно в стене бани, то, за которым капитан впервые увидел ее черные огромные глаза, – краешек  шоссе и станция, как на ладони. Отсюда я и увидела, как  к старым вагончикам подошли Данич с Узиловым.
Морда у моего, конечно, была вусмерть расквашена, тятя постарался, но вообще-то – ничего уж такого особенного,..  – Уля пожала плечами в том смысле, что мужчина должен и не такое стерпеть.
- Они о чем-то поговорили с Даничем, потом Узилов задел его своим страшным рюкзаком, Данич даже покачнулся,  и чуть не упал…а потом  мой резко помчался  к переходу – наверняка, на электричку, она как раз уже приближалась. В мою сторону, гадина, даже не посмотрел! Тут я его мысленно расстреляла…а потом совсем  потеряла из виду…
Данич  что-то искал в траве, он же близорукий…А дальше я удивилась. Данич зачем-то повернул за вагончик – как-будто кто-то его оттуда окликнул… но там же никого не было! Я бы видела, если бы там кто-то стоял, или подошел туда. Но тут я потеряла старичка из виду, потому что следила за платформой – мне же было интересно, успеет Узилов на электричку, или опоздает… Или вообще передумает ехать! Может, еще вспомнит все-таки обо мне!
В сторону Данича я больше не смотрела, да его и видно уже не было. Электричка уехала, и ах! – Узилов мой  возвращается – опоздал! Ну, думаю, сейчас позвонит мне…А он и не подумал! Зашел в этот шалман наш страшный… Ну, да, как же он мог обойтись без спиртного в таких катастрофических  обстоятельствах! Без меня – пожалуйста, а без спиртного – никак! Не ко мне пошел, стервец -  в шалман! Выходит, я для него вообще не существую!..

-Тих-тих, - Грант снова успокаивающе похлопал Улю по руке.

- А потом мне показалось, что за вагончиками все-таки кто-то есть… подумала, Данич. И снова удивилась. Что он там делает? Почему не выходит?
А потом прибежала Верка эта бешеная… и как-то сразу возле нее оказался Сеня Проехожий, не знаю, откуда он взялся. И они стали кричать что-то, и тыкать руками в рельсы. Потом Сеня помчался в сторону медпункта, и я поняла, что с Даничем случилось что-то нехорошее. Может быть, он даже и не жив уже. Замерла я у окна, как влитая – что делать? что дальше-то будет?..
И тут увидела вас. И так мне захотелось Узилову отомстить! Я не знала, конечно, точно – жив Данич, или нет, но догадывалась, что, скорее, нет - по поведению Верки и Сени Проехожего это было слишком заметно -  и так мне захотелось подставить Узилова – я ведь видела их вместе! Видела и то, что, когда Узилов убежал к поезду, Данич был жив-живехонек, и я потом это сказала бы… но сначала мне так хотелось его обвинить… во всех смертных грехах! Но не могла же я заорать, что он меня бросил! – Ульяна всхлипнула, видно, все никак еще не могла привыкнуть к этой мысли – вот я и закричала первое, что пришло в голову. Что он убийца! На самом деле, это, конечно, не так, вы меня не слушайте, это я от злости…А что, с Даничем действительно все так плохо?..

На последних словах Ули раздался страшный грохот в дверь бани, затем секундная тишина – видно, кто-то разбегался для заключительного удара, и он последовал – грохххх! Задвижка отлетела, на пороге стоял…

(продолжение следует)