Вторая аксиома Богословия

"В это время пришли некоторые и рассказали Ему о Галилеянах, которых кровь Пилат смешал с жертвами их. Иисус сказал им на это: думаете ли вы, что эти Галилеяне были грешнее всех Галилеян, что так пострадали? Нет, говорю вам, но, если не покаетесь, все так же погибнете.  (Луки 13:1-5)



      Есть непостижимая часть Божества, явленная миру лишь этим намёком непостижимости.


       1. Мы напрасно задаёмся вопросами: почему именно я спасён, а они погибли, зачем убиты невинные, зачем всё происходит так, как происходит: грехопадение и, как следствие, преступления? Бог нам даёт точно знать только одно: последствие всего этого — смерть, возмездие за грех — вечная погибель.

      Дело в том, что подобные вопросы мы могли бы задавать только людям, которые имели бы власть всем этим управлять. Но Бог им подобной власти даёт совсем немного и кому даёт намного больше, чем остальным, называет богами лишь с маленькой буквы и напоминает им об их собственных грехах и что возмездие за все эти грехи будет также неотвратимо.

      Богу мы такие вопросы задавать не можем, так как Он — непостижимый Судья. Он может осудить на слепоту как Бог неявленный и отверзнуть очи для славы Бога Отца как Бога явленного, наказывающего людей за явные их грехи, например, отсутствие покаяния, которого им Бог неявленный и Судья непостижимый, не дал:


"Когда Я был с ними в мире, Я соблюдал их во имя Твое; тех, которых Ты дал Мне, Я сохранил, и никто из них не погиб, кроме сына погибели, да сбудется Писание". (Иоанна 17:12)


"И, проходя, увидел человека, слепого от рождения. Ученики Его спросили у Него: Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии. Мне должно делать дела Пославшего Меня, доколе есть день; приходит ночь,  когда никто не может делать. Доколе Я в мире, Я свет миру". (Иоанна 9:1-5)


«Или думаете ли, что те восемнадцать человек, на которых упала башня Силоамская и побила их, виновнее были всех, живущих в Иерусалиме? Нет, говорю вам, но, если не покаетесь, все так же погибнете".(Луки 13:1-5)


      
      Тут  есть ещё и такая событийная рифма, не только смысловая, которая отличает восточный стих. Бог излагает поэму жизни в Священном Писании при помощи рифм ещё и событийных или, если хотите, исторических. Он, в плане непостижимом, есть, разумеется ещё и Бог Истории, всё совершающий. Силоамская башня, как и купальня силоамская, носят названия от еврейского слова Силоам, что значит Посланный:  "Сказав это, Он плюнул на землю, сделал брение из плюновения и помазал брением глаза слепому, и сказал ему: пойди, умойся в купальне Силоам, что значит: посланный. Он пошел и умылся, и пришел зрячим". (Иоанна 9:6-7) 
      Так вот, Бог явленный — это ипостаси Живого Послания Бога людям: Бога Отца-Посылающего благую весть человечеству, Бога Сына-Посланника, Царя и Наследника и Бога Духа Святого-Посла и Представителя Великого Царя, Водителя к Нему и Утешителя от Него.



2. Бог явленный не творил смерти. Бог непостижимый сделал это: «Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия; Я, Господь, делаю все это» (Ис.45:7), но это один и тот же Бог, творящий славу Себе: «Объявите и скажите, посоветовавшись между собою: кто возвестил это из древних времен, наперед сказал это? Не Я ли, Господь? и нет иного Бога кроме Меня, Бога праведного и спасающего нет кроме Меня» (Ис.45:21) . Что же, без зла не было бы добра? Нет, но добро существует независимо от зла, как свет не объемлет тьма. Бог явил сатану как явного отца смерти, греха и погибели. И над ним свершится суд. Но возможность такого суда была установлена Богом непостижимым, дабы не обладающие свободной волей люди убедились в своей несвободе невозможностью противостоять,- в слабости воли своей даже при всей чистоте желаний,- познанию добра и зла, за которое они расплачиваются физической смертью. Бог непостижимый, устраивающий подобный Суд, также добр и милосерден, как и Бог явленный, который испытывает жалость к падшим и даёт предостережение тем, кто вот-вот упадёт.  Нет, без зла добро было бы. Потому что этот Суд справедлив. И человек безгрешный, счастливый и свободный в воле Бога явленного — был бы. Познания добра и зла не было бы, влекущего смерть физическую: "Разве Я хочу смерти беззаконника? говорит Господь Бог. Не того ли, чтобы он обратился от путей своих и был жив?" (Иез. 18:23).
Но Бог непостижимый решил иначе. Смерть должна была войти в мир, так как должно было придти в мир всяким соблазнам, от которых многие не устоят и сами соблазнять будут: "Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит" (Матф. 18:7).
Вопрос: почему? - отпадает в виду Второй аксиомы Богословия: «Есть непостижимая часть Божества, явленная миру лишь этим намёком непостижимости».



3. Да, возникает такой странный вопрос: почему, собственно, Бог произвёл смерть? Вопрос странен тем, что задаётся Богу как человеку. Тому, кто задаётся таким вопросом, хочется иметь какой-то неопровержимый свод правил для действий Божиих. Сама мысль указывать Богу правила поведения немыслима: «Так говорит Господь, Святый Израиля и Создатель его: вы спрашиваете Меня о будущем сыновей Моих и хотите Мне указывать в деле рук Моих?»
(Ис.45:11)

      Кто-то хочет вообще избавить себя от мысли, что смерть произведена Богом. Для него достаточно мысли, что сатана — творец греха и, как следствие, смерти. Вроде правильно, но так мы трактуем в свете явленного Божества — Троицы. Но ведь апологеты человеческой воли забывают о Праведном Суде Божьем, который уже произведён был Богом неназванным или сокрытым,- как Его называет Лютер,- ещё до сотворения, когда и ангела не было, которому надлежало упасть. (Христос перечисляет события в обратном порядке: «Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины».) Так что одно без другого - это отнюдь не аксиома, а противоречивое утверждение. Сатану назвал Бог явленный,- или названный,-отцом лжи, в котором нет истины. В этом мире явным образом вся ложь исходит исключительно из него: «Иисус сказал им: если бы Бог был Отец ваш, то вы любили бы Меня, потому что Я от Бога исшел и пришел; ибо Я не Сам от Себя пришел, но Он послал Меня. Почему вы не понимаете речи Моей? Потому что не можете слышать слова Моего. Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи. А как Я истину говорю, то не верите Мне»
(Иоан.8:42-45).

      Теперь поговорим о непостижимом Боге, который сделал возможным это. Разве может случиться хоть что-то, чему Бог не повелел быть? Другие ни за что не хотят говорить, что Бог что-то сделал Сам, а вину возложил на другого. Разумеется, если вы думаете про человека, то человеку это вполне свойственно: терпеть от того, чего он сам не совершал и быть неправым там, где он перекладывает вину на других. Но с Богом всё проще — мы же говорим об аксиоме — виновен лишь тот, кого Бог признает таковым, даже не человек. По настоящему виновен. Мы же, задавая подобные вопросы, либо тщимся быть Ему прокурорами, либо адвокатами, кто-то даже — судьями; кто-то Его же призывает в Судьи Самому Себе. Но о Боге Писание говорит,- считайте, Сам Бог о Себе,- ясно и недвусмысленно: «...если мы неверны, Он пребывает верен, ибо Себя отречься не может» (2Тим.2:13). Потому что это настоящий Бог.




4. Но есть другой вопрос, совсем не странный, а вполне закономерный: «А откроется ли нам тайна Божия в другой жизни?» Есть ли у Бога непостижимого в конечной цели дать нам полное объяснение того, что сейчас происходит? Давайте подумаем. В Боге явленном открыто нам, что всё, что не делает Бог, Он делает ради Себя Самого. И то, что нам здесь представляется добрым, условно скажем, жизнь: "Ради имени Моего отлагал гнев Мой, и ради славы Моей удерживал Себя от истребления тебя. Вот, Я расплавил тебя, но не как серебро; испытал тебя в горниле страдания. Ради Себя, ради Себя Самого делаю это, — ибо какое было бы нарекание на имя Мое! славы Моей не дам иному" (Ис. 48:9-11), и то, что нам представляется злым, скажем, бедствие, осуждение на смерть: "Все сделал Господь ради Себя; и даже нечестивого блюдет на день бедствия" (Притчи 16:4);

 "Ибо вкрались некоторые люди, издревле предназначенные к сему осуждению, нечестивые, обращающие благодать Бога нашего в повод к распутству и отвергающиеся единого Владыки Бога и Господа нашего Иисуса Христа" (Иуды 1:4);

"Но Сигон, царь Есевонский, не согласился позволить пройти нам через свою землю, потому что Господь, Бог твой, ожесточил дух его и сердце его сделал упорным, чтобы предать его в руку твою, как это видно ныне" (Втор. 2:30).

Это и есть тот явный намёк на то, что есть — определённо существует - непостижимая часть Божества. Значит, в робкой надежде получить объяснение Божьей воли в будущем, мы фактически спрашиваем, откроется ли нам Бог лицом к лицу, чтобы его дела мы могли бы объяснить так, как порой вполне объясняем мы сами себе простые и справедливые наши поступки?

      Можно и так сформулировать этот вопрос: когда мы были детьми и взрослые речи, взрослая жизнь нам была не совсем понятны, когда мы мыслили детскими категориями, которые нас вполне устраивали, но, по большому счёту, мало что объясняли; не будет ли подобного перехода в нашем мышлении, как перехода во взрослое состояние, в понимании всех действий Божиих, которые мы сейчас постигаем исключительно верой? Другими словами, мыслима ли вера без надежды? Поясню: вера — это уверенность в невидимом, надежда — это уверенность в том, что невидимое когда-то станет видимым. Любовь — уверенность в собственной причастности: "Петр говорит Ему: не умоешь ног моих вовек. Иисус отвечал ему: если не умою тебя, не имеешь части со Мною. Симон Петр говорит Ему: Господи! не только ноги мои, но и руки и голову" (Ин. 13:8-9).
Бог являет нам любовь. Бог явленный — любовь и есть. То, что Бог непостижимый,- или, как называет Его Лютер, сокрытый в величии, или, как называет Его Исайя, Бог сокровенный, или, как Его называет ап. Павел, Бог Совершающий, -  тот же Бог любви, что и Троица,- Бог Отец, Бог Спаситель, Дух Святой,- мы берём верой. В этой вере всё наше спасение. То, что определил от Начала Сам невидимый Бог, непостижимый в Своей Сущности, Провидение, является краеугольным камнем нашей веры: "Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие" (Ин. 20:29).

      Бог явленный — Бог Любовь, Троица: Бог Отец, держащий всё под контролем, Бог Сын — Спаситель и Ходатай, Бог Дух Святой — Водитель и УтешИтель. И в Своей любви Он дал нам надежду на воскресение. И мы встретимся с Богом Невидимым и увидим Его как Он есть: "Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое. Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше" (1Кор. 13:8-13).
      Почему же Любовь больше? - банальнейший вопрос! Да потому, что она — конечная цель всего. Как земные поэты воспевают любовь земную как какую-нибудь лучшую часть бытия, так Христос воспел Любовь небесную как миссию Своего пребывания в этом мире: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин. 15:13).



      Итак, Бог явленный — Бог истинный и Он есть Бог любви; Бог непостижимый равносильно истинен, так как творит  возможность проявления для Себя как Бога Любви. Так что Бог непостижимый — Бог Вседержитель является, неизбежно как и Бог явленный, Богом конечной цели — Богом Любви: «Благословен Господь всякий день. Бог возлагает на нас бремя, но Он же и спасает нас. Бог для нас — Бог во спасение; во власти Господа Вседержителя врата смерти» (Пс. 67:20).
"Отче праведный! и мир Тебя не познал; а Я познал Тебя, и сии познали, что Ты послал Меня. И Я открыл им имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них" (Ин. 17:25-26).



5. Следует ли уже сейчас доискиваться до тайн Божиих? Фактически это пустое времяпровождение и является свидетельством отсутствия веры. Бог и так нам многое открывает практически ежедневно — то, что мы в состоянии понять. Даже то, что мы сегодня не в состоянии понять, Бог делает доступным завтра. Красноречивейшим образом об этом сказал Мартин Лютер в главном труде своей жизни «О рабстве воли»: «Бог свершает много такого, о чем Он не объявляет нам в своем слове, и желает много такого, о чем не желает нам объявлять в своем слове. Так, смерти грешника Он не желает как раз по слову своему, однако по своей неисповедимой воле Он ее желает. Ныне нам надлежит смотреть на его слово и оставить в стороне его неисповедимую волю. Надо, чтобы нами руководило его слово, а не его неисповедимая воля. Кстати, кто мог бы руководствоваться волей, которая совершенно неисповедима и непостижима? Достаточно только знать, что у Бога есть некая неисповедимая воля (voluntas imperscrutabilis), однако что она такое, по какой причине и чего она хочет — до этого ни в коем случае доискиваться нельзя, об этом нельзя спрашивать и печься, этого нельзя касаться, а можно только бояться и молиться.
 
      Поэтому верно сказано, что если Бог не хочет смерти, то погибель нашу следует приписать нашей воле. Это верно, говорю я, если у тебя речь шла о Боге названном. Потому что Он желает, чтобы все люди спаслись, потому что Он ко всем приходит со своим словом спасения, и наша воля повинна в том, что она не допускает Его, как говорит об этом Матфей, глава двадцать третья: "Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, и ты не захотел?" И отчего величие это не устранит вину нашей воли и не изменит все, в чем человек властен, почему Он ставит в счет человеку то, чего человек не может избежать, — всего этого спрашивать нельзя, потому что если много станешь спрашивать, то никогда ничего не узнаешь, как говорит об этом Павел в Послании к римлянам, глава одиннадцатая: "Ты кто таков, что споришь с Богом?"»

      Поясню только, почему желание доискиваться причин возможности греха и смерти является признаком отсутствия веры. Представьте, вам говорят: «Доброе утро»,- но вы сетуете: «Не такое уж оно доброе». Будет ли это соответствовать наставлению веры: «Всегда радуйтесь»,- как её выразил ап. Павел? Не думаю. Точно так же уверенность в невидимом не будет соответствовать осуществлению ожидаемого, как написано: "Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом. В ней свидетельствованы древние. Верою познаём, что веки устроены словом Божиим, так что из невидимого произошло видимое" (Евр. 11:1-3).

      Вы отвечаете: «Доброе утро!» - совсем не потому, что утро соответствует признанным стандартам качества, а потому, что внутри вас это доброе утро действительно существует. И своим возгласом вы пытаетесь распространить его дальше, насколько это вам доступно властью Божией (возможно, в данный момент эффект будет даже обратным для оптимиста: кто-то возмутится тем, что вы смеете называть такое неказистое дело или состояние добром, хотя у него,- пессимиста,- другое представление). Праведники древности проявляли уверенность в невидимом как осуществлённую реальность на гораздо большем промежутке времени, чем просто утро, это могла быть даже вся протяжённость их собственной земной жизни: "Все сии умерли в вере, не получив обетований, а только издали видели оные, и радовались, и говорили о себе, что они странники и пришельцы на земле; ибо те, которые так говорят, показывают, что они ищут отечества. И если бы они в мыслях имели то отечество, из которого вышли, то имели бы время возвратиться; но они стремились к лучшему, то есть к небесному; посему и Бог не стыдится их, называя Себя их Богом: ибо Он приготовил им город" (Евр. 11:13-16).

      Пусть вы не видите вокруг себя смерть, голод и нищету, но вы видите вокруг себя полную моральную опустошённость и дух ваш безошибочно ощущает смерть собственной плоти, распятой для греха и испытывает невыразимый голод правды и нищету возможностей что-либо исправить в окружающей вас действительности. И если вы противостоите неправде верой в осуществлённую правду, то понимаете, что только Дух Божий даёт провещавать вам славу Божию в жизни вашей.

      Если же, наоборот, даже то, что утро недоброе, побуждает вас искать подпорки в самих себе или в других: окружающим ведь придётся спрашивать вас: «Что случилось?»,- то не призываете ли вы всю греховность человеческую: и внутри вас и вокруг вас,- что называется, самоисправляться? Ах, если бы она могла! Тогда и Христу умирать не следовало бы.

      Если вы доискиваетесь причин упадка настроения, а не пользуетесь настроением, которое Дух Святой может вам тут же дать, чтобы с упадком бороться, то только от обстоятельств зависит ваше настроение.

      Если вы доискиваетесь причин греха и смерти, а не пользуетесь своею смертью для греха, чтобы постоянно ощущать себя живым для Бога, то только от греха и смерти зависит всё ваше миросозерцание. Будете доблестно указывать на грехи других, позорно забывая сетовать о своих собственных.

      Мне могут, конечно возразить, что те, кто не считаются с Провидением и всю вину за грех возлагают исключительно на свободную волю человека, вовсе не доискиваются до причин греха и смерти. Но тогда они забывают, что не они — судьи, а если судьи, то уже не исполнители закона, тогда как один Судья - на небесах. Как сказал ап. Иаков: "Един Законодатель и Судия, могущий спасти и погубить; а ты кто, который судишь другого?" (Иак. 4:12)
Наша задача смотреть на этого человека как на уловленного в злую волю в явном виде — сатаной, на Бога — как Судию, который покарает этого человека, так как в грешнике обнаружилось зло. Надо остерегаться этого человека, если он выполняет волю сатаны, и надо помочь этому человеку, если Бог дал ему искренне желать покаяния.

      Порой обличители и вовсе не правы, так как думают, что отстаивая свободную волю как непременный атрибут ответственности перед Богом, они защищают чистоту учения. При этом, игнорируя конечный замысел Бога, они думают, что нападают на человека, в то время как Бог принимает всё на Свой счёт и делает их виновными в потере первой любви.

      Так вот, сетование на обстоятельства, сетование на человека, это плохо прикрытая любовь к греховному миру, так как сетующий это воспринимает как своё, родное. Бог ему теперь «обязан» обеспечить райское местечко и после смерти, о котором при жизни он мечтал точно также, как горевал о неустройстве этой земной обители. Хотя бы за то, что Его Самого он явно не критиковал, а только тех, кто под руку попался. Может, даже не критиковал и грешников, от которых терпел, чтобы поупражняться в «праведности», но фактически любил не их, так как невозможно любить тех, кому Бог не даёт покаяние, а своё любезное миру терпение, увеличивающее кажущийся долг Бога.

      Я вовсе не против обличения, потому что лучше обличение, чем скрытая любовь. Лучше палкой отогнать пьяницу от края обрыва, чем с горечью наблюдать, как он в прекрасном настроении духа ковыляет к погибели. Я вот против того, чтобы высшей добродетелью человека считалась его свободная воля, а потом уже его ответственность перед Богом, про которую он может тогда и забыть (так ведь и будет: декоративное ружьё обязательно выстрелит по канонам представления,- а сатанинское представление далеко небезобидно!). Я против того, чтобы человеку приписывали божественные черты, так как Свободная Воля — это синоним Бога. И я против игнорирования Провидения, Бога сокровенного, Бога совершающего, Бога сокрытого и неназванного, - игнорирования, которое как и доискивание до причин установлений Божиих, скрытых в Его величии, придаёт греху и смерти ореол собственной значимости, как будто это что-то помимо власти Бога, но во власти человека,- и теперь уже к ним проявляют  идольское отношение ругатели 2-й аксиомы, равно как ругатели 1-й аксиомы проявляют идольское отношение к человеческой природе, не способной греху противостоять даже в состоянии первозданной чистоты.
 
      Идол — это ложный бог, которого ставят на место истинного Бога. Поклонение идолу не может быть бессознательное. Дух человека ясно осознаёт ложь поклонения идолу. Но поклонение это оправдывается идолопоклонником течением, в котором человек находится: «С волками жить — по волчьи выть». При этом идолопоклонник может и не подозревать, что он — жертва. Жертва искусителя ради его власти.

      Потеря первой любви, т.е. любовь к миру как к чему-то, угодному Богу, делает всех христиан, заблудившихся и ругающих  аксиомы Богословия, жертвами ради укрепления временной власти безбожников. Причём даже не тех безбожников, которые называют себя атеистами — это тоже жертвы, а тех, которые смеются над атеистами, поскольку прекрасно понимают, что Бог есть и на Нём всё держится. Но они,-эти безбожники-не-атеисты,- имеют возможность властвовать опосредованно, когда Бог предаёт в их руки безбожников-атеистов в наказание последних. А чтобы властвовать в каком-то относительном порядке, ведь настоящая власть без порядка невозможна, жертвами становятся также и те несчастные христиане, ради которых порядок Бог не меняет ради благовествования и которым мозги «промыты»,- верней, загажены, против  аксиом в отношении значимости человека, но отнюдь не значимости Бога. Мол, главная ценность — это твоя свобода,- хотя бы и без Бога,  ведь не только ругатели уверяют, что только в свободе от Бога можно к Богу придти, но и заблудшие: они порой даже рады, что ругатели тем самым не могут быть против них,- так вот последнего: о свободе без Бога,-  могут и не сказать, но оно будет неизбежно следовать (сатане вовсе не обязательно, чтобы человек влиятельный понимал, о чём распространяется). Это насчёт нарушения первой аксиомы, когда грех приобретает значимость как подтверждение человеческой свободы. Когда же нарушается вторая аксиома, грех приобретает значимость как вещь состоятельная, которую можно и не презирать, зато люто распекать за нечаянные просчёты искренних людей, на способности которых Бог наложил ограничения, пусть даже они были временные.

      Это такие метаморфозы ущербного духа, которые Христос развенчивал в учениках в превентивных целях, подтверждая аксиомы. Первую аксиому: «Свободная воля только у Бога»,- Он объяснил словами: «Не вы себя избрали, но Я вас избрал». Вторую: «Есть непостижимая часть Божества, явленная миру лишь этим намёком непостижимости», - словами: «Те, кого побила башня Силоамская, не были грешнее остальных, но если не покаетесь, все так погибнете» , а также: «Не согрешил ни слепой, ни родители его, но это для того, чтобы на нём явились дела Божии».
Да возвеличится и да прославится имя Божие, сила Его и Божество, предохраняющее нас от идолопоклонства явного и неявного.


Аминь