Спасибо ангелу

               
       Лето подходило к концу. В один из выходных дней, когда не нужно было родителям идти на работу в совхоз, все члены семьи собрались во дворе для выполнения хозяйственных работ.  Отец вытащил во двор бочонки из под помидор, огурцов и квашенной капусты из погреба, который находился прямо в сенях. Бабушка и мама старательно мыли их кипятком и ставили на просушку. Ведь скоро они понадобятся для заготовок на зиму. В те времена овощи и яблоки не консервировали в банках, а солили в дубовых бочках, перекладывая ряды овощей ржаной соломой и листьями хрена, а потом заливали крутым рассолом. Морковь и свёклу зарывали в погребе прямо в песок в укромном уголке под лестницей. А на полке раскладывали кочаны капусты, предварительно обернув каждый из них газетой. Вот и в этот день родители приводили в порядок закрома, готовясь к следующей зиме, а она была не за горами, как любила говорить бабушка.
     Меня одну в доме не оставили. Мама вывела меня во двор, предлагая поиграть с мячиком, который она смастерила сама из старой, но сохранившей ярко – синий цвет, майки и ваты. Ватный мяч, как я не старалась, не подпрыгивал и я стала катать его по дорожке, которая вела от крыльца к калитке. Под ногами вертелся кот Васька. Ему нравилось играть с мячом больше, чем мне. Он догонял его, неистово кусал, теребил лапками. Я пыталась отнять мяч у кота, но он царапался и урчал. Мне надоело обороняться от Васькиных коготков и, когда особенно больно он оцарапал мне пальчик, решила отнести кота в дом. Взяв его на руки и прижав к себе, я вошла в сени. Лаз в погреб находился напротив входной двери в дом. Он был открыт!
Видно отец решил проветрить погреб.
         Держа кота Ваську на руках, я попыталась открыть входную дверь в дом, но она не поддавалась, так как была тяжёлой. Её обили старым ватным одеялом, для утепления. Ведь зимы – то у нас были морозные и долгие. А дома отапливались дровами. В каждом доме была русская печь!
            Я несколько раз с силой дёрнула дверь за ручку, до которой едва дотягивалась. Наконец дверь со скрипом приоткрылась и кот, почуяв тепло и запах еды, задними ногами с силой оттолкнулся от моей груди и прыгнул в прихожую. А я от его резкого толчка отпрянула назад и свалилась в открытый люк погреба.
             Меня хватились через некоторое время. А когда почувствовали, что меня во дворе нет, забеспокоились. Кричали, звали, искали в огороде, во дворе, в доме и даже за калиткой, хотя я сама её открыть не смогла бы.
Наконец, вся заплаканная и потерявшая надежду найти меня, мама с опаской посмотрела на раскрытый погреб и замерла. Её осенило. А вдруг! И она поспешно, плача и перешагивая через две ступеньки, стала спускаться в погреб. И каково же было её изумление, когда она увидела меня, мирно спящую под лестницей на кучке песка, приготовленного для хранения моркови и свёклы. Мама замерла, не понимая, сплю я или случилось непоправимое…
     А дело в том, что слева от лестницы лежал огромный камень-валун, который не осилили вытащить, когда рыли погреб. Он так и остался лежать на дне. А справа от лестницы стояла большущая дубовая бочка.  Отец никогда её не вытаскивал. Слишком была тяжела, так как край её был обит жестью, да и обручи были массивные и тяжёлые. В ней солили на зиму арбузы. Ох и вкусные они получались! Как говаривала бабушка, ум отъешь.
          Прошло несколько секунд прежде чем мама встрепенулась. Она вскрикнула, осторожно взяла меня на руки и прижала к себе. А я, почувствовав мамино тепло, прижалась к ней и, как ни в чём не бывало, улыбнулась и засопела…
       Утром, напоив меня молоком, мама внимательно разглядывала и ощупывала мои ноги, руки и всё тепленькое после сна тело. Мне было щекотно и я хихикала и старалась увернуться, за что получила лёгкий шлепок по мягкому месту. Наконец, не найдя на моём теле никаких повреждений и синяков, мама успокоилась и улыбнулась. По видимому, падая в погреб, я пролетела между ступенями и угодила прямо в кучку песка, не коснувшись ни камня, ни бочки. Это меня и спасло от травм.
      Отец, внимательно следивший за мамой и её настроением, глубоко вздохнул, подмигнул мне и, назвав лётчицей, засмеялся заливисто и озорно.
    А бабушка, искоса поглядывая на кота, качала головой, украдкой крестилась и, вытирая глаза передником, шептала: «Обошлось. Спасибо Ангелу хранителю».