Между сном и явью. Глава 15

Глава 15. Арест Макса и его последствия. Прощание с Фёдором и Ганной. Гаспар в ином мире. Поступок Николая Мищукова.

Старший лейтенант госбезопасности Титенков, получив ордер на арест Максимилиана Пичура, узнал от своих сотрудников о том, что тот вновь изменил место своего жительство – из дома с башенкой переехал в гостиницу, где и останавливался по прибытии в город.
«Меняет квартиру с целью конспирации? Но почему он это делает так демонстративно? Хитёр! Значит в гостинице? Ну, ничего, там легче будет взять его».
Были предупреждены администратор гостиницы, комнатная работница и даже уборщица Петрова, напуганная суеверная женщина, уверявшая, что этот клиент не кто иной, как колдун. Над этим посмеялись, но велели Петровой быть внимательной и следить за постояльцем.
 Спустя время чекистам стало известно:
1. застать Макса Пичура можно лишь ранним утром;
2. он достаточно часто уходит среди дня или вечером и возвращается поздно, иногда и вовсе не ночует в своём номере;
3. проследить за его передвижениями – что делает, куда ходит, где бывает практически невозможно – Пичур легко обнаруживает «хвост» и блестяще уходит от преследования.
Из этого Титенков заключил, что он имеет дело с настоящим профессионалом своего дела, ловко маскирующимся под рассеянного и легкомысленного франта.
В отсутствии Макса его номер был тщательно обыскан. Но ничего подозрительного сотрудники органов не нашли, в том числе и оружия.
Следующим утром, когда мягкое утреннее солнце залило город, Титенков получил известие, что объект находится в своём номере.
Макс что-то напевал, брился и шумел водой, когда сотрудники поднялись по лестнице и постучали в дверь.
- Сию минуту, господа, - услышали чекисты ответ.
 В ту же секунду дверь отворилась, и перед ними предстал одетый с иголочки Макс Пичур, как будто он был не только что из душа, а ожидал гостей с большой готовностью.
Представившись, Титенков вежливо спросил:
- Господин Максимилиан Пичур?
- Да, это, наверное, я и есть, - ответил Макс, рассеянно блуждая глазами по окружившим его четырём крепким парням в форме госбезопасности.
- Вам придётся пройти с нами. Вы арестованы.
И Титенков продемонстрировал документ.
– Охотно. Даже с удовольствием! –  вежливо улыбнулся Макс. - Кому пройти? Всем нам?
- А в комнате есть ещё кто-то?
- Конечно.
Сотрудники быстро заглянули в ванную, в туалет и даже под кровать. Но более никого не было.
- Как это понимать? – спросил Титенков.
- Ну как... Мы же идём все вместе?
- Шутить изволите, - предположил Титенков. – Собирайтесь.
- Мы готовы, - развёл руками Макс.
Взгляд Титенкова упал на матовое зеркало, и ему показалось, что мир качнулся.
 Старший лейтенант ничего не понял. Перед ним стоял Максимилиан Пичур в элегантном костюме, а сзади – ещё один Пичур в таком же костюме, а по комнате ходили ещё двое. И ещё один Макс Пичур выглянул из ванной.
Титенков стал оторопело ощупывать себя. Он ничего не понимал! На нём вместо гимнастёрки были пиджак и брюки, как и у господина Пичура.
- Чёрт возьми, что за шутки?! – спросил изумлённый старший лейтенант.
 Он оглядел комнату. Восклицавшие что-то невнятное господа Пичуры бегали по комнате.
Титенкову казалось, что он сходит с ума! Он положил руку на бок -  но кобуры не было!
Спустя минуту уборщица Петрова, а вместе с ней и администратор гостиницы увидели, как из комнаты с криками убегают сотрудники госбезопасности. Они бегали, метались по улице, ощупывали себя, снимали с себя одежды, кто бросал их, а кто одевал снова... Спустя ещё двадцать минут их всех задержали санитары «скорой помощи» и увезли.
А ровно через час все в гостинице с изумлением наблюдали чистого, одетого с иголочки безукоризненного Макса, всем желавшего доброго дня и сбегавшего по лестнице вниз.
С этого момента странный гражданин исчез. Больше в городе его никто никогда не видел.


***
Стояла ночь стиснутая горами и городом, когда на вокзал, взяв извозчика, приехали Фёдор и Ганна в сопровождении её отца.
 Поезд уходил рано утром, и ещё было время зайти в ночную кофейню перекусить.
Здесь играли в кости полусонные люди, по виду турки – в фесках.  Какой-то кудрявый блондин с бегающими невидящими глазами то и дело ронял свою голову на стол, засыпая на ходу, отчего его шляпа падала вниз, потом резко просыпался, смотрел на месте ли его чемодан, подбирал шляпу, тупо глядел в карманные часы и снова клал голову на сложенные на столе руки.
Фёдор и Ганна перекусили и пили кофе, а Василий Пантелеевич отказался. У него не было аппетита, он сидел и смотрел на свою дочь и не мог наглядеться.
Потом они сели рядом на длинной лавке и долго сидели обнявшись, а Ганна всё успокаивала отца, обещая, что будет писать.
Фёдор решил оставить их вдвоём и вышел на привокзальную площадь.
 Он вдохнул влажный прохладный воздух с  далёкого моря. Перемены в его жизни волновали кровь.
 Мир замер в ожидании рассвета, не шевельнулся ни один листочек. Было зябко, но от земли едва тянуло теплом. Чувствовался запах спящих цветов и трав. Лёгкая туманная дымка окутывала кусты и деревья сквера. Казалось, за деревом мелькнула чья-то тёмная фигура и пропала.
Фёдор ждал Павла Белецкого - он обещал приехать проводить.
Автомобиль «линкольн» гудя, вынырнул из улочки и остановился, когда уже начали щебетать первые птахи, а тёмно - синие облака над городом наполнились светом, а потом подёрнулись по краям розовой каймой.
Из недр машины выбрались полусонные, но радостные Белецкий и Воронков.
Белецкий привёз Фёдору папиросы, а Воронков гудел своим басом, поздравляя Фёдора с таким блестящим изменением в личной жизни.
Они зашагали к вокзалу, когда чистое белое небо покрылось румянцем, и первые лучи начали падать и блестеть в вымытых стёклах вагонов, прыгать по ветвям и деревьям, по мокрому перрону.
Василий Пантелеевич и также Белецкий с Воронковым махали вслед отъезжавшему поезду, пока он не скрылся вдали.
 Когда вагон покидал вокзал, Ганна обратила внимание на мелькнувшего за окном человека в чёрном.  Она узнала Ираклия - своего бывшего ухажёра.
 Глаза их на секунду встретились. Ганна нахмурилась и быстро отпрянула от окна.


***
На рассвете Гаспар проснулся. Он жил в одном домике вместе с Цветаной, отдельно от других детей.  Вожатая ещё спала.
В предрассветных сумерках под одеялом светился розовый огонёк – будто пламя маленького костра. Дракончик, подаренный Максом, кажется ожил и приглашал его в волшебную страну.
Гаспар почти бесшумно оделся и вышел в росистое спящее утро.
Он помчался к кустам за жёлтой деревянной будкой, туда, где была запасная калитка в заборе. Впрочем, она не особо нужна была Гаспару, а важны ему были заросли, чтобы скрытно перемахнуть через забор.
Спустя время он покинул территорию лагеря и быстрым шагом пошёл по степи.
Вдали из-за коричнево-розоватых гор вставало огромное солнце, расплываясь по берегу. Гаспар шагал навстречу рыжему солнцу.
Подул свежий ветер, разнося запахи трав.
На красноватом камне сидел и печально глядел на пенящиеся голубые волны некто в костюме и цилиндре.
Гаспар ещё издалека узнал Макса.
Странный гражданин поднялся на встречу Гаспару и приветливо улыбнулся:
- Я пришёл, как и обещал. Чудесное утро!
- Доброе утро, кабальеро Макс! Вы сегодня такой красивый.
- Это обычный мой облик. А красота -  лишь часть видимого.
- Кабальеро, вы обещали меня взять с собой, - сказал Гаспар.
- Запомни, никогда не следует торопить.
- Хорошо! Но так хочется полетать и увидеть, где вы живёте.
- Я живу необычной, немного пустынной стране.
- Покажете мне её?
- Попробую.
- Так я залезаю вам на спину, кабальеро? – радостно воскликнул Гаспар.
- Нет, зачем же. Попробуй полететь сам, как и я.
- А у меня получится?
- Держи дракона в руках и всё получится...
Малыш сжал в руках дракончика, который засветился фиолетовым светом и он даже не заметил того момента, когда ноги сами стали отрываться  от земли и повисли в воздухе.
 Гаспар увидел перед собой небо, согнул ноги в коленях, резко выпрямил их и полетел ещё выше. Потом посмотрел вниз, и в пятки будто ужалили две пчелы. Было высоко, мир поворачивался и отрывался, а потом распрямился, развернулся, будто ковёр.
- Страшно? Не смотри вниз. Лети за мной, - промолвил Макс, паривший рядом...
В это время проснувшаяся Цветана не смогла обнаружить Гаспара – постель была пуста. Она сходила умылась, вернулась в домик.
 Но, когда спустя сорок минут Гаспар не объявился, девушка забила тревогу. Оказалось, что мальчика никто не видел, включая растерянного привратника Ипполита.
Взволнованная Цветана, решив начать детальные поиски, вбежала в домик, чтобы переодеться и застыла.
Гаспар мирно спал в своей кроватке. В кулачке у него было зажато хрустальное яйцо с дракончиком внутри.


***
Здесь вечернее небо светилось удивительно, переливаясь от фиолетового до пурпурного цвета, а на горизонте виднелся медно-золотой диск солнца.
Мир вокруг казался мозаичным и плоским, словно нарисован грубыми мазками. Пустыня пульсировала чёрным, красным и голубым цветом.
Рядом росли высокие белые цветы, похожие на кристаллы. Когда Макс присел на чёрные камни, то узлы цветов доставали ему до плеча. Цветы пульсировали, переливались розовыми, голубыми, малахитовыми, бронзовыми оттенками.
Гаспар потрогал их  - это был камень, который досконально обработала местная природа. Вдалеке росли деревья с зелёно – жёлтыми и сине – красными листьями при стволах жемчужного цвета.
Оранжевые блики заходящего солнца угасали.
Взявшись за руки, Гаспар и Макс полетели над коричневой пустыней к высокому каменному дому. Он светился словно тысяча разноцветных изумрудов.
Гаспар посмотрел на Макса. Тот стал другим, более серьёзным и хмурым.  Мальчику больше не хотелось задавать вопросы, он уже всё и так понимал. Он знал, что природа его меняется, и он наделён способностью обозреть весь мир, от крупных скал, до самой маленькой песчинки. Он уже во все проник!
 Они вошли в разноцветный дом, пили пламя из каменных чаш, и Гаспар стал сильным и мудрым.
Макс глядел на него и понимал, что Гаспар здесь только гость и должен вернуться. Но этот каменный край уже в душе мальчика.
 На столе лежал шар. Гаспар провёл по нему ладонью. Стеклянный дракон вылетел и в шар поместился каменный край, блестевший разными гранями. Гаспар посмотрел на Макса и ласково улыбнулся ему. Тот ответил доброй улыбкой.
Когда пришло время прощаться, Макс просто легко дотронулся до левого плеча Гаспара.
Мальчик кивнул и медленно полетел над каменным краем, а Макс остался на пороге дома.
В это время, в мире земном, молчаливый Гаспар на пляже вдруг улыбнулся, подошёл к Цветане  и сказал:
-  Я вернулся.


***
Николай Мищуков споткнулся в траве о камень от поваленного забора, тихо выругался и замер.
 Тишина разливалась до самых верхушек деревьев. Они гнулись и шелестели листвой под струями ветра. Высоко в небе реяли синие и белые полотнища облаков и разрезали воздух ласточки.
Коля тщательно осмотрелся вокруг, почти сливаясь с высокой травой и стволом пирамидального тополя. Затем медленно побрёл по траве, проваливаясь в ямки, перешёл на полузаросшую тропинку, а затем на пыльную белую дорогу.
Так Коля обошёл имение Печерских вокруг. Зияли пустыми ртами окна, заросшие травой, кое - где закрытые фанерой или досками. Стайка щебечущих птиц вырвалась из здания и поднялась в воздух. Пахло бурьяном, пылью, ржавым железом и битым кирпичом.
Ничего подозрительного Коля не заметил, поэтому прошёл в заглохший и заросший сад, где над подгнившими яблоками сонно ворожили, зависая, пчёлы.
 Здесь стояла позеленевшая женская статуя.  Разбитая бетонная дорожка вела в глубину сада к небольшому фамильному кладбищу. Надгробные плиты, камни, кресты были давно повалены, некоторые вросли в землю.
На одной из плит была едва различима надпись:

Зд;сь похоронен князь Пётръ Печерскій. Покойся с миромъ.

Одна из могил была разворочена, ограда покручена, крышка каменного гроба валялась неподалёку в траве.
Коля решил побыстрее покинуть это место. До встречи оставалась минут двадцать.
Он шагал ко входу в дом и в голове у него вертелось: «Чёрное дело ты задумал. Чёрное... Но есть ли другой выход? Нет!»
Мёртвый дом был пылен и пуст.
По треснувшей зигзагом мраморной лестнице Мищуков поднялся на третий этаж. Долго стоял в комнате, осматривая битые стёкла, рваный ватник, остатки костра, окурки... Сел на пустой ящик.
Прошло уже достаточно много времени, а Коля всё сидел и вслушивался в бесконечные шорохи, шелесты, похожие на шёпот.
Спустя время Коля подошёл к окну и посмотрел на волны колыхающихся деревьев. Далеко за ними были видны крыши дач, над которыми летали голуби. Их крылья блистали розовым в лучах солнца.
Коля посмотрел на часы. Сольц серьёзно опаздывал.
«Почему он не пришёл? Заподозрил что-то неладное? Или что-то помешало? Нет, он должен прийти, потому что у него нет другого выхода...».
Быстрые шаги на лестнице заставили встрепенуться. Коля на всякий случай приготовил наган.
Появившаяся тёмная фигура остановилась в снопе света, падающего из разбитого окна. Это был Сольц – уставший, запыхавшийся. Его брюки были запылены. В руках он держал чемоданчик.
- Наконец-то..., - произнёс Коля, не подавая руки. – День добрый.
Сольц кивнул в ответ.
- Простите за опоздание, Макаров, долго добирался, пока нашёл...
- Ну, хорошо, что нашли. Вы принесли то, что обещали?
- Я-то принёс. А у вас всё ли получилось?
- Да, что-то наклёвывается, достаточно крупное и приятное для вас.
- Вот как! -  просиял Сольц. – А кто? Американцы?
- Ну, как и обещал. Янки, чёрт бы их побрал! Я прошу вас - чемоданчик поставьте на этот ящик. А сами станьте дальше, отойдите от окна...
- Зачем? – недоумённо спросил Сольц, делая несколько шагов назад. – Да кто тут... Никого же нет...
- Осторожность не помешает, - объяснил Коля, улыбнувшись одними губами.
- Если вы договорились о моей переправе туда, то когда она может состояться? – деловито спросил Сольц.
- В следующем месяце. Но... они требуют чего-то конкретного. Поймите, им важно знать, что я переправляю действительно нужного им человека, сделавшего важное открытие. И ещё им нужно убедиться в ценности изобретения.
- Это есть, - произнёс Сольц. 
Он быстро подошёл к чемоданчику и достал пакет.
- Вот... Здесь часть схемы, которая их заинтересует, - сказал он.
- А остальная часть? Не останется ли она в институте? И тогда ваш аппарат может быть собран и без вас...
Сольц махнул рукой.
- Ничего подобного. Полный вариант открытия известен лишь мне. И он спрятан в надёжном месте.
- Где? – спросил Коля.
- Вот здесь! – и инженер показал пальцем на свою макушку. – Он у меня в голове.
Сольц широко улыбался, радуясь достигнутому эффекту.
- Разумно, - похвалил Коля. – Теперь вы - главная ценность.
- Теперь они с меня пылинки сдувать будут!  Как вы думаете, они смогут обеспечить мне нормальную работу?
- Несомненно. Как только узнают подробности открытия. Скажите, а вы не боитесь, что это оружие американцы могут использовать против советской страны – вашей родины?
- Да мне плевать! У меня нет родины! Что, в сущности, означает наша жизнь? У тебя есть нечто оригинальное, что отличает от общего стада людей. И ты должен  это как можно лучше продать. Туда, где тебе выгодно... А жертвы... Ничтожные людишки, которые живут, жрут, размножаются... Чем меньше их будет на шарике земном, тем лучше...
Сольц говорил ещё какое-то время, и Мищукову стало мерзко. Он решил прекратить этот поток словопрений.
- Ладно. От общих разговоров – к делу. Никто не знает, что вы здесь?
- Нет. Мой помощник был ближе всего к моим планам и идеям. Но он уже арестован.
- Кем? Органами?
- Да. Он лишний свидетель, а это мне ни к чему. Его арестовали по моему доносу... Он троцкист, враг родины...
- Вот как! А эта... Эмилия?
- Нет, она здесь ни при чём, - махнул рукой. – И она уже уехала.
Коля нахмурился.
- Вы привезли необходимую сумму?
- Да. Она в чемодане. Будете пересчитывать?
- Нет, - ответил Коля и вынул руку из кармана.  В его руке блеснула воронёная сталь.
На Сольца тяжело смотрело дуло револьвера.
- Э... Что такое? Я.… – только и успел он выдавить из себя.
Спокойно, как в тире, выставив вперёд руку, Коля выстрелил. Взлетели какие-то крылатые существа, и небольшое эхо заметалось в пустых старых стенах. Последнее, что он увидел в глазах Сольца – сочетание необычайного изумления и страха.
Пошатнувшись, Сольц беззвучно упал навзничь.
Коля быстро подошёл к телу. Лицо его было искажено ненавистью.
Инженер был убит точным выстрелом в сердце.
Спрятав оружие, Коля осторожно подошёл к окну и осмотрелся. Выждал несколько минут. Шумела листва, щебетали птицы, и более никого не было.
Отойдя от окна, Мищуков открыл чемоданчик. Там были пачки денег и пакет, тот самый, с необходимыми бумагами и чертежами...
...Коля дождался, когда кровавый закат уступил место чёрной ночи.
Тогда он оттащил тело инженера в конец парка, где было кладбище, и захоронил в пустом гробу. Потом долго работал заранее приготовленной лопаткой, засыпая могилу. Под деревом у него были заготовлены кусочки дёрна. Их он положил сверху могилы.
Тщательно убрав все следы в доме, Николай Мищуков пошёл по заросшей дорожке посёлка. Душу угнетало ощущение совершённого дела.
Коля нашёл ручей, таинственно белевший отражавшимися звёздами, вымылся в нём.
Тут же медленно разгорелся цветок пламени, разросшийся в костёр.
 Коля сидел на камне и долго размышлял. Во всём мире никто его не ждал этой тёмной ночью. Ухали совы и тихо попискивали комары, опасаясь дыма. Взмах руки - и пламя читает страшные формулы, сворачивает чертежи. Никакого открытия у американцев не будет. И у нас тоже. Война будет, страшная, долгая, но она не приведёт к концу земной цивилизации. В этом Коля теперь был уверен.
А следующим днём некий Сольц (он же Макаров, он же Мищуков) зайдёт в банк и переправит большую сумму денег детскому дому.