de omnibus dubitandum 119. 237

ЧАСТЬ СТО ДЕВЯТНАДЦАТАЯ (1918)

Глава 119.237. КРОВАВАЯ ПАСХА…

    Следственное дело на Александра Степановича Сенина, № 104413, хранится в архиве Управления ФСБ по Ростовской области. Состоит оно из 6-ти томов, в которые подшито огромное количество протоколов допросов, актов, справок и т.д.

    В основе своей дело это — о событиях 1930 г., когда Дон уже основательно был разорен коллективизацией.

    Судя по документам, в это время на севере области была предпринята попытка создать «контрреволюционную» организацию, чтобы весной того же года поднять восстание против Советской власти. Попытка эта с самого начала была обречена на неудачу, ибо к тому времени уже многие тысячи казаков были выселены с Дона, а для оставшихся наступила эпоха великого голода.

    В начале лета 1930 г. по этому делу были арестованы более 60-ти человек. 13 ноября руководитель этой организации, донской казак Александр Степанович Сенин был приговорен к расстрелу «за создание контрреволюционной организации, ставившей своей главной целью свержение Советской власти».

    Так записано в протоколе заседания коллегии ОГПУ.

    Приговор обвиняемому удивления не вызывает: иного тогда и ожидать было невозможно. Удивляет другое: как Сенину вообще удалось дожить до 1930 г., каким непостижимым образом ему удалось скрыть свое участие в казни подхорунжего Ф.Г. Подтелкова, председателя Совнаркома Донской советской республики, и его товарищей 28 апреля (11 мая по новому стилю) 1918 г.?!

    Ведь это никак не могло быть ему прощено сразу после Гражданской войны, когда карательные органы проводили поголовную проверку казачьего населения! Водоворот революции поставил донского казака Александра Степановича Сенина у самого начала раскола Дона.

    Ведь то, что произошло в хуторе Пономареве в пасхальные дни 1918 г., было одним из первых судилищ своих над своими. Казаки судили казаков. После этой казни были отпущены все тормоза, и началась братоубийственная бойня.

    Кто же он — Александр Степанович Сенин? К сожалению, в следственном деле отсутствует его фотография. В абсолютном большинстве дел нет изображений уничтоженных людей, но биографические данные представлены довольно подробно.

    Александр Степанович Сенин, казак станицы Боковской, родился в июне 1891 г. В 1909 г. поступил в Усть-Медведицкое училище, которое закончил в 1910 г. В своих показаниях он пишет, что в том же году поступил в Новочеркасский политехнический институт, где проучился до 1914 г. То есть у него было по тем временам довольно приличное образование, которое к тому же позволило ему, простому казаку, получить чин хорунжего.

    Тут подоспела и мировая война, на которой он к 1917 г. дослужился до чина подъесаула. Воевал храбро. Об этом говорят полученные ордена: три ордена Св. Анны и два ордена Св. Станислава.

    В декабре 1917 г. он по болезни приехал домой. А так как донские казачьи части уже возвращались с фронта домой и самораспускались, то в армию не вернулся. Типичная история многих тысяч казаков, не желавших воевать ни с немцами, ни с новой, большевистской, властью.

    Но в переломные моменты истории трудно остаться в стороне. В 1918 г. это было сделать, наверное, еще труднее: именно тогда события на Дону начали развиваться настолько стремительно, что многие его участники стали жертвами этого бешеного и страшного потока.

    События конца зимы—весны 1918 г. на Дону, от самоубийства Войскового атамана А.М. Каледина до гибели преддонсовнаркома Подтелкова. Всего три месяца — миг для истории. Но сколько же трагических событий вместил этот миг... Меньше, чем через две недели после самоубийства Каледина, 24 и 25 февраля (по новому стилю), красные взяли сначала Ростов, а затем и Новочеркасск.

    Атамана А.М. Назарова, который сменил Каледина, расстреляли. 23 марта декретом Донского областного Военно-революционного комитета была провозглашена Донская Советская республика.

    В самом конце марта грабежи и насилия Тираспольского отряда 2-й  Социалистической армии привели к восстанию десятков хуторов и станиц, все закончилось гибелью отряда. Антибольшевистское движение на Дону получило в результате мощную поддержку.

    Но, тем не менее, 9 апреля в Ростове открылся 1-й съезд Советов рабочих и казачьих депутатов Донской советской республики. Председателем Совнаркома и народным комиссаром по военным делам был избран Федор Подтелков, возглавлявший Донской ВРК.

    Почти в те же дни, после неудачи штурма Екатеринодара и гибели генерала Л.Г. Корнилова, обратно на Дон двинулась Добровольческая армия. В конце апреля, нарушив условия Брестского мира, на территорию Донской области вошли немецкие войска. 8 мая они захватили Ростов. А неделей раньше, 1 мая, для мобилизации в Красную армию казаков с целью борьбы против белоказаков и немцев, на Верхний Дон, в северные округа области, из Ростова выехала комиссия Донсовнаркома с отрядом в 120 человек. Во главе экспедиции стоял Подтелков. В состав ее входил и прапорщик М.В. Кривошлыков, бывший секретарь Донского ВРК, а теперь член Чрезвычайного штаба обороны Донсовреспублики.

    А что же Александр Сенин? Где был он в это время?

    По его собственному рассказу, до апреля 1918 г. он находился дома, занимался хлебопашеством. А затем, когда запылал Верхний Дон, был мобилизован в белую Донскую армию, которая только-только начала формироваться, — и теперь судьба вела его к трагической встрече с отрядом Подтелкова, который все дальше и дальше уходил от Ростова.

    Вообще, поход этого отряда на север Дона был сплошным безумием. На что надеялся Подтелков, понять нельзя. Возможно, поскольку он был родом из станицы Усть-Хоперской, он надеялся на свой авторитет и дружеские связи на родине. Кто знает...

    Но, так или иначе, в пасхальные дни 1918 г. пути Подтелкова и Сенина пересеклись. Среди документов дела № 104413 — несколько листов, где карандашом записан рассказ Сенина о том, как совершался суд над подтелковцами, как их казнили.

    Судя по всему, запись сделана самим Сениным. Ценность этого документа необычайна: это подлинное свидетельство одного из главных участников трагедии. В украденном романе М. Шолохова «Тихий Дон» подробно описано все, что произошло в хуторе Пономареве.

    В основу легли не только рассказы очевидцев, с которыми встречался писатель, но и протоколы казачьего суда. И до сих пор неизвестно, как они попали в его руки.

    Вот что рассказывал о суде Сенин: «...Вечером состоялись выборы членов суда от каждой части, причем так, чтобы от каждого хутора было не меньше одного представителя или двух... ...Суд состоялся ночью. Судили заочно. Из членов суда был выдвинут президиум. Председателем суда был есаул Попов Василий Степанович*. Члены: сотник Попов Афанасий Степанович*, второй, кажется, Кумов Иван Яковлевич*, но точно не знаю. Секретарем был выбран я. Но фактически должность секретаря исполнял Попов. Он составлял и писал своей рукой приговор, а нам все дал подписать им составленное.

*) ПОПОВ Василий Степанович (никаких данных по этому человеку отыскать не удалось)

*) ПОПОВ Афанасий Степанович (никаких данных по этому человеку отыскать не удалось)

*) КУМОВ Иван Яковлевич (никаких данных по этому человеку отыскать не удалось)


    Перед тем как вынести приговор, сотник Попов Афанасий Степанович выступил с длинной громкой речью, всячески обвиняя подсудимых.

    Эта его речь и сыграла роль в вынесении столь сурового приговора. Было вынесено: из 82 человек, двух, как главных руководителей — Подтелкова и Кривошлыкова — повесить, 79 человек — расстрелять и одного освободить. В этом же приговоре я был назначен начальником караула...».

    Эти показания почти буквально совпадают с тем, что написал Шолохов. Но есть одно-единственное несовпадение. Писатель назвал секретарем суда Попова, а не избранного на эту должность Сенина. Карандашная запись Сенина подтверждает фактическую правоту Шолохова.

    Ведь Александр Степанович явно уклонился от порученных ему обязанностей. Но как — через столько лет — представить атмосферу того суда и поведение людей, его вершивших? Одним из тех, кто казнил, был Спиридонов, однобатареец Подтелкова, бок о бок воевавший с ним несколько лет.

    Сама казнь пришлась на субботу Светлой седмицы. В России традиционно в этот всех «праздников праздник» казни не производились, напротив — император даровал амнистию заключенным. Для православных, какими были казаки, убийство на Светлой седмице должно было казаться святотатством.

    По некоторым свидетельствам, узнавшие об аресте Подтелкова казаки спешили в хутор Пономарев, боясь, что «подтелковцы» и «спиридоновцы» разопьют, по случаю примирения ради Светлого праздника, весь самогон. Но примирения быть уже не могло, и 28 апреля (11 мая) 1918 г. произошло братоубийство.

    О самой казни и Шолохов, и Сенин говорят практически одно и то же. За исключением одной, но очень яркой детали, знать о которой мог только непосредственный участник.

    Вот что написал Сенин о последних минутах жизни Подтелкова: «...Из всех погибших наиболее стойко и героически себя держал это товарищ Подтелков. Накануне смерти он попросил кое-что сказать. Ему разрешили. Он говорил про революцию, ее значение, что она все же, в конце концов, должна победить, и умирал со словами о революции».

    А далее то, о чем не знал, вероятно, Шолохов: «...Одно было непонятно. Он перед смертью попросил попа к себе. Он попросил благословить (причастить - Л.С.) его, поцеловал крест, сказав при этом: “Я был верующий человек”». Как много перемешалось в революцию в людских головах, если могли рядом присутствовать призыв к всеразрушающей революции и вера в Бога!

    И еще один впечатляющий момент казни сохранился в памяти Сенина: «...Когда их вывели, то из присутствующего народа вышел фотограф и попросил у есаула Попова разрешения их снять. Попов разрешил, и фотограф снял». Каким-то чудом сохранилась и теперь всем известна эта уникальная фотография: Подтелков и Кривошлыков за несколько минут до смерти. Так завершилась эта кровавая Пасха 1918 г., во многом повлиявшая на последующие трагические события на Дону.

    Почти ни о ком из участвовавших в том казачьем суде не осталось практически никаких сведений. Но Александр Степанович Сенин через 12 лет попал в сети ОГПУ. А как он прожил все эти годы?

    После суда над подтелковцами воевал в белой Донской армии. Даже командовал полком. Правда, недолго. Переболел тифом. Потом вместе с армией отступал до Новороссийска, где остался и был взят в плен красными. В плену скрыл чин и изменил фамилию на Володин.

    В Красной армии служил рядовым в 16-й кавдивизии, потом в команде реввоентрибунала то же дивизии. (Интересно, чем он там занимался? Неужели расстреливал?..). Потом попал на должность переписчика, а затем и делопроизводителя.

    В 1921 г. Сенин был арестован особым отделом — за то, что скрывал фамилию и чин. Реввоентрибуналом дивизии был приговорен к высшей мере наказания, но этот приговор Верховный Суд отменил по кассации. Сенин получил пять лет, из которых отсидел в Новочеркасской тюрьме только четыре года. Ему удалось скрыть свое участие в суде над подтелковцами и в их казни, иначе бы расстрела ему не миновать. Но как ему это удалось, не покидая Дона, где всем про всех все было известно, — загадка. После освобождения занимался хлебопашеством, давал уроки ученикам, даже некоторое время работал преподавателем в 7-летней школе станицы Боковской. А в начале января 1930 г. он ушел в подполье и приступил к созданию «контрреволюционной» организации.