13

13.

Отсмеявшись, парень вкратце рассказал Двадцатому и Борису суть произошедшего.
Но по пяти глазам внеземных гостей Виталька увидел, что они так ничего и не поняли.
Но объяснять не было времени.
Уже начали спускаться вечерние апрельские сумерки, а Виталька хотел добраться до человеческого жилья до темна.
Поэтому он начал торопить своих спутников, и по следу, проложенному встреченным ими землянином, они довольно скоро пришли к деревне.
С виду деревня выглядела нежилой.
Ни одно окно не светилось, а на улице – ни души.
Но надрывающиеся собаки выдавали в деревне жизнь.
- Чёрт возьми, что такое, -  проворчал Виталька, хотя ему всё давно стало ясно.
Всё указывало на то, что напуганный землянин прибежал в деревню, и оповестил всех местных жителей о встрече со сверхъестественным.
Сверхъестественное, напротив, ничего не подозревало, и уже хотело двинуться в деревню.
- А ну стоять, я сам схожу, а вы ждите здесь, - сказал юноша, и двинулся в деревню.
Сверхъестественное послушно осталось маячить на пригорке.
- Вы, что, совсем идиоты, что ли? Спрячьтесь в кустах, а то вас каждой собаке видно, - предупредил их Виталька.
Двадцатый и Борис не уступая лосям по силе и напору вломились в небольшую рощицу, и остались там ждать землянина.
А то аккуратно, короткими перебежками двигался по улице.
Улица была чистая. И даже имела название. Улица Мира.
Добравшись до пересечения с другой улицей, он остановился, и прислушался.
Было тихо, так тихо, что чудилось, что весенняя ночь может взорваться тысячей огней, оглушающим топотом, и неистовыми криками свадьбы, сельской дискотеки и групп Ария и Раммштайн вперемешку…
Откинув весь этот винегрет из головы, Виталька робко вступил на другую улицу.
Деревня молчала.
Ах, если бы он мог знать, что сейчас за ним со всех чердаков, из-за каждого забора, с каждого чердака следят десятки глаз!..
Но всё по-порядку.
Не успел он сделать и пары шагов, как ему навстречу выскочил встреченный ими в лесу мужик.
Очутившись лицом к лицу, они оторопело глядели друг на друга.
Как боксёры перед схваткой, глаза в глаза.
Первым не выдержал мужик.
Дико взревев, он кинулся прочь.
И тотчас же тишина наполнилась звуками столь родной русской речи, вперемежку с матюгами и физическим упрёками.
Чудом вырвавшись, Виталька понёсся вдоль по улице, но оступился, и со всего разгона влетел в лужу, на поверку оказавшейся практически Байкалом.
Нет, не по чистоте, а по глубине.
Барахтаясь и вымазавшись в грязи, он подгрёб к суше, и словно потерпевший крушение, вылез на сушу.
Толпа медленно окружала его.
Лица крепких таёжных мужиков были непроницаемы.