Аистиное гнездо

                Аистиное гнездо
                (рассказ)
Все в мире зябко и не вечно,
Но убеждаюсь вновь и вновь,
Что в нашей жизни быстротечной
Непобедима лишь любовь.

                Наталия Морозова-Мавроди

Скрипнула калитка в воротах, и дремавший на топчане под ветхим тутовником старый седобородый Ризвон, открыв глаза, с радостью увидел входящего своего старшего внука Мустафу. Он с кряхтением приподнялся, намереваясь спуститься на землю, хотя это было для него нелегко, болели суставы в ногах. Но юноша опередил его, на ходу скинув обувь, проворно поднялся на топчан и крепко обнял деда. Потом они уселись друг против друга, и с минуту Ризвон разглядывал своего любимого внука - ладно сбитого и с открытым лицом крутолобого парня.

- Ну, и каким ветром тебя занесло к нам? - наконец прервал молчание старик, не скрывая своей радужности.

Мустафа поправил съехавшую набекрень тюбетейку и с улыбкой ответил:
- Да вот, решил проведать Вас, дедушка.

Ризвон потрепал по голове внука и с деланным недовольством сказал:
- Давно пора было, а то я целыми днями сижу сиднем и все глаза проглядываю, жду, когда кто-нибудь навестит одинокого старика.

Мустафа слегка покраснел и извиняющимся голосом ответил:

- Я был очень занят, дедушка, сдавал  экзамены. А  Вас папа с мамой не раз просили переехать к нам в город. Вот и жили бы все вместе.

На губах Ризвона появилась едва заметная улыбка, и он с добродушием ответил:

- Нет, дорогие мои, город не по мне. Там шум, гам, суета. А здесь тишина, не считая мычания коров, рева ишаков и кудахтанья кур, приволье, чистый воздух. Мне здесь все привычно и знакомо. Да и на кого я оставлю опустевший после смерти твоей бабушки дом, где я когда-то давным-давно родился?

Потом дед с внуком помолчали немного, каждый думал о своем. Неожиданно Ризвон спросил:

- Что-то ты невеселый сегодня, на тебя это не похоже, внучек.
Мустафу всегда смешило то, что дедушка называет его, давно повзрослевшего, все  еще, как бывало раньше, «внучеком». Но сейчас он с погрустневшим лицом произнес:

- На моих друзей, моего однокурсника Равшана и его подругу Фазилат свалилась беда…

- Беда, говоришь? Что же произошло? - встревожено вскинул глаза под белесыми бровями Ризвон.

Вздохнув, Мустафа ответил:

- Равшан – мой самый близкий друг…

- Припоминаю, - перебил его дед, которому хотелось быстрее узнать, что за беда свалилась на молодых людей, - ты как-то говорил. И что же случилось?

- Равшан, - продолжил свой рассказ Мустафа, - третий год встречается с одной девушкой. Ее зовут Фазилат.

- И у тебя, небось,  есть девушка? - улыбнулся Ризвон. - Молодость - это весна жизни.

- Нет, -  с легким смущением признался Мустафа, - пока, конечно. А Фазилат - прекрасная девушка. И лицом красива, и умна, очень скромная и благовоспитанная. Парни стремились к ней как пчелы на мед, клинья подбивали, а она всем предпочла Равшана. Недавно с согласия родителей состоялась их помолвка, а через месяц они планировали провести свадьбу.

- Ну и хорошо, и ты бери пример со своего друга, - назидательно сказал Ризвон, - и приведи невесту, пока еще жив твой дед.
Мустафа опять вздохнул и тихо проговорил:

- Теперь неизвестно, будет ли свадьба? Потому что на Фазилат при переходе дороги, хотя она шла на зеленый свет, прямо на «зебре», на своей машине наехал какой-то лихач.

- Надо же такому случиться, - старик сочувственно покачал головой. - Ох уж, эти лихачи.

- Фазилат в бессознательном состоянии доставили в больницу и там ей ампутировали левую ногу ниже колена.

- Ой, бедняжка! - изрек  старик. - Не повезло ей. Слава  Аллаху, хоть жива осталась. А с протезами живет немало людей, раз судьба так распорядилась. Друг твой, конечно, каждый Божий день навещает ее, поддерживает. Иначе и быть не может. Тем более, помолвлены.

Мустафа покачал головой:

- Не-е, один раз только и был. А потом признался, что свадьбы не будет. Мол, на что мне калека. Хотя иногда воет как волк на луну. Потому как любит ее. Говорит, что этот трагический случай с ног на голову перевернул весь его мир. Но другого выхода не видит.

- Как?! Оставить любимого человека в таком состоянии?! - в голосе Ризвона звучало неподдельное удивление, даже гневные нотки.

- Это же не честно! Не по-мужски!

- Да, я тоже так считаю, - согласно кивнул головой Мустафа. - Но у каждого свой выбор. Правда, Фазилат еще не знает, что намерен делать Равшан. Когда я ходил ее проведать, я соврал, что Равшана направили на практику в другой город. Жалко ее.

- Конечно, жалко, - кивнул головой Ризвон. - А ты не можешь привести ко мне своего друга. Как его… Равшана?

- Зачем он вам, дедушка? - удивился Мустафа.

- Зачем, спрашиваешь? - невозмутимо ответил старик. - Да должен я знать лучшего друга своего ненаглядного внука, с которым, как я понял, вы не разлей вода, горой стоите друг за друга. Приведи, поговорим.

- О чем, дедушка? - спуская ноги с топчана, поинтересовался Мустафа.

- О жизни, - коротко ответил Ризвон.

- Как скажете, дедушка, - обернувшись, проговорил Мустафа. - Завтра же приведу. Благо, со вчерашнего дня у нас каникулы.

На другой день Мустафа, как наказал дед, пришел вместе с Равшаном. Это был высокий брюнет с серыми глазами. Они сели за дастархан на топчане и стали вести неспешную беседу. Ризвон спросил Равшана, кто родители, откуда родом, чем занимаются. Услышав ответ, старик одобрительно кивнул головой и как бы невзначай обронил:

- А прошлой ночью мне опять приснились Амин и Умеда.

- Кто? Амин и Умеда? - почти разом спросили друзья.

- Да, они. Амин и Умеда, - подтвердил  Ризвон. - Я их часто вижу во сне и наяву.

Мустафа еще больше удивился и вопрошающе посмотрел на деда:

- Что за люди, дедушка. Я их что-то не припомню.

- Это не люди, – задумчиво сказал Ризвон, - это птицы, аисты, но они ни в чем не уступают людям, а в чем-то даже превосходят.

Любопытство парней росло, и Равшан спросил:

- Почему у них человеческие имена - Амин и Умеда.

- Это я их так назвал, а вначале это была безымянная аистиная пара, - пояснил Ризвон.

- И откуда взялись эти самые аисты? - раздираемый любопытством спросил Мустафа.

Облокотившись на подушку в виде валика, Ризвон ответил:

- О, эта давняя история, тогда еще была жива моя старуха, царство ей небесное, вас же еще не было и в помине, а я работал скотником на ферме.

- Расскажите, пожалуйста, эту историю, - попросил Равшан. - Мне стало интересно.

- Мне тоже, - поддержал  друга Мустафа.

- Ну, тогда слушайте, - сказал Ризвон. - Эта история великой любви, преданности и благородства, свидетелем которой милостью Аллаха я стал и которую не забуду до своего последнего часа.

Заинтригованные еще больше таким вступлением парни придвинулись ближе к старику.

Ризвон отпил чай из пиалы, кашлянул и начал свое повествование.

- Случилось так, -  сказал он, - что однажды на крыше нашего дома два аиста из веток и прутьев устроили большое гнездо и стали жить там. Мы с женой были несказанно рады этому событию. Потому что в народе существует поверье, что соседство аистов к добру, а в доме, который они выберут для своего пристанища, воцарятся мир, согласие и благополучие. Они нам не мешали, и мы старались их не беспокоить. Так прошло года три. Они выводили птенцов, и тогда  слышался гвалт вылупивших птенцов. Было интересно наблюдать, как воду для птенцов родители приносят в клювах, а те подставляют свои раскрытые, и вода как бы переливается из одного сосуда в другой. Разыскивая корм, аисты ходят не спеша, спокойно, но, увидев добычу, будь то лягушка или ящерка, подбегают и хватают ее. Дав вольную подрастающему и окрепшему потомству, наши аисты по осени улетали зимовать на юг, то ли в Индию, то ли в Африку, то ли еще куда. А весной возвращались обратно в свое любовное гнездо. Так прошло еще два года. Как и аистам, нам с женой также хорошо жилось. «Аисты и впрямь - птицы счастья», - говорил я жене, а она посмеивалась.

- А потом случилось непредвиденное, - продолжил свой рассказ Ризвон. - Однажды ветреным осенним днем я возвращался с работы домой,  вдруг услышал знакомые лязгающие звуки. Подойдя ближе, я увидел барахтающуюся и делающую безуспешные попытки взлететь белую птицу с черными концами крыльев, длинной шеей, тонким клювом и удлиненными красноватыми ногами. Я узнал нашу аистиху. Что это самка я догадался сразу потому, что она была меньше в размерах по сравнению со своим спутником жизни. Я присел на корточки и внимательно осмотрел аистиху, удивляясь тому, что она в это позднее время находится не в гнезде, а беспомощно валяется на земле. Вглядевшись и дотронувшись до птицы, понял, что у нее сломано одно крыло. То ли она по неосторожности на лету ударилась о линию электропередачи, то ли какой-то сорванец запустил в нее увесистый камень. Я осторожно взял аистиху на руки и пошел домой. Потом на лестнице все также с аистихой на руках поднялся на крышу и, подойдя к гнезду, увидел, что оно пустое, аиста не было. Оставив там раненую птицу, я спустился вниз и все рассказал жене. Из ее слов я узнал, что аист улетел, присоединившись к какой-то пролетевшей аистиной стае. Стало понятно, почему он улетел один, а аистиха не смогла последовать за ним. Я сказал, что надо будет подкармливать аистиху, ухаживать за ней. Конечно же, ведь эта милая пара «прописалась» у нас.

По совету жены через два дня я привел ветеринарного врача, которого мы нередко вызывали, когда какое-нибудь животное заболевало. Осмотрев аистиху и приподняв левое крыло, он сказал, что оно настолько повреждено, что уже ничем помочь нельзя, и что небо для этой  птицы закрыто навсегда.

Когда похолодало, я перенес аистиху к нам домой, и она стала жить у нас. И тогда я убедился, что аисты очень чуткие птицы и чувствуют теплое и доброжелательное отношение. И еще я заметил, что аистиха любит рыбу, причем живую. И поэтому в свободное от работы время стал удить рыбу на озере возле фермы или покупать там у рыбаков всяких толстолобиков и сазанов. Аистиха с удовольствием лакомилась ими. Кормили мы ее не с руки, а ставили возле нее тазик со снедью.

Ближе к весне аистиха стала проявлять какое-то непонятное беспокойство. А жена, понимающе качая головой, сказала: «Ждет».

И еще добавила, что нашу жиличку теперь надо чаще выводить во двор. Мы так и стали делать. Однажды жена, я как раз был дома, забежала и, радостно всплеснув руками, сообщила с сияющим лицом:

- Вернулся, вернулся, слава Аллаху!

- Кто вернулся? - не понял я сразу.

- Да аист. Идите, смотрите, парочка милуется во дворе.

Я выскочил и действительно увидел, как аист и аистиха клацают друг друга бок о бок. Моей радости тоже не было конца. Аисты зажили как прежде, опять вывели птенцов, причем яйца высиживал и отец. Как глава семейства он исправно исполнял свои обязанности, добывая корм, в клюве приносил воду, причем не только для своих птенцов, но и для своей женушки. Мы с женой часто наблюдали эту трогательную картину. Аист оказался еще и ревнивцем. Однажды я видел, как к гнезду не крыше нашего дома прилетел другой аист, молодой самец, то ли ему лень было самому строить свое жилище, то ли ему приглянулась наша аистиха. Он не стал обращать внимание на неудовольствие нашего аиста, и тогда тот как настоящий хозяин гнезда накинулся на незваного пришельца. Молодому самцу ничего не оставалось делать, и он поспешно ретировался с позором.

Осенью аист вновь улетел и опять вернулся весной. Пока его не было, аистиха, как и в прошлый раз, перезимовала у нас. На второй год после возвращения аиста я назвал его Амином;, а аистиху - Умедой;. Я не знаю сколько километров и суток Амину приходилось летать, чтобы с зимовки добраться до своего гнезда и присоединиться к своей женушке, но, хотите верьте, хотите нет, он целых пятнадцать лет возвращался неизменно, влекомый своим долгом и любовью. А когда Умеда ушла в мир иной, Амин улетел и больше не вернулся.

- Такая вот великая история любви и верности, - заключил свой рассказ старый Ризвон. И, вздохнув, добавил:

- А потом умерла моя старуха, как мне одиноко без нее.

Мустафа увидел, как при этих словах Равшан густо покраснел и низко опустил голову. Тут у Равшана зазвонил мобильник. Он достал его из кармана и ответил.

- Да, здравствуй. Вчера только вернулся. Как ты? Конечно, приду. Ты ни в чем не сомневайся.

Мустафа понял, что  его друг говорил с Фазилат, но виду не подал. Равшан сказал, что его вызывают по срочному делу, попрощался и направился к выходу. Мустафа пошел его провожать. Выйдя за околицу, Равшан оглянулся на дом старого Ризвона и посмотрел на крышу, где все еще находилось аистиное гнездо. Потом решительно зашагал и вскоре скрылся за поворотом.
Через некоторое время Мустафа опять пришел навестить деда и с радостью сказал:

- Вчера мы гуляли на свадьбе.

- На чьей же? - поинтересовался дед.

- А вы не догадываетесь? На свадьбе Равшана и Фазилат.

- Неужели? - тоже радостно сказал Ризвон. - А твой друг молодцом оказался. Настоящий мужчина. Я в него поверил. Так и передай ему.

Мустафа, довольный произведенным эффектом на деда, поспешно сказал:

- Конечно, передам. Ему будет приятно. А знаете, в чем он мне признался?

- В чем, внучек? - спросил старик, вытирая слезящиеся глаза.

- Равшан сказал, что принял решение после того, как вы рассказали историю про Амина и Умеду.

- Вот и прекрасно, раз хочет брать пример с них, - довольный услышанной вестью сказал старик. - Человек должен учиться не только у людей.

И потом добавил:

- Пусть твой друг на крыше своего дома построит аистиное гнездо. И если ему повезет, как когда-то мне с твоей бабушкой, в их семье всегда будут мир, лад и счастье.

- Обязательно скажу, - заверил Мустафа, - и на крыше своего дома построю такое же гнездо.

Помолчав немного, Мустафа внимательно посмотрел на деда и спросил:

- Дедушка, скажите, вы тогда специально велели привести Равшана, чтобы он услышал историю об аистиной верности?

- А как ты сам думаешь? - с хитрым прищуром глаз спросил Ризвон.

- Думаю, что да, - с уверенностью ответил Мустафа.

- Хорошо, пусть будет так, как думаешь ты, внучек, - ответил старик.

1. Амин – верный, благонадежный.
2. Умеда – надежда