11. Крестьянская армия

- Нам нужна кавалерия!- решительно проговорил Виктор, запахивая на груди тулуп,- все ж таки наша верховая езда мало изменилась с этого времени.
Брякнул крючок застегиваемого пояса, хлопнули о сапог ножны сабли.
Внезапно Виктору захотелось вернуться домой, в привычную обстановку. Даже в древнем Чампотоне почему-то не возникало такого необычайно острого чувства.
- Какая еще кавалерия?- возмутился Александр, вставая из-за стола,- ты только посмотри, сколько мы потеряли людей в схватке с кирасирами.
Виктор горько посмотрел на друга.
- А какого… этого самого…- наконец, выговорил он,- они всей толпой бросились на латников?
При этих словах молодой человек осекся.
«А  и действительно,- задумался он,- а чего, вдруг, наше крестьянское войско рванулось в незапланированную атаку?»
- Как говорил когда-то Игорь Хмель,- назидательно продолжил Виктор,- Вот, когда встречаются один мамелюк и один француз – побеждает как правило мамелюк, когда встречаются два мамелюка и два француза – побеждают опять же мамелюки. Но вот когда встречается рота французов с отрядом мамелюков, то победу уже празднуют французы.
Молодой человек не мог с уверенностью утверждать, насколько это соответствовало действительности, но именно сейчас почему-то вдруг вспомнилось. С чего бы?
- И почему?- недоуменно спросил Александр.
- Дисциплина!- воскликнул Виктор,- Вот чего нам не хватает!- Дисциплины! И как я сразу-то не догадался?
Виктор подскочил и опрометью бросился во двор. Ножны пробороздили по доскам пола, сборовив половики.
Неожиданно громко хлопнула дверь.
Прогремели по ступеням быстрые шаги.
Испуганно всхрапнула стоящая во дворе лошадь. Вот-вот и вскинется на дыбы.
- Ты чего, служивый?- вскрикнул Пахом, крестьянин из соседней Пихтовки, с трудом сдерживая готовое прянуть в сторону животное.
- Где остальные лошади?
Рука Пахома успокаивающе потрепала  скакуна но холке.
- Так это,- неуверенно протянул мужик,- в Замараево они. Тамошним пастухам сподручнее с ними заниматься. А тут только двое и остались… Тебе да …
- Седлай!- скомандовал Виктор.
- Чего это вдруг, «седлай»?- протянул Пахом.
Отмахнувшись от мужика, Виктор бросился в конюшню. Мелькнули перед глазами хомуты и вожжи. Рука сдернула с изгороди денника потник. Опутанное ремнями седло улеглось на предплечье.
Скрипнул под ногами снег.
Слегка прогнулась спина лошади, принимая тяжелое кавалерийское седло. Щелкнули затягиваемые ремни. Звякнули стальные стремена. Молодой человек легко взлетел в седло. Ноги скакуна нервно переступили по слежавшемуся до ледяной корки снегу.
Взметнулся снег из-под копыт. Ударил в лицо свежий встречный ветер. Понеслись мимо елки в пушистых снежных шапках. Тонкой ниткой стелилась под ногами скакуна слегка протоптанная меж развалившихся сугробов. Пахом запоздало припустил за молодым путешественником по времени.
В голове же Виктора опять зазвучали первые строки стихов:

Снег искристый разлегся вальяжно
На полянках и тропках в лесу…

Но дальше дело не пошло. Виктор перекатывал в голове слова, стараясь хоть как-то сцепить прозвучавшие внезапно строчки.
На этот раз Замараево появилось из-за деревьев значительно раньше, чем ранее. Замараевские мужики встретили молодого человека на околице.
- Ты чего, служивый?- непонимающе проговорил один из них.
Виктор никак не мог вспомнить его имени.
Но ответить он не успел. Взрывая копытами снег, на околице появился и скакун Пахома. Подъехавши вплотную к Виктору, Пахом резко схватил повод лошади молодого человека.
- Какого рожна?- завопил Виктор, выхватывая ремень из рук Пахома,- Или я уж и не командир?
- Командир, командир,- примирительно пробормотал Пахом, отступая на несколько шагов.
- Вот то-то…- Виктор тронул бока лошади шпорами, направляя ее в деревню.
На тот раз Пахом старался демонстративно держаться позади.
Замараевские мужики провожали их недоуменными взглядами.
Нахождение конюшни Виктор определил по характерному запаху.
Из сарайки гурьбой высыпали мужики.
- Чего хотел, ваше благородие?- выступил вперед замараевский староста.
- Седлайте лошадей!- скомандовал Виктор.- Нам надо создать подвижный отряд.
- И то правда,- почесал в голове староста,- чего ж скакунам-то без дела стоять?
Вскоре перед конюшней перебирали ногами сильные кирасирские лошади с сидящими на их спинах пастухами. В руках российских ковбоев змеились длинные хлысты. Таким оружием, наверное, хорошо подгонять отбившихся от стада коров, но для действий оно явно не подходило.
Хотя!
На память молодому человеку пришло что-то из детской книжки, но что именно?
Полсотни всадников выжидающе смотрели на молодого предводителя. Что-то он еще скажет.
- Вот что, братцы, пора нам бить басурман их же оружием,- наконец решительно произнес он.
- Егорка!- строго проговорил староста.
Ближний к нему парень ловко соскользнул с седла. Глухо ударили ноги о заснеженную землю. Скрипнула дверь избы. Из сеней послышался лязг металла. Мгновение спустя на крыльце вновь появился Егорка с ворохом палашей.
- Кстати,- припомнил Виктор,- а где кирасы?
- Зачем нам эти железки?- произнес прислонившийся к стене конюшни ражий мужик,- а то я уж собирался перековать их на что-нибудь полезное в хозяйстве.

А и вправду, зачем? Виктор критически осмотрел конных крестьян.
- Вы не сможете сражаться на равных с обученными кавалеристами Наполеона,- медленно пояснил он,- а тут у нас остается хоть какой-то шанс.
***
Крестьяне, гремя плохо подогнанными латами, вырвались на открытое место, окутанные густой пушистой снежной пылью. Над ними плыл колокольный звон.
Французы на подходе!
- Вперед!
Копыта мерно ударили в землю, взметая снежные хлопья. Небольшой отряд рванулся по еле заметной дороге в направлении, подсказанном колоколами. Мелькнули мимо заснеженные сосны и ели. Ушел назад крохотный перелесок. В морозном воздухе прокатился запах костра с примешавшимся к нему ароматом подгорающего мяса.
- Вперед!

Французы оказались не робкого десятка. Хоть и замотанные для сохранения тепла во всевозможное тряпье, они встретили крестьянскую кавалерию редким строем. Сверкнули на нежарком зимнем солнце штыки.
- В атаку!- надрывался гусар Елисаветградского полка,- Обходи с обеих сторон!
Грянул нестройный залп. С легким жужжанием пролетели мимо свинцовые шарики пуль. Дзинькнули кирасы под редкими пулевыми ударами.
- А-а-а!- единый вопль обрушился на обороняющихся.
Вздрогнули еловые лапы, сбрасывая мохнатые снежные шапки. Испуганно стрекоча, метнулась по сосновому стволу серая белка.
Звонко хлопнули пастушьи хлысты. Свалились в снег выпавшие из замерзших рук ружья. Блеснули полосы палашей. Ударили стальные клинки по непривычным бесформенным меховым шапкам французов.
Вокруг разваливающегося фургона завязалась схватка. Крестьяне беспорядочно наседали на сгрудившихся французов.
Один из них, взмахивая легкой шпагой, отвал быстрые приказы.
Сам Виктор решительно потеснил офицера грудью скакуна. Сабля гусара выписывала  сверкающие зигзаги перед лицом противника. Француз медленно,  но отступал под его настойчивым натиском.
Лишенные даже такого слабого подобия руководства, французы смешались в беспорядочную толпу.
Виктор спрыгнул с лошади.
Теперь поединок проходил по более привычному для пятиборца графику. Клинки бешено мелькали, скрещиваясь, наполняя полянку сражения мелодичным звоном. Немецкий Solingen уверенно отражал удары.
Офицер вытянулся в длинном выпаде. Виктор отбил шпагу противника вниз. Острие шпаги, отклонившись при ударе, вонзилось в ствол. Офицер рванул застрявший клинок… но было уже поздно. Сабля молодого гусара, не встретив сопротивления, неожиданно резанула по горлу француза.
Офицер дернулся и сполз на снег.
Виктор отшатнулся, чуть не выронив клинок. К горлу подкатила тошнота. Молодой человек растерянно огляделся.
Бой был окончен.
- Посмотрим, что это они жарили,- жизнерадостно проговорил Егорка, подбегая к оставленному костру.
Рука коснулась подвешенного над огнем мяса. Егорка тут же ее отдернул.
- О, Боже,- воскликнул крестьянский юноша и брезгливо сплюнул,- это же лошадиная нога… Они едят лошадей!